*****
Закат. Ради него мы сюда и пришли. Всего нас шестеро и все уже уселись на край чёрной крыши, спустив ноги вниз, наблюдая за заходящем впереди далёким солнцем. Вид и в правду прекрасный, тишину нарушает стуканье бутылки о бутылку и остальная возня с пакетами, банками. Алкоголь парни взять не забыли. Хованский привык сидеть в середине, я привык вместе с ним, так что с наших мест вид на немое кино из красок неба открывается отменный. Руслан и Кузьма перекидываются какими-то маловажными фразами о бухле, тем самым нарушая сказочный кадр, который не в кино, не на картине не передать. И наконец тишина. Все молчат, цоканье бутылок прекратилось, все до единого провалились в красоту неба. Идиллия продолжается недолго. Первым знаком этого стала банка пива, прилетевшая сзади прямо Хованскому в спину. «Кто это?» - первое проносится в голове. Оборачиваюсь назад в попытке увидеть нежданного виновника. «Блять…» - Смачное ругательство проносится сразу после осознания. Хованский, также обернувшись следом, словно услышал меня, более того, лучше всего понял смысл, посыл и всё разочарование мира в одном лишь слове. - Соболев. – Хладнокровно констатирует он факт. – Соболев, - Повторяет он, но более наигранно и громко, обращаясь к виновнику испорченного вечера. – Хули надо? – Медленно встаёт с места и поворачивается к бестии лицом. Расстояние между нами – нашей компании и Соболева - его шайки, которая по размеру примерно напоминает нашу, приличное. Ник, Кузьма, Руслан словно навострили уши, также медленно поднимаясь с мест следом за «главарём», я и Юлик также встаём, но не торопясь и словно словив удар по всему телу от минутного страха. - Да так... – Соболев пожимает плечами, опустив голову и прикрыв глаза лишь на секунду, словно зверь уверенно скалится, вновь глаза открывает, голову поднимает, не отрывает взгляд от Хованского, находившегося в двух метрах. – Гуляем. Чего-чего, а харизму этому человеку не занимать, ведь даже после того, как ему смачно врезали, всё ещё не стесняясь, показывает своё внутреннее «я», скрывающееся под толстым слоем харизмы, актёрской игры. Напряжение между нами всеми явное, но откуда оно взялось, знали лишь Соболев и Хован, остальные лишь предполагали, с успехом принимая правила игры, либо боясь. К сожалению, я был тем, кто боялся. С класса пятого, я привык, что, если Коля рядом – ничего хорошего не произойдёт, и уж точно не со мной. Рядом с Хованским априори чувствуешь себя лучше, даже под некой защитой, но не настолько, чтобы страх испарился, он забился в стенках сознания, но не исчез. Соболев будто хотел огрызнуться, ляпнуть что-то оскорбительное, но как только подошёл в горле стало сухо. Неужто мои догадки верны? - Знаешь, Юр, - Начинает свою тираду Коля, словно аниме-злодей, или как минимум антагонист какого-либо произведения. Он буквально выпячивает все свои ужасные стороны, черты характера, не забывая и о своём даре к актёрскому искусству. – Меня поражает, как легко перейдя в новую школу, ты отобрал звание главного хулигана, более того нашёл себе суку, при чём в лице первостепенного нарика и шлюхи. – Хочется сказать, что эти слова меня не задевают, однако в груди всё же что-то ёкает. - Во-первых, перестань строить из себя хуй знает кого. Серьёзно, мы на крышах чёртовых обосанных гаражей в России или на крыше высоченного небоскрёба в Нью-Йорке? – Кто бы что ни говорил, но разряжать обстановку Юра умел, и знал это не только я. Подтверждением этому послужили смешки, исходящие от его друзей рядом. – Во-вторых, пошёл нахуй. Я отпиздил тебя в первый, - Юра словно хищник, главарь некой стаи, защищает всех, кто остался стоять позади, пока он в харизматичном и уверенном тоне начал приближаться к Соболеву. – Отпизжу и во второй. Соболев был чуть ниже противника, но по мускулатуре явно превосходил, а вот в уверенности… Кто знал. Юрец подошёл ближе, будто видел