***
— Я могу отпустить тебя пошататься между полок с расчетом на то, что ты не будешь опять прятаться в туалете по сорок минут? — спросил Юлик тогда, когда они вдвоем пересекли порог супермаркета с уродливой яркой желтой вывеской «Солнечный». — Вообще-то да, — возмущенно протянул Руслан, но в ту же секунду Юлик ускорил шаг и скрылся где-то в магазине. — Да и пожалуйста! Они нашли этот супермаркет вообще случайно, когда Руслан предложил свернуть на ближайшую улочку, по бокам от которой выросли невысокие дачные домики. Эта картина уж слишком напоминала ему прошлое. В каком-то из таких двориков бегал маленький Руслан. Мама сидела на деревянных ступенях крыльца: он помнил как сейчас – вторая ступенька всегда скрипела чуть громче остальных, а ещё они долго сохли, если случайно попасть на них водой из шланга. Тогда к ним ещё часто захаживала соседка. Она всегда приносила немного ароматных яблок для Руслана, и он очень скучал по ней теми длинными летними вечерами, когда уже стало ясно, что она больше никогда не появится на этом дворе. — Её увезли, — сухо сказала мама. «Увозить» было чем-то очень грустным. «Увезли» и отца рано-рано утром, и другого соседа, и ещё какого-то мужчину, который почему-то так и не встал после того, как ударился головой об угол тумбочки в материной спальне. Руслану нельзя было на это смотреть. Но он долго-долго смотрел, как мать причитала вокруг неподвижного мужчины в серой олимпийке. Затем дверь внезапно захлопнулась. Слишком громко. Руслан побрел вдоль полок с подобием книг. Такой макулатуры было полно в любом небольшом супермаркете, и обычно этого было достаточно максимум для того, чтобы растопить камин. Однако в конце одной из полупустых полок каким-то чудом завалялся выпуск комиксов, и Руслан заинтересованно потянулся к нему рукой. Комикс хлипко зашуршал и от слишком резкого, нетерпеливого движения пальцами хлопнулся на пол. — Сука, — едва слышно прошипел Руслан и бахнулся на колени, чтобы схватить выпуск. Почему обязательно нужно было быть таким неуклюжим? Сейчас Юлик подумает, что его вообще нельзя одного оставлять. — Да, так я и подумаю, непременно, — промурлыкал кто-то рядом, и Руслан поспешно запрокинул голову. Над ним возвышался Юлик, и в одной руке он держал нетипичный для этого места бумажный пакет, а в другой – стандартный чёрный «БМВ». — Я это вслух сказал? — болезненно сощурился Руслан. Юлик отчего-то довольно кивнул, а затем указал подбородком в сторону выхода. — Пока ты тут шастал и ронял журнальчики… — Я не ронял журнальчики! — вспыхнул Руслан. — …так вот, пока ты тут ронял журнальчики, — беззлобно продолжил Юлик и осторожно отстранил плечо Руслана бедром, — я успел купить всё, что мне нужно было. Было бы неплохо встать с колен, кстати, как думаешь? Или считаешь, что ты лучше подметешь тут пол своими штанинами? — Спасибо за подсказку, — хмыкнул Руслан, ощущая, как щеки почему-то заливаются румянцем. Сейчас он почувствовал себя просто глупо. Комиксы он аккуратно шлепнул обратно на полку и уныло направился вслед за Юликом, пока тот, посвистывая, уверенно шагал до машины. На выходе он умело подтолкнул дверь мощным движением плеча, и Руслан в очередной раз подумал, что Юлик, должно быть, раньше много времени проводил в спортзале. Наверняка со стороны они выглядели смешно. Во-первых, Руслан явно представлял себя эдакой собачкой, которая послушно носится за своим хозяином. Во-вторых, Юлик выглядел раза в два внушительнее и сильнее. — Ты ещё не решил, как я расплачусь за то, что ты меня везешь и кормишь? — спросил Руслан, когда они вновь выкатились на трассу. Юлик на мгновение резко вскинул ладонь, показывая, что он сейчас вообще-то пытается выехать, и только потом, отвернувшись от бокового стекла обратно к рулю, в очередной раз неопределенно пожал плечами. — Я ещё думаю. Не думаю, что сейчас у меня много вариантов. Но мне спокойнее знать, что кто-то ещё может заметить человека с дубинкой у меня за спиной. — Почему? — спросил Руслан. Он покосился на два пакета, чёрный «БМВ» и светлый бумажный, которые Юлик так и кинул