Песнь Тени

Неделями Рей преследовало бледное лицо Бена Соло. Его глаза, умоляющие о помощи. Она чувствовала себя трусихой, что бросила его в таком состоянии. Что она за человек? Кто сбегает от беззащитного человека? Вина за это мучила ее куда сильнее, чем вина за ложь Кайло. Иногда ей снилось, что она была с Беном в Форде Соколе, когда он разбился. Она видела движущуюся за ними машину, слышала визг шин, но не видела ничего, кроме яркого света фар, прежде чем столкновение начинало вертеть ее так сильно, что она падала с дивана — и просыпалась. В другие ночи она видела, как Бен в одиночестве бродит по свалке. Как потерянная душа, он ходил туда-сюда, никогда ничего не касаясь, никогда не останавливаясь, просто глядя вокруг, словно застрял во сне. Как и директор Органа, она начала верить, что Бен еще мог вернуться. Поэтому ему нужна была ее помощь? Чтобы вернуть равновесие, склонив чаши весов? У нее заняло несколько месяцев, чтобы найти смелость вернуться в Ач-То. Когда она вернулась, это было не ночью, и не затем, чтобы тайком вломиться. Старшая школа начала социальную кампанию для старшекурсников. Все студенты двенадцатого класса должны были отработать тридцать часов на благо общества как условие выпуска. К началу ее последнего года, Рей решила записаться на отработку на дневные смены в центре. К счастью, школа отвозила волонтеров на автобусе туда и обратно, позволив Рей делать домашнюю работу во время дороги, так что она не теряла времени на работу у Платта. Ее первая смена была напряженной, ей пришлось смотреть видеофильмы и подписать бумаги по медстрахованию и переносу ответственности. После того, как с бумагами было покончено, ей устроили экскурсию. Центр состоял из двух зданий, в которых находились отделения, соединенные мостиком. Рей быстро освоилась с расположением, и к концу ее первой недели получила первое здание. Еще через три недели она вновь увидела Бена. Его добавили к ее листу обхода после того, как один из ее одноклассников решил уйти на отработку в библиотеку. Не каждый мог наблюдать за коматозными пациентами или присматривать за пожилыми людьми. Рей не смущали пациенты Ач-То. Те, кто был на реабилитации, были неплохими. Они были одинокими, как она, так что она могла завести разговор. Те, кто был в хосписе, были не такими разговорчивыми, но тоже ей нравились. Они не могли орать на нее, как Платт, или поддразнивать ее, как ребята из футбольной команды, которым нравилось вслух повторять, что Рей плоская, как доска. Она подозревала, что это начал Снап. Он не очень хорошо воспринял ее отказ пойти с ним на танцы. Хотя ее обязанности в центре варьировались день ото дня, она находила способ сделать их приятнее. Если не с кем было поговорить, она заполняла тишину, бормоча или напевая себе под нос. Последнее заметил доктор Скайуокер. Рей убиралась в палате Бена, напевая Нирвану, когда основатель центра проходил мимо. Он сунул голову внутрь, пока она была спиной к двери. Не зная, что у нее появился слушатель, Рей продолжила петь, поливая горшки с растениями, украшающими подоконники Бена. Она не раз спрашивала себя, не принесены ли они директором Органой. Хотя она никогда не видела, чтобы мать навещала его, следы ее приходов остались в комнате, от растений до коллекции семейных фотографий на прикроватной тумбочке. Каждые несколько дней они меняли положение, как будто директор Органа не могла решить, как их лучше поставить. Песня подошла к концу, и она услышала мягкие хлопки, резко развернувшись. — О, простите, мистер Скайуокер… Доктор! Доктор Скайуокер. — Можно просто Люк, — усмехнулся он, его голубые глаза были уставшими, но сияли чем-то необъяснимым. Она не удержалась от мысли, что как будто уже знала его. Он казался знакомым. — Ты одна из волонтеров? — Да, — ответила она, поспешно вытирая руки о джинсы. — Рей Ниима. — Она протянула руку и пожала