Милые Игры: Вне Игры

- Господин Некота Харуки? Это вам, - симпатяжка-посыльный поклонился и двумя руками протянул мне кремового цвета конверт. Я вежливо поблагодарил и забрал протянутое, теперь осталось только закрыть дверь и перестать улыбаться. Я знал, что в конверте, но всё равно с мазохистским рвением вскрыл его и достал украшенный вензелёчками картонный прямоугольник. Приглашение на свадьбу. Доставлено лично в руки. Кто же такой внимательный? Рэй или Каори? Наверное, Рэй, я ведь обещал напиться в хлам на его свадьбе и наконец забыть свою к нему любовь. Свадьба в августе, но напиться я могу уже сейчас, тем более, что завтра у меня, наконец-то, выходной. А какие были планы! Я собирался хорошо выспаться, с удовольствием пошляться по магазинам, купить что-нибудь для дома, чтобы наконец стало уютно, приготовить обед своими руками, а вечером отправиться к Таю в клуб, выбрать мальчика помоложе и повыносливей и эксплуатировать его молодость и выносливость всю ночь. А что я делаю теперь? Обеспечиваю себе на завтра адское похмелье. Так, чем ужираться буду? Виски? Коньяк? Бренди? Вино? Саке? Надо выбрать то, что срубит побыстрее... Значит, виски! Кстати, Рэй тоже его предпочитает. Решено! Я вытащил бутылку, открутил крышку и глотнул прямо из горла, о стакане со льдом решил не беспокоиться, я тут страдаю, а не эстетствую. Страдаю, чёрт побери! И дело даже не в Рэе как таковом, у меня большой опыт несчастной любви, мне не привыкать оставаться на обочине чужого счастья, но их с Каори свадьба - это просто... сил моих нет! Я ведь сбежал от них, сказал, что мне пора покорять новые вершины, и вернулся в Токио, из которого тоже однажды сбежал... Может, это не самая лучшая схема, однако худо-бедно работает. Удрать в другой город, нырнуть в новые проблемы и новые задачи. Первое время это помогало, а потом... Может, надо было бежать подальше, например, в Англию. А что? Тоже островное государство, такой же политический строй, тоже левостороннее движение, и язык я знаю не хуже родного... И тот голубоглазый красавчик, что драл меня всю ночь после дня Святого Валентина, тоже там живёт. Хорошо драл, душевно. Так драл, что я забыл обо всём на свете. Первые месяцы в столице были напряженные, я поесть не всегда успевал, не то чтобы найти кого-нибудь для потрахаться, а тут такой подарок! До сих пор от воспоминаний сладко сжимается сердце и не только сердце. Он был фантастически хорош, таких не бывает, угадывал мои желания и виртуозно их исполнял, а ещё читал мне стихи, смотрел как на божество и любил, как демон. Демон, точно. Ёкай. Или Фейри, как таких у него на родине называют. Приходит, очаровывает, порабощает тело и забирает душу. Хорошо, что я имя его не узнал, а то совсем пропал бы... Так, стоп, я сейчас расстраиваюсь из-за свадьбы Рэя, а не предаюсь воспоминаниям о парне, который разрешение позвонить попросил, а номер телефона нет. И хорошо, что не попросил, а то бы я сидел и ждал. Кошмар какой! Не надо было поддаваться на уговоры и приглашать его к себе, он и без того слишком близко подобрался к моему сердцу. Через задницу, ага? Ещё и футболку свою то ли забыл, то ли специально оставил, чтобы пометить территорию. Лежит теперь постиранная и аккуратно сложенная на одной из полок в гардеробе, напоминает... Сконцентрируйся, Хару, по Рэю ты три года сох, а этот британский ёкай мелькнул два раза и пропал. Думать про Рэя было больно. "А тебе, похоже, нравится боль", - сказал он мне как-то. Может, действительно мне нравится страдать от неразделённой любви? Иначе почему я раз за разом выбираю не тех парней? Хочу тепла и близости, а западаю на бессердечных сволочей, которым кроме секса ничего не нужно, а иногда даже и секса со мной не нужно. Проклятие какое-то! Вот взять того же Рэя, он, во-первых, натуральнейший натурал, а во-вторых, та ещё скотина со всеми, кроме Каори. Просто комбо! Почему я не такой, как, например, Тай или подавляющее большинство парней из гей-тусовки? Почему меня не устраивает секс без обязательств? Почему мне нужно что-то большее? В конце концов, нельзя иметь всё и сразу, что-нибудь где-нибудь будет провисать. Ведь в общем и целом я своей жизнью вполне доволен. У меня есть любимая работа, я вполне успешен и достаточно обеспечен, я привлекателен и... Вот только счастья от этой привлекательности никакого! Одни проблемы! Взять хотя бы сегодняшнюю липкую ладонь на моём колене и предложением личной спонсорской помощи в обмен на мою благосклонность. Меня передернуло от воспоминаний, и я опять приложился к бутылке. Думать про британского ёкая было... волнительно. И это очень плохой признак! Влюбиться в парня, который живёт за девять с половиной тысяч километров - идиотизм полный! И я на такое вполне способен. Любить тех, с кем никогда не будет близких отношений - это прям моё! Всё, хватит! Я поклялся себе, что Рэй будет последним! К чёрту эту грёбаную любовь! Теперь только потрахушки без обязательств и никаких больше идиотских никому не нужных чувств! Скоро тридцатник, пора взрослеть. Ещё один глоток, в голове становится пусто и легко, по телу гуляет приятное расслабление, а душа... Душа будто под наркозом, вроде только что болела, но уже ничего не чувствует, вот и отлично. Продолжаем! Зазвонил телефон, я, не глядя, ответил. - Хару? - Ммм? - Ты один? - Мгм. Да, я один, и я всегда буду один! - Ты дома? - Мгм А вот хватит ли у меня средств, чтобы действительно перебраться в Англию? Не факт. Но можно снова одолжиться у Тайрона... - Можно я приеду? - Мгм. Приезжай! Вот только кто ты и куда собрался приезжать? Вопросы я озвучить не успел, собеседник уже отключился. И на каком языке он со мной разговаривал, кстати? А плевать! Продолжаем нажираться! Вместе с бутылкой и даже не потрудившись надеть футболку, я пошел открывать, когда в дверь позвонили. Надо же! Подумай о демоне... - Хмм... Британский ёкай! Ты здесь откуда? - Я тебе звонил. - А, так это был ты? Хотя какая, к ёкаям, разница? Ты меня трахнешь? - Обязательно. - Тогда добро пожаловать. Я отступил с порога, позволяя красавчику-блондину войти. За ним последовал объемный чемодан на колесах. Сразу с самолёта рванул ко мне или сначала у Питера Пэна побывал? Хотя кого волнует? Потрахушки без обязательств forever! Надо за это выпить! Но накатить мне не дали, сильная и крепкая ладонь перехватила мою руку и не дала поднести бутылку ко рту. Холодные голубые глаза смотрели с недобрым прищуром. Чёрт! А я и забыл, какой он высокий и сильный парень. - По какому поводу надираешься? Я раздражённо фыркнул и попытался вырвать руку из захвата. Что он себе позволяет, в конце концов! Мои трепыхания были ему до лампочки, он спокойно продолжал меня удерживать. - Кто-то умер? - Нет. Моя мечта о любви умерла, ну и чёрт с ней! - Кто-то умирает? - Нет. Я умираю, но в переносном смысле, так что не считается. - У тебя проблемы? - Ну-у... Не больше, чем обычно. - Несчастная любовь? Иди ты нахер со своей ухмылочкой! Трахать пришел или разговоры разговаривать? Вслух я этого не сказал, но бровь приподнял достаточно красноречиво. Ухмылочка стала ещё шире, британский захватчик окончательно отобрал у меня бутылку, отставил её в сторону и заявил: - Сегодня я твоя любовь и завтра тоже, а если так хочешь к чему-нибудь присосаться, у меня есть вариант получше. Я пожал плечами, мне без разницы, можно и таким образом отключиться от реальности. Алкоголизм, сексоголизм, трудоголизм - выбирай не хочу! Парень проследил мой заинтересованный взгляд и смутился. - Я вообще-то поцелуй имел ввиду. - Да неужели? - промурлыкал я. - Не заливай, мальчик! О да! Я его достал! Сейчас будет доказывать мне, что он не мальчик, а саме-ец! Этого я и хотел, чтобы сразу, жёстко и без разговоров. Парень не подвёл. Грубоватый, но крышесносный поцелуй, и ласковые пальцы по позвоночнику. Тепло