на заднее сидение. — Потому что у меня нет глаз на затылке, наверное? — недоверчиво сощурился Юлик и машинально провёл пятерней по светлым прядям. — Не думал о таком? — Да я не об этом. Зачем кому-то вообще стоять за твоей спиной с дубинкой? — хмыкнул Руслан. — Это звучит абсурдно. Даже я с таким не сталкивался за всю свою жизнь. — Ну, у тебя было не так много вариантов ею рисковать, сидя в четырех стенах всю жизнь, — фыркнул Юлик в ответ. — Возражений не будет, надеюсь? — Ну и храни свои секреты, — закатил глаза Руслан. — Спасибо за разрешение. — Да пожалуйста. — Мило, что ты пытаешься установить свои правила у меня же в машине, — парировал Юлик. Тем не менее Руслан не уловил и намека на злобу в его тоне. Блондин выглядел скорее как безобидный дровосек, чем как маньяк, выискивающий любую эмоциональную неточность в чужой речи, чтобы поскорее расправиться с жертвой. — Очень смело. — А что у тебя в пакетах? — Ты так и будешь меня расспрашивать? — Если бы ты не хотел со мной общаться, то выкинул бы меня из машины. — Всё ещё впереди, мне кажется, — заключил Юлик, но не выдержал и спустя пару секунд рассмеялся. — Да господи, Руслан, там по мелочи. И ещё я взял нам несколько пончиков, если тебе уж так не нравятся те две коробки энергетиков. Он снова засмеялся, и ещё, и ещё, а потом так же резко включил музыку погромче. Дальше они ехали под классический рок, о котором Руслан говорил ещё несколько часов назад, и Юлик то и дело качал выбеленной импровизированной чёлкой, а потом высовывался в окно и кричал что-то неразборчивое, и теперь смеялся уже Руслан. От Юлика веяло свободой, отсутствием запретов, легкостью. Он был таким же, как и встречный ветер, и Руслана это восхищало. Он никогда не смог бы быть таким же открытым. Юлик качал головой во все стороны, выкрикивал строчки Highway to Hell, и загадочный кулон болтался у него на шее, а ладонь то и дело опускалась на колено, обтянутое тёмной джинсой, в такт музыке. Юлик был другим. И с ним Руслан чувствовал себя не таким выцветшим.***
Время тянулось ужасно медленно: то ли из-за того, что они то и дело встревали в пробки, то ли из-за однообразного пейзажа за окном. Ещё и спать не хотелось. Поэтому со временем Руслан просто начал вертеться туда-сюда в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. Любимую олимпийку он снял и подложил под голову, чтобы было помягче. Но всё равно что-то было не так. Наконец Юлик не выдержал и резко прокашлялся. — Если тебе так хочется покрутиться, можешь выйти и пойти пешком, — угрюмо бросил он. Лоб почему-то взмок от пота: в машине было ужасно жарко, но Юлик упрямо не хотел открывать окна. — Вот видишь. — Что? — нетерпеливо цокнул языком Юлик. Он даже прикрутил громкость, чтобы лучше слышать Руслана. — Ты сам сказал, что всё ещё впереди, — пояснил Руслан. И дополнил сам себя: — Ну, что выкинешь из машины. — А, это да. Но что-то мне подсказывает, что тащиться вдоль дороги в такую странную погоду – не в кайф. — Да там хотя бы попрохладнее чем тут! — возмущенно выдал Руслан. Юлик рассмеялся. — Ты понятия не имеешь, как хреново тут работает вся эта система подогрева, так что радуйся тому, что имеешь. — У меня вообще-то нет другого выбора. — Да выбор всегда есть, братан, — философски заметил Юлик и перестроился в соседний ряд. — Даже вон ты решил что-то поменять в своей жизни и сбежать из той помойки, где был раньше. Руслан задержал дыхание и отвернулся к окну. На языке вертелось скользкое «как и ты», но почему-то казалось, что не стоит этого произносить. Вполне вероятно, что Юлик с трепетом относился к своему прошлому. Не факт, что он сбежал из-за того, что там с ним плохо обращались, или потому что там было так же ужасно, как и в детдоме. Там были и свои приятные моменты. Например, тебе не было смысла переживать за то, что ты будешь сегодня есть. Или будет ли у тебя сегодня место для ночлега. Или не попадешь ли ты в долги перед незнакомцем, которому до сих пор неизвестно что от тебя нужно. Руслан осторожно спустил ноги вниз и наконец свел колени вместе. Вряд ли Юлику было