его ладонь. — Приятно познакомиться, Рей. — Он бросил короткий взгляд на Бена. Все еще в коме. Он вздохнул. — Я не был в этой палате несколько лет. Мне всегда сложно видеть его таким. Рей подняла бровь. — Бен был… — Доктор Скайуокер быстро исправился. — Бен мой племянник. — Вы брат директора Органы? — Близнец, — улыбнулся Люк. — Почему, думаешь, Ач-То стоит первым в списке на отработку часов? — Он в алфавитном порядке? — А, вижу, — прокомментировал он скорее себе, чем ей. — Я думал, моя сестра отправляет к нам самых лучших и умных. Связь доктора Скайуокера с директором объясняла, почему он показался знакомым Рей. Хотя Рей не знала об их семейной связи, она видела общие черты, которые Люк делил с Леей. На лицах обоих была доброта и сострадание, несмотря на годы страданий, через которые прошли оба. — Извините, — сказала она. Доктор Скайуокер поднял брови. — За пение, — объяснила она. По правде сказать, она куда больше сожалела о его потере, за то, что вломилась в центр, за то, что разбудила Бена, только чтобы он вновь вернулся в вегетативное состояние — но она не собиралась ему этого говорить. — Не то, чтобы это может повредить, — фыркнул Люк. — Не здесь, в любом случае. — Он снова оглядел комнату, внимательно избегая взглядом племянника, прежде чем повернулся к двери. — Спасибо за вашу помощь, мисс Ниима. Он продолжил обход. То, как отстранено он отнесся к члену своей семьи, встревожило Рей. Она понимала, что ему трудно было видеть близкого человека в таком состоянии. Но надежда ведь еще не была потеряна. Она видела Бена в сознании. Она была уверена, что он проснется и вернется к его семье. Он не был потерян. Она подошла к его постели, обернувшись через плечо, чтобы убедиться, что доктор Скайуокер ушел, прежде чем взяла Бена за руку. — Я видела, как ты вернулся. Ты сможешь сделать это снова, — сказала она его неподвижному телу. Затем она поклялась: — Я помогу тебе. *** Рей не отнеслась к своей клятве легко. Закончив свои тридцать обязательных часов, она продолжила посещать центр. Платт, которому никогда не было дел до ее обучения, не заметил ничего необычного в ее работе, так что он и понятия не имел, чем она занималась днем. Рей ходила на свои обязательные уроки по утрам, посвящая дневное время Ач-То. Каждый день она находила что-то новое, что осветило бы палаты, даже если это ничего не меняло и не будило волшебным образом пациентов… Или одного конкретного пациента. Она пробовала вновь растирать руки Бена, надеясь, что это и разбудило его. Но результата не было. Она пробовала курить ладан, спиритическую доску и остальные техники, которые нашла с помощью доисторического компьютера Платта. Ничего не работало. Так что после того, как ее отработка закончилась, она подписалась на продолжение работы. Она не могла оставить его там, не зная, что могла как-то спасти его. Кайло, наоборот, считал, что это дохлое дело. С каждым новым днем, проведенным ею в Ач-То, он становился все более раздражительным. — Почему ты продолжаешь возвращаться туда? — прорычал Кайло однажды ночью. Она пожала плечами. — У меня достаточно баллов, чтобы выпуститься. Почему бы и нет? После той ночи они не говорили о случившемся. Рей было странно вновь заводить эту тему. Подобно тому, что она знала, что Кайло не понравится, если она пойдет на весенние танцы, она чувствовала его тревогу по отношению к Ач-То и Бену Соло. Поэтому она избегала обеих тем, как могла. *** — Ты могла бы быть там. Они выпускают старшеклассников пораньше, если у них есть работа. Они сидели в Форде Соколе. Рей лежала на животе, болтая ногами, пока заканчивала домашнюю работу. Кайло сидел — насколько мог сидеть — на переднем сидении, раздраженно глядя в никуда. Он был в дурном настроении. Рей фыркнула. — Это не работа. Это рабский труд. — Все же, — настоял он, отметая ее комментарий. — Ты могла бы работать над своим