его тела, жар его страсти, сила, которой так и хочется отдаться. Я не сдерживал стоны, я знал, что ничто не распалит его сильнее. - Кстати, меня зовут Саймон Фрай. Для тебя просто Сай. Приятно познакомиться, - сообщил он мне между поцелуями. - Очень приятно, - подтвердил я. - Часто обо мне вспоминал? - Вот ещё! Давай, завоюй меня снова! Люблю такие игры. Он только хмыкнул, притиснулся сильнее и принялся выцеловывать мою шею. Дьявол! Я так долго не продержусь. Хотя не больно-то и хотелось держаться. Желание было таким острым и обоюдным, что мы сразу отправились в спальню, нигде не задерживаясь. - Узенький какой, давно никого не было? Вот ведь скотина самодовольная! Ну не было, и что? Некогда мне, пашу как проклятый! - Для твоего британского бревна любой узким будет! - Ха-ару! - обжигая горячим дыханием лопатки, а тело такое чувствительное, что от одного поцелуя можно кончить. Демон! Чёртов демон! Я прогибаюсь сильнее, чтобы насадиться на его пальцы под нужным мне углом. Да-а... Так хорошо... - Давай уже! - тороплю я, не выдерживая. И он дал, а я принял, или я ему дал, а он меня взял. Тут уж кому как понятнее. *** - Парень, которого я любил, женится на моей любимой девушке... Я не собирался ничего ему рассказывать, просто расслабился после секса в теплых объятиях и произнес вслух то, что вертелось в голове. Не для него произнес, для себя, потому что хотел понять, что конкретно по этому поводу чувствую. А чувствовал я досаду, сожаление, а вместе с тем какое-то мазохистское удовлетворение с облегчением. Я знал, что так будет, и с ним, и с ней. Наверное, я только думаю, что мне нужна любовь, а на самом деле ничерта подобного мне не нужно. - Хочешь, мы им свадьбу испортим? - послышалось сверху. - Что? - спросил я, выныривая из своего внутреннего мира. Я даже забыл, что не один в постели. - Свадьбу, говорю, испортим, - повторил парень, в объятиях которого я лежал. - Зачем испортим? - Отомстим. - Кому? - Жениху с невестой. - За что? - Как за что? За то что женятся. Я только усмехнулся. - Не стоит, они не виноваты в том, что я вечно влюбляюсь не в тех... - Ну, как хочешь, - пожал плечами мой любовник и обнял покрепче, а мне вдруг стало интересно: - А вот чисто теоретически, как ты собирался портить свадьбу? - Ну, как обычно портят свадьбы? Взрывают свадебный торт. Дают в морду жениху. Режут на лоскуты платье невесты. - Нет, платье невесты резать нельзя, она хорошая. - А жених? - Жених - скотина, но красавчик. - Тогда можно похитить жениха и устроить с ним эротическую фотосессию на троих. Моя богатая фантазия тут же подкинула горячую картинку, и я заинтересованно хмыкнул. А коварный британец знает толк в отмщениях. Но нет, я так никогда не поступлю, Каори этого не заслужила. Пусть будет счастлива, но если Рэй хоть раз её обидит, очень сильно пожалеет! - Хару, - спросил коварный британец, ах да, у него же теперь имя есть, он вежливо представился, после того, как вынул язык из моего рта, - а почему ты сказал, что всё время влюбляешься не в тех? - Потому что я всё время влюбляюсь не в тех, логично же. - А почему? - Не знаю, дурная привычка, наверное, - я усмехнулся и продолжил рассуждать: - Как с педофила-сутенёра началось, так и пошло. Я будто бы специально выбираю людей, с которыми не могу быть... счастлив. Либо меня не любят, либо любят так, что жить невозможно, либо ничего невозможно в принципе. Вот ты, например, живёшь в другой части света - прекрасный кандидат, чтобы влюбиться в тебя и страдать. - Да? А ещё кандидаты есть? Я фыркнул, вспомнив подкаты прилипчивого богатея, и принялся рассказывать: - У нас тут на одном канале собрались очередное шоу-преображение запустить. Ну, знаешь, когда берут какого-то человека, который не умеет за собой ухаживать и хорошо одеваться, и делают из него красавчика или красавицу? Так вот, меня пригласили как стилиста. Я, если честно, сомневался, с одной стороны, хороший пиар, а с другой... мне по контракту пришлось бы пользоваться продукцией одной косметической компании и рекламировать её, а эта самая продукция не то чтобы совсем отстой, но прямо скажем не фонтан, а я не люблю сделки с совестью. И тут, значит, владелец этой компании возомнил себя хозяином жизни и начал подбивать ко мне клинья, причем довольно грубо. Ну правильно, чего со мной церемониться? Я ведь всего лишь какой-то цирюльник, обслуживающий во всех смыслах персонал. В общем я плюнул на всё и послал его, а заодно и продюсера вместе с их шоу. Кайф был нереальный, почти как от секса! - Рад за тебя, - усмехнулся Саймон, а потом серьёзно спросил: - Так всё-таки, неужели не было человека, который любил бы тебя, а ты любил бы его? - Меня не любят, Сай, меня хотят. Впрочем, некоторые не видят разницы, особенно в твоём возрасте. Про возраст я сказал специально, для него это как красная тряпка для быка. Саймон тут же рыкнул и опрокинул меня на спину. Да, вот так! А то что-то тоскливо стало от этих разговоров. Парень склонился надо мной и медленно поцеловал, будто смакуя каждое движение губ и языка, но продолжения не было. - Хару... - уже по тону можно было догадаться, что мальчишка опять полезет в душу, - а ты не пробовал с кем-нибудь поговорить об этом? - О чем? - я сделал вид, что не понял. - О любви, о том, что у тебя не получается... - Вот с тобой говорю. Почему-то, - я добавил нотки раздражения в голос, но это не помогло, парень гнул свою линию. - Нет, не со мной, с профессионалом, с психологом, например. - И как ты себе это представляешь? - холодно спросил я. - Мне придется прийти к кому-то и сказать, что я - гей. Здесь не Европа и не Америка, это риск, а я не на столько отчаялся... Саймон заглянул мне в глаза и растерянно произнес: - Хару, пожалуйста, не сердись на меня! Ты ещё губу виновато закуси, голубоглазый очаровашка, и ресничками похлопай! А, чёрт, работает! - Зачем ты вообще меня об этом спрашиваешь? - проворчал я, уже не ощущая былой злости. - Заняться больше нечем? - Я просто не могу понять, как так вышло. Ты такой красивый и такой удивительный! - Не все красивые счастливы, не все удивительные получают то, что хотят. - А чего хочешь ты, Хару? Вот ведь приставучий! Надо бы его заткнуть. - Сейчас я хочу тебя. А улыбка у него и правда чудесная, так бы и смотрел. Он снова меня поцеловал и с радостью принялся исполнять моё желание с небывалой самоотдачей. После очередного оргазма я обнаружил, что засыпаю. Странно, обычно я не могу расслабиться и уснуть, если рядом есть кто-то не слишком знакомый, потому и не приглашаю никого к себе. Но, похоже, этот чёртов демон меня настолько вымотал, что сил тревожиться просто не осталось. Да и алкоголь свою роль сыграл. На грани сна и яви я чувствовал теплую ладонь на своей спине и слышал голос Саймона, снова читающий танка из "Дикой азалии": -Ты утаил свой лик, Подобно луне в дождливую ночь За грядой бегущих облаков. Быть может, кто знает, и вправду Это ты озаряешь мой путь? * Хмм... Похоже на признание... Приятно... *** Я сидел на кровати и нервно курил, обдумывая то, что вчера натворил по пьяни. Опять впустил в дом практически незнакомца и позволил ему остаться до утра, не выяснив, когда он собирается сваливать. Так-то ничего страшного, вполне решаемо, но я при этом с ним разговаривал и много чего лишнего сказал. Пьяный Некота Харуки после секса - болтливый Некота Харуки. Это я про себя знаю и поэтому не пью с теми, с кем сплю, и не сплю с теми, с кем пью. Но вчера из-за этого чёртового свадебного приглашения потерял бдительность. Чёрт! Чуть ли не жаловался мальчишке на свою несчастную личную жизнь! Позорище! Объект моего недовольства вышел из душа абсолютно голый, если не считать полотенца, которым он вытирал голову. Я залип, разглядывая бесстыдника, и на миг позабыл все свои переживания. Светлая персиковая