Кошачья душа

      Яроблуд часто-часто задышал, пару раз зажмурил и открыл глаза, но видение никуда не исчезло, и даже наоборот продолжило говорить.       — Что, скучал по мне Яроблудушка? — злобно шипя, глюко-Моника надвигалась на колдуна.       — Изыди, изыди, изыди! — не своим голосом заорал маг, пятясь назад и безуспешно пытаясь вспомнить хоть одну молитву.       — Идиот! — ещё сильнее разозлилась кошка и, двумя прыжками настигнув несчастного колдуна, влепила ему лапой пощёчину, благо, не выпуская когтей.       Пощёчина была не то, чтобы болезненной, но вполне ощутимой, а галлюцинации ведь не могут быть материальными (хотя кто знает этот тёмный девятнадцатый век), следовательно, Моника вполне реальна. Но тогда почему она разговаривает на русском, как на своём родном? Да и почему она вообще разговаривает?       — Ты кто? — выдал Злотворянов, выпучив на кошку глаза.       — Нормально, мы с тобой расстались только неделю назад, а ты уже забыл, кто я?! — с обидой в голосе спросила Моника.       Расстались неделю назад? Неужели эта кошка — одна из его пассий, о которой он уже давно забыл? Да не, бред какой-то, Яроблуд никогда не был зоофилом, максимум ксенофилом, но чтоб с кошкой… Да и вообще маг не помнил ни одной его бывшей с именем Моника, да и кроме того был верен русским красавицам, а не иностранкам. Но тогда откуда кошка знает, кто он?       — Эм, Моника, дорогая, ты уверена, что мы с тобой состояли в любовных отношениях, а не просто встретились где-нибудь в булочной на углу? — от такого предположения кошка выпустила когти и медленно двинулась на снова ставшего сдавать назад Яроблуда. — П-просто я не помню ни одной знакомой девушки с именем Моника, — попытался оправдаться маг.       — О, не помнишь, значит! — кошка показала клыки. — Ну ладно, но хоть имя Мазыря тебе что-нибудь говорит? — на это Яроблуд неожиданно остановился и, глубоко вздохнув и протянув букву «а», наконец, с ясностью в глазах посмотрел на Монику. — Ну что, вспомнил?       — Смутно, — невозмутимо ответил колдун, — помню только, что когда впервые услышал это имя, ржал, как ненормальный.       Пробурчав себе под нос что-то вроде «и это говорит человек с именем Яроблуд», Моника собрала свою кошачью лапку в кулак и со всей силы врезала в кошачью челюсть Злотворянова так, что тот даже отлетел на несколько сантиметров.       — Ух, — маг встал на три лапы, четвёртой держась за ушибленное место, но ничего не сказал, а лишь спросил: — А ты точно всегда была кошкой?       — Нет, конечно, я человек, вернее ведьма! Я превратила себя в кошку лишь для того, чтобы предоставить организации, на которую я в данный момент работаю, доказательства, что дворецкий семьи Фантомхайв, Себастьян Михаэлис — демон! — воскликнула Моника. — И вообще, неужели ты бы замутил с кошкой, извращенец?       Проигнорировав вопрос о своих извращённых наклонностях, Яроблуд сказал:       — Да ну, глупости какие! Мой хозяин не демон, а максимум чудак-педофил, не больше!       — О, да ладно, он уже твой хозяин?       — Это образно, должен же я его как-то называть! — недовольно замахал хвостом маг. — Не воображай себе там!       — Да мне всё равно, называй его хоть «мой повелитель». И кроме того, я даже знать не хочу, зачем ты превратился в кота и пришёл туда, где я выполняю своё задание, но если ты хочешь возобновить наши отношения, ты должен мне в кое-чём помочь, пошли за мной! — приказала Моника и двинулась по направлению выхода из поместья.       Яроблуд лишь закатил глаза. Типичная женская логика. Знать она не хочет, видите ли, конечно, сама всё решила за него, теперь и знать не хочет. Ещё и батрачить на себя хочет заставить. Ощущение, будто они в браке уже лет пятнадцать.       — Ты идёшь? — кошка остановилась и обернулась к магу.       — Иду, иду, — пробубнил колдун, решив, что если он наладит отношения с ведьмой, то та его расколдует.       Колдун и ведьма действительно, как и предполагал Яроблуд, вышли из поместья в сад. Моника тут же исчезла в ближайших кустах, и первой мыслью мага было: «Ей приспичило в туалет». Но немного погодя, из кустов, в пышном тёмно-розовом платье, вышла девушка. Отряхивая платье и длинные каштановые волосы от листьев, девушка вытащила какой-то свёрток. И пока она трясла пыльный свёрток, оказавшийся небольшим ковриком, на колдуна нахлынули воспоминания. А он ведь помнит эту девушку ростом метр пятьдесят! Он же замутил с ней только для того, чтобы добыть какое-то зелье, а после кинул её и бежал в Китай, где с ним произошла история, которую и вспоминать не хочется. Ага, значит он из этого времени сейчас находится в Китае и…       — Хей, садись, котяра, — уже усевшаяся на ковёр Моника-Мазыря, похлопала на небольшой участок перед собой.       — Ковёр-самолёт значит? Где достала? — присаживаясь рядом, спросил Яроблуд.       — У Алладина украла, — съязвила девушка, но потом всё же ответила: — Служебный транспорт это мой.       Служебный транспорт быстро поднялся в воздух и почти мгновенно доставил пассажиров к… зданию с вывеской «Undertaker». Внутри Яроблуда всё похолодело. Почему он не догадался спросить, куда они летят, а безропотно сел к этой маньячке? Кто знает, что может сделать обиженная женщина, тем более если она ведьма.       — З-зачем мы здесь? — заикаясь, спросил колдун Монику, уже превратившуюся в кошку.       — Здесь находится предполагаемый демон, — ответила кошка и, тихо отворив дверь лапой, проникла внутрь помещения.       Яроблуду ничего не оставалось делать, как пойти за ней. Войдя в тёмную каморку, он вздрогнул, увидев абсолютно живого Себастьяна, стоящего к нему вместе с остальными смертными спиной, а ведь маг уже нафантазировал себе, что дворецкий труп.       — Хей, иди сюда, — шёпотом позвала колдуна Моника из тёмного угла помещения.       Яроблуд послушно прокрался к кошке и тут же пожалел, увидев на её мордашке хитрющую улыбку. И всё-таки она отомстила, толкнув ничего не ожидавшего Злотворянова в, слава Богу, пустой гроб и захлопнув крышку. Поняв, что звук хлопка точно привлечёт чьё-то внимание, маг заметался, но, естественно, спрятаться в гробу было негде. И вот крышка оказалась поднята, а на колдуна смотрел длинноволосый мужчина в шляпе и с чёлкой, скрывающей глаза.