***
Ночная дорога Бейкерсфилда манит своей неизвестностью и секретностью. В салоне машины в виде легкой дымки играет музыка, разбавляя тишину между мной и Валери. Кингсли спокойно ведет машину, казалось, ни на что не обращая внимания, словно едет одна. Не понимаю, зачем было вырывать меня из дома и сейчас делать вид, будто меня вовсе нет. — Валери, по-моему, пора уже вскрывать карты, — обращаюсь я к девушке, что сосредоточенно управляет своим автомобилем. — Куда мы едем? Ловлю на её лице знакомую улыбку и понимаю, что эта чертовка вновь что-то задумала. — К моим друзьям. Они уже ждут нас на месте, — наконец-то она отвечает на мой вопрос, кидая секундный взгляд и возвращаясь к дороге. — Тебе не кажется, что я немного не впишусь в вашу компанию? — спрашиваю я, не понимая, что забыл в кругу совершеннолетних ребят. Я, конечно, осознаю, что секс с Валери порядком преобразил меня, но он явно не дал мне карт-бланш на безграничную симпатию от всего населения планеты. — Вот опять в тебе просыпается этот жуткий зануда. Главное веди себя уверенно и непринужденно, тогда любая компания будет тебе рада. А в этом случае, тебе вообще не нужно ни о чем беспокоиться, ведь ты со мной, — на этих словах Валери тормозит около ночного клуба и переводит взгляд на меня. Яркий неоновый свет, исходящий от здания, заполняет салон машины через открытое пассажирское окно, придавая нашему уединению эстетики. На моем месте мечтал бы оказаться любой подросток Бейкерсфилда, ведь попасть в клуб «Касабланка» было настоящим подарком судьбы. — И как ты проведешь меня туда? Я ведь ещё не достиг даже неполного совершеннолетия, — вновь звучит вопрос от меня, и я вижу, как её забавляют мои вопросы. — Пойдем, и я всё тебе покажу, — она говорит так тихо, едва не переходит на шепот, и, не дожидаясь больше ни одного слова от меня, выходит из машины. Я следую за Валери, что одним легким движением блокирует машину и кладет ключи в свою небольшую сумочку, направляясь к входу, как всегда уверенно и гордо. Возле клуба стоит много девушек, некоторые курят, кто-то флиртует с парнями, но Кингсли так явно выделяется на их фоне, что даже если её поместили бы в огромную толпу, я нашел бы её без труда. Красивое тело обтянуто не самым длинным платьем на тонких бретельках, черная косуха, накинутая сверху на плечи, прикрывает излишнюю наготу, а открытые шпильки ещё больше подчеркивают изящность её изгибов. Не пускать слюни на Валери Кингсли сегодня можно считать смертным грехом. У входа нас встречает охрана в особе пары статных мужчин, которые при виде Валери сразу меняются в лице. — Добрый вечер, мисс Кингсли, — к Валери обращается один из них, открывая перед нами двери. — Здравствуйте, мальчики. Как обстановка сегодня? — она говорит с ними так, словно лично знакома уже несколько лет. — Вечер в самом разгаре, пятница всё же, — на этот раз отзывается другой охранник. — Вот и отлично, — кидает она и проходит вовнутрь клуба, я захожу за ней, идя рядом. — Мисс Кингсли, этот парень с вами? — мужчина кидает вопрос буквально вдогонку, но это заставляет нас обернуться. — Да, впишите его в VIP-базу. Это мой брат — Джастин Бибер, — Кингсли пытается быть краткой в своих изъяснениях и, не дожидаясь ответа, просто возобновляет путь по коридору. — С чего бы им просто так вносить меня в VIP-базу? — по-моему, слишком много вопросов за один лишь вечер. — Малыш-Джастин, расслабься, — она вновь резко останавливается, только уже перед дверью в главный зал, и её рука мягко и легко скользит по моей груди, в то время, как её губы шепчут около уха: — это мой клуб. В моей голове всё становится на свои места. На щеке остается горячий след от её пухлых умелых губ и, открыв дверь, мы оказываемся в центре пятничного праздника веселья и алкоголя. Валери ведет меня через весь танцпол, где под очередную хитовую песню отрываются десятки молодых людей, парней и девушек. Мы буквально тонем в неоне, который является единственным источником света. Атмосфера, что царит вокруг, очень заражающая, и мне уже хочется развернуть Валери Кингсли и потанцевать с ней, но я откладываю эту мысль в сторону, оказываясь за столиком среди незнакомых мне людей. — Знакомьтесь, мой брат — Джастин Бибер, — спокойно и абсолютно непринужденно говорит Валери, и садится на двухместный белый диванчик возле голубоглазого паренька с небрежно уложенными каштановыми волосами. В этой компании я вижу лишь одно знакомое лицо — Кристи, которая сейчас сидит в обнимку со статным парнем, чье лицо покрыто легкой щетиной. Блондинка держится бесстрастно, словно между нами не было половых связей. Я вновь не понимаю этой странной логики. У этой девушки есть парень, но, почему-то, ей куда интереснее залезть в мои штаны. — Хардин Уокер, — отзывается голубоглазый, рядом с которым сидит Кингсли, и протягивает ладонь, добавляя: — Знакомству рад, а так, конечно, не завидую тебе, парень. Мы обмениваемся рукопожатиями, и я перевожу взгляд с лица парня на Валери, пытаясь понять контекст его слов. Странно видеть плескающуюся, едва уловимую для других обиду в глазах брюнетки, ведь, казалось, её никогда особо не интересовало чужое мнение. Не нужно было быть детективом для того, чтобы понять то, что Хардин Уокер — причина слез Валери Кингсли на кухне в тот день, когда мы впервые переспали. Кингсли становится не такой уж и неуязвимой, я уже нащупал первую болевую точку, главное теперь использовать её в нужный момент. — Я — Дэниэл, — следом начинает говорить парень Уайт, пожимая мою ладонь. — А это моя девушка… — Кристиана, — я не даю парню говорить, отвечая вместо него, чем вызываю испуганный мимолетный взгляд от обладательницы этого необычного имени. — Мы уже знакомы. Как-то был в её салоне. Небольшое напряжение повисает в воздухе, но вскоре кареглазый спокойно отвечает: — Заметный почерк у твоей прически, как я сразу не обратил внимание? Я буквально слышу, как с облегчением выдыхает блондинка, вновь оседая в руках своего возлюбленного. Если честно, уже хочется присесть и расслабиться, но за столиком ещё не все представились. — Майкл, — произносит смуглый темноволосый паренек с широкими скулами. Он жмет мне руки и, кажется, хочет сказать кое-что ещё, но я не даю ему такой возможности, произнеся: — Постой, дай-ка угадаю. Это твоя девушка. Улыбнувшись, смотрю на милую девушку с темным, почти угольным каре, и она закатывает глаза. — Будь она моей девушкой, я бы уже застрелился. Но слава богам мы лишь друзья, — Майкл тоже начинает улыбаться. — Лорилай Свон, — девушка вмешивается и так же, подобно остальным, протягивает свою миниатюрную ладонь. — Шутка, конечно, неплохая, но лучше не уподобляться стереотипному мышлению. Интересно, она вправду умна или лишь пытается быть таковой? Мне кажется, я выгляжу ужасно обольстительно сейчас, когда касаюсь губами тыльной стороны её ладони. В изумлении она слегка приоткрывает рот. — У всех девушек с именитыми фамилиями такие необычные имена. Удивительная тенденция, не правда ли? — я говорю это немного тише, но всё же так, чтоб меня было слышно сквозь довольно громкий фон клубной музыки. — Или всё же это удел стереотипного мышления? — Согласна, мои родители немного перемудрили, но всё же постараюсь счесть это за комплимент, — девушка дарит мне сдержанную улыбку и, прежде чем убрать свою руку с моей ладони, произносит: — не затрудняйся, называй меня Лори. — Боже, Лори, ты невыносима со своими светскими замашками, — Майкл прекращает наш диалог, говоря это скорее как дружеский подкол, нежели как обидную шутку. — Джастин, падай. Парень указывает мне на свободный диван, где я располагаюсь, прежде чем Хардин интересуется о том, буду ли я пить Морган, и я, конечно, соглашаюсь, ведь ничего вкуснее рома из алкоголя я не пил. На мое большое удивление, это взрослая состоявшаяся компания принимает меня без припадков в мою сторону, словно они знакомы со мной тысячу лет, хотя откидывать на них влияние Валери было нельзя. Первая бутылка была распита, а вместе с ней в лету канула серьезность этих ребят. Сначала все они старались держать лицо, но после, осознав, что мне нет дела до их образа жизни, все расслабились. Теперь сладкая парочка в виде Кристи и Дэниэля, слишком увлеченные друг другом, подзабили на компанию, общаясь по большей части между собой, как это чаще всего и бывает. Хардин просто закидывался стопками рома одна за другой, будто не мог видеть этот мир без призмы алкогольного опьянения. Майкл вел переписку со своей новой пассией, периодически отвлекаясь на короткие вбросы от голубоглазого друга, сидящего сбоку. Валери ненадолго отлучилась по делам клуба, как только к ней подошла администратор, шепнув что-то на ухо. Но лучше всего алкоголь подействовал на Лори, которая