кожа, идеально вылепленное тело, в котором сквозь юношескую стройность уже проглядывает будущая мощь, золотистые волосы поблескивают в солнечном свете, а дальше... Хару, ты взрослый воспитанный человек, в лицо ему смотри а не на член! И не воображай всякое! И не улыбайся, как счастливый дурак, тебе сейчас не до веселья! Саймон обрадовался, обнаружив, что я уже не сплю, и полез обниматься. - Доброе утро! Как себя чувствуешь? Завтракать будешь? Я слегка поморщился, чувствовал я себя неважно, болела голова, ломило всё тело, было неимоверно стыдно за свою болтливость, в общем, отходняк после ночных удовольствий накрывал по полной. - Оденься, пожалуйста, - попросил я, чтобы не отвлекаться на всякое разное и мыслить здраво. Саймон слез с кровати, прошествовал к своему чемодану, который обнаружился недалеко от моего гардероба, достал оттуда трусы и надел. - Так нормально? Нет, этого явно было недостаточно. Но не говорить же ему как ребенку: "Оденься как следует", так что я промолчал. В прошлый раз было проще, я знал, что утром он уйдет, и не беспокоился ни о чем. Впрочем, сейчас беспокоиться тоже не стоит. Ну ходит у меня по квартире в одних трусах то ли мальчик, то ли видение. Ну ластится, как щенок. Кому от этого плохо? Когда уйдет, тогда и уйдет, а пока не ушел, я буду наслаждаться. И восточное гостеприимство никто не отменял. Главное, не привязаться к нему слишком сильно, и всё будет в порядке. С этими мыслями я затушил сигарету, мягко улыбнулся и принялся в открытую любоваться Саем. Он слегка порозовел от смущения, снова присел на край кровати и спросил: - Ну так что насчёт завтрака? Я прислушался к своим внутренним ощущениям и ответил: - Нет, спасибо, к полноценному завтраку я пока не готов, но ты иди на кухню и ни в чем себе не отказывай. Красавчик чмокнул меня в губы, коснувшись прохладным после душа плечом, и унесся в сторону холодильника. Голодный, наверное, я его этой ночью хорошенько вымотал. С удовольствием повспоминав особо горячие моменты, я сладко потянулся и тоже встал. В ванной я неспешно и лениво приводил себя в порядок, считай медитировал. Торопиться было некуда, да и состояние моё бодростью и энергичностью сейчас не отличалось. Я не собирался как всякие европейские бесстыдники ходить по квартире в трусах, поэтому надел спортивные штаны и футболку Саймона, которую он у меня в прошлый раз оставил, и я ничего не хотел этим сказать, просто других чистых футболок не осталось. На кухне меня ожидало восхитительное зрелище - красавчик-блондин что-то помешивал на шкворчащей сковородке, а из одежды на нем были только синие боксеры и миленький голубенький фартучек с воланчиками. Когда-то я купил этот фривольный аксессуар, чтобы порадовать кое-кого на годовщину, но кое-кто успел раньше "порадовать" меня изменой в нашей постели, так что фартучек не понадобился, и я попросту о нём забыл. После переезда я обнаружил его в коробке с посудой, удивился, а потом вспомнил, что коробку упаковывала Каори, видимо, она решила, что эта вещь мне ещё пригодиться. И надо же, пригодилась! - Хочешь, я сварю кофе? - спросил Саймон. Я отрицательно покачал головой, взял апельсин из чаши с фруктами и сел за барную стойку, которая отделяла кухонную зону от остального пространства. Следующие несколько минут я медленно чистил апельсин и любовался прекрасной картинкой. Златовласый затылок, красивая сильная шея, широкие плечи, рельефный треугольник спины, бант из атласных фартучных лент над ладной задницей и стройные длинные ноги - соразмерность и гармония в живом воплощении - будет, что вспомнить на старости лет. Апельсиновая корочка рвалась и мялась в моих руках, брызгая на пальцы крошечными ароматными каплями. Хорош, до чего же хорош! И эту девственную попку мне в прошлый раз предлагали распечатать, а я, дурак, отказался. Сказал что-то вроде того, что делать это надо с тем, кто по-настоящему дорог. Ага, а потом услышать, как этот самый кто-то, забывшись во время секса, шепчет имя своего младшего брата... Что ж я всякую фигню-то вспоминаю? Делать больше нечего? Усилием воли я выкинул из головы всё посторонние мысли и сосредоточился на прекрасном настоящем. Судя по длине волос, парень после меня ни у кого не стригся. Почему-то стало приятно. Я впился зубами в апельсиновую дольку, прижал мякоть языком к небу, чтобы выжать кисло-сладкий сок. Кайф-то какой! То, что нужно! Прикончив апельсин, я поднялся со стула: - Пойду отдохну, а ты, когда будешь уходить, просто захлопни дверь. Голубые глаза посмотрели на меня с недоумением или даже с обидой. Наверное, прозвучало грубовато, но я не мог иначе, уж слишком сильно хотелось подойти к нему сзади и обнять, запуская руки под фартук, прижаться лбом к затылку и прошептать его имя, коснувшись губами седьмого шейного позвонка. Уходи, Саймон. Не надо разгуливать в моём доме практически голым, не надо готовить мне кофе и улыбаться так тепло и открыто. Просто уходи, все уходят, и ты уходи. Я завалился на диван и уставился в потолок. Глупое у меня сердце, достаточно всего одного ласкового взгляда, чтобы оно отозвалось и затрепетало в предвкушении непонятно чего. В глубине души я так и остался ребенком, безумно жаждущим любви, но никогда её не видевшим и не способным узнать, вот и принимаю за любовь всё, что ни попадя. В глазах защипало, пришлось их закрыть. Пытаясь расслабиться и отогнать несвоевременные грустные мысли, я задремал. Разбудило меня ритмичное жужжание, в котором я не сразу опознал вибрацию телефона. В следующее мгновение телефон лёг мне в ладонь, не сам, конечно, открыв глаза, я увидел, что это Саймон мне его подал, а ещё, что он сидит на полу возле дивана и внимательно меня рассматривает. И ко всему прочему я обнаружил, что он укрыл меня пледом. Я так растерялся, что автоматически ответил на звонок, не посмотрев на экран, и некоторое время соображал, кто это и зачем звонит. Продюсер телешоу, которого я вчера послал вместе со спонсором, предлагал мне вернуться, обещая увеличить гонорар. - Дело не в гонораре, вы же понимаете, - прервал я его многообещающий монолог, - просто я не подхожу для этой работы. Не могу бессовестно обманывать тех, кто мне доверяет, и, как вы там выразились, "быть милым с нужными людьми". Извините. Мне наверное стоило вежливо выслушать второй виток уговоров, и потом уже окончательно отказаться, но голубоглазый наблюдатель лишал меня душевного спокойствия, поэтому я отключился и даже вырубил телефон, чтобы не отвлекали. Саймон смотрел на меня с восхищением. К нему у меня был один вопрос: "Ты почему ещё не ушел?", но спросил я другое: - Тебе не холодно? - Нет, но если хочешь меня согреть... Он шустро забрался ко мне под плед и прижался горячим практически обнаженным телом. - Ты теплее меня, я не смогу тебя согреть, - озвучил я очевидное. - Тогда я тебя согрею! Саймон забрался руками под мою-свою футболку, и от его ласк по коже пробежали сладкие мурашки. Я непроизвольно выгнулся и застонал. Не знаю, почему так реагирую, то ли у него прикосновения особенные, то ли я так изголодался. - Хару... я хочу... - Ага, я чувствую, - мурлыкнул я и потёрся бедром о "доказательство". - Я хочу быть с тобой... Да понял я, понял! - Со мной, на мне, во мне... Он перехватил мою руку, которая уже тянулась к его члену, и поцеловал. - Я серьезно, Хару. - Что серьёзно? - Всё серьёзно. Всё, что касается тебя, у меня серьёзно. И не притворяйся, что не понял, о чем я. Я ласково и безмятежно улыбнулся: - Сай, если после того, что я вчера наговорил, тебе показалось, что меня нужно непременно осчастливить... - Ничего мне не показалось, и это не из-за того, что ты сказал вчера, - он приподнялся на руках, чтобы посмотреть мне в глаза. - Ещё с нашей первой встречи я... - Хочешь сказать, что влюбился в парня, который запросто может отсосать первому