человека насквозь, все его надежды и страхи, все грехи и сомнения, все ужасы и самые затаённые секреты. Хованский знал. Соболева будто охватили воспоминания о боли, нанесённые ему человеком перед ним, хотел казаться смелее, показать, что не боится, но животный страх охватил его. Когда Юра стоит не так близко, бравировать храбростью гораздо легче. Он рефлекторно дёрнулся, зажмурившись на секунду, когда Хованский сделал очень резкий шаг вперёд, показывая превосходство. - Что и требовалось доказать. – Давит свою ехидную улыбочку Юра. Не выдержав подобного один из парней Коли дёрнулся в попытке напасть, но Соболев того остановил от необдуманного поступка, выставив руку вбок, преграждая путь. Хованский, который уже практически отвернулся, остановился спиной к врагу, медленно оглядел толпу сзади и принял решение. Решение принять тактику Коли. Тот остановив свою шестёрку, показал, что предлагает разойтись мирно. Страх овладел им и вновь получить по морде он не планировал, уверенность, что он и его компания смогут нас одолеть, исчезла, испарилась вмиг. Юрин такт, умение убеждать, наводить страх своей харизмой вновь сыграло нам на пользу. И пусть это наша не последняя стычка, но как минимум та, что закончилась лёгким отступлением. Юра подошёл ко мне, ловко ухватил за руку, не заботясь о том, что хочу я и увёл прочь, Юлик и остальные последовали за нами. Соболев из моего поля зрения уже пропал, но я почему-то уверен, что попросту отступать он не планирует и на его лице красуется злостный оскал.*****
Будни. Алкоголь. Юра. Много алкоголя. Очень много алкоголя. И не меньше Юры. Наркотики? Какие наркотики? Никаких наркотиков. Алкоголь неплохо помогает в борьбе с ними, борьбе, которую начал Юра. Я моргнуть глазом не успел, как моя зависимость перекатилась в новый препарат с пресловутым и очень банально противным названием «Любовь». Я весь блять чешусь, мне хочется кричать и рыдать, зарываться в бесконечное одеяло, которое никогда не кончается, наркотиков хочется ужасно сильно, хотя бы слабых транквилизаторов или самых дешманских колёс, только бы не чувствовать, как все мои органы горят изнутри, как кости ломаются и пылают, как будто костёр горит у меня в животе, ещё сильнее во рту, требуя дозу. Вместо наркотиков – алкоголь и Юра. Много алкоголя. Очень много алкоголя. И не меньше Юры. Хованский скептически относится к моему пристрастию, всячески пресекает попытки колоться, принимать внутренне всякого рода колёса, предлагает вместо алкоголь, но тоже не в больших количествах, ибо «таким принцесскам вредно». Раньше я сидел дома один, обдолбанный очередным препаратом или валялся в ванной, ждущий пока выломают дверь, чтобы меня такого упоротого в хлам выгнать, сейчас же я нередко появляюсь на вечеринках, разного рода вписках, где алкоголя немерено, где Юра знаком совершенно со всеми, и с хозяином квартиры и с той шлюхой у двери в ванну, дающей абсолютно всем. Если я и запираюсь в комнатах чужой квартиры, то не один, а с привычной баночкой пива и её хозяином – кто бы подумал, но Юрой. Стоит признать, что, будучи под алкоголем, грязно сосаться со своим парнем – тоже неплохое занятие, в некоторых моментах даже превышающее по достоинствам. Например, после употребления тебе также хочется сдохнуть, ибо похмелье, но Юра никуда не исчезает. Он всё также рядом, готовый поддержать локоны волос, пока я блюю или готовый помочь с домашкой – уговорить не делать её и пойти тискаться под боевик в кино. В общем, практически одни плюсы, если бы не моё желание употребить, желание провалиться в пол. Вот, знаете, что было бы идеально? Хорошая работа, перспективы в будущем и любящая семья? Пфф, нет. Алкоголь, Юра и наркотики. О да. Но к сожалению, Хованский не готов терпеть мою зависимость. Зависимость к алкоголю – возможно, наркотикам – нет. Поэтому, либо Юра и алкашка, либо наркота. Как вы понимаете выбор я ещё не сделал, ибо обходные пути тоже имеются. Самая первая идея в голове – это купить первинтина, в крайнем случае экстази за спиной Юрца. Да, я люблю Хованского - его защиту по отношению ко мне, его извечное желание избить Соболева, его путающиеся кудри и дурные шутки, но я уверен, что мне чего-то не хватает. Юра. Юры мне хватает. Алкоголь. Алкоголя мне хватает. Наркотики. Мне не хватает наркотиков.*****