уже сидела на диване рядом со мной, вовлеченная в беседу. Лорилай милая и пусть и немного болтливая девушка, но в её компании было очень увлекательно находиться. Может, потому что она действительно оказалось умна и остроумна? Однозначно поэтому. — Джастин, так тухло. Давай выпьем, — девушка тянется за очередной стопкой и когда вновь возвращается в исходную позицию, на её лице расползается легкая опьяненная улыбка. — А давай на брудершафт? — Любой ваш каприз, дама, — говорю я и характерно переплетаю наши руки. — Ну, хоть что-то интересное, — кидает Майк, что принял горизонтальное положение на небольшом диванчике. Мы опрокидываем рюмки, выпивая всё до дна, и я не знаю, зачем тянусь к её губам. Я просто не знаю, что пьянит меня больше: алкоголь или интересная личность этой девушки. Мне хочется поцеловать её, но видя мои намерения, темноволосая говорит: — Джастин, в щечку. Я делаю, как она просит, касаясь губами её теплой щеки. Ощущаю её легкий парфюм и чувствую, как он тяжелой горечью оседает внизу легких моим неудовлетворением, но от этого становится только интереснее играть в эту игру. — Лори, всё же какая ты обломщица, — Майкл улыбается и приподнявшись тоже выпивает ром. — Не скучаете тут без меня, — этот чертов голос я узнаю из тысячи. Валери стоит за спиной Хардина, положив ладони на его плечи, изучая обстановку. Я невольно смотрю на реакцию голубоглазого и понимаю, что в этой истории явно что-то нечисто. Руки Кингсли мягко скользят по телу темноволосого парня, но он резко их перехватывает, сбрасывая с себя, словно ему мерзко от этих прикосновений. Кингсли смотрит на него, как ошпаренная. Все молчат, будто если проронить хоть слово, сейчас всё взлетит в воздух к чертям собачим. Но Кингсли не из тех, кто демонстрирует ярко свои эмоции, а тем более слабость, поэтому уже через несколько секунд она спокойно сидела рядом с Майклом. — Ребята, так и загнуться можно от скуки. Давай выпьем и потанцуем, я организую нам парочку хороших треков, — даже по голосу брюнетки невозможно ничего понять, абсолютная безмятежность. Жаркие танцы в центре танцпола. После ещё нескольких опустошенных бутылок рома, последним остаткам нашего трезвого осознания уцелеть не удалось. Градус подействовал на всех волшебным образом: девичий смех, наверное, слышно через несколько столиков, а в ход пошли тупые шутки и неловкие истории. Не понимаю, в какой момент всё приобрело сексуальный контекст, но целующиеся Валери с Хардином просто сломали мой и так пьяный мозг. В какой-то момент этой вакханалии мы с Лори остаемся наедине, я вновь не улавливаю, как это произошло, но к черту всё это. Алкоголь порядком увеличивает влечение к темноволосой девушке, и я едва удерживаю свои руки при себе. Не знаю, что сейчас привлекает мое внимание больше: её зеленые глаза, блестящие под действием алкоголя, или подол легкого платья, что немного задрался, оголяя худые ноги. Мы переглядываемся, и я, всё же не удержавшись, скольжу ладонью по её оголенной ноге. Беззаботная улыбка с её лица спадает, и она оттягивает подол своего платьица, тем самым убирая мою руку. — Джастин, не порть мое мнение о тебе, — говорит Свон, и хоть в её голосе есть нотки горечи, она смотрит на меня, как и прежде, в её взгляде ничего не изменилось. — Лучше будь моим рыцарем и вызови мне такси. Я как-то говорил про секс и богатых девушек, но, видимо, алгоритмы сломались. Лорилай Свон оказалось другой, совершенно неподходящей под мою теорию. И с одной стороны я был рад, ведь эта девушка правда мне симпатизирует, и если бы она поступила, как и остальные, я бы воспринимал её уже по-другому. Она бы поблекла в моей голове, как та же Кристи, Бетани, возможно даже Кэсседи, хотя между нами кроме поцелуя ничего не было. Я рад, что Лори оказалось другой. Я захожу в приложение в телефоне и вбиваю данные, оплачивая услугу вместо девушки. Закончив с этим, возвращаю телефон в карман черных джинс и смотрю на зеленоглазую. Прядка её темных волос выпала из укладки, и я заправляю её за ушко, не в силах оторвать от неё взгляда. — Пойдем, я проведу тебя до такси. Взяв свою сумочку, Лори поднялась с дивана, слегка пошатнувшись, и я поспешил взять её под руку, пусть я и сам далеко не трезвый, но, по крайней мере, не шатаюсь и мне не мешают каблуки. Я веду девушку, минуя зал и коридор, и вот мы уже оказываемся на улице. Прохлада