Демон-хранитель

      — Жаль, а казалось, ты сильнее. Но это оказалась всего лишь маска, а за ней — клоун, который только храбрится, — Инфинит подошел к нему, сжимая меч в руках.       В спину впились камешки, напомнившие пиявок. Отступать больше некуда, позади — стена. Царапины неприятно саднят, видимо, какую-то заразу вместе с грязью он туда все-таки занес.       Красная вспышка. Показалось, что в воздухе появился мороз, а над головой занесла свою косу Смерть.       — Неф!.. — последняя попытка позвать на помощь. И от черного ежа никакой реакции, он стоит памятником себе самому.       В глазах, когда-то нефритовых, — огонь, безжалостный, янтарный с красным, иногда — желтоватый, переливающийся. А вместе с ним — отчужденный холод наблюдателя, который никогда не вмешается, даже если вся планета будет трещать по швам.       Соник вскочил с кровати, чувствуя, как его сердце колотится в груди, явно намереваясь выпрыгнуть из груди. Синий ёж вздохнул ночной воздух полной грудью. По его иголкам пробежался ветерок, а сам Соник встал с кровати и подошел к окну.       Его давно мучали кошмары. Как правило, в них фигурировали такие враги как Инфинит, которого Соник, несмотря на свою маску беззаботности, боялся. А ещё там был Нефрит.       Демон просто наблюдал за тем, как его убивают, даже не пытаясь помочь.       Соник почувствовал, как его обняли сзади, положив голову на плечо героя. Знакомый холод начал медленно исчезать от прикосновения.       — Кошмары? — уточнил Нефрит, ощущая ненормальное, слишком быстрое биение сердца подопечного. Соник напуган? Но чем? Что могло напугать Соника после того, как Нефрит злился на него?       — Да, — Соник благодарно сжал руку Нефрита в своей. Именно такие моменты показывали настоящее отношение демона ветра к нему. Не нагромождение масок, а именно того самого Нефрита, который сознался в том, что ему одиноко.       — Идем. Вода всё смоет, — черный ёж повел Соника в ванную, заставляя его умыться. — Что тебе снилось?       — Снилось, будто меня убивают, — тихо заговорил Соник. — а ты стоишь и смотришь на это, ничего не делая. У тебя глаза были такими… странными. Неживыми. И красными, даже не просто красными, а будто в них отразился сам Ад.       Нефрит молча обнял Соника, уткнувшись носом ему в макушку. Скажи ему несколько веков назад, что смертный будет так доверять демону — Нефрит бы рассмеялся в ответ и посоветовал бы не морочить ему голову своими выдумками.       Но это была реальность. Нефриту выпало на судьбу быть демоном-хранителем Героя Мобиуса, Соника, и этот самый беззаботный на публике ребёнок доверял ему.       — Это всего лишь кошмар, Соник. Он никогда не сбудется, — заговорил Нефрит, укладывая Соника обратно.       — Обещаешь? — спросил Соник, потянув Нефрита на себя. Пусть хотя бы рядом посидит.       — Да. Обещаю, — Нефрит лег рядом с ним, вздыхая про себя. Только отлучился — и вот, получи и распишись, кошмары, в количестве нескольких штук.       В конце концов, кошмары — это всего лишь сон, просто жуткий до одурения. Да, бывают реалистичными, но это не беда. Существуют такие существа, которые и насылают кошмары.       Нефрит, когда Соник уснул у него на груди, посмотрел предупреждающим взглядом в самый темный угол комнаты.       — Уйди по-хорошему и ты выйдешь из этого дома живым, — предупредил Нефрит.       Главное то, что надо вовремя понять, что кошмар — это выдумка подсознания. Нефриту тоже снились кошмары, когда он засыпал.       Кошмары, являющиеся воспоминаниями о прошлом. Каково это — умереть, стать демоном, и открыть свои глаза уже в новом мире, где всё за это время изменилось?       Нефрит никогда это не расскажет Сонику.

***

      Он задыхается, в груди привычно режет от дыхания. Больно от предательства, больно видеть, как в глазах того, кто клялся быть рядом, горят ненависть и презрение. Ботинки остались где-то там, в лагере — в ноги впиваются камни и снег.       Сзади раздался лай собак, бегущих по следу мечника. Он не винит их — они всего лишь орудие в руках предателя.       Это тяжело — знать, что твой брат по оружию предал тебя ради власти, хотя сам клялся в том, что он никогда тебя не бросит.       Но это — жизнь. И сейчас беглец жив, назло всем врагам. Жизнь — штука порой несправедливая, бьет больно, является лучшим учителем из-за того, что её уроки никак не пропустишь.       Свист пули. Ухо обожгло болью. Терпи, ты скоро выберешься из этого леса. Но вот в чем проблема…       Следующий выстрел угодил в грудь. Пуля от того, кто был дороже всех. Удар в спину. Как и всегда, тебя обманули. Интересно то, что этот друг — судья.       Получается, его только что осудили без права на пересмотр дела и помилование?       — Начнем же фарс, что среди людей зовется судом… — шепчет черный ёж, чувствуя в воздухе присутствие Госпожи Смерти.       … твой проводник отсюда лишь твоя же смерть, Нефрит.       Соник проснулся от чужого присутствия в комнате. Черный ежонок, стоящий на пороге двери, нерешительно посмотрел на него.       — Нефрит? Ты чего не спишь? — синий ёж поманил к себе Нефрита. Тот уселся к нему на колени и тихо всхлипнул.       — Кошмар приснился, — пожаловался ежонок, прижавшись к Сонику. Черная шерстка упрямо стояла дыбом от страха. Ощущение смерти было таким реальным, что он подумал, что и вправду умирает.       — О чем он был? — Соник почувствовал острое дежавю. Такое уже было несколько лет назад. Тогда его успокаивал сам Нефрит, заверив, что такого никогда не случится.       Но сейчас, неведомым образом переродившийся в обычного ежонка, Нефрит сам нуждался в успокоении.       — Я бежал по какому-то заснеженному лесу. В груди, вот тут, — Нефрит болезненно потер грудь там, где были легкие. Он чувствовал в этом месте фантомную боль. — болело. Мне это почему-то было привычным. Мне было больно из-за какого-то предательства. А затем был выстрел и… я проснулся.       Соник обнял ежонка, шепча успокаивающие глупости, и при этом думая, что это могло быть. Вещий сон? Или же воспоминания Нефрита к нему возвращаются?       — Это был сон. Всё хорошо, я рядом, ты жив, — Нефрит потихоньку успокаивался в объятиях Соника.       Соник прикрыл глаза. Он уже давно думал открыть правду Нефриту, но имеет ли он право нарушать мирную спокойную жизнь переродившегося демона-хранителя?       «Я ему потом расскажу. Когда-нибудь, но точно не сейчас», — решил Соник.       В конце концов, пусть его друг насладится детством, которого он не знал. Нефрит ему показывал свои ладони без перчаток — грубые, с мозолями и застарелыми шрамами. У этого малыша ладони мягкие и нежные, не познавшие ни лезвия, ни рукояти меча.       — Тебе тоже снятся кошмары? — сонно поинтересовался у Соника Нефрит, засыпая.       — Конечно. Они всем снятся. Главное не забывать, что кошмар — это просто выдумка подсознания.