Сага о дрейфующем солнце. Песнь вторая. Ночь

Польша, Варшава. Август, 2004.

Пьяно заплетающимися шагами по мягкому красному ковру со сложным мелким узором, Снейп целеустремленно рассекал идеально начищенными брогами пространство между двумя стенками гостиничного коридора. Неоновая вывеска резала тьму города, пробиваясь через маленькое окошко далеко в конце, едва ли добавляя света в пространство под тусклыми лампами. Мальчишник удался. Еще бы! Ведь это Снейп его организовал. Не без помощи секретаря, но это детали. Предварительно изучив литературу и некоторые видеоматериалы, Северус вывел три составляющие отличного мальчишника: алкоголь с закуской, самая популярная музыка и доступные женщины. Все что требовалось сверх этого — смелые идеи, как между собой это скомбинировать в разнообразной бессмысленной деятельности. Пять состязаний он придумал заранее и три родилось еще в процессе, когда он уже вошел в пьяный раж. Ему пришлось вести этот вечер и следить, чтобы все не перепились раньше времени, не забывая и о себе. Но время летело быстро, и уследить не очень-то получилось. Это было первое в его жизни подобное мероприятие и лишь алкоголь помог ему расслабиться, отдавшись во власть тупости желаний толпы. В обстоятельствах его нынешней жизни это даже стало необходимой передышкой. Именно поэтому на душе сейчас было хорошо. Теперь бы вспомнить какой номер у его комнаты. Этаж точно третий. Может это и кощунство, но можно воспользоваться в поисках местонахождения жены своей ментальной связью с ее опаловым кулоном, который она продолжала носить. Хотя он так пьян, что единственное на что способен, так это где-нибудь упасть. И тут, мелькнула мысль, что номер наверняка написан на брелке второго ключа. Покачиваясь, Снейп пошарил в карманах брюк и пиджака, вскоре громко вскрикнув: — Аха! На брелоке значились цифры: 394. Ближайшая к нему дверь была за номером 382, значит не дошел. Он медленно и устало побрел дальше. Его темно-зеленый шейный платок болтался длинным шарфом, свисая более длинным концом на грудь. На воротничке белой рубашки отчетливо размазалась чья-то блестящая красная помада. Девичник предполагает, что девушки, стремясь выглядеть свежо с утра в день свадьбы, расходятся раньше. И это хорошо — значит Лейла уже спит в номере. Не разбудить бы и не нарваться. Почти с первого раза, попав в замочную скважину, Северус осторожно открыл дверь. В номере было темно. В тишине изредка дребезжал холодильник мини-бара. В этом здании были высокие потолки, вычурная лепнина, и дорогая лакированная мебель. Отель располагался почти в самом сердце Варшавы и предполагал относительно быстрый доступ ко всем необходимым объектам: от баров для предсвадебных посиделок до той самой церкви, в которой завтра — а точнее уже сегодня — в час дня пройдет великолепная свадебная церемония. Даниэль за час довезет их до церкви, а сам вместе с багажом отправится в родной городок Кэтрин. Там родители невесты не поскупившись арендовали для всех гостей небольшую гостиницу. Да, можно было бы венчаться в местной церкви, как и настаивала мать Кэтрин, но Ирже — старший брат невесты — уверенно заявил, что местный пастор будет против такого резкого иноземного вмешательства и не причастит Ланнета. Куда проще в крупных храмах, где уже давно наплевали на все эти раздутые старыми церковниками условности. Мужчина тихо снял ботинки у входа и медленно прошел в центр номера. Номер был двухкомнатный, но дверь в спальню была не закрыта. Судя по темной фигуре и всклокоченному одеялу, Лейла спала. Очень осторожно взяв бутылку воды из холодильника, Снейп ее откупорил и отпил. «Через шесть часов будет обезвоживание, лучше позаботиться об этом заранее. Правда, в этом случае будут отеки, — размышляя, он осмотрел себя в сумерках в зеркало, — ну хоть обвисшая от недосыпа кожа натянется. Рядом с Лейлой придется выглядеть идеально. Спасибо, взятым с собой эликсирам — можно будет с утра привести себя в божеский вид… Кто вообще смотрит на мужчину? Побрит, чист, свеж — и прекрасно.» Виртуозно тихо переодевшись в пижаму, Северус с блаженством вполз под одеяло, быстро замерев, будто так и лежит давным-давно. Вряд ли сейчас такая мелочь как душ будет актуальна, а разбудить на свою голову дракона… Сон быстро наваливался на веки, хотя в глубине мозга все еще стучала танцевальная музыка, перед внутренним взором мельтешили пляшущие полуголые женские и мужские тела, напитки текли рекой. Вспышки света. Смех и легкость мыслей. Отличный был мальчишник. На другом краю кровати, под этим огромным одеялом раздался активный шорох, и к Северусу привалилось горячее женское тело. Ох. По телу мужчины мгновенно пробежала возбужденная судорога. Сейчас было не самое подходящее время, да и вряд ли ей захочется прервать сон под его активными тычками. Протиснув под ее голову руку, он принял жену к себе на грудь и попробовал уснуть. Нет. Так он теперь не уснет. Плоть дала знать о своих желаниях. Может стоит попробовать как-то избежать гнева, и сразу перейти к самому сладкому? Его рука осторожно скользнула по ткани женской сорочки и подобралась к мягким подушечкам половых губ. После пару секунд некоторой безрезультатной деятельности, принцесса недовольно отвернулась, давая понять, что намерена продолжить сон. Ну, и ладно. Не очень-то и хотелось. Обиженно вздохнув, Северус закрыл глаза и через некоторое время все-таки уснул. Сон принял его в свои уютные объятья так, как случалось раз в тысячу лет. Подушка была невероятно удобна, одеяло почти невесомым и даже попа жены, упирающаяся в бедро, была к месту. Сознание блаженно уплывало по реке сновидений, что благодатно растеклась своими радужными водами. — Хочу орехов! — произнес над его ухом женский голосок после тычка в бок. — Ммм… — недовольно протянул он, не желая приходить в сознание. — Сев, я хочу орехов, — деловито повторил голосок. — Лей, ночь на дворе, — промямлил маг и отвернулся в другую сторону. — Я хочу макадамии, — принцесса включила свет прикроватной лампы. — Чего ты хочешь?! — проснувшись, Северус развернулся к жене, мимоходом глядя на часы, — Серьезно?! В три часа ночи? — Ну… Я очень хочу, — ее капризная губа дрогнула, а в глаза уже накатывала слеза. Рывком и с рыком Снейп вскочил с кровати. Поленившись переодеться, поверх пижамы накинул свою черную мантию с капюшоном, быстро пихнув в ее карман мобильник. Недовольно сопя носом на весь номер, направился к входной двери и обувшись, крикнул в сторону спальни: — Учти, это только потому что ты беременная! — погрозил он вытянутой рукой и указательным пальцем в сторону спальни. Ответом ему послужил мерзко издевающийся чмокающий звук поцелуя. Гневно выдохнув, маг захлопнул дверь, и вскоре вышел на улицу, сразу же посмотрев на звездное небо. Августовские ночи всегда богаты россыпями крупных и отчетливо видимых созвездий. Свежий воздух разбудил последние спящие нейроны. Рядом материализовался Поттер и зевнув, сверкнул зелеными глазами. Он уже знал, где ему стоит быть прозрачным, а где он мог позволить себе открыто сопровождать хозяина. За полгода Северус неоднократно мысленно поблагодарил Ланнета — собака действительно отлично вжилась в роль фамильяра и была всегда кстати. — Время ночных приключений, Поттер, — негромко сказал маг и накинул черный капюшон на голову. Летняя ночь была нежна. Хотелось пить. Во внутреннем кармане мантии был кошелек, в котором болталось несколько галлеонов, и немного мелочи, но маггловских денег в нем не было. Пить хотелось жутко, и поэтому, бросив взгляд на круглосуточный магазин, Северус сорвал с ближайшего куста несколько листьев, преобразив их в банкноты с помощью заклинания иллюзии. Вранье, конечно, но что поделаешь. Не обнищают. Заплатив фальшивками, он вышел из магазина и осушил литровую бутылку залпом. Теперь можно было подумать. В магазине макадамии, разумеется, не было. Этот южный орех можно было найти или на сезонных больших рынках, или на специализированных магических — как ингредиент для противоожоговых мазей и средств для похудения. Для беременных орех очень ценен своим набором витаминов, жиров и микроэлементов, особенно для нервной системы. Именно поэтому этот каприз жены был быстро отнесен в разряд полезных. Хороший зельевар знает, как и где достать любой ингредиент в любом крупном городе Европы, сколько бы не показывали часы. Тем более в столицах! На рыночной площади Старого города Варшавы, через Варшавский барбакан, можно было попасть на одну из скрытых магических улочек, на которой был свой рынок. Жизнь там не останавливалась ни на минуту, поэтому купить килограмм орехов оказалось несложно. Последние несколько лет Северус старался держаться подальше от подобных крупных собраний магов, выбирая местечковые маленькие магазинчики для своих закупок. Мало ли с кем можно столкнуться. Поэтому сейчас он радостно вдыхал варшавский ночной воздух, наполненный магией, с ощущением, что он почти как дома, хотя последний раз ему довелось бывать здесь двадцать лет назад. Отказать себе в удовольствии посетить здешний книжный было нереально. В волшебном книжном магазине, в каждом его углу, копошились докси. Хозяин — старый полудварф — определенно не заботился их выведением, и они активно подгрызали корешки книг. В этом ночном мире чернил и пергамента Северус брел мимо стеллажей, пробегая тонкими пальцами по корешкам и те подсвечивались на нужном ему языке — английском. Новшество, которое стало международным только пять лет назад, так что те книги, что не отвечали на зов, были старше и интересовали чуть меньше, поскольку все это зельевар уже читал. Выхватив томик «Тысяча рецептов средств для переговоров» Януша Зелиньски и тем самым образовав сквозную дыру в стеллаже между рядами, Северус с любопытством открыл книгу и начал изучать. Большую часть рецептов он знал. Ему нужно было что-то лёгонькое, чтобы сделать Лейлу более сговорчивой и при этом не навредить ребенку. Сейчас, когда она пила только то, что готовил муж, подпихнуть такое зелье было бы просто. Она бы меньше упрямилась, и пришла бы к нему в институт на УЗИ. Это уже был вопрос принципа. Не найдя необходимого, маг с огорченным вздохом поставил книгу на место. Плагиат в научно-популярной сфере встречался все чаще — переписывая одни и те же рецепты, авторы добавляли лишь парочку своих, выдавая весь сборник за собственный. Безобразие. На смежном ряду, который был отведен под героическую литературу, шелестя страницами кто-то тоже выбирал себе книгу на ночь. Кроме них двоих и спящего за прилавком хозяина, тишину оскорбляли только дерущиеся под потолком докси. Наручные часы показали зельевару полчетвертого утра. Хорошо бы все-таки поспать. Приличной книги так и не находилось, зато в кармане мантии настойчиво зазвонил мобильный. — Черт бы побрал эту сумасбродную вейлу, — чертыхнулся вслух полушепотом Снейп, и сбросил вызов. Пусть помучается и побесится, а он потом придумает, чем ее можно умаслить, кроме орехов. — Вам тоже не спится? — послышался молодой мужской голос, — Я здесь в командировке. Не часто можно столкнуться с соотечественником. — У