* * *
— Котёнок, доброе утро, — его поцеловали в щёку, прогоняя вялые остатки сна, и Алекс зашевелился, — У тебя всё хорошо? Роб наблюдал, как юноша вошкается и щурится на него, явно не понимая, что происходит. Зрению потребовалось пару долгих секунд, чтобы начать фокусироваться, и когда Алекс посмотрел на мужчину более осознанно, тот улыбнулся. Губы снова накрыли его скулы, оставив пару нежных поцелуев. — Где ты был? — подросток протёр глаза и зевнул, полностью просыпаясь. — Мне надо было уехать… Ничего страшного, я ведь вернулся, — мужчина попытался поцеловать его в губы, но тот отвернулся, скрестив руки на груди. — Ты опять меня оставил, — голос был на грани, чтобы не сорваться на истеричный, обидчивый тон, — Я ненавижу, когда ты уходишь! — Алекс, всё в порядке…? — женщина заметно напряглась, когда парень застыл почти на пять минут с ползущими изо рта тонкими лентами сигаретного дыма. — Нет, — изумрудные глаза неторопливо, словно в замедленной съемке, поднялись на женщину, — Вы меня напрягаете. — Я? — доктор удивилась, скрыв эмоцию за внимательным, напряженным взглядом, — Я вам не нравлюсь? — Я вас ненавижу… Как и остальных людей, — рука с зажатой между пальцев сигаретой ожила, поднося сигарету к губам, — Вы ведь даже не слушаете меня. Я просто очередной больной клиент, которого надо как-то исправить, но не получается, потому что всё слишком хуёво. Вы ничего не чувствуете ко мне… Хотя. Не вас в этом винить. Если каждому больному отдавать частичку себя, то вас просто не станет… Взгляд из прожигающего, агрессивного и хищного переметнулся в более спокойный и уставший, можно сказать, бледный и бесчувственный. Алекс отвернулся и закурил, раздувая лёгкие с тихим сопением. Мисс Смит потёрла подбородок, наблюдая за парнем, прежде чем спросить: — За что вы ненавидите людей? — Они слабые и глупые. Они думают о глупом, носятся со своей эмоциональностью… Любовью, эмпатией, как не знаю кто. Будто кроме гормональной хуйни в них ничего и нет, — снова сиплая затяжка и покашливание, — хотя так и есть… Там ничего нет. Они оба замолкли — Алекс кипел в своих мыслях, складывая их в понятную речь, а женщина ждала, когда он продолжит, ибо по взгляду понимала — юноша ещё не закончил. — Они слабые и мерзкие, просто ничтожества, которые извиваются в собственной грязи и слезах вместо того, чтобы встать, блять, и исправить своё положение, — Алекс зарычал, в очередной раз затягиваясь, — А некоторые не просто слабые, они ещё и лживые, лицемерные, как черви, которые подставляют тебя и пытаются укусить… Биомусор. Если честно, некоторых только убивать… — Вы говорите, как Роберт, — теперь настал черед женщины сипеть голосом и покашливать. — И дальше что? — Алекс устал курить и потушил сигарету об пепельницу, — мы с ним похожи, — на губах скользнула горькая усмешка, — но мы всё равно разные… Ему нравится убивать, а мне нет. Я не убивал… Что-то в голосе юноши доктору показалось странным и она прищурилась. Алекс не смотрел ей в глаза, устремив взгляд в угол комнаты. Руки были сложены на коленях и чуть подрагивали. — Не убивали? — …Нет… — Прости меня, но это было необходимо, — Роберт погладил его по лицу, чувствуя исходящий жар от краснеющих щёк. Алекс упрямо молчал, надувшись от обиды, как маленький сыч. Мужчина на это лишь тяжко вздохнул и ушёл мыться, чтобы потом вернуться и лечь рядом с юношей на кровати, как большой и довольный кот. Когда он проснулся парень не расспрашивал о его ночном уходе — Уокер вряд ли бы рассказал, да и хотел бы Алекс знать правду? Нет… Оба всё понимали, но молчали, принимая каждый свои отговорки — Роберт прикрывался необходимостью убийств, а Алекс пеленой неизвестной лжи. В нём даже была крупица надежды, что мужчина прекратит уходить