встречному? Прозвучало насмешливо, я не хотел его обижать, честно, но он с такой лёгкостью говорил то, о чем я втайне мечтал, что слушать было невыносимо. - Ну влюбился, и что? - тут же набычился он. - Тебе сколько лет? Опять у меня пренебрежение в голосе. Но в самом деле, красавчик, хочешь трахать, трахай, хватит сношать мне мозг! - Девятнадцать... скоро будет. И вот не надо сейчас про то, что я ещё ничего не понимаю! - Ладно. Чего конкретно ты хочешь? - Встречайся со мной и больше ни с кем. Я... я всё для тебя сделаю! Глаза горят, щеки пылают, голос звенит, и сам весь такой решительный - прелесть! Жаль, что рано или поздно такие пылкие мальчики вырастают и превращаются либо в бездушных сволочей, либо в подобных мне насмешливых ни во что уже не верящих циников. - Думаешь, мне это нужно? Думаешь, я сижу тут и мечтаю о любви? Чушь! Среди геев редко встречаются устойчивые пары, мы вечно ищем член или задницу получше, так что... Он заткнул меня поцелуем, и я расслабился, решив, что дурацкий разговор окончен. - Знаешь, я бы даже тебе поверил, - сказал он, вдруг оторвавшись от моих губ, - если бы не Мегуми-чан и мистер Мороженое. - Что? - Ты так смотрел на них... Так что не ври мне, Хару, ты хочешь любви. Я молчал, я не знал, что сказать и как отреагировать. Более того, я уже не знал, чего хочу, чтобы он ушёл или чтобы остался. - И ты сам говорил, что я прекрасный кандидат, чтобы влюбиться в меня и страдать. Так вот, страдать не получится, я поступил в Токийский универ и остаюсь здесь... с тобой... Я продолжал молчать. Саймон пытливо вглядывался в моё лицо, пытаясь отыскать ответ на своё заявление, но ничего не мог увидеть, я ушел в себя так глубоко, что наверное стал похож на фарфоровую куклу. - Хару, скажи что-нибудь! Я аккуратно его от себя отодвинул и сел. - Саймон, я могу тебя кое о чём попросить? - как можно мягче спросил я. - Я слушаю. - Не мог бы ты уйти куда-нибудь хотя бы до завтра, мне это очень нужно. - Но зачем? - кажется, парень расстроился. - Хочу побыть один и подумать. - А рядом со мной ты подумать не можешь? - Рядом с тобой у меня плохо получается думать, - я сладко улыбнулся и кокетливо изогнул бровь. Саймон тут же расцвел от комплимента и бодро выдал: - Ладно, тогда я съезжу к Юкио, переночую у него, завтра вернусь, заскочу в универ, порешаю там дела, а вечером буду у тебя. - Замечательно. - Ты будешь меня ревновать? - К кому? - К Юкио, ты видел, как мы с ним целовались, и сейчас должен ревновать. - А, Питер Пэн! - дошло до меня. - Ага. Ну так что? Будешь ревновать? - А стоит? - Нет, но мне было бы приятно. - Я подумаю. Всё-таки эта его почти детская искренность и непосредственность подкупала. Саймон принялся собираться-одеваться, а я пошел на кухню, решив, наконец, поесть. - На двоих готовь! - услышал я, когда открывал холодильник. Да уж, искренность и непосредственность! - Проводишь меня на вокзал? - спросил он, когда мы закончили с едой. Я кивнул. Отчего бы и не проводить? Сто лет уже никого никуда не провожал. Всё это время, пока Саймон был рядом, я держал лицо. Это первое, чему меня начали обучать в публичном доме: что бы ни случилось, что бы клиент ни сказал или ни сделал, надо улыбаться и сохранять спокойствие, ни словом, ни жестом, ни взглядом нельзя было выразить своих настоящих чувств. Вроде того, как самурай на поле боя представляет себя уже мертвым и перестаёт бояться. Вот и я представлял себя улыбающимся мертвецом, которого уже ничего не страшно. Мысль об улыбающимся мертвеце всегда меня веселила, так что с улыбкой проблем не было. После я не раз пользовался этим умением в трудных ситуациях, с улыбкой встречал боль, страх, предательство, неудачи и падения. И вот дошел до того, что с этой же улыбкой встречаю признание в любви. И я ревновал к Питеру Пэну, ещё как! Юный прелестный мальчик, не просто красивый, а по-настоящему притягательный, там не только внешность, там характер и личное обаяние. А их чёртов поцелуй тогда в лабиринте завел меня не на шутку, завёл тем, что они друг друга не хотели, но при этом целовались. Бывает дружеский или даже братский поцелуй с языком? Оказывается, бывает! Сей феномен меня настолько заинтересовал, что когда Питер Пэн и Сиятельный Вампир разошлись и последний двинулся в мою сторону, я не отказал себе в удовольствии проверить свою насчёт них догадку. Ох уж это моё неуёмное любопытство! И маска, скрывающая лицо и выпускающая на волю тайные желания. А ещё Том Круз из "Интервью с вампиром" - моя подростковая эротическая фантазия. Да и общее разнузданная атмосфера вечеринки создала настроение... И мне очень пригодилась моя выдержка, когда орально мной обласканный "господин граф" вдруг появился передо мной в день Святого Валентина и спросил: "Сколько?" Питер Пэн, значит, Юкио, мальчик, влюбленный в девочку... Как там у нас, у геев, говорят: "Может ли мальчик просто дружить с мальчиком? Может, но рано или поздно природа возьмёт своё". Тут же некстати вспомнился Тай, обнимающий меня, но просматривающий на другого парня. Он не изменял мне, я сам его отпустил, понял, что не стоит его и себя мучить. *** - Счастливого пути, - вежливо улыбнулся я и протянул руку для прощального пожатия. Мы стояли на платформе рядом с поездом, который должен был вот-вот отправиться в Йокогаму. Саймон схватил мою ладонь и резко притянул к себе, одновременно шагая мне навстречу. - До ужаса хочу тебя поцеловать! - прошептал он мне на ухо, по нервам пробежала сладкая волна, моё тело тут же откликнулось на его слова будто бы он и правда меня поцеловал. - Только поцеловать? - произнес я, поймав его настроение, и это было совсем не по плану! - Не только! - Саймон с надеждой заглянул мне в глаза. Да уж, дашь палец, откусит руку. Я отступил назад и прервал рукопожатие. - Тебе пора. - Может, передумаешь? Я покачал головой. - Передавай привет Питеру Пэну. Саймон криво улыбнулся и напомнил: - Я вернусь. Затем развернулся и зашёл в вагон. Всё, можно расслабиться. Какие там у меня на сегодня были планы? Выспаться, магазины, готовка, клуб. Первый пункт худо-бедно я выполнил, пора взяться за остальные. Я заехал в салон, проверил, как идут дела, вообще-то у меня был выходной, но я не отказал себе в удовольствии побывать там, где мне хорошо. Мой мир, моя стихия, маленькое пространство, где всё устроено по моему вкусу - то, что нужно, чтобы вернуть душевное равновесие. Порадовав подчинённых своим незапланированным визитом, я вскоре их покинул и отправился в интерьерный магазин этажом ниже. Побродив там с часок, приглядел пару цветных диванных подушек. Потом вспомнил, как Саймон сидел на полу возле дивана, и захотел купить ковер, оттенок подбирал такой, чтобы обнаженный блондинистый красавчик хорошо на нём смотрелся. Хотя обнаженный блондинистый красавчик где угодно будет хорошо смотреться. Ещё мне понравились рамки для фотографий, но я так и не смог придумать, для чего они мне. У Тая на рабочем столе и дома были семейные фотографии, а мне чьи изображения ставить? Маму я уже четырнадцать лет не видел, да мы и не были с ней никогда особо близки. Других родственников я не знал. Из друзей я мог назвать только Тайрона и, наверное, Каори. Хочу ли я, чтобы у меня на полке стояли их фотографии? Не знаю, никогда такого не было. Одна из рамок была явно для влюбленной пары. Я подержал её в руках, усмехнулся и поставил на место. С каждым годом, с каждым разом всё сложнее и сложнее впустить кого-то в сердце... Дома я, как и собирался, приготовил ужин, немного прибрался, устроил стирку, а вечером привел себя в порядок и поехал в клуб. Искать красавчика на ночь я не собирался, задница прекрасно помнила британского демона, и на новые приключения её пока не тянуло, а вот с Тайроном увидеться хотелось. Я не стал задерживаться в зале или у бара, а сразу направился к двери