меня жена беременная. Всю душу вывернула, — неожиданно посетовал от отчаяния Снейп первому встречному. — О, я Вас прекрасно понимаю, сэр, — донёсся голос, в котором мелькнуло что-то знакомое, — у меня у самого жена беременна. Я специально напросился в эту командировку у начальства… Первенец? — Да, — сухо ответил Снейп, попытавшись рассмотреть парня через очередную сквозную дыру, но тот стоял так, что было видно лишь часть темных волос. — У нас тоже… Уже знаете кто будет? — этот наглый голос был навязчив. — Нет. Жена не хочет, — испытывая дежавю, откровенничал маг, — Думает, если родится не мальчик, то я буду любить ребенка меньше. Но у нас еще есть несколько месяцев, чтобы выяснить этот вопрос. — У нас будет мальчик, — гордо сообщил юный маг, — Ждем в сентябре. Мне кажется, сэр, что эта мысль с первенцем-мальчиком слишком навязана мужчинам обществом. Не находите? — Мне все равно, — бегая взглядом по корешкам книг, Снейп сосредоточенно вспоминал откуда ему знаком тембр, — Хотя сын, разумеется, это в первую очередь наследник. — Хах! — парень гаркнул, тут же пошутив, — Вы аристократических кровей? — Жена, — сухо отчеканил Северус, — А я так… случайно затесался. — Хм… — парень задумался, — И почему Вам не спится по ночам? — Мне прекрасно спится, всякий раз, когда мне это вообще удается, — резко огрызнулся Снейп, — Просто сейчас… — он все же одернул себя за излишнюю болтливость, — Женщины… — Понимаю, — вздохнул собеседник, — А я плохо сплю. Кошмары прошлого мучают меня. — Попробуйте умиротворяющий бальзам, — смягчился зельевар и тон его стал намного спокойнее, — Я иногда пользуюсь. — Его сложно готовить. — Еще бы! — привычно фыркнул Снейп, вновь взглянув в щель между стеллажей, — Только истинный зельевар способен приготовить этот бальзам, и не перетравить всех до летаргического сна. Будто встрепенувшись, парень удачно обернулся, встретившись взглядом в щели лишь с черным глазом Снейпа и частью носа. Северус узнал парня, даже не смотря на заматеревшее лицо и небритость. Зеленые глаза удивленно заморгали. — Я так и не представился, — промямлил молодой волшебник, — Поттер. Гарри Поттер. — Приятно. Извините, мне пора, — кивнул его таинственный собеседник и, мгновенно отвернувшись, зашагал к выходу. Черная фигура мужчины в мантии быстро выскользнула в дверь магазинчика. Слишком знакомо. Образ и манера двигаться в пространстве. Этот черный взгляд и напыщенное фырканье. Голос, хоть и моложе, но интонации. Гарри словно пораженный молнией, отбросив книгу на прилавок, побежал следом. — Профессор Снейп! — крикнул Поттер в быстро уходящую спину, — Стойте! Подождите! Профессор! Шныряя в полупьяной толпе волшебников, эльфов, гномов и прочих магических существ, Поттер старался не терять из виду черный капюшон незнакомца. За мужчиной между прохожими ловко лавировал черный рослый доберман. Наконец-то Гарри нагнал парочку в одном из переулков и схватил уходящего мужчину за локоть. Доберман развернувшись ощетинился и зарычал. — Рядом! — остановившись, скомандовал мужчина в мантии, и пес тут же сел, успокоившись. Теперь Гарри смог рассмотреть незнакомца лучше. Это был точно не профессор Снейп. Несмотря на фигуру, рост и цвет волос, черты лица мужчины скорее напоминали немецкого еврея, нежели знакомого англичанина. Крупный прямой нос, и большой нависающий лоб, пухлые губы. Если уж Снейпа нельзя было считать обладателем приятной наружности, то этот молодой маг и подавно в красавчики не годился. Странно только, что его английский был совсем без акцента. Возрастом маг казался ненамного старше Гарри. За мантией на мужчине виднелась черная шелковая пижама, а ботинки были обуты на босу ногу, что совершенно точно указало Поттеру на то, что именно его жена выставила в ночь из номера. И действительно, какая вообще жена может быть у Снейпа? Какая женщина в здравом уме и трезвом рассудке свяжет свою жизнь с эдакой ехидной? — Ой… Извините я, обознался, — растерялся Гарри Поттер, все еще до конца не веря, что так ошибся, — Там в книжном, Вы очень были похожи на моего бывшего преподавателя. — Меня часто с кем-то путают, — чуть улыбнувшись и почесав пса за ухом, произнес мужчина и представился, — Севастьян. Вряд мы вообще встречались, если Вы, конечно, не заканчивали Дурмстранг. — О…Нет-нет. Извините, еще раз, — парнишка был явно расстроен, — Очень жаль, что это не Вы. Мужчина промолчал, глядя как зеленые глаза понуро удаляются вместе с ненавистным затылком. Пока Северус убегал от Гарри, он подумал, что лучше все-таки дать ему себя поймать и на ходу наложил иллюзию на лицо. Решив, что пусть лучше Поттер обознается, чем в нем поселится мысль, что он действительно видел своего умершего профессора зельеварения. Получилось не очень, но видимо эффектно. Методично почесывая голову собаки, Снейп с тревогой смотрел как фигура Гарри Поттера растворилась в уличной толпе. Как тесен мир, как хитро сплетены нити судеб, и, определённо, в этом мире всё сложнее дышать. Конечно, Северус хотел бы себе вернуть и имя, и положение в обществе, но не сейчас. Он был бы не собой, если бы не понимал, чем ему это все может всколыхнуться. Простят ли ему ошибки прошлого? Вернувшись в номер, Снейп посмотрел на себя в зеркало у входа и едва не рассмеялся. Вот уж, действительно, красавчик. Не удивительно, что лицо Гарри так ошеломленно вытянулось, когда он обернулся к нему в переулке. Сняв с лица иллюзию, Северус прошел в комнату и мягко опустил пакет в центре стола. Орехи характерно прощелкали друг об друга скорлупками, осев на поверхности. Лейла сладко спала, тут же рядом, на диванчике. Часы на стене показывали ровно четыре. Скинув мантию в кресло, Северус осторожно взял жену на руки и отправился спать. Если поспать хотя бы до десяти, можно будет считать себя бодрым. Он проснулся через несколько часов от хлесткого удара по плечу. В окна ярко светило солнце, роняя лучи на белоснежные ткани постели и непосредственно в глаза мага. — Что это, Северус?! — злобно тыкала чем-то ему под нос Лейла, — Соплохвоста тебе в анус, какого лешего, Снейп?! Отгородившись рукой от солнца, приподнявшись и сфокусировавшись на предмете, Северус узнал в нем свою рубашку. Выразительное пятно помады смотрело красным позором с воротника прямо в совесть мага. — Черт, Милори, тебе что, нечем заняться?! Я же притащил тебе килограмм орехов! Ты что, все уже съела? Ты ж моя белочка, — он попытался прихватить ее за бедра, чтобы затащить к себе в кровать. — Не увиливай! — гневно пыхнув носиком, она ловко отпрыгнула от его рук и швырнула сорочку ему в лицо. Сбросив с лица рубашку в сторону, Снейп откинулся обратно на подушку. Вытянув руку, подтянул с прикроватной тумбочки наручные часы. Девять. Еще час для сна был бы не лишним. Наблюдая за удаляющейся из спальни гордой спиной Лейлы, он тяжко вздохнул. Продолжить спать или пойти утешить эту ревнивую гарпию? Конечно, первое! Он упрямо перевернулся на бок и закрыл глаза. Внутри сквозь потухающее сознание его глодала совесть: Лейла там, в другой комнате номера, сидит накручивает себя, возмущается его бездушностью, еще не плачет, но уже почти. Ее настроение рвется через стены к нему. Открыв глаза, он опять тяжко вздохнул. И все-таки эмпатия не самое лучшее приобретение. Чаще всего оно портило его прекрасную жизнь. Ладно. Теперь сон не придет ни при каком раскладе. Даниель оставил сообщение, что приедет за ними к одиннадцати, из-за пробок им следует выехать раньше. За это время надо привести себя в порядок, утешить жену и позавтракать. Если пропустить прелюдии, то утешить жену можно за полчаса. Но как подсказывало внутреннее разумное, скорее прелюдии растянутся на час, вытеснив утехи. Решительно откинув с себя одеяло, он неохотно сел на краю. Ноги нашарили из-под кровати отельные тапочки. Зевнув и почесав грудь через черный шелк пижамы, Северус встал и подошел к окну. Было уже достаточно светло, а он ощущал себя ужасно. Голова болела, тело умоляло каждым суставом еще немного поспать. А ведь еще пару месяцев назад он пережил недельный алкогольный марафон и чувствовал себя намного лучше. Все-таки многое зависит от настроения, с которым пьешь. Чем веселее попойка, тем тяжелее похмелье. На корне языка неприятным привкусом осел табачный дым, коим он вчера надышался в пьяных разговорах. Маг вышел в комнату и посмотрел на жену. Она сидела за столом, в своем длинном золотисто-кофейном шелковом халатике, отвернувшись в сторону открытого французского балкона. Ее руки, сложенные в замок, лежали на столе, где покоился даже не открытый пакет орехов. — Будешь дуться? — маг горделиво вскинул подбородок в ее сторону. Она молчала. — Глупо, — он скривил губы, — Я ведь был на мальчишнике, а не на воскресной мессе. Такие мероприятия предполагают общество накрашенных женщин. Он прошел к столу и налил себе из графина воды в стакан. Лейла была на первый взгляд спокойной, и только маг ощущал какое негодование в ней плещется. Северус сел неподалеку на диванчик, и отпил из стакана, будто размышляя, хотя на самом деле все его мысли были заняты лишь тем — пить ли обезболивающее от головной боли или подождать пока боль рассосется сама? — Не думаю, что молчание рациональное решение текущего вопроса, — пытался он вывести ее на диалог, — Чего ты разобиделась? Думаешь, я не знаю, что на девичнике был стриптизёр? — Я не обиделась, — наконец-то прервала тишину принцесса, все еще не поворачивая головы. — Ага, — скептично разлился маг, — Я вижу. — Иногда мне кажется, что мои чувства к тебе не имеют здравого объяснения, — леди Милори все так же апатично смотрела в окно, — А сейчас я в них вообще сомневаюсь. Снейп напрягся. Это было неожиданное, но уже привычное заявление. Наверняка она пришла к этому выводу в долгих ревнивых размышлениях одинокого утра. Предстоял очередной вынос мозга, в котором ему придется направить эти ее переживания в верное русло. А голова и так раскалывалась от всей души. — Ты уже даже носишь моего ребенка, какие уж тут могут быть сомнения? — напряженно усмехнулся зельевар. — Ты хоть когда-нибудь сомневаешься? — бросила она на него сердитый взгляд. — Сомнения могут быть только до принятия решения, а не после, — ехидно пролебезил он, — Мы этот этап уже прошли, помнишь? У любой проблемы должно быть быстрое и надежное решение, а последующие сомнения — корень депрессий. Я люблю тебя, ты любишь меня. Что тебе еще надо? Ни мне, ни тебе, сейчас лишние сложности совсем ни к чему. Вообще, если заниматься делом, то времени на все эти «сомнения» не останется. — У тебя все так просто! — возмутилась она, полглаза рассматривая этот надменный «оплот адекватности», — Ты лишил меня работы, заточил в доме в одиночестве, и теперь говоришь мне, что все мои волнения от безделья?! — Это всего лишь на четыре месяца, потом ты будешь поглощена ребенком, — оперевшись на пальцы руки, поставленной локтем на подлокотник, он разминал висок, разгоняя кровь, — При желании ты могла бы найти себе полезное занятие. Займись садом, огородом, шитьем, рисованием, заготовками… Через неделю начнут работать антидепрессанты — тебе