***
Сехмет очень беспокоилась по поводу того, что Гиксос не пришёл. Её дальнейшая судьба сейчас была для её не так интересна, как неизвестность случившегося. Сначала она пыталась успокоить себя тем, что вернулся Ра, но беспокойство всё равно терзало её сердце. Тихий шорох привлёк её внимание, и в следующую секунду перед девушкой стоял Рамзес. — Гиксос рассказал о ваших встречах на Совете, — сказал он. — Что с ним? — неожиданно глухо спросила она. — Дистония. Если ты о последствиях Совета, то, не считая головокружения, которое, впрочем, из-за дистонии, он в порядке. Сехмет вздохнула с облегчением. — Ещё кое-что. Постарайся сохранить своё место до его выздоровления. Есть одна вещь, которую сказать лучше ему, а не мне. Так решил Правящий совет.2
8 января 2020 г. в 10:00
Ра с печалью отнёсся к новой войне, развязанной Эксатоном, с радостью познакомился с Последним фараоном Земли, с грустью узнал о пропаже Мафдет, но с гневом отнёсся к истории Сехмет, ибо угрозы и шантаж не подобали принцу. Он не знал, сможет ли она вновь обратиться к свету и часто задумывался над этим.
Меж тем Гиксос не смог прилететь к подруге в назначенный срок и был хмур. Однажды Осирис попытался его успокоить, сказав, что он скоро сможет снова её увидеть. Гиксоса вдруг осенило, и он тяжело опустился на тахту. Осирису это не понравилось, и он внимательно посмотрел на сына.
— У нас ведь нет будущего, — почти с отчаянием прошептал изобретатель.
— Почему же нет? — Осирис сел рядом с сыном, успокоенный, что с его здоровьем всё в порядке.
— Отец, она на службе у Эксатона.
— А ей это нравится? — учёный вопросительно поднял бровь, зная ответ.
— Дело даже не в том, что она с радостью ушла бы от него, а в том, что ни фараон, ни Правящий Совет её не примут.
— Ну в этом ты не можешь быть уверен. Ты же знаешь, что она воспитывалась в семье Ра, да и Кефер помогал тебе увидеться с ней. Что насчёт Совета — Исида поддержит тебя, да и Бэс любитель счастливых финалов.
— Сет будет категорически против. Ещё и обвинит в предательстве. А Маат... Может, сохранит нейтралитет на этот раз, — он вздохнул.
Дело в том, что Ра восстановил Маат в правах Верховного судьи, выслушав её точку зрения. Однако не разделил её.
— Думаю, всё будет хорошо, — сказал Осирис, легонько пихнув сына в бок. — Но рассказать о твоих вылазках придётся.
И вот на собрании Правящего совета Осирис, предварительно велев младшему сыну остаться дома и обсудив всё с Кефером, рассказал о встречах Гиксоса и Сехмет. Сначала шёпот изумления, затем задумчивая тишина. Первым нарушил её Ра.
— И вы решились на такое? Кефер, — он посмотрел на сына.
— Да, отец, — ответил принц. — Я не мог отказать другу в просьбе, ведь он очень сильно её любит, а все мы знаем её историю, к тому же, за всё это время Сехмет не сделала ему зла, и Эксатон не использовал их чувства.
— Хотите сказать, что в её сердце ещё есть свет? — спросил Сет, недоверчиво глядя на Осириса.
— Иначе она убила бы его при встрече, — ответил Гор. Он всегда был в братских отношениях с Гиксосом и Рамзесом, ведь его мать и их отец были очень близки и одно время заменяли погибших супругов и родителей своим детям.
— Нужно спросить это у самого Гиксоса, он видел её глаза и слышал её голос, — сказала Исида.
— Если всё будет в пользу Сехмет, — сказал Ра, — предлагаю обсудить всё заранее. Сейчас. Так вот, если всё будет в её пользу, кто согласен на её возвращение? Сразу говорю, что я согласен, потому что верю в возможность той, для которой я некоторое время был вместо отца, найти свет в сердце.
— Я тоже, — отозвалась Исида, — поскольку она изначально не хотела идти за Эксатоном и, как я слышала, не любит своё окружение и теперь.
Кефер, Бэс и Гор сказали, что согласны, Маат просто кивнула, а Сет долго не хотел соглашаться. Осирис обрадовался, что не взял сына с собой, ведь он очень сильно волновался бы, а сейчас волнения ему вредны. Дело в том, что у Гиксоса дистония, а как раз сейчас в город прилетел циклон, влияющий на метеозависимых жителей Египтуса.
— Если Гиксос подтвердит добрую её сторону, я соглашусь, — наконец объявил своё решение Сет.
Послали за изобретателем и ждали долго. Даже очень долго. Наконец в зал собрания вошёл Рамзес, ведя брата под руку. Гиксос держался за голову и вцепился в старшего брата, весьма неуверенно переставляя ноги. Осирис сразу спросил про обезболивающее.
— Он принял, отец.
— Гиксос, ты сможешь сейчас рассказать о поведении Сехмет при ваших встречах? — спросил Ра.
— Д-да, мой фараон, — неуверенно ответил он, закрывая глаза. — В первую нашу встречу она очень удивилась, а потом быстро притащила меня в свою спальню. Не припомню настолько обеспокоенного лица, как было у неё в тот момент. Узнав цель моего визита, она образовалась. И даже не пыталась скрыть это. Она всегда радовалась при встрече со мной, когда мы могли спокойно говорить и забыть о том, что находимся на разных сторонах. Что мы враги... Мы никогда не говорили о планах и войне, только о чём-то мирском, например, нравятся всё ещё ей цветы лотоса или как часто после её ухода моя дистония давала о себе знать. Она всегда внимательно смотрела на меня, когда я рассказывал ей о здоровье отца, или брата, или Кефера и охотно соглашалась загадывать загадки... Сожаление и радость, даже нежность не сходили с её лица, пока я был у неё, они настолько искренни, что я продолжаю верить ей, как верил всегда... А в последний раз, когда я уже отлетал от её балкона и обернулся, я увидел ужасную тоску в её глазах, — Гиксос покачнулся и был подхвачен отцом и братом, не отпускавшим его во время рассказа.
— На сегодня хватит, — сказал Осирис.
Ра вопросительно взглянул на Сета. Советник смотрел на Гиксоса, затем перевёл взгляд на Ра и кивнул.
— Если это как-то улучшит твоё самочувствие, Гиксос, — сказал фараон, — Правящий совет разрешает Сехмет вернуться в город и принимает её.
Изобретатель кивнул, вместо одного Ра видя троих, и был сразу же выведен из зала родными.