с надписью "Служебные помещения". В "Райских пташках" меня все знали, так что пропустили без проблем. Около кабинета Тайрона стену подпирал мощный коротко стриженный парень в черном костюме, под пиджаком которого угадывалась кобура, но я знал, что ножи этот красавчик любит больше, да и голыми руками может дел натворить. Инугами Кен - верный пёс Тайрона, ни на шаг от него не отходит с тех самых пор, когда ещё в школе мой друг за него заступился и не позволил обвинить в воровстве. Парень так впечатлился, что принес своему герою клятву верности. Так мы и дружили втроём: ум, сила и красота, красотой был я, конечно же, умом - Тайрон, а силой, соответственно, Кен. Тай по молодости и наивности думал, что это не серьёзно, и несколько раз пытался своего "самурая" отпустить, но ни черта у него не вышло, парень просто говорил: "Нет", и дело тут уже давно было не в благодарности. Иногда мне кажется, что вели Тайрон Инугами кого-нибудь убить, тот бы убил, не раздумывая, и сам бы за него умер, если бы понадобилось. Если Инугами стоит за дверью, значит, Тайрон решил уединиться с очередным любовником. - Давно они там? - спросил я, поздоровавшись с парнем. - Трахаться уже закончили, сейчас ругаются, - невозмутимо ответил он. Вот как так можно, а? Я бы не смог! Ну, я и не смог в своё время, поэтому и уехал из Токио на пять лет. Теперь Тай мне снова просто друг, и его личная жизнь меня не волнует, разве что за Инугами немного обидно. Я, не церемонясь, открыл дверь и прошёл внутрь. Миленький мальчик с искусно растрёпанными волосами нервно застёгивал дизайнерскую рубашку и высказывал Тайрону какие-то претензии по поводу вечной занятости, невнимания и всего такого прочего. Тай только морщился, понимал, что его тупо разводят на очередной подарочек, но сделать ничего не мог. А как я вошел, тут же разулыбался и, перестав замечать возмущенного любовника, подлетел ко мне. Обычно он не встречает меня крепкими объятиями и поцелуем взасос, но сегодня нужда заставила. Проявив ответную вежливость, я крепко ухватил его за задницу. - Тай! Что ты творишь? Кто это вообще такой? - взвизгнуло очередное Тайроново недоразумение. - Малыш, ты не мог бы нас оставить, мы с Котиком так давно не виделись, - преспокойно заявил мой друг. - Что-о?! - визг перешёл на новый уровень. - Инугами тебя проводит. Кен будто только и ждал, что произнесут его имя, мгновенно появился в кабинете, подхватил "малыша" под локоток и выволок за дверь. - Ты их на одной фабрике приобретаешь что ли? - проворчал я, легонько отталкивая друга. Тай посмеялся и сказал, утягивая меня на диван: - Как же я рад, что ты вернулся. У Тайрона Вебера вьющиеся волосы - наследство отца американца еврейского происхождения. Всё остальное в его внешности типично японское. Господин и госпожа Вебер уже тридцать пять лет вместе несмотря на разницу культур и остальные обстоятельства, и у них ещё трое детей, кроме Тая. И куча еврейских родственников, которые живо интересуются личной жизнью всех, кто подворачивается под руку. Когда мы учились в школе, Тайрон завидовал одинокому мне, а я ему. - Прекрасно выглядишь! - заметил Тайрон, внимательно меня разглядывая. - Влюбился или просто хороший секс? От него ничего не утаишь, я нервно усмехнулся и потянулся за сигаретой. Тайрон услужливо щёлкнул зажигалкой. - Рассказывай. И я рассказал. Всё, начиная с Хэллоуина. - What is a youth? Impetuous fire**, - пропел Тайрон, а потом прокомментировал: - Шикарная гейская сказка, чем ты недоволен? - Скажи, что так не бывает! - Почему не бывает? Бывает, но не каждую неделю, и не у всех. - Ладно. Что мне делать? - Не знаю, а чего ты хочешь? Разговаривая с этим слишком умным японо-евреем, рано или поздно начинаешь себя чувствовать идиотом, но в то же время мозги принимаются работать и всё становится предельно ясным. - Чего хочу? Все мои хотелки рано или поздно заканчиваются каким-нибудь дерьмом. Надо понять, нужно мне это или нет. - Ну давай посмотрим. Парень красавчик? - О да! - Секс потрясающий? - Без сомнения! - Он на тебя крепко запал? - Похоже на то. - В чем проблема? - Ему восемнадцать. - Не вижу проблемы. - Он же совсем мальчишка. Сегодня любит, завтра нет. - Не факт. Взять, например, восемнадцатилетнего меня и восемнадцатилетнего тебя, у нас уже тогда был разный подход к отношениям. Ты влипал всерьёз и надолго, а я не умел и не хотел себя ограничивать. За десять лет ничего не изменилось. Так что дело не в возрасте. Что ещё? - Я его почти не знаю. - И когда это тебя останавливало? Я возмущённо фыркнул и добавил: - Он богат. - Снова не вижу проблемы. Прилично богат? - Я бы даже сказал, неприлично богат. - Избалованный маленький эгоист? - Вроде нет. Но его семья наверняка будет не в восторге... - Как, ты говоришь, его зовут? - Тайрон достал телефон и вбил в поиск: "Саймон Фрай". - Надо же, как интересно. Твой мальчик совершил каминг-аут в шестнадцать лет, и отец-политик всячески его поддерживает, зарабатывая тем самым симпатии геев-избирателей. - Серьёзно что ли? - Ага. Сам посмотри, - друг протянул мне телефон, чтобы я мог убедиться. - Кстати, парень действительно красавчик! Как представлю вас двоих голых и трахающихся! Ммм... - Диван слюной не закапай! - А ты ревнуешь... Вот ведь... Тайрон! Друг смотрел на меня задумчиво, будто бы что-то прикидывая в голове. - Что? - не выдержал я. - Если ты ревнуешь, значит, уже попался, и в дальнейших твоих метаниях нет никакого смысла. - Почему это? - Как я понимаю, главная твоя цель сейчас не поиметь удовольствие, а избежать страданий. Было бы по-другому, ты не со мной бы тут сидел, а предавался разврату с ним. - Ну допустим. Тай кивнул, всем своим видом показывая, что всё очевидно и без моего подтверждения. - При таком раскладе, если ты откажешься с ним встречаться, точно поимеешь негативные эмоции, вроде сомнений, сожалений, ревности и всего такого прочего. А если согласишься, то тут как повезёт: либо будешь счастлив, либо опять ничего не получится, или ещё вариант: сначала всё будет хорошо, а потом хреново. Уловил мою мысль? - Уловил... Я другое понять не могу, зачем ты меня так активно к нему подталкиваешь? - Разве? Вовсе нет, я просто говорю, что думаю. - Раньше ты всегда уговаривал меня не торопиться, подумать, присмотреться... - А ты раньше всегда торопился, не думал и знать ничего не хотел. И заканчивалось это предсказуемо плохо. Зато сейчас колеблешься и осторожничаешь, поэтому если следовать логике... В общем, я считаю, тебе нужно попробовать и посмотреть, что получится. - Моя жизнь не долбаный эксперимент! - Почему нет? Я считаю, надо всё попробовать. Как иначе ты поймёшь, что тебе нужно? - Что ж ты тогда с Инугами не попробуешь? Вот не хотел в это лезть, но само вырвалось! Тайрон тут же стал серьёзным - Я с тобой попробовал и чуть не потерял. - Ну не потерял же! - Ты уехал на пять лет... Я на самом деле хотел, чтобы у нас всё получилось. Удивительно, но наше с Таем расставание сказалось сильнее на нём, а не на мне. Быть может потому, что я с самого начала догадывался, что его блудливая натура однажды возьмёт своё, а он до последнего надеялся, что искренние чувства ко мне что-то в нем изменят. - Кен не такой, как я. Я - эгоист и жуткий собственник, всё или ничего, а он... он другой, он на всё ради тебя готов, понимаешь? Тайрон вздохнул, а потом усмехнулся: - Ловко ты тему перевел, Котенок! Я лишь польщенно улыбнулся. - Хару, а что если этот парень такой же как и ты "эгоист и жуткий собственник"? А ты мимо пройдешь из-за каких-то там смутных опасений? Ты подумай. - А если у нас с ним будет всё так серьёзно, что я в Англию уеду? И не на пять лет, а навсегда? - Буду скучать и буду рад за тебя. Однажды я пообещал себе, что сделаю тебя счастливым, и если для этого нужно подтолкнуть тебя к другому парню, я подтолкну. Я