станет полегче. Давай, не будем сейчас нагнетать и обсуждать настолько глобальные вопросы? Сейчас, когда ты беременна, я тебе точно не дам никуда уйти. Во всяком случае, не раньше, чем родится ребенок. Поздно о чем-то таком думать. — Я не думала о чем-то таком… — она вспыхнула румянцем. — Просто, Керрол сказал… — А что такого сказал, Керрол?! — еще не улавливая сути, нахмурился Снейп претенциозно взглянув на жену. — Что духи тянутся друг к другу через нас, а не мы. Да, я знаю, что твои чувства появились до того как ты стал связан с Вороном, но я… Во мне дух был с рождения. Откуда мне знать наверняка? — И эта мысль никак не отпускает тебя, да? — губы зельевара недовольно поджались. — Да, — Лейла опустила голову разглядывая свои пальцы, — Когда я вижу насколько мы разные, эта мысль возвращается ко мне. Нахмурившись, Снейп очень глубоко и громко вздохнул. Раздраженно обвёл комнату взглядом в поиске ответа. Конечно они разные, и это прекрасно — они во многом дополняют друг друга. Но сейчас она это не воспримет. Она сосредоточена на том, что их разделяет, а не объединяет, потому что видит в этом брешь отношений. Черт бы побрал эту беловолосую мразь! Ловко он подкинул ей семян сомнений на благодатную почву предубеждений. — Я буду убивать эту длинноухою тварь медленно, — пробурчал в итоге маг себе под нос, не найдя подходящего ответа. — Почему надо обязательно убивать? — вспомнив смерть Антонио Перро, Лейла внутреннее вздрогнула. — А как иначе? — искренне удивился Северус, — Прикажешь, сохранить его на будущее? Предоставить ему шанс на реванш? Я не совершаю подобных ошибок! — Поэтому тогда ты заставил Антонио Перро так страдать?! — Это была случайность…— Снейп опустил взгляд. — Я вообще не планировал его убивать. Я сорвался. В ту ночь я пришел с иссушающим зельем, чтобы смазать те руки, что позволили себе ударить тебя. Он спал и произнес во сне твое имя. Сон определенно был эротического характера и я сорвался, выплеснув весь флакон на него. А дальше была сплошная импровизация под силой гнева. Но Керрол это совсем другое. Это в большей степени политическое решение, а не романтическое. И если тебе будет легче, то убью я его быстро. — Милосердие к врагам нашим, — пролепетала принцесса. — Пффф! Глупость! — сверкнул на нее холодом глаз маг. — Любая жизнь священна! — Рррр, — вскочил Снейп и зашагал по комнате, — Не беси меня, Лейла! Серьезно! Ты же сама ему нож в сердце всадила! — Это была самооборона и я… Я жалею об этом… — Уж не подобрался ли он своим горячим объяснением к твоему милому сердечку? — Сев! — А? Что?! — Снейп недоуменно распахнул руки, — Как я должен это все воспринимать? То, что ты мне говоришь! А не поэтому ли ты теперь сомневаешься, вспоминая этот липкий разговор с ним, и переиначивая его в своей милой тыковке на все лады?! Он посеял в тебе зерно сомнения, и ты охотно взращиваешь этот росток! — Хорошо-хорошо, ты убедителен, — опять надулась она, — Молодец! Ты прав! — Слушай… — ощущая что немного вышел из себя, он постарался взять себя в руки, — Я тебя понимаю. Ну, или думаю, что понимаю. Эти сомнения в тебе, потому что у нас будет ребенок. Ты хочешь быть уверена во мне и нашей общей безопасности. В нашем будущем. Тебе страшно, и это нормально для будущей матери. Но я здесь, я с тобой. Я могу тебя защитить. Я открылся тебе. Я готов предоставлять тебе свое подсознание по малейшему требованию, лишь бы ты уже успокоилась. Какое рациональное объяснение ты можешь дать своим сомнениям? — Никакого. Фыркнув от услышанного, маг вновь развёл руками, всплеснув ими по бёдрам. Как тут вообще разговаривать? —  Что мне еще надо сделать? — оторопело произнес он, — Я разве что полуголым по всему свету не бегал в поисках святого Грааля. Хотя нет, все-таки бегал, и тем Граалем были орехи в три часа ночи! Давай, спишем эту вот, твою хандру, на гормоны и успокоимся? Этот спор бессмыслен, а разговор возмутителен. Информацию я принял. — Ты груб… — на ее глаза навернулись слезы. — Ох… иди сюда… Иди-иди, — сев на стул, он пересадил ее к себе на колени, — Посмотри мне в глаза. Да, вот так. Я тебя безумно люблю. Как никогда никто никого не любил в этом мире. Давай, спишем твою хандру на гормоны? — Думаешь, так мягче звучит? — по ее щекам ее прокатились капли. — Безусловно, я ведь сказал, что люблю тебя. Этого что теперь мало? Как мне еще успокоить твою бессмысленную ревность? — Ты скользкий и изворотливый гад, — прошептала она. — А тебе нельзя нервничать… Вот что это? — Где? — она слабо улыбнулась. — Вот это, у тебя на щеке, — он сделал вид, что присматривается, — О Святая Луна, это что слёзка?! Тебе не стыдно, Милори? Ты тянешь из меня последние нервные жилы. Я честно поражаюсь их крепости. — Это гормоны, — констатировала она, утирая слезы с щек, — Я не могу это контролировать… — Так-то лучше…— самодовольно улыбнулся он и прихватил ее щеку губами, слизав слезу, — Перестань думать о Керроле. Я начинаю серьезно ревновать. Один из нас умрет, так к чему тебе думать о покойнике? Думай лучше обо мне. Она рассмеялась. Поднявшись с ней на руках, Северус отправился в спальню. Прелюдия плавно перешла в следующую стадию. Реализованные в последствии утехи оставили после себя скорее осадок необходимости, нежели удовлетворения. Хотя, безусловно, облегчили похмелье Снейпа. С горем пополам помирившееся семейство перешло к подготовке к выезду, заказав завтрак в номер. Пока Северус принимал душ, Лейла занималась прической, маникюром и макияжем. С небольшой помощью магии все это намного проще, а эффект не хуже салонного. Затем они позавтракали и перешли к сбору вещей. Костюмы, пошитые Линдой Ковальски, доставили еще вчера. Линда постаралась на славу и вложила в пакет с вещами рисунок, отображающий рекомендации, как должен выглядеть каждый гость, имеющий значение и роль на свадьбе. Очень удобно, учитывая, что торжество предполагалось после всех этих алкогольных посиделок. Хоть Лейла и не пила, но все-таки в ее состоянии подобная подсказка тоже была к месту. Бирюзовое платье Лейлы было недлинным и пышным, в винтажном стиле 50-х с завышенной талией и тонкими бретельками, под грудью перехватывалось черным широким поясом, совершенно не стесняя живот. Она отдельно просила об этом Линду, не поясняя причин. Волосы Лейлы должны были быть распущенными, уложенными пышными волнами и подхваченными черно-бирюзовым ободком. На ногах черные лодочки на среднем каблуке, на смену — черные балетки. Чулки телесного цвета, поскольку хоть и было лето, но в церковь с голыми ногами заходить не положено, так об этом написала Линда. Для Северуса предполагался черный костюм тройка с темно-серым сюртуком, в тон костюму жениха. Черный жилет костюма был с мелким бирюзовым растительным узором турецких огурцов, в тон платью Лейлы, как и пластрон с черненого серебра булавкой, и платок в кармашке сюртука. Ботинки черные — оксворды. Их пара в зеркале смотрелась шикарно. Лейла поймала себя на мысли, что именно так и должны выглядеть король и королева. Костюм Снейпу очень шел, несмотря на обыденную мрачность его лица. Отросшие волосы он вновь собрал в короткий хвост, впервые за много лет. Она уже и забыла, что он может быть таким элегантным. Его благородная кровь чувствовалась во всем этом образе. Хотя возможно Лейле только так показалось. Северус внимательно осматривал их двоих в зеркало, и сразу же отметил для себя, что эти черные лодочки быстро убьют ее ноги. Нужно будет проследить, чтобы она чаще сидела, поменьше стояла, а на дальние расстояния ее можно и вовсе перетаскивать на руках. Благо вес ее хоть и увеличивался, но все же был для него небольшим. Пока она была на каблуках их глаза были почти на одном уровне и это было несколько дискомфортно, хоть и гармонично. Он уже привык смотреть на нее чуть свысока, а высокие каблуки она надевала крайне редко. — Ты готова? — наконец спросил он у ее отражения. — Да, — она взяла черный ридикюль и вручила Снейпу бумажный пакет. — Что там? — Балетки, на случай, если у меня устанут ноги. И орехи, на случай, если я проголодаюсь. — И стоило за ними мчаться сквозь ночь? — недовольно пробурчал он. — Конечно, стоило, — она поцеловала его, и тут же стерла с его губ помаду, — Я же за завтраком съела несколько. Во внутреннем кармане сюртука завибрировал мобильный Снейпа. Откинув крышку, он перебросился парой фраз с кем-то. Было похоже, что это Даниэль. — Поехали, — Северус подтащил их общий чемодан ближе к двери, — Балетки предлагаю отправить сразу с Даниэлем на место торжества. Если твои ноги устанут раньше, готов носить тебя на руках. — Теперь я точно отправлю балетки с Даниэлем, — кокетливо улыбнулась она. В дверь постучали. Северус открыл. Даниэль Миллер был высоким молодым человеком с коротко стриженными полубоксом темно-русыми волосами и зеленовато-желтого цвета глазами. Его манеры и первоклассный костюм выдавали в нем отменного дворецкого в прошлом. — Гер Айнер, леди Милори, доброе утро, — раскланялся он и забрал багаж, — Машина возле отеля, но времени на парковку дают немного. — Хорошо, Даниэль, мы сейчас спускаемся, — кивнул гер Снейп. На улице усадив Лейлу в машину на заднее сидение, Снейп попросил подождать его и зашел в тот самый супермаркет, где ночью покупал воду на фальшивые злоты. Взяв еще одну бутылку и шоколадку, он намеренно переплатил, покрыв ночной обман, и быстро, не дожидаясь пока продавец обнаружит, вернулся к машине. — Как и ожидалось, в городе пробки, гер Айнер, но до часа мы будем на месте, — открыл перед ним заднюю дверцу автомобиля секретарь. — Отлично, Даниэль. Поправив модные водительские перчатки на руках, Даниэль Миллер с важным видом сел за руль. В этой поездке молодой сквиб узнал для себя много нового. Например, что настоящее имя хозяина — Северус Снейп, что он шотландец и скрывается от властей многих стран. Об этом Миллер и сам догадывался. Ему даже льстило работать на преступника волшебного мира такого масштаба, и он по-прежнему называл хозяина фальшивым именем, даже если они были вдвоем. А потом, из дверей немецкого коттеджа, под сенью капюшона темно-синей мантии, вышла она — некоронованная принцесса норвежских эльфов. Ее Миллер узнал сразу же, как она села в автомобиль, ведь ему пришлось подделывать сведения в архивах Штепенадлеров о ней. Он неоднократно сталкивался с портретами, набросанными юным Клаусом Штепенадлером, который видимо множество раз сватался к ней триста лет назад, но по какой-то причине не был одобрен. С тех пор разбитое сердце немецкого эльфа страдало от неразделенной любви, находя успокоение в живописи. Королевская особа такого уровня вызвала в Даниэле заочное раболепное обожание. Он даже представить не мог, что связывает простого черного шотландского мага и такую величественную особу. Впрочем, об этом ему никто и не сказал. Отношения нужно было хранить в тайне, намекнув на их незаконность. Из всех официальных источников было известно, что у принцессы есть муж, и, по всей вероятности, она ему изменяла. От необходимости хранить и эту тайну, Даниэля переполняла гордость. Он даже не рассчитывал в своей жизни