Классификация Сюжетных Расстройств

       Сегодня дело пойдёт о такой психологической особенности, как проецирование. Пример из жизни: с каждой новой главой под ней всё меньше и меньше комментариев. И я, заходя в «мои новости» и понимая, что комментариев сегодня не будет (даже под старыми главами) представляю, как читатель, не доходя до конца главы, крутит пальцем у виска и считает автора кретином. И чисто из вежливости отказывается об этом сообщать ему самому. Ну или не читает вовсе, как вариант.        Но это мои догадки (а ещё очень тонкий намёк). Что происходит в головах читателя на самом деле — мне узнать не дано.        Особенность синдрома в том, что он распространяется не только на сюжетную составляющую, но и на реальную жизнь. В большинстве случаях Синдром скорее является психологической безвредной нормой. До тех пор, пока человек осознаёт рамки.        Синдром воплощает в себе способность мозга приписывать какие-либо человеческие свойства существам или явлениям, которые ими не обладают. В нашем случае, это признание в том или ином объекте не просто члена семьи, а своего ребёнка.        Честное слово, меня вымораживает, когда авторы (особенно это любят делать артеры) при упоминании своих персонажей говорят что-то в духе «Посмотрите на моих детей». Один раз прочитать это терпимо, но когда это на постоянной основе, стоит задуматься.        Я не отрицаю аналогии, что творческие люди долго вынашивают, выхаживают свои истории и конечный результат можно назвать ребёнком, который дальше будто живёт своей жизнью. Однако. Так говорят про завершённую и изданную историю в целом, где персонаж — такая же часть работы, как проработка конфликта, деталей и так далее. Говорить, что именно Вася Пупкин из почти написанного фанфика N — «мой ребёнок» настолько же логично, как сказать «Помните описание стула в третьей главе? Это мой малыш», «Помните ту шутку на третьем абзаце пятой части? Это моя девочка». Или беременной женщине с гордостью заявить: «Видите у ребёнка ручку на УЗИ? Я несколько месяцев вынашивала!»        Повторюсь, когда профессиональные авторы говорят о своём произведении как о ребёнке, они его уже создали. И после создания происходит то, на что они не могут повлиять напрямую: появляется фандом, хейтеры, история становится кому-то другом или советником… на крайний случай подножкой для столика в гараже.        Персонаж — это функциональная часть, полностью подконтрольная создателю на момент написания произведения. Каким бы «живым» он ни был, как бы он кому ни казался разумным, он меняется не сам по себе, а потому что автор так придумал или рассмотрел вопрос с новой стороны, герой не способен существовать вне созданного контекста.        Когда о персонаже упорно и фанатично отзываются как о ребёнке, это можно рассматривать как перекладывание ответственности на самого персонажа. Родитель, конечно, виноват в том, что трёхлетний малыш разукрасил помадой стену. Он виноват, что не объяснил чего-то, но конкретно рисунок на стене — лишь косвенный косяк. Невозможно на 100% предугадать, что дитятко на этот раз решит порисовать или погреметь кастрюлями на кухне. В отличие от героя, где индикатором прописанного персонажа является знание автора, как поступит герой в той или иной ситуации, на 110%.        Автор с Синдромом Мамы Утки на все заявления, мол, герой поступает нелогично, а сцена никуда не ведёт, любит заявлять: «Он сам так сделал, это же в его характере, я просто передал это, как смог». Ну супер, спасибо. Удачи в попытках грамотно составить историю. Ах и увы, каким бы «Живым» ни был герой, он — часть механизма. Важная, но часть. Если герой поступает нелогично, это не вина героя, он не сидел, как ребёнок, и не думал, чем бы ему заняться за спиной взрослых. Герой есть то, что о нём знает автор.        В жизни Синдром проявляется ещё забавнее. Мы думаем, что коты нам мстят, когда гадят в неположенном месте. Собаки испытывают чувство вины за разорванные подушки, а птицы, выращенные в инкубаторах, денно и нощно мечтают жить в Саваннах, где обитали их исконные предки, хотя сами они там никогда не были. У животных есть чувства — это неоспоримо. Мы такие же животные, но с другим устройством мозга, в меньшей мере основанном на инстинктах. Воспринимать все живые существа как людей и требовать от них в равной степени, как и от нас, подчинения всем законам и порядкам — по меньшей мере глупо.        