сейчас как никогда приятна. Опьянение слегка ослабевает, и постепенно сознание приходит в норму. Нам не приходится долго стоять в тишине, так как через пару минут к клубу уже подъехало такси. — Джастин, ты, вероятно, оплатил такси. Сколько я тебе должна? — Свон медленно направляется к машине, открыв свою сумочку. — Ты мне ничего не должна. Рыцари не берут денег за свои подвиги, — я мягко улыбаюсь, наблюдая за тем, как она открывает заднюю дверцу. — Приятно, что подобные ещё не перевелись, — девушка улыбается в ответ. — А если серьезно, то спасибо, Джастин. Лори медлит, будто набирается смелости для определенного поступка, и, прильнув к моему телу, обнимает меня, оставив на щеке невесомый поцелуй. — Я была рада познакомиться. Ты очень хороший парень. Надеюсь, мы ещё увидимся, — с этими словами девушка отстраняется и садится в такси. Мне не хочется портить этот момент лишней болтовней, и просто машу ей рукой на прощание, а уже через мгновение я слежу взглядом за отдаляющимся авто, которое вскоре скрывается за поворотом. После общения с Лорилай Свон остается приятное послевкусие, но алкоголь всё ещё буйствует в моей голове. Простого хорошего общения, пусть и с такой прекрасной девушкой, как Лори, мне уже недостаточно. Я слишком много ночей до этого потратил на унылое времяпровождение и у меня нет никакого желания вносить ночь в лучшем клубе Бейкерсфилда в этот же тухлый список. Возвращаюсь в клуб за столик, где все уже в сборе. — Где Лори? — наконец-то отзывается Кристи, видимо, алкоголь развязал ей язык, который она весь вечер держала за зубами. — Поехала домой. Я посадил её в такси, — коротко отвечаю я, смотря на блондинку так, словно напоминаю ей, как неплохо ей было в моих объятьях. Она стушевывается, ничего не отвечая, просто отводя взгляд. — Свон как всегда в своем репертуаре. Набраться первой и свалить в самом начале настоящего веселья. Ничего нового, — свои пять копеек вставляет Майкл. — Просто даже обидно как-то, не подруга, а кидало. В ход идет новая бутылка рома, которая возвращает прежний уровень опьянения. Смех громче, движения раскованнее, и вот уже Валери, что сидит на коленях Хардина, пусть и опьяненно, но всё ещё очень уверенно предлагает: — Пошлите в приват. Ужасно хочу курить, но ещё ужаснее не хочу выходить на улицу… Меня только начало крыть. После этих слов брюнетка пускает забавный смешок и, даже не дождавшись ответа какого-либо из компании, встает, хватая за руку Уокера и таща за собой. — Ну что вы сидите? Это был не вопрос, — добавляет Кингсли, когда не видит реакции, и её пьяная улыбка кажется мне в разы более завораживающей. Думаю, со стороны толпа из наших пьяных тел выглядит дико. Валери подходит к бару, перекидываясь парочкой слов с барменом и беря у него ключ от свободной приватной комнаты, но пока она решает это вопрос, все разбредаются кто куда, словно черви из случайно упавшей банки. Кристи банально стало плохо, ну, а Дэниэл пошел на помощь своей девушке. Майкл уже отжигал на танцполе в кругу девчонок под градусом, как и он сам. У барной стойки остался только голубоглазый парень, что не мог оторвать рук от тела моей сводной сестры, которую я трахал уже сотню раз. Просто стою, найдя опору спиной, и смотрю на танцпол. Здесь так много девушек, половина которых точно могла бы стать моим потенциальным увлечением на эту ночь, но ни одна из них меня не цепляет. Не цепляет, пока в глаза не бросается копна русых волос, что в свете софитов переливается золотом. Маленькое тело, обтянутое короткой кожаной юбкой и прикрывающее легким топом грудь так красиво извивается, словно ждет меня. Странная жажда пленит меня, но что-то словно останавливает меня, не давая осуществить собственные желания в реальность. Я ведь не могу вот так просто вмешаться в её личное пространство. Хорошие мальчики так не… — Джастин, ты идешь? — голос Валери вырывает меня из другого мира, где был только я и эта незнакомка, что украла мое внимание. — Да-да, конечно, — словно в трансе произношу я и прежде, чем уйти, вновь кидаю короткий взгляд на неё. Ток короткими, но такими ощутимыми импульсами проходит сквозь всё тело, когда я встречаю её глаза своими. Она кидает в мою сторону легкую улыбку и вновь отдается музыке, словно ничего и не было, а я пытаюсь унять жар в теле, чтоб не приступить к ней прямо сейчас.***
