SUNLIGHT TWINS

      — У мальчиков что-то хорошее случилось? — Тётушка Мэй поставила перед Сяо Чжанем тарелку со свежеиспечённым круассаном.       Уточнять, что уже позавтракал, Сяо Чжань не стал — благодарно кивнул. До обеда времени оставалось ещё много, так что от аппетитного лакомства отказываться не хотелось.       Жизнь в кафе TWINS в эту субботу кипела. Клиентов было привычно много. В зале хозяйничал Сянкон, а Ибо умчался на рынок за свежими овощами по поручению Тётушки Мэй. Сяо Чжань предлагал составить ему компанию, но тот отказался, велел ему «поберечь силы для вечера и отдыхать». Сянкон в этот же момент весьма чувствительно царапнул его ладонь и многозначительно заглянул в глаза. Сяо Чжань едва сумел справиться с подступившей к лицу краской.       С самого утра братья Ван ему проходу не давали, практически поминутно запускали сердце в галоп и только удовлетворённо хмыкали на его предвкушающие вздохи.       «И как тут успокоиться, если меня постоянно зажимают?» — даже если захотел, работать Сяо Чжань всё равно бы не смог.       Всё же, несмотря на сетования, он был счастлив. Пусть Сяо Чжань не ожидал подобного напора и резвости, Ибо и Сянкон в своей страсти были настолько восхитительны, что сопротивляться совершенно не хотелось. Беспокоили только саднящие губы, трепетный зуд во всём теле и сияющие лица близнецов. Неудивительно, что клиентки кафе сегодня чаще обычного теряли дар речи и исходили восторженными писками. Чистое великолепие улыбки Сянкона и искрящиеся счастьем глаза Ибо стоили самого пристального внимания.       — Мгм. На их чувства ответили взаимностью, — особенно распространяться Сяо Чжань не стал, однако собственную радость ему едва ли удалось скрыть от проницательного взгляда женщины.       — Ну, слава Богу! Наконец-то! Может, хоть теперь они обзаведутся семьями! — Тётушка Мэй вздохнула так, будто у неё камень с души упал. На смущение собеседника она не обратила внимания. — Я всё переживала, когда же они одумаются?! Значит, тут у нас радостные новости?! Хорошо!       — Что вы?.. — Сяо Чжань хотел уточнить, что женщина имела в виду, но фразу ему закончить не дали.       Тётушка Мэй приложила ладони к сердцу, тепло улыбнулась и понизила голос, будто собралась посекретничать:       — Их девушки хорошенькие?       — … вероятно, — Сяо Чжань почувствовал, как на первый слой красноты на его лице накатывает второй. Жжение в щеках почти обжигало.       — Вы не знаете, да? — даже такой невнятный ответ женщину удовлетворил. Удивлённой или озадаченной она не выглядела. — Они определённо красавицы! Мальчики хороши собой, так что и девушки должны быть им под стать.       »… ну, и что мне ответить на это?» — Сяо Чжаню внезапно захотелось забиться в тёмный уголок, скрыться от посторонних глаз. Тот факт, что это он присвоил себе великолепных братьев Ван, грел душу тёплым чувством, но разум холодил свалившейся на него ответственностью. Неудивительно, ведь теперь он «должен был быть под стать» близнецам.       Хорошо, что Тётушка Мэй ответа от него и не ждала. Она одобрительно кивнула Сянкону на его любопытный взгляд и сложила руки на груди:       — Значит, теперь мальчики женятся? Замечательно. Ведь они как раз в том возрасте, когда пора задуматься о семье!       — Парням чуть больше двадцати. Не рановато ли? — Сяо Чжань попытался аккуратно вернуть собеседницу на землю из фантазий. Не удалось.       — Нет, самое время! — Тётушка Мэй от разумного аргумента отмахнулась. — О детках пока им рано думать, но вот колечками обзавестись они вполне могут себе позволить.       Сяо Чжань еле сдержался, чтобы в голос не застонать. Пришлось закусить губу. Перед глазами, словно реальный, нарисовался эпизод, где он делает предложение близнецам и дарит одинаковые для них троих кольца.       — Интересно, девочек они себе из здешних клиенток выбрали? — теперь настала очередь Тётушки Мэй выдёргивать его из сладких грёз. Женщина с интересом разглядывала заполненный зал кафе.       — Не знаю, — Сяо Чжань тяжело сглотнул. Привлекательная картинка из сознания никак не желала испаряться.       — И я не знаю. Странно всё это. Мальчики ведь раньше ни одного признания не принимали. Когда только успели? — Тётушка Мэй озадаченно покачала головой.       Ледяной озноб волной прошёлся вдоль его позвоночника, развеял недавнюю сладкую негу. Очевидно: поразительно привлекательным и талантливым братьям не раз признавались в чувствах. Всё же для Сяо Чжаня слова женщины оказались неожиданностью. Он предполагал, но в глубине сердца надеялся, что ошибался.       Оказывается, не ошибался.       — А что, парням много признаются? — круассан на тарелке больше не вызывал желания немедленно проглотить его целиком, а светлые улыбки девушек-клиенток кафе перестали казаться целомудренными.       Сяо Чжань оглянулся на Сянкона с беспокойством. Ему показалось, что тот с милой улыбкой выслушивал не заказ на поздний завтрак и сладости, а излияния девичьих чувств.       Тётушка Мэй в ответ многозначительно закатила глаза:       — Я письма от девушек устала выкидывать! По несколько в день вручают, честное слово!       «По несколько писем с признаниями в день! — душа Сяо Чжаня обратилась сперва в ледышку, а после вспыхнула огненной геенной. — Я ни разу не замечал! Получается, парни от меня прятались?..»       Тётушка Мэй состояние собеседника не заметила, её лицо озарилось мечтательной улыбкой:       — Надо будет приготовить праздничный ужин! Пусть мальчики своих избранниц пригласят!       — Это не лучшая идея… — Сяо Чжань вдруг почувствовал себя бездушным деревом. Язык слабо ворочался во рту, мысли показались невыразимо тяжелыми, всё тело словно свинцом налилось.       — Полагаете, Господин Сяо? Хм… — Тётушка Мэй в первый раз за долгое время взглянула на него прямо, удивлённо приподняла брови. — Ну, наверное, вы правы.       Судя по всему, выражение его лица было достаточно красноречивым, чтобы интерес женщины немного утих. Она быстро перевела разговор в новую тему, но Сяо Чжань её больше не слушал.       Его душа мятежными молотами ударялась о стенки рассудка. Множество мыслей рождались и сразу исчезали. Здесь были ревностные, гневные тирады, мольбы не покидать, разумные доказательства его преимуществ перед всеми женщинами мира, а ещё сожаления о собственном эгоизме. Но самым ярким всполохом отметилось нежелание расставаться с близнецами и делить их с кем бы то ни было. Сяо Чжань объективно понимал, что не сможет никогда подарить семью и детей Сянкону и Ибо, что не сумеет оправдать свои чувства перед их родителями, реши они представить его. Всё же отпустить от себя братьев даже не думал. Просто не смог бы.       