A Bluebird

      Лёгкая зябкость с утра — вполне естественное ощущение. Организм расслабляется за ночь, заведомо замедляя сердечные ритмы, и кровь бежит по венам уже не с той скоростью, чтобы тепла было достаточно. Гермиона всегда мёрзла по ночам именно из-за этого свойства, а ещё врачи говорили ей, что из-за незначительного нарушения в кровообращении она будет мучиться от этого всю жизнь. Именно это стало причиной, почему отец отвёл её в бассейн в детстве и научил плавать: активные тренировки позволяли крови циркулировать более активно, а умеренные нагрузки в воде не совершили резкого удара по не самой выносливой девочке. Эти тренировки тогда очень помогли Гермионе и привили настоящую любовь к водным видам спорта. Всё остальное для неё казалось слишком сложным или опасным. Забавное мнение, но прочие замечания по этому поводу девушка всегда умела игнорировать.       Сегодня же её тело словно затеяло войну против своей владелицы. Все суставы неприятно ныли, спину словно всю ночь били дубинкой, а руки и ноги замёрзли настолько, что девушка на физическом уровне ощущала мороз, словно сгустками вращающийся вокруг её конечностей — отвратительное чувство. Сознание постепенно стало возвращаться вместе с ощущением собственного тела, и девушка неторопливо потянулась в кресле, ощущая что-то тяжелое на себе. Каким было удивлением увидеть на себе собственное одеяло, а детский плед — аккуратно сложенным на пустом диване. Гермиона сразу резко села, ощущая лёгкое головокружение и сухость в глазах, она снова не сняли линзы, но сейчас её беспокоило кое-что более значительное, чем собственный дискомфорт. Где, чёрт подери, Малфой?! — Драко? — громкий выклик имени разнёсся по помещению, растворившись в тишине.       В камине рядом потрескивали относительно свежие дрова, а значит, что закинуть их туда мог никто иной, как пропавший из виду придурок, который решил поиграть в прятки. Радовало только то, что он ласты не склеил у неё под самым носом. Но радоваться этому Гермиона предпочла попозже.       Соскочив с кресла, она поторопилась обойти первый этаж, обходя каждую комнату и не гнушаясь заглянуть в туалет и ванную: а вдруг он там сознание потерял? Но всё было пусто! Волнение заставило сердце забиться быстрее.       Не расчёсанная и с заспанным видом, девушка выбежала на улицу. Феррари всё ещё стоял у гаража. Гермиона чуть ли не галопом пробежалась по газону, заглядывая и в машину. Пусто. Холодный ветер тут же решил набрать обороты и завыл сильнее, забираясь своим леденящим дыханием под помятую кофту. Грейнджер поёжилась и поторопилась обратно в тёплый дом. Её одолевало волнение, потому что она просто не могла предположить, куда ушёл Малфой, почему? Что могло случиться, чтобы он просто испарился, оставляя только машину? Замерев посреди кухни, девушка запутала пальцы в волосах, пытаясь ввести мозги в их стандартный режим, только вот удавалось это с трудом. То ли потому, что она ещё не проснулась, то ли из-за эмоционального истощения ещё с вечера. Гермиона буквально ощущала своё бессилие. Хлопок двери вывел её из того погружения, в которое она загнала себя сама, заставляя сорваться с места и кинуться в коридор на звук. Кого ещё нелёгкая могла принести в это время?       Если бы кто-либо когда-нибудь сказал Гермионе, что она будет рада увидеть Малфоя в своём доме, она бы только покрутила пальцем у виска, но сейчас она действительно ощутила, как камень горой падает с плеч. — Драко… — впервые его имя, сорвавшееся с её губ, не прозвучало с сарказмом или укором.       Гермиона и впрямь испытала такой прилив облегчения, увидев парня живым и вполне себе здоровым, словно и не было той долгой ночи, когда она смывала с него кровь, пытаясь заставить ту остановиться. Это шло под воздействием момента и переполняющих её эмоций. Но Грейнджер даже на секунду не задумалась о том, что делает, бросаясь навстречу парню и просто обвивая его своими руками, сцепив ладони за спиной и уткнувшись носом в грудь.       Малфой так и замер в растерянности, приподняв руки, когда эта фурия налетела не него со своими «зверскими» объятиями. Пакет с продуктами в здоровой руке громко зашелестел, и банки внутри звякнули, встречаясь друг с другом. Опустив взгляд на растрёпанную макушку, Драко даже не сразу сообразил, что происходит, но ощутив дрожь всего тела, прижавшегося к нему, понял без слов. — Грейнджер, ты чего? Я не помер, чтобы со мной прощаться сейчас. Я, конечно, могу принять это как дань моей неотразимости, но давай немного помедлим с ласками? Я сейчас не в той форме, — он старался беззлобно отшутиться, понимая, что своим исчезновением напугал девушку до чёртиков.       