***
Убивать! Убивать! Убивать! Убивать! Убиваааааать! В унисон вопили голоса, пропитываясь яростью и злобой. Убиваааать! Рвать на части, крушить, сминать - убивать! Убивать! Убивать! И алые всполохи разгорались лишь ярче в накатившей волной чёрной бездне. Убивать! Убивать! Убивать? Но он не хотел. Он понял это в раз и потерялся. Среди них. Среди этой шипастой тьмы, что, разевая клыкастые пасти, десятком голосов вопила одно - убивать! Убивать! Убивать! Он заметался, забился, силясь вырваться. Убивать! Скрыться, убежать. Убивать! Сопротивляясь и не давая себя сломить. Убивать! Он не хотел, он не мог, он здесь чужой. Убивать! Он не будет, но он не знал, куда идти. Как? Почему? Убивать! И он закричал, что есть сил, что есть мочи. В отчаянье, сквозь слёзы. Но лишь один звук царствовал вокруг - УБИВААААТЬ! А после волной накатило ликование. Убивааааать! Он почувствовал его, эту трепетную дрожь легкого повизгивания, принёсшую за собой смерть. Тонкими иглами она впивалась, отрывая кусок за куском, обжигая болью, заставляя голоса замолкать. Убивать! Убивать! Убивать! Опаляя, уничтожая. Он рыдал, не имеющий возможности укрыться. Убивать! Убивать! Уби-чнись! Очнись! Обдало холодом, хлестнув со всех боков разом, а после что-то теплое обняло, обволокло, защищая, отгораживая, пряча за собой. "Очнись, Джеймс" - словно шептало оно. Так обманчиво, так сладостно. "Давай же, малыш! Вернись к..." Убивать! Убивать! Убивать! Неожиданно прорывалось гневностным рёвом. Сотрясающим, содрогающим. Испуганный, он дернулся, выгнулся, не добившись этим ничего. Теряясь в новых звуках, в ароматах крови. Он попытался закричать, но даже это теперь было не по силам, лишь жалобно завыл, осознавая, что его крепко держат, затыкая рот. - Тише, малыш, тише. Не надо кричать. Всё хорошо, Джеймс, всё хорошо. Я рядом, не бойся. Всё хорошо, - нежно касалось сознания, обретая смысл. - Джеймс. Я - Джеймс, - вдруг понял он. - Ага, - согласился голос, - а я капитан Раульф, ты сейчас это вспомнишь. - Даниэль? - растерянно произнес он. - Правильно, малыш. Давай же, не надо плакать, - и теплые руки, отпустив, принялись стирать со щек влагу. - Всё уже закончилось. - Это было страшно, очень страшно... я испугался... - как же жалко он звучал. - Ага, - вновь согласился капитан, - я тоже испугался, Джеймс. И этой фразой, на самом деле, сложно было описать весь тот шквал эмоций, который испытал Раульф, когда всё это случилось. Вчера они всё-таки остались и не стали никуда уходить. Как не скребло душу это решение, как не рвало её в клочья, но Раульф был вынужден в результате согласиться с доводами проводника и не снимать лагерь в срочном порядке. Соседство было крайне неприятным, но, в конце концов, их пригласили и лучшего расположения для ночёвки в этих местах уже не сыскать. В целом, он даже выволочку не смог устроить своему проводнику, скрывшему от него факт того, что их команду уже несколько дней как пасли, честно наблюдая со стороны. Это надо же! Он решил лишний раз не тревожить командование плохими новостями. Посмотрите только на него! Нашёл себе барышню обморочную, расстраивать он не хотел. Нет, забота со стороны была по-своему приятна, но вот не в таком же месте и не в такое же время! У них важное задание, а он стратегические данные умалчивает. И капитан даже почти сформировал речь для командирских наставлений, чтобы не слишком жёстко, все же это не один из его солдат, но и достаточно твёрдо, но глядя в эти несчастные, полные раскаяния глаза, проглотил все слова и обошёлся лишь жалким "не делай так больше, впредь обо всём мне говори". Получил в ответ заверения, что такого больше не повторится, и махнул на всё рукой. Парню и так хреново было, и из-за брата, и из-за способностей, на кой ему ещё мозги полоскать ненужными нравоучениями. Взрослые люди, и так всё понятно. Так что они остались здесь. И утром на них вышла стая. Голодная хищная стая крутилась вокруг защитного полога, надеясь найти способ пробраться внутрь и полакомиться отрядом. - Что делать будем, кэп? - Ждать. Рано или