С Цао Синь было иначе с самого начала. Девушку он удерживать не стал, отпустил сразу, когда она сказала, что любит другого. Близнецам бы Сяо Чжань уйти не позволил.       Внутри него в один момент появилось и сейчас достигло титанических размеров собственническое чувство. Сянкон и Ибо принадлежали ему и только ему! Даже пожелай они покинуть его, полюби другого (от подобных мыслей противная дрожь до костей пробирала), он бы накрепко запер парней в собственной квартире и заставил бы понять, что в их мире существует только он!       «Подобные желания пугают…» — Сяо Чжань содрогнулся от кошмаров, нарисованных его воображением. Излишне богатая фантазия художника в такие моменты доставляла одни хлопоты.       Ровно так же он чувствовал себя в ночном клубе FIREBALL, когда они втроём отмечали день рождения близнецов. Толпы девушек и (страшно!) парней плотоядными взглядами пожирали танцующих на сцене Ибо и Сянкона. Сяо Чжань и сам не далеко ушёл от этого безликого множества, отчего на сердце становилось ещё тяжелее.       «Я ведь наравне со всеми раздевал их глазами… Я даже… Чёрт!» — пусть сейчас он знал, что братья Ван уже тогда любили его всем сердцем, собственные желания казались грязными.       Другие видели в близнецах лишь предмет похоти, но Сяо Чжань всем сердцем желал быть с ними рядом, сопровождать, защищать. Его чувства должны были быть чистыми, светлыми. Всё же сейчас он больше всего на свете хотел утащить Сянкона и Ибо наверх в квартиру и ласкать до потери сознания.       Эта ослепляющая страсть родилась в нём не сегодня, даже не вчера. Появившись малопонятным смятением и раздражающей неудовлетворённостью, желание присвоить себе братьев обратилось почти в сумасшествие.       Рубеж, точку невозврата он пересёк в момент уничтожения портрета Сянкона и Ибо. Когда Цао Синь разбила раму и порвала полотно, у Сяо Чжаня едва сердце не разорвалось. Точно такая же дыра, как на холсте, зияла в его груди. Эмоции ослепили и вылились в безобразную сцену. Он готов был ударить виновницу, но лишь прогнал её прочь, а после заперся наедине со своим горем. Чего было жаль больше, собственных безответных чувств или повреждённого рисунка, он не понимал. Знал только, что больше к прежнему себе не вернётся. Весь его мир отныне мерился двумя самыми замечательными, восхитительно прекрасными парнями, их гибкими молодыми телами и бешеной энергетикой.       В тот вечер Сяо Чжань, словно помешанный, принялся рисовать. Он хотел хотя бы в миниатюре восстановить испорченный портрет близнецов и далеко не сразу понял, что рисунок совершенно не походил на предыдущий. В накале эмоций он рисовал вовсе не безмятежно улыбающихся братьев Ван, какими они позировали в студии на семинаре. Сяо Чжань запечатлел парней в экстазе танца на сцене ночного клуба под сотнями софитов. Наполненное алыми и пурпурными оттенками изображение кричало о безумном вожделении. Ни грамма любви или теперь понятного ему обожания в том рисунке не было.        «Парни не должны его увидеть», — Сяо Чжань собственного сладострастия не стыдился. Да, оно было непривычным и сводило с ума невозможностью прикоснуться к героям картины так, как хотелось. Тем не менее была в этом исступлении какая-то прелесть. Недостижимость близнецов затягивала его нервы тугими узлами и не позволяла расслабляться. Именно тогда он решил, что последует за близнецами хоть на край света, даже если те его видеть рядом с собой не захотят.       «Я ненормальный…» — Сяо Чжань попытался сдержать почти циничную улыбку. Вышло не особенно хорошо.       — Чжань-гэ, если будешь на меня так смотреть, я до вечера не утерплю! — Сянкон на мгновение тесно прижался к нему и жарко шепнул в самое ухо.       — Не ты один, Кон, — Сяо Чжань совершенно позабыл о стоящей рядом Тётушке Мэй.       Он придержал Сянкона за шею: вдохнул аромат геля для душа. Сегодня от них всех пахло одинаково, но запах на коже близнецов слышался намного насыщеннее собственного.       «Хочу вас обоих! Прямо сейчас», — Сяо Чжань уже жалел, что настоял на открытии кафе, ведь Сянкон в его руках задохнулся.       — Чжань-гэ, немедленно отпусти Кона, иначе я за себя не отвечаю, — утробный рык Ибо прозвучал в другое ухо.       — Ты уже вернулся, Бо? — Сяо Чжань чувствовал себя совершенно пьяным. — Хорошо. Я скучал.       Теперь его руки обнимали уже обоих парней, а губам нестерпимо хотелось целоваться.       — Так нечестно! — Ибо вполголоса ругнулся и прижался к нему всем телом. Почти расстроенный вздох сорвался с его губ. — Не хочу работать!       Согласное «Мгм» Сянкона прозвучало в унисон.       — Ещё немного. Самую малость, парни… — Сяо Чжань их понимал, как никто.        — Мальчики, вас можно поздравить? — Тётушка Мэй за выразительной сценой наблюдала с материнской, покровительственной улыбкой. — Надеюсь, мои поздравления вы примете столь же тепло.       Сяо Чжань и близнецы отскочили друг от друга. Они совершенно позабыли, где находились. Сянкон и Ибо непонимающе уставились на женщину, потому Сяо Чжаню, едва способному дышать от вскипевшей в венах крови, пришлось пояснять:       — Я рассказал, что вы теперь состоите в отношениях.       Он не знал, но надеялся, что Сянкон и Ибо к его вольности отнесутся спокойно. В этот момент его сердце трепетно сжалось. Лёгкая паника дополнила яркие ощущения. Близнецы его (ожидаемо) не разочаровали. Лицо Ибо раскрылось целой гаммой восторженных эмоций, а Сянкон счастливо рассмеялся:       — Спасибо! Мы очень счастливы!       Теперь братья обнимали уже Тётушку Мэй, а Сяо Чжань старался не обращать внимания на любопытные взгляды клиенток кафе.              «Следовать тенью»              Готов идти за вами на край земли,       Хочу узнать вас ещё лучше.       Ветер дует снова и снова,       А вы всё такие же,       И я всё двигаюсь вперёд.              В тот день мы стояли рядом,       Когда другая сказала мне: «Мы расстаёмся»,       (Может, лучше об этом не помнить?)       Я не замечал,       Что вы прятали в душе.              Прошу, подождите меня,       Я не успел сказать вам правду.       Не хочу, чтобы между нами были недомолвки.       Прошу, не смотрите на меня       И ничего мне не говорите,       Я просто хочу следовать за вами тенью и улыбаться.              Прошу, подождите меня,       Я не до конца открылся,       Хочу узнать вас ещё лучше.       Прошу, закройте глаза на всё       И просто помолчите.       Я хочу следовать за вами и улыбаться.              Я всё осознал.       Пожалуйста, простите меня.       Скажите, что это был не минутный порыв.       Хочу любить только вас двоих       Всю свою жизнь,       Быть рядом с вами,       Быть частью общих воспоминаний.              