Четвертая

      — Не может быть, Локи! — она плакала, умоляя не говорить это. Плакала, стоя на коленях перед молчащим Львом, — Этого просто не может быть! Они живы, они просто не могут умереть, слышишь меня?!       Парень поджал губы, подошел ближе, стараясь идти ровно и не обращая внимание на разодранное в драке плечо. Локи притянул ее к себе, медленно гладя по голове, пока волшебница, давясь слезами, шептала в его рубашку:       — Невозможно.       Их вернулось всего двое, не считая бессмертного Духа созвездия Льва. Кана, стоящая только с помощью примчавшихся оставшихся согильдийцев и опирающаяся на плечо Макса, тихо скулила, готовая прямо сейчас и здесь упасть на колени, и лишь поддержка ребят, увидевших это и державших ее, не дала упасть на грязную, сырую после дождя землю.       Люси не могла поверить, что это не сон, что их действительно нет рядом. И оставалось лишь судорожно всхлипывать, видя столь же больное отчаяние в глазах пережившей этот ужас Каны.       Слезы текли по бледным, впавшим щекам, не переставая. Кажется, рядом, отчаянно кусая губы, стояла Кана, сжимая ее перебинтованную руку до побеления пальцев. Вакаба и Макао, опустив головы, пытались сдержать рвущиеся с языка слова горечи. Кинана прижимала к губам тонкую, дрожащую ладонь, стараясь не плакать. Гильдия впервые молчала — каждый член Легендарного Хвоста Феи хранил траурное, убивающие надежду молчание.       Люси помнила, что еще какие-то считанные дни назад они все вместе праздновали возвращение Гилдартса, искренне радуясь тому, что волшебник вернулся домой живым. Помнила, что они собирались на остров Тенрю, полные надежд и желаний стать магами S-класса. Помнила, что даже несмотря на соперничество, Хвост Феи оставался дружной гильдией. Как каждый маг старался пробиться вперед, победить, доказать свою силу, но не опустился до того, чтобы навредить своим согильдийцам умышленно.       А потом Акнология разрушил привычный мир, расколов все ее надежды на счастливое будущее.       От ужаса она почти не замечала, не видела, что там происходило, но шокированный разум все же урвал тот момент, когда Локи, — растрепанный, раненый, непривычно серьезный, — подхватил ее, резко и почти грубо швыряя в сторону появившихся Часов. Как Кана, в отчаяние державшая ее в тот момент за руку, больно стукнулась о стенки Духа, оказавшись вместе с Хартфилией внутри. Как злость и ярость Локи сменяется паникой и первородным страхом, а сам он, что-то тихо шепча, исчезает в столпе искр из мира людей. Люси помнила, как перевернулся её мир, как Звездные Духи появились перед глазами, непривычно взволнованные — как Водолей впервые в жизни испугалась за ее жизнь, не скрывая этого. Люси помнила это — Водолей прижала ее с такой силой, словно она могла истаять прямо там, в Мире Духов.       А еще помнила отчаянные, полные скорби слова Локи и его больные глаза.

«Остров уничтожен.»

      Могло ли случиться страшнее этого? Страшнее потери своей семьи? Казалось, даже после смерти матери она не была столь подавлена, как сейчас. Внутренности скручивало в тугой узел боли и отчаяния, она судорожно цеплялась за реальность, не давая мыслям унести ее в воспоминания. Голова раскалывалась, вокруг крутились оставшиеся в Магнолии друзья, пытаясь привести ее в себя.       Но куда там? Они и сами не в том состоянии были, чтобы успокоить Хартфилию.       Оглядываясь сейчас, пытаясь хоть что-то увидеть сквозь стоящие в глазах слезы, Хартфилия понимала, что от гильдии, — такой огромной, всегда заполненной веселыми магами, — не было даже половины. Все они остались там, на проклятом острове, который был уничтожен Акнологией.       Руку сжали еще сильнее, и Люси поймала отчаянный взгляд молча роняющей слезы Альбероны, смотрящей на ее с отчаянным осознанием произошедшего.       Гильдия была погружена в траур.