поздно они сами разбегутся. Не вижу смысла тратить на них силы и боеприпасы, - принял он решение. - А может им это, помочь разбежаться? - предложил один солдат, вздёргивая автомат. - Ты сквозь полог стрелять собрался, умник? - бросил на него взгляд лейтенант. - А что, не пробьёт? - огорчился тот. - Недоработка! - Ага, вот вернёмся домой, ты выскажи свои негодования научному отделу, - похлопал его по плечу товарищ. И все они тихонько заржали, представляя, что у него действительно хватит ума пойти и высказать. Не, Ран, конечно, был замечательным солдатом. Быстрый, ловкий, исполнительный, а стрелял как - будто родился вместе с автоматом. Да и не с ним одним, а со всем арсеналом разом. Но порой простым был, как тапок. Вот об заклад биться, а проходит этот уникальный товарищ всю жизнь в рядовых. Так и будет всю жизнь чьи-то спины прикрывать. Хотя, такие ведь тоже нужны. Как воздух! И казалось, что всё шло хорошо. Он ведь, зараза! Он отлучился всего на десять минут, раздать распоряжения. Какие-то несчастные десять минут. Он оставил парня с завтраком среди своих, и на тебе! Когда к нему в мыле прибежал перепуганный лейтенант, толком даже не сумевший объяснить ничего - уже тогда сердце бухнуло в пятки. А Джеймс... К тому моменту, как Раульф вернулся, его успели пнуть разок, отвесить несколько пощечин разной силы, аккуратно побрызгать на него водичкой, старательно потрясти за грудки и снова пнуть, но в этот раз от досады. Затем все старательно развели ручками капитану и честно поклялись, что и пальцем его не трогали. Он всё сам, и они ничего не знают. Чудесный завершающий штрих в эту картину внёс сам Джеймс, когда ещё тихо зашептал: "Убивать, убивать, убивать", - и все, подозрительно покосившись на проводника, чутка отошли в разные стороны - красота! Хоть волосы на голове дери. А ещё вспомнились слова дока... Чёртовы секретчики! Ведь знали, предвидели - почему не рассказать нормально?! Всё эти их проекты, грифы! А ему теперь что делать? Уповать на чудо и надеяться, что сам отойдёт? Дозваться не получалось. Он пытался, он просил парня вернуться, вкладывая в голос всю нежность, на которую только способен. Ребята тогда ещё на пару шагов дальше разошлись, но было плевать. Надо было привести его в чувства, а он не приводился, не откликался, и на все нежные: "Малыш, пожалуйста, вернись ко мне, давай, ты сможешь", - парень лишь вторил: "Убивать, убивать, убивать". И тогда капитан сделал единственное, на что ещё хватало фантазии. Он решил обратиться за помощью. Она же якорь - вот пусть и вытаскивает. Оставлять его вновь было ещё страшнее. Тащить с собой - попахивало безумием. Выбор всё же был сделан и, озвучив последние распоряжения, капитал со всех ног бросился обратно к той пещере. - Помоги, пожалуйста! - прокричал он на входе, соваться без предупреждений показалось ему самоубийством. - Эй, ты меня слышишь? - а всё же Джеймс прав, без имени - оно как-то неправильно. Учёные хреновы, опыты, изучения, не могут своим проектам имена давать? У него уже явно чесался язык, (да и не только он, если уж говорить честно) чтобы сказать им несколько ласковых, если удастся вернуться живыми. - Мне очень нужна твоя помощь, я без оружия, я вхожу, - и с одной стороны было как-то глупо, а с другой... то ли его инстинкты орали, то ли просто сказывался весь накопившийся стресс, но капитан честно поднял руки вверх, показывая свои добрые намерения, и аккуратно ступил внутрь, предварительно включив карманный фонарь на груди. - Что Вам нужно? - прозвучало это крайне зло, смотрели на него так же без вчерашнего радушия. - Я Вас не приглашала. - Да, я извиняюсь, но мне очень нужна помощь, - продолжил культурно вести себя Раульф. - Я уже вчера сказала, я не собираюсь Вам помогать, уходите, - она держалась на расстоянии, опасливо окидывая его взглядом с ног до головы. - Да, сказала, но ему, помоги ЕМУ. Он не слышит, не отзывается, бредит. Я не знаю, что делать. Помоги, - почти взмолился Раульф. Какое-то время она просто молча смотрела на него, словно что-то искала во