Дипломник

      — Просыпайся, — потребовал Чан, целуя мужчину в щеку. — Просыпайся, — снова потребовал он, тут же целуя в лоб. — Просыпайся, — вновь повторил ту же процедуру. Бён открыл глаза. Взгляд был достаточно ясным, чтобы понять, что бодрствует мужчина уже достаточное время. Ёль цокнул, поняв свой промах, и развернулся, намереваясь найти себе одежду. Чужие руки тут же перехватили его поперёк груди и завалили на себя.       — Эй, эй! — попытался остановить его Пак. — Такими темпами мы опоздаем!       — И пусть, — вздохнул мужчина, зажимая парня руками. Чанёль удушенно вдохнул, пытаясь раскрыть крепкий захват, но ничего не вышло. Покорно уложив голову на подушку, он что есть сил зажал губы, ощутив, как мужчина прижался носом к его шее и вдохнул. Парень шепнул его имя, не зная, то ли попытаться остановить мужчину, то ли позволить ему делать всё, что вздумается. За последние два дня перепады настроения у Бёна случались слишком часто, и это было безумно нехарактерно для всегда собранного и уверенного в себе мужчины.       — Я тебя сломал, да? — тихо спрашивает Ёль.       — Невозможно сломать то, что давно сломано, — скомкано усмехнулся Бён. — Просто не хочу тебя отпускать.       — Да ради бога, — пожал плечом парень, — позавтракаем и не отлипай от меня до конца света. Мужчина снова усмехнулся, проводя носом дорожку вверх по шее. Чанёль чувствовал, что влага с волос скатывается вниз, вероятно, подушка всё впитает, но… Губы непроизвольно приоткрылись, как только Бён начал мягко захватывать кожу, слабо втягивая. Ёль знал, что мужчина не рискнёт ставить на нём метки на самом видном месте, но всё равно завёл руку назад, чтобы оттолкнуть его. И не сумел. Мужчина подтянул руку ещё выше, захватывая и зажимая её между их телами. Чан шумно выдохнул, снова почувствовав себя в ловушке, и облизал губы, когда между ногами просунулось чужое колено.       — Что делаешь? Бён задумчиво промычал. Губы сомкнулись на бьющейся жилке, затем почувствовался неслабый укус. Чанёль не мог не простонать, понимая, что мужчине в любом случае удастся вывести его из строя. Ёрзание позади и возбуждённое дыхание только поддевали его, а вместе с укусами… Чёрт, неужели ещё один кинк?..       — Я беру то, что мне принадлежит. Ответ уже не имел значения — Чанёль возбудился так, что не мог не поддаться бёдрами назад, пытаясь потереться о чужой напряженный член. Если Бён этого хотел, то он это получил. Ёль уловил момент, когда тела немного отстранились, и спустил ладонь ниже к чужому паху.       — Пока я здесь единственный, кто пытается что-то взять, — шепнул парень. Бён вдохнул сквозь зубы, когда ладонь настойчиво огладила твёрдый ствол. Ухватив его поперёк живота рукой, он сильнее прижался бёдрами, зажимая ладонь, и со стоном потёрся о него. Ёля обдало жаром. Хотелось развернуться и как минимум завладеть чужими губами, но Бён был слишком занят покусыванием его плеча. Парню казалось, что он вот-вот зарычит — с таким чувством зубы смыкались на коже снова и снова, снова и снова… Ёлю было чертовски неудобно: одна рука была прижата к телу из-за захвата поперек груди, другая была зажата позади. Он не подумал о том, чтобы выбраться из ловушки, предпочитая отдавать себя чужим нарастающим чувствам. Мужчина со шлепком опустил ладонь на его бедро, и он застонал, даже не задумавшись, что именно вызвало реакцию. Пальцы поддели резинку трусов и резко стянули вниз, словно Бёна оскорбляла ткань, скрывающая его тело. Захват на груди спал, и Ёль почувствовал, как рука из-под бока исчезает. Опёршись на локоть, мужчина слегка навис над ним, по-прежнему оставаясь позади.       — Ты мне доверяешь? — прозвучал хриплый вопрос.       — Да. Губы тут же сомкнулись на скуле. И это не было похоже на поцелуй. Это было животное касание, что-то между отхватить кусок и приласкать, поблагодарить за подчинение. Ёлю чертовски хотелось простонать от того, что мужчина скатывался в свои желания и даже не пытался остановиться. Недолгое копошение позади позволило парню стянуть ногой бельё до щиколоток и смахнуть в сторону. Но колено не позволили уложить обратно. Чанёль удивлённо раскрыл глаза, когда смазка полилась на бёдра и ладонь провела по коже, растирая жидкость.       — Что ты?.. — только и успел просить парень, как прозвучал ответ:       — Межбедренный секс. Ёль глухо простонал, безвольно смыкая ноги между собой. И снова стон сорвался с губ, едва он осознал, что шипение, с которым мужчина просовывает член между бёдрами, возбуждает не хуже самого ощущения твердого органа. Губы тут же сомкнулись на шее, припечатывая к подушке, словно намекая: лежи смирно. От собственных мыслей тут же повело, и парень первый поддался назад, впечатываясь ягодицами в чужой пах.       — Чё-ёрт, — зашипел Бён сквозь стиснутые зубы. Паку даже говорить ничего не пришлось. Разве что оставалось стонать, когда ладонь сомкнулась у основания члена. Бён двигался так, словно этой близости было недостаточно. Ближе уже было невозможно, но он продолжал вколачиваться между его ногами, медленно надрачивая ему. Чанёль был готов закончить хоть сейчас: тело было напряжено, бёдра сводило и хотелось отдаться мужчине по-настоящему. Если бы в комнату кто-то ворвался, Чан знает, что мужчину бы вряд ли это остановило. То, что он творил сейчас, с каким чувством имел его… это не просто выбивалось из рамок привычного — это разрывало их на куски. Ёль несдержанно громко простонал, когда сознания коснулась мысль о том, каким бы распятым он себя чувствовал, если бы это был полноценный секс. Мужчина тут же отозвался на его реакцию, прижимая к постели ещё сильнее.       — Чёрт, детка, не стони, — хрипло потребовал Бён. — Дай мне ещё немного… не приближай меня… Чанёлю уже некуда было себя девать. Хотелось кончить и от собственного воспалённого рассудка, и от стимуляции ладонью, и от ощущений движения мужчины. Освобождение никак не наступало, хотя чувств скопилось столько, что слезились глаза.       — Бэк! — всхлипнул парень.       — Нет, — отозвался мужчина, продолжая вбиваться в него бёдрами.       — Я…       — Тс-с, — успокаивающе протянул на ухо мужчина. Чанёля разрывало от того, каким каменным был Бён, как он контролировал его и продолжал сдерживать себя. Мало того, что поза была не совсем удобной, так что ещё и эти интонации!..       — Ты пульсируешь, — хрипло усмехнулся мужчина. Парень тут же заскулил, зажмуриваясь, чтобы сдержаться, хотя основание уже сжали. — Ти-ише.       — Я уже… Мужчина предупреждающе сжал его сильнее, снова вытягивая всхлип. Чужая рука выдернула подушку из-под головы и аккуратно была просунута под шею.       — Ну что же ты не слушаешься, м-м? — шепнул мужчина, накрывая предплечьем рот, легонько сжимая. Наверное, это должно было быть предупреждающим знаком о том, что стоит держать рот на замке, но Чанёль напротив приглушённо застонал. Глаза закатились, и он выгнулся, подаваясь навстречу чужим бёдрам. Бён лишь хрипло просмеялся, нисколько не удивившись, и Ёль снова заскулил, чувствуя себя развороченным. Несмотря на то, что просьбы должны дарить мужчине дополнительное наслаждение, он пресёк это, продолжая испытывать парня. Он снова и снова подводил его к краю, то удерживая член, то отпуская. Глаза не просто слезились, парень искренне был готов заплакать от удовольствия, прошибающего нервы. Его сознание — его поражение. Он что есть сил запрещал себе думать о том, как бы чужой член врывался внутрь, распирая всё внутри, но мысли с каждым толчком то и дело возвращались к предполагаемым ощущениям. В конце концов, он просто сдался заволакивающим голову ощущениям. Медленно на Бёна посыпалось бесконтрольное скуление, но мужчина словно отключил чувства от тела и не поддавался даже на это. Слёзы продолжали течь, скатываясь на чужую руку, пока другая ладонь оглаживала напряженный пресс парня, тут же возвращаясь к паху.       — Сейчас мы кончим, малыш, — едва донеслось до Пака. Головой парень ничего не понял. Ощущения позволили ему осознать, что член отпустили и рука с силой обхватила его поперёк живота, прижимая к себе, а предплечье на рту сильнее прижало его лицо. Он даже не понял, что выгнулся. Только затуманенные влагой глаза зажмурились, а потом он отпустил себя, растворяясь в последних толчках чужих бёдер. Потом была пустота, которая медленно позволяла ему осознавать, что он всё ещё поскуливает и дрожит в бёновских руках. Двигаться абсолютно не хочется. Чанёль медленно промаргивается и, наконец, распускает сжатую в кулаке простынь. Рук нигде нет, и Бёна как будто нет, хотя парень осознаёт, что позади немного продавливается матрас.       — Чанёль, — шепчет мужчина, аккуратно опуская ладонь на его плечо. — Чан. Ёль заторможенно моргает, пытаясь понять, чего ему не хватает. Тело настолько чувствительно, что до сих пор мелкой судорогой сводит мышцы. Бён переклоняется через него, и Пак осознает, что пугает мужчину и каждая секунда промедления — поражение в борьбе за близость. Подцепив чужую ладонь, парень перетягивает её через себя и вздыхает, медленно приходя в себя.       — Успокойся. И обними меня, — наконец, выдавливает он. Мужчина молча укладывается позади него, видимо, что-то поняв. Парень чувствует, как Бён коленями подталкивает его согнуть ноги, и сверху накрывает пледом. Тело сзади крепко подпирает его, руки снова смыкаются вокруг него, зажимая поперёк груди и обхватывая живот. Вот так — хорошо. Вот так — идеально. Никакой пустоты и нахлынувшего на сознание пространства. Так и лежат. Даже когда срабатывает и отключается ещё один будильник… Пока мужчина медленно рисует узоры пальцами, и Ёль приходит в себя окончательно. Болит поясница и бёдра, стягивает связки и что-то сводит внизу живота. В груди, где-то в душе ощущается адская усталость и опустошение. Голод не чувствуется абсолютно. Возможно, завтракать и не стоит?..       — Набрать тебе ванну?       — Давай. И всё же, Бён начинает двигаться не сразу. Парень понимает, что сейчас мужчина сильно напряжен и сконцентрирован, пытается просканировать его всеми возможными способами. Чанёлю не хочется говорить об этом сейчас. Наверное, в основном потому, что он немного охуел. Это было непривычно, необычно… Он даже в порно такое не видел или смотрел не те видео?.. Мысль об этом заставляет его глупо растянуть губы в улыбке. Мужчина приподнимается на локте и заглядывает через плечо. Чан заставляет себя отклониться назад и взглянуть на него. Лицо слишком серьёзное, хочется смазать чужую напряженность, поэтому он опускает взгляд на губы, и мужчина целует его. Искусанные припухшие губы кажутся сочными и мягкими. Ёль слишком медлителен, но ему так нравится… В конце концов, Бён понимает, что не сможет попасть в его ритм и практически перестаёт проявлять инициативу, позволяя терзать его губы как заблагорассудится.       — Всё хорошо?       — Всё хорошо, — отвечает Ёль, проведя пальцем по чужим покрасневшим губам. Бён оставляет его неохотно. Это заметно по заминкам, с которыми он двигается по комнате: отклоняется — застывает, оглядывая; поднимается с постели, собирает себе вещи — осматривает; перед входом в ванную снова… Чанёль смотрит на него устало. Он прекрасно понимает, что сейчас мужчине нужно понять, что произошло, но парень и сам был бы не против понять, от чего его так развезло. Скорее всего, он просто не ожидал, что проявит такую настойчивость? Обычно он практически сразу сдавался, не срывался, не доводил до исступления, а сейчас… Скорее всего, в мужчине по-настоящему проснулось желание обладать им, пока он может это делать. Не стоило давить на него: после разговора в ресторане двое суток Бён не выпускал его из комнаты, даже настоял на том, что хочет с ним посмотреть сериал, который Ёль хотел посмотреть ещё с прошлого года. Он зажимал его в каждом углу, когда выпадала минута, будто пытался приклеить к себе и откусить кусок больше, затем ещё больше и сегодня окончательно