проектом. Ты не трогала этот кусок мусора больше недели. — Знаю. — Она вздохнула, раздраженная, что он заговорил об этом, и еще больше злясь, что он был прав. Как бы она не злилась на него — он был прав. Она не работала над ее моделью столько, сколько должна была. Но виноват в этом был не только Бен Соло. Она продвинулась в ремонте Сокола насколько это было возможно. Ему все еще нужна была новая коробка передач. Это была последняя деталь и самая сложная для добычи. Все коробки передач сразу отправились к Платту. Лишних не было, а новая стоила денег — настоящих денег — которых у Рей не было. Кайло знал это, но продолжал докучать ей. — Ты застрянешь здесь… Как я. — Ты не застрял здесь, — ответила она со злостью. — Ты можешь идти, куда захочешь. Его взгляд метнулся к ней. — Это не правда, и ты это знаешь. Она села, сверля его взглядом. — О, правда? Тогда как ты приехал со мной в Ач-То? Алые глаза демона вспыхнули. — Ты правда не знаешь? — Знаю что? Он задымился, выскользнув в открытое окно, и остановился на дворе. Она чувствовала, как в нем пылают эмоции. Это было странное чувство, но она как-то всегда знала, что он чувствовал. Обычно она старалась избегать тем, которые напрягали их отношения, но ссора сейчас была неизбежна, ведь он не соглашался с тем, как она обходится со своей жизнью. Он продолжал висеть в воздухе, пока Рей не закрыла книгу и не вышла из Сокола. — Знаю что, Кайло? — спросила она. Тихим голосом, едва слышным, он ответил: — Я привязан к тебе, маленькая. Я иду туда, куда идешь ты. Рей словно пыльным мешком прихлопнули. Она искала объект его привязки, и все это время это была она — она — никто из Джакку. Что сделало ее такой особенной, что он был к ней привязан? Затем ей в голову пришла другая мысль. Он поэтому был с ней? Он остался лишь потому… Потому что у него не было выбора? Ее сердце заболело от мысли, что ее единственный друг был ее другом лишь потому, что она была его единственным вариантом, и то, не по его воле. — Нет. — Рей неверяще покачала головой. Она не хотела верить. — Нет, ты привязан к Соколу. — Но даже произнося слова, она знала, что это не правда. — Я был к нему привязан, — согласился он, — какое-то время… До тебя. — Что это значит? Его мягкое темное облако — у человека это была бы рука — погладила ее запястье, прежде чем скользнуть к карману ее джинсов, где она прятала игральные кости, чтобы их у нее не отобрали. Она часто носила кости с собой, но если был шанс, что она может их потерять, она прятала их в Соколе, пока не возвращалась на свалку. Кайло ни разу не упоминал об этом. Она не думала, что он заметил. — В нашем мире есть сила — древняя, но позабытая. Вы, люди, предпочли похоронить ее существование, но она все же живет. — Она внимательно слушала, ожидая, что он объяснит, как эта сила влияла на него. — Кости обладают надо мной властью. Вот почему могу появляться там, где есть ты. До тех пор, пока они у тебя, я всегда буду с тобой. На секунду разум Рей коротнуло. Внезапно, с невероятной четкостью, она вспомнила ту ночь, когда пошла к Бену. Кайло был с ней. За все последующие попытки разбудить спящего принца она больше не воссоздавала события того вечера. Если у костей была сила, разумеется, Кайло, ее теневой демон, обладал большей силой. Она вспомнила, как он заставил весь трейлер трястись в ночь их первой ссоры. Если он мог сделать это, то наверняка он был тем, что опрокинуло бы чаши весов в сторону возвращения Бена Соло? Был только один способ проверить. — Идем! — Она бросилась, как молния, к сараю. Кайло последовал за ней, хотя судя по его признанию, у него не то чтобы был выбор. Еще было светло. Она должна была работать на свалке, так что было совершенно неудивительно, что Платт поймал ее. Проигнорировав протестующие вопли толстяка, она вывела спидер, запрыгнула на него и стартанула прежде, чем у него был