стать частью чего-то настолько великого. Сев в салон, Снейп сразу же воздвиг звуконепроницаемую стену между задними пассажирскими местами и водителем. Даниэль на подобное не обижался, понимая, что есть информация не для его ушей. Да, и что важного может быть между женщиной и мужчиной на заднем сидении? Даниэль лелеял мечту, что маг выполнит свое обещание и отправит его к ведьмакам, для обретения силы и прохождения обучения. И тогда, он сможет служить своему хозяину ещё и телохранителем, настолько он прикипел к этому строгому, мрачному, но справедливому человеку. — Безрассудно, что мы выехали куда-то вдвоем, — убедившись, что Миллер их не слышит, Северус подсел к жене ближе. — Все же уже закончилось? — она расправила складки платья. Да, жаккард не мнется, но кто знает в каком виде можно приехать после этих пробок, — Ты получил полную власть. После поездки сообщишь немецкому клану кто ты и выставишь условия. И тогда, уже мало кто напрямую решится что-то сделать против тебя, опасаясь гнева Корвуса. — Как раз именно поэтому нельзя расслабляться. Они все еще не знают о тебе, считая что ты сбежала от мужа. И я бы хотел, чтобы ты не говорила никому о своем положении. — Даже Ланнету?! — Тем более Ланнету! — Думаю, все девушки уже и так поняли. — Почему? — Я же вчера не пила алкоголь. И сказала, что это из-за здоровья. — Это плохо. Но все же, это пока лишь слухи, и их не нужно подтверждать. — Хорошо. Он осторожно закинул руку ей за спину, обнимая и влюбленно разглядывая ее профиль. Этот цвет платья ей очень шел, подчеркивая глаза. Да, она была всегда хороша, но сейчас при параде, она вызывала страстное желание нарушить всю эту вычурную и старательно наведенную красоту самым развратным способом. В конце концов, чем еще заняться в дороге в машине с затемненными задними стеклами, если еще одним щелчком можно отгородиться даже от шофера? — Я тебе говорил, как меня возбуждают твои ушки? — легонько прихватил он краешек уха губами, осторожно поглаживая рукой по узорчатой ткани платья от талии к груди. Принцесса недовольно закатила глаза, не поворачивая головы. — Даже не сомневаюсь, — строго заметила она, — если бы была возможность, мужчина бы поимел каждое отверстие на теле женщины. — Ты становишься брюзгой, — он убрал руки и поправил жилет, а затем сюртук. — А ты клоуном, — сухо ответила она. Оскорбление попало в цель, и Северус почувствовал неимоверное желание дать жене подзатыльник.  — Хм… Вероятно, мы поменялись ролями, — сдержался он и, отсев, отвернулся к окну, — И все же, полноценно трахнуть чей-либо мозг может только женщина. — Я же просила! — прошипела Лейла, — Я же просила тебя, не использовать это слово! — Я всю жизнь так говорил, а ты хочешь, чтобы я за пару месяцев избавился. Это вряд ли, — равнодушно ответил он, рассматривая мелькающие улицы Варшавы за окном. — Когда родится ребенок, я не хочу, чтобы первыми его словами были какие-то из этих, вульгарных уличных. — С беременностью ты стала злее. — А ты размяк. Выравнивая дыхание, он стиснул зубы, сдерживаясь от взрыва. Это была провокация, и он на нее не подастся. — Это потому что я на успокоительных уже два месяца, — словно упрекнув ее, поведал через пару секунд Снейп. — Ты меня бесишь своим чрезмерно разыгрываемым спокойствием. Эта невыраженная злость вся от тебя перешла. — А как все хорошо начиналось…— вздохнул зельевар, — Это все от того демона, что сидит в тебе. — Сразу видно, чей характер, — Лейла отвернулась в другое окно. — Вот уж спорно! — возмутился Северус, — И вообще, что это еще за претензии? — Ну, расплачься еще… — Нет, я подожду пару часов, когда тебя отпустит, и ты шагнешь в другую крайность — полную сентиментальности и соплей, и уж тогда отыграюсь. — И тогда плакать буду я? — цокнула она языком. — Сомнительное удовольствие. — М-да, — недовольно согласившись, он залез во внутренний карман сюртука и вытащил плитку, — На вот, съешь шоколадку, может подобреешь. С сердитым лицом Лейла обернулась на то что он держал в руках. Плитка хорошего бельгийского шоколада с фундуком своими золотистыми буквами на упаковке всячески походила на самую желаемую взятку. И именно в этот момент, принцессе страстно захотелось именно шоколада, и именно с фундуком. Такой откровенный подкуп предполагал какое-то одобрение с ее стороны, или хотя бы банальную вежливость, что никак не входило в ее понимание гордости, граничащей с высокомерностью. Сглотнув слюну, она уже хотела надменно отвернуться. — Ой, да ладно, — Северус наклонился к ней через салон и подтащил по кожаному сидению на свою сторону, вручая шоколад и, приобняв, продолжил, — Я все равно люблю тебя, а ты любишь меня. — Надолго ли тебя хватит? — внезапно осознав истинное положение вещей, пристыженная она вскрыла картон упаковки. — Не знаю, — он прижался губами к ее голове, — Но ты ведь не испытываешь мое терпение специально, правда, Милори? Вместо ответа, она отломила кусочек шоколадки и быстро съела. — И даже, если… — продолжил Снейп, заглядывая в ее довольное лицо, — у нас ведь будет ребенок, а его выкрутасы могут стоит мне намного дороже плитки шоколада… Если я буду похожим на своего отца, то получу пожизненную ненависть… А если шагну в другую крайность… Я ведь не потакаю тебе? — Ммм…— помотала она головой с уже набитым ртом. Вспомнив, что некрасиво будет съесть всю шоколадку в одиночку, положила следующий кубик ему в рот. — М-да, — прожевал он и закивал, — так и становятся подкаблучниками. — Нет, это неправда, — Лейла игриво вкралась носом к его шее, ластясь к нему все больше, — Если бы ты был подкаблучником, я бы даже внимания на тебя не обратила. Это все из-за моей беременности… Спасибо, что ты терпишь меня и понимаешь. Сейчас я сама себя не понимаю… Прости. Под жаром ее извинений сердце Снейпа поплыло, как кусок сливочного масла. — Ты не должна извиняться, — нахмурился он, прикрывая свое смущение, — Если бы я не знал, как сильно ты меня любишь, тогда, да — твое поведение бы заставило меня задуматься о побеге. — Нет, ты бы не бросил меня, — хитро улыбнулась она, — Ты слишком ответственный. — Я бы не бросил ребенка, но его мамочку-мегеру, вполне, — он взял губами очередной кусочек шоколада из ее пальчиков, — Ты только начала пить все, что я тебе приготовил, так что настоящего эффекта я жду только через неделю. — Думаешь, всё в этом мире можно решить с помощью зелий? — Да. Если уж шоколад способен помирить нас, то хорошие антидепрессанты тем более, — взявшись за ее подбородок, он стер большим пальцем лакомство в уголке ее рта и осторожно поцеловал. К церкви они подъехали за полчаса до церемонии. Внутри присутствовали только многочисленные родственники Кэтрин и самые близкие друзья обоих новобрачных, включая и эльфов. Зал был украшен широкими и ажурными белыми лентами, букетами и лепестками белых роз, а в проходе по обе стороны ковровой дорожки, стояли свечи, которые будут зажжены чуть позже мальчиком-послушником. Северус осторожно осмотрел присутствующих. Ведьмаки и чародейки крепости обозначились только старшим поколением, видимо, молодых отправив к месту проведения банкета. Очень необычно было видеть эти суровых и крепких мужчин в костюмах и с напомаженными волосами. Их лица, покрытые шрамами, делали их похожими на шайку мафиози, собирающуюся справить самую настоящую гангстерскую свадьбу. Немногочисленные стройные эльфы, попрятав уши кто как, робко поглядывали в сторону ведьмаков. Это были надежные дриады высших слоев общества из разных кланов, поддерживающие сопротивление и отвергнутого принца Ланнета. Их не было на всех этих предварительных человеческих мероприятиях, и сегодня им предстояло впервые увидеть своего будущего короля. Да, они знали, что Ворон присутствует инкогнито, и были предупреждены об опасности нарушения анонимности, но все они ждали и жаждали лицезреть того, кого послал им Фатум. Все уже знали кто самый важный гость на этой свадьбе и обернулись на вошедшую пару, как только за ними закрылась дверь храма. Внутри Северуса все неприятно напряглось. Такое повышенное внимание накладывает обязательства. Он знал, что на свадьбу будут приглашены этрасски. И вот, они видят его. Разодетый, словно франт высшего общества, он вел под руку свою прекрасную титулованную жену, стараясь не встречаться с многочисленными восхищенными взглядами, и отвечая лишь кивком на приветствие. В этой толпе сложно было уловить какую-то отдельную эмоцию, и поэтому общий фон остался неясным. Лейла считает его клоуном, и сейчас он ощущал себя именно так. Или, как минимум, стриптизёром на шесте. Северус не знал кто из них двоих больше привлекает внимание к себе: он — еще некоронованный принц норвежских эльфов, или его жена, обеспечившая ему такое положение. Да, он всегда хотел именно такого места в обществе и никак не меньше, но сейчас, чинно двигаясь между рядами знакомых и незнакомых лиц, вставших в почтении, ощущал, что Ланнет отчасти прав — чтобы быть аристократом, надо им родиться. Все это должно впитываться с молоком матери. Все эти взгляды давили, и безумно хотелось ослабить душащую ленту пластрона на шее. Мало банальных манер, знания этикета и вежливости. Он ощущал, как ему не хватает опыта ведения этой публичной жизни. Все эти светские разговоры и вежливости, умение улыбаться и шутить так легко, будто в голове совсем ничего нет. Как все это постичь? Хочется этого или нет, ему придется. Невесты еще не было. Принц Ланнет беседовал с священником, но увидев Снейпа сразу пошел навстречу. Расцеловавшись с другом и сестрой, весело подмигнув, жених спросил: — Надеюсь, ты не забыл кольца? — Обижаешь, — Северус влез во внутренний карман сюртука и извлек коробочку, — Вот. — Отлично. Отправив Лейлу на скамью к другим гостям, будущий король эльфов занял свое место рядом с женихом, недалеко от алтаря. Это было скорее возможностью пообщаться обособленно, чем ожиданием невесты. — Как добрались? Какой-то ты напыженный, — весело ухмыльнулся Ланнет. — Добрались неплохо. Немного постояли в пробках. Голова немного побаливает после вчерашнего, но я уже выпил обезболивающее. Вчера, после мальчишника, я зашел в книжный для магов, — вполголоса рассказывая, опустил детали Снейп, отвечая в сторону и внимательно осматривая зал, дабы отследить тех, кто может слышать этот разговор, — И встретил там Гарри Поттера, собственной персоной. Он меня не узнал и мне мягко удалось уйти. Я не стал говорить об этом с Лейлой. Ей и так хватает пустых переживаний по каждой мелочи. Но интересно, что Поттер забыл здесь, в Варшаве? — Британское министерство магии пытается установить дружеские связи с другими странами и привлечь их к союзу, — эльф расправил ворот рубашки и следом поправил берилловые запонки на манжетах белоснежной рубашки, полушепотом продолжая, — Польские колдуны и чародейки чураются тех постулатов, что декларирует Британия, призывая разделить магию на черную и белую, и преследовать черных магов. Испокон веков, славянские, и близкие им территориально народы, не признавали такого деления. Все зависело всегда от обстоятельств и характера колдуна, а не от