Обычный зимний денёк

После фразы Совка Рейх немного успокоился и начал слегка дрожащими руками снимать футболку, открывая русскому вид на худощавое, замотанное бинтами тело. Он быстро снял и отложил её в сторону. Следом пошли шорты. Там ситуация не лучше. Ноги все в бинтах, и только ступни в пластырях. Хорошо что бёдра были целы, и боксеры снимать не надо было. Из-за этого Наци выглядел как мумия.   Увидев своё состояние, немец вздрогнул и, слегка всхлипнув, хотел снова одеться, но СССР остановил его, нежно взяв за руку и по доброму улыбнувшись. Он вытер его слёзы большим пальцем и поцеловал в щёчку. — Ты же помнишь, я ничего тебе не сделаю — ласково сказал Совок и погладил по голове Рейха. Его слова снова успокоили немца и тот, перестав плакать, прильнул к руке Союза. Второй на такой жест улыбнулся и погладив его щеку, цёмнул в лобик — Давай ты сейчас снимешь бинты, а я всё подготовлю?   На вопрос Рейх лишь кивнул. Русский кивнул в ответ и отпустил его щеку. После этого Наци вздохнул и начал аккуратно, чтоб не было больно, снимать бинты. Пластыри он не трогал, ибо те больно отрываются, мало ли рану ещё больше раздерёт.   Тем временем, Совет уже аккуратно обмакивал ватки в спирте и готовил новые бинты. Иногда он поглядывал на слегка покрасневшего немца. Словив взгляд Совка, тот ещё больше покраснел и, отвернувшись, попытался всё делать быстрее.   Закончив с перемоткой, Союз выкинул ватки и старые бинты. Всё это заняло час, а может и больше, ибо Рейх дергался и иногда начинал плакать от боли, из-за чего половину времени заняло его успокоение. Посмотрев на время, Совок немного удивился. Сейчас было почти восемь, а им нужно выходить через час. Поэтому нужно спешить.   Быстро одев Наци, СССР подхватил его на руки, и понёс на кухню. Тот вскрикнул от неожиданности, и обнял его за шею, чтