***
Год проходил во многом так же, как и обычно в те времена, когда в газетах не было написано ни про одного социопата со склонностью к массовым убийствам за пределами школы. Однако, были и непредвиденные сюрпризы, такие как, например, несколько шестикурсников, которые заколдовали волшебные портреты так, чтобы они насмешливо свистели всякий раз, когда Аргус Филч проходил мимо их стен. За исключением нескольких мелких случайных задержаний и наказаний, Гермиона в целом была довольна тем, как проходит учебный семестр. Они с Нарциссой больше не разговаривали наедине после внезапного вторжения Грейнджер. Хотя блондинка всё-таки вернулась за стол преподавателей, выглядя хорошо отдохнувшей и в целом более здоровой, чем прежде, они обменялись не более чем мимолетными фразами-наблюдением за погодой или своими учениками. Уильям Уайт, который был причиной многих их прошлых разговоров, в целом, казалось, чувствовал себя неплохо. Он еще не подружился с чистокровными на своем факультете, но пока всё выглядело тихим и не требующим вмешательства, поэтому Гермиона была спокойна за происходящее. Но ей не нравилось то, как происходило взаимодействие между ними в последние дни. Она чувствовала себя ужасно, что вторглась в личную жизнь Нарциссы так, как именно она это сделала, но старшая ведьма отмахнулась от дальнейших попыток извинений от нее. У Гермионы осталось странное послевкусие и неясное тянущее чувство в животе. Она хотела познакомиться с Нарциссой и узнать ее поближе. Гермиона Грейнджер не любила ничего не понимать, а Нарцисса Блэк была одной из самых больших загадок, с которой она столкнулась после окончания Хогвартса. Примерно в середине декабря к ней подошел Виктор Крам, незвано нарушив ее мысли о профессоре зелий. — Профессор Грейнджер, — сказал он своим обычным наигранным тоном. Гермиона улыбнулась. С тех пор как они воссоединились будучи коллегами в Хогвартсе, он устраивал грандиозное шоу, всегда называя ее «Профессор Грейнджер» всякий раз, когда им доводилось разговаривать. Шутка состояла в том, что это было намного легче произнести, чем ее имя, хотя его английский значительно улучшился за эти годы. — Профессор Крам, — ответила она тем же, — чем я могу помочь? — У меня появилась идея, и я хотел бы попросить вашей помощи. У вас есть минутка? — Конечно. Они перебрались в гостиную учителей на втором этаже, которой Гермиона была поражена, когда только начинала работать. Она, как Гарри и Рон, думала, что они знают каждый дюйм замка — они нашли Тайную комнату, ради Мерлина! С другой стороны, девушка всегда понимала, что Хогвартс никогда не перестанет удивлять ее. Крам привел ее к самым удобным креслам в комнате у камина. В зале никого не было, кроме них и профессора Эверетта, преподавателя маггловедения, который возился с будильником. — Идея, — сказал он, и появившийся на столе горячий чай разлился по кружками, не успели они подумать о нем, — состоит в том, чтобы предоставить учащимся больше возможностей заниматься практической деятельностью. Немного похоже на внеклассные занятия. — Хм. Что вы имеете в виду? — Я хочу открыть Дуэльный Клуб, — сказал он. Гермиона откинулась назад, заинтригованная. — М? — И я бы хотел, чтобы вы помогли мне в этом, — добавил он. Гермиона сразу напряглась. После войны Золотая Девушка Гриффиндора получила отличную работу в Департаменте Магического Правоприменения, которая требовала определенной ловкости и навыков с ее палочкой. Она всегда была компетентным дуэлянтом, но характер ее работы заставлял продолжать практиковаться, чтобы отточить свои навыки. Поскольку военная травма по-прежнему глубоко беспокоила ее, дуэль обеспечила полезную физически напряженную деятельность, которая помогала девушке отвлечься и очистить разум — контроль Министерства над обстановкой на тренировочном полигоне помог ей отделить спортивный аспект дуэли от боевого компонента. Она могла рассчитывать и вырабатывать стратегию. Некоторое время всё это позволяло ей не сойти с ума, когда ее психическое здоровье ухудшилось. После того, как Кингсли Шеклбот увидел, как она уничтожает избранного Гарри Поттера несколько раз на практике, он отвел ее в сторону и спросил, не думала ли Гермиона когда-нибудь попробовать себя в местных дуэльных турнирах. Нет, но семя было посеяно. После двух месяцев практики Гермиона заняла первое место в Большом Лондонском Турнире по Дуэли, а затем снова — на Всеанглийском Соревновании по Дуэли. На протяжении многих лет она даже участвовала в некоторых международных соревнованиях: получила второе место в своем первом турнире Международной Федерации Дуэлей в Лионе, едва не уступив выдающемуся американскому дуэлянту-ветерану — этот человек никогда не проигрывал никому, кроме самого Альбуса Дамблдора. И так получилось, что Гермиона сохранила небольшую коллекцию трофеев и наград за свою недолгую дуэльную карьеру. Когда пришло время уходить со своего поста в Департаменте, она решила прекратить дуэли — Грейнджер хотела для себя более спокойной и размеренной жизни, и девушка нашла желаемое на посту преподавателя в своей любимой школе. — Я не знаю, Виктор, — сказала она откровенно. — Просто… Я больше не та, кем была, понимаешь? Я покончила со всей этой деятельностью. — И я понимаю это, Гермиона. Но подумайте об этом — было бы безумием создать дуэльный клуб без участия героя войны, самой яркой ведьмы своего времени и международного чемпиона по дуэли. По крайней мере, ваше руководство было бы чем-то замечательным для наших студентов, — он не спорил с ней, но был заинтересован в том, чтобы она изменила свое решение. — Ну… — начала она, ее тон был таким же неуверенным, как и прежде. Виктор остановил ее. — Пожалуйста, просто скажите мне, что вы подумаете об этом?***
— Боже мой, Драко, чем ты кормишь этого прекрасного мальчика? Он растет не по дням, а по часам! — воскликнула Нарцисса, качая внука на коленях. Скорпиус счастливо хихикнул, схватившись за мягкие локоны бабушки. — Мы, кстати, уже столкнулись с его выбросом стихийной магии, — с улыбкой прокомментировал Драко. Нарцисса выглядела шокированной. — И вы не сочли нужным написать мне об этом? — её голос звучал возмущенно. — Это случилось только вчера! Я думал, что скажу тебе лично! — ответил ее сын. — Он взорвал все краны в таунхаусе, Астория подумала, что в нашей квартире больше никогда не будет сухо. Она понимающе ухмыльнулась, глядя на Скорпиуса и его ярко-голубые глаза. — Но, конечно, ты уже в курсе, не так ли, дорогой? Однажды ты станешь могущественным волшебником, — она усмехнулась, когда маленький белокурый мальчик отвлекся на бумажных журавликов, которых наколдовал его отец. Нарцисса снова повернулась к своему сыну. Она могла сказать, что Скорпиус в будущем будет выглядеть так же, как и Драко — гены Малфоев были действительно сильными. Хотя у малыша и было немного от носа Астории. — Как дела у Астории? Драко потягивал свое сливочное пиво. — Она едет в Албанию, чтобы заняться статьей. Что-то о нелегальных подпольных боях, связанное с оборотнями. Нарцисса вздрогнула. Ее невестка была одним из самых смелых и решительных репортеров газеты «Феникс». Блэк ценила упорство Астории, хотя ей очень хотелось, чтобы эта работа не заставляла девушку так часто путешествовать, особенно в поисках опасных историй. Работа ее сына