В целом такая реакция была объяснима, ещё ночью он тут кровью истекал, а потом пропал. А Грейнджер всегда была слишком ответственна, чтобы отпустить этот факт и порадоваться исчезновению проблемы. Она всегда доводила дело до конца.       От этих слов Гермиона тут же смутилась и отстранилась, понимая, что немного перегнула палку. В целом она вообще поняла, что излишне драматизирует уже второй день подряд, и подобное её не устраивало так же, как и вынужденное общение с Малфоем раньше. Но всё же порадоваться его вполне себе здоровому внешнему виду она могла себе позволить. — Идиот. Я… дай сюда, — забрав пакет из его рук, девушка поторопилась обратно на кухню. Он всего лишь ушёл в магазин, что было абсолютно логичным решением, учитывая, что в её доме из еды сейчас были только крупы и специи — мягко говоря, не густо.       Заглянув в пакет, девушка нахмурилась, делая ещё один важный вывод — в готовке Малфой был куда опытнее, чем она сама, потому что половина продуктов казалась ей совершенно незнакомой. И для чего всё это было нужно? Достаточно было бы купить всего лишь хлопьев и молока, чтобы позавтракать и уехать отсюда. Но, видимо, Малфой просто не умел жить скромно, раз собрался затарить холодильник минимум наполовину.       Драко неторопливо прошёл следом, по пути пытаясь осторожно снять пальто, перевязанное плечо регулярно напоминало о себе периодическими приступами боли. Утром, убедившись, что с раной всё в порядке, кровотечение остановилось, а следов возможного заражения не наблюдалось, Драко мысленно поблагодарил Грейнджер за её дотошность в любом деле и примерил на себя футболку с длинным рукавом, что девушка оставила для него на столе. В том, что одежда была приготовлена для него, парень так же не сомневался, а вот увидеть спящую на кресле Грейнджер было для него неожиданностью. Сжавшись в клубочек и пытаясь закутаться в детский плед, она сама напоминала такого же котёнка, изображением которого украшалась эта детская тряпка. Что тогда подвигло его в очередной раз на проявление заботы, Малфой старался не думать, но он забрал этот маленький клочок ткани и укрыл девушку одеялом, под которым проснулся сам, и оно всё ещё хранило тепло его тела. Драко тогда постоял ещё какое-то время, смотря на сопящую зубрилку, буквально заставляя себя уйти на поиски чего-то съестного. И либо Грейнджеры сидели на круглогодичной диете, либо старались ничего, кроме круп, в запасе не иметь. Даже кофе на полках отсутствовал, что для Драко было настоящим упущением и почти катастрофой. Именно это и заставило его осторожно одеться и уйти на поиски магазина. И сейчас всё было снова словно по кругу, он бросил пальто на спинку стула и уставился на спину Грейнджер с маниакальной заинтересованностью. Он мог видеть, как смущалась девушка, как разглядывала продукты, с нескрываемым любопытством читая этикетки. И что-то в этом образе домашней и взъерошенной Грейнджер было весьма умиротворяющим. Понимая по одному её внешнему виду, что с кухней Грейнджер явно не дружила, Драко тихо приблизился к ней со спины, забирая пучок спаржи и отмечая невероятную прохладу её пальцев. Гермиона снова зашугано вздрогнула, оглядываясь на парня, и попятилась в сторону, словно стараясь увеличить расстояние. В целом это было весьма мудрым решением для такой упрямицы, как она. Драко проследил за девушкой, читая в её взгляде кое-что новое и совершенно неожиданное для себя — страх. Грейнджер боялась его, но теперь это был не страх его гнева, нет. Это был животный страх жертвы перед убийцей. Тошнота подступила к горлу, с силой напоминая, что он вполне мог им быть или стать в будущем. Особенно учитывая выбор Реддла, который будет до самого конца искать способы заставить Драко избрать именно этот путь. И именно это напоминание было тем холодным ушатом воды, что привёл его в чувства. — Кофе варить умеешь, я надеюсь? — отстранённо спросил он, Гермиона усиленно закивала. — Отлично. С тебя кофе, с меня завтрак.       Дальнейшее их действия на кухне проходили в тишине. Грейнджер удалось сварить действительно неплохой кофе. Разливая содержимое турки по кружкам, впервые она была настолько тихой, что не задавала ни одного вопроса и старалась не мешаться под ногами. Осторожно подвинув кружку к Драко, девушка обратила внимание, как его лицо кривится при каждой попытке нарезать овощи. — Давай помогу.       