по ночам… Но всё только участилось. Уокер пропадал по два раза в неделю, иногда меньше, и Алекс каждую одинокую ночь делил со своей тревожностью и слезами. Он снова начал много плакать и лежать в апатии, обессиленный, чтобы что-то изменить. Он пытался… Но что бы он мог сделать? Запретить Роберту уходить? Если Уокер захочет, то прихлопнет его за два удара, поэтому силой Алекс не мог воспользоваться. Но зато он мог использовать привязанность Роберта к себе — плакал, просил остаться, целовал, утаскивал в постель или притворялся, что ему очень плохо, лишь бы мужчина остался с ним, и иногда тот оставался. Но не всегда. Довольно часто это просто задерживало Роберта, но не останавливало его желание убивать, и маньяк уходил. Все эти попытки оставить его дома Уокер принимал за любовь. Мол, его мальчик так сильно его любит, что ревнует, не хочет отпускать, волнуется и желает, чтобы Роб был всегда рядом. Но нет. Алексу было всё равно, трахает ли Роберт кого-то на стороне, он тревожился о себе. Вдруг Роберту станет мало ночных убийств и он начнёт срываться на нём? Как бы эгоистично не звучало, но юноша о других думал уже меньше, как о чем-то не особо важном, концентрируясь на себе. Это было стыдно, но это было и он смирился, что стал таким эгоистом… Так бы и продолжалось их молчание, если бы Роберт не решил нарушить его первым.* * *
Алекс пытался рисовать в альбоме, но линии выходили неровные, кривые и бледные, ибо руки дрожали, а голова была забита тревожными мыслями. Не о рисовании он думал. Роб опять уходил вчера и на этот раз, когда мужчина поцеловал его на языке юноши остался металлический привкус… — «Может мне просто показалось?» — пальцы задрожали сильнее и он прикрыл глаза, задерживая сиплый вздох в недрах груди. — Алекс, — мужская ладонь легла на плечо и парень резко выдохнул, — Нам нужно поговорить. Рука аккуратно поглаживала его по плечу, будто боясь надавить слишком сильно. Раньше от этих прикосновений становилось приятно, будто Роб был нормальным и любящим супругом, но сейчас по коже побежали зябкие мурашки. — О чём? — он не осмелился обернуться на мужчину, продолжая подрагивать. — О моих уходах. Карандаш выпал из рук и закатился под диван, сопровождаемый тяжёлым, уставшим вздохом и неловкой паузой. Алекс слегка покраснел, Роберту же было всё равно на карандаш — он сел в кресло напротив него и произнёс: — Ты же понимаешь куда я ухожу? Алекс поджал губы и отвернулся, убегая взглядом от зрительного контакта. В глаза Роберта смотреть не хотелось, даже говорить с ним желания не было, но встать и уйти он не мог — не Алекс тут задаёт тон, он просто слушается. Не поймав встречного взгляда, Роберт недовольно цокнул языком. Юноша на это скрестил руки на груди и хмыкнул, показывая своё недовольство. — Догадываюсь, — голос отдавал холодной раздраженной сталью, брови были напряжены, как и губы. — Я убиваю других людей, — после этих слов Алексу захотелось разрыдаться в голос и закрыть уши руками, зажмуриться, уйти. Сделать что-нибудь лишь бы боль внутри успокоилась, но вместо этого он молча сидел на месте, — Мне это необходимо… Подросток поднял глаза к потолку и засопел, чувствуя что вот-вот и… — Необходимо…? — мальчишеские скулы свело от злости, мышцы рефлекторно напряглись, а язык онемел. — Алекс… — Необходимо?! — в голове что-то щёлкнуло, это терпение лопнуло и слетело, позволяя вырваться злости, — Так нельзя! Ты обещал! ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ! Он спрыгнул с дивана, мигом заскочив за него, создавая хоть какую-то преграду между ними. Роберт тоже встал, но не суетливо и нервно, как вскочил юноша, а по-хищному медленно, будто крался к добыче. Алекс задрожал ещё сильнее, смотря в хризолитовые глаза. Он уже жалел о том, что сорвался, но страх будто давил на него, давил на газ в нервах парня, словно другого выхода не было — только убегать. Даже если захочешь остановиться, затормозить у тебя не получится — цепкий ужас подольет адреналина в кровь и ноги сами понесут прочь. — Котёнок, мне это необходимо… — Нет… — Алекс чуть сдвинулся в бок, всё так же держась за диваном от мужчины. — Алекс… — Нет! Не подходи! Мне страшно… — он всхлипнул без слёз, поджав трясущиеся губы, продолжая уходить от Уокера по кругу вокруг дивана. — Я ничего тебе не сделаю, успокойся, — Роб остановился, — Иди ко мне, котёнок, иди к папочке… — Я не хочу, — Алекс чувствовал, что вот-вот ноги подломятся и он упадёт на пол, содрогаясь от страха. Но вместо того, чтобы упасть он с болезненным вниманием следил за Робертом, ни на секунду не сводя с него глаз. — Давай поговорим, я всё тебе объясню, — тут Роберт начал плавно обходить диван и заметив это, Алекс не выдержал. Натянутые нервы сдали, сорвались, как струны и он драпанул в другую сторону подальше от Роберта. Уокер помчался за ним и Алекс свернул, опять прячась за диван, оббегая его. Мужчина, предугадав это, не стал бежать следом, а пошёл на перерез — развернулся и драпанул в обратную сторону, навстречу юноше, чтобы тот сам попал ему в руки. Алекс увидев на своём пути Роберта, завизжал и заскочил на диван, перепрыгивая его и падая на пол. В ушах раздался звон, выбивая его из колеи на мгновение. ВСТАНЬ И БЕГИ! Он резко поднялся и Роб почти схватил его за лодыжку, но парень каким-то непонятным образом извернулся из его рук и побежал на второй этаж. — Вспомнил старое?! — крик ранил в спину, подгоняя, и Алекс засверкал пятками быстрее. В глазах стояли слёзы, но времени, чтобы всхлипнуть не было — он мчался, сам не зная куда. Из лёгких вылетел весь воздух, когда он запнулся и упал, проехавшись по деревянному полу. Коленка покраснела, слегка ободранная, и вот тут слёзы, сдерживаемые всё это время неясной силой, хлынули из глаз, как из открытого крана. Не успели они залить его лицо, как Роб тут же прыгнул на подростка. Звук падающего на пол тела, конечно, донесся до него, перепугав почти до икоты. — Алекс, милый… — он перевернул парня на спину и тот рефлекторно закрылся от него, сжавшись как ёжик, — Тише, успокойся… Я не причиню тебя зла. Дай посмотреть. Услышанное чуть привело в себя и Алекс позволил мужчине осмотреть себя; дыхание восстановилось и слёзы перестали течь по щекам, раздражая кожу солью. — Почему ты убиваешь… Почему нельзя по-другому? — хоть юноша и не плакал, но голос ещё прерывался влажными всхлипами и вздрагиваниями. — Алекс, котёнок мой, я не могу по-другому… Меня трясет, если я долго не убиваю, понимаешь? — Роберт отнёс его в зал и положил на диван, обрабатывая ранку перекисью, — Я боюсь сорваться на тебе, я не хочу делать тебе больно, поэтому я делаю больно другим. — То есть… Ты не будешь обижать меня? — подросток чуть приподнял голову, направляя взгляд на мужчину. — Нет, не буду. Я люблю тебя и ухожу по ночам, чтобы нам всем было хорошо, — Уокер взял его ладонь и поцеловал её, — Не плачь, мой любимый. Роберт вытер, уже остывающие, слёзы с щек и поцеловал Алекса в губы, не получив ответа. Он вопросительно посмотрел на него, а юноша отвернулся, закрыв глаза. Тогда мужчина принёс ему стакан воды и Алекс принял его — выпил всю воду до дна, возвращая посуду обратно. В комнате наступила тишина и даже Роберту стало неловко и неприятно, не по себе одним словом. — Всё хорошо? — Роберт повернул лицо парня в свою сторону. — Да, — Алекс шмыгнул носом, избегая зрительного контакта с мужчиной, потому что если бы Уокер заглянул в его глаза, то сразу бы всё понял. Ни черта не было хорошо, всё было мерзко и ужасно. Ненависть