тоже не была развлекательными походами на пикник каждый день. Она переживала за своего внука. — И ни слова о повышении в редакции? — улыбнулась она. Драко усмехнулся в ответ на вопрос матери. — Я думаю, что даже если бы это произошло, Риа с трудом приняла бы это. Ей нравится работа в поле и в гуще событий. Нарцисса раздражённо вздохнула. Она не имела никакого права злиться на них, но не могла ничего поделать с инстинктом бабушки, желающей защитить своего внука. — Я так хочу, чтобы вы двое чаще бывали дома. Я беспокоюсь о тебе и твоей работе, почему вы двое не можете заниматься чем-то более… Спокойным и безопасным? Драко засмеялся. — Я думаю, что мы оба хотим быть в движении, пока мы еще молодые и можем себе это позволить. Не волнуйся, мама, совсем скоро я получу повышение, и тогда смогу взять безопасную и спокойную письменную работу. Как думаешь, это уже лучше звучит? Нарцисса вздохнула, когда Драко предпринял попытку успокоить ее. — На самом деле, намного лучше. — И кроме того, — продолжал Драко, — Молли Уизли и Поттеры всегда рады, что Скорпиус остается у них, когда мы за городом. Мне кажется, всё складывается неплохо для всех. Когда Драко начал свою работу в Министерстве, ему неизбежно приходилось работать все чаще и чаще непосредственно с Золотым Трио. Он вспомнил первый день, когда вошел в офис. Рональд Уизли подошел к нему со странным и нечитаемым выражением лица. — Уизл… — он даже не успел закончить. Рон немедленно ударил его прямо в лицо, повалив блондина на пол. Прежде чем Драко даже попытался встать, рыжий уже поднял его на ноги. — Это за то, что ты был абсолютным хорьком все эти годы, Малфой. Добро пожаловать в отдел, — сказал он, хлопая Драко по спине. Малфой, конечно же, не оценил сломанный нос, но это помогло стереть остаточное напряжение, которое принесла им война. Через год он действительно был в хороших отношениях с Трио, особенно — и, возможно, самое удивительное — с Гермионой Грейнджер. Они работали вместе над несколькими делами, и это привнесло немало тепла в их общение. Вскоре Драко обнаружил, что близкое общение с Золотым Трио принесло ему еще один бонус: дружбу со всей семьей Уизли. Он чувствовал себя крайне неловко, когда Рональд небрежно пригласил его и невесту на обед в Нору, и еще больше проявилось неудобства, когда Астория убедила его пойти. Но ничто не могло подготовить его к натиску доброты и понимания, исходящих от Уизли. Это было гораздо больше, чем он заслуживал, и Малфою пришлось даже извиниться и покинуть всех на пару минут, потому что он был очень растроган. Поттер был тем, кто вернул его в обратно, и второй шанс на «правильную жизнь» наконец был использован. После их последующих браков и рождения первых детей Драко и Гарри стали еще ближе. Джинни Поттер и Молли Уизли регулярно принимали Скорпиуса всякий раз, когда его родители уезжали куда-либо из города по работе, хотя Драко и Астория делали всё возможное, чтобы свести эти случаи к минимуму. Грустный взгляд Нарциссы выдернул Драко из размышлений. Он вскинул бровь. — Что случилось, мама? — спросил он взволнованно, заметив, что его мать была на грани слез. — О, Драко. Надеюсь, ты не считаешь меня плохой бабушкой, — она всхлипнула. Драко запаниковал: его мать обычно не проявляла столько эмоций. — Почему я должен так думать? Ты замечательная бабушка, ты избаловала его полностью! — воскликнул он, искренне озадаченный. Нарцисса фыркнула, сдерживая слезы, прежде чем ребенок на её коленях заметит их. — Я должна заботиться о нем, когда вас нет дома. Мерлин знает, что я делаю не так, как должна. Что подумает обо мне Молли Уизли — оставляю своего внука на ее