Сигаретный дым стоит столбом в небольшой, но очень хорошо обставленной комнате. Для жизни конечно она не годится, но для плотских утех — то, что нужно, на то она и приватная комната, темная и укромная. Девушки вальяжно валяются на кровати, залипая в потолок и выпуская изо рта ровные струйки дыма. Хардин с Дэниэлем сидят на полу рядом с предметами своего вожделения, хоть насчет первого я не был бы так уверен. Странные у них все-таки отношения с Валери, черт голову сломит. А что насчет меня и Майкла, мы заняли два небольших кресла, что стоят по углам комнаты, но мы сдвинули их поближе к кровати. В ход пошла уже вторая пачка дорогих элитных сигарет, и хрен знает, какая по счету бутылка рома. — Опять какой-то жуткий тухляк, — Майк делает глоток Моргана прямо с горла и тяжело выдыхает. — Никто не хочет выкурить косячок? — И ты молчал? — оживляется Хардин, будто для них это обычное дело и он предлагает ему жвачку. Майкл достает небольшую самокрутку из своего портмоне, крутя её в руке на всеобщее обозрение и расплывшись в довольной улыбке, будто сделал что-то поистине гениальное. Я никогда раньше не имел дело с дурью, но алкоголь в моем организме просто требует приключений, новых чувств и эмоций. Спросите, соглашусь ли я? Предложат — соглашусь. Почему нет? Даже Валери и Кристи, что были так пассивны и беспристрастны, оживленно приняли вертикальное положение, поджимая по себя ноги. Майкл зажимает между губ косяк, поднося к нему огонь, зажигая, а все будто завороженные наблюдают за этим, словно не видели ничего прекраснее, словно боясь упустить слой лакомый кусочек. Смуглый темноволосый парень делает первую затяжку и, когда другой едкий дым, что имел даже иной цвет относительно сигаретного, смешивается с последним, его лицо приобретает удовлетворенную расслабленную улыбку самого счастливого человека на планете. Так косяк идет по кругу, сначала к Хардину, далее Лери и Крис. Почему-то самокрутка в их руках выглядела чертовски сексуально. Что это у девушек за магия такая? Валери сначала сама делает тягу, а потом дает сделать это и подруге только с её рук — не понимаю что в этом такого, но взгляда не оторвать. Дальше «трубка мира» оказывается в руках Дэниэля и сразу после того, как его рот был освобожден от зеленоватого дыма, он протягивает дурь мне с вопросом: — Джастин, будешь? Я просто беру косяк, зажимая между большим и указательным пальцем и, уверенно поднеся к губам, делаю затяжку. Это однозначно отличается от курения сигарет, дым оказался ещё более едким и относительно противным. Но в этом определенно что-то есть. Казалось, словно с дымом, что струился из моего рта, меня покидают и мысли в моей голове. В какой-то момент наступает приятная пустота внутри, что делает из тебя абсолютно не мирского человека. Теперь всё так легко и… весело. Едва слышный смешок слетает с моих губ и его подхватывает вся компания, словно мы только что сбежали из дурки. Нам понадобилось ещё несколько минут, и косяк был докурен. Сидеть в этой душной и прокуренной комнате уже невозможно. Мне кажется, что из-за такого количество дыма, он просто сочится из щелей двери. Не знаю, зачем я это представляю и вновь издаю смешок, остальных пропирает тоже. Знаете, шутки шутками, но когда мы покинули приват, открыв дверь, оттуда столбом повалил дым. Неплохо мы так постарались. Я лишь странными отрывками вспоминаю, как оказался за тем самым столом, где мы сидели сначала. Майкл наполняет пустые рюмки, и я чисто машинально опустошаю свою, хотя понимаю, что, возможно, с алкоголем стоит притормозить. В голове вновь появляются какие-то обрывки этого вечера, а среди них мелькают русые золотистые пряди. Я, как умалишенный, быстро поворачиваюсь, осматривая танцпол, к которому сидел спиной. Тяжело сфокусировать зрение, но, приложив все усилия для этого, всё же удается найти в толпе те самые чертовы русые волосы и стройную фигуру. Я не знаю, что больше руководит мной: алкоголь или марихуана, но я уже на танцполе. Я уже рядом с ней, а в пустой голове одна за одной возникают картинки поз, в которых я мог бы её взять. Мои ладони ложатся на её талию, незнакомка вздрагивает, но, повернувшись и узнав меня, вновь мило и обольстительно улыбается, продолжая искусно двигаться только уже в моих руках. Возможно, мне не стоит воспринимать это как согласие на дальнейшее совместное времяпровождение, но мне очень