Синдром Наивного Режиссёра
22 июня 2021 г. в 21:40
Давно не виделись, мои обожаемые читатели! Каюсь, за это время прошло слишком много событий и проблем, с которыми мне пришлось бороться. К счастью, я был не один и меня поддерживали мои друзья и близкие, что очень меня спасало в трудный момент. А ещё лекарства. Много лекарств. Ну в общем, весело живём.
Так или иначе, но прошёл год с написания первой статьи! Самые очевидные грабли уже обозначены, а самое ужасное, что мы сами стали совершать меньше ошибок! Ну как минимум таких критичных. Я уже всерьёз задумывался закрыть Классификацию — неоткуда брать конкретные примеры. Но на помощь пришли режиссёры.
Я обожаю наших режиссёров (как минимум тех, с которыми я работаю), они прекрасные люди, могут пояснить за авангард, за кадр и актёрскую игру и работу с ними. Но в момент работы со сценарием они превращаются в детей. Кстати, помните того режиссёра, который в прошлом с лёгкой руки выкинул мою работу и не удосужился об этом рассказать? Он ушел из вуза. Совпадение? Не думаю.
Начну издалека. В нашем вузе часто возникает проблема, что режиссёры как-то до последнего стороной обходят любого сценариста, свято уверенные, что напишут всё гораздо лучше нас, что сильно отделяет нашу кафедру от остального факультета, а стандарты отечественного кино от приемлемой для 2021 года планки. И вот теперь режиссёры, если хотят защищать курсовую или диплом, обязаны иметь в команде редактора, соавтора или автора драматурга.
И пошла канитель. Мы чувствовали себя крайне неловко, когда в мае, пока мы в мыле пытались закрыть все долги до зачётной недели, к нам то и дело приходили режиссёры с гениальными фразами по типу: «Нужен редактор. Сценарий ещё не написан, но редактор нужОн». Чем дальше тем лучше.
У нас спорное мнение на эту тему. Мало кто из нас соглашался, так как все были заняты. В июне нас уже просили просто разрешение, чтобы в паспорте фильма был кто-то из нас. Тут наши мнения в группе разделились. Дебаты дебатами, кто-то соглашался, кто-то выторговывал себе практику, а мы с моим верным другом Шурой остались при своём: имя, как и репутация, не должно мараться. Мне лично противно от мысли, что моё имя и портфолио будет иметь работу, к которой я никакого отношения не имею. Всё-таки редактор — это ответственность, что-то вроде фразы «Одобрено тем-то и тем-то».
И всё-таки я вляпался в подобное мероприятие: мой хороший друг, с которым я прошёл боевое крещение вступительных экзаменов, попросил стать редактором. Скинул текст и даже был проведён разговор о том, что не так в сценарии. За неделю до защиты, но всё же. Более того, я непосредственно помогал придумывать фабулу истории.
Думаю, если анализировать прошлые статьи про тараканов, про синдром мамы-утки, то очень много проблем упираются в одно: автор не видит свои ошибки, а когда на них указывают, до последнего не соглашается с ними. Эта история не стала исключением.
Я уже сравнивал режиссёра с ребёнком не просто так. У детей есть милая в начале, но раздражающая через пять минут привычка канючить. Выпрашивать, выторговываться. Ну почему нельзя кинуть тостер в ванную? Там же искорки! Или почему нельзя сунуть голову в сушилку? А если только одним глазком? И так далее.
У режиссёра началась та самая песня.
Начало уже было анекдотичным. Фабула истории звучала так: мент и проститутка шли по трассе с продуктами в руках. Как сказала моя мать: «Ситуация уровня ТНТ». Конечно, из её уст это звучало как оскорбление, но трудно не согласиться, что это звучит как анекдот. Причём интересный. Его можно сделать и подать как конфетку. Я, как комедиограф, уже предлагаю с десяток шутеек на тему и просто забавных ситуаций. На что режиссёр отвечает: «Посмотри на жанры».