прикольно видеть своего спутника развалившимся в кресле, пока самому нужно было придерживаться техники безопасности на водительском сидении. — Так а чего ты вообще это сделал? — нарушил очередной момент тишины Руслан. В конце концов, Юлик так и не сделал музыку погромче, так что этим нужно было пользоваться. — Сделал что? На лице Юлика отобразилась очередная степень крайнего удивления. Руслан закатил глаза. — Забрал меня с вокзала. Ты сказал, что у тебя денег маловато, но при этом у тебя даже хватает на еду для меня. — Во-первых, — выдержал театральную паузу Юлик, — это только пока что. Вполне возможно, что скоро финансирование сократится в связи с… э-э… как там поофициальнее звучать должно? Руслан два раза кашлянул и сложил руки на груди. Юлик ухмыльнулся. — Если честно, мне просто показалось, что в тебе есть что-то такое же. Ну… я не знаю, как это объяснить, братан. Мне просто захотелось. И всё. А ты просто не отказался. Ты мог и отказаться, но ты не отказался, поэтому ты здесь, поэтому мы в одной машине. — Но ты всё ещё рассматриваешь вариант выкинуть меня на обочину. — Ну, если ты так настаиваешь, — засмеялся Юлик. Он смеялся низко, продолжительно, слегка щурясь, а затем в излюбленном жесте взлохматил и так лохматую светлую шевелюру. Руслан наблюдал за этим искоса, поджав губы, и в тот момент ему казалось, что в какой-то другой вселенной они даже могли бы стать друзьями. Но не в этой. В этой вселенной они были просто случайными попутчиками, которые через несколько дней, ну, максимум через неделю, если случится что-то ужасное, расстанутся и больше никогда не встретятся.***
В этот вечер они разожгли костер на одной из полян недалеко от трассы. Юлик не смог припарковать машину идеально, и теперь Руслан то и дело с болью в глазах натыкался на искореженные кусты и сломанные ветки. Но такова была цена. В конце концов, Юлик объявил, что лучше места им для ночлега не найти, и если природе и кустам что-то не нравится, то они могут проваливать. А они вдвоем, они, Руслан и Юлик, отсюда никуда не уйдут. В подтверждение своих слов он приказал Руслану «сделать хоть одно полезное дело» и притащить к будущему костру как можно больше хвороста. — Ты как раз там интересовался недавно, как можно отплатить за то, что я тебя кормлю, одеваю и развлекаю, — захихикал Юлик и поудобнее устроился на капоте машины. В руках он вертел новенький смартфон в чёрном чехле. — Чёрт, тут связь паршивая совсем. — Вообще-то ты меня не одеваешь, — ворчливо парировал Руслан. Юлик безразлично пожал плечами. — Хотя бы не раздеваю. А ну шуруй за ветками, ты… Руслан аж вспыхнул от подобного комментария. Почему-то ему это казалось таким… таким далеким и странным. Там, в детдоме, это воспринималось лишь как оскорбления, но дальше них ничего не заходило. Только оскорбления и легкое насилие, пока воспитатели не видят. Ничего большего. Поэтому Руслану всё ещё сложно было воспринимать как шутки то, что раньше воспринималось исключительно в негативном ключе. Но в этом был весь Юлик: он заходил так далеко, как хотел, и никто не мог ему помешать. Руслан замечал это во время взаимодействий своего нового знакомого с другими людьми. И это заставляло его чувствовать себя одновременно защищенным и подавленным. Но больше, наверное, защищенным. Он едва слышно выругался, когда очередная ветка хлестнула по лицу. Там потом наверняка останется красная полоса. Но всё же сбор хвороста – меньшее, чем мог отблагодарить Руслан, поэтому он тщательно прошелся по округе, не упуская и палочки. Всё же приходилось держать поляну в зоне видимости. Вскоре он вернулся к поляне, вдоль которой то и дело болтался Юлик: сначала неизвестно зачем переставляя куда-то коробки с энергетиками, а потом всё так же тщетно пытаясь связаться с цивилизацией. Руслан же свой телефон оставил где-то в машине. Ему удалось подзарядить его во время движения машины, но сейчас от девайса особо пользы не было, а потерять его в лесу хотелось меньше всего. — Этого маловато будет, — наблюдательно бросил Юлик, критически осматривая кучку, которую Руслан