хочется так думать, ведь эта девушка так хороша. Её изгибы спины манят, и как только она поворачивается ко мне лицом, я не могу сдержаться и впиваюсь в её губы, страстно и настойчиво целуя. Девушка буквально задыхается, хватаясь своими маленькими ладошками за мои плечи. Она не против — я хочу думать, что она не против, что она хочет меня так же, как и я её. Мои руки скользят ниже, опускаясь от тонкой талии к бедрам, но вместо того, чтоб поддаться движениям моих рук она отталкивает меня. В её взгляде мне мерещится испуг, и она просто идет прочь, протискиваясь сквозь толпу. Возможно, я должен сейчас остановиться, но злость охватывает меня с ног до головы. Так нагло флиртовать со мной и настолько же нагло отшить. Вещества во мне, из которых я буквально состою сегодня, шепчут мне дьявольским голосом получить от этой незнакомой девушки то, чего я хочу. Я буквально срываюсь с места и иду по её тропам, оказываясь в коридоре. Два варианта — улица или уборная. Мое чутье подталкивает меня ко второму варианту, и я не ошибся, ведь немного подождав, я увидел её вновь, выходящую из дверей женского туалета. Я не хочу думать о сраной нравственности, я хочу её. Любым способом. Я заталкиваю её назад в одноместный туалет, перебарщиваю свою силу, и она едва не падает. Испуганная и беззащитная, но я, такой опьяненный зверским желанием, сам не понимаю, что делаю. — Пожалуйста, не трогайте меня. Я вовсе не это имела в виду, — дрожащим, едва уловимым голосом произносит девушка, сдерживая поток слез, что подступили к серым глазам. — Малыш, не бойся, я пришел сделать тебе приятно, а не больно, — говорю я, и мой голос приобретает необычную глубину, словно говорю это не я. Моя душа кричит мне оставить эту бедную девочку, но тьма, что сгустилась надо мной за столь короткое время, сильнее. Она побеждает, я делаю шаг, а девушка впечатывается в стену. — Мне ничего от вас не нужно. Отпустите меня, я тороплюсь домой, — молит она, и пара слезинок стекает по её нежной бледной щеке. — Я надолго тебя не задержу. Обещаю, милая, — я уже стою вплотную к её хрупкому телу, и рука сама тянется к ней, вытирая слезу, застывшую на лице, искаженном гримасой страха. Мои губы быстро находят её в приглушенном свете. Я чувствую солёный привкус её слез на приятных теплых девичьих губах. Вот она, новая и неизведанная. Русоволосая девушка едва шевелит губами, не желая отвечать на мои ласки, и когда я делаю это настойчивее, кусает за нижнюю губу, в попытке отвлечь и оттолкнуть от себя. Но у неё не выходит, а меня только злит. — Отлично, тогда обойдемся без церемоний, — схватив её тело, словно она не имеет никакого веса, я наклоняю её над столешницей, в которой была вмонтированная раковина. С её губ срывается всхлип, она пытается оказать сопротивление, но я перехватываю её за тонкие запястья, прижимая к спине. Мне открывается шикарный вид на её задницу и бедра. Я не могу удержаться, когда она так близко, и свободной рукой провожу по её телу, скользя вниз. — Помогите! — кричит она, начиная вырываться. Мне приходится зажать её рот своей ладонью. Она что, тупая? Всё, что ей удается сделать — лишь ещё больше разозлить меня. — Я всё равно сделаю это с тобой, — шепчу я ей на ухо, и теперь всем своим телом чувствую, как она дрожит, это возбуждает ещё больше. — Лучше будь хорошей девочкой, и я не сделаю тебе больно. Моей ладони касаются её жгучие слезы, и если бы я был сейчас в чистом сознании, то убил бы себя за это, но я не в себе. Я хочу её, а каким способом я её получу, меня не интересует. Убираю руку с её рта и задираю её короткую кожаную юбку, оголяя бедра. На ней красивое кружевное белье. Кому врет эта девчонка? Она точно хотела с кем-то переспать сегодня. Одной рукой неудобно расстегивать ремень, но надевать презерватив — просто невозможно. — Только пошевельнись, и тогда тебе точно не поздоровится, — я отпускаю её руки, но, развернувшись боком, прижимаю её тело бедром, чтобы перестраховаться и дать ей понять, что бежать не удастся. Буквально секунда, и мои руки оказываются на округлых бедрах русоволосой. Она вздрагивает, а рыдания становятся громче. — Прошу, не нужно, пожалуйста, — взмолила девушка сквозь поток горячих слез. Мне не хочется с ней говорить. Просто приспускаю её белье и вхожу, крепко сжимая девичье тело в своих руках. Она истошно вскрикивает, сватаясь ладонями за