к Роберту опять показалась на свет — он ненавидел мужчину за то, что тот убивал, испортил все его мечты и планы, его психику, а теперь пытался уверить парня в том, что всё хорошо. Как это выглядит в голове Роберта? Я украл тебя, изнасиловал и увёз в другой город. Сейчас я убиваю других людей, но ты не плачь, всё хорошо. Всё хорошо?! Он ненавидел его, но пока держался и не давал желанию ударить Роберта вылиться в действие. Самому Алексу было бы хуже от этого — мужчина отрубил бы ему руку за такое и выставил бы, как несчастный случай… И все бы поверили. Парень в этом не сомневался, Уокер ведь идеальный лжец. Роберт поглаживал парня по плечу и слушал, как тот неровно дышит. Алекс сопел и хрипел на каждом рваном выдохе, пытался восстановить дыхание, но не получалось. Он будто задыхался или захлебывался в невидимой воде и Роберту стало искренне его жаль. — Мой маленький, — он прижал его к себе, будто защищая от всего мира, и поцеловал в висок, — Тебе не надо никого бояться, я тебя защищу от кого-угодно. — «Кроме тебя самого» — Юноша плаксиво вздохнул, затем ещё и ещё, пока дыхание не выровнялось. После этого они друг с другом не разговаривали, даже во время секса оба молчали, только постанывая и фыркая. На следующее утро Алекс проснулся на подушке, мокрой от собственных слёз, и Роберт снова прижимал его к себе, расспрашивая, что случилось. Парень молчал, говорить было нечего — похищение и разрушение, вот что произошло и уже давно. Молчание и состояние подростка тревожили Роберта, поэтому он не уходил от юноши больше недели. Наблюдал, рассматривал, расспрашивал его и заботился, и у парня даже появилась надежда, что всё будет хорошо… Что Роб больше не уйдёт.* * *
— Я уйду сегодня, — Роберт подошёл к юноше со спины, который лежал на боку в кровати, отвернувшись лицо к стене. — С-снова…? — у мужчины на долю секунды сжалось сердце от того, как болезненно начал дрожать мальчешский голос. — Я нашёл тех ублюдков, — Роберт сел на кровать и его ладонь легла на чужое бедро, нежно поглаживая, — которые избили тебя. Они умрут сегодня, мой милый, ты рад? Алекс замолк, уткнувшись бессмысленным, равнодушным взглядом в стенку. Ладонь мужчины всё так же гладила его, пуская по коже мурашки. — Да, я рад. Уокер довольно улыбнулся и навалился на парня, целуя его в загривок и краснеющие щёки. Если мужские руки во всю оглаживали юношеское тело, начиная с бёдер и заканчивая плечами, то руки Алекса неподвижно лежали на кровати. Будто он их не чувствовал, совсем ватные и расслабленные. — О чём ты думаешь? Снова о прошлой жизни? — Роб перестал его гладить, но не отодвинулся и от этого его дыхание опаляло мальчешскую шею, — Расскажи мне, мой сладкий, я выслушаю. — Ты никогда не задумывался насколько ты на самом деле одинок? — тут парень зашевелился, но совсем робко, чуть повернув голову в сторону Уокера. Тот застыл, а слова мальчишки крутились в голове. Он слегка нахмурился. Почему его котёнок думает о таком грустном? — Мне всё равно на это. Мне не нужен никто из людей, только ты, — Роб слегка развернул его к себе, заглядывая в почти синие глаза. Видимо, так падала холодная тьма на зелёный, добавляя своих оттенков, — Почему ты думаешь о таком сложном? — Мы станем животными если не будем думать о сложном. — Мы и никогда не были людьми, Алекс. Мы всегда были животными, — голос Роберта гладил слух, как бархат, идеально дополняя сумеречную тишину. — … Действительно, — равнодушно ответил юноша, — Но всё же. Тебя никогда это не пугало? — Мне не нужен контакт с людьми… — Я не о контакте, — подросток сел в позе лотоса, развернувшись к мужчине всем телом, — Я не о том недоодиночестве, когда не с кем погулять или посмотреть фильм. Я говорю о настоящем