Бета с секретом

— У тебя классные подружки, — шепнула Паулина на ушко Крисзенс, когда все пять девушек собрались вместе в кафе. Здесь, в подвальчике дома на одном из перекрестков центра города, негромко доносилась ненавязчивая музыка, а между столиков то и дело проходили официанты в длинных коричневых фартуках. Крисзенс фыркнула в свой стакан с апельсиновым соком — уже три месяца как девушки перестали употреблять спиртное, чтобы морально поддержать Тильду. Та не сильно радовалась перемене образа жизни в здоровую сторону и сейчас с мрачным видом жевала странную мешанину у себя в тарелке. На вид её блюдо казалось совершенно несъедобным, но Ульрика предупредила всех о причудах беременных женщин, поэтому Тильду не донимали лишними вопросами. Она и без того выглядела недовольной и больной, а на попытки пожалеть огрызалась. В такие моменты Кристина боязливо гладила её по плечу, оборачиваясь к подругам с виновато-извиняющимися видом. За три месяца тяжёлой беременности они порядком измучали друг друга, но не выносили своих проблем на обсуждение. Кристина, стойкая женщина со слабым сердцем, никому не рассказывала, каких трудов ей стоит ужиться с Тильдой, у которой резко испортился характер. Добрая и спокойная, она стала плаксивой и раздражительной, отчего сама страдала и на людях пыталась выставлять себя в прежнем облике. Но ни от кого не скрывалось уставшее лицо Кристины — она впервые оказалась в том положении, когда человеком помыкают, манипулируя самыми нежными чувствами. Будущим матерям все молча сочувствовали. Особенно Паулина, оказавшаяся на удивление доброй и отзывчивой. Крисзенс даже не ожидала такого от человека из телефона, но молодая женщина быстро влилась в их тесный кружок. Никто не ожидал, что не по адресу посланное сообщение поможет завести столь приятное знакомство, но Паулина всем нравилась, а у неё, одинокой, наконец-то появились лучшие подруги. Она не рассказывала о причине прежнего одиночества, но девушки догадывались, незаметно присматриваясь к внешности Паулины. Её нельзя было назвать красивой, и слово "необычная" исчерпывающе характеризовало женщину. Когда Крисзенс в первый раз увидела новую подругу без пальто, то отметила, что Паулина оказалась толстенькой, с телом, сильно расширяющимся книзу. Женщина знала о своих достоинствах, и потому носила блузки с большим декольте, откуда соблазнительно выглядывал её аппетитный бюст — Крисзенс не могла на него налюбоваться, словно забывая, где находится лицо подруги. Вот и сейчас, пока остальные обсуждали модные новинки, девушка нежно глядела в вырез чёрной блузки Паулины. — Я такие серёжки недавно видела, просто класс! — Голос Ульрики донёсся к Крисзенс как будто издалека. — В форме попугаев, да ещё и из стразов! От переизбытка чувств Ульрика яростно размахивала вилкой, и сидевшая рядом Кристина боязливо сторонилась, обнимая за плечи Тильду — на вилке едва держался комочек суши, который вот-вот мог прилететь кому-то в глаз. — Паулина, они бы тебе, наверное, очень пошли, — вздохнула Ульрика, наконец отправляя суши в ярко накрашенные губы. Они неестественным алым пятном выделялись на её бледном лице. Паулина улыбнулась, слегка качнув коротко стриженой рыжей головой — у женщины была длинная стройная шея, с которой любые серёжки смотрелись изумительно. Сегодня маленькие уши украшала сверкающая лента из прозрачных блестящих камешков. Так получилось, что в их компании все, кроме Крисзенс, носили серьги — даже у чопорной Кристины недавно начали зарастать ранки на ушах. Ульрика обожала побрякушки, а про Тильду шутили, что у неё точно нет недостатка железа в организме. Но чего-то ей явно не хватало. Женщина уминала неприятного вида смесь в своей тарелке с таким аппетитом, что даже не принимала участия в разговоре. Она и раньше предпочитала молчать, слушая весёлую болтовню. А, забеременев, Тильда до неузнаваемости изменилась, пусть внешне всё пока ещё оставалось по-прежнему. Может, щёки стали чуть пухлее. Однако в остальном женщина казалась до неприятного чужим человеком и сама от этого страдала, не понимая, кто мешает ей веселиться. Но Тильда видела, как все подруги по очереди заглядывают в её тарелку, и от этого становилось совсем неуютно. Она и так едва приучилась принимать пищу вместе с таблетками, а тут ещё и эти любопытные взгляды, которые невозможно игнорировать. А долго терпеть Тильда ничто не могла. — Это тосты с апельсиновым джемом, брауншвейгской колбасой и зефиром, и не надо на меня так смотреть, — тяжело вздохнув, пояснила она, когда Ульрика взяла паузу. — Здесь все витамины, которые Тильде необходимы, — Кристина приобняла её под аккомпанемент понимающих кивков. — Так что дайте Тильде спокойно поесть. — Ну, витамины тут не все, — пробурчала она, откусывая странный бутерброд. — Закажи мне ещё треску под