Он просто очень устал.

«Только молчи. Никаких глупостей, — думал Ваньинь, глотая воду, заботливо поданую одной из девушек, пока другие помогали ему одеваться. — Молчи, дурак, иначе я тебя убью!» Опьянение после секса немного отступило, и решимость всё-таки отправиться домой взяла верх. На этот раз Вэй Ин не возражал. Он молча собирался, временами затравленно оглядываясь по сторонам. Цзян Чэн понимал, что это очень непохоже на его обычного шисюна, и ожидал глупости. Комнату они покидали молча. «Господа, подождите! — окликнула их одна из девушек, когда парни были уже на лестнице. — Вы забыли меч!» Глава Цзян только сделал вдох, чтобы начать тираду в адрес нерадивого подчинённого, который опять забыл меч, но внезапно понял, что Суйбянь как раз у владельца, а вот его собственные руки слишком свободны. «Как же я от этого устал…» — в очередной раз подумал Ваньинь и, забрав принесённое оружие, направился к выходу. Грозный, хотя сейчас чем-то явно озадаченный и слишком молчаливый Старейшина Илин следовал за ним. На улице веяло утренней прохладой, но всё ещё было темно. Видимо, в доме отдыха они пробыли несколько часов. А показалось, что совсем немного. Цзян Чэн отметил, что днём необходимо будет пообщаться с хозяйкой заведения и объяснить, чем будет чревато появление любых слухов про главу ордена и его шисюна вместе с упоминанием девушек или этого места. Ввергнуть Пристань Лотоса в строгий аскетизм по образу Облачных Глубин не такая плохая идея. «В следующей книжке с развратными картинками я обязательно нарисую то, что делают любовники после…» — разрушил тишину Вэй Усянь. «А вот и глупость… — вздохнул Цзян Чэн,. — Но ты молодец, продержался дольше, чем я ожидал». Вэй Ин засмеялся и потянулся. Выглядел он отдохнувшим и счастливым. Они шли по тёмным улицам, на которых не было даже уличных фонарей. Пристань Лотоса восстанавливается быстро. Гораздо быстрее, чем ожидал глава Юньмэн Цзян, но гораздо медленнее, чем хотел Цзян Чэн. До прежней ночной жизни, хотя она никогда не была здесь бурной, было ещё далеко. Глава Цзян потёр глаза. Завтра, пока человек, втянувший его в нежеланное ночное приключение, будет спать до вечера и шляться непонятно где, ему предстоит работать с очередными жалобами, новыми сметами, заняться свежими рекрутами и ещё и оплатить несколько счетов, которые наверняка пришлют за сломанную дверь (и не одну), за выпитое вино и за что-то ещё, что будет названо какими-нибудь красивыми словами. В этот момент парень задумался о том, оплачивал ли Вэнь Жохань подобные счета, приходившие на имя сына, и можно ли призвать дух Вэнь Чао и допросить о том, как быть с такими счетами… Он улыбнулся своим мыслям. «Улыбка сурового главы ордена!» — откликнулась тёмная улица голосом Вей Усяня. — Это стоило бессонной ночи!» «Как же ты меня бесишь! — не выдержал Ваньинь. — Ты думаешь, мне доставляет удовольствие искать тебя по всем винным лавкам в округе? Или мне больше делать нечего, кроме как приносить тебе твой меч, когда ты решил отдохнуть с продажными девками? Может быть, мне не надо общаться с рекрутами или разбираться с появившимися тварями на границе? Конечно, нет! Все мои обязанности, как главы ордена — просто искать, где на этот раз упадет упившийся Старейшина Илин, и притащить его домой! А то простудится в холодные ночи!» Цзян Чэн остановился и схватил спутника за плечи, развернув к себе лицом. «Вэй Ин! — продолжил он. — Я не знаю, что с тобой происходит. Мне не нравится то, что я вижу, и я не могу бороться за орден и разбираться с твоими проблемами. Пожалуйста, если не помогаешь, то хотя бы не мешай! Я устал от этого всего. Я тоже хочу спать до обеда и проводить все время развлекаясь, но я не могу. На мне весь Юньмэн, и я не…» Он замолчал. Шисюн смотрел на него так же, как там, на верхнем этаже дома удовольствий: грустными глазами. Как тогда, когда рассказывал, что тьма говорит с ним. Теперь тьмой для него стал Ваньинь. Снова тишина. Парни продолжили путь к дому. Цзян Чэн убедился, что Вэй Ин добрался до своих покоев и отправился к себе. Несмотря на множество мыслей, которые его терзали, уснул он быстро. Проснулся глава Цзян от непривычного ощущения. В глаза бил солнечный свет. Точнее, не бил, но было слишком светло для утра. Ваньинь сел на кровати и вспомнил, что вчера все-таки выпил лишнего. В голове немного шумело. Очень хотелось есть и совсем не