шанс остановить ее. Если он или Тидо заметили огромную тень за ее спиной, то никто об этом не упомянул. Они были слишком заняты тем, что вопили на нее за кражу мотоцикла. Рей особенно внимательно следила за дорогой, проехала через пробки. В отличии от той ночи, когда она вломилась в центр, поездка до Ач-То была длиннее из-за машин на дороге. Она хотела приехать как можно быстрее, но прекрасно понимала, что именно из-за аварии она оказалась у Платта, а Бен — в хосписе. Так что она приглушила свою жажду скорости. Когда они приехали, Кайло остался в ее тени, что поспособствовало отсутствию инфарктов у работников центра. Рей помахала Эмми, самой старшей медсестре. Технически, она была на пенсии, но работала на полставки у стола. — Рей, — с теплой улыбкой поприветствовала ее седовласая женщина. — Страдания тебе по вкусу? — Не, я просто кое-что забыла в моем шкафчике. Не против, если я забегу и заберу? — Вперед, солнышко, — махнула ей Эмми, протягивая ей бейджик посетителя для доступа внутрь. — Спасибо, Эмми, — Рей приняла бейджик, повесив его на шею. — Ты святая. — Я в курсе, — засмеялась она. Рей отправилась к ближайшей лестнице, поднявшись на второй этаж. Ей нужно было пройти по мостику между зданиями во второе крыло, где была комната Бена Соло. Кайло оставался в ее тени, пока она не оказалась в безопасности палаты Бена. Когда они оказались внутри, он завис в одном из углов, а Рей заперла дверь. Посреди дня центр был куда активнее, чем ночью, когда они посетили Бена в первый раз. Ей совсем не нужно было, чтобы кто-то вошел в тот момент, как она пыталась разбудить Бена. Вытащив кости из кармана, она подошла к бледному телу на постели. Медсестры научили ее, как обращаться с респиратором, к которому он был подключен и остальным приборам, следящими за его жизненными показателями. Она засомневалась, не выключить ли их, но побоялась, что если не сумеет его разбудить, это его убьет. Так что она оставила их. Разнообразные звуки, издаваемые прибором стали своеобразным саундтреком для нее, как будто напоминая о том, что у нее было лишь небольшое окно на то, чтобы последовать ее плану. Рей глубоко вдохнула и потянулась к руке Бена. — Остановись! Рей замерла, ошеломленная тем, что на нее кричал не работник Ач-То, а сам Кайло. — Что? — прошипела она, бросив недовольный взгляд через плечо. — Что ты собираешься делать? — Я собираюсь разбудить его, — призналась она. Она думала, что это было очевидно, но затем она вспомнила, что Кайло не было рядом, когда чудо случилось прошлый раз. Она снова вернулась к Бену. — Он заслуживает того, чтобы проснуться. — Нет. Не заслуживает. Рей дернула головой к нему. — И откуда ты знаешь? Он перетек ближе. — Потому что я — Бен Соло. Рей повернулась всем телом и уставилась на него. Демон перед ней, создание из тьмы и гнева, он был ее единственным компаньоном последние двенадцать лет. Она никогда не спрашивала о его жизни до нее. У нее не было причин. Он был рядом, словно ответ на немую молитву, защищая ее и заботясь о ней. Она решила, что он всегда будет с ней, не важно, останется ли она с Платтом или нет, она считала, что для него она была тем же — компаньоном и защитником. Она ошибалась. — Что ты имеешь в виду? Алые глаза Кайло исчезли — он моргнул. Когда они появились вновь, алый был не таким злым, но приглушенным, словно затухающие угли костра. — В ночь аварии за рулем был Бен, но машину вел не он. Это был я. Рей ощутила, как из комнаты словно выпустили весь воздух. Она видела лишь неподвижное тело Бена и тень Кайло перед ней. Все остальное расплывалось. Она пыталась осознать то, что только что сказал ее друг, но никакие ее исследования не могли ей помочь сейчас. Она падала в пропасть, словно Алиса, оказавшись в мире, о котором почти ничего не знала. — Что ты говоришь, Кайло? Он издал болезненный звук, как будто сражался с собой. — Я