взгляде. Эти секунды показались солдату вечностью. Затем склонила голову набок, закрыла глаза, и ещё некоторое время молчала. Он не мешал, не отвлекал, покорно ждал вердикта. После тяжело вздохнула и вновь заговорила: - От меня Вы чего хотите? - и, кажется, это можно было считать успехом, или ещё рано радоваться? - Ты же якорь. Удерживает и не даёт потеряться, так ты говорила? - Вот именно, что удерживает. А он уже потерялся. К тому же, это не мой проводник. Думаете, всё так просто? - Не знаю, но неужели ты ничего не можешь сделать? - настаивал на своем капитан. - Может, и могу, - повела она плечом. - Тогда сделай! Помоги парню, хотя бы попытайся, чёрт тебя дери! - всё же не сдержался он. Хотелось закинуть её на плечо и просто приволочь. Силой. Но что-то подсказывало, что желания свои лучше держать при себе. - Так стараетесь для него. Зачем? - Это мой долг, - не раздумывая ответил Раульф. - Дооолг, - повторила она, о чём-то задумываясь. - Помоги! Давай! Ну что с тобой не так! Ему же плохо! - И что с того? - неожиданно взвилась она. - Я его не знаю. С какой стати я должна ЕМУ помогать? Думаете, похож - и этого достаточно?! Поманили и я побегу?! А всё же эта ледяная леди была способна на эмоции. На яркие, пылкие, словно пламя. Даниэль даже слегка опешил, враз осознав всю подставу. Действительно, глупо как-то получилось. Последний шанс, последний шанс, интриганы проклятые. На чувствах решили сыграть. Умными себя возомнили, импотенты несчастные. И угораздило же вляпаться во всё это! - Я не знаю, о чём они думали. И ты права, скорее всего. С этих козлов станется. Но они - это они. А у меня в лагере сейчас лежит парень и, как заевшая пластинка, повторяет, что нужно убивать. Он молод, наивен, добр и свято верит, что может сделать хоть что-то хорошее для этого мира. А если не сделать, то хотя бы попытаться. Вот только та ноша, которую на него взвалили, его раздавит. Я знаю. И он знает, но всё равно тащит. Улыбается, говорит, что всё в порядке, и тащит. И я умоляю тебя - не отказывай мне из-за них. Помоги ему, если можешь. Хотя бы попытайся! Если ты хочешь что-то взамен - я отдам, я постараюсь, только помоги! Прошу! Эх, если вернётся, то всё-таки набьёт доку морду! Нет, конечно, не то, чтобы набьёт. Субординация, да и бить тех, кто заведомо не имеет возможности даже сдачи тебе дать, дело последнее, но всё же один раз он его ударит. Слабенько так, легонько, можно даже сказать, нежно и любя, но ударит! Ибо заслужил! - Ладно, - тихо согласилась она, - но отсюда я не дотянусь. И Раульфу даже не верилось, что вот так просто. Всё, она бежит за ним следом в лагерь. И даже не попросила ничего. Сказала, что, быть может, когда-нибудь потом, а сейчас ей ничего и не надо. Только выполнять её указания. Не самые приятные, стоит отметить. Ведь первое, что она велела - это снять полог и перебить тварей. Ведь Джеймс затерялся где-то среди них. Она его чувствует, но у них нет связи, как была с предыдущим проводником, а потому и найти его среди них у неё не выходит. Знает, что где-то там, а где - не видит. Не удаётся зацепить и выдернуть обратно. А вчера? А что вчера. Нашли с чем сравнить! У улья и сознание проще, и находятся они гораздо дальше, а стая - вот она. Точит когти о полог, заливая песок слюной. И где-то среди них Ваш мальчик. Они заняли позицию на остатках стены, прямо в тени башни, далеко не отходя от лестницы. Снайпер полез наверх. Основной отряд расположился прямо между ними и тварями, так же постаравшись забраться повыше. Навесы и конструкции хоть и были ржавыми, но всё ещё весьма крепкими, держали. Проблем не должно было возникнуть, разве что... на самую опасную часть задания выбрали самого быстрого. Он должен был отключить полог и тут же уносить ноги в сторону укрытия. В идеале занять высоту и присоединиться к отряду, но если что-то шло не по плану, то предусмотрены были и другие точки, где боец смог бы укрыться на время. Вести стаю и предупреждать о её передвижениях будет всё тот же снайпер. Благо, рации ещё работают и их с собой дали. Все