хотелось спать. Проснулся он сам, а не потому, что пришли слуги его будить, как происходило последние несколько лун. Распорядок дня был нарушен. «Вы проснулись, господин?» — с поклоном к нему в покои зашел один из слуг. «Да. Почему меня не разбудили?» — раздраженно спросил Цзян Чэн, ища глазами свою одежду. «Господин Вэй поймал меня утром возле ваших покоев и попросил не беспокоить вас, пока вы сами не проснетесь. Он также распорядился относительно завтрака, — пустился в объяснения слуга. — Мы восхищаемся предусмотрительностью господина Вэя — он весьма точно догадался, когда вы проснетесь. Принести ли завтрак?» Пока в адрес «господина Вэя» возносились хвалебные речи, глава этого господина и всего ордена нашел в себе силы встать и начать одеваться. «Да. В кабинет. И пусть Вэй Усянь тоже подойдет. Мне надо с ним поговорить». «Прошу прощения, господин, но господин Вэй не сможет исполнить вашу просьбу». Цзян Чэн вздохнул. Конечно же, Вэй Усянь уже пьян или сбежал, или никто не знает, где он. Парень, путаясь в своих злобных мыслях и посылая проклятья в адрес саботировавшего власть в Юньмэне, попытался разобрать спутавшиеся за ночь волосы. Безуспешно. Время уже потеряно, так что было принято решение совместить завтрак, оставшиеся части утреннего туалета в кабинете, приступив к работе. Именно туда он и направился. Видимо, предусмотрительность Вей Усяня сегодня действительно была на высоте, или он открыл новую технику по предсказанию: когда Цзян Чэн зашел в кабинет, его ждал суп. Когда-то давно, кажется, в прошлой жизни, одна из служанок матушки по секрету рассказала маленькому Цзян Чэну, что после разгульной ночи горячий суп — лучшее лекарство. К сожалению, тогда это лекарство не помогло от матушкиной трепки, но похмелье действительно прошло. Что же, Вэй Ин знал. Глава Цзян позвал одного из слуг, постоянно дежуривших у дверей. «И почему же господин Вэй не сможет почтить своего главу своим присутствием?» Утро — а утро ли? — начинало становиться мрачным и раздражительным. Прямо как настроение Цзян Чэна. «Господин Вэй отправился на границу разбираться с жалобами на нечисть. Сразу после того, как провел тренировку с новыми рекрутами». «Он что?!» — конкретно этот глоток супа и новые выходки Вэй Ина могли стать последними в жизни шокированного Цзян Чэна. «Господин Вэй утром провел тренировку с новыми рекрутами, взял из тех, кто уже обучается, несколько человек и отправился на границу разбираться с жалобами жителей на нечисть, — повторил слуга. — Господин, прислать ли девушку, чтобы она помогла вам с волосами?» «Угу», — мотнул головой парень, пытаясь осознать услышанное. Значит, этот пьяница Вэй Усянь — видимо, после вчерашнего — решил разобраться с двумя самыми большими проблемами своего главы: рекруты и тварь с границы. Еще и дал возможность выспаться. Ваньинь понял, что после подписания нескольких документов и ответов на десяток писем он свободен. Внезапный свободный день, если не произойдет каких-то неприятностей, срочных дел, или кто-то не захочет появиться в Пристани Лотоса с визитом. «Хм… Надо запомнить, что на него так действует подобное совместное времяпрепровождение, — подумал Цзян Чэн. — Возможно, стоит поселить здесь пару девушек из того дома или самому трахнуть его, когда в следующий раз мне понадобится выспаться». Парень посмеялся собственным мыслям и принялся отвечать на письма. Следующие полмесяца прошли спокойно. Порой Цзян Чэн думал, что его шисюн изобрел новую темную технику: «делай дела ордена, не попадаясь на глаза главе ордена». Множество раз он слышал от адептов, новых рекрутов и слуг о том, какой Вэй Ин герой. Ежедневно ему докладывали: «господин Вэй решил в городе тот спор по ренте, который спорщики пытались повесить на главу» или «господин Вэй провел тренировку у адептов и обучил их новым приемам», или еще что-то хвалебное и восхитительное о «господине Вэе». Шисюн не пил, не гулял по кладбищам и не приносил проблем. Даже Суйбянь ни разу за это время не упал Цзян Чэну на ногу при вечерних прогулках по дому в темноте. Оказавшись в один из вечеров прижатым к стене в собственном кабинете, Цзян Чэн как раз думал, что такое ненормальное поведение шисюна не могло длиться вечно. Идеальный господин Вэй где-то выпил и поздно вечером ввалился в кабинет главы ордена. Как раз после того, как слуги и охрана были отпущены из-за слишком позднего времени.