Готов идти за вами на край земли.       Хочу узнать вас ещё лучше…       Жизнь стремительно движется вперёд.       Вы не меняетесь,       И я не стою на месте…              Когда прозвучали последние аккорды лирической композиции, Сяо Чжань с силой зажмурился и закусил губу. Под закрытыми веками стояли слёзы, а в душе распевалось звонкоголосое счастье. Он жутко переврал слова классической песни о любви, перестроил её в собственное признание, но иначе не мог. Сейчас он всему миру хотел рассказать о собственных чувствах, тех, что согревались яркими лучами полуденного солнца.       Однако на близнецов и клиентов кафе было смотреть всё-таки страшно. Тем более что в зале до сих пор стояла гробовая тишина.       «Мда… всё же это было слишком очевидно», — богатое воображение Сяо Чжаня нарисовало примечательные образы опешивших девушек и с трудом сдерживающих смех близнецов.       Он вновь ошибся в своих предположениях.       — Ты понимаешь, что сейчас совершил преступление против нашей выдержки и решимости не трогать тебя до вечера? — свет от него загородили две тёмные тени. Голос Сянкона прозвучал глухо.       — Не надейся отделаться от нас быстро, — Ибо выдернул его из-за клавиатуры почти грубо. Руку, скользнувшую вдоль его позвоночника к ягодицам, можно было только с большой натяжкой назвать ласковой.       — Бо, Кон, я понял, — Сяо Чжань почти ослеп от ударившего в глаза яркого солнечного света, когда Ибо стиснул его в объятиях. Сознательность в нём проснулась вместе с протяжным девичьим вздохом. — Больше не буду вас провоцировать. Давайте закончим работу спокойно.       — Спокойно не получится, — Ибо с неохотой выпустил его из объятий, отступил на шаг.       — И наказания тебе всё равно не избежать, Чжань-гэ, — Сянкон расплылся в многообещающей улыбке.       — Договорились, — Сяо Чжань знал близнецов не первый день, но сегодня парни открылись ему с совершенно иной стороны.       «Восхитительный день!» — сияющими глазами он любовался новыми гранями личностей своих возлюбленных.       — Господа Ван, я поставила праздничный торт в низ витрины. Свечки там же, — Юй Ся незаметным облаком появилась рядом с ними.       — Спасибо. Именинница заказала столик на половину первого. Сейчас уже должны прийти, — Сянкон благодарно улыбнулся скованной девушке, а та, посчитав работу исполненной, почтительно поклонилась и точно так же тихо, как появилась, испарилась за дверями кухни.       Ибо утомлённо закатил глаза, а Сяо Чжань почти расслышал его расстроенные мысли и откровенное нежелание развлекать очередную «именинницу».       «Надеюсь, в этот раз выйдет лучше, чем в предыдущий», — Сяо Чжань не сдержал смешок, за что немедленно получил насупленный взгляд.       — Не дуйся, Бо. Это всего лишь поздравления для девушки, — Сянкон повис на шее брата, светло улыбнулся.       Очередной досадливый взгляд в этот раз достался Сянкону.       День, когда с нетерпением ждёшь особенного вечера, тянется бесконечно долго. Нынешняя суббота не стала исключением. Часы отмерили лишь половину третьего, когда шумная компания подруг именинницы выстроилась полукругом у барной стойки Ибо.       «Что происходит?» — Сяо Чжань в замешательстве оглядел четырёх девушек и явно нервничающую именинницу. Час назад Ибо под хихиканье Сянкона произнёс поздравительную речь и вручил ей подарочный торт от заведения. Сейчас резерв на их столик заканчивался, девушкам пора было уходить.       Далеко не сразу Сяо Чжань заметил простой белый конверт с тремя мелкими сердечками у правого края в руках именинницы.        «Она собралась делать признание? При всех?!» — странным образом ревность Сяо Чжань не почувствовал, в его груди проснулось скорее уважение к смелости девушки.       Ибо же, судя по всему, намерения именинницы разглядел сразу, потому попытался скрыться из зала, едва вся компания двинулась к нему, но в последний момент передумал и со вздохом вернулся на своё место. Сяо Чжань потерялся в догадках о мотивах такого его поведения.       — L-LIGHT-гэ… — голос у девушки сорвался дрожью. Она мучительно покраснела и прочистила горло.       — Ещё раз «С днём рождения», — вежливо отозвался Ибо. — Надеюсь, вы довольны обслуживанием?       — Что?.. Да-да, конечно! Всё было замечательно! Спасибо! — девушка замешкалась с ответом лишь на мгновение, а после тепло улыбнулась. — Нам всё очень понравилось!       — Я рад, — лаконичность фраз отличала Ибо. На девушку он не смотрел, хотя взгляд в сторону не отводил.       «Ты ждёшь признания, Бо? — нехорошая эмоция огоньком вспыхнула в сердце Сяо Чжаня в ответ на выжидательное спокойствие Ибо. — Зачем?»       Ревность для Сяо Чжаня была ещё в новинку, потому собственные порывы сдерживать оказалось трудно. Очень хотелось отобрать письмо с признанием у девушки и порвать на мелкие кусочки. Ибо принадлежал ему! Только он мог ему признаваться в любви! Но накал его эмоций разбился о тихий голос Сянкона:       — Мне её почти жалко. Бо жестокий.       — Почему? — Сяо Чжань удивлённо моргнул.       — Он никогда не выходит из кафе, чтобы выслушать признание. Так что девочкам приходится рассказывать о своей любви при всех, — несмотря на смысл сказанного, Сянкон брата не осуждал. Имея статус достаточно известных танцоров, оставаться наедине с кем бы то ни было — неразумно.       — О! Девушки смелые! — Сяо Чжань не лукавил. Он понимал, что сам бы вот так открыто признаться в любви не смог.       Именинница тоже не обладала исключительной решимостью, потому сконфуженно глядела себе под ноги и совершенно измяла оборку на нарядном платье. Решиться девушке помогла одна из её спутниц. Она ласково коснулась плеча подруги и заглянула в глаза:       — Давай, Лу-Лу, ты справишься. Не тушуйся! Ты же так этого хотела!       Почувствовав поддержку, девушка сделала глубокий вдох и, наконец, решилась.       — LIGHT-гэ, — в этот раз её голос звучал хоть и приглушённо, но вполне уверено, — позволь мне вручить тебе это письмо вместе с моими самыми искренними чувствами!       Она протянула конверт Ибо:       — Я давно наблюдаю за твоим творчеством и восхищаюсь тобой-танцором, но ты мне очень нравишься именно как человек. Я бы хотела узнать тебя ближе. Пожалуйста, стань моим парнем!       «Ого!» — мысли Сяо Чжаня вторили поражённым вздохам других посетительниц кафе. Со всех сторон раздавались похвалы смелости девушки и завистливое ворчание её «наглости».       Внутри Сяо Чжаня, там, где раньше разгоралась ревность, сейчас было лишь любопытство. Ему было интересно, как же дальше будут разворачиваться события.       