попечение, когда его родителей нет? — она фыркнула. Драко всё понял. Он протянул руки к их столу, чтобы взять руку матери в свою. — Ох, мама. Не беспокойся. Мы понимаем. Молли понимает, — он подошел ближе. — Ты ведь тоже занята. Ты работаешь над улучшением своего мастерства в зельеварении! И ты делаешь так много всего, что не могла позволить себе сделать, когда я был маленьким. Впервые, ты можешь проживать свою жизнь так, как сама этого хочешь. Ничто не может сделать меня счастливее, — сказал он искренне. Изменения, которые произошли в его матери, когда она посвятила себя своей жизни, были огромны. Столько, сколько он себя помнил, это был первый раз, когда он видел ее такой счастливой. — И поверь мне, ты уже достаточно испортила Скорпиуса! — сказал он, надеясь улучшить настроение матери. Нарцисса засмеялась. — Ты еще ничего не видел, дорогой. Как только этот маленький мистер сможет сесть на метлу, он получит всё самое лучшее! — провозгласила она. Время от времени она чувствовала себя неправильной бабушкой, но Драко был ее самым большим сторонником, поскольку она следовала за мечтами, которые не могла осуществить в молодые годы. Он понимал, что она наверстывает упущенное время. — Как раз то, что нам нужно — еще один фанат квиддича в семье, — Драко закатил глаза. — Неужели ты действительно думаешь, что из-за того, что вы с Асторией оставили игру в прошлом, у этого ребенка будет выбор? — пошутила Нарцисса. — Он станет прекрасным охотником. Или ловцом. Я согласна на всё, кроме загонщика. — Без сомнения, так и будет. Он Малфой! И я могу поспорить, что ребенок Поттера тоже будет играть. Они создадут самое большое соперничество между Малфоями и Поттерами, на поле, разумеется, — пошутил он в ответ. Скорпиус хихикнул, услышав это пророчество. Мать и сын потратили еще некоторое время на разговоры. После того, как она заняла свой пост в Хогвартсе, у Нарциссы не было возможности общаться с сыном иначе, чем при помощи почти ежедневной переписки. У Драко выдались редкие длинные выходные и он взял сына с собой, чтобы тот мог повидаться с бабушкой. Они часами разговаривали в «Трёх метлах»; Нарцисса рассказала ему о Уильяме Уайте, маглорожденном из Слизерина, а также о занятиях и исследованиях. — Я рад, что у этого мальчика Уильяма всё хорошо. Значит, пока никаких проблем? — сказал Драко, когда мадам Розмерта принесла им чай. — Пока нет. Есть перешептывания, конечно. Некоторые чистокровные студенты… Всё же настороже. Но, кажется, академические способности мистера Уайта и очки, которые он принес Слизерину, сформировали хорошее отношение многих студентов из его дома. — Рад слышать. А как насчет вашего дополнительного проекта с Лонгботтомом? Я слышал, поместье Блэк почти готово? — спросил Драко. Нарцисса неустанно работала с Невиллом Лонгботтомом и больницей Святого Мунго, чтобы превратить поместье своей юности в волшебное психиатрическое отделение. Насколько он знал, его мать ждала, что это будет сделано к Рождеству. Судя по всему, ей понравилось избавляться от семейных портретов. — Мы работаем над последними штрихами. Сейчас у нас есть небольшая проблема в виде оберегов этого места, — сказала она. — Есть несколько проблем, если точнее: одна из них — очень древняя магия, охраняющая территорию. Вторая — многие пациенты страдают от психологических заболеваний, которые иногда провоцируют случайные выбросы магии. Мы хотим создать безопасную среду, но охранные заклинания поместья усложняют нам работу, — призналась она. — Я не удивлен этому, — нахмурился Драко. — Твои предки славятся древними кровными защитными чарами. Ты говорила об этом с Грейнджер? — спросил он