Драко удивлённо оглянулся, смотря на протянутую в сторону ножа руку. Вспомнился сразу вечер и как эта самая рука была покрыта его кровью. Парень облизал пересохшие губы, раздумывая над тем, что стоило бы поблагодарить, но подходящие слова застревали в горле, а произнести очередную глупость совершенно не хотелось. Не дожидаясь его ответа, Гермиона вклинилась к столу, ненавязчивым движением отодвинув парня в сторону и забирая нож из его рук. Медленными и осторожными движениями, она старалась повторить то, что до этого делал Малфой, прилагая все свои усилия. Драко какое-то время наблюдал за этими потугами, проверяя содержимое кастрюль и единственной сковороды, что нашлась в домашнем обиходе, но молчать просто не получалось. — Ты такими темпами сделаешь нам свои пальчики на пару.       Грейнджер промолчала, упрямо сжимая губы в тонкую полоску, продолжая свои попытки нарезать всё аккуратно и замирая в тот самый момент, когда Малфой оказался снова запретно близко. Горячая рука скользнула по её левому локтю вниз, перехватывая кисть и перекладывая её ближе к краю спаржи, посылая невероятные волны жара и заставляя кончики пальцев почувствовать лёгкое покалывание, словно бы лёгкий разряд тока пустили под кожу. — Подогни пальцы. Вот так. И упрись кончиками ногтей, чтобы он не скользил по доске. Нож в правой руке перехвати увереннее, он не должен там вихлять, как дохлый червяк. Это нож, холодное оружие, а не опахало. Пробуй ещё раз, — его тихий голос совсем близко, почти над самым ухом. Гермиона буквально ощущала, как его дыхание окутывает её от макушки и ниже, щекоча открытую шею. Это заставляло мурашки с новой силой пробежаться по телу. «Черт подери. Джинни была права на все сто процентов! Как же чертовски тяжело называть Малфоя идиотом, когда он ведёт себя… так!» — в панике думала она, подмечая отдалённо знакомые нотки парфюма.       Но стоило ей только подметить эту схожесть, надеясь вспомнить, откуда она могла это знать, как ощутила ту самую горячую ладонь у себя на животе. Малфой слабо приобнял её и уткнулся носом в макушку, делая вдох полной грудью, словно обречённый вдыхал последний глоток кислорода. Девушка выронила нож, дергаясь в сторону, но крепкая рука не позволила сделать и шага. — Подожди. Можно… можно мы постоим так немного?       Гром среди ясного неба показался бы сейчас Гермионе более ожидаемым событием, чем то, о чём Драко Малфой сейчас просил её. И о чём?! Об объятиях! Казалось, мир перевернулся с ног на голову в этот самый момент. Потому что Грейнджер могла поклясться, что чувствовала его страх своей кожей, словно бы сейчас, через это простое прикосновение, парень насыщал себя той силой, которой лишился вчера. Она замерла, почти не дыша, потому что это положение напоминало ей кое-что ещё. Вчерашний вечер в клинике, когда он утащил её под стол. Именно тогда Гермиона впервые на своей памяти ощутила объятия Малфоя в полной мере, эту силу и… надежность. Драко Малфой был надёжным — и подобное заключение граничило со всей адекватностью в мире! — А я тебе говорю, что это снова Миллеры! Их дружки вечно швыряют свои тачки в неположенных местах без спроса! Думают, если у них денег куры не клюют, то им всё можно! — возмущение мужчины заставило пару встрепенуться и оглянуться на звук. — Гермиона? — Пап? Мам? … Но почему вы так рано? — Гермиона в ужасе уставилась на своих родителей, даже забыв о том, что сейчас находилась в объятиях своего врага. А враг ли он теперь?       Эту картину стоило бы написать маслом, потому что родители девушки так и стояли в проходе с дорожными сумками, которые были единственной причиной, что сдерживали отца девушки от желания вмазать смазливому мальчишке, что так нагло обнимал дочь у него на глазах! В одно мгновение образ невинной и любимой маленькой дочки рухнул, а мужчина осознал, что его дочь уже давно не ребёнок, а взрослая красивая девушка, которая может и должна была привлекать парней. — Исследования дали результаты раньше, и нас отпустили, — в растерянности начала миссис Грейнджер, переводя взгляд на высокого блондина, что вплотную стоял к её дочери. Напряжение мужа, который уже готов был взорваться, заставило женщину вступиться первой. — Гермиона. А кто твой… друг?       