смотрел в его серьёзные и немного печальные глаза и не знал, что сказать. Тайрон мне подмигнул и улыбнулся: - Приходи с ним как-нибудь. Если он тебя не достоин, я это сразу пойму. *** Едва я сел в такси, мне пришло сообщение: "Можно тебе позвонить?" "Минут через сорок, я пока не дома" - ответил я, говорить с Саймоном при постороннем человеке не хотелось. "А где ты?" Не сумев сдержать улыбку, я написал: "Не наглей" "Ладно, пока не буду. Позвоню через сорок минут" Из любопытства я засёк. Саймон позвонил на сорок первой минуте, я как раз успел принять душ и залезть под одеяло. - Ха-ару... - бархатное и счастливое прокатилось по телу сладкими мурашками. Сказал будто погладил. - Откуда у тебя номер моего телефона, кстати? - напустил я на себя невозмутимый вид. - Спросил у того, кто знал. - Мегуми-чан, значит... Вычислить "языка" труда не составило, в Токио был только один человек, которого знали мы оба. - Не сердись на неё, против меня мало кто может устоять. - Почему у меня не спросил? - Предположил, что ты соврешь. - Хмм... Может, и соврал бы. - Хару, а что ты завтра делаешь в обед? - Наверное, обедаю. - Можно тебя кое о чём попросить? - Смотря о чем. - В моём чемодане есть коробка в шелковом платке, не мог бы ты завтра мне её принести? Саймон действительно оставил у меня чемодан, а уехал с рюкзаком, покидав в него то, что может пригодиться для ночёвки у друга. Заинтересовавшись, я выбрался из постели и полез копаться в его вещах. Небольшая коробка, упакованная в лучших традициях искусства фурошики, обнаружилась на дне чемодана. "Принесу, - понял я. - Принесу из любопытства и любви к прекрасному" Получив мой положительный ответ, Саймон дико обрадовался и попытался выведать, как я прожил остаток дня без него. Обломался. Я отказался отчитываться, почувствовал, что если расскажу хоть что-нибудь, увязну в его паутине ещё больше, вот только мне этого пока не хотелось. А хотелось, чтобы меня подобивались. Меня, а не секса со мной. - Скучаю по тебе, - сказал Саймон и добавил с мягким удивлением: - Надо же... - Хмм? - У меня такого раньше не было. Ну или было, но очень давно... Хару, скажи, что у меня есть шанс! - в его голосе зазвучало отчаяние. - Я так нервничаю, что не могу уснуть. Ты попросил меня уехать, и я уехал, а сейчас мучаюсь. Вдруг я тебя неправильно понял? Вдруг таким образом ты сказал мне "нет"? Есть же такая японская традиция... - Я не сказал тебе "нет", у тебя есть шанс, - перервал я его откровения. Слишком открыто и честно он говорил о своих чувствах, слишком трудно было слушать. Я уже забыл, когда был таким же искренним, быть может, никогда. Даже с Тайроном я ношу одну из своих масок, что, впрочем, не мешает ему видеть меня насквозь. Я легко меняюсь и приспосабливаюсь к новым обстоятельствам, но смелости проявиться по-настоящему мне не всегда хватает. Возможно однажды нам с Саймоном это помешает. Он захочет такой же честности с моей стороны, а я не смогу. - Спасибо! - с облегчением выдохнул Саймон. Телефон сообщил, что мне ещё кто-то пытается дозвониться, и я поспешил попрощаться. - Хару! Наконец-то! - зазвенел в аппарате голос, от которого у меня рефлекторно всё поджалось. - Ты что завтра делаешь? Нам очень нужен красавчик на утро! - - Сниматься не буду! - тут же заявил я, а то знаю я её, умаслит ласковыми речами, заманить льстивыми обещаниями, а как окажешься перед объективом, выпотрошит твою душу как задыхающуюся рыбу. - Нет! Не о том речь! - зачастила Момо, - Никаких съёмок, ну, кроме репортажных по ходу дела. Нужно всего-то надеть шикарное ханьфу и красиво постоять рядом с такими же красивыми парнями. Тебе же нравятся красивые парни? - Нравятся... Про мою нетрадиционную ориентацию она, конечно же, знала. - Отлично! Так что насчёт завтрашнего утра? В принципе у меня был свободен весь день, предполагалось, что завтра начнутся съёмки первых эпизодов тв-шоу, и поэтому Мегуми перенесла все мои записи на вторую половину недели. Но соглашаться не пойми на что я не спешил. - Расскажи-ка толком, что тебе от меня нужно? - У меня есть друзья... Ну кто бы сомневался? У неё в друзьях, наверное, пол-Японии, и всем своим друзьям она не постесняется позвонить, если другим друзьям понадобится помощь. На этот раз друзьями оказались студенты-косплееры из института искусств, которые полгода готовились к какому-то очень важному косплейному фестивалю, но перед самой поездкой один из них свалился с температурой и заменить его некому... - А у тебя и фигура, и лицо - то, что нужно! И даже парик не понадобится, несколько накладных прядей, чтобы волосы до пояса были - и красота! Я даже слова вставить не успел, не то что согласиться, а она уже прислала мне номер телефона лидера группы и сообщила, когда их встречать на вокзале. - Ну всё! Спасибо огромное! Позвоню ребятам, обрадую! "А почему нет?" - подумал я. Отвлечься мне не помешает, а то уж слишком много в голове всяких мыслей по поводу одного молодого и наглого блондина. *** Группа весёлых и взволнованных студентов вывалилась из вагона с галдежом и хохотом. Мне сразу вспомнились старшие классы школы. Президент косплей-клуба, с которым я уже успел пообщаться, оглядел перрон, и я махнул рукой, привлекая к себе внимание. — Мастер Некота Харуки? — вдруг воскликнула одна из девчонок и, подбежав ко мне, стала всматриваться в моё лицо. — Это ведь вы? Я лишь кивнул, барышня счастливо взвизгнула и принялась хлопать в ладоши, подпрыгивая на месте. Я немного растерялся, не ожидал, что за пять лет стал в Йокогаме настолько знаменит. Девушка закончила выражать эмоции и начала представлять меня своим друзьям, а их, соответственно мне. — А вы, и правда, нам поможете? — Очуметь! — Вы идеально подходите, сенсей! Даже лучше, чем... — Давайте-ка по дороге всё обсудим, — прервал поток восторгов лидер группы и направился к станции метро. Шумный "табор" двинулся за ним. Я зачем-то окинул взглядом перрон и застыл на месте. Невдалеке стоял Саймон и смотрел на меня не отрываясь, взгляд у него был такой потерянный и несчастный, что мне стало стыдно. Тайрон прав, я уже влип, нет смысла трепыхаться. Саймон Фрай мне нравится, и мне не плевать на его чувства. Предупредив ребят, что догоню их через пять минут, я пошел к светловолосому красавчику. — Привет. Не знал, что ты тоже приедешь на этом поезде, — я старался говорить помягче, но в то же время продолжал держать дистанцию, потому что... Потому что мне так спокойнее. Саймон кивнул и усмехнулся: — Глупо было думать, что ты меня встречаешь. — Извини... — я не знал, что ещё сказать, но тут вспомнил про его просьбу. — Кстати, твоя коробка у меня с собой, сейчас... Я полез в сумку, но руки Саймона тут же остановили мои. — Нет, не сейчас! Мне очень нужно увидеться с тобой в обед. Пожалуйста! — Ну... ладно, — я ничего не понял, но согласился, и это сделало парня невероятно счастливым. — Спасибо! До скорого! — он крепко сжал мои ладони, ослепительно улыбнулся, развернулся и почти побежал к стоянке такси. Наверное боялся, что я передумаю и всё же отдам ему эту несчастную коробку. Я пожал плечами и пошёл к заждавшимся студентам. По дороге к месту проведения фестиваля меня просветили насчёт персонажей косплея и вдохновенно в лицах пересказали их драматичную историю. Я даже заинтересовался и решил как-нибудь посмотреть. Речь шла о популярной в последнее время фэнтези-новелле про адептов мистических орденов Лично мне предстояло изображать старшего брата одного из героев, и от моего персонажа действительно не требовалось ничего особенного, только красиво стоять и очаровывать всех и каждого мягкой полуулыбкой. Наверное я был создан для этой роли. В огромном павильоне, куда мы приехали, началась суета и суматоха. Костюмы, прически, макияж, репетиции сценок... Я начинал свою парикмахерскую карьеру в школьном театре