выбранных им практик. Не исключено, что Поттер посланец доброй воли. — Откуда ты всё это знаешь? — скептично скривился Снейп. — Дорогой мой, — улыбкой чеширского кота расплылся принц, — я юрист и твоя правая рука. Я должен знать все. — Я тебя не назначал правой рукой, — прищурил один глаз зельевар. — Я сам выдвинулся, и никто не был против. В этот момент в зал церкви вбежал десятилетний мальчишка, племянник Кэтрин, с криками: — Невеста приехала! Зал быстро начали готовить к началу торжества. Свечи в широком проходе зажгли, цветы в вазонах вокруг алтаря поставили плотнее. Кольца переместились из коробочки на подушечку, и были вручены в руки Снейпа. Теперь с этой голубоватой ажурной подушечкой в руках, он ощущал себя еще нелепее. Через зал от дверей в изумрудно-зеленом платье-футляре, на каблуках промчалась Линда Ковальски, и погрозив пальцем сидящему и не вставшему со всеми Зибору, заняла свое место со стороны невесты. Убедившись, что Зибор встал, Линда чуть наклонившись головой приветственно улыбнулась Северусу, затем очень тревожно оглядываясь и оправляясь. Она уже была под шампанским — легкий винный аромат донёсся до чуткого носа Снейпа. Волнение в зале нарастало. Органист занял свое место за клавишами и приготовился. Всё вокруг нервно замерло в ожидании. — Ну вот, — вполголоса прервал тишину напряженный тон Ланнета, — Первый эльф католик. Его мог слышать только стоящий чуть позади него Северус, поскольку священник заканчивал свои последние приготовления, а Линда, из-за всех сил старалась казаться трезвой. — Да. Звучит более, чем странно, — в тон эльфу ответил маг. — Знаешь, когда викинги шли наёмниками в Европу, то с лёгкостью принимали чужую веру, — разошелся от волнения принц, — Они верили, что чужая вера останется на чужой территории, и ни к чему их не обязывает. Просто часть контракта. А домой они вернутся верующими в Вальхаллу. — Это меня в тебе и пугает — отсутствие стержня веры, — цокнул языком Снейп, — Атеистов, от низких поступков сдерживает собственное понимание чести и достоинства, иногда общечеловеческая мораль. А что сдерживает тебя? — Хей! Я полагаю, что тоже могу считаться атеистом, — нахмурившись, Ланнет обернулся к Северусу, — От низких поступков меня сдерживает любовь и собственное понимание чести. И мне кажется, это куда действеннее, чем обещание перед несуществующим божеством. — Но духи этрасски ведь существуют. — Духи — энергия самой природы, — уже чуть громче начал спорить принц, — эгрегоры многих поколений, а не всесильные единоличные божества. Корвус — лишь энергетическая субстанция, не имеющая собственной воли. Он подчиняется Фатуму и той энергетической программе, что была заложена в него мыслями миллионов поколений этрассок. Я в этом почти уверен… — Тише, — хлопнул тыльной стороной ладони по торсу эльфа Северус, не отрывая взгляда от открывшихся дверей, — Вот она… Она прекрасна. — Да, — сухо сглотнул Ланнет. В такой день каждая девушка выглядит божественно, но Кэтрин выглядела еще более невероятно. Казалось, что сам ангел сошел с небес и легко парит между кресел церкви. Ее светло-голубое платье только сильнее подчеркивало яркость ее рыжих кудряшек и голубые глаза. Внутри Снейпа невольно шевельнулась старая страсть по цвету волос. Да, если бы не семейство Милори, как знать, чем могла бы закончиться подобная встреча, если бы случилась. Хотя это, разумеется, все ерунда — они бы даже не встретились никогда. Но некоторая зависть к Ланнету все-таки посетила сердце Северуса в тот момент, когда очаровательная невеста вложила свои тонкие пальчики в руку жениха. Тут было чему завидовать. Кэтрин всегда отличалась уравновешенностью и прагматичным взглядом на мир. Она была деятельной и обстоятельной — в этом они со Снейпом были похожи. Тогда в крепости, еще до приезда Лейлы, Кэтрин очень охотно взялась показать ему польскую кухню и поделилась некоторыми польскими народными рецептами косметических зелий. Ее мировоззрение было приземленным и конкретным, и оттого предсказуемым. Понятным. Никаких тебе воздушных замков и аристократических причуд. Никаких душевных метаний и возвышенных размышлений о природе чувств. Все ясно и просто. Северус внутренне был убежден, что если Кэтрин и будет выносить мозг своему благоверному, то только по его вине, а не по душевным терзаниям. Умение создать уют и хозяйственность невесты были огромным плюсом к браку. Не говоря уже о внешней красоте. Вот уж кто точно будет хорошей женой, хозяйкой и матерью. Взгляд зельевара скользнул с невесты друга на собственную жену. Леди Милори сидела в первом ряду и восхищенно смотрела на пару. Да, она была бесспорно прекрасной, но Северус уже очень хорошо знал ее, и поэтому она уже не казалась ему чем-то божественным и невинным. Лейла была вся совсем другой. Она была не такой уравновешенной и прагматичной. Скорее наоборот — взбалмошной и внезапной. Она слишком зависела от своих настроений, и, если бы не аристократическое воспитание, с ней сложно было бы совладать. Она умела навести уют, но вряд серьезно когда-нибудь занялась бы хозяйством. Для нее дом — это место обитания души, а не тела. И соответственно, она наполняла свои дома книгами, музыкой и живописью, в последнюю очередь задумываясь о практической стороне быта. Для нее было важно, чтобы было чисто и были продукты в холодильнике. Ее не заботили заготовки, вышивки, пироги, вязание или ведение небольшого хозяйства. Она охотно занималась растениями, но только из любви к ним, а не с практической точки зрения использования их плодов. Когда он получит в наследство шотландское поместье, вряд ли можно будет рассчитывать на ее рвение по его восстановлению. Проще будет нанять управляющего. Церемония прошла взволнованно, но без проволочек. Кучно высыпав на улицу для поздравления молодоженов, гости набрали горсти зерен риса из мисок, предложенных им на выходе, чтобы впоследствии осыпать ими пару. Этот ритуал пожелания плодовитости невесте и достатка семье, давно перешел даже в маггловские свадьбы. Поздравив вышедшую пару, все выстроились для общей фотографии на ступенях церкви. Колдограф сделал несколько вспышек. Чуть позже волшебный лимузин с огромным залом и легким фуршетом внутри, отвезет всех к месту проведения основного банкета. А пока, для молодоженов к церкви подкатила шикарная карета, запряженная четверкой пегасов, которых, впрочем, магглы видели, как обычных белых лошадей. Именно этим экипажем предстояло править Северусу. Под полуденным солнцем августа было жарко. Скинув с себя сюртук, Снейп осторожно положил его на спинку сидения. Сделав тринадцать, положенных традицией, ударов хлыстом по дороге возле кареты, под всеобщее ликование, маг запрыгнул на место кучера. Лейла должна была ехать со всеми гостями в лимузине, но подошла к карете, чтобы пожелать мужу удачной дороги. — Я уверена, что ты справишься, — робко улыбнулась она, вдруг осознав, что совсем не хочет ехать отдельно. Она знала, что ему плохо удаются контакты с животными и искреннее волновалась. — Все же будь осторожен. Пегасы смогут взлететь, не задевая проводов, только за пределами города, но будут рваться в небо сразу. Она стояла внизу, в своем пышном бирюзовом платье — такая родная — и солнечный свет осветил ее лазурно-синие глаза, как тогда на Черном озере. Сердце мужчины ностальгично встрепенулось. И в горе, и в радости, и в здравии, и в болезни, и в богатстве, и на облучке кареты — жена должна быть рядом с мужем. Оглядев ее со своего высокого места, Северус решительно протянул к ней руку вниз, чтобы помочь забраться. — Без тебя я не справлюсь, — сказал он сухо, но глаза его загорелись, будто действительно не справится. Немного авантюрно ехать девушке в ее положении рядом с кучером, но та искра, что мелькнула в распаленных глазах мужа, не оставила никаких сомнений. Лейла схватила его за предплечье, и белоснежная крепкая ткань мужской рубашки натянулась, пока он подтаскивал ее к себе. Девушка осторожно села рядом. Места на сидении облучка было как раз только на двоих. — Надеюсь, твое шикарное платье на запачкается, — оправив жилет, ухмыльнулся Северус и прижал Лейлу плотнее к себе. — Я еще не договорила с тобой про ваш мальчишник, — кокетничала она. — Ни к чему тебе это, солнце мое, — очаровывающее улыбнулся Северус, — Мальчишник — это всегда тайна. — Эта тайна у тебя на вчерашней рубашке огромным следом губной помады осталась, — упрёком взметнулась каштановая бровь. — Лейла, перестань, — приобняв и ехидничая, он прижался губами к ее виску, полностью раскрывшись ментально. — Я бы никогда не стал… Я вчера чаще держал бутылки в руках, работая барменом, чем лапал чьи-то ягодицы. — Сволочь, — прошептав, все же обиделась она на такую откровенность. — И я тебя безумно люблю, — он осторожно поцеловал ее за ушком, и тут же, присвистнув и схватив поводья, вздернул их. Громко заржав, пегасы двинулись с места, отстукивая по каменной мостовой копытами, из-под которых разноцветно заискрилась волшебная пыль. Они оставляли за каретой радужный след, на земле видимый лишь магическим существам. Когда уже за городом лошади поднялись в небо, радуга стала видна и обычным людям. Так что, если вы видите радугу, а дождя не было, знайте это, определенно, порезвились пегасы. На огромной поляне, на окраине скромной деревушки, недалеко от провинциального польского городка, возвышались огромные белые шатры. Именно туда зельевар и направил четверку пегасов. Площадка перед свадебными шатрами уже была заполнена машинами, мотоциклами, пегасами, домашними вилохвостами, метлами, ступами. Гости чинно прохаживались по поляне и под навесами под звуки репетирующего оркестра. С появлением кареты в небе все внизу быстро забегали, подобно муравьям, и от входа в шатры раскатилась красная ковровая дорожка, предполагая, что Снейп приземлит и остановит пегасов прямо возле нее. Чтобы совершить это действие как можно четче, Северусу пришлось зайти еще на один круг перед приземлением и прикинуть примерный путь торможения. Впрочем, без жертв все же не обошлось и под копыта пегасов попал нерасторопный гном, отделавшись на ходу потерей всех праздничных пирожных с подноса, что он нес к столам. Новобрачных, как и полагается, родные встречали хлебом и солью. Девушки и парни в народных польских костюмах выстроились по обе стороны от ковровой дорожки и ожидали выхода молодоженов из кареты. По старой польской традиции после встречи караваем, молодым подали рюмки: в одной была вода, в другой водка. Согласно примете, тот кому доставалась водка, будет главным в семье. Судьба молниеносно расставила свои акценты в этом браке: рюмка с водкой досталась Кэтрин. Надев сюртук, Северус легко спрыгнул на землю и помог Лейле спуститься. Давно уже ожидающий их Даниэль передал ему букет и небольшую праздничную коробку, в которой лежали бумаги на дом и ключи. Молодые принимали поздравления возле входа в шатры, предлагая гостям располагаться за столами. Когда дошла очередь, букет Северус передал в руки Лейлы, а сам шагнул к молодым с подарком. — Я позволил себе вольность выбора, — смутился Снейп, но тут