Драко обвёл прибывших изучающим взглядом, отмечая у женщины такие же непослушные волосы, как у Гермионы, а у мужчины — глаза знакомого цвета. Все сомнения испарились окончательно, стоило только вспомнить фотографию с каминной полки. Родители Грейнджер вернулись раньше запланированного на пару недель. И застали их двоих здесь… Гермиона стояла столбом в его руках, измождённая вчерашними переживаниями. И Драко просто не оставалось выбора, кроме как спасать положение. — Вы, должно быть, мистер и миссис Грейнджер? Прошу простить за столь дерзкое появление у вас дома. Меня зовут Драко Малфой, — сразу отпустив девушку, он вышел немного вперёд, чтобы скрыть девушку за собой. Просто потому, что её эмоции могли разрушить всё то, что он собирался выстроить. Им нужна была легенда, и Драко был готов рискнуть. — А вы… — женщина неуверенно указала на свою дочь, переводя снова взгляд на парня. — Встречаемся ли мы? Ну, конечно. Думаю, иной причины моего нахождения здесь быть просто не может. Мы, кстати, готовим завтрак. Буду рад, если вы позволите угостить и вас, — идеальные манеры, выдержка и спонтанная ложь — это то, чему Драко учился с младенчества, идя на опережение вопросов. Будет лучше, если он сам выстроит всю легенду, не ожидая коварных вопросов в свой адрес, да и Грейнджер тогда может ляпнуть что-то неподходящее. Им это ни к чему. Не сейчас уж точно.       Супружеская пара переглянулась, а мужчина только внимательнее рассмотрел парня перед собой: — Это что? Моя футболка?       Драко опустил взгляд, изучая вещицу болотного цвета с уже вымывшимся рисунком, и только виновато улыбнулся. — Вечером произошёл небольшой казус. Так что Гермиона любезно позволила мне это одолжить. Я искренне извиняюсь, что мы взяли Вашу вещь без спроса, мистер Грейнджер. Но это был единственный способ не оставлять меня без ничего. — Адам, прекрати смущать детей. Мы и так вернулись... не вовремя, — женщина неловко улыбнулась, снова посмотрев на Драко. От её взора не могло ускользнуть, насколько выразительной была внешность этого парня и его манеры. — Весьма приятно с Вами познакомиться, мистер Малфой. Меня зовут Джоан-Поль Грейнджер, но все зовут меня просто Джин, а это мой муж — Адам Эверетт Грейнджер. — Очень приятно с Вами наконец-то познакомиться, миссис Грейнджер. Гермиона столько о Вас рассказывала. И прошу Вас, зовите меня Драко, — учтиво поцеловав руку женщины вместо рукопожатия, парень повернулся к отцу Гермионы, который всё ещё выражал крайнюю степень недовольства и настороженности. — Адам… — сквозь зубы протянула его жена, и с тихим ворчанием мужчина всё же подошёл, приветствуя новоявленного парня своей дочери.       Гермиона, наблюдая за разворачивающейся сценой, просто потеряла дар речи и свою челюсть где-то на уровне подвала. Слышать всю эту ложь и видеть, как радостно мать приветствует потенциального зятя, а отец выражает высшую степень недружелюбия, было слишком страшно. Словно всё это было по-настоящему, а не умелой игрой. — Это твоя машина у гаража? — снова с обвинений начал мистер Грейнджер, что вызвало у Драко только улыбку. Знакомая черта характера, которую он регулярно замечал у Гермионы: она поступала так же, нападала прежде, чем кто-либо другой успевал напасть на неё. Это было почти удачным решением, но против такого Драко давным-давно был натренирован. — Да, прошу простить, если это доставило Вам неудобства. Я уберу машину прямо сейчас, — он тут же потянулся к пальто, которое висело на стуле, но мать девушки быстро перехватила его кисть. — Ну что ты такое говоришь? Конечно, нет! Мой муж просто не выспался из-за ночного рейса, вот и ворчит. Адам, отнеси вещи к нам в комнату, пожалуйста. А ты, Гермиона, могла и предупредить родную мать, что у тебя появился такой очаровательный молодой человек. Не думала, что ты начала готовить. — Я не… — девушка всё ещё чувствовала, что её мозг находится на капитальном ремонте, потому что буквально за пару мгновений Малфой к чертям разрушил и сравнял с землёй абсолютно всё внутри её головы. Его рука, так собственнически обнявшая за плечи и прижавшая к горячему боку, была ещё одним поводом забыть о том, кто она такая и что здесь делает. — Нет, Гермиона всё ещё безнадёжна на кухне, но она старается. Могу Вас заверить, что через пару месяцев встреч со мной она сможет порадовать Вас чем-то более съедобным, чем кружка кофе.       