и настолько преуспел, что Тайрон придумал брать деньги с девчонок, которые хотели прическу от меня к очередному школьному балу. Короче, атмосфера была приятно знакомая и я замечательно проводил время, сначала укладывая косплеерам волосы и попутно проводя мастер-класс для всех интересующихся, а потом перевоплощаясь в красавца-заклинателя. Белое одеяние главы великого ордена не являлось каноничным ханьфу, оно было более облегающим, чтобы подчеркнуть фигуру, да и в деталях отличия имелись, но образ получился чудесный, длинные широкие рукава, летящие ткани, ручная роспись, нефритовая подвеска на поясе. Создательница наряда наслушалась от меня комплиментов, и я сам тоже комплиментов наслушался. Преобразившись, мы вышли "в народ" и тут же были атакованы фанатами новеллы. Мне и остальным второстепенным персонажам было полегче, а вот главных героев порядком задёргали, но никто не жаловался. Ребята-косплееры имели успех, и я был рад за них. Где-то ближе к обеду выяснилось, что наша группа прошла отбор и попала на главный фестивальный конкурс. Радости студентов не было предела, поорали, попрыгали, пообнимались и хором мне заявили: — Сенсей, вы принесли нам удачу! Сенсей, вы же с нами останетесь? — Ладно, — легкомысленно согласился я, не вспомнив, что кое-что кое-кому пообещал. Качественно отвлекся от одного молодого и наглого блондина, ничего не скажешь! В результате, когда в конкурсе объявили обеденный перерыв и отпустили всех участников на полтора часа, у меня не осталось времени, чтобы переодеться прежде, чем отправляться на встречу с Саймоном. Да и смысла особо не было, потом пришлось бы возвращаться и снова наряжаться, так что я смирился с мыслью, что придется пройтись по городу в белом одеянии, аки невеста, оставил ребятам перевязь с мечом и флейту, поместил телефон и банковскую карту в поясной карман и вызвал такси. *** Машина подъехала к одному из самых больших Токийских парков, я ступил на мощеную дорожку и с удивлением обнаружил, что сакура уже начала цвести, наступило время ханами. А я и не заметил. Надо бы пригласить Тая и Кена полюбоваться цветами, пока не отцвели. - Ты совсем меня с ума свести хочешь? - услышал я и повернулся к Саймону, он смотрел на меня горячо и жадно, будто готов был подойти и облапать, а то и ещё чего похуже. Выкинув из головы жаркую картинку сладкого принуждения под цветущей сакурой, я невозмутимо вскинул бровь и протянул ему коробку: - Ты просил принести. - Да, спасибо, - произнес он, перестав на меня пялиться, однако коробку не взял. - Что-то ещё? - Да. Меня пригласили на ханами, не хочешь присоединиться? - Если только ненадолго. И снова у меня не получилось ему отказать. Похоже, придется признать своё поражение, набраться мужества и сдаться. Много ли против себя навоюешь? Мы двинулись вглубь парка по одной из извилистых дорожек, розовые облака цветущих деревьев проплывали мимо, создавая ощущение сказки. То там, то здесь можно было увидеть людей, которые сидели под прекрасными ветвями в компании друзей или родственников и угощались едой и напитками. Я ловил на себе удивлённые взгляды и невозмутимо шел вперёд, соответствуя образу отрешённо от мира совершенства. А что делать? - Ты сейчас так невероятно красив, что трудно поверить в твоё существование, - немного растерянно произнес Саймон. Я ухмыльнулся и легонько толкнул его в плечо: - Так лучше? - Немного. Но ты... Как ты такой живёшь вообще? Почему никто ещё не схватил тебя и не присвоил себе? - Был у меня такой любовник, хотел присвоить и полностью контролировать. И наказывал, если ему что-то не нравилось. - И где он сейчас? - Понятия не имею. Кен и Тай не признаются, а я не сильно-то хочу знать. Должно быть, вспоминая об этом, я непроизвольно нахмурился, от Саймона это не укрылось, и он тут же загрустил. - Я опять сказал что-то не то? - Не обращай внимания, - я снова расплылся в улыбке и шутливо спросил: - Тебе точно нужна эта коробка? Или это был только повод увидеть меня? - Нужна, - вздохнул Саймон, - но я боюсь, что как только заберу её из твоих рук, ты уйдёшь. - Я не уйду. Теперь уже, похоже, не уйду. Саймон, услышав интонацию, неверяще заглянул мне в глаза, хотел что-то спросить, но его прервал возглас: - Саймон-кун, мы здесь! Два представительных японца расположились на покрывале под одной из сакур и подзывали нас взмахами рук. Им обоим было лет по сорок, их костюмы говорили о хорошем достатке, а манера держаться заявляла, что это скорее успешные бизнесмены, нежели праздные представители богатых семейств. - Так это и есть твой Хару, Саймон-кун? - спросил тот, что был чуть выше ростом и прятал хищную натуру за элегантной внешностью и мягким обхождением. Его спутник ничего не прятал, широко улыбался и с любопытством меня разглядывал сквозь почти незаметные очки. Пока Саймон озвучивал моё имя, господин в очках сосредоточенно хмурился, потом с довольным видом хлопнул себя по колену и назвал моего персонажа. - Верно! - Моя племянница просто обожает это аниме! Все стены в плакатах, всё полки в статуэтках, а на кровати дакимакура! Вы с фестиваля, да? Кими-чан там тоже сегодня была. Присаживайтесь, отведайте онигири, которые она приготовила. Моё имя Содзу Хэнку, а это мой друг Фудзивара Такасуэ***. Очень приятно с вами познакомиться. Коробка у вас в руках так искусно упакована, что невольно привлекает взгляд. Пока господин Содзу проявлял гостеприимство и ненавязчиво любопытствовал, что я такое принес, господин Фудзивара, имя которого, кстати, показалось мне смутно знакомым, сканировал меня внимательным взглядом, а потом с таким же подозрением уставился на коробку. Я грациозно опустился на покрывало, передал предмет всеобщего внимания Саймону и взял любезно предложенный онигири, должен же труд посыльного хоть как-то оплачиваться. - Господин Фудзивара, это луковицы гладиолусов из сада моего отца. Наш садовник вывел новый сорт. Вы говорили, что ваш друг любит выращивать цветы в своем саду... Коробка перекочевала в руки господину Фудзиваре, и он тут же передал её своему другу: - Это тебе, Содзу. - Семпай! Саймон-кун! Господин Некота! Спасибо вам огромное! Я и предположить не мог, что получу сегодня такой подарок! Господин Содзу растрогался до слёз, он трепетно прижимал к себе коробку и смотрел на нас с такой благодарностью, что я даже смутился, а потому быстро прикончил онигири. - Ваша племянница прекрасно готовит, господин Содзу. Передавайте ей мою благодарность. - О! А может быть вы сами это скажете, а я запишу видео? Кими-чан будет счастлива! Пока мы с господином Содзу записывали видеоблагодарность для его племянницы, господин Фудзивара неспешно интересовался, как поживает старший мистер Фрай и его новая жена, которая недавно разрешилась от бремени, подарив пасынку второго младшего брата. Саймон рассказал также, что поступил в Токийский университет, господин Фудзивара его похвалил и пригласил к себе на практику. В общем посиделки были приятные, и я даже испытал сожаление, когда обнаружил, что мне пора уходить. - Благодарю за время, проведённое вместе. Было очень приятно познакомиться с вами, - сказал я и вежливо поклонился, собираясь подняться с колен. - Вы нас покидаете? - расстроился господин Содзу. - Да, мне пора возвращаться к ребятам, мы вышли в финал, и нужно продолжить битву. Господин Содзу и господин Фудзивара пожелали мне удачи, а Саймон спросил: - Можно мне с тобой? Я согласно кивнул, но не оттого, что так уж сильно жаждал его видеть во время финала, а потому что меня разобрало любопытство. - А он хорош! - сказал я, когда мы удалились на достаточное расстояние. - Кто? - Саймон сделал вид, что не понял. - Господин Фудзивара, твоя первая любовь. Зачем ты показал его мне? Парень вздохнул. - Я показал не его, а их. Они с господином Содзу уже семнадцать лет вместе. Я