майонезом и свекольный салат. Не хочу гнать тебя в три часа ночи за мелом и грызть его от недостатка кальция, как в прошлый раз. — А ты вправду ела мел? — Паулина перегнулась через стол. — Какой он на вкус? Кристина испугалась, что Тильда не одобрит такого внимания к своей персоне и потянулась обнять любимую, как та беспечно ответила: — На муку похож. Жёсткий, собака, я чуть все зубы не обломала. Не советую. Лучше ешьте рыбу. — Ну, рыбу я не люблю, — Паулина поморщилась, делая вилкой ещё несколько дырок в стейке. — А есть что-то вкуснее, но с витаминами? Тильда пожала плечами, откусывая от в высшей степени странного бутерброда, а Кристина начала загибать пальцы: — Ну, беременным вообще полезно есть то, что легко усваивается. Капуста, например, к этому не относится. Так что не в овощах и фруктах счастье. — Ты лучше расскажи, — пихнула её под ребро Тильда, — как я просила тебя принести мне кусочек мокрого асфальта! Кристина смущённо порозовела, думая поломаться перед тем, как рассказывать — этот случай знали все, кроме Паулины, которая в изумлении округлила глаза: — А зачем тебе асфальт? — Вот сейчас и узнаешь, — подмигнула ей Ульрика. — Поучительная история! Кристина, поняв, что публика уже заинтригована, принялась рассказывать. А Тильда уткнулась в блюдо с таким видом, будто попала в эту пёструю компанию совершенно случайно. Щёки у неё были алые, как мак. — Лежим мы с ней, значит, спим, — начала Кристина, хитро стрельнув глазами на смотревшую ей в рот Паулину. — Ну, как сказать спим... Тильда последнее время всё от кошмаров вертится, вот я её обниму, прошепчу что-нибудь милое на ухо, она и затихает, и я тоже засну. Но в этот раз мы с ней долго колбасились — то подушка плоская и холодная, то под спиной слишком много места. Беременные, они такие, да, Тильда? Тильда утверждающе затрясла головой, поджав губы. — Мне, как понимаете, тоже не уснуть, — продолжала Кристина. — Лежала, смотрела в потолок и слушала, как Тильда рядом возится. Да и не заметила, как отрубилась. Спала как убитая, даже снов не видела — так устала, как вдруг Тильда пихает меня в бок и просит, — Кристина понизила голос и сделала умоляющие глаза, пародируя низкий тембр возлюбленной: — Принеси мне асфальт. Тильда поперхнулась, а остальные дружно прыснули, покатываясь со смеху. — Я так и остолбенела. Асфальт. Посреди ночи. Нет, я, конечно, и раньше могла по единой просьбе на другой конец города ехать за чем-нибудь вкусненьким, чего душа Тильды пожелает. Но асфальт! Зачем беременной женщине кусок дорожного покрытия? — Действительно, зачем, — басом отозвалась Тильда. А Кристина подхватила: — Вот и я спросила, чего это вдруг ей захотелось. Врач меня о многих вещах предупреждал, даже о том, что беременные мел едят — но такого я никогда предположить не могла! Пока я в недоумении на Тильду таращилась, она меня за руку потянула, к окну — у нас кровать под окном стоит. Я хоть без очков и слепая, но вижу, что на стекле капли. Видно, когда я спала, дождь прошёл. А Тильда и просит так жалобно: «Принеси мне кусочек мокрого асфальта, понюхать...» — Жалко, в эту минуту с вами не было волшебной лампы, которая исполняет желания, — вздохнула Паулина. — Да, — подхватила Кристина, сжав в тонких пальцах вилочку для фруктов. — Тогда она бы меня очень выручила. К сожалению, в нашем мире нет чудес, и мне пришлось вылезать из нагретой кровати и собираться на улицу. Потому что проще исполнить желание беременного человека, чем терпеть его гнев. Я за три месяца поняла, что беременные странные, но чтоб настолько! — Подытожила Кристина и склонилась над столом так, что волосы коснулись скатерти. — И вот представьте картину маслом, — зашептала она, оглядывая подруг. — Холодная мартовская ночь. Сырость, кругом лужи. И я. Сонная, в пуховике поверх пижамы. Стою. Мне нужен кусок мокрого асфальта. «Зачем снимать боевики, если есть такие сюжеты?» — Выдохнула поражённая Паулина, но перебивать не решилась. Кристина глубоко вдохнула, собираясь перейти к самому патетическому моменту, но Тильда тронула её за локоть и прошептала: — Крис, мне что-то плохо. Я схожу до уборной, а потом мы домой, ладно? Она постаралась произнести это как можно тише, но голос у Тильды был низкий и громкий. Её слова услышали все и с грустным видом застегнули сумочки. — Так а чем всё-таки закончилось? — Спросила Паулина, когда Тильда торопливо вышла из-за стола. — Закончилось хорошо, — гордо улыбнулась Кристина, напяливая шапочку. — Кусок дорожного покрытия я ей принесла. Хороший это был кусок асфальта — мокрый, с землёй! Я его насилу отковырнула. — Запах был дивный! — Обернулась Тильда, которая отошла ещё не слишком далеко и всё слышала. Паулина растерянно посмотрела ей вслед, и, когда вся компания покидала кафе, шепнула Крисзенс: — Знаешь, я, похоже, не хочу иметь детей.