Видеть Малфоя, так мило общающегося с её мамой, то, как быстро сошлись эти двое, заставило Гермиону попятиться к обеденному столу и молча сесть на скрипучий стул. Драко удивительным образом из редкого засранца превратился в самого милого и заботливого парня, который галантно обходился с её матерью и показывал те мелкие кулинарные изыски, что стояли на плите. Он точно был ранен вечером? Мозг Гермионы сдался и отказался генерировать какие-либо эмоции. — Ну и кто он? — отец сел рядом с дочерью, самым ревнивым взглядом сверля спину парня. И причина была не в том, что тот так прекрасно обходился с его женой. Нет. Этот мелкий тощий петух мог касаться его доченьки! Его сокровища. — Мой одногруппник, — обречённо произнесла Гермиона, у неё больше не было сил ни на что. — Миссис Грейнджер, у Вас такое интересное имя. Не из Франции ли вы родом? — Заметил? Это так мило. Да, моя мать была родом из Ниццы, но мигрировала в Англию в послевоенное время. Однако, мы всё равно довольно часто ездили на мою малую родину. Ты там когда-нибудь бывал? — К сожалению, нет, но навещал Марсель и довольно часто бывал в Париже. Мои родители заведуют там несколькими гостиницами.       Милейшая беседа, от которой сахар трескался на зубах. Гермиона просто не могла поверить своим глазам, опираясь щекой на кулак, в точности повторяя жест своего отца. Молчаливые и недовольные — эти двое ознаменовали собой статую «Безысходной обреченности».       Сколько ещё лиц и талантов могло быть у этого человека? Гермиона наблюдала за Малфоем, не отрывая глаз. И если её мать могла списать это на влюблённость, на радость принимая всю эту фальшь за чистую монету, то вот девушка старалась найти ответ на главный вопрос со вчерашнего вечера: «Кто такой Драко Малфой на самом деле?». Наврав с три короба, что вчера они нарвались на неудачных шутников, что разбили ему окно в машине, Драко объяснил этим их нахождение здесь. Якобы он не мог ехать так до Оксфорда, рискуя простудить Гермиону. И эти слова заставили женщину только сильнее прикипеть душой к такому потрясающему парню. Когда их вынужденный семейный завтрак подошёл к концу, и Гермиона осталась на кухне мыть посуду с матерью, то та не могла остановить своего восхищения. — Такой интеллигентный молодой человек. И красивый. Гермиона, это настоящая находка, поэтому ты не должна упустить его! — Маааам… — подкатив глаза, Грейнджер тяжело вздохнула, как же ей хотелось сейчас разбить все материнские мечты вдребезги, сказав правду, что Малфой просто редкостный лживый засранец, который запудрил ей мозги лестными комплиментами и слащавой улыбкой. Настоящий манипулятор. — Не мамкай! Драко так заботится о тебе и просто прекрасно готовит. С твоими способностями на кухне это незаменимое качество. К тому же он из состоятельной семьи, и учитесь вы вместе. И поверь мне на слово, когда твой муж по себе знает специфику твоей работы, это очень облегчает жизнь.       Девушка решила благоразумно промолчать, оглядываясь на окно, где виднелась подъездная дорожка и то, как её отец неловко разговаривает с Драко, топчась у дорогого автомобиля. Забавное наблюдение, но почему-то её отец смотрелся на фоне этой машины лишним, словно вырезанным из другой фотографии, как когда в детстве она вырезала фигурки из журналов и клеила коллажи на белых листах. В то время как Малфой даже в отцовской футболке и с пальто нараспашку, всё ещё морщащийся каждый раз, когда цепляли его правое плечо, выглядел совершенно. Иначе об этом никак не сказать! Чёртов Драко Малфой был абсолютно естественным дополнением роскоши и денег. Гермиона крепко зажмурилась, потому что то количество образов, что она успела заметить в Малфое за сутки, просто взрывало ей голову! Кого она в нём только не видела: засранца-одногруппника, самовлюблённого кретина, хитрого афериста, надёжного защитника, искреннего парня, уставшего человека, талантливого лжеца и богатого красавчика, сошедшего с глянцевых страниц. Слишком много лиц, слишком много качеств, чтобы понять, что из этого было настоящим. Словно почувствовав её взгляд, Драко посмотрел в окно, прожигая Гермиону своим пронзительным взглядом, и девушка снова вздрогнула, упустив чашку из своих рук. Хрупкий фарфор со звоном упал на кафель, разлетаясь на сотни мелких осколков, словно ознаменовав этим полностью разрушившееся впечатление о Драко Малфое в голове Гермионы Грейнджер. Теперь она и не знала, что думать о нём. А, главное, зачем ей это было нужно. — Хорошей вам