как ни в чем не бывало. Нарцисса странно посмотрела на него. — Зачем мне спрашивать Герми… мисс Грейнджер об этом? Драко показалось странным, что его мать почти назвала имя Гермионы, видимо, сама не заметив этого, но предпочел не комментировать этого. — Ну, я думал, ты знала. Она была специалистом отдела. Гермиона почти в одиночку сняла защиту с поместья Мальсиберов, когда мы обнаружили там убежище Пожирателей смерти, — прокомментировал он. — Она была лучшей в защитных чарах с семнадцати лет. Нарциссе не нужно было спрашивать почему. Очевидно, что Гермиона Грейнджер овладела многими вещами в совершенстве из-за войны. Она вздрогнула, вспомнив о том, как девушка оказалась на полу поместья Малфоев. — В любом случае, я думаю, тебе стоит поговорить с ней. Возможно, она захочет протянуть руку помощи, — Драко продолжал, не подозревая о раздумьях своей матери. — Да, — пробормотала она задумчиво. — Возможно…***
Гермиона долго обдумывала предложение Крама после того, как он покинул преподавательскую гостиную. В конце концов она вернулась в свою комнату, где из-за мыслей провела беспокойную ночь. Часть ее скучала по дуэлям, стратегии и активным действиям. Позднее утром, ее мысли были прерваны во время чаепития в гостиной. Внезапное появление друзей едва не заставило ее подавиться напитком. — Гарри Джеймс Поттер и Рональд Билл Уизли, что, во имя Мерлина, вы двое делаете в моей гостиной? Как вы вообще сюда попали?! — почти взвизгнула она. — Задница Годрика, Миона. И тебе привет! — проворчал Рон, обнимая ее. — МакГонагалл впустила нас. У нас есть отличные новости! — щебетал Гарри с мечтательным выражением лица. Она сузила глаза в щелочки; Гермиона видела это выражение у него раньше. И как только она поняла когда, девушка ахнула. — Джинни снова беременна?! — вскрикнула она. — Подожди, что, как ты узнала?! — задохнулся от возмущения Гарри, когда Рон расхохотался. — Я говорил тебе, приятель. Это написано на твоем лице, — указал он. Гермиона бросилась в объятия Гарри, невероятно счастливая за своего друга. — Как насчет тебя, Рон? Что привело тебя из Ирландии в мою скромную обитель? — спросила она. Гарри закатил глаза. — Почему ты проворачиваешь этот трюк со мной, но не с ним? — Эй, приятель! Это мои новости! Гермиона нахмурилась. — Что ты… Рональд Уизли!!! Лаванда тоже беременна?! Это правда? — она не могла выбрать, кого из них хочет обнять прямо сейчас, поэтому просто схватила Рона за лацканы пиджака, притянув его в неловкое, но счастливое групповое объятие. — Садитесь, садитесь, садитесь! — командовала она, отпуская парней из медвежьих объятий, наколдовав чайник и чашки. — Когда вы узнали? — спросила она. — Чертовски забавная история, правда, — начал Рон. — Мы с Гарри столкнулись друг с другом в аптеке, — сказал он, смеясь. — Мы оба сразу поняли, что происходит, когда буквально наткнулись друг на друга в Косом переулке, — объяснил Гарри, румянец окрасил его щеки. — Мы мало что могли сказать, когда выходили с зельем для выяснения беременна ли ведьма. Гермиона засмеялась. — Вы уже сказали Молли? — О да, — сказал Рон. — Она была не очень счастлива из-за моей ситуации с Лавандой вне брака, но Мерлин, эта женщина так взволнована из-за предстоящих внуков, что быстро забыла об этом, — усмехнулся он. Гермиона улыбнулась, искренне радуясь за Рона. Он так долго хотел семью, что она практически могла чувствовать радость, исходящую волнами от будущего отца. Молли очевидно была в полном восторге — Анджелина уже вот-вот собиралась рожать, и вскоре после, появятся пополнения в семьях Рона и Гарри. Новая жизнь вселяла в нее надежду на светлое будущее, и глядя на ликующие