же взял себя в руки, — и мы с Лейлой преподносим вам этот подарок, который, как я надеюсь, позволит свить уютное семейное гнездышко. — Это дом, да? — громко сглотнул растроганный Ланнет. — Ну такой…небольшой, — растерялся Снейп, — Возле Осло. — Черт! Ты просто невероятен! — Ланнет обнял Северуса, похлопав его по спине, — Спасибо! Я сейчас расплачусь. — Только не на моем плече, ладно? — скривившись, Снейп осторожно отодвинул его и похлопав по плечу прошел в зал. Гости расселись за круглые, пышно сервированные цветами и фруктами, столики, стоящие вокруг. Стол молодых будто возвышался королевским постаментом над всем. Ведущий свадьбы, веселый и моложавый дварф, одетый в национальный польский костюм, передал первое слово матери Кэтрин. Та выразила надежду, что столь необычный союз принесёт ей много внуков, и эта тема была центральной во всей ее речи. Со стороны жениха молодых поздравила леди Милори, выразив несколько добрых пожеланий относительно достатка и изобилия в будущей семье. Под звуки вальса первый танец жениха и невесты открыл праздничное мероприятие. Та гордость, с которой Ланнет вывел свою невесту в центр танцевальной площадки, напомнила Северусу о Святочном бале, когда в руках принца была его сестра. Тогда зельевар не знал, что они родные, и страшная ревность глодала его изнутри. Это воспоминание живо всколыхнуло не только те эмоции, но и образы. Ах, какой неземной казалась Лейла в тот вечер, и как грациозно она танцевала, ведомая мастерки поставленной рукой брата. Сложно было отрицать, что они были самой красивой парой в тот вечер. И сейчас, в этом умозрительном сравнении, Кэтрин в руках Ланнета казалась уже не такой яркой, и не такой волшебной. Да, их пара была гармоничной, но все же чего-то здесь не хватало. Мезальянс кидал свою тень. Интересно, рядом с принцессой он, Северус Снейп, выглядит таким же неуместным? Северус осторожно посмотрел на жену, сидящую рядом. Ее осанка и одухотворенное лицо, устремленное взглядом на молодых, давали ощутить важность всего момента. И все же, она лучше смотрелась бы сейчас там, на этом королевском пьедестале, в роли невесты. Его невесты. Жаль, что их свадьба, как мероприятие, провалилась. Зельевар нежно положил свою руку поверх ее пальцев, и Лейла обернулась к нему, едва улыбнувшись. Между ними проскочила неловкость, словно этот жест был не регламентирован королевским протоколом, и принцесса тут же убрала свою руку, скрыв этот побег за расправлением салфетки на коленях. Снейп пробежался взглядом по залу и понял, что их пара хоть и не центральная фигура мероприятия, но все же находится под пристальным вниманием присутствующих знатных этрасски. Да, они смотрели. Они оценивали. Он, их будущий король, хоть и присутствующий инкогнито, должен был внушать им всей своей фигурой надежду на безоблачное будущее. Эльфийский высший свет всегда подрожал высокородным, и поэтому выражение эмоций на людях было не принято. Впервые Снейпу было не все равно, как его видят другие. Ужасное чувство стыда за несоответствие занимаемому положению, заставило испытать панику: не опозорить свое положение и свою жену, не выдать того явного мезальянса, что собой представлял и их брак. Что делать? Напиться и забыться? Быть собой? Желчным, саркастичным, надменным? Или подать пример благодетели, в том виде, в котором он себе ее представляет, и быть совершенно непохожим на себя? — И так, — внезапно прервал повисшие мысли зельевара, донёсшийся до него громкий голос, давно что-то бормочущего ведущего, — Друг и шафер жениха — Северус Снейп! Холодный пот прошиб Снейпа в самую поясницу. Его имя прозвучало забытым набатом под куполами шатров, заставив совсем растеряться. Скрываться уже не имело смысла, но все же, так громко по имени его давно никто не называл. Множество глаз устремились на его встающую фигуру. Руки Северуса от этого неприятно вспотели и ком сдавил горло. Он глубоко вздохнул и собрал все мысли, что у него были, в нечто единое — нужно постараться остаться собой и соблюсти такт. Если уж нырять в этот омут, то с головой. — Спасибо, — кивнул Северус ведущему за предоставленное слово и медленно покрутил бокал с вином в руке за тонкую ножку, — Я не знаю, на что рассчитывал принц Милори, предлагая мне эту роль, зная, что я совсем не красноречив. Я приготовил речь, но сейчас я вижу, что она слишком формальна и это совсем не то, что я хотел бы сейчас сказать. Придется отступить от плана. — На тебя это непохоже, — парировал Ланнет, хитро прищурившись на друга со своего импровизированного трона. — Да, — ухмыльнулся Северус посмотрев в веселые глаза принца, и этим немного согнав с себя напряжение, — Твой мальчишник куда сильнее занял мои мысли и время, поэтому речь я накидал практически на коленке. Надеюсь, вчера всем всё понравилось? — Дааа! — раздались мужские вскрики и свист по залу, — Фиииить! Ееее! Все супер!!! — Прекрасно, — вполголоса ответил Северус и смутившись, опустил взгляд на вазу с цветами посреди стола. Надо было переходить непосредственно к тосту, — Я сегодня многое увидел и многое переосмыслил, даже для себя. И очень хочу поделиться этими мыслями в качестве поздравления. Верно это опасно — я бываю резок, зато честен, — зельевар сделал паузу и, подняв взгляд от цветов, посмотрел на молодых, — Я в этом вопросе уже немного опытнее, и могу уверенно сообщить, что супружество — ежедневная и порой рутинная работа… Даже не знаю, как тебя угораздило, Ланнет. Усмешки мужской части общества пронеслись по залу, и женщины зашикали на своих кавалеров.  — И я не сомневаюсь в способности Кэтрин внести в эту рутину тепло, уют и радость, — уже чувствуя некоторую поддержку зала, смелее продолжал зельевар, — Ведь дом — домашний очаг — для каждого мужчины это место куда он возвращается с ежедневного изнуряющего боя. И это очень много, когда ты возвращаешься туда, где тебя любят, ценят и уважают. Разумеется, чтобы это всегда было так, мужчина должен приложить определенные усилия. У Ланнета все есть для того, чтобы Кэтрин всегда могла им гордиться, ценить и уважать. Он умен, красив, смел. Предприимчив и находчив. Болтлив, но девочкам ведь такое нравится? — Хахаха! — общим строем засмеялась толпа. — Брак это не панацея от проблем, наоборот — их катализатор. Эти сложности наоборот заиграют новыми красками, но вы уже должны будете взять на себя ответственность за их решение. Эти узы не говорят о том, что дальше будет долго и счастливо, чему нас часто так опрометчиво учат сказочные истории. Супружество — это терпение и терпимость, умение разговаривать и слушать, необходимость иногда наступать на горло своей гордости во благо партнера. За каждым великим мужчиной стоит его терпеливая понимающая женщина, так что, — здесь Северус немного запнулся, почувствовав острый укор со стороны Лейлы. После едва заметной паузы зельевар посмотрел в голубые глаза невесты, — Кэтрин, величие этого мужчины в твоих нежных и заботливых руках. Я в тебе не сомневаюсь. За молодых! Раздались аплодисменты и стройно загудели голоса согласных с речью шафера поздравлений. Звоны бокалов и в дальнейшем, лязганье металла о фарфор наполнили зал. Шафер, удовлетворенный реакцией, сняв сюртук и повесив его на спинку стула, занял свое место. Ему было невероятно жарко, и солнце, медленно клонящееся к закату, добавляло августовского зноя. Леди Милори нервно разделывала ветчину в тарелке, но Северус и глазом не повел в ее сторону. Он озвучил то, что было наболевшим. Терпение и терпимость — то, чего сегодня так не хватало в их семье. Нарыв должен был быть вскрыт, пусть и таким подлым способом. Лейла не ощущала в себе тех качеств, которыми так высокопарно сейчас бравировал муж, описывая достоинства невесты. Можно многое списать на беременность, но она то знала, что любая терпимость в их семье всегда разбивается о ее упрямство и независимый характер. Снейп был с ней несчастлив — вот что она услышала в этой речи. Домашний очаг! Домашний очаг предполагает, что, возвращаясь с работы домой, мужчина протягивает ноги в кресле у камина, пока женушка хлопочет вокруг него, стараясь не доставать его своим тривиальным щебетанием. Мужчине — великие дела, женщине — рутина и быт. Мужчине — война, женщине — тыл. Все великие дела женщины заканчиваются на кухне, спальне и детской. Вот она идеальная модель семейной жизни для Снейпа, которой у него не было и не будет. Лейла обиженно закусила губу. Ведущий объявил второй танец, который предполагал, что невеста танцует с отцом, но умершего отца на этой свадьбе заменял ее старший брат Ирже. Ланнет в свою очередь увел танцевать Лейлу. К беззаботно закусывающему Снейпу, на освободившееся место, подсел Анджи Рамирски. На ведьмаке был строгий черный костюм. Темно-синий галстук стягивающий его мощную бычью шею он снял сразу же после венчания, и сейчас ворот голубоватой рубашки был игриво распахнут. — Что-то ты не пыщешь семейным счастьем, Снейп, — подколол мага ведьмак, поставив на стол два коньячных бокала и разливая в них бренди. — Счастье любит тишину, — ухмыльнулся Северус и чокнувшись о бокал ведьмака, выпил коньяк залпом. Осушив свою емкость, Анджи крякнул и захватив свободную тарелку, отодвинул приборы Лейлы в сторону, намекая что обосновался здесь надолго. Наблюдая за ним, Северус глубоко и тяжко вздохнул — сейчас было не самое подходящее время говорить о намерениях Когтей Ворона, но разговор, видимо, собирался быть именно об этом. Еще раз наполнив бокалы, Анджи склонился к уху Снейпа. — Ну, скажи мне честно, чем ты ее зацепил? — с дерзкой хмельной усмешкой, вполголоса спросил Анджи. — Размером члена, Рамирски, — процедил в ответ маг и отпил из бокала, — Определенно размером члена. Ведьмак громко рассмеялся и будучи уже пьяным хлопнул Северуса по спине. Экая фамильярность. Северус напряженно обвел глазами зал, но этрасски уже были заняты разговорами, танцами и весельем, и не видели этой унизительной бесцеремонности со стороны ведьмака. — Держите себя в руках, Рамирски, — прошипел Снейп, — Это вам не попойка в кабаке. — Да ладно, расслабься. Твои поданные надрались еще на фуршете в лимузине. Им все равно. Они боятся только как бы перед тобой лицом в грязь не упасть. Посмотри, как выслуживаются своими вытянутыми важными мордами. Пыжатся … пыжатся…один хрен все мы из крови и плоти…одинаковые. Анджи опрокинул все содержимое бокала в себя. Мысленно маг согласился с такой оценкой общества ведьмаком, и в этом единстве суждения немного сбавил гнев. — У тебя какое-то дело ко мне? — Северусу все же хотелось побыстрее избавиться от этой компании. — Да, — хмыкнул Анджи и сел на стуле вполоборота к магу, поставив локоть на стол, — Вы же теперь с Лейлой вместе. Но Ланнет говорил, что ты хотел нас послать за ней присматривать. Ребята засиделись и им необходимо какое-то дело. Может быть, мы могли бы обеспечить вам охрану? — Это лишнее, — отрезал зельевар, давая понять, что в помощи не нуждается, — Ваше мельтешение рядом вызовет больше вопросов, чем реальной помощи. — Мы можем аккуратно почистить вокруг вас пространство. Не думаю, что будет сложно устроить конфликт с немецкими эльфами в каком-нибудь баре и начать свою маленькую войну. Никто даже не свяжет нас с вами. — Анджи, скажи мне — ты идиот? — тихо прошептал зельевар, осмотревшись по залу.