всегда был частью Бена, — заявил он ровно. — Тьма была в нем с момента зачатия. Она преследовала его семью годами, но в ночь аварии кое-что случилось. — Что? — повторила Рей. Она как будто позабыла все остальные слова. Все, что говорил Кайло, не имело смысла. Он был демоном. Он сказал это, когда представлялся ей тогда, много лет назад. Демоны не люди. Они… Ну… Демоны. Да? — В ночь, когда Хан и Бен выехали на Соколе, они поссорились. Бен был аутсайдером всю жизнь. Когда он был ребенком, его дразнили из-за внешности. Его уши и нос были слишком большими для его лица, и у него были проблемы с общением и социальным взаимодействием. Его отец часто путешествовал, мать была занята карьерой, и он проводил с ними мало времени. Он не знал, как вести себя, и чем старше становился, тем хуже было его поведение. — У него начались проблемы в школе. Как и ты, он взял все продвинутые курсы. Бен был гением. Но остальные ученики не понимали. Они видели его ум как нечто, за что можно его дразнить, или не верили, что он настолько умен, и всего лишь любимчик учителей из-за его семьи. Он стал целью множества розыгрышей. Его мать была директором и ждала, что он разберется с ситуацией дипломатично — и будет идеальным сыном. Он пытался. — Бен пытался делать все, что хотела его мать, все, чего хотел его отец, все, чего хотели его учителя, и все, что хотели его одноклассники. Он создал столько версий своей личности, чтобы удовлетворить окружающих, что потерял себя. Я стал его маской, той версией его, что люди видели на поверхности, чтобы они не увидели то, что на глубине он распадается на части. В конце концов, он не выдержал. Усилия разодрали его. И когда это случилось, появился я. Рей помотала головой. То, что говорил Кайло, было для нее больной темой. Она пожалела, что она и Бен не встретились раньше — когда они оба были в сознании и здоровы. Может быть они смогли бы спасти друг друга до того, как стало слишком поздно. И все же она не понимала, каким образом появился Кайло. — Ты отдельная личность? — спросила она, запнувшись. — Ты говоришь, что Бен… Ты… Вы шизофреники? — Нет, — низко усмехнулся он, — нет, маленькая. — Он попытался потянуться к ней, но замер, когда она отстранилась. Они оба давно знали, что он не мог физически коснуться ее. И как бы Рей не хотела получить утешение в виде его хотя бы фантомного прикосновения, она была слишком испугана этим разговором, чтобы воспользоваться этим. — Я и часть Бена, и сам Бен одновременно. — Рей состроила лицо. Его объяснение ничего не объясняло. Он снова усмехнулся. — Смертным трудно это понять. Вы видите все в крайностях. Мир не белый и не черный. Это только оттенки серого. — Я не понимаю. — Когда для него это было слишком, Бен позволял мне занимать его место — позволял его ярости и агонии разрастись так, что я стал больше, чем его стороной, больше, чем его частью. В ночь, когда умер его отец, он был за рулем, но вел машину я. Я убил Хана. Рей оглянулась через плечо на спящего молодого мужчину в больничной кровати, затем обратно на ее демона. — Но это не так, — возразила она, вспомнив прочитанную ею статью. — Его убили мои родители. — Что? Она облизала губы, затем прочистила горло. Внезапно, во рту стало сухо, а глаза закололо от накативших слез. — В школе я нашла статью об аварии, — сказала она Кайло. — Я искала новости о том периоде времени, когда меня отправили в приют. Я хотела доказать, что ты ошибаешься. — Кайло перетек к ней ближе, когда ее голос начал ломаться. — Я-я видела их машину в статье. Они были никем. — Она начала плакать. — Они уехали, оставив меня одну дома. И они умерли той ночью, но не до того, как убили твоего отца. Кайло молчал несколько долгих мгновений. Она видела, что он обдумывает ее признание. Рей с тревогой ждала, что он сорвется на ней и заставив все здание дрожать от его ярости. — Как давно ты