Ибо не стал томить их всех долгим ожиданием. Письма́ он даже не коснулся, взглянул на девушку без улыбки:       — Спасибо за чувства и прости, что не могу их принять.       Девушка расстроилась до слёз, но решилась спросить:       — Почему? Я недостаточно красивая?        «Напротив, ты весьма милая», — Сяо Чжань по достоинству оценил девичью прелесть, выразительные черты лица и кроткий, спокойный нрав. Девушка явно не страдала из-за отсутствия внимания парней, но не казалась избалованной.       — Дело не в тебе, — Ибо, похоже, решил не юлить. — Просто у меня уже есть любимый человек и с другими я быть не желаю.       Это заявление прозвучало, словно гром среди ясного неба. Со всех концов кафе послышались надрывные раздосадованные девичьи стоны.       Сяо Чжань же откровенности возлюбленного порадовался. Ему было жаль девушку, не хотелось разрушать её мечты, но делиться близнецами он ни с кем не собирался.       — Я не знала… — ладони девушки тряслись, край белого конверта уже через пару мгновений оказался измятым. Из глаз её по щекам слёзы проложили солёные дорожки.       Заряженную расстройством обстановку попытался исправить Сянкон. С лёгкой ухмылкой он встал между братом и девушкой:       — Милая барышня, переключи своё внимание на меня! Оставь этого сухаря! — он ткнул пальцем в Ибо и разве что язык не показал.       «КОН!» — Сяо Чжань едва сдержал возмущённый возглас. Подобных неоднозначных слов и поведения он ему не позволит!       Однако Сянкон ещё не закончил говорить. С ангельской улыбкой он подмигнул девушке:       — Я, конечно, взаимностью тебе ответить не смогу, ведь моё сердце тоже занято, но хотя бы буду более ласков! Так что люби меня, ха-ха-ха!       На его шутливые интонации невозможно было не улыбнуться в ответ. Вот и недавно совершенно расстроенная девушка не сдержалась — сдавленно рассмеялась.       — Дуэт КОМБО потрясающий. Я всегда буду любить вас обоих! — она светло улыбнулась. — Спасибо вам за сегодняшний день!       Чем закончилась история с этой девушкой, Сяо Чжань не увидел, потому что в этот самый момент его телефон мигнул входящим вызовом из дома.       Преисполненная беспокойства мама просила его приехать домой повидаться. Имени Цао Синь в беседе не прозвучало, но Сяо Чжань подозревал, что речь пойдёт о ней. В конце концов, о разрыве их отношений родителям сообщила именно она. Оставалось гадать, о чём ещё девушка успела рассказать? После вчерашнего безобразного скандала, Сяо Чжань не взялся бы предполагать о решениях и поступках Цао Синь. Однако последствия случившейся катастрофы лучше было устранить сразу, не затягивая.       «Ну, собственно, мне скрывать нечего. Всё равно хотел рассказать им про Бо и Кона», — Сяо Чжань глубоко вздохнул и приготовился к сложному. Предстояло сообщить близнецам о своём отъезде. Избежать поездки домой он сегодня не смог бы, да и не хотел. Чем скорее он разрешит ситуацию, тем лучше.       — …я вернусь к закрытию кафе. Долго с родителями сидеть не буду, — Сяо Чжань смотрел в помертвевшие лица близнецов. Очень хотелось обнять парней, прижать к своей груди и поцеловать, но вокруг было слишком много людей.       — Не уезжай! — Ибо нервно взъерошил волосы. Выглядел он совершенно потерянным. — Почему у меня такое чувство, что ты не вернёшься, если сейчас уйдёшь?       — Я непременно вернусь к вам, Бо. Не сомневайтесь, — жгучая волна нежности накрыла его с головой.       — Тебе точно надо ехать? — Сянкон с надеждой глядел на него.       — Мгм. Надо разрешить всё поскорее, — Сяо Чжань не утерпел — ласково коснулся волос близнецов, заправил прядь за ухо Сянкону и коснулся щеки Ибо, — а после я сразу примчусь назад.       — Ты ведь вернёшься, чтобы остаться с нами? — у Сянкона глаза опасно покраснели, будто он с трудом сдерживал слёзы.       Ровно такой же вопрос Сяо Чжань прочитал в глазах Ибо.       «Настолько открытые и безмерно любимые!.. Как же я смогу вас оставить?» — счастливая улыбка коснулась не только его губ, но и взгляд смягчила.       — Да. Ни за что не отпущу вас. Вы мой SUNLIGHT. Без вас я уже не смогу, — Сяо Чжань на мгновение обнял братьев, а после развернулся уйти. Ещё мгновение, и он окончательно передумает куда-либо ехать. — Дождитесь меня, пожалуйста.       — Мы будем ждать тебя к закрытию! — крикнул ему вдогонку Сянкон.       ***       Дома всё разрешилось удивительно быстро и без особых происшествий.       Цао Синь действительно рассказала его домашним о близнецах Ван, потому родители к объявлению важных новостей оказались, можно сказать, подготовленными. Сяо Чжань таиться не стал — признался, что полюбил парней так, как никого прежде, и хотел бы провести с ними всю жизнь. Родители его позицию не поняли, но скрепя сердце приняли, только попросили до поры в их дом близнецов не приводить. Сяо Чжань было расстроился, но мама пояснила, что им с отцом нужно время свыкнуться с этой мыслью, и, когда придёт время, они пригласят на семейный ужин всех троих. Большего Сяо Чжань не имел права просить, потому искренне поблагодарил родителей за отзывчивость, а после сел в машину и сорвался назад к близнецам.       Летние сумерки накрывали город медленно, провоцировали леность, но не у Сяо Чжаня. Каждая минута вдали от возлюбленных сегодня казалась ему преступлением. Потому машину на паркинг он завозить не стал — вывел седан во двор дома близнецов и оставил рядом с мотоциклом Ибо. Кафе TWINS уже не работало, но свет в зале до сих пор горел. Братья наводили порядок после рабочего дня.       — Кон, Бо, я вернулся! — главные двери, он знал, были закрыты, потому Сяо Чжань толкнул задний вход и тут же угодил в два кольца требовательных рук.       — Ты долго! — Сянкон принялся ластиться, словно кот.       — Слишком долго! — Ибо обиженно рычал.       — Простите, парни. Это заняло больше времени, чем я думал, — Сяо Чжань задохнулся от нахлынувших эмоций. Он не видел близнецов всего-то несколько часов, а уже безумно соскучился.       Сейчас вокруг не было ни души, а его притиснули к единственной незапертой двери, так что можно было не сдерживаться.       — Идите ко мне. Я так по вам соскучился! — Сяо Чжань не преувеличивал.       Со стоном Ибо впился в его губы поцелуем, а Сянкон предусмотрительно защелкнул затвор на входе и принялся выцеловывать сложные узоры на его шее.       — Вы же всё закончили в кафе? — дыхание после трёх страстных поцелуев сбилось окончательно. Сяо Чжань голодным взглядом впился в чёрные передники на талиях близнецов.       — Да. Как раз закончили, — Сянкон завязки собственного фартука нетерпеливо сдёрнул, а Ибо и вовсе едва не оторвал с корнем. Послышался треск разрываемой ткани.       — Пойдём домой, Чжань-гэ. Хотим тебя. Прямо сейчас. Сил нет терпеть! — выражение лица Ибо мало чем напоминало привычную отстранённую маску.       До квартиры близнецов надо было преодолеть лишь пару лестничных пролётов. Как они прошли этот путь, Сяо Чжань не заметил. Ибо и Сянкон увлекли его за собой, и буквально через мгновение тяжёлая дверь тёмного дерева затворилась за его спиной. В этот момент его способность к разумному мышлению отключилась совершенно.       Он с упоением целовал губы, ласкал языком шеи и плечи, прикусывал кадык, почти царапал гладкую кожу близнецов, стягивая с них одежду, и едва ли чувствовал, как освобождается от собственного облачения. Всё происходящее казалось сном. Даже кровать под ним появилась, словно по волшебству.       — Надо в душ… м-м-м! — Сянкон попытался выдать разумную мысль, но тут же задохнулся, когда ладонь Сяо Чжаня сомкнулась на его возбуждённой плоти.       — Мгм, неплохо бы, а-ах! М-м-мфп… — язык Ибо нежностью прошёлся по линии родинок на шее Сяо Чжаня к губам, но поцелуй получился жадным.       — Потом, — Ибо выдохнул в его губы и плотно сжал пальцами навершие соска.       — А-АХ! Больно, Бо! — не особенно чувствительные, соски откликнулись острым спазмом, а тело немедленно прошило дрожью.       — Прости, Чжань-гэ, я не смогу сдерживаться, — несмотря на свои слова, Ибо с удовольствием принялся зализывать покраснение.       Дыхание в груди Сяо Чжаня на несколько мгновений оборвалось, позвоночник прострелило тягучим томлением. Он вцепился в волосы Ибо и прогнулся в спине, подставляясь:       — М-м-м! Ещё, Бо… ещё! М-Н-Н-Н…       Совершенно новые для него ощущения накатывали волнами, накрывали с головой. Пока Ибо терзал его несчастные соски и лаской проходился по дорожке волос к паху, Сянкон собственными губами пил его стоны.       — Чжань-гэ такой восхитительный! — поцелуй Сянкон то углублял, наслаждаясь вкусом, то чуть отстранялся для нежного прикосновения к губам.       Сяо Чжань первое время пытался подстроиться под заданный жадный ритм, но вскоре понял, что никакой системы в жарких прикосновениях не было, потому расслабился и отдался ощущениям. Близнецы совершенно задавили его своей страстью, так что ему оставалось лишь теснее притягивать их к себе и отвечать со всем пылом.       — Бо… ах!.. дай коснуться тебя. Иди ближе… Нх!.. — Ибо его не жалел, впивался в кожу почти укусами, распалял и без того пылающее тело. Его напряжённую плоть Сяо Чжань чувствовал собственным бедром. Она обжигала.       — Не надо… я сразу кончу… — Ибо сдавленно всхлипнул, когда Сяо Чжань вжался коленом в его пах. — Нхм-м!       — Бо, ну же… — Сяо Чжаню отклик молодого тела понравился настолько, что едва крышу не сорвало. Он крепко стиснул талию Ибо, вонзил пальцы в кожу и притянул слабо подрагивающего парня. — Иди ко мне!       — Чжань-гэ! Можно тебя коснуться? Могу я?.. — тело Сянкона сотрясала точно такая же дрожь, как и брата. Его взгляд размылся безумной похотью. — Хочу тебя…       — Конечно, Кон. Не надо спрашивать, — Сяо Чжань дотянулся, наконец, до возбуждения Ибо и под протяжный стон Сянкона прикусил кожу чуть пониже его ключицы. Реакция братьев оказалась очень острой — их тела одновременно дёрнулись, как от удара, а в ладони Сяо Чжаня выплеснулись несколько горячих капель.       — Чжань-гэ! М-Н-Х-Х-Х! — Ибо уткнулся лицом в подушку рядом с ним. Сорванное дыхание вторило прошивающей тело дрожи. — Не хочу без тебя… ах-х… М-м-м…       Сяо Чжань ласки не собирался прекращать: удовольствие близнецов отзывалось спазмами в его собственном возбуждении.       — Нх-х… М! Не могу больше! — внезапно Сянкон отскочил от него. Горячая плоть покинула требовательную ладонь. — Чжань-гэ, прости!.. Я больше не вытерплю!       — Чт?.. — Сяо Чжань удивлённо округлил глаза, чуть приподнялся на постели (реакция парня была непонятной) и тут же с глухим вскриком рухнул обратно на подушки.       Сянкон действительно медлить не стал. Он скользнул к его паху и жадно припал к возбуждённой плоти губами. Горячее дыхание обожгло воспалённую кожу, фееричные ощущения отдались в голову электрическим разрядом, отразились в резком вскрике и бессвязной ерунде:       — АХ! Как же?!.. Зачем?.. Кон! М-м-м… Не надо, Кон!.. Пожалуйста… Боже! МПФ!       Сянкон ласкал его языком без устали, обводил головку и прослеживал вены влажными поцелуями, а после вобрал в рот плоть почти до основания.       — Чжань-гэ… м-м-м! Мне больно… не надо так сильно… нежнее… — Ибо привлёк к себе его лицо, впился обжигающим поцелуем.       Не помня себя от наслаждения, Сяо Чжань сжал ладонь на плоти парня слишком крепко. Движения его пальцев повторяли действия Сянкона — они массировали, мяли, оттягивали кожу и впивались в возбуждённый член без пощады.       — Прости, Бо! М-м-м… прости… — Сяо Чжань с трудом заставил себя расслабить ладонь, прошелся лаской по растерзанному возбуждению, поцелуй обратился нежностью. Но уже в следующее мгновение его глаза в ужасе распахнулись.       — Кон! Стой!.. АХ! — он в панике задохнулся, когда почувствовал, как нехотя, с трудом тугие мышцы принимают его плоть. — КОН! М-М-М!       — Да, вот так, Чжань-гэ… ты будешь первым и единственным!.. Нххх!.. У нас обоих… — жгучая смесь боли и исступления читалась на лице парня. Сянкон насаживался на его член почти с силой, придерживая ягодицы раскрытыми. Ему было явно больно, но с его возбуждения непрестанно капала смазка. — Ты наш, Чжань-гэ… М-м-м… Только наш! Любимый!..       Сянкон закинул голову назад, закусил стон и принял в себя его плоть до основания. Сладкая дрожь родилась в месте соединения их тел и разлилась по всему телу. Сянкон тихонько постанывал, насаженный на его член, и не делал попыток двигаться.       — Кон, нх!.. такой тесный… Боже! Какой замечательный!.. Ах… — Сяо Чжань не верил в происходящее.       Никогда прежде он не испытывал настолько острых ощущений. В первый раз с мужчиной, в первый раз внутри — одно осознание этих фактов взрывало мозг восторгами, но много большее наслаждение ему доставляло видеть потерявшихся в экстазе любовников.       Сянкон медленно, тягуче покачивался на нём, постепенно увеличивая амплитуду, отстранялся лишь слегка, чтобы вновь опуститься до конца, а Ибо следил за движениями брата затуманенным взглядом. Ни проблеска разума не было в этих глазах — одна чистая похоть. Его бёдра неосознанно двигались в такт с братом, погружали собственную плоть в ладонь Сяо Чжаня. Дыхание близнецов звучало в унисон.       Сяо Чжань тоже едва ли понимал происходящее. Внутри него огромный огненный шар родился и постепенно заполнял каждую клеточку, клеймом выжигал образы распалённых близнецов и стирал его воспоминания о других любовниках.       — Кон, как это?.. — Ибо с трудом сглотнул слюну и наклонился ближе, словно хотел лучше рассмотреть, как член любимого человека погружается в его брата.       — Это сладко… Ах… Так глубоко… остро… будто насквозь пронзает, — на вершине он содрогнулся всем телом, почти выпустил плоть любовника из себя, затем резко опустился назад, вжался теснее. — Я едва держусь… м-н-х… сейчас кончу.       — Кон! М-м-мм! Не сжимайся так! Ах… — Сяо Чжань застонал, когда тугие мышцы сомкнулись вокруг него сильнее, а в следующий момент вдох замер в его горле.       Ибо тоже просто смотреть было недостаточно. Он языком собрал влагу с живота Сяо Чжаня и прошёлся лаской вдоль стана, запустил руку к его ягодицам и сжал в ладони мошонку.       — БО! Ибо! М-М-М!!! Не надо! Не делай этого! — внешнее давление обратилось бешеной пульсацией плоти внутри любовника.       Сяо Чжань выгнулся дугой, насадил Сянкона глубже на себя и сорвался в бешеный ритм. Он не чувствовал своих бёдер и не понимал, двигается ли сам, или же это Сянкон беснуется на нём, но в следующий миг он бурно кончил внутри кольца тугих мышц.       — А-А-А! — сорванный крик отразился в сумасшедшем исступлении. Кто кричал, он или Сянкон, Сяо Чжань так и не понял. Живот обожгло горячими каплями.       Его экстаз вылился в малопонятный импульс. Тело Сяо Чжаня прошивали разряды удовлетворения, мышцы свело судорогой. Он резко сел на кровати, подхватил Ибо за бёдра и сдёрнул к себе.       Покрасневший, набухший член оказался перед лицом. Он трепетно подрагивал и умолял прикоснуться к нему.       «Какой красивый!» — едва ли разумная мысль появилась в сознании Сяо Чжаня и тут же испарилась.       Выступившие капли на головке показались удивительно привлекательными. Сомнений у него не возникло. Единственное желание оказалось простым — забрать, присвоить, поставить собственную метку, оставить свой след на этом совершенном теле. Сперва язык, а после губы вобрали в себя плоть. Солёная горечь растеклась во рту, но отторжения не вызвала. Это был вкус Ибо.       Его Ибо.       — ЧЖАНЬ-ГЭ! Перестань, постой! — Ибо жалобно всхлипнул и принялся отталкивать его голову.       Но Сяо Чжань не планировал отпускать любовника, попавшегося ему в плен. Он вцепился руками в крепкие ягодицы и вжался лицом в его пах. Член скользнул глубже в горло, раздвинул стенки. Гортань немедленно прострелило болезненным спазмом, но Сяо Чжань не обратил на него никакого внимания. Неудивительно, ведь Ибо в его руках громко вскрикнул, рефлекторно толкнулся глубже и немедленно обмяк. Сопротивление прекратилось, а в стенку горла ударилась горячая струя.       — Чжань-гэ… вот это да… — восхищённый шёпот Сянкона прозвучал у самого уха.       Занятый Ибо, Сяо Чжань совершенно не заметил, когда Сянкон опустился ему на грудь и ласковыми поцелуями собирал испарину с его шеи. Точно так же, как недавно Ибо наблюдал за наслаждением брата, сейчас Сянкон ловил каждый судорожный спазм удовлетворения Ибо.       — Чжань-гэ, сделаешь мне так же чуть позже… — Сянкон почти с завистью смотрел на член брата во рту Сяо Чжаня.       — А я хочу… почувствовать Чжань-гэ в себе… М-м-м… н-х-х… — Ибо с трудом мог говорить, он вжался лицом в талию любовника и целовал всюду, куда мог дотянуться.       Сяо Чжань выпустил плоть Ибо изо рта, облизнул саднящие губы. Странный вкус противным не казался, скорее возбуждающим. Мускусный запах разгорячённых тел туманил сознание.       — Я сделаю всё для моих любимых… — Сяо Чжань с трудом переводил дыхание. Только сейчас он заметил, что всё ещё находится внутри Сянкона. Однако выпутываться из тёплых объятий тугих мышц не собирался.       — Как и мы для тебя, — Ибо со стоном отстранился, чуть поменял положение тела, лёг рядом. — Чжань-гэ, спасибо тебе. Это было потрясающе.       Ибо глубокого поцеловал его, ничуть не смущаясь собственного вкуса. Поцелуй получился тягучим и с привкусом горечи, но Сяо Чжань ни за что бы не отказался от него.       — Бо, поделись… — Сянкон нетерпеливо лизнул щёку Сяо Чжаня, тоже просил ласки.       Теперь в поцелуе участвовали все трое. Переплетение языков не было глубоким, скорее ласковым, но сладким неимоверно и наполненным такой нежностью, что голову пьянило лучше любого алкоголя.       — Так, давайте в душ и чего-нибудь поедим. Я голоден, — его несчастный желудок только что получил заряд питательного белка и ожил. Обед был давно, а у родителей на ужин он оставаться не стал. Ночь с близнецами предстояла длинная, так что Сяо Чжань решил послушаться жалобного стенания собственного организма.       Ибо уткнулся ему в плечо и прыснул со смеху, а Сянкон ласково огладил его капризный живот:       — Мгм. Здоровье любимого для нас важнее всего. Тем более что мы тоже не ели.       — Почему? — Сяо Чжань удивлённо покосился на парней. — Тётушка Мэй же наверняка всё приготовила.       В понимании Сяо Чжаня иначе быть просто не могло. Повариха TWINS отличалась ответственностью и основательностью.       — Без тебя есть не хочется, Чжань-гэ, — Сянкон улыбнулся ему светло и одновременно грустно, легко коснулся его губ поцелуем.       — Без тебя совсем ничего не хочется, Чжань-гэ, — Ибо от брата не отставал, его поцелуй остался следом в чувствительной точке за ухом.       — Парни… — нежность затопила сознание, требовала выхода. Слов, поцелуев, ласк казалось преступно мало, чтобы выразить собственные чувства.       Сяо Чжань прижал близнецов к себе, крепко обнял. В его глазах счастье горело слезами:       — …вы только мои. Давайте будем вместе?       — Всегда, Чжань-гэ. Навсегда вместе, — это близнецы выдохнули ему в губы, поймали ответный сладостный стон и забылись в неге.       Теперь время в жизни всех троих имело собственные ориентиры и деления, а жизненные смыслы получили вполне конкретное воплощение. Только вместе, только рядом они жили и существовали, а вдали друг от друга — минуты «претерпевали».              ***              «Звёзды под солнцем»              Тёплый солнечный свет лениво проникает в окно.       Очень слабый пьянящий аромат кофе.       Как будто ты снова рядом со мной.       Твоя улыбка такая же яркая, как звезда.              Давай оставим всё в прошлом       И начнём с новой страницы.       Я сказал, что облако льёт слёзы,       И только ветер высушит их.              Ты хочешь знать, как ветер сможет утешить?       Я лишь улыбаюсь, у меня нет на это ответа.       Просто говорю, малышка,       Не делай глупостей,       Скоро за окном небосвод прояснится…              Только мысли мои о том,       Как покрепче тебя обнять.       Почему от твоей красоты       У меня перехватывает дух?       