сгрузил на выбранное для костра место. — Сходи-ка ещё раз. Кричи, если вдруг тебя схватит дикая лиса. — Очень смешно, — вздрогнул Руслан. — Да, я такой. Иди уже. Руслан в очередной раз закатил глаза, уже отвернувшись от Юлика, и вновь ринулся в кусты. Вряд ли где-то тут водились лисы, конечно. Об этом у них в детдоме на уроках географии не рассказывали, но надеяться стоило. Вздохнув, Руслан решительно двинулся вглубь леса. В любом случае, до трассы тут рукой подать, и даже если он потеряет поляну, то выйдет сначала к дороге, а уже оттуда позовёт на помощь. Так Юлик точно услышит. О том, что бродить в сумерках со слабым фонариком из всемогущего багажника чужой машины – плохая затея, Руслан сообразил только тогда, когда очередные кусты с длинными темно-зелеными колючими листочками сначала больно резанули по кончикам ушей, а затем сомкнулись за спиной. Фонарик два раза моргнул. Моргнул ещё раз. Затрещал. И выключился насовсем. Вокруг осталась только темнота: такая, что даже носков кроссовок не разглядишь. — Юлик! Сначала он почувствовал, будто что-то хватает его за олимпийку и тянет назад. Он поспешно вытянул руки вперёд, но пальцы только бессмысленно хватали воздух, а позже и просто стали как-то странно дрожать и скручиваться. Картинка перед глазами постепенно теряла четкость и выцветала, скручивалась, как тлеющий обрывок газеты. — Юлик… — прохрипел Руслан. На мгновение руки и ноги дернулись и вытянулись с такой силой, что Руслан слабо вскрикнул. А потом он перестал что-либо ощущать вообще – только холодную-холодную землю под спиной, прежде чем темнота заползла ещё и в глаза.***
— Руся… Руся… Русь, очнись. Русь. Ну пожалуйста. Эй, слышишь… Чьи-то пальцы мягко прошлись по его плечу. Затем ещё раз, плавно огласив выступающую косточку. Носа коснулось что-то щекочущее, сухое, тонкое, и когда Руслан открыл глаза, понял, что теперь лежит на боку, и рядом виднеются чьи-то коленки, обтянутые темной джинсой, и всё та же рука аккуратно придерживает его предплечье. Руслан прикрыл глаза на мгновение. И плавно открыл их, чтобы в следующую же секунду встретиться с взволнованным взглядом Юлика. — Эй, чувак, слышишь… братан… ты не пугай меня так… — забормотал тот и наклонил голову ближе, встревоженно всматриваясь в чужое лицо. Руслан чувствовал, как бледный луч фонарика шарил по его телу, лихорадочно, управляемый явно дрожащей рукой. — Меня никто не называл Русей, — наконец смог прохрипеть он. Язык едва ворочался. Грудь внутри что-то сжимало ощутимо, давяще, сковывающе, что каждый вздох отзывался болезненным нытьем. — Почему… На лице Юлика появилось всё то же привычное озадаченное выражение. — Я могу… — он сделал паузу и неловко переступил с одного колена на другое, — я могу донести тебя до лужайки? Или тебя лучше не трогать? Руслан кивнул, не в силах произнести что-либо ещё. Он слабо приоткрыл рот, пытаясь провести языком по осушенным губам, но тот его не слушался, и тогда глаза вновь закрылись, будто автоматически. Юлик приподнял его почти что как пушинку, и ни одна противная ветка боярышника не задела его на пути назад. Надо же, как всё просто, подумал Руслан. Он бы засмеялся истерически, нервозно, если бы слабость так не окутывала тело. Стоило всего лишь упасть в обморок от очередного приступа, чтобы не пришлось возвращаться обратно сквозь темноту без фонарика и новой порции хвороста… Он более-менее пришел в себя уже на поляне, прижатый спиной к дверце машины. Впереди мерно гудел огонь, а где-то рядом сновал Юлик. — Вот, — и он накинул тот самый плед с разноцветными ромбиками на плечи парня. В следующую же секунду оказался где-то на другом конце лужайки, ближе к темным деревьям, где всё скрывал мрак. Или же мне это всё просто кажется, ослаблено подумал Руслан. — Ты перемещаешься как ниндзя, — проворочал он едва работающим языком. — Чего? — через плечо бросил в ответ Юлик. Он копался в багажнике. — Тебе же энергетик сейчас нельзя давать? — Неплохая идея, — просипел Руслан и уронил голову на грудь. Хотелось спать, но он знал, что это состояние скоро пройдет. Правда