столешницу, сжимая так, что кожа белеет. — Сука, — шиплю я и вновь зажимаю ей рот рукой. — Не ломай комедию, что тебе так плохо. Из тебя плохая актриса. С каждым новым моим толчком я словно теряю ощущение реальности, словно это не со мной. Всё вновь превращается в рваные отрывки в моих воспоминаниях. Мои руки, что крепко держат незнакомую девушку. Её тело, что словно ломается на куски с каждым новым моим толчком. Я разрушал её. Порой не нужно никакого оружия, чтобы растоптать человека. Иду по пустому коридору, где-то там за дверью уборной осталась мной изнасилованная девушка. Как только я покинул её тело, она словно тряпичная кукла пала на пол, в немом горе и плаче, только тогда я понял, что натворил. В тот момент я испугался самого себя, опустившись на корточки перед ней, сломленной и травмированной. — Эй, тебе нужна помощь? Может я вызову тебе такси? — я не знаю, что сказать и, возможно, совсем не должен. Но девушка лишь смотрит в одну точку, плотно сжав кулаки. Я никогда не был циником, и совершенно не понимаю, зачем положил в её сумочку сто баксов, но тогда мне казалось это всё, что я мог сделать. Громкая музыка давит на уши. Захотелось закричать так, чтоб все наконец-то замокли. Я буквально вырываю Валери из-за столика, не говоря ни слова и тяну её к выходу. Я хочу уехать отсюда. Как можно скорее. А если по правде, я хочу перемотать время и не надругаться над русоволосой девушкой. — Что ты творишь? — возмущается брюнетка, когда я наконец-то выпускаю её из своей хватки. — Поехали домой, — звеняще холодно, будто весь город покрылся льдом за одну секунду.***
— Малыш-Джастин, как насчет того, чтоб ублажить свою сестричку? Я так соскучилась, — Валери кидается мне на шею, как только дверь нашего дома закрывается за нами. Меня тошнит от всего, включая меня самого. — Взрослая девочка, и без меня справишься, — говорю я, пытаясь убрать её от себя. — Ну, Джастин, — она едва не стонет, касаясь моего уха губами. — Я тебе, блять, сказал отвалить от меня, — этим голосом можно было убить, и я отталкиваю от себя Кингсли. Я слегка не рассчитываю силу, отчего она впечатывается спиной в стену. Ловлю на себе испуганный взгляд, впервые от Валери Кингсли. Меня будто пробивает высоким разрядом тока, и я быстро поднимаюсь в ванную, закрывая за собой дверь на шпингалет. Мной овладевает паника, но ещё больше ненависть к самому себе. Вот она, точка невозврата, что поделила мою жизнь на до и после. Мне никогда больше не вернуться в тот беззаботный и наивный мир, где я был хорошим мальчиком, потому что я и сам не заметил, как превратился в аморального урода, что трахает сводную сестру и насилует девушек. Я захожу в душ, не снимая одежды, и включаю холодную воду, будто это сможет помочь мне. Непроизвольно в голове воспроизводится крик русоволосой девушки, и я сам не замечаю, как разбиваю свои руки об плитку, которой были обделаны стены в ванной. Мне не становится легче. Я останавливаюсь только тогда, когда светлая плитка окрашивается в алый цвет. Мой мир рухнул. Кем я стал по итогу? Что делать, если чувствуешь, что умер изнутри? Смотрю на пол, об который разбиваются ярко-алые капли крови, а после их смывает струями ледяной воды. Новый этап моей никчемной и разрушенной к черту Валери Кингсли жизни начался именно с этого момента. Новый этап жизни, который я омыл собственной кровью.***
В свой выпускной класс я вернулся уже другим человеком, от прежнего Джастина Бибера, вероятно, осталось только имя и несколько привычек, например, такая, как дружба с Линди Локвуд и хороший секс с Валери Кингсли. Я подзабил на учебу и подался во все тяжкие. Новая элитная компания, девушки, что сами лезли ко мне в штаны, а на каждой перемене возле меня крутились две самые завидные малышки школы — Бетани Джордан и Кэссиди Хилл. Так к концу учебного года я кое-как сдал выпускные экзамены, а в моей постели побывали все старшеклассницы. Все, кроме Линди Локвуд и Алексис Росс. И если первую я намеренно не трогал, то вторая открыто меня презирала. Выпускная вечеринка у Бетани была в самом разгаре. Пьяные толпы подростков, громкая музыка и хаос повсюду. Ничего нового. Боковым зрением замечаю у ворот Бетани с Кэссиди и Алексис, что, по всей видимости, прощались. Лекс, как всегда, уходит по-английски. Я выжидаю момента, когда Росс уйдет, а подруги разойдутся по своим делам, и когда так