сорвал планку. Бён был воплощением аккуратности, но Ёлю по глупости удалось сорвать с мужчины даже эту черту. «Невозможно», — подумал парень, накрывая лицо ладонями. — «Надо было быть осторожнее!». Нет, не то чтобы он был против такого поведения мужчины, потому что это не слабо заводило и разжигало чувства, но это сбивало их обоих с толку. Чан помнил разговор недельной давности о том, что хочет стать для мужчины тем человеком, что Бён для него, но…       — Не надо было говорить об этом, — прошептал он, убирая руки. Нужно было вставать. Хотя бы для того, чтобы узнать время, но связки между ногами тут же свело, и он зашипел. Он так сильно зажимал ноги, что они раздулись и казались каменными. Ёль оттащил себя к изголовью и взял с тумбочки бёновские часы — 09:26. Завтракать не хочется совершенно, так что в бассейн он пойдёт голодным. Возможно. Бён вышел полностью одетым. Сложилось впечатление, что он сделал это специально, но Чанёль сейчас не мог доверять своей голове. Стандартный вопрос о самочувствии, разумеется, прозвучал сразу же.       — Со мной всё нормально, — мягко ответил парень. — Ноги болят, в остальном всё хорошо.       — Ванна почти набралась. Тебе помочь?       — Я сам, — качнул головой Чанёль, садясь на постели. — Что насчёт кофе? Твой любимый, из автоматов. Лицо мило скривилось, но лишь на долю секунды. Чанёль прыснул, а потом полноценно засмеялся, накрывая глаза ладонью.       — Завтрак прошёл, так что давай хотя бы кофе выпьем? — всё ещё улыбаясь, спросил Пак. Мужчина поджал губы, выглядя необычно неуверенным.       — Хочешь побыть один?       — Что? — удивился Чан, откидывая простынь. — Просто. Без подтекста. Принеси кофе. Хорошо?       — Хорошо. Чанёль добрался до ванны совершенно бездумно. Бёдра болели, не мешало бы сейчас сходить к мануальному терапевту, но занятие, увы, только завтра. Что делать с бассейном он пока не придумал, но может быть его отпустит к одиннадцати часам?.. Не взяв ни полотенце, ни одежду, Чан вошёл в комнату, выключил воду и облегчённо сел в горячую воду. Зеркало напротив показало ему переполошенного парня: растрёпанные волосы, красное от покусываний плечо и глаза… Пак моргнул, меняя глупое растерянное выражение лица. Даже если он не задумывал остаться одному, то эти недолгие минуты позволили ему взять себя в руки окончательно. Бён вошёл в ванную с двумя стаканчиками кофе, которые оказались на столике рядом. Чанёль взял один из них и сделал глоток, тут же задушенно делая глубокий вдох. Язык и внутренности опалило, но так даже лучше. Мужчина поставил стул рядом и взял второй стаканчик, мельком осмотрев его.       — Ты как? — вопросил Чан.       — Я? — удивился Бён. — Со мной всё в порядке. Как ты себя чувствуешь?       — Ты уже спрашивал, — улыбнулся Ёль. — Я тебя напугал? — спросил он, тут же пригибая к кофе.       — Скорее я сам себя. Пак понимающе кивнул, поднимая взгляд на мужчину.       — Хочешь привязать меня к себе? — улыбнувшись, вопросил он. На чужом лице заиграло непонимание, и пришлось объяснять: — В последние дни ты сам не свой. Знаю, что задел тебя за живое, когда заговорил о независимости. Мне не нужно было делать это так резко.       — Это не было резко. Это было нормально, — качнул головой Бён. — Просто мои страхи сильнее меня. Думаю, да, мне хочется… загнать тебя в угол. Было видно, что признание даётся ему тяжело, но он всё же признался. Если бы рука не была мокрой, Чан бы протянул её к мужчине. Вместо этого парень улыбнулся, тут же пытаясь спрятать её за стаканчиком.       — Мне стоит извиниться?       — Не думаю, — тут же откликнулся Ёль, возвращая стаканчик на столик. — Всё хорошо. Необычно, интересно, крышесносно, немного страшновато, но хорошо.       — Страшновато? — переспросил Бён. Чанёль закатил глаза, опускаясь в ванную по подбородок.       — Ну разумеется ты зацепился только за это слово.       — Ты только что сказал, что тебе было страшно.       — Не перекручивай. У этих слов разное значение, — фыркнул Пак.       — Если в тебе и был лексикограф , то он только что умер.       — Не знаю, кто это, но судя по названию не так уж и плохо, что он во мне умер.       — Дурень, — закатил глаза мужчина. Парень отмахнулся, улыбаясь:       — Пей свой кофе и радуйся жизни. На пробу Ёль попытался немного размять мышцы, но особого толка не было. В воде его быстро разморило и отчего-то снова захотелось полежать. Согнув колени, Чанёль устроился поудобнее и закрыл глаза, уткнувшись затылком в стену. Покой длился недолго: парень ощутил ладонь на колене и чуть нахмурился. Ладонь медленно перешла на внутреннюю сторону и стала спускаться вниз. Открыв глаза, Ёль встретился с невозмутимым взглядом мужчины и понял, что Бён взял себя в руки и снова провоцирует его. Медленные поглаживания натянутых связок не могли не вызвать хоть какую-то реакцию. Чан чувствовал, как кровь приливает к щекам… и не только к ним.       — Я возбуждаюсь, — Пак нахмурил брови, зажимая чужую руку. Бён скосил взгляд на его колени и поднял уголок губ.       — Хорошо, — одобрительно прозвучало в ответ. Чанёль понял, что проиграл, и раздвинул ноги шире… Убирать бардак, который остался после бёновской задумки, парень отказался. Пока Пак сидел на постели, пытаясь одеться, мужчина пытался собрать вышедшую за бортики воду. Безуспешно или нет, парень не стал проверять: как сидел, так и откинулся на постель, которая была удивительным образом приведена в порядок. До занятия в бассейне оставалось чуть меньше, чем полтора часа. Выйдя из ванной, мужчина первым же делом предложил поехать позавтракать.       — Не хочется, — качнул головой Пак, упёршись взглядом в потолок. Бён перекинул через него ногу и склонился над ним, прижимая запястья к постели. Чанёль в ужасе вытаращился на него, вызывая улыбку.       — Ты меня затрахать решил? — измученно захныкал Ёль. — Третий день подряд? Серьёзно?       — День длинный, — протянул мужчина. Даже отвечать ничего не хотелось. Чанёль видел, что Бёну мало всего, что он даёт: глаза были всё такими же ненасытными, чёрными… Он снова простонал, на секунду прикрыв глаза. Двигаться не хотелось совершенно, да и какой в этом был смысл, если Бён удерживал его на месте.       — Позавтракаешь ради меня?       — Ради тебя? — усмехнулся Чан. — Да, ради тебя — да.       — Прекрасно. Пока возвращались из кафе, парень не мог не думать о том, что происходило в последние дни. Он не мог сказать, что мужчине сорвало крышу, но неуёмное желание обладать им преследовало их везде. На лавке в санатории, в коридоре номера, в спальне, в ванной, Бён умудрился зажать его даже в небольшой гардеробной. Причём ему было не важно собственное удовольствие, он как обычно разбивал парня на куски и тут же собирал. «Спидкубер недоделанный», — измученно подумал Чан, тут же усмехнувшись от мысли о том, что мужчина (возможно) даже не поймёт, кто это такой. К тому же, он наоборот растягивал удовольствие, а не действовал на скорость.       — Чего? — протянул Бён, на секунду оторвавшись от дороги.       — Знаешь, кто такой спидкубер? Нахмурившись, мужчина явно пытался разгадать название, и Ёль героически сжал губы, рассматривая чужое лицо.       — Чёрт, — шепнул Бён, явно сдавшись, — вот сейчас скажу, что не знаю, и опять будешь предлагать проходить тесты на старость? Парень засмеялся, отворачиваясь к своему окну.       — Не на старость, а на молодёжный сленг.       — Суть та же! — возразил Бён. — Ну, и кто же это?       — Человек, собирающий кубик Рубика на скорость.       — А где связь? Или тебе нравится мысль о том, что я отстаю от молодёжи?       — О-ой! Ну начинается! — закатил глаза Пак. — Веди машину молча, аджосси. Бён с таким ужасом вдохнул воздух и обернулся на него, что Чанёль едва не задохнулся смехом. Машина, конечно, не вильнула, но мужчина всё же отвлёкся от дороги и мстительно шлёпнул его по ноге.       — Доиграешься когда-нибудь!       — Это твои комплексы, я к ним отношения не имею! — отсмеявшись, заявил парень.       — Отшлёпаю. Серьёзно. Но на губах всё равно играла улыбка. Возможно, потому что Ёль всё ещё плохо пытался скрыть смех, а может улыбка несла иной смысл?.. Чанёль вышел из машины с чувством, что если не двинется к санаторию как можно быстрее, то точно получит по заднице. Впрочем, далеко отойти ему так и не удалось: за шиворот футболки потянули назад, и Чан впечатался в крепкое тело позади. Рука снова обхватила его поперёк живота, прижимая к себе.       — Куда спешишь, Бэмби?       — Даже знать не хочу, какой ассоциативный ряд вынудил тебя так обратиться ко мне, — усмехнулся Чан, выкручиваясь из захвата. — К слову, это супер-грустный мультик.       — Знаю.       — И? Как тебе это пришло в голову? — насмешливо взглянул на него Пак. Бён многозначно скосил взгляд на его ноги, но Чан так и не понял.       — Ты снова хромаешь.       — Чего? Да нет, — качнул головой Ёль, продолжая путь к зданию.       — Я же вижу… Может, пропустишь занятие? — предложил мужчина. — Ничего не болит?       — Не болит, и со мной всё нормально.       — Помнишь момент, когда оленёнок родился? Он еле держался на ногах. Плюс у Бэмби практически не было матери. И его отец… М-м, такой себе отец. Закатив глаза, Чанёль даже не стал это комментировать, подходя к ступенькам. Бедро если и отозвалось на подъём, то самую малость. Почти. Бён выразительно указал на его стиснутые губы, но Ёль отмахнулся, входя в лифт. Внутри было пусто, никто не зашёл следом. Мужчина не мог не воспользоваться моментом, тут же прижимая его к стене в лёгком поцелуе. Видимо, марафон «загони Пака в угол» ещё не завершился, и даже раскрытие намерений не помешало Бёну продолжить своё дело в комнате.       — Мне нужно на занятие, — напомнил парень, отстраняя от себя мужчину. — Сейчас возбудишь, а потом… За долю секунды в голове промелькнул купальный костюм в облипку, в котором точно будет видно его возбуждение. Чан ошарашенно взглянул в чужие хитрющие глаза и ринулся обратно в коридор, намереваясь на ходу подхватить спортивную сумку. До двери оставалось только дотянуться и нажать на ручку, но руки обхватили поперек живота и подняли над полом, оттягивая обратно в спальню.       — О-о, нет, нет, нет! — протараторил Пак. Бён с таким наслаждением бросил его на кровать, что невозможно было не возмутиться. Собственно, у Чанёля было несколько секунд, прежде чем губы накрыли чужие. Он так и не нашёл в себе силы поставить мужчину на место — сдался со всеми потрохами, как только захватили верхнюю губу. В этот раз мужчина даже не пытался осторожничать: оторвался на мгновение, показательно взглянув на часы, и раздвинул ноги, вжимаясь в него пахом.       — Вот же блять, Бэкхён, — цокнул Чанёль. — Я не так быстро восполняю свою энергию, знаешь ли.       — Я это учту, когда зажму тебя в следующий раз вечером, — пробормотал мужчина, поднимая футболку к шее.       — А можно уже как-то закончить этот сексо-марафон, пожалуйста? Парень шумно выдохнул, когда сосок захватили губами. Вот прямо сейчас хотелось взорваться. У Бёна была нестерпимая черта добиваться своего, и возбудить его (зная, на какие точки стоит надавить) ему ничего не стоило. Пак почти сразу подкинул бёдра, потираясь пахом о чужой пресс. Чёртовы спортивные штаны… как же он сейчас их ненавидел! Бён продолжал испытывать его, хотя этого уже вполне было достаточно для того, чтобы Ёль мог уйти на тренировку в неподобающем виде. Ладонь сжала ягодицу так, что парня подбросило на кровати. Возмущённо взглянув на мужчину, Чан мстительно прикусил чужую шею и мгновенно получил ответную реакцию.       — У тебя тоже кинк на укусы.       — Ты открываешь во мне новые грани. Стон сорвался с губ и тут же замкнулся в поцелуе. Чанёль понял: на ток он тоже вряд ли пойдёт, потому что возбуждение пробивало тело не хуже электричества. Внутри всё сжалось в ожидании потока наслаждения, но с Бёном всё нужно было выпрашивать… Парень расстегнул пуговицы на чужой рубашке и попытался стянуть её, не разрывая поцелуй — не вышло. Мужчина отклонился, полноценно вставая на колени. Ёль проявил чудеса ловкости, просовывая ноги между чужими и заставил мужчину сесть на свои бёдра.       — Можно я отсосу тебе, пожалуйста? — словно между делом вопросил Чан, быстро расстёгивая чужой ремень и отстёгивая пуговицу.       — Не-а, — качнул головой мужчина, отбрасывая чужие пальцы.       — А меня ты не спрашивал! — возмутился Пак.       — Не будешь. Ёль снова возмущённо взглянул на мужчину. Тот зря время не терял, снова приподнимаясь, чтобы стянуть с него штаны и бельё.       — Дай хотя бы попробовать! Бён прыснул и всё-таки засмеялся, наконец, стянув с него вещи до колен.       — Нет, детка, ты в пролёте.       — Значит, я попробую, пока ты будешь спать.       — Я чутко сплю, — фыркнул Бён, поднимаясь с него и за колени оттягивая ближе к границе постели.       — Подсыплю снотворное! — тут же нашёлся Пак, приподнимаясь на локтях.       — О, звучит интересно, мой юный сомнофил.       — Я серьёзн… М-м! — промычал парень, зарываясь пальцами в чужие волосы. Чанёль всё ещё не понимает, как Бёну удаётся заглатывать так глубоко. Но каждый раз это нечто невообразимое. Ему хочется с рыком требовательно вскинуть бёдра, но проблема в том, что Бён всё равно сдержится и примет его член даже так. Так — неинтересно.       — Когда-нибудь я доберусь до тебя, — больше себе, чем Бёну, пообещал парень. Ёль едва удерживал себя от желания закинуть ноги на чужие плечи и зажать мужчину. Не то чтобы тот был против, но… чёрт! Он становится слишком требовательным и бесконтрольным, когда кое-кому кажется, что минет — лучший способ довести до оргазма. Лучше бы он с таким бурным желанием пытался добраться до его задницы, а не вылизывал член.       — Блять! Прекрати, если не хочешь, чтобы я кончил прямо сейчас, — простонал парень.       — Кончай, — тут же отозвался Бён, на мгновение оторвавшись, чтобы вдохнуть.       — Не хочу без тебя. Мужчина тут же заинтересованно вопросил:       — О! Ты бросаешь мне вызов? Зная его, нужно было реагировать немедленно, так что Чан тут же подорвался на кровати. Попытка отползти закончилась худшим из худших вариантов — Бён притянул его бёдра ближе и закинул его ногу себе за плечо. Пиздец. Просто пиздец. Код красный.       — Я тебя сейчас тресну! Иди ко мне или лучше в меня. Бён лишь усмехнулся и вытащил палец изо рта. Чанёль возмущённо пихнул его пяткой по боку и тут же пожалел о том, что родился на свет. Он снова делал это — доводил до потери адекватности. Большой палец свободно прошел через сопротивление мышц и надавил на простату. Вот так легко и просто Бён заставил его вскрикнуть. Чанёль знал: если бы не предыдущие два дня с бесконечной игрой пальцев, мужчина бы не смог такое провернуть на раз-два. В чужом рту было горячо, а в горле — чертовски тесно. Ёль понимал, что Бён просто играется, но было так хорошо, что сдержать себя — нереально. Сжимая чужие волосы в кулаке, Ёль практически не контролировал себя, не стесняясь ни стонов, ни резких вскриков и даже то, чего он стеснялся больше всего, произошло против его воли. Бён одобрительно промычал, когда парень попытался пяткой подтолкнуть мужчину оказаться ещё ближе.       — Подожди! Я сейчас!.. — задушенно произнёс Пак. Бён же напротив обхватил его бедро ладонью и подался ещё ближе, заглатывая до конца. Чанёль протяжно застонал, кончая, и только после этого понял, что что-то идёт не так. Щёки обожгло так сильно, что парень зажмурился, пытаясь оттянуть мужчину за волосы. Он чувствовал себя таким развращённым!..       — Блять, что ты делаешь? Прекрати, — застонал Ёль.       — Успокойся, — усмехнулся Бён, — и перестань выдёргивать мне последние волосы. Парень тут же распустил пальцы, позволяя мужчине немного отстраниться. Чанёль с облегчением и ужасающим смущением приподнялся на локтях, и застонал, ощущая, как мужчина снова обхватил его губами.       — Боже, прекрати. Ты меня до сумасшествия доведёшь скоро! Кто тебя просил глотать? — Бён стрельнул глазами, и Чанёль простонал вместе с ним. Дрожь прошла по бёдрам, вынуждая его зашипеть от чувствительности. Мужчина словно пытался выдавить из него всё — вообще всё, в том числе и последние силы к сопротивлению.       — Ты больше ко мне не притронешься до конца поездки, — шепнул парень. — Вам там слышно, аджосси? Мужчина тут же нажал на простату, мстительно разжигая его нервы поглаживанием. Всё ещё чувствительный, Чанёль вскрикнул и чуть не проклял себя, откидываясь обратно на постель.       — Думаешь, сможешь отказать мне? Серьёзно? — вопросил мужчина, вставая с колен.       — Почему ты такой ненасытный? Я скоро сдохну в таком режиме.       — Не прибедняйся. Ты быстро восстанавливаешься, — усмехнулся Бён. Чанёль облизал губы, не найдя ответа. Вместо этого он протянул к нему руку с коротким «Иди ко мне». Он знал, что довести мужчину до оргазма так просто не выйдет, поэтому даже не рассчитывал найти силы сходить на обед и тем более сходить куда-то прогуляться вечером. Когда всё закончилось, хотелось просто закрыть глаза и помереть. Бёдра болели, хотелось лежать и ничего не делать, чем, собственно, они и занялись.       — Курить в постели опасно, — отметил Чан, повернув голову к Бёну. В отличие от Пака, прислонившегося к спинке кровати, мужчина расслабленно лежал на подушке, время от времени подтягивая сигарету к губам. Парень наблюдал за чужими пальцами, легонько удерживающими фильтр, и облизал губы.       — Курить вообще опасно, — согласно заметил Бён, уставившись в потолок.       — И как на вкус? Недолго подумав, мужчина выдал:       — Едко.       — Тогда зачем куришь? Бён скосил на него насмешливый взгляд и затянулся снова. Уловив момент, когда он будет выдыхать, Чанёль подобрался и накрыл чужой рот во время выдоха. С прижатыми друг к другу губами, Бён ошарашенно уставился на него и отстранил за плечи.       — Эй, аккуратнее, не прожги ничего! — предостерег парень, тут же закашлявшись от горечи. — Сейчас пепел упадёт на постельное, будем потом объясняться. Цокнув, Бён недовольно на него посмотрел и втоптал половину сигареты в пепельницу. Показательно вздёрнув бровью, он подал ему бутылку воды, стоящую около тумбочки. Во рту всё ещё было горько, слишком уж тяжелыми показались сигареты парню.       — Ты хоть курил когда-нибудь, чтобы так хватать?       — Когда-нибудь — курил, — кивнул Ёль, глотнув воды. — Но я был ребёнком без карманных денег, поэтому максимум — стрельнуть у компании. Недовольно закатив глаза, мужчина сел рядом с ним на постели и коротко коснулся губами щеки.       — Надеюсь, ты никогда не закуришь.       — Надеюсь, ты когда-нибудь бросишь. Хмыкнув, Бён встал с постели, и Чан понял, что пришло время потихоньку собираться на обед, а там уже и занятие начнётся… После интерференцтерапии Бён вжал его в себя и потребовал не вставать с постели до тех пор, пока они не досмотрят сериал. Чанёль даже не пытался сопротивляться, смиренно затихая в чужих руках, бездумно направив взгляд в экран чужого телефона.       — Если ты пытаешься выжать из меня все силы, едва мы заговорили о самостоятельности, я боюсь представить, что будет, когда я устроюсь на работу, — шепнул Пак.       — На работу? — озадаченно вопросил Бён. — Уже? Пак усмехнулся, задирая голову, чтобы взглянуть в чужие наигранно напуганные глаза.       — Летнюю подработку никто не запрещал. Послышался щелчок заблокированного экрана, и мужчина слегка склонился над ним:       — Хочешь обсудить это прямо сейчас? Чанёль сжался и потянулся за телефоном, пробормотав что-то о том, как сильно он хочет досмотреть серию. Бён усмехнулся, прижав его к себе сильнее.       — Благоразумно опустим тот момент, что ты прослушал последние двадцать минут серии.       — Эй!       — Что, думал, что упущу этот момент?       — Так, тихо, адж… м-м! Что-что, а затыкать Бён умеет хорошо!