Открываю титульную страницу. Написано: «Психологическая драма с элементами комедии». Режиссёр продолжает: «Я хочу просто психологическую драму. Без комедии». Я в этот момент сел и не выхухоль. Повторяю. Логлайн звучит так: проститутка и мент идут по трассе. Но Режик решил, что хочет сделать историю а-ля Годар. А сценарий написан на уровне Мельеса. Мельес гениальный режиссёр, но, чтобы вы понимали, один из его фильмов по фабуле звучит как «Наркоман принял опиум и получил трип». Просто потому что это нулевые двадцатого века, детка. Ещё до момента, когда кино признали искусством, а не просто развлечением.
Но такой пустяк как жанр (хотя о нём можно сделать отдельную статью) показывает скорее лёгкий флирт. Чем дальше в лес, тем больше режиссёр начинал торговаться.
Начнём с того, что он до середины фильма не хотел, чтобы зритель понял, что перед ним проститутка, а то, что мент — мент, мы бы узнали в конце. Знаете, как в меме «Учеником, сказавшим эти слова, был Альберт Энштейн».
Я говорю, что проститутка должна быть показана сразу, а мент — как поворотное событие. Ведь героиня изначально шла с ментом, помогая донести ему продукты. А мент был простым как валенок и до последнего не понимал намёки. Я сказал, что надо бы усилить эту историю, добавить проблем героине.
Оказывается, что такая проблема есть. Мёртвая собака. Героиня видит мёртвую собаку и рассказывает, что у неё в детстве тоже была собака, а потом уговаривает мента оттащить псину с дороги. Откуда в этот момент появились свободные руки — ведь мент и проститутка в руках держали еду — да хрен его знает. В сценарии не упоминалось, что они продукты кладут. Телепортировались, повисли в воздухе… магия монтажа, в общем.
Я высказываю своё видение, как было бы забавнее и как вплести собаку получше. Но режик понимал (а потом узнал и я), что съёмки через неделю, переписывать никто не будет. Поэтому торги продолжились. Мне терпеливо объяснили, что хотел автор-режиссёр: чтобы зритель понял, что проститутка — проститутка в середине, а только после рассказа о собаке зритель понял, что проститутка — человек. После устного рассказа проститутки о собаке, об этом никто и никогда не вспоминал.
Опустим то, что, исходя из формулировки режика, получилось, что женщина не птица, проститутка не человек. Мы поняли, что он хотел сказать «ЧЕЛОВЕК». Ну тот, о котором пишут сочинения в одиннадцатом классе. Я пытаюсь сказать, что зрителю не интересно будет смотреть на никого полфильма — это моветон и неинтересно. И то, что это: Синдром Иллюзорного конфликта, а собака — Синдром Мамы, больной раком.
Особенно убивало то, что, по его мнению, история про собаку должна была каким-то образом дать сто очков Пуффендую. Будь это Гриффиндор — ещё можно допустить, но им… И я зашёл с козырей. Я начал следующий диалог:
" — Ну не будет это работать. Смотри. Настоящая история. Год назад у меня была собака. Немецкая овчарка. Цыган. Его выгуливал мой дед, когда собаку сбила машина. Пёс просто дёрнул поводок в сторону автомобиля — и нет собаки. А теперь сопереживай мне.
— Прости… что? Можешь повторить?
— Цыган. Собака. Сбила машина. Его даже не хоронили — выкинули тело в мусорный бак по дороге. Реальная история. Вот теперь сопереживай мне. Почему не получается, не знаешь?
— Ну… ты же не проститутка. "
Эта история и правда случилась. В прошлом году я много кого терял: кого-то забрал ковид, кого-то — идиот-водитель или соседская собака, а кого-то — расстояние и мой несколько невыносимый характер. Возможно, когда вы будете это читать, вам будет немного грустно — мы прошли вместе уже больше десятка глав, да и книги это не кино: то, что здесь вы прочитаете, осознаете и проживёте, на экране продлится секунд пять. А героев мы увидим впервые за четыре минуты до этого.
По сути, с таким же успехом к вам бы подошёл незнакомец и сказал: «Не подскажете время? Кстати, видите бабулю на остановке? У меня была такая же. Три года назад. Очень скучаю по ней. Не хотите поговорить об этом? А даже если и хотите, у меня нет времени — чао». А как максимум — откуда мы знаем, что слова героя — правда? В книге мы можем понять это, потому что у нас есть поясняющий за это голос автора. Который опишет события.