***

      — Мы должны сделать хоть что-то.       Тихий, хриплый голос Вакабы заставил вздрогнуть большую часть находящихся в здании. Люси поежилась от того, насколько пусто казалось в этот момент в гильдии. Не было привычного смеха, не летали стулья вперемешку с заклинаниями. На втором этаже не сидели, усмехаясь, Громовержцы, а за барной стойкой не суетилась улыбчивая Мира.       Маги молчали, в глубине души переживая все произошедшее. А волшебница боялась, что сейчас они просто уйдут, бросив гильдию, бросив оставшихся в ней людей на произвол судьбы.       Кинана, — добрая, милая девочка, старательно пытающаяся улыбаться, прикусила губу, наконец-то тихо, почти шепотом говоря:       — Но что мы можем?       — На такие моменты, — Кана даже не достала алкоголь, пристально сверля поблекшими глазами пол. Вся в бинтах, она сидела прямо на стойке, — Должен быть разработан план. Мастер должен был составить завещание или что-то подобное, чтобы в случае его… непредвиденной гибели, — выдавила она через силу, — Гильдия не была обезглавлена.       — Оно есть. Завещание. — Макао поднял запечатанный конверт с гербом Хвоста Феи и размашистой подписью Макарова. Кто-то слишком резко выдохнул, — Здесь должны быть записаны те, кого Мастер хотел бы видеть следующим главой гильдии.       — А если, — Макс невесело улыбнулся, смотря на конверт со смесью ужаса и надежды, — среди нас не окажется того, кто бы мог возглавить гильдию? Что будем делать тогда?       — Давайте решать проблемы по мере их поступления. — неожиданно даже для себя твердо сказала Хартфилия, и на нее перевели взгляды почти все присутствующие. Она сглотнула ком горечи, — Сейчас главной нашей задачей выбрать нового мастера и не дать Совету расформировать гильдию.       — Совет-то тут причем? — нахмурилась Биска, тем не менее стараясь успокоить сидящего рядом Альзака, который не проронил ни слова.       — Вы же знаете, какую любовь эти маги к нам питают. — Альберона поежилась, словно от холода, подсев к Люси чуть ближе. В последнее время ее все время колотило, как на морозе, если рядом не было кого-то знакомого, — Сожрут, и не подавятся.       — Думаю, Люси права. — мрачно кивнула словно в подтверждение слов Лаки, разминая пальцы, — Нам действительно нужно сосредоточиться на тех проблемах, которые есть конкретно сейчас.       Макао, все еще держащий конверт, вздохнул.       — Тогда я открываю.       Люси словно в замедленной съемке смотрела, как тот, нервно поджимая губы, разрывает конверт, как вспыхивает словно в разрешении читателя видеть письмо герб. Согильдийцы по-прежнему молчали, переваривая все то, что произошло за несчастные двенадцать часов и молясь, чтобы все было сном. Кошмаром, который скоро закончится.       Конбольт-старший нахмурился, вчитываясь в слова. Длинный пергамент оказался обычным на первый взгляд перечнем имен в определенной, бестолковой почти, последовательности. Но как человек, достаточно давно знающий Макарова, Макао прекрасно понимал, что последовательность имен и фамилий была особенной. Стоящий Вакаба также смотрел на имена, с каждым разом теряя надежду увидеть того, кто бы мог возглавить Хвост Феи:

1. Лексус Дреяр 2. Мираджейн Штраус 3. Эрза Скарлетт 4. Гилдартс Клайв 5. Мистган (покинул гильдию)

      Первыми, как и ожидалось, шли сильнейшие маги их гильдии, и это рождало очередной приступ отчаяния — их не было с ними. Макао тяжело и протяжно выдохнул, заставив всех волшебников вздрогнуть от сквозившего напряжения. Потому что он понимал, что с каждой фамилией таяла надежда.

12. Грей Фулбастер 13. Нацу Драгнил 14. Гажил Редфокс 15. Джувия Локсар

      Конбольт невесело, безрадостно и обреченно рассмеялся, понимая, что имен было всего пятнадцать, и никого из присутствующих среди них не было. Люси прикрыла рот ладошкой, чтобы не разрыдаться — потому что она видела, как в глазах Макао медленно угасает надежда на спасение. Кана молча притянула к себе едва не упавшую от перенапряжения Хартфилию, заставляя ту облокотиться на себя.       Что же делать? Единственный вопрос, который крутился в ее голове. Почему это вообще случилось с ними, почему именно Хвост Феи получил столь жестокий удар судьбы? Альберона обвела взглядом всех, кто находился в гильдии. Джет и Дрой молча смотрели в пространство, Альзак и Биска переглядывались между собой. Лаки, кусая губы, пыталась успокоить расплакавшуюся Кинану. Макс хмурился, скрывая смятение, а рядом стояли Ридус, Наб и почти отчаявшийся Ромео, в чьих глазах медленно угасало пламя.       Неужели гильдия Хвост Феи падет?       Неужели гильдия, столько раз выходившая сухими из воды, перестанет существовать?       Почему именно им приходится переживать это?       — Твою мать, Макао! — в установившейся тишине внезапно взвыл Вакаба, панически тыкая в лист бумаги пальцем, — Примечание! Смотри примечание, идиот!       Не выдержав этого замедления, Лаки самостоятельно выдернула из рук ничего не понимающего Макао конверт, вчитываясь в слова. Оно там действительно было, это примечание. Всего пара строк, но именно они сейчас давали им столь нужную, безграничную надежду на то, что Гильдия будет спасена.       Примечание. В связи с уходом из гильдии, претендент Мистган (номер 5) заменен.       Лаки, глотая слезы счастья, облегченно рассмеялась, зачитывая:       — Номер пять в претендентах на пост Мастера, — она помахала в воздухе пергаментом, и слезы струились по щекам. Она повернулась к барной стойке, улыбаясь, — Люси Хартфилия.