дороги. Позвоните, как доберётесь, — прощались они у Феррари, после того, как Драко с отцом натянули кусок плёнки в качестве временной замены стеклу. — Мам… — снова уставший голос Гермионы, которая уже сбилась со счёта, сколько раз её мать наградила Малфоя улыбкой. Он ей понравился, даже слишком. Каково же будет её разочарование, когда придется сказать об их мнимом расставании. — Она обязательно Вам позвонит, миссис Грейнджер, можете даже не переживать, — успокоил женщину Драко, улыбаясь, когда ощутил, как та одобряюще похлопала его по плечу. Радовало то, что сделала это женщина по здоровому, потому что действие обезболивающих таблеток давно прошло, а принимать следующую дозу препарата на глазах родителей было слишком опасно. — Ты такой милый, Драко. Присмотри за нашей девочкой, она жутко неуклюжая. — Обязательно.       Отъезжая на машине, Гермиона могла только обречённо вздохнуть, видя счастливую мать и слишком хмурого отца. По всей видимости, Адам Грейнджер был не настолько легко поддающимся обаянию Малфоя либо ревность отца оправдывала его более осторожное поведение. — Зачем ты это сделал? — начала Гермиона, прижимая к груди рюкзак с остатками завтрака, что её мать собрала им с собой, настоятельно впихивая контейнер в сумку дочери.       Они уже отъехали от дома на достаточное расстояние, чтобы родители и её дом скрылись из виду, а тревожные мысли разрослись в голове, словно снежный ком, сброшенный с горы. Гермиона была встревожена, слишком зациклившись на том, какие открытия произошли у неё на глазах за последние двенадцать часов. Слишком много для такого отрывка времени и слишком страшно, чтобы она могла принять это не подумав. — Что сделал? — Зачем сказал, что мы встречаемся? Мама же теперь не успокоится. — А, по-моему, я ей очень даже понравился, — пожал плечами Малфой, нащупав в кармане баночку таблеток, сразу проглатывая пару, даже не запивая. Девушка проследила за действиями парня, что всё ещё старался лишний раз не тревожить руку. Сегодня он выглядел уже не так пугающе, как вечером: губы приобрели здоровый оттенок, разве что тени под глазами всё ещё выделялись, выдавая усталость организма и истощенность. Он был таким спокойным, словно ничего не произошло, и это было, словно плевок ей в спину! Чёрт возьми! Вчера они едва не погибли, а сегодня он чуть ли серенады её матери не пел, зачем?! Для кого был этот концерт?! Грейнджер завелась не на шутку. — Так в этом и проблема! Ты ей слишком понравился! Что это было за шоу одного актера? Ты же совершенно не такой! — А откуда тебе знать, какой я?       Гермиона словно язык проглотила в это мгновение, потому что тёплый и заботливый тон снова сменился ледяным голосом. Малфой переключался между своими личностями со скоростью, ей совершенно неподвластной, и просто из раза в раз загонял её в тупик. Ком встал поперёк горла от мысли, что для него это всё лишь игра, не что иное, как развлечение, когда он бросает ничего несведущего котёнка в воду и наблюдает: выплывет тот или нет. И сейчас Гермиона чувствовала себя этим слепым котёнком, которого уже поглощала пучина неизведанного. — Ты прав, — со вздохом сдалась девушка, склонив голову и вцепившись в замок на рюкзаке. В одно мгновение ей стало понятно, что она не сможет дышать спокойно, если оставит всё, как есть, она просто не выплывет из пучины, в которой Малфой чувствовал себя, как дома. — Останови машину. — Что? — Пожалуйста, Драко, останови.       Удивлённый такой резкой переменой, Малфой перестроился в крайний ряд, пока не смог съехать на обочину. Голос Грейнджер сейчас был иным. Не было в нём того упрямства, энергии и уверенности, что он слышал раньше, в нём не было жизни. И это шло вразрез с тем, что он привык в ней видеть. — Я пообещал твоим родителям, что отвезу тебя в Оксфорд, в чём проблема? — Ни в чём. Нет проблемы, — девушка наконец-то посмотрела на него, и на дне того удивительного шоколада, что отливал золотом под солнцем, Драко увидел невероятное — жалость. — Ты прав во всём. Был прав с самого начала. Я не знаю, кто ты. И совершенно не могу понять, какое из твоих лиц настоящее, ты сменяешь маски, выбирая самую удачную под каждый момент, и я… я не знаю тебя, — расстегнув верхнюю пуговицу своей рубашки, Гермиона потянула за цепочку, снимая её с головы и вешая ту на зеркало заднего вида. Флешка задорно поблёскивала в солнечных лучах, отражая свет в каждом кристаллике, что украшал её