На экране мы увидим только голые фразы девушки.
Я попытался выведать, почему у режиссёра такое упёрство быка — человек же тоже проходил драматургию, должно же было в голове хоть что-то щёлкнуть. Ответ: «Ну я хотел настоящих персонажей и реальные характеры. И встал на место каждого из героев. И написал».
И здесь раскрывается главная наивность. Я спросил: а ты был проституткой? Ты был ментом? А может, и на главные роли возьмём не актёров с профессиональным образованием, а ментов и проституток? А что мелочиться, пусть они и напишут историю.
В чём заключается наивность. Два момента.
Первое. Искусство: литература, музыка, кино, комиксы — это не настоящая жизнь. Мы не можем передать её никак и никогда. Французы пытались, кстати: «Мадам Бовари» будет снится мне в кошмарах ещё долго. Но это не жизнь. Всё, что автор делает — это передаёт реальность через искажённую призму восприятия. Не говоря уже о фэнтези и прочем.
И тут возникает закономерный вопрос: а зачем тогда правила? Я писатель, я так вижу. Я художник — я так делаю. Здесь раскрывается главная проблема, почему режиссёр наивный. Не потому что он свято уверен в своём превосходстве и не потому что он настаивает на своём — я знаю этого человека.
Но он наивно предполагает, что искусство — это что-то своё. Что-то для автора. Нет и ещё раз нет. Искусство не существует без зрителя. Все правила и законы созданы для того, чтобы зритель испытал то, что мы хотели, чтобы он испытал: загрустил, задумался об ужасах войны, восхитился переменчивой природой, испытал бы чувство триумфа. Каждое искусство делает это своими инструментами.
Поэтому ответ простой. Как понять, что характер настоящий? Нужно, чтобы зритель поверил в него. Нужно ли верить самому? Боже мой, а если вы сами не верите, то за каких идиотов вы держите свою аудиторию? Но чувства чувствами, но верить заставляют именно детали: чтобы продукты не улетали, чтобы герой имел понятную цель и так далее. Об этом уже написано в других статьях.
Авторы очень любят погружаться в персонажей, вырисовывать детали и определённые сцены, делать сюжетные повороты — это замечательно. И всё это по отдельности работает — а вместе ну никак. Почему? Потому что мы не смотрим на картину в целом. Не задумываемся, а что должен понять мой читатель. Или зритель. Или слушатель. Что я хочу ему донести и что он видит.
Поэтому и важны редакторы — самостоятельно за всем трудно уследить.
Понятно, что тыкнуть пальцем на проблему — это полбеды. А как же исправлять? Вот вы написали главу. Фанфик или ещё что-то. И встали в тупик. Забросьте работу в ящик на пару дней и не вспоминайте о ней. Даже не прикасайтесь, не продумывайте, что же не так, как делать и так далее. Дайте мозгу отдохнуть. А после перечитайте всё так, как будто бы видите это в первый раз. Это написали не вы, а какой-то ноунейм. А дальше уже простукивайте проблемы: посмотрите на конструкцию, на логические косяки и так далее.
Вот так наивность режиссёров создала мою любимую шутку про режиссёров (на первом месте стоит шутка из league of legends — компьютерной игры, где за мою команду играли персонажи класса ассасины, но играли из рук вон плохо, и мы с друзьями называли их отсосинами (только между собой, в чаты не писали, срачи не назначали — у меня слабость к тупым каламбурам).
И да, я вернулся, возможно, следующие статьи будут уже менее информативными и больше наточены на то, чтобы вы сами уже пытались найти проблемы, о которых уже знаете. Одной из причин моего исчезновения (ну кроме потери лучших друзей, животных, тревожно-депрессивного расстройства и сессии) стало то, что по сути теория уже рассказана, а времени писать отдельно фанфики практически нет. Но если вам интересно моё творчество, я думаю выложить некоторые старые драфты моих работ, которые я делал или делаю. Они незаконченные, там много косяков, но я был бы рад, чтобы кто-нибудь отметил со стороны, как получается и интересно ли это. Но я всё ещё сомневаюсь.
В любом случае, спасибо тем, кто дождался продолжения!