знаешь? — спросил он спокойно. — С тех пор, как спросила, знал ли ты владельца Сокола. — Рей… — Прости меня, — быстро извинилась она. — Я не хотела, что бы ты вмешался в мои планы. — Твои планы? — Освободить тебя. — Ты знаешь, как это сделать? — Нет. — Рей раскрыла ладонь, показав вытащенные из кармана кости. — Я думала, что узнаю, когда окажусь здесь. Я чувствовала тягу — что-то позвало меня сюда. Я думала, что пойму, что делать, когда придет время. — Это не твой груз, Рей. Я давно сделал свой выбор. Я… Они оба замерли, услышав, как поворачивается дверная ручка. Рей нырнула в шкаф, а Кайло скользнул под кровать Бена. Рей едва успела спрятаться, как в палату вошел доктор Скайуокер. Он без колебаний закрыл дверь. В руке у него была маленькая черная коробка. Рей смотрела, как он поставил стул рядом с кроватью и сел. — Прости, что подвел тебя, Бен, — сказал доктор Скайуокер телу его племянника. Он опустил голову. Рей подумала, что он молится. Она опустила взгляд на тень под кроватью, где прятался Кайло. Она могла сказать, что он там только из-за его сверкающих глаз. Он тоже смотрел на доктора Скайуокера, и его пылающие глаза прищурились в светящиеся щелки. Сначала она не поняла, почему он вдруг стал похож на приготовившуюся к прыжку пантеру, а затем заметила, что на коленях в доктора Скайуокера что-то лежало. Шприц. Что это? Ошеломленная, Рей смотрела, как основатель Ач-То приготовил иглу для инъекций. Ей в голову пришли несколько вариантов. Первый — она может столкнуть его со стула и доложить о нем Эмми. Второй — она может позволить Кайло испугать его до седых волос. Или третий — она может выбить из его рук проклятый шприц и потребовать объяснений. Рей предпочла третий вариант. — Что вы делаете? — воскликнула она, выступив из шкафа. Она кинулась к Бену и выбила шприц из рук доктора Скайуокера. Он прокатился по полу и оказался под прикроватным столиком. — Рей? Распахнув глаза, она бросила взгляд на Бена, затем снова на доктора Скайуокера. Жизненные показатели его племянника никак не изменились, несмотря на все происходящее. И все же она волновалась как действия его дяди могли повлиять на него, когда он проснется — если проснется. — Вы что… Вы пытались убить его? — Я пытался проявить милосердие, — ответил доктор Скайуокер, но его голос дрожал. Он как будто больше пытался убедить себя, чем убедить Рей. — У него все еще есть шанс. — Рей, прошло почти двенадцать лет. Шанс, что он проснется, очень… — Но он все еще есть! — оборвала его она, встав между ним и Беном. — Да, — кивнул он. — Ну так дайте ему этот шанс. — Рей… — Если вы уйдете сейчас, — сказала она, на грани своих способностей изображая директора Органу, — я не стану ни о чем докладывать администрации. — Доктор Скайуокер уставился на нее, как будто у нее выросла еще одна пара рук. — У вас есть десять секунд, прежде чем я вызову сюда Эмми. Доктор Скайуокер бросил последний долгий взгляд на племянника, прежде чем отодвинул стул и вышел из палаты. Он больше не сказал Рей ни слова. — У нас есть пять, максимум, шесть минут, прежде чем он вызовет сюда охрану, и меня выведут, — сказала Рей Кайло, когда дверь снова была закрыта. — Что нам делать? — Что значит, что нам делать? — Чтобы освободить тебя? — Если бы я знал, как, то ты нашла бы меня не на свалке. — Как ты вообще оказался в таком состоянии? — спросила она, чувствуя себя хрупкой и дрожащей, уставившись на пару золотистых игральных костей в своих руках. — Почему именно кости? Кайло издал странный звук. — Мои догадки не лучше твоих, маленькая. — Хватит так меня называть! — прошипела Рей, стиснув кости. Она не могла поверить, что он так относился к ситуации. Если они не найдут выход, скорее всего ее отправят в полицию, Бена снова навестит Ангел Смерти, а Кайло исчезнет навсегда. Она не знала, почему Кайло не попытался исправить ситуацию прежде. Даже если ему было плевать. — Ты не имеешь права меня так называть после того, что ты сделал.  — И что я сделал? — Ты бросил его, — она указала на Бена, — здесь, одного. Ты мог проснуться. Ты мог вернуться домой к семье. У тебя была семья, и ты отказался от них. — Разве ты не видела, что только что случилось? — проревел он. — Он пытался убить меня! — Это был акт милосердия, Кайло. Он думает, что подвел тебя. — Так и есть. Рей прикусила нижнюю губу, перекатывая игральные кости между пальцев. — У нас нет на это времени. Воспользуйся своей силой и исправь все! — Это не так просто. — Насколько это сложно? Кайло, у тебя есть сила. Почему не воспользоваться ей? — Я не могу уйти. — Потому что ты привязан к игральным костям, а они у меня? — спросила она. — Нет. — Не лги мне! Его глаза сверкнули от ее возмущения. — Я никогда не лгал тебе, Рей. Да, я привязан к костям, но это не важно. Я не могу уйти, потому что… — Потому что? — не выдержала она, лишившись последних крох терпения. — Из-за тебя. Она замотала головой, поглощённая эмоциями — злость на Кайло за то, что он бросил Бена, печаль из-за Хана Соло, которого убили ее родители, сожаление о том, что не смирилась с правдой раньше, и еще дюжина других. Они бесконечно кружились в ее голове, пока она не начала держаться из последних сил. Среди всех эмоций больше всех выделялась любовь. Кайло не сказал этого вслух, но Рей чувствовала вес его слов и их значение. Он любил ее. После всех ее открытий, сделанных в попытке раскрыть тайну Кайло Рена, к этому она была готова меньше всего. Она знала, что ее чувства к нему изменились. Она раз за разом говорила себе, что это бессмысленно. Как они вообще смогут быть вместе, если не могут даже коснуться друг друга. Но ее чувства не утихали. — Я хотела освободить тебя, — наконец признала она. — Я думала, что если приведу тебя сюда вместе с костями, то смогу разбудить его, и ты будешь свободен. Я думала, что он сможет вернуться к матери и получить шанс на нормальную жизнь. А мы сможем вместе отправиться в Калифорнию или еще куда. — Рей вытерла мокрые щеки, всхлипывая, когда поняла, насколько все неправильно пошло. — Но этого не будет, да? Внимание Кайло перетекло от нее на его человеческое тело. — Я не знаю, может ли Бен — могу ли я — проснуться, но я так подозреваю, что если это случится, я перестану существовать в этой форме. Рей ощутила, как снова накатили слезы. Какой бы ужасной не была альтернатива — оставить Бена Соло гнить в хосписе — она не могла выдержать мысль о том, чтобы больше никогда не видеть Кайло. Он был ее якорем столько лет. Он был единственной константой в ее жизни, единственным, кто не оставил ее. Она задохнулась всхлипом, кусая кулак, в котором крепко сжимала игральные кости. — Маленькая, обещал, что не оставлю тебя, но я должен нарушить свое обещание. — Он поднял размытую руку к ее лицу. — Я найду способ вернуться к тебе — в этой жизни или другой. Она осела на пол, обняв себя руками и выронив кости, и разрыдалась перед ним. — Ш-ш-ш-ш, Рей, — он опустился на пол рядом. — Рей, послушай меня. Ты дорога мне, но ты права. Пора вернуться домой. — Нет, — быстро ответила она. — Нет, я ошибалась. — Нет, ты права, маленькая. — Дымные пальцы коснулись ее лица и волос. — Мой дядя вернется. Я не смог спасти отца, но теперь, благодаря тебе, я смогу спасти себя. И, как ты сказала, это шанс на нормальную жизнь. — Пожалуйста, не делай этого, — взмолилась она. Рей ощутила тяжесть в груди, как будто на нее сел слон. Стало трудно дышать. Между всхлипами она хватала воздух губами. — Ты все еще держишься. Отпусти. — Рей продолжала всхлипывать. — Отпусти меня, Рей. Он терпеливо ждал, пока она плакала. И он позволил ей оплакать его — оплакать себя — за все те годы, когда они были всем друг для друга. Прошли минуты или часы, но в конце концов слезы Рей высохли. Встав на подгибающиеся ноги, она