послевкусие будет не из приятных. — Прости, я первый раз с этим сталкиваюсь… прости, — прошелестело уже над ухом. Руслан ещё долго сидел напротив костра, даже тогда, когда появились угольки, и Юлик положил между ними картошку, чтобы та запеклась. При этом искорки попали ему на руки, и он болезненно шикнул. Почему-то это заставило Руслана издевательски хихикнуть. — Ты это первый раз делаешь? — спросил он, отдышавшись. Говорить всё ещё было сложно. — А что, похоже? — огрызнулся Юлик. В следующее же мгновение он расслабленно дернул плечами. — Вообще-то мы с друзьями часто ходили на шашлыки. Я там много чего видел. — Видел, но не делал. — А тебе какое дело? — Боюсь, чтобы ты меня тут не сжег своими попытками приготовить картошку. — Можешь вообще её не есть, если уж ты такая неженка, — пробурчал Юлик куда-то в бороду. Затем хмыкнул и бросил взгляд на Руслана исподлобья: — А можешь мне подробнее рассказать, в чем дело? — У меня есть… м-м, некие проблемы со здоровьем, — хмыкнул Руслан. — Ну, ты это уже сам мог заметить. — Сложно не заметить, — не удержался от едкого комментария Юлик. — Приступы эпилепсии, например, как этот. В этом не было твоей вины, не подумай, — быстро добавил Руслан, и сбивчиво продолжил: — Просто это случается в стрессовых ситуациях. Иногда. Не всегда… ну, тебе правда не стоит волноваться. Я не уверен, что ты волновался, потому что мы не знаем друг друга, это логично, но возможно ты всё же мог… но не стоит! У меня всё под контролем, но я очень благодарен, что ты меня нашёл, и просто знай, что это не всегда так, но ты всё ещё можешь меня выкинуть, если хочешь, и… Юлик как-то сердито шикнул и приложил указательный палец, перепачканный пеплом с картошки, к своим же губам. В карих глазах отплескивал огонь, отчего они казались практически янтарными, а взгляд – тягучим, внимательным. Светлые пряди растрепались, руки вообще были перепачканы какой-то сажей, и в этот момент Руслану показалось, что так, должно быть, выглядят друзья, которые выбрались куда-то на пикник посреди рабочих будней. Или, может быть, это был их единственный вечер, свободный от учебы. Руслан слабо мог представить себя в университете, но вот Юлика – вполне. Он весь был реальный, из настоящего зубастого мира, всё ещё ужасно иллюзорного для человека, который большую часть сознательной жизни прожил в детдоме. У Руслана никогда не было настоящего друга. Такого, который бы молчаливо чистил для него запеченную на углях картошку, морщась и ойкая от жара, касающегося пальцев. А ещё к щекам Юлика приливала краска из-за костра, возле которого он находился весь вечер. Руслан сконфуженно находился чуть подальше. Он не любил так много внимания к своей персоне, но Юлика в тот вечер было просто не заткнуть. Барьер сломался. Ненадолго, и Руслан знал это. Он был кошмарно в этом уверен. Но в те моменты, несмотря на слабость в руках и ногах, от которой сводило челюсти и кружилась голова каждые десять вдохов, ему хотелось смеяться над дурацкими шутками Юлика, над его рассказами и пародиями. Руслан едва мог сдержать улыбку, укладываясь спать, и нет, он так и не отдал Юлику его же плед, весь в разноцветных ромбиках. — Хер с тобой, — махнул рукой он и напоследок подоткнул плед. Руслана бросило в дрожь: слишком много словосочетания «со мной такого никогда не было» в последний вечер. — Только больше… — Руслан бегло куснул нижнюю губу, — только не касайся… — Помню. Руки всё ещё ассоциировались с тем, что происходило в темноте комнат. «Он назвал меня Русей – со мной такого никогда не было». «Он почистил для меня картошку, и, господи, она была всё ещё горячей, когда я её ел, и все его руки были красными от жара, и со мной такого никогда не было». Руслану так хотелось сказать всё это. Но слова так и остались вертеться где-то на кончике языка: они даже не повисли в воздухе, нет. Нет, они прочно закрепились в сознании, давая понять: да, Тушенцов, ты таки будешь скучать по всему этому через пару-тройку дней, когда вы доберетесь до Сосногорска, или куда там он ещё едет, странный попутчик со странным именем.