бойцы расставлены, все приказы розданы. Если повезёт - никто не пострадает. По крайней мере, очень бы хотелось. - Что теперь? - спросил Раульф, ожидая начала боевых действий. Отсиживаться в тылу ему всячески претило, но не бросать же Джеймса. Разрываясь между командой и проводником, капитан всё же доверился лейтенанту и возложил на него эту миссию. Справятся! Он их не зря собирал. - Не знаю, будем экспериментировать, Вы же это любите. - Пф! - фыркнул в ответ Раульф. - Что от меня требуется? - Обнимите его, посильнее. Он может не сразу осознать себя, так что держите его крепко. И зовите. Я постараюсь найти его в общем потоке сознаний. Как только это произойдёт, он захочет вернуться, но, скорее всего, не будет знать куда. За мной он не пойдёт, не узнает, но должен услышать Вас. Так что, всё в Ваших руках, капитан, - засмеялась она и полог спал. Через какое-то время раздался взрыв, затем застучали автоматные очереди. Звериный вой сливался с криками людей, а капитан сидел, опираясь на холодный камень стены, и крепко прижимал к себе молодого парня. Практически баюкая, он звал его нежно по имени, упрашивая вернуться к нему. И всё это казалось таким бредом! Такой несусветной глупостью! Вот чем? Чем он занимается, когда должен быть среди бойцов, отдавать приказы, прикрывать, отслеживать в прицел хищные пасти и пытаться снять их с одного выстрела. Что он делает?! Смешно даже! Но все эти неприятные мысли вмиг померкли, как только парень зашевелился, дёрнулся, выгибаясь в спине, и истошно завопил... - Простите, - выдернул тихий голос из воспоминаний. Джеймс хотел вытереть нос, но тут понял, что его правая рука поднимается вместе с левой. Как-то сама. Сей факт был бы удивителен, если бы не верёвки, сковывающие запястья. - Я?.. - он так и не нашёлся, что сказать, и просто посмотрел на капитана своими ясными несчастными глазами, опушенными мокрыми ресницами. - А, это, сейчас развяжу, - как ни в чём не бывало согласился он. - Давай сюда. Вот, видишь, ничего страшного. Да? - Капитан! О! Очнулся!- дверь лестницы распахнулась, являя миру запыхавшегося лейтенанта, и взирая на проводника, недоуменно оглядывающего свои свободные руки, неуверенно и гораздо тише он добавил, - А может пока не стоило его развя... - Чего Вы хотели, солдат? - командирским тоном перебил его Раульф. - Твари перебиты, сэр! - тут же подобрался по стойке смирно он. - Потерь нет. Милтона зацепило, но рана не представляет опасности. Какие будут дальнейшие распоряжения? - Завтракайте, пакуйтесь, перепроверьте арсенал. Часа через два выдвигаемся, к тому времени всем быть готовым. - Так точно, сэр! - отдал он честь и поспешил исполнять дальнейшие указания. - Так почему я был связан, - продолжил Джеймс, как только дверь вновь захлопнулась. - Джеймс, а что ты помнишь? - аккуратно спросил Раульф. - Я... - замялся проводник. Это был достаточно сложный вопрос. Он помнил, как жевал дурацкий сухпаёк и мечтал о нормальной еде. Вкусной, сочной, чтобы слюнки текли. И, кажется, текли, но уже не совсем у него. А дальше и вовсе он терялся. Причём, видимо, в прямом смысле этого слова. Шипастые твари, разевая свои клыкастые пасти и издавая неприятные звуки на повышенных частотах, толкались перед пологом. Они скрипели, кряхтели и побулькивали, желая прорваться вовнутрь. Они предвкушали тот момент, когда язык коснётся нежной розовой кожицы. Такой теплой и беззащитной. Конечно, сначала придётся вскрыть внешний панцирь. Холодный, жёсткий, несъедобный, но зато под ним! Одного укуса хватит, чтобы вспороть живот, вскрывая его себе на усладу, и добраться до ещё более нежных потрохов. Таких вкусных и сочных, питательных и совсем не ядовитых. Они буквально таяли во рту. И пасти наполнялись слюнями, заставляя вновь и вновь бросаться на полог, повизгивая от досады. Где-то в тот момент он и потерялся. Ибо дальше уже были не столько события, сколько ощущения. Как когти перебирают мелкие камни, а у него ведь их нет. Как ноет недавняя рана на ноге, а её тоже нет. Нога, конечно, есть. Есть же? Да, есть, вот она. Но