думаю, мы можем не хуже, и даже лучше! - Ах вот в чем дело! - рассмеялся я, вспомнив свою утреннюю речь о том, что среди геев не бывает крепких пар. - Не смейся! Я ведь серьёзно! Саймон упрямо поджал губы, а в следующий момент вдруг схватил меня за руку и, свернув с тропинки, потащил в глубь парка, туда, где вишнёвые деревья ещё не выросли достаточно большими, чтобы под ними сидеть, зато в их цветущих ветвях можно было неплохо спрятаться. Ах, мой Демон! Что ты творишь? Ты же не собираешься набрасываться на меня средь бела дня в общественном месте? Это, конечно, мило, но немного не вовремя. Мы остановились среди густых нежно-розовых ветвей, и Саймон, не отпуская руки, повернулся ко мне: - Хару... Да что ж меня так пробирает от его голоса? Я изобразил на лице полную безмятежность и лишь вопросительно приподнял бровь. - Сегодня Белый День... Я хотел подождать до вечера, но подумал, что возможно ты мне откажешь, поэтому хочу здесь и сейчас... Он вынул из кармана маленькую бархатную коробочку и протянул её мне. Я слегка занервничал. - Это ведь не обручальное кольцо? - Пока нет, но идея мне нравится. Я с облегчением выдохнул и открыл. Внутри была серёжка, платиновая с гравировкой: "Любимый". - Я не знаю, что ты решил, но даже если откажешься быть со мной, я хочу, чтобы ты знал, что я тебя люблю. - Я не откажусь, - неожиданно для себя сказал я. - Что? Саймон, похоже, тоже не ожидал ответа прямо сейчас и растерялся. - Я буду с тобой встречаться, - подтвердил я и через секунду оказался в его объятиях. Он целовал... Нет, не целовал, он нежил мои губы своими, он обнимал так, словно тосковал без меня вечность, волна его счастья сбивала с ног, грозя унести непонятно куда. Я резко захлопнул коробочку и положил её обратно в карман его пиджака. Саймон тут же отпрянул и уставился на меня несчастным растерянным взглядом, я еле сдержал улыбку. - Тебе не понравилось? - Понравилось, но я не могу её надеть сейчас, не впишется в образ. Поэтому пусть побудет пока у тебя. - Хорошо, любимый, - Саймон снова счастливо засиял и, склонившись к моему уху, шепнул: - Трахнешь меня сегодня? - Хмм... - я мило улыбнулся и слегка оттолкнул его. - Я бы тебя прямо сейчас трахнул, но времени нет и костюм портить нельзя. - Хару... Ох уж эта адская смесь обожания с восхищением! Это не наркотик, это - супернаркотик! Но есть люди, которые на меня надеются и их нельзя подводить. Я с сожалением оторвался от ходячего соблазна, развернулся и поспешил обратно к выходу из парка. - И не уговаривай, я и так уже опаздываю! - Герцогиня будет недовольна? - Саймон шел следом и просто-таки лучился самодовольством. - Прыгну я в твою нору, Чеширский Котяра, имей терпение! - Хорррошо! *** Мы заняли почетное третье место, студенты были в восторге, даже просто участие в конкурсе гарантировало им приоритет в распределении финансирования, а победа так вообще ставила в один ряд с "небожителями" - спортивными клубами. После конкурса нас с Саймоном затащили в уютный бар, чтобы это дело отметить, то есть затащили меня, а Саймон ожидаемо захотел присоединиться, сел рядом и зорко следил, чтобы в мою сторону не было никаких сомнительных поползновений. Я тоже слегка ревновал, молодой красавец-англичанин, отлично говорящий по-японски, успешный, обаятельный, уверенный в себе. Конечно, он вызывал интерес, хорошенькие девушки и симпатичные парни из косплей-клуба, его ровесники, кстати, проявляли внимание, иной раз переходящее в лёгкий флирт. Серьга с надписью "Любимый" грела душу и обнимала мочку уха, но всё равно было неспокойно, сомнения привычно всплывали в голове, отравляя хорошее настроение и приятные события сегодняшнего дня. - А почему вы выбрали Токио для учебы, Фураи-сан? - спросила Саймона одна из девушек. - Потому что здесь Хару, - запросто ответил он, и я чуть не подавился пивом, а все остальные разом заткнулись. Диалог меж тем продолжался: - О! Так вы с сенсеем встречаетесь? - Да, какие-то проблемы? - Никаких проблем! - заверила девушка и толкнула локтем сидящего рядом парня: - Семпай, с тебя тысяча! Парень с недовольным видом полез за деньгами, похоже, они с девчонкой поспорили, встречаемся мы с Саймоном или нет. - Какие могут быть проблемы, если мы целый день персонажей boy-love-story изображали? - фыркнул один из парней. - Хотя аниме даже до сёнен-ай не дотягивает, - добавил второй. - Зато в манге голимый яой! - Особенно в экстрах! - Экстры я не читал. Нет, я не осуждаю, но, уж извините, не фанат! Разговор плавно соскользнул на жанры аниме и манги, и я вздохнул спокойно, встретился взглядом с Саймоном, почувствовал, как он берет меня за руку под столом. Ну да, теперь-то можно не стесняться. А ведь я даже представить не мог, что он решил учиться в Токио из-за меня, думал, есть какая-то нормальная серьёзная причина, вроде бизнес-интересов отца или любви к стране и языку, а я просто удачно подвернулся. Но переезжать на другой конец света ради парня! Ради... меня? Да ещё так спокойно сообщать об этом почти незнакомым людям! - Фураи-сан, Некота-сенсей, а как вы познакомились? - полюбопытствовала разбогатевшая на тысячу йен девушка. - На Хэллоуиновской вечеринке, у нас костюмы совпали и мы... разговорились. - Ой, как романтично! Слушая отцензуренную версию нашей первой встречи, я усмехнулся, Саймон погладил мою ладонь. *** Я подошёл сзади и прижался грудью к его спине, обвил руками талию, послушал, как быстро бьётся сердце, почувствовал овладевшее им напряжение и спросил: - Ты действительно хочешь этого? Саймон нервно усмехнулся: - Если уж учиться давать в задницу, то у мастера. Ай! От мастера по заднице ему тут же и прилетело. - На кровать в коленно-локтевую сейчас же! - прошипел я. - Хару, ты же понимаешь, что я это со всем уважением и восхищением? - он глянул на меня виноватым взглядом, но требование выполнил. - Я всё понимаю, Сай, - я ласково прошелся ладонью по бархатной спине и погладил розовый отпечаток на крепкой ягодице, - но я вижу, что ты нервничаешь. Если пока не уверен... - Я боюсь, что тебе не понравится, - недовольно проворчал Саймон, уткнувшись покрасневшим лицом в подушку - Что тут может не понравиться? - удивился я, оглядывая прекрасную композицию: шикарный обнаженный парень в провокационной позе на моей постели - лучше и быть не может! - Ты для меня идеал, понимаешь? - он чуть повернул голову, чтобы посмотреть мне в глаза. - И я хочу быть для тебя таким же. - Всё, что ты должен сейчас хотеть, это мой член в своей заднице, иначе ничего толкового не выйдет... - я потянул его за плечо и опрокинул на спину, забрался сверху и поцеловал. - Просто чувствуй... Просто будь со мной... Как ему объяснить, что он для меня не идеал, нет, он для меня невозможное, невероятное, о чем я даже мечтать не мог и в существование чего до сих пор не могу поверить. Как объяснить такое? Словами? Не получится. Нет у меня таких слов. Всё, что у меня есть, это прикосновения, ласки, поцелуи, укусы... Расслабить, возбудить, подготовить, заглушить боль удовольствием, смотреть в глаза, сцеловать слезинку с щеки, обнять, подставляя спину под жадные сильные пальцы, что стиснут до синяков, двигаться так, чтобы его выгнуло, чтобы забыл обо всём, кроме своего наслаждения, заставить потеряться, утонуть в ощущениях, дать разрядку парой движений, и отпустить себя, чтобы наслаждение стало общим, обессиленно упасть ему на грудь и снова прислушаться к быстрой песни сердца... - Хару... - Ммм? - Я люблю тебя... - И я тебя люблю... В омут с головой, так в омут с головой. *Содзу Какуга **"Что есть юноша? Неудержимое пламя" Bruno Filippini, первая строчка песни из фильма "Ромео и Джульетта" 1968 г. ***Содзу Хэнку и Фудзивара Такасуэ - поэты, отметившиеся в сборнике "Дикая азалия", мне было влом выдумывать имена для этих персонажей и я решила позаимствовать.