подошла к кровати Бена, взяв с собой кости. Осторожно, она раскрыла его ладонь и уложила золотистые кости в нее, сомкнув на них его пальцы. С глубоким вдохом она повернулась к Кайло, глядя, как он тает на ее глазах, как в ту ночь, когда она впервые пришла к Бену. — Я люблю тебя, — прошептала она, и по ее щеке скатилась последняя слеза. — Я знаю. И, сказав это, он исчез. Она осталась одна в палате, все еще держась за руку Бена. Рей прикусила нижнюю губу, чтобы удержать себя от слез. Было так больно, как будто кто-то разорвал ее грудную клетку. Она посмотрела вниз, ожидая увидеть текущую кровь и порванную плоть, но ничего. В палате не было никого, кроме нее. Ее лучший друг исчез. — М-м-м-м… Тело, за которое она держалась, начало двигаться, и подключенные к нему приборы начали разозленно пиликать. Рей охнула, отшатываясь от дергающихся конечностей. Как и в прошлый раз, глаза Бена нашли ее. Он уставился на нее, как будто она единственная, что было важно в мире. На мгновение ей показалось, что это прорывается Кайло, сдержав свое обещание вернуться к ней. Ей было плевать, что он выглядел, как Бен — технически, он был Беном. Рей был важен только ее друг. Она хотела, чтобы он вернулся. Им все еще нужно было починить Сокол и выбраться из города. У них были планы доехать до Пало Альтро. Кайло сказал, что они уедут вместе на старом серебристом монстре. Должно быть, приборы послали сигнал, потому что дверь в комнату Бена внезапно распахнулась, и внутрь вбежала медсестра. Она заметила Рей, но была слишком занята пациентом, чтобы спрашивать, что это за девица и как она сюда попала. Аккуратно, она удалила трубки из Бена, позволив ему дышать самостоятельно. Если ее встревожило увиденное, она этого не показала. Вместо этого она казалась совершенно спокойна. Медсестра помогла Бену привстать на кровати. И все это время его взгляд не отрывался от лица Рей. Рей не знала, что видела — надежду, отчаяние, тоску, облегчение — так перемешаны были эмоции. Закончив работу, медсестра отступила, позволив Бену целиком увидеть Рей. Он открыл рот, затем закрыл. Он пытался сглотнуть, сглотнув от боли после удаления трубки. Медсестра утешила его, пробормотав о том, чтобы он не торопился. Кивнув ей, он снова попытался. — К-кто т-ты? У него ушла почти целая минута, чтобы сформулировать вопрос. Слова очевидно были болезненными для него, хотя не настолько, как для Рей было больно это слышать. Любая надежда, что Кайло был внутри него, исчезла так же резко, как сам демон. Медсестра уставилась на Рей, несомненно гадая, не вызвать ли полицию. Рей решила избавить ее от трудов и сбежала из комнаты. Она едва не врезалась в стену, так торопилась добраться до двери. — Мне жаль, — выпалила она. — Мне так жаль. Она побежала. Она не могла убраться от пронзающего взгляда Бена Соло. Он не знал, кто она. Он не помнил ее — не знал ее. Она вернула его к жизни. В обмен он забрал у нее лучшего друга. И она ненавидела его за это. Он не мог совершить греха хуже. С каждым шагом ее сердце покрывалось трещинами, пока не разбилось совсем. *** Рей перестала приходить в Ач-То. Когда Люк заехал в старшую школу, чтобы спросить, почему, она сослалась на конец года и необходимость сосредоточиться на учебе, хотя с оценками у нее все было в порядке. Они не говорили о том, что случилось в палате 1119. События того дня остались тайной для всех жителей города, хотя волшебное выздоровление Бена Соло попало на первые страницы газет. Рей выпустилась с отличием. Ее учителя, включая мистера Андора, переживали из-за недостатка ее энтузиазма, когда ей поручили сказать речь. Правда была в том, что ее сердце было разбито, и ей было все равно. Все ее достижения ничего не значили без ее лучшего друга. И как бы усердно она не работала, чтобы достичь цели, она была в том же состоянии, что и в начале года. И что еще хуже — она была одна.