случается, я следую к выходу. — Алексис, постой, — мой голос за спиной заставляет её развернуться, и она удивленно смотрит на меня. — Давай проведу тебя. — Зачем? Мне тут пройти две минуты, — она забавно хмурит брови и смотрит с каким-то подозрением. — Просто хочу поболтать. Вдруг больше не будет такой возможности. Она ничего не отвечает и, развернувшись, продолжает идти, а я стою в легком ступоре. — Ну и чего ты стоишь? Идем, — произносит она, даже не поворачивая головы, и я слышу в её голосе смешок. Я быстро догоняю её, и теперь мы идем рядом. Мы странно переглядываемся и начинаем смеяться. Росс хоть и была серьезной и сильной девчонкой, но порой выглядела очень милой, как сейчас, например. — Так, к черту эти каблуки, — кидает русоволосая и хватается за мое предплечье, снимая свою обувь. — Вот теперь пошли. — Могла бы просто попросить меня, и я бы на руках донес тебя до дома, — я говорю это без какого-либо контекста, просто предлагая альтернативу, но видно это понятно лишь мне, а не Алексис. — Ага, щас, — выпаливает она и, прищурившись, смотрит на меня. — Знаешь, почему я не переспала с тобой, Бибер? Чтоб спустя пару лет, ты хоть смог вспомнить мое имя. Понимаю, что Росс чертовски права, ведь имена большинства девушек, с кем у меня был секс, я, вероятно, и не вспомню ни сейчас, ни завтра, никогда. Они все словно на одно лицо, хоть и были разного типажа. — А я думал, ты меня просто ненавидишь, — отвечаю я, улыбнувшись. Так забавно и приятно просто идти рядом с Алексис Росс, что идет босиком и несет в руках свои шпильки. Шутить и смеяться. Это лучше, чем секс со всеми старшеклассницами вместе взятыми. Наверное, я ещё не разучился чувствовать хоть что-то, хотя порой кажется, что у меня не осталось и самой маленькой части моей изувеченной души. — Глупый, — мы останавливаемся у дома девушки, и её ладонь тянется к волосам, приглаживая их. — Ты всегда нравился мне, Джастин, только когда я это поняла, было уже поздно. Я никогда не хотела быть твоей очередной игрушкой. В груди неприятно саднит, но я стараюсь не подавать виду. Чувства больше не в моем стиле. Она поджимает губы, убирая руку, и произносит напоследок: — Я надеюсь, судьба ещё как-то сведет нас, и ты убедишься, насколько я была права. Девушка быстро уходит, скрываясь за дверью своего дома, а я, как дурак, стою ещё минуту у её порога, пытаясь всё обдумать. Был бы я старым Джастином, все могло бы сложиться по-другому, и Алексис… Но я не он! Я иду прочь, меряя дорогу к дому Бетани быстрыми шагами. Сейчас хочу просто закинуться ещё стопкой чего-то крепкого, забрать Линн и поехать домой. Этот праздник жизни мне опостыл. Захожу во двор, что режет глаз от гирлянд и различных подсветок. Опрокидываю рюмку чистого виски, обходя стороной всех, кто хотел бы выпить со мной, поговорить, переспать… На улице Локвуд я так и не нашел, поэтому решил поискать в доме, где она, собственно, и была. Девушка сидит на кухне в гордом одиночестве, допивая неизвестно какой по счету бокал шампанского. Она слегка подвыпившая, но ещё далека до состояния глубокого опьянения. — Джастин, ты, — облегчено произносит темноволосая и слезает с высокого барного стула. — Линн, поехали домой. Я пришел забрать тебя, — спокойно произношу я, следя за тем, как подруга приближается ко мне всё ближе и ближе. — А ты куда-то торопишься? — тихо спрашивает она, смотря влюбленно и пронзительно. Нет, нет, нет. Пожалуйста, только не Линн. Но она, встав на носочки, уже тянется к моим губам. Я уворачиваюсь, подставляя щеку и чувствуя, как колотится мое сердце. Эти две непознанные мной девушки что, решили убить меня сегодня? — Джастин, я что, настолько тебе противна? — горечь обиды в её голосе так ясна. — Линн, не неси ерунды. Чувствую, как боль разрастается во мне, словно огромная дыра. — Тогда что со мной не так? Ты ведь целуешь кучу девушек. Чем я хуже? — Линди, я умоляю тебя, — мой голос надламывается, и я ощущаю на себе встревоженный взгляд девушки. — Ты мое последнее воспоминание о прошлой жизни. У меня больше ничего не осталось. Одна фраза, что полностью оголила всё мое кровоточащее нутро, ведь под маской уверенного и безразличного, умирал я. Будь проклят тот день, когда я встретил Валери Кингсли и позволил ей разрушить мою жизнь. Я ненавижу то, что ты сделала со мной!Джастин Бибер. 18 лет. Плохой парень с ледяными глазами.