ран на ней никаких не было. А ещё была цель. Важная, очень важная - убивать! - Нет! Я не мог! Не мог! - и ужасом окатило с ног до головы. Джеймс резко подскочил, спотыкаясь и падая. Голову слегка повело, да и ноги плохо слушались, шатало. На четырёх лапах - оно как-то устойчивей всё же было, а тут... А тут он, скорее всего, упал бы, если бы его не подхватили ещё чьи-то руки. Так неожиданно и незаметно, что он в очередной раз испугался, дернулся, отшатываясь вновь в сторону капитана и пытаясь развернуться. - Тише. Ну, конечно, не мог, - успокаивающе произнесла она, не пытаясь удержать. - Всё хорошо, малыш. Ничего не произошло, всё в порядке, - вторил ей капитан, не позволяя дальше метаться. - Ты? - удивился он. - Так это была ты. Только сейчас он заметил, что они находятся на каком-то сооружении. Рядом стена и в её тени стояла она. Маленькая и хрупкая, с закатанными рукавами своей песочной формы. Всё-таки пришла, чтобы уже в который раз выдернуть его в реальность. - Капитан позвал, - пожала она плечами. - Спасибо, - ответил он, ни к кому не обращаясь, и продолжил: - Так ты поможешь нам? - Нет, - как и вчера, не раздумывая, ответила она. А Джеймс засмеялся, весело, искренне, звонко. - Почему, нет? - Может, я боюсь. - Чего? - удивился он. - Я буду рядом, я всегда буду с тобой. И капитан тоже будет. Он защитит. - Был у меня уже один капитан, - поморщилась она. - У тебя был плохой, а у меня просто замечательный, - очень по-детски возразил Джеймс, - самый лучший! Пойдём с нами, и сама увидишь. Чего ты здесь сидеть будешь, одна, среди этих тварей. Это грустно и одиноко. - Ага, лучше пойти с вами на смерть, да? - скептически встретила она его энтузиазм. - Ну, почему сразу на смерть? С тобой у нас всё получится! - не падал он духом и настроем. Пожалуй, впервые Раульф видел в нём столько оптимизма. И взять эту ледяную леди с собой, конечно, было заманчиво, но как же вопили его инстинкты, как же он не хотел спать с ней под одной палаткой. И сам сказать толком не мог почему, но не нравилась она ему и хоть ты тресни. Что-то с ней было не так! - Ты меня несколько переоцениваешь... - не сдавалась она. - Но ты же была главной в паре, - пожал он плечами. - Ага, - кивнула она, - И я не хотела идти. - Но... как же? - растерялся Джеймс. - Это всё Тим. Я предупреждала, что это опасно, что не стоит соваться. Но он меня не послушал. Они убедили его, и он пошёл. Я лишь хотела защитить... попытаться... не вышло. И осколок утраты вновь кольнул сердце, больно сжав, заставляя сглотнуть подступивший к горлу комок. Брат. Что ж ты! - Ясно. Прости. Останешься здесь? - Не знаю, - отвела она взгляд. - Надо бы уйти... но не могу придумать куда. - Тогда пойдём с нами, Тиа - протянул он руку, грустно улыбаясь. - А? - она нахмурилась и при этом смешно сморщила носик. - Тиа, - повторил Джеймс. - Я решил, что тебе подойдёт это имя. Не знаю, почему брат не дал тебе никакого, но если не он, то это буду я. Нельзя же без имени. Теперь тебя зовут Тиа. Красиво же. И я знаю, что это весьма эгоистично, но, пожалуйста, пойдём со мной, Тиа. Ты мне очень нужна. "Ты мне нужна", - эхом отдалось в памяти. И та же улыбка, те же глаза, и рука та же, но человек другой. Такой же, но другой. Совсем. Как же они похожи и насколько разные. - Ладно, - тихо согласилась она, всматриваясь во взгляд своего нового проводника, - Давай попробуем ещё раз. В последний. И капитан в этот момент думал о том, что всё-таки по-своему это было свинством. Сыграть на привязанности и тем самым заставить их сбежавший уникальный проект помочь. Но ведь сработало. И теперь у них есть ШАНС! Знать бы ещё только на что...***