одиночестве. Хризолитовые глаза прищурились, заинтересованные и явно не понимающие к чему клонит юноша. Алекс вдохнул-выдохнул и продолжил, сцепив руки замком. — Я говорю о том, когда ты осознаешь, что тебя никто не понимал, не понимает и никогда не поймет, — Алекс смотрел на Роберта, который молча осмыслял услышанное, — ты можешь рассказать кому-то свои мысли, поделиться ими, но они не поймут это так, как понимаешь ты, и это самое страшное — быть одиноким в своих мыслях и суждениях. Тебя никогда это не пугало…? Тебе никогда не хотелось…ну, чтобы хоть кто-нибудь понял тебя и почувствовал мир так, как чувствуешь его ты? К концу речи голос парня становился всё тише, наполняясь робкой надеждой. Надеждой, что он не один чувствует подобное, что хотя бы кто-то ощущает похожее. Роберт неотрывно смотрел ему в глаза, слегка прищурившись и когда мальчик уже хотел отвернуться, горько проглатывая разочарование, мужчина сказал: — Не представляешь как, — Изумрудный взгляд метнулся к его лицу, встречаясь с хризолитовым и цепляясь за него, будто примёрзнув, — Я это чувствовал с детства, но к более осознанному возрасту смирился… Мы похожи больше, чем ты думаешь, котёнок. Алекс хотел было что-то сказать, обнять мужчину, но его будто заморозили, слова так и остались звуками, зарождающимися в груди; но несмотря на молчание юноши, Роберт и так всё понял — стоило только посмотреть в чужие глаза. Они блестели на него с долей облегчения и надежды, и Уокер обнял парня, прижал к себе и поцеловал. — Может быть ты просто хотел найти кого-то, кто понял бы тебя? — руки юноши скользнули по мужским бокам, обвивая талию Роберта, — Может, ты просто хотел уйти от одиночества… И боялся, что тебе откажут, поэтому решил украсть…? — Не знаю, — Роб поцеловал его в макушку, прижимая ещё сильнее к себе. Небо за окном уже почернело, пропиталось ночной темнотой и дымчатыми облаками, сообщая о наступлении ночи. Белый глаз без зрачка смотрел на них, обволакивая серебристым мягким светом. Роб чуть оторвался от парня, одновременно с этим проводя ладонью по его спине. — Мне нужно идти, — Уокер поцеловал юношеские губы и оставил Алекса одного.* * *
Проснулся парень от нарастающего, тревожного чувства в груди. Оно нарастало словно ком и болезненно давило, подминая под себя и сердце и лёгкие, которые уже начали подгорать от нехватки воздуха. Алекс резко задышал, с шумом и свистом втягивая воздух. Руки и плечи чуть подрагивали, когда он сел на кровати. Что происходит? Он осмотрелся — синяя темнота, скользящие по углам тени, луна за окном и всё… Ничего подозрительного не было, но тогда почему по коже ползло это липкое ощущение чего-то нехорошего, волнительного? Слух будто обострился до уровня волчьего и Алекс начал прислушиваться в каждый шорох, каждый скрип, звучащий далеко на переферии сознания. Во всем теле гуляло напряжение, он хмурился в пустоту и нервно сжимал пальцы на одеяле. — «Мне кажется или…?» — за дверью что-то шуршало, раздражая и вводя в беспокойство ещё сильнее. С клокочущим в глотке сердцем, он поднялся на слабеющих ногах и замер. Дыхание застыло вместе с сердцем и им самим, будто всё существо парня желало прислушаться, что он и сделал. Шурх… Скрип… Шурх… Там явно кто-то ходит… Алекс нервно сглотнул и ступил чуть вперёд. Половицы молчали под его ногами, будто понимая состояние парня и не желая выдавать его. Ещё шаг и ещё шурх за дверью, но тише. Чем ближе он подходил к выходу из комнаты тем сильнее страх кусал за загривок, стягивая кожу на нём зыбкой плёнкой. Спину будто крупицами льда посыпали и вдоль позвоночника прокатилась дорожка холода. — «Просто кажется…» — пальцы нерешительно обхватили ручку двери, будто она была раскалена, и набрав побольше воздуха, Алекс повернул