корпус, создавая тот самый прообраз женского украшения. Драко в растерянности проследил за этим действием. — Я не смогу, — продолжала она, изучая взглядом свои сжатые кулаки. — Думала, что справлюсь, но нет. Всё, что мне нужно знать: замешаны ли в этом кошмаре мои родители или они просто не ведающие окружения учёные. Всего остального я не хочу знать. — Ты сдаёшься? — почему-то сейчас ему было так сложно произнести это слово. Драко был удивлён, даже слишком, потому что ему всегда казалось, что эта девчонка просто не умеет отступать. — Можно и так сказать. Да. Я сдаюсь. Я не хочу ввязываться в это дальше. Оружие, погони — это не для меня. Я надеюсь, что, если вам станет что-то известно о моих родителях, ты или Блейз сообщите мне. Всё остальное оставьте при себе. Я не справлюсь.       Малфой сжал руль крепче, отводя взгляд в сторону. Разумом было понятно, что Гермиона права. В том мире, отражение которого ей посчастливилось увидеть вчера, нужно быть подготовленным, натренированным и, главное, безжалостным. Ни один пункт не подходит под её описание. Но что-то внутри так болезненно сжалось от мысли, что ему надо её отпустить. Прямо сейчас. — Хорошо, я скажу тебе, если мы что-то узнаем, — хрипло ответил он, боясь посмотреть на неё снова.       Гермиона слабо улыбнулась. Он отпускал её, она это чувствовала, и наконец-то внутри появился просвет. Словно напоминание о том времени, когда её голову беспокоила только учёба, а главной проблемой была подступающая сессия. Это было правильно. Это было её жизнью. — Спасибо. И не стоит волноваться. Тут рядом автовокзал, я доеду сама. — Но, Гермиона!.. — впервые её имя срывается с его губ без обвинения. — Я в порядке, Драко. Тебе лучше отогнать машину в ремонт. Вчера её знатно потрепало. К тому же, я не лучший водитель, что мог бы быть у такой красотки.       Малфой не смог сдержать улыбки, потому что в этих словах услышал её признание. Грейнджер наконец-то стёрла все предвзятости и признала, что его машина не напоминает ведро с болтами — достижение, ничего не скажешь. Девушка поджала губы и как-то неловко похлопала его по пальцам на руле, словно этим жестом прощаясь, а потом вышла на улицу. Драко проследил, как она отходит от машины вперёд, и не выдержал, выходя следом: — Грейнджер! — крикнул он вдогонку, с усмешкой наблюдая, как она оглянулась, а ветер подхватил непослушные кудри, заставляя те ударить девушку по лицу. Выглядело забавно и так красиво. — Что бы мы ни нашли, у тебя отличные родители. И они любят тебя по-настоящему, вопреки всему. Не забудь им позвонить, как доберёшься до общежития.       Девушка слабо улыбнулась и благодарно кивнула. Ей было приятно слышать такой отзыв. — Обязательно. Скажу им, что ты довёз меня до самого порога, — саркастически заметила она, рисуя кавычки в воздухе пальцами, Драко не сдержал смешка: — Мелкая лгунья. — Лживый засранец, — не осталась она без ответки и продолжила свой путь вдоль обочины, больше не оборачиваясь. — Я завидую тебе, Грейнджер, — тихо добавил Малфой, оглядываясь на свой Феррари, где через лобовое стекло мог видеть, как покачивается флешка на цепочке.       Это было правильное решение, единственно верное в этот момент, и совершенно неудивительно, что его приняла именно Грейнджер. Она редко делает ошибки. Тяжело вздохнув, парень вернулся в машину, неловко пытаясь найти свой телефон и набирая Блейза. — Хо-хо! Посмотрите, кто воскрес. Грейнджер вчера описала тебя при смерти, но раз звонишь сам, значит всё в порядке? — Забини никогда не мог здороваться, как здравомыслящий человек. Драко закатил глаза, снова выруливая на дорогу и закрепляя телефон на панели. — Воскрес, здоров и почти цел. Надеюсь, ты не провёл всю ночь в участке за своё хулиганство? — Ночь или несколько часов — когда нас это могло остановить? Иногда наше происхождение весьма играет на руку. Так что я уже дома.       От подобного заключения, Драко недовольно скривился, но не согласиться не мог. — Отлично. Тогда я скоро буду, надо разобраться с данными. — Один? А как же Грейнджер? — от друга сразу не ускользнули несостыковки. Драко крепче сжал руль, ощущая в себе эмоции, которых раньше просто не замечал. Неужели ему было больно признавать её уход? Было ли это сожаление, что она ушла или от того, что они потеряли её мозги? Думать об этом пока что не хотелось. — Она, — Драко сделал паузу, пытаясь понять, как это лучше объяснить. Сказать так, чтобы больше не было вопросов. — Она ушла. Больше не будет в этом участвовать.       Тишина в трубке и только звуки пролетающих мимо машин. Драко слушал эту тишину и не мог понять, почему сейчас эта тишина настолько тяжело ощущается? — Вот как? Жаль. Она прикольная, — Забини всегда был отличным другом, который знает, когда следует приостановить вопросы. — Приезжай ко мне. Разберёмся во всём вместе. — Уже еду.

