Я – сияющий герой, что должен уничтожить тебя,
Мои улыбки самые яркие на континенте, от твоих же хочется спрятаться, забившись в самый тёмный угол. Твои глаза – камни, даже не стекло. Мои – пустое небо, такое, что обычно висит над головой, когда всё идет наперекосяк. Слова мои остры, быстры. Сладкие, словно медовая патока. Наверняка, такие же и на вкус. Твои же отзываются кусками льдин, разбитых кем-то неосторожным. Нечеловечески ироничны, презрительны, по-странному учтивы. Беседы мои заговорят любого, снимут с языка все секреты и растопчут их. Твои разговоры больше наполнены мерзлым молчанием, будто всё можно понять, не проронив ни одной фразы. Странно, что молчанием можно сказать намного больше, чем словами. Странно, ведь неправда, и все русские странные. Я готов кричать от злости и звонко заливаться смехом от радости. Взгляд, признаю, порой и залит лукавством, но не тебе меня судить. Я пою колыбельные, всегда прикрыв глаза, в свете отливающие чересчур испорченным небосводом. Может, поэтому он так яро падает вниз, марая щеки жидкой солью. Я ни разу не слышал твоих песен, говорят, они схожи с птичьими. Зато слышал игру на скрипке. В твоих глазах нет чувств, ведь без остатка отдали себя игре, делая её незабываемой. Такое даже если захочешь, не выбросишь из головы. Поэтому и играешь в одиночестве, мелодии слишком печальные для толпы. Всегда прикрыв глаза, в свете отливающие чересчур живой зеленью. Ты весь схож со стенами, которые я обязан порушить.
Ведь ты – несчастный злодей.