её. Щелчок механизма увяз в ночной тишине и перед Алексом открылся коридор — тёмный и пустой. С губ сорвался облегченный вздох и давление спало с груди… Пока он не спустился вниз по лестнице… Человек. — Роб…? Нет, не Роб. Человек резко обернулся на него, сжигая малейшие крупицы надежды, что это был Уокер. Они оба застыли, а в голове у юноши пошёл отсчет. Один… Два… ТРИ! Он рванул вверх по лестнице, сверкая пятками и слыша с каким грохотом гонится за ним человек. В темноте всё смешалось в единую чёрную жижу и парень запнулся об одну из ступеней, завалившись вперёд… Тогда то его и догнали, больно и резко схватив за лодыжку. Мальчишка вскрикнул, когда его грубо стащили вниз по лестнице, ненароком ударив парню бока и живот. Алекс начал брыкаться и лягаться, как последний раз в жизни, пару раз попытался укусить за что получил по скуле кулаком. С глухим, сдавленным стоном голова метнулась в сторону и Алекс поморщился. Но боль быстро схлынула, смываемая адреналином и страхом — он снова начал брыкаться, даже получилось пнуть куда-то в живот и отбежать. Но не далеко, ибо его тут же схватили за загривок, намереваясь ударить юношу головой об стол. Алекс со всей силы махнул локтем назад, врезаясь в чужую челюсть, развернулся и ударил кулаком в лицо. Грабитель отшатнулся, держась ладонью за нижнюю часть лица… Разбил нос? В темноте было не видно, текла ли кровь с чужого лица, и Алекса схватил книгу со стола, чтобы кинуть в мужчину. Агрессия побуждала вцепиться в лицо, расцарапать его как следует, но юноша сдержал себя — побежал прочь, и если у него адреналин гонял страх по венам, то у мужчины в крови начала растекаться злость. Он зарычал и оскалился в спину подростка, который убежал и спрятался где-то на втором этаже. Алекс забился в ванной и закрыл дверь, припав к ней спиной. Лёгкие будто воспалились, нервно сжимаясь, а грудную клетку будто тисками сдавило с двух сторон — нормально дышать было невозможно, только если хриплыми урывками. Кое-как наглотавшись воздуха, он прикрыл глаза. Нужен Роберт. Нужно звонить ему… А телефон в комнате и чтобы добраться до него парню требовалось выйти из ванной и пройти к комнате, но… Вдруг этот больной ещё там? Если это грабитель, то какого хера он вообще напал?! За маской не видно лица! Что он хотел от него?! Убить, вырубить?! Всё ещё нервно восстанавливая сбивчивое дыхание, он приоткрыл глаза и приглушив неровные вдохи, прислушался. Тихо. Выйти? Алекс сглотнул и вздрогнул. А если ждут за дверью? Он прислушался на пару минут в ожидании и потихоньку открыл дверь. Никого не было, но шуршало где-то рядом, в какой-то из комнат. Алекс быстро зашел в их спальню и взял телефон. Трясущиеся пальцы кое-как били по экрану отыскивая нужный номер и наконец раздались гудки. Парень дрожал, то и дело оглядываясь назад. — Ну же, ответь… — Он вдохнул-выдохнул, скрестив пальцы и приложив их к губам. — Алло? Алекс? — раздалось негромкое из динамика и юноша подпрыгнул от неожиданности. — Р-роб. . Его ударили со спины, выбивая телефон из рук куда-то на пол. Алекс закричал изо всех сил, надеясь, что телефон не отключился и Роберт услышит его крик. Почти сразу ему закрыли рот рукой и ударили в под дых, чтобы потом кинуть на пол. На месте удара разлилась давящая боль и он с трудом втянул ртом воздух, сгибаясь пополам. И что будет дальше…? Он вовремя посмотрел на человека и увернулся от удара, отскочив назад, а затем снова рванул вниз, в зал. Нужно было бежать из дома… Грабитель погнался за ним и завязалась драка, смешанная с погоней, во время которой они разбили вазу и осколки осыпались под стол. Алекс бил не жалея, пинался, пару раз вцепился в чужие руки зубами, укусив до крови, но его всё равно удалось схватить за глотку и прижать