— Зачем подвергать парней опасности раньше времени? Это совершенно безосновательная и глупая затея. — Хороший ведьмак не боится смерти, а профессионала боится сама смерть. Слушай, я же организовал безопасность этой свадьбы. На несколько километров вокруг нет ни одной твари. Округа отлично патрулируется. Раздраженно вздохнув, Северус отыскал глазами Лейлу на противоположенной стороне в толпе девушек: — Делай, что хочешь, но я не хочу раньше времени обнажать свои возможности перед врагом. Помни об этом. А сейчас, прошу простить меня, — встав из-за стола, Северус направился к жене с намереньем потанцевать, и таким образом избавиться от нежелательной компании Анджи. Пробираясь по краю танцевальной площадки, Снейп внезапно ощутил чужую руку на своем запястье и обернулся. Яркие голубые глаза горели нездоровым азартом. — Пойдём, — весело заявила Кэтрин. — Куда? — удивился маг. — Третий танец наш с тобой — невесты и шафера, — бескомпромиссно держала его за запястье Кэтрин. — Ничего себе. Как официально… — от этой прыти Снейпа вновь кинуло в жар, — Подожди, я хоть сюртук накину. — Не нужно, — потащила Кэтрин его на площадку, — Жарко же. Жарко… Не то слово! Он и забыл, что подобная традиция существует на свадьбах. Рука Северуса осторожно заняла позицию на пояснице Кэтрин, и в ладонь его второй руки вкрались ее маленькие пальчики. Заиграл очередной вальс. Задорные голубые глаза смотрели на него, и казалось испепеляли любое самообладание. Рыжие кудри были прямо на уровне глаз. О, Мерлин! Ведь на них сейчас наверняка смотрит Лейла. Он уже ощущал этот тонко пробивающийся сквозь сонм чужих эмоций голосок ее ревности. Не нужно было давить на ее больное. Теперь она точно обидится и будет несколько дней говорить, что все нормально, таким голосом, что любому идиоту будет ясно, что все далеко не нормально. А потом ее вредность шагнет дальше, в совершенно непредсказуемом направлении, подтачивая его нервы и терпение. И чем усмирить теперь этого дракона? — Спасибо, что согласился стать его шафером, — поблагодарила Кэтрин, прервав размышления мага о своем семейном счастье. — Я к таким ролям не привык, — рассеянно промямлил Снейп. Кэтрин обворожительно улыбнулась, а маг отвел глаза чуть в сторону. Этот танец становился настоящей пыткой — чародейка вызывала в его теле определенный отклик, но ему совсем не хотелось в этом себе признаваться. — Когда ты только появился в Каэр Морхен, то показался мне угрюмым, и даже злым, — ее левая рука скользнула по его плечу чуть выше, будто в поиске новой точки опоры, — Но Лейла права — у тебя очень доброе сердце. Спасибо за все, что ты сделал для нас, и для Ланнета. Благодаря тебе он стал серьезнее. — Как-то сомнительно, — все ее действия и слова ему уже казались возмутительными. Она же не флиртует с ним сейчас? Правда? Ему это все только кажется. Разум часто подсовывает нам желаемое за действительное. — Да, — усмехнулась чародейка, — я знаю какой он легкомысленный и непредсказуемый. — Не похоже, — Северус закатил глаза: какой же длинный этот вальс. — Я не верила до конца, что он не сбежит…подстраховалась, — быстро зашептала Кэтрин, — У нас будет ребёнок. Снейп искреннее удивился такой хватке: — Он знает? — Нет, — Кэтрин виновато отвела взгляд, — Я не сказала ему, что перестала пить противозачаточное зелье. Ты первый кто узнал. — Хм… польщен, — осмыслив такое коварство, он вдруг возмутился, — И ты пьёшь шампанское?! — Немного вина не повредит. И Лейле бы тоже не помешало расслабиться. В ее положении ты слишком сильно наседаешь на нее. — О чем это ты? — нахмурился зельевар, все больше разочаровываясь в чародейке. — Она не пьёт, ссылаясь на гастрит, но ее фигура изменилась, — ранее всегда казавшаяся простодушной, Кэтрин лукаво улыбнулась, — Лейла заметно округлилась, а дриады полными не бывают. Значит… — чародейка сделала выразительные глаза, намекая на очевидное, — Девочки подмечают такие вещи. Ты будешь хорошим отцом, даже если позволишь ей все решать самой, и не будешь висеть над ней как курица-наседка. — Ничего подобного…— смутился маг таким вмешательством в свою семейную жизнь. — Ты ее вообще из виду не упускаешь, даже сейчас, когда не рядом с ней. — Ничего подобного! — замечания Кэтрин все больше раздражали его. — Она нервная и печальная. — Знаешь, я бы не лез на твоем месте в то, о чем ты ничего не знаешь, — совсем напрягся Снейп, уже радостно осознав, что вальс идет к плавному окончанию, — Она боится не меня, а жизни, что уготована нам и этому ребенку. Он ещё не родился, но уже почти коронован. Скорее всего он не будет чистокровным этрасски. И это уже мои страхи за его будущее. Ей сейчас нужна мать или подруга, способные сказать, что все ее переживания пустое, а не муж. Я для нее темная сторона жизни, действующая якобы против ее созерцательных причуд. — Я готова поддержать ее, — ничуть не смутившись заявила Кэтрин, — Могу заехать к вам в конце октября, на неделю. — Даже не знаю стоит ли этому радоваться. Кто знает, до чего додумаются две беременные женщины, — уже откровенно съязвил Снейп, — но вы, как минимум, замкнетесь друг на друге, что уже значительно облегчит мне быт. — Если бы не твое желание всегда делать все правильно, тебе бы жилось значительно легче. Правильный путь не всегда верный. — Я допустил в своей жизни достаточно ошибок, и достаточно за них расплатился. Сейчас мне есть что терять, и я не могу рисковать. Теперь ты тоже моя семья. А я дал себе обещание заботиться о своей семье. Нравится это вам всем или нет. И с этими его словами, расставившими окончательные точки в их взаимоотношениях, музыка закончилась. Поцеловав руку чужой жены, Северус сопроводил ее до пьедестала молодоженов и ушел искать свою. В зале ее не было, поэтому он вышел из шатров, обнаружив знакомую фигуру в конце поляны, поодаль кромки леса, озаренной лучами уходящего солнца. Трава шелестела под его шагами, неприятно напомнив о том поле, что он видел в подсознании леди Милори. Словно подслушав его мысли, мерзко вскрикнула какая-то птица, напомнив своим голосом крики из видения. Вздрогнув, он стряхнул с себя это мерзкое воспоминание. — Вот ты где, — подошел маг к жене. — Мне стало душно там. Я решила прогуляться. — Позволишь, составить тебе компанию? — осторожно поинтересовался он. Лейла медленно продолжила свою прогулку вдоль леса, и Северус рядом, посчитав ее молчание согласием. — Ты хорошо держишься, будущий король, — улыбнулась леди Милори. — Сегодня я в очередной раз убедился, что не гожусь на эту роль. Я не могу при всем своем воспитании чувствовать себя увереннее в этом обществе. Если бы не ты рядом со мной, я был бы смешон. — Ты всегда умел себя вести в обществе. Во всяком случае, в Хогвартсе ты был полон благородства. Производил впечатление сильного и уверенного в себе человека. Это все вернется. Со временем. Ты просто слишком напряжен. — Там я ощущал свою власть, — покачал головой Снейп, — Я видел, ты разговаривала с Линдой? — Зибор ушел в частную практику, — сообщила она о результате своего общения. — Как это? — Ну, он открыл свой хозяйственный магазинчик на окраине, а в свободное время занимается частным сыском. Линда до конца года намеревается открыть ателье. — Где они обосновались? — В Германии, в Дрездене. — Не думаю, что это совпадение. Анджи хочет обставить нас караулами ведьмаков, для безопасности. — И ты, разумеется, против. — Да. Ни к чему такая коллективная ответственность. В случае чего и спросить не с кого. Предпочитаю рассчитывать на себя. — Лично следишь за мной… Боишься, что я потеряюсь? — чуть погодя, спросила она. — Будешь смеяться, но да, — он решил бесхитростно и открыто поделиться своими опасениями, — Мне снятся ужасные сны, в которых я тебя постоянно теряю. Ты каждый раз рассыпаешься в моих руках… Я ощущаю, что большая опасность висит над нами. Над тобой.  — Это всего лишь сны, — улыбнулась она и взяла его под руку, — Я здесь, и я очень осторожна. Я слишком люблю эту жизнь, чтобы вот так запросто с ней расстаться. Расслабься. Все будет хорошо. — Мне такие сны уже лет десять снятся. И местами они были вещими, — тактично напомнил он о ее похищении. — То есть с момента нашего знакомства? — Хм. Выходит, что так. — Ты меня ещё не получил, но уже терял? — она обернулась к нему и кокетливо улыбнулась. — Милори, ты можешь быть серьёзной? — он смотрел в ее глаза и все, что он любил в этой женщине сейчас было в них: и любовь, и безрассудство, и легкость бытия. Чистая эссенция счастья. — Зачем? Для этого у меня есть ты, — он поднялась на мысочки балеток, поцеловала мужа в кончик носа, и медленно пошла в обратную сторону. Там, в шатрах на поляне, играла веселая музыка. Кажется, полька. Слышался смех. Веселье определенно перешло в ту стадию, которую уже можно было считать плохо контролируемой. Речи ведущего становились все бессвязнее и бесполезнее. Разноцветные переливы волшебного фатина и воздушная ткань эльфийского шелка, блеск драгоценных камней на женских украшениях и мужских аксессуарах, тонкие светские беседы и очаровательно емкий смех — все это великолепие магического общества ошеломляло скромного секретаря. У Даниэля Миллера закружилась голова. Такого огромного количества разнообразных волшебных рас в одном месте он еще не видел. Он был прилично одет, но все-таки ощущал себя серым мышонком на празднике жизни. Прислугой, на которую никто и никогда не обратит внимания. Сквиб это позорное клеймо на всю жизнь. Эти мысли угнетали на таком контрасте с всеобщим весельем. Нужно было выйти, отдышаться и покурить. За пределом праздника, в паре метров от шатров, стояло несколько удобных скамеек, где уже сидел и настороженно попыхивал трубкой какой-то парень. — Огня не будет? — спросил парня Даниэль и вытащил из портсигара сигарету. — Легко, — парень зажег на ладошке маленький огонёк и Даниэль прикурил от него. — Спасибо. Даниэль Миллер, — представился секретарь. — Зденек Ми́рок, — рассеянно ответил парень, вглядываясь в танцующие пары, словно прячась от кого-то. — Вы маг? — Не. Я ведьмак. — Ого! Ничего себе! — Даниэль присел рядом с парнем, — Я знал, что ведьмаки будут, но не видел ни одного. Как же ваши глаза? — Встаньте пожалуйста так, чтобы меня не было видно из шатров, — попросил Зденек, заставив Даниэля вновь встать, и тут же пояснил, — Моя жена хочет, чтобы я бросил курить и нещадно ругает меня за такие вот выходки. А что касается того, что вы нас не узнали, так это очень хорошо. Здесь много магов, эльфов, дварфов и даже парочка вампиров, за которыми мы внимательно следим. У принца Милори очень разные друзья и совершенно не нужно нагнетать атмосферу своим присутствием. Контактные линзы скрывают наши зрачки. — Понимаю. А я секретарь-референт шафера жениха. — Северуса Снейпа? — Вы его знаете? — Да. Он у нас теперь самый главный… — лицо Зденека выражало некоторую неприязнь, — Странная личность. Не особо