Сегодня меня и Юру занесло на очередную тусовку в трущобах, квартира мала, из-за чего такое огромное количество народу, казалось бы, еле помещается, однако даже это не портит вечер таким, как я – вечно упоротым ублюдкам или же тусовщикам. На подобных вечеринках я один теперь никогда не появляюсь, абсолютно всегда плетусь за Юркой хвостиком, он здесь знает всех и не упускает возможности прибухнуть и побалаболить с такими же пьяными знакомыми и попросту друзьями из старой бывшей школы. К счастью те, с кем он не знаком лично, прекрасно знают о его репутации или как минимум были наслышаны, из-за чего эти вечера проходили достаточно спокойно, без споров и драк, лишь дружелюбный Юра, много алкоголя и много разговоров под него. А я? Я словно собачонка на привязи, сижу рядом и иногда поддакиваю. При чём на самой привязи сижу я по своему желанию, ибо не знаком ни с кем, и словно запуганная зверушка никуда без Хованского не хожу и никуда не сбегаю. Правда, сегодня у меня в планах было свалить в другую комнату, мимо которой недавно проходя, я мельком увидал своего наркодилера. Надеюсь, зрение мне не изменяет. - Я отойду ненадолго. – Пытаясь говорить громче музыки, пробую дотянутся до Юриного уха. - А? Да, давай. – Отвечает в ответ он, расслабленный обстановкой вокруг. Думаю, Хованский достаточно пьян, чтобы не думать о заботах, и в особенности о том, что я могу накупить дури. Может быть, Юра и собственник, который повсюду плетётся за мной, но будучи опьянённым больше обычного и вокруг старой компании и старых друзей, он никогда не откажется рассказать байку-другую. Так что я смело выхожу из гостиной, скрываясь за стеной, на ходу достаю деньги, в спешке пересчитываю и уже оказавшись в другом помещении, оглядываюсь. Замечая знакомую фигуру и лицо, моё выражение вмиг меняется, мои сухие тонкие губы ранит широкая улыбка. О да. Это всё-таки Витя. Радости моей нет предела. При одной мысли, что я смогу обдолбаться у меня от счастья подкашиваются колени. О боже, да, как я этого хочу и готов смерчем снести всё, что у меня встанет на пути. - Опа-па, старые знакомые. – Говорит мне наркодилер сразу, как увидел меня подошедшего ближе. – Давно тебя видно не было. Слышал, ты под одного хулигана стелишься теперь, м? – Пожимает мне руку Витя. Как же быстро распускаются слухи. Я дружелюбно хмыкнул и не скрывая улыбки от услышанного, дал ответ: - Есть такое… Удивительно, как тесен этот мир. – Подытоживаю я. – Что по товару? - По товару… - Витя, устремив взгляд в пустоту, хлопает руками по карманам кофты, а после спускаясь ниже, по карманам брюк. – Ничего особо масштабного нет, разве что пару пакетиков льда завалялось. - Давно облав не было? – Спрашиваю я, ибо ходить с пакетиками наркоты в карманах просто так очень опасно. Витя хихикает, достаёт желанную упаковку. - Да, давно. – Отвечает он, подбрасывает пакетик, ловит на лету и поднимает его на уровень глаз. – Видишь, какой чистый? - О-хо-хо, - Я улыбаюсь, облизываюсь и сквозь тусовку вокруг пытаюсь разглядеть. И в правду белоснежный. – Вижу. - Значит и цена повыше. – Губы Вити расплываются в хитрой лисьей улыбке. Вот плут. Я вновь пересчитываю деньги, с прискорбием понимаю, что отдать надо их все. Что не поделаешь ради желанного счастья. Я протягиваю купюры, Витёк их недоверчиво пересчитывает. - Димасик… - Вдруг на мои плечи сзади ложатся привычные тёплые ладони. – Мы же вроде договаривались с тобой насчёт дури… В один миг вся радуга в моём сознании