к полу. Грабитель достал пистолет и юноша замер. — Закрой рот, ещё раз укусишь и пристрелю, понял? — в лоб уткнулось дуло пистолета. Алекс судорожно сглотнул и закрыл глаза, чувствуя, как злость и жажда драться уходят, но пришло что-то другое… Он зарычал и оскалился, но не вырывался — смирно лежал, держаясь обеими руками за чужое запястье. Из-за ладони мужчины, давящей на горло, дышать было тяжело, но возможно. Парень хрипел и фырчал, с силой всасывая воздух ртом, напоминая собой рыбу, выброшенную на берег. — Убьешь меня и твоя жизнь превратится в Ад, обещаю тебе, — Алекс сдавленно застонал, попытавшись отцепить от шеи цепкие пальцы. Ему показалось, что даже через чёрную маску было видно, как напряженно нахмурился грабитель. Алекс растянул губы в улыбке, продолжая сбивчиво дышать через раскрытый рот; белоснежный оскал блестел, словно изогнутый месяц… Жаль из-за темноты не было видно, как безумно блестели изумрудные глаза; на месте глаз грабитель видел тёмные пятна. Со стороны чёрного входа послышался тихий щелчок. Оскал распорол лицо юноши от уха до уха и Алекс посмеялся, искренне радуясь. — Зря ты сюда пришёл. Отсюда ты больше не выйдешь… Тут мужчине стало не по себе и он ослабил хватку, позволяя подростку глотать воздух глубже, смелее. Алекс задышал с новой силой и дёрнулся, переманивая внимание от звука на себя. Грабитель тут же ткнул ему пистолет в лицо и зарычал, подавляя сопротивление. А потом его схватили сзади. Алекс сдержал истеричный смех, когда Роберт подкрался к грабителю со спины, схватил за шею и резко сдёрнул с парня, шваряя вора чуть ли не через весь зал. Пока мужчина кое-как отходил, Роб ударил его ещё раз и ещё… Слышался влажный хруст и болезненные стоны, пока грабитель не начал давать отпор и убегать от Уокера. Они стали водить хоровод вокруг дивана, а затем Роберт резко перепрыгнул через него, чтобы схватить человека. Тот выскользнул из чужих рук и наставил на Уокера пистолет. Роб замер. — Выстрелю, — предупредил вор и сжал оружие в руках сильнее. Алекс с замиранием сердца смотрел на это, прячась за диваном и сливаясь в темноте. Стало страшно… Вдруг Роберта убьют? Взгляд метнулся к белым осколкам под столом и парень быстро взял один из них… Побольше и длиннее. — На колени и руки за голову, — грабитель продолжал угрожающе рычать и Уокер подчинился. — Всё, не стреляй, — он покорно опустился на колени и сложил руки за головой. Алекс только крепче сжал осколок, медленно ползя за спину вора. Шорох его движений сливался с ночной тишиной вокруг, а в голове звучали мольбы, лишь бы он не промахнулся… Темнота всё ещё колола глаза, хоть он к ней и привык вместе со всеми, находящимися здесь (кроме Роберта, ведь он всего хорошо видел во темноте). — Я… — не успел мужчина договорить, как со всего размаха в шею вонзился осколок, пробивая кожу и артерию. Алекс вскрикнул, повалившись на пол вместе с грабителем, и ударил его ещё пару раз, чувствуя как руки обдает кровавым теплом. По щекам покатались слёзы и он упал на спину, содрогаясь всем телом, прижав к себе ладони, испачканные в багровой жидкости. Грабитель хрипел, еле заметно двигаясь на полу, и тут на него напрыгнул Роберт. Алекс отвернулся, но влажный хруст, бульканье и звук чего-то рвущегося от ударов всё равно долетели до него. К горлу подкатил тошнотворный ком, но он сглотнул его, не дав вырваться наружу. — Хах… — Роберт облизнулся и посмотрел на мальчишку. Тот весь трясся, не в силах сказать ни слова или даже посмотреть на мужчину. Когда к нему мягко прикоснулись, Алекс заскулил и сжался сильнее, обхватываемый тисками страха. — Мой милый, — Роберт прижал его к себе и поцеловал в щеку, сливая капли крови, — Ты совсем, как я, котёнок… Ты совсем, как я… Я люблю тебя ~