***

— Ты же говорил, что твой сын присмотрит за ней! — тихо шипел мужчина в полумраке подвала, перебирая папки на широкой полке.       Он прижимал телефон к уху, хмурясь каждый раз, когда читал названия документов, понимая, что они стоят не в том порядке, к какому он привык. — И он смотрит. Послушай, твоя дочь в полной безопасности с моим сыном, ей ничего не угрожает. — хриплый бас из трубки только сильнее раздражал. Мужчина достал очередную папку, понимая, что всё перепутано и с негодованием отбросил ту на близлежащий стол. Это было странно, в доме ведь всё было в порядке и следов взлома видно не было. — Это ты так думаешь, а сегодня утром мы застали её с каким-то белобрысым хорьком прямо посреди нашей кухни! Нашей, понимаешь?! — возмутился он. — И что? Они студенты, помнишь? Развлечения для них — обычное дело. — Хочешь сказать, что моя дочь — шлюха? И крутит сразу с двумя?!       Мужчина был настолько возмущён, что напрочь забыл о своей прежней цели, отворачиваясь от полок и яростным взглядом уставился в собственное отражение. Холодильник для реактивов и тестов давно был выключен и больше не светился изнутри, но в чернеющем стекле легко можно было разглядеть выражение лица, выражающее безумие. Голос на том конце тяжело вздохнул и постарался успокоить: — Я хочу сказать, что ты слишком остро воспринимаешь проблему. Ты просил, чтобы за ней присмотрели, и она будет под присмотром до тех пор, пока ситуация не уляжется. А уж вытекающие последствия мы не обговаривали.       Мужчина тяжело выдохнул, злость клокотала внутри, потому что он чувствовал, как вся ситуация выходит из-под контроля. И страшнее всего было осознавать, что это никогда не было под его контролем. Что же будет с его семьёй, если всё окончательно пойдёт наперекосяк? — Дорогой, ты с кем там разговариваешь? Тебе помощь нужна? — звонкий голос жены заставил сердце сжаться, испытывая приступ нестерпимого стыда. Стоило ли всё того? Они же прекрасно жили и без этого, всегда… — Все хорошо, Джин! Я просто не мог найти отчёты, но уже всё хорошо, — поторопился он крикнуть в ответ, прежде чем женщина решит спуститься вниз. — Хорошо, тогда я жду тебя. Надо убрать задний двор, за месяц там всё заросло. Рабочие вещи лежат в гостиной, переодевайся и приходи. — Да, любимая! — мужчина снова вернулся к телефону, видя, что отсчёт времени ещё идет. — Мне надо идти. Созвонимся позже, Дарио. — Хорошо. Не забудь отчитаться, когда груз дойдёт до адресата.       Отключив звонок, Грейнджер тяжело вздохнул, расставляя папки по местам, и, тяжело вздохнув, стал подниматься наверх. Жена всё ещё порхала по дому, слегка неуклюже, как всегда, она никогда не отличалась особой ловкостью. И надо было именно это качество унаследовать их дочери! Но всё равно он любил её всем сердцем! И страх потерять её был самым жутким в его жизни. — Адам, поторапливайся, уже глубоко за полдень. Этот мальчик такой очаровательный, а как ловко управляется на кухне! — всё воодушевлялась она, причитая, пока расставляла посуду по местам.       Адам от этих слов сначала недовольно фыркнул, вспоминая загребущие руки блондина, так нагло лапающего его дочь, а потом насторожился и оглянулся на приоткрытую дверь подвала. А что, если? Опасения, что Гермиона сама могла пустить его туда, закрались внутрь. А вдруг она тоже что-то узнала? Мужчина тут же зажмурился и встряхнул головой. Нет. Она не могла узнать, в тех документах ничего нет, лишь их исследования. — Ты не убиралась в подвале перед отъездом? — всё же решил успокоить он свои опасения, по пути начиная переодеваться в одежду для работы в саду. — Нет, — Джин взяла большую термокружку и наполнила ту чаем, с улыбкой демонстрируя мужу. — Чтобы не замёрзнуть. А что, ты не можешь что-то найти? — Нет, нет. Просто… показалось, — отмахнулся мужчина и подошёл к жене, накрывая её губы нежным поцелуем. Этот мальчишка, Драко Малфой, лучше бы ему действительно быть просто парнем его дочурки, чем совать нос не в свои дела. — Пойдем наводить порядок?