По словам британских ученых, все американцы слепы, а русские глухи.

Стоять под проливным, рыдающим навзрыд дождём в тёмных очках от солнца — отличная идея. Невольно смеяться в разгневанное небо кривыми губами с высоко поднятой головой, насмехаться над его горем, чтобы самому стало легче, — чётко, напористо, яростно — отличная идея. Промокнуть до последней нитки, до ощутимых костей в живой плоти, бурлящей крови внутри, стука сильно сжатых зубов — отличная идея. Штаты уверен, это правда лучше, чем сидеть сейчас в тёплом доме, на мягком диване, рядом с подвыпившим Союзом. Непозволительно рядом сидящим Союзом. Брать из его белой расслабленной ладони бокал красного, как кто-то значимый, особенный. США качает головой, — отгоняет ненужное прочь, — хватает мокрые щеки, что кипятят бегущие вниз капли воды. Горячие, красные, как вино, которое он недавно пил. Всё это намного лучше бессмысленных разговоров с, оказывается, болтливым русским, глупого смеха, улыбок во взглядах — пьяная дурь. США слышал, закаляться полезно для здоровья. Для головы — так точно, очень быстро протрезвел, беспечность вмиг вышибло из мыслей, следа не оставила, лишь нескончаемый бардак, сразу и не разберёшь. Только вот, точно ли он протрезвел сейчас, а не в тот момент, когда... Штаты неосторожно давится слюной. Губы всё прожигает, нескончаемо жжёт, острым перцем от еле уловимого, призрачного прикосновения чужих губ. Даже холодный ливень не спасает, не прячет от него очевидное, как хотелось. США даже мог обозвать этот поцелуй невинным, ребяческим, — если бы не знал, догадывался, что за этим может последовать, к чему ребячество способно привести. Сбежать, подобно... Избежать неисправного, заверить себя в правильности выбора, унять сердце — отличная идея. Прекрасная и правильная. Правильная. Штаты даже не думает, поверит ли Союз, что в его туалете отсутствует потолок, когда вернётся. Он, с чего-то уверен, что обязательно поверит.