Герои же, скажу вам по секрету, вообще не имеют мозга. Как и остальной телесной оболочки (за исключением театральных постановок, где актёры временно становятся другими людьми), и существуют совершенно в другой реальности, в другой плоскости сознания. Кстати, поэтому я равнодушно отношусь к фанфикам о реальных людях: мы не знаем медийных личностей, но воспринимаем их образ, что позволяет нам спрогнозировать их поведение в какой-либо ситуации. А для написания фанфа так вообще позволяем себе додумывать всё, что только необходимо для создания истории. Никто же после прочтения Аникулей или Чака с Мефисто не будет считать, что в жизни они именно так и встретились, так и потра…начали встречаться, а разные варианты обуславливаются тем, что они слишком любят ролевые игры или повально страдают выборочной амнезией.        Актёры отдельно — фанфики о них отдельно. Так почему же людям хватает мозгов отделять актёра от его образа, а героя фанфика от реально существующего человека, а собственного ОС от состоящего из плоти и крови человека — нет?        Многим может показаться, что это просто глупости: ну назвал человек в шутку персонажа, котёнка или собаку своим ребёнком — подумаешь. Если это единичный случай — да. Проецирование повседневных межличностных отношений на животных, рыбок и собак — это нормально. Если Вы придумываете героя для себя, как своеобразного воображаемого друга, делитесь с ним переживаниями и представляете, как он Вам отвечает — на здоровье, называйте хоть ребёнком, хоть ягнёнком, хоть табуреткой. Для Вас он может быть таким же другом, товарищем и кретином, как и обычные люди. Это даже полезно, пока разговор не заходит до воспитания того же животного или начала разработки полноценной истории.        Как только дело касается дрессировки — попробуйте собаке, как ребёнку, на словах объяснить, что Вам от него нужно. Или, как ребёнка в магазине, попросите не кричать, пообещав награду через полчаса. Как только дело касается профессиональной работы в виде написания ориджинала, комикса на несколько глав — чего угодно, то, господа хорошие, не Великий и Ужасный плод фантазии решает, что происходит в истории, а Вы. Ни один герой не видит общей картинки и не увидит. Даже Дедпул с его любовью ломать четвёртые стены. Он знает, что он в комиксе, но он не диктует правила игры — он часть этой игры. Всё, что делает герой — это работа вашего мозга в вероятность: что он, исходя из вводных данных, скорее всего сделал и почему. И, что ещё важнее, как это влияет на общий сюжет.        В качестве заключения, могу отметить, что у меня недавно появился кот и я решил изучить вопросы общения с ним. Открыл книгу Джона Брэдшоу и Сары Эллис, чтобы понять, как объяснить взрослому лбу, что такое хорошо, а что такое «Отстань, зараза, мне больно, хватит грызть мои руки». И знаете, в первых же главах мне понравилась одна мысль:        «Сколько бы внимания кошки ни уделяли нашим действиям, они понятия не имеют, что происходит у нас в головах. Если на кухне со стола пропадает кусок мяса и хозяин убежден, что его стащила кошка, он захочет ее отругать. Мы не сомневаемся, что ребенок — будь то девочка или мальчик — еще до словесных объяснений понимает, в чем его упрекают, если он несколько минут назад взял без спроса на кухне пирожное. Поэтому человек ждет, что и кошка сделает такое же умозаключение. Но поскольку кошке неизвестно даже то, что мы вообще думаем, она совершенно не способна понять наши мысли».        Я веду к тому, что если кошки даже не знают, что мы умеем думать, это не отменяет нашей любви к ней. Но мы должны понимать, что во время воспитания нам нужен совершенно другой подход. Кошка — это кошка, а не дитё малое. С героями вывод ещё более неутешительный. Как бы мы ни хотели, чтобы они были самостоятельными, дышали и двигались по своей воле, их «живость» — иллюзия, которая стоит автору пота, крови и нервов, помноженных на опыт, приходящий методом бесконечных проб и ошибок. Мы в большей ответственности за героя, чем за кошку, банально потому, что, если четырёхлапые существуют по своим законам логики, то мы — те, кто создаёт эти законы герою.