Боюсь, каждый раз,       Когда ты оборачиваешься,       Мне кажется, что я вижу       Восходящее солнце.              Возможно, облака лили слёзы,       И ветер осушал их,       Но как дыхание ветра сможет утешить?       Я сказал, отпускаю, иди, куда хочешь.       Но кто подскажет мне, как это сделать?              Сколько перелётная птица       Может оставаться на месте?       Достаточно ли я сделал,       Чтобы удержать тебя рядом?       Может ли перелётная птица осесть?       Всё ли я сделал для этого?              Если любовь к тебе —       Это только сон,       То как снова заснуть,       После того, как проснулся?              Если вдруг       Утратишь воспоминания,       Сможешь ли снова полюбить,       Лишь один раз взглянув?              — Ого, вы ещё и поёте?! — Лю Чан появился в кафе TWINS неожиданно, впрочем, как и всегда. Он с интересом дослушал исполнение песни и уважительно похлопал в ладоши. — У вас великолепный голос. Вы занимаетесь вокалом?       — В юности была музыкальная студия, бросил в университете. Времени для посторонних увлечений не оставалось, — Сяо Чжань светло улыбнулся гостю.       Загадки не было, зачем менеджер Yuehua Entertainment посетил их в этот знойный понедельник, как не было и проблемы в его визите. Пусть Сяо Чжань с близнецами этот вопрос не обсуждали, ответ для продюсирующего лейбла у них был давно готов. Сянкон и Ибо были созданы для сцены, в том было их призвание и мечта, а Сяо Чжань ни за что бы не расстался с любимыми, так что в любом статусе, любыми средствами он готов был следовать за братьями Ван. Сяо Чжань понимал все потенциальные сложности выбранного им пути, но был и морально, и физически готов на жертвы.       — У вас огромный потенциал, вы знаете? — Лю Чан заинтересованно рассматривал его.       — Пхах. Так многие говорили, когда я был моложе, — на проявленное внимание Сяо Чжань отреагировал спокойно.       — Хм… художник, певец… да? — менеджер покосился на изображение близнецов на стене кондитерской над роялем. — Это ведь тоже вы нарисовали?       — Мгм. Неплохо получилось. Рисовать парней — одно удовольствие, — губы Сяо Чжаня сложились в ласковую улыбку. — Вы к ним пришли?       — Да. Пришёл спросить про контракт, — Лю Чан ответил скорее рефлекторно, чем осознанно. — LIGHT и SUN здесь?       — Они скоро будут. Помчались за покупками, — Сяо Чжань со вздохом поднялся, поясницу после воскресных «упражнений» ломило нещадно. Близнецы скидок на возраст ему не делали. Страсть обоих Сяо Чжаню пришлось изведать сполна.       Но то было вчера, сейчас же для них всех наступил «Час ИКС». Пора было двигаться дальше.       — …ты вчера прямо в кураж вошёл, а-ха-ха! Какой запал! Какая жажда! Ха-ха-ха, — хохочущий Сянкон увернулся от руки брата и выскочил в зал.       — На себя посмотри, ха-ха-ха. Ты сам не особенно сдерживался, паршивец! — Ибо ухватил вместо брата воздух, потому послал ему воздушный пинок. — Чжань-гэ едва… о!..       Игривая фраза резко оборвалась, широкая улыбка сменилась настороженностью:       — Менеджер Лю, добрый день.       — О, Менеджер Лю Чан! Здравствуйте! — Сянкон подскочил к Сяо Чжаню, встал рядом. Ибо последовал за братом. — Вы сегодня рано. Кафе ещё не открыто.       — Мгм. Приехал первым поездом. Меня впустила Госпожа Мэй, милейшая женщина, — Лю Чан тепло улыбнулся парням.       — Господин Лю пришёл за вашим ответом, — Сяо Чжань забрал из рук Ибо и Сянкона тяжелые пакеты, поставил в угол комнаты.       — Мы давали уже свой ответ лейблу, разве нет? — Ибо опустил голову и сверкнул глазами на менеджера.       «Ну, точно хищник, защищающий свою территорию», — Сяо Чжань хмыкнул. От этих звериных повадок Ибо дух захватывало.       — Точно. Ещё в прошлый раз говорили, что не хотим возвращаться в Пекин, — Сянкон гордо вскинул подбородок, многозначительно улыбнулся.       «Вот хитрец! — восхитился Сяо Чжань. — Ясно же, что вы уже подписали договор! Цену себе набиваете?»       Вчера утром он проснулся поздно и растерялся, не обнаружив близнецов дома. Пришлось спуститься в кафе. Близнецы действительно были здесь и вели тихую беседу. Сянкон зачитывал брату разделы предложенного YNT договора, а Ибо ворчал не переставая. Сяо Чжань беседе мешать не стал (близнецы должны были определиться сами), но был совершенно уверен, что подписи свои на документе они поставили.       — Как же так?! — Лю Чан сокрушённо всплеснул руками. — Парни, подумайте о своём будущем! Вы закапываете свой талант в этой глуши!       — Мы ничего не закапываем. Это наше решение! — Сянкон продолжал улыбаться.       Раньше Сяо Чжань едва ли различил бы грани в этой улыбке, но сейчас ясно видел, что Сянкону доставляло удовольствие провоцировать менеджера.       «Он будто играет с ним. Вот наглец!» — Сяо Чжань с усмешкой покачал головой.       — Ещё как закапываете! — менеджер, казалось, совершенно растерялся. Он-то был уверен, что его сегодня примут с распростёртыми объятиями. — Я вообще-то в курсе, что вы, парни, выиграли Пекинский Танцевальный конкурс.       — А? — Сяо Чжань не сдержал удивлённого возгласа. — Выиграли конкурс? Я не знал…       Ибо немедленно отвёл глаза в сторону и с интересом принялся разглядывать листья молодого фикуса на подоконнике, а Сянкон послал ему виноватый взгляд:       — Как-то не было случая сказать тебе, Чжань-гэ…       «Не было случая?! — удивление сменилось негодованием. — Произошло что-то настолько важное, а у них «не было случая»?!» Сяо Чжань почувствовал, что распаляется. Ответа от парней он потребует позднее, сейчас не это было самым главным.       — Этот конкурс имеет особенное значение? — Сяо Чжань был рад, что способен контролировать свой голос.       — Огромное. Это главное танцевальное мероприятие! Отбор талантов! Две недели назад объявили результаты. Многие студии и лейблы направили КОМБО предложения о работе, а от них пришёл отказ на все без исключения письма! Я специально уточнял! SUN и LIGHT отказались даже от приглашения такого титана, как «Made in V»!       — «Made in V»? Это те, что со звёздами работают? — на смену негодованию пришёл праведный гнев. Близнецы будут наказаны!       — Они самые! — Лю Чан его эмоции, кажется, разделял. — Но это хорошо, что отказались, на самом деле!       Ибо продолжал изучать фикус, Сянкон — собственные кроссовки, а Сяо Чжань непонимающе моргнул:       — Правильно?       — Именно так! — Лю Чан кивнул для большей убедительности собственных слов. — Для КОМБО участие в каком-то танцевальном коллективе, даже в качестве ведущих танцоров, — слишком мелко, они могут значительно больше! Для настолько талантливых парней нет никаких ограничений, я уже говорил! Музыка, танцы, фото, кинематограф. Наш лейбл готов поддерживать их в любом направлении.       — Звучит привлекательно! — Сяо Чжань не стал уточнять, что тоже изучил контракт для близнецов от YNT.       — Но если мы согласимся, нам придётся уехать, Чжань-гэ… — Ибо на него не смотрел. — Ты нас прогоняешь?       — Мы не оставим тебя! — Сянкон смотрел на него без улыбки.       — Это даже не обсуждается! — Сяо Чжань встретил этот взгляд твёрдо, уверенно. Сейчас было неподходящее время для сомнений. — Я ведь уже говорил, что поеду с вами. В этом главная проблема или вас ещё что-то держит в Чунцине?       Теперь он смотрел требовательно, потому близнецы переполошились.       — Нет! В этом! Нет никакой другой причины, Чжань-гэ! Здесь, в нашем кафе, тоже неплохо, но раз Чжань-гэ согласен ехать… — Ибо стушевался, от недавней «крутости» не осталось ни следа.       — Да, мы тебя не оставим, Чжань-гэ, но переезд в Пекин… Разве для тебя это не будет сложно? Работа… семья… — Сянкон беспокойно глядел на него.       — Пхах. Не волнуйтесь, здесь я всё оставлю на Госпожу Чон, а в Пекине найду себе какое-нибудь занятие, — Сяо Чжань несказанно обрадовался такой заботе.       — Но это ведь неправильно… вот так внезапно всё решать… — Сянкон заметным усилием воли сдерживал собственную радость.       Внезапно в разговор влился заливистый смех:       — А-ха-ха-ха. Прекрасно! Ха-ха-ха, — менеджер радостно сверкнул на них глазами. — Коли так, я могу помочь!       — А? — один возглас они поделили на троих. Сяо Чжань даже не заметил, когда перенял у близнецов манеру общения.       — Не стоит удивляться, — Лю Чан довольно ухмыльнулся. — Кроме сопровождения знаменитостей, я ещё занимаюсь поисками талантов.       Близнецы дружно кивнули, а Сяо Чжань озвучил согласие:       — Очевидно. И что же вы можете предложить?       — Ха-ха-ха, вас! — Сяо Чжань глядел на него непонимающе, потому Лю Чан поспешил пояснить. — Я заметил вас ещё в первую встречу. Конечно, меня больше интересуют близнецы КОМБО (простите за это), — он сложил ладони вместе и поклонился Сяо Чжаню, — сейчас же я ещё сильнее убедился в своём интересе.       — «Сейчас»? — Сяо Чжань категорически не хотел его понимать.       — У вас действительно выдающаяся внешность, — менеджер YNT расплылся в мечтательной улыбке. — Кроме того, вы пели бесподобно!       — У Чжань-гэ прекрасный голос! — Ибо встрепенулся, словно по щелчку. Его глаза вспыхнули неподдельным интересом.       — А ещё он великолепный дизайнер и художник! Окончил Академию Искусств! — Сянкон попал точно в тон брата.       Сяо Чжань до сих пор не мог взять в толк, о чём они говорят, но Лю Чану и братьям Ван, похоже, пояснений не требовалось.       — А-ха-ха! Сколько энтузиазма! — менеджер YNT задорно хлопнул в ладоши. — Тогда, решено! Если господин… кстати, как вас зовут?       Он замялся на мгновение, сообразив, что так и не познакомился с собеседником как следует.       — Сяо Чжань. К вашим услугам, — Сяо Чжань машинально вытащил визитку из внутреннего кармана, протянул её Лю Чану. Действие, отработанное годами, получилось не слишком осознанным.       — Так вот, — Лю Чан на мгновение вчитался в золочёные буквы на белоснежном прямоугольнике и уважительно кивнул, — если господин Сяо Чжань готов изменить свою жизнь, Yuehua Entertainment предлагает ему работу!       — Я?.. Мне?.. Меня?.. Куда?.. — Сяо Чжань совершенно растерялся, в то время как близнецы буквально запрыгнули на него сверху.       — Чжань-гэ! Это потрясающе! Ты должен согласиться! — Ибо сиял ярче золотой монеты.       — У тебя непременно получится! — Сянкон, ничуть не смущаясь, повис у него на шее.       — О чём вы, парни? Куда мне-то?.. — Сяо Чжань прижал к себе любимых теснее скорее рефлекторно, чем осознанно. Обнимать их вот так, обоих сразу, стало уже привычным.       — На сцену, Чжань-гэ! — Ибо жарко выдохнул ему это прямо в ухо, обжог горячим дыханием.       — Давай станем айдолами, Чжань-гэ, и всегда будем вместе! — Сянкон от брата не отставал, только его слова перемешивались серией лёгких поцелуев в щеку.       — Э?.. то есть вы?.. — за их спинами раздалось неудобное покашливание Лю Чана, — впрочем, не моё дело… главное, не светиться.       Сяо Чжань краем глаза отметил, как менеджер отвёл смущённый взгляд в сторону и озадаченно покряхтел.       — Но я же ничего не умею… кроме того, мне уже… — Сяо Чжань совершенно ошалел от напора и энергии братьев Ван. Происходящее явно казалось тем наилучшим решением всех проблем, а он едва ли мог свести концы логической цепочки с концами.       Ибо понял, что при менеджере можно не сдерживаться, а может, просто плевать хотел на его мнение. Он лизнул его губы поцелуем и томно выдохнул:       — Чжань-гэ, просто скажи «да»!       — Мгм. Одного твоего слова будет достаточно, Чжань-гэ, — Сянкон был осторожнее брата, но ничуть не сдержаннее. Его поцелуй пришёлся в область скулы. — Мы тебе во всём поможем.       Сяо Чжань попытался вернуться в реальный мир. В объятиях близнецов это получалось плохо. Вспомнился не слишком весомый аргумент, который сам же много раз отметал до этих пор в качестве несущественного:       — А как же кафе?       — Тётушка Мэй и Юй Ся со всем справятся. Наймут официантов, — Сянкон мыслил прагматично. — Оставим своей базой.       — Здесь наш дом, Чжань-гэ. И здесь мы встретили тебя, — Ибо в этот момент очень напоминал большущего кота. — Мы сюда будем регулярно возвращаться.       — Ага, — встрял менеджер. — Организуем здесь фан-базу… Отличное дизайнерское решение, кстати!       Он оглядел интерьер обновлённого кафе и остался доволен. Сянкон в ответ звонко рассмеялся, а Ибо закатил глаза:       — Шоу-биз своего не упустит…       — А как иначе-то? — ничуть не смущаясь, Лю Чан достал телефон. — Сейчас я кое-что уточню, и можно будет заняться контрактом. — Не беспокойтесь, Господин Сяо, YNT обучит вас всему, что необходимо знать. Начнём с малого: что вы умеете?       — Умею? — Сяо Чжань не верил открывающимся перед ним перспективам.       — Фотомодель… — ладонь Ибо весьма однозначно прошлась вдоль линии его спины.       — Певец… — Сянкон языком поймал движение его кадыка, когда он сглотнул.       — Что думаете по поводу сольной карьеры? — Лю Чан прочитал ответное сообщение в телефоне и вопросительно вскинул брови.       — Я не…       — Мы поможем. Чжань-гэ, не бойся. Мы будем рядом всегда, — Сянкон заглянул в его глаза с сияющей улыбкой.       — Скажи нам «да», Чжань-гэ, — Ибо повторил заманчивое предложение.       — Да, — он выдохнул, сам не понимая, на что соглашается.       Всё пустое, если рядом с ним будут эти два потрясающих создания.