лица своих друзей, она чувствовала, как ее сердце согревалось невероятным образом. — Есть еще кое-что, Миона, — сказал Рон после того, как они выпили чаю. — Лаванда и я… Мы говорили об этом, и мы хотим, чтобы ты была крестной матерью нашего ребенка. — О, Рон! Это было бы честью для меня. Конечно, конечно! — сказала она, наклоняясь, чтобы обнять своего друга еще раз. — Кажется, нам нужен не только чай, — сказала она, вызывая бутылку сливочного пива из своей кладовой. — Миона, сейчас даже не одиннадцать утра! — пошутил Гарри. — Заткнись, Поттер. Два моих лучших друга становятся папами — а ты так во второй раз. Это требует тоста! — сказала она, уже наливая. Трое друзей вспоминали старые добрые времена несколько часов кряду. Гермионе не хватало времени просто побыть со своими двумя мальчишками. Они говорили обо всем и ни о чем, как и всегда, когда никакой сумасшедший психопат не висел у них на хвосте. Рон был счастлив, хотя неожиданная новость пришла с горькой нотой: его поездка в Ирландию была отложена на неопределенное время. Министерство решило не назначать ответственным будущего семьянина. Хотя Рон и принимал причину, но он все равно испытывал горечь, и Гермиона сочувствовала ему, поскольку знала, как усердно Уизли работал для этого. — Мне очень жаль, Рон, — сказала она. Он отмахнулся от нее. — Ах. С этим ничего не поделаешь, — сказал он смиренно. — Я, вероятно, буду переведен в Уэльс, Лаванда очень рада этому, поскольку у нее там семья, — рассуждал он. — Я знаю, но вы так усердно работали, чтобы создать отдел в Ирландии… — Не беспокойся, Миона. Дин чертовски компетентен, он сделает потрясающую работу, — сказал он. — И через несколько лет, кто знает, я могу оказаться там. Гермиона улыбнулась, довольная тем, как Рон вырос за эти годы. Старый Рон Уизли не воспринял бы новости хорошо. — Годрик, мы можем перестать говорить обо мне? Как дела в этих местах, Миона? — спросил он, стремясь сменить тему. — Да, что с тем маглорожденным учеником? Ты всё еще пугаешь его? — поддразнил Гарри. Гермиона покраснела. Она писала этим двоим про Уильяма Уайта, начиная с исторического распределения мальчика и до разговора с Нарциссой в оранжерее Невилла. Мальчики ругали ее за ее традиционные властные качества, они были, по их словам, «квинтэссенцией Гермионы». Она восприняла это спокойно. — Сейчас ему намного лучше, спасибо. Нарцисса очень помогла. — Отлично, отлично! — сказал Гарри. — Я рад, что, похоже, что-то получается. Что еще нового? — Ну… — Гермиона колебалась. — Виктор подошел ко мне вчера. Он хочет открыть Дуэльный Клуб, — она закончила, выжидающе глядя на своих друзей. — И? — спросил Рон. — И он хочет, чтобы я помогла ему с этим, — наконец сказала она. Гарри и Рон обменялись взглядами между собой. — Думаю, тебе следует это сделать, — уверенно сказал Гарри. — Ты превосходный дуэлянт, и сможешь научить этих детей нескольким трюкам. — Я согласен, — сказал Рон. — Я знаю, тебе нравится, что сейчас все тихо, но разве ты не пропускаешь немного экшена? — поддразнил он. Гермиона улыбнулась. — Я… Я просто… Я не знаю. Дуэль была способом справляться. Мне это больше не нужно. Гарри кивнул. — Это всё хорошо, Гермиона, но не всё должно быть защитным механизмом. Тебе позволено делать что-то ради забавы. — Да, — согласился Рон. — Бьюсь об заклад, было бы весело учить некоторых из этих детей, а? В конце концов, это просто спорт. Гермиона улыбнулась поддержке своих друзей. — Хорошо, хорошо. Но я могла бы пригласить некоторых моих друзей-авроров на пару демонстраций, — она подмигнула. — Черт возьми, Миона, пока ты не надерёшь мне задницу, то всё круто! — заметил Гарри.