***
— Как думаешь, я правильно поступила, что помогла ей? Мы сидели, обнявшись, под теплым пледом. Было немного холодно, Лив слегка замёрзла. — Я думаю, да. Неожиданно в ночном небе сверкнула гроза. Я сильно испугался, свернулся калачиком, вытирая слезы. — Я что, боялся грозы? — тихо спросил я. — Да, — ответила она. — Это связано с тем, что в детстве тебя напугали тем, что гроза может ворваться в комнату и начать пожар. Бред короче. Но ты поверил, и даже сейчас, понимая, что это неправда, также трясешься. — Я чего-то боялся ещё? — Ой, ты много чего боялся. Пауков, высоты, собак, темноты, закрытых помещений… — она загибала пальцы, перечисляя, а я удивлялся лишь одному: если я такой хулиган, то откуда у меня столько страхов?.. Очередной раскат молнии, ещё громче предыдущего, прервал мои размышления. Я сжался в комочек. Лив обняла меня, прижала к себе и начала гладить по голове, шепча что-то ласковое и милое. Так я быстро успокоился и неожиданно уснул, положив голову на плечо Ливи. Она улыбнулась и не стала меня будить.***
Но проснулся я через час от очень сильных болей в голове. Я не мог понять, с чем это связано. — Не понимаю. Ты же спал нормально, не нервничал. Что не так? — Ну я выпил лекарство, которое прописано, и все, — вспомнил я. — Может это с ним связано? Я нерешительно кивнул. — Наверно, надо съездить в больницу и поменять препарат. Ну или что-то другое…***
У врача мы всё рассказали. — Да, скорее всего, это связано с вашим лекарством. Попробуйте вот это, — он записал на бумажке название, — И если все повторится, приходите снова. И ещё совет. — Какой? — я удивлённо смотрел на врача. — Мне кажется, что вы слишком сильно сосредоточены на ваших воспоминаниях. Вы заняты только тем, что пытаетесь вспомнить все. Так нельзя. От этого все только ухудшится. Попробуйте переключиться на что-то другое. Побольше отдыхайте, гуляйте. Вы так пропустите оставшиеся дни лета, — он улыбнулся. — Думаю, вы правы. Спасибо.***
Остальной день прошел обычно: мы болтали, смеялись, проводили время вместе. Однако когда мне что-то нужно было записать, обнаружилось, что я вообще не умею писать, хоть мне и было 17 лет. Хотя, конечно очевидно, что я просто утратил этот навык вследствие автокатастрофы. Я просто держал ручку, испуганно глядя на пустой лист и на Оливию. — Не можешь вспомнить, как писать? — Д-да, — меня начал одолевать стыд, — Какой же я беспомощный и тупой… В последнее время я часто стал срываться без причины и злиться. Я орал на Лив, говорил, чтобы она ушла. Но Оливия даже не думала об этом, потому что понимала, что мне больно из-за того, что я так особо ничего и не вспомнил. Я был как маленький ребенок в своем возрасте. Это меня сильно мучило. — Чего ты так злишься, коть? Я тебя научу писать, не бойся. Хоть сейчас начнём… Я кивнул. Оливия принесла тетрадку в линейку и, улыбаясь, начала объяснять правописание букв. Сначала мы, естественно, начали с русских печатных букв. Оли объяснила, что на экзаменах (кстати, что такое экзамены?), которые сдают все ученики одиннадцатых классов, нужно будет писать печатными буквами. Это далось мне легко. Я уже мог написать все 33 буквы, но пока одним шрифтом. Далее мы перешли к прописным буквам. Тут дело уже не шло так бодро. — Смотри, рисуешь кружок, а затем вверх хвостик и крючок. Получается «а» маленькая. Как ты ручку держишь? У тебя ж все криво будет. А хотя… Ты и раньше так держал её, как тебя не пытались переучить. Я кивнул, выводя аккуратно букву. Получилось неплохо. Я написал заглавный вариант, а затем целую строчку букв «а» — Великолепно. На сегодня хватит, — похвалила меня Лив. Я улыбнулся ей. Где-то в десять вечера мои глаза начали сильно слипаться, и я даже раньше лег спать, что было очень редко. Хотя, у меня такое ощущение, будто я всегда рано ложился…***
«Море слегка щекочет ноги волнами. Я, маленький ребенок, улыбаюсь и смеюсь, брызгаясь во все стороны. — Не купайся много, простудишься! — откуда-то издалека доносится заботливый голос. Мамин? Я оборачиваюсь и весело отвечаю: — Все будет хорошо, мам. — Ну покупается он чуть больше обычного, ничего ж не будет, — смеясь, добавляет кто-то. — Вот видишь!»***
Сон был настолько ярким, что я проснулся весь в слезах. На улице ещё было темно. Я взглянул на часы. Ровно четыре утра. Стало ясно, что я точно не усну. Я аккуратно встал с кровати, чтоб Лив не проснулась и пошел делать себе кофе. Что же ещё делать в бессонницу? Я решил немного почитать чего-нибудь. Надо же вспоминать, как это делается. Из книг я нашел что-то уж очень заумное и научное. Все книги — сплошной набор какого-то ботаника. Кто знает, может в прошлом я был всего лишь зубрилой, а не тем, чей образ так часто рисовала Лив? Постепенно я заново научился читать, вспомнил, как произносятся буквы и звуки и даже осилил две научные статьи. Странно, но все эти термины были мне знакомы. Незаметно подкрался рассвет, такой красивый и красочный. Всё небо переливалось розовыми тонами. Через какое-то время уже начали гудеть машины, с улицы послышались разговоры. Все понятно, город проснулся. Начался новый день. Я отложил книгу в сторону, допил свой остывший кофе и решил вернуться обратно в комнату. Лив наверно заметила, что меня нет и зашла ко мне на кухню: — Не спится? — поинтересовалась она. — Да так, сны просто снились болезненные. — Все понятно, — она нахмурилась. — Посмотри на себя, просто как зомби какой-то. — она мягко отчитывала меня. Действительно, выглядел я не лучшим образом: красные глаза, опухшее лицо, взъерошенные волосы. — Тебе правильно сказали. Нужно расслабляться и отдыхать. Поэтому знаешь, куда мы пойдем? — Куда? — заинтересованно спросил я. — В клуб.