приятная. Но я его не осуждаю… он отличный врач и зельевар. Мы с ним хорошо работали вместе, в свое время. — Вы тоже врач? — Можно и так сказать, — ведьмак вытряхнул пепел из трубки, и постучал ею об ладонь, стряхивая все остатки табака на траву, — Скорее генетик. Занимаюсь мутагенами и ведьмачьими эликсирами. Хотя и лечебная работа часто бывает. Но в последнее время в лазарете скучно. Самое страшное, что мне довелось — обрабатывать обморожение щиколоток одной модницы из послушниц. Тоже ведь догадалась, в феврале в тонких колготочках по двору щеголять! — Вот удача! — обрадовался Миллер и затараторил, — Гер… профессор Снейп про меня у вас не спрашивал? Я сквиб, но я очень хотел бы стать ведьмаком. Конец фразы Миллер сказал уже почти шепотом, по секрету, потому что многие желающие перекурить собирались возле скамьи и вокруг говорящих. — Хех, — усмехнулся ведьмак, тряхнув копной темно-каштановых волос, — Нет. Не спрашивал. Наверное, потому что он и сам знает, что это гиблое дело. Самый старший ребёнок, что был подвергнут такому изменению мной, был в возрасте четырнадцати лет…и это уже было поздно. Когда начинается пубертат — уже поздно. Я читал, что раньше и взрослые пытались, но все безуспешно. — А что с ним стало? — нахмурился Даниэль, — С тем подростком? — Он умер, — слабо улыбнулся врач и встал со скамьи, — Так что оставь эту мысль, парень, ничего не выйдет. Никто не выжил. Насколько мне известно. Зденек ушел в шатры, а Даниэль ощутил, как мир обрушился на него полным крахом надежд. Все, чем он грезил последние несколько лет, осталось недостижимой мечтой. Иллюзия. Он навсегда останется позором своего рода и прислугой магов. Слезы навернулись в глаза юноши, и от злости он стиснул зубы. Нет! Он найдет способ урвать себе то, что ему было положено по праву рождения! С другого края прохлаждающейся на свежем воздухе толпы, к шатрам подошла пара Северуса и Лейлы. Они никак не могли заметить уходящего в злобе Даниэля за плотно стоящими фигурами гостей. Курящий здесь же жених прихватил Снейпа за рукав, задержав его на улице и махнув сестре рукой идти дальше. — Куда вы пропали? — спросил друга принц, — Ты прослушал тост за шафера. Мы были уверены, что ты где-то в зале. — Ничего страшного, — задумчиво ответил Северус, проводив взглядом фигуру жены в шатры, — Ты сегодня достаточно рассыпался в благодарностях. — Нам уже скоро уезжать. И все же, я должен сказать тебе — это был отличный мальчишник! Я тебе этого не забуду. — Звучит страшно, — ухмыльнулся Снейп, — Лейла мне тоже это не скоро забудет, до сих пор дуется из-за губной помады на рубашке. — Знаешь женщинам необходимо всегда подчеркивать свои владения. У них ведь тоже есть некоторые территориальные притязания. И все же, где ты нашёл вейл-стриптизерш? — рассмеявшись Ланнет похлопал Северуса по плечу. Принц был уже пьян, и по опыту зельевар знал, что только пара рюмок отделяла его от окончательного беспамятства. — У Маре Алесс. У этих ребят вообще есть все, что пожелаешь. Странно, что ты с ними не договаривался насчет оружия. — Связываться с Маре Алесс? Ты что! Они, конечно, ребята по чести, но эта честь у них своя, особенная. Очень неприятно торчать на дне с цементом на ногах или надеть сицилийский галстук. У них разговор короткий, при любом раскладе. — М-да. А вы оба, с Лейлой, назвали мне Штепенадлеров наиболее опасными из всех кланов. — Маре Алесс не агрессивны. Они живут на своём острове и не во что не ввязываются. Они давно сепарировались от Цитадели и Ливецдала. Поддерживают лишь видимость отношений и верности. Самые бесполезные этрасски с политической точки зрения. — Как мне их подчинить? Я не могу нащупать их слабые места, но и не хочу стирать с лица земли. Они ведь не прогнутся и будут отстаивать своё до последнего? — Хмм… — Ланнет задумчиво выпустил дым, сложив из него в воздухе фигуру кота, — Подари им их землю, как и французскому клану, и скажи, что ты — Корвус. Прими облик Ворона и покажись им. Они очень набожны. Думаю, их вера будет достаточной для прочного союза. — Мне бы хотелось иметь что-то более ощутимое в руках, нежели слепая вера. — Пусть присягнут тебе на верность. Я же говорю, они ребята чести. — А если откажутся? Если не поверят? — Ох…— сокрушенно пожал плечами принц, — как бы мне это было неприятно говорить, но тогда придётся их уничтожить. Я всегда считал их самой незначительной частью этрасского общества. Они как паразиты. Больших проблем от них не будет, но мелкие пакости в тылу — вполне. И, разумеется, не говори об этом, в таком случае, с Лейлой. — А как же хваленная ценность любой жизни? — А знаешь, после того нашего с тобой разговора на Рождество, я много думал, — сказав это, Ланнет даже не обратил внимания на сдержанный смешок друга, — Ни одна борьба в мировой истории не обошлась без потерь, так что чем-то все равно пришлось бы пожертвовать. Не завидую я тебе. Вся эта грязная работа принятия решений: кому жить, а кому умереть. Но на то ты ведь теперь и бог? Улыбнувшись и на ходу вытряхнув трубку, Ланнет направился в шатер. Было пора уезжать со своей невестой в первую брачную ночь. Разумеется, это была всего лишь формальность, и их первая брачная ночь будет наполнена сборами чемоданов для поездки международным воздушным экспрессом на райские острова Океании. Выслушав заключительную речь ведущего и слова напутствия от матери Кэтрин, на улицу провожать молодых вышла вся свадьба. На поляне новоиспеченных супругов уже поджидал черный бентли. Надев сюртук, Северус разыскал в толпе уходящую на улицу спину леди Милори и пошел за ней. По дороге он размышлял о сегодняшнем дне. Что делает наши принципы незыблемыми? Принципы — это устоявшиеся взгляды и убеждения. Но как быстро человек способен менять свой взгляд на вещи и события! Как легко способен он изменять самому себе, прогнувшись под влияние обстоятельств. И сейчас, это утверждение касалось не только Ланнета Милори. Зельевар размышлял и над теми метаморфозами, что происходили в нем самом в течение дня. Как легко поддавшись с утра испорченному женой настроению, он впоследствии увлекся мыслями о Кэтрин. Там в церкви она показалась ему одухотворённой и возвышенной. Неземной. Он знал все те причины, что отозвались в нем ностальгическим волнением. Образ рыжеволосого ангела царапнул глубоко по душе. Но как и все иллюзии, рассыпалась и эта. Чем больше он наблюдал за ней, тем больше разочаровывался. Когда официальная часть мероприятия была завершена, перед его глазами предстала простая девушка в красивом свадебном платье. Кэтрин была слишком приземлена и по-деревенски бесхитростна. Ей не хватало грации и внутреннего достоинства, с которым так легко и непринуждённо умела вести себя Лейла. Рукам не хватало пластики, а смеху — лёгкости. Ее мысли были на поверхности, а намерения слишком прямолинейны. Кэтрин слишком независима и самостоятельна. Она может позаботиться о себе. Не то что, эта взбалмошная дриада, которая только хочет казаться независимой! На деле же, ее умение позаботиться о себе часто близко к нулю. Достаточно вспомнить в каком состоянии был дом, который она приобрела в Италии, только потому что он на живописном берегу моря. Если бы не Северус, то крыша бы так и текла, а водопровод вечно засорялся. Нет, ей определённо нужен он. Своими манерами и положением она определённо тешила его снобистское эго, а своей нуждой в нем — мужское. Рядом с ней он чувствовал себя важным и сильным. Солнце село и вечер становился прохладным. Северус подошел к жене ближе и осторожно накинул ей на плечи свой сюртук. Она благодарно кивнула, бросив взгляд полный нежности. Он встал позади нее, и она едва заметно прижалась к нему, пока толпа шумно провожала молодых. Лейла, такая родная и такая своя. Вся всегда на его стороне и с ним. Осознавать это вновь и вновь, в разных ситуациях придавало ему невероятной уверенности в себе. Да, ради таких моментов и стоит быть вместе. Проводив молодожёнов, гости и сами неторопливо разъезжались. Оркестр еще играл для оставшихся до утра. Северус шепнул что-то музыкантам и тут же стремительно взял Лейлу за руку, вытащив почти на середину танцевальной площадки. Этот вечер никак не мог закончиться без их танца. Зазвучали первые ноты танго и, приобняв леди Милори за талию, зельевар вывел несколько простых шагов и фигур. Благодаря ее умению следовать за партнером и слушать его тело, неопытность Снейпа была почти незаметна. Для него это было первое практическое применение теоретических знаний в этой области, поэтому сейчас на руку было всё: и небольшое количество пьяных зрителей, и подуставший оркестр, и опыт партнерши. В конце концов, любую оплошность можно, виртуозно обыграв, списать на собственное опьянение. Однако не следовало забывать и о пикантном положении партнерши. Вел Северус очень мягко, без резких па и шагов, стараясь выбирать открытые позиции, но не предоставлять партнерше свободы для пируэтов. При всей этой осмотрительности и сдержанности, некоторой захмелевшей расхлябанности и простоте, их танец сложно было назвать полноценным танго. В нем было больше нежности, чем страсти. Импровизации, чем техники. — Я счастлив, что ты со мной, — произнес зельевар вполголоса, когда окончательно освоился с применением теории в шагах. — Несмотря на то, что я так не похожа на Кэт? — взглянули из-под густых ресниц темно-синие глаза. — Именно потому что ты не похожа на Кэт, — ощерился маг, продолжая нашептывать, — Иначе я бы, действительно, размяк и спился от скуки… Ты стерва, Милори. А стервы заставляют мужчин нервно перебирать лапками в пространстве, чтобы не оказаться в одиночестве на самом дне. При моем темпераменте такой подход к жизни самый верный. — Очень мило. Учитывая сколько нервов это тебе стоит. — Все мои нервы восстанавливаются, когда ты мне улыбаешься, — ехидно прошептал Северус, и став серьезнее добавил, — Ты научила меня заставлять тебя смеяться. Да, наверное, я стал шутом, но это не вызывает во мне каких-либо противоестественных ощущений. Для меня эта игра ничуть не хуже шахмат. Неужели ты думаешь, я бы пошел на это просто из желания укладывать тебя ежедневно в свою постель? — А разве нет? — Нет. В тебе есть то, чего никогда не будет у меня. Ты умеешь находить многое в малом, — вздохнув, зельевар тряхнул головой, — Впрочем, как и предавать глобальное значение мелкому. И если я твой маяк адекватности, то ты мой оплот духовности и морали. С тобой я лучше, чем я есть на самом деле. И даже не спорь. На заключительной музыкальной фразе Северус отклонил Лейлу назад, поддерживая за спину. Ее ножка закономерно поднялась вверх. Самый избитый финал танго, клишированный до тошноты киноиндустрией, но сейчас на это было плевать. В свете тусклых рамп под куполом шатра, глаза дриады сверкнули бирюзовыми бисеринками радужки. Зельевар нервно сглотнул. Вот его личный океан нежности и любви, в котором дозволено купаться только ему. — Это еще не танго, — ласково улыбнулась Лейла. — Нет, это еще не танго, — согласился Северус, — Но когда-нибудь, когда я буду увереннее и менее пьяным… — он склонился к ее губам.