треснула на мельчайшие осколки. Блять. И не опять, а снова. Витя остановился, перестал пересчитывать желанные деньги, так и застыв с ними в руках. Он устремил взгляд куда-то за мою спину, куда-то повыше… На Хованского. Определённо, сука, точно на Хованского. - О, Юра? Наслышан. – Федосеев протягивает руку для рукопожатия. - А я о тебе нет. – Игриво и одновременно серьёзно заключает подвыпивший Юрец, не пожимая руку, а лишь выхватывая из другой мои отданные деньги. – Пойдём, принцесска моя. – Я не успел даже взглянуть на «возлюбленного», как тот хватает мою руку и ведёт прочь из помещения, прочь из квартиры, прочь в подъезд, прочь на улицу, прочь от наркотиков. - А я-то думал, у нас доверие и честность в отношениях, Димасик, а ты… Ая-яй. – Говорит пьяный Юрик, пока мы выходим из подъезда. - Злишься на меня? – Спрашиваю и словно провинившийся кот, льстясь под руку, трусь о руку под боком, чтобы погладили. Мы вышли на асфальтированную дорогу. - Я? – Харизма Хованского всегда была уникальна, а под алкоголем и вовсе не знала границ. – Пфф-ф. Скорее чуть огорчён и скорее не как на человека… А… Как на зверушку, знаешь… - Он, улыбаясь, берёт меня одной рукой под бок и прижимает к своему, ближе к себе. - Мне стоит обижаться из-за подобного сравнения? – Не сдерживая улыбки, произношу я. - Ну… Ты же не баба, чтобы обижаться на подобное, верно?.. – Юрец опьянённо хихикает. - Тем более, - Он перешёл на более серьёзный тон. - Я бы не разговаривал на твоём месте так уверенно с человеком, который выше тебя на полголовы... Кроме того, конкретно со мной. - Ой-ё-ёй. – Игриво улыбаясь, цокаю я. – Страшно. Сам хулиган Юрий Хованский может отпиздить меня, если я буду колоться. - Нет, хуже. – Отвечает он и медленно наклоняется ко мне по дороге. Он мокро облизывается и шепчет мне на ухо. – Выебу. «Вот и ещё одна причина принимать наркотики». Я снова широко и счастливо улыбаюсь своим мыслям. - Понял? – Спрашивает Юра, гордо выпрямляясь за свои слова. - Понял. – Свободно отвечаю. - Нет, ну я… Я тебя и так по-любому выебу, - Слыша это, я хихикаю, но продолжаю идти. Юру то и дело немного заносит по дороге. Если упадёт он, упадём мы вместе. – Но так у тебя есть хотя бы выбор между «выебу» и «заняться любовью со своей пассией». – Он немного посмеивается. - Пассией? – Я взглянул на него, после пренебрежительно фыркая. – Как грубо, Юрий. - Да, грубо, Димасик. А если бы ты не пытался накупить дури за моей спиной, - Он взглянул мне в глаза. - Было бы мягко и нежно… Я понимаю, что слезать – это всегда сложно… Но постараться ради папочки Юрика можно было бы. Я поднимаю на него взгляд, он опускает на меня. - Вот, видишь… - Он резко останавливается, я становлюсь за ним. Сейчас темно, включены фонари, и мы как раз встали под одним из них. Юра неаккуратно поворачивается ко мне, я более медленно и здраво делаю тоже самое. – У тебя даже цвет лица более здоровым стал, а… - Он правой рукой берёт мой подбородок и поднимает выше к себе, но делает это нежно, аккуратно по сравнению с предыдущими его пьяными движениями. – Ты же такой красивый, Димочка, так нахуя себя портить этой дрянью? Я бегаю глазами по лицу напротив, пока Юра большим пальцем поглаживает мне щёку. Эти движения меня дурманят. Прикосновения Юры всегда меня смущают и несмотря на их грубость или наоборот чересчур аккуратность, опьяняют. Будучи ранее под наркотиками, я бы даже сказал, имеют наркотический эффект. Много Юры. Но я хочу больше. Хованский кратко чмокает меня в лоб, прикрыв глаза, а после опускается к губам. Так мы и стоим, освещённые во тьме лишь фонарём. Он, наклонившись, я, вставши на носочки, романтично целуемся на пустынной улице. Алкоголь. Много алкоголя. Юра. Много Юры. Слишком много. Наркотики? Нужны ли мне теперь наркотики? Нужны. Но буду ли я бороться с зависимостью, ради Юры? Да, буду. Всё складывается хорошо. Даже слишком хорошо…