- Назовитесь, - доносили колонки неокрашенный никакими эмоциями голос. - Тим Руссот, научный отдел, личный номер У-736-241СП, - в горле пересохло, и голос звучал тихо, сипло, но меня слышали. Ужасно хотелось пить, да и есть тоже. А ещё хотелось просто упасть на кровать, накрыть голову подушкой и... и не знаю, забыть всё, хотя нет, не забыть, хотелось, чтобы просто всё это оказалось страшным сном. Но кому тут есть дело до моих желаний? У них протокол, и ему стоит следовать. Всё итак весьма паршиво, лишние неприятности мне не нужны. - Вы были в составе группы Акрос-7, так? - Да, - немного трясло, не то от холода, не то от страха. Никогда не понимал тайный смысл этих тупых вопросов? Ведь всё же в базе прописано - зачем спрашивают? - Миссия была отмечена зелёным уровнем, так? - Не знаю, - никогда не разбирался в военных уровнях, может и зелёным, может розовым в цветочек, будто кто-то стал бы делиться со мной такими подробностями. - Мне говорили, что бояться нечего. - Где остальные члены группы Акрос-7? - Все погибли, - ответил я, стараясь не вспоминать произошедшее. "Я сделал всё, что мог. Это не моя вина. Не моя!" - только и мог внушать я сам себе, к счастью, произошедшее услужливо в памяти не всплывало. Не уверен, что за это следует благодарить именно мою память. - Вы утверждаете, что целая группа хорошо подготовленных и вооружённых бойцов погибла на миссии зелёного уровня? - Не я присваиваю миссиям уровни, - чего они вообще от меня хотят добиться? - Отвечайте на поставленный вопрос! - не остался в долгу голос в динамике. - Да, - продолжил я следовать протоколу. - Как погиб отряд? - Твари... - всё же трясло от страха, а не от холода, и голос предательски дрожал. - Напали твари. Пусть будет так. Это хорошее объяснение, простое и правдоподобное. Что ещё я мог сказать? - Какие твари? - Не знаю, - жалобно проблеял я, зажимая голову руками, понимая, каким жалким смотрюсь. - Не помню. - Как Вы выжили? - Не помню, - вновь повторил. - Куда Вы дели технику и снаряжение, выданные при отправке? - Никуда, - но тут же опомнившись, начнёт же опять своё "отвечайте", поправился: - Остались в конечной точке маршрута. - Почему Вы всё бросили? - Не умею пользоваться, - ляпнул первое, что пришло в голову, не правду же говорить, в самом деле. - В досье отмечено, что Вы прошли подробный инструктаж перед отправкой. От этого механического допроса уже начинало слегка подташнивать. И голова кружилась. Стены давили... и потолок... устроить им приступ клаустрофобии? Развлекать, так по полной? - Испугался, всё забыл, - могло же такое быть, вполне могло, я действительно не помню, что было на инструктаже. - Почему Вы нам врёте, У-736-241СП? - Я не вру, я не помню, - настаивал на своём. - В чём заключалась суть эксперимента? - Не могу сказать, - бессмысленный вопрос, разве что, в доступе к информации им уже отказали, решили проверить, настолько ли я выбит из себя, чтобы разболтать секретные данные - не настолько, дураком я никогда не был. - Вы понимаете, что в Ваших интересах сотрудничать с нами? - продолжал давить динамик. - Я не помню! Ничего не помню! - сам не заметил, что уже кричу в потолок. - Отвечайте на поставленный вопрос, - равнодушно талдычил голос. - Я не знаю... мне плохо... Вы обязаны передать меня по месту прикрепления. Вы не имеете права, - сложно сказать, на что я надеялся в этот момент, но вдруг бы сработало. - Отвечайте на поставленный вопрос, - не произвело это никакого впечатления на собеседника. - Понимаю, - сдался я. Сотрудничество - это же залог успеха, да? Это шанс на выживание, шанс на помощь в нужный момент, или вот шанс на повышение для кого-то? Как высоко руководство оценить стремления какого-то ретивого солдата, выбившего секретную информацию из измученного сотрудника научного отдела? - В чём заключалась суть эксперимента? - повторил динамик. - Не могу сказать, - упрямо повторил я, для меня это тоже был шанс - шанс защитить остальных. И всё началось по новой, по кругу: "Понимаю, не знаю, не помню, не могу сказать". Снова и снова. Я смиренно повторял одно и то же. Обречённо, но упёрто. Успокаиваясь от этой методичности и зацикленности. Пока в один момент дверь карцера не пискнула, извещая об открытии, и на пороге не появился док. Игнорируя вопли из динамика, он позвал меня за собой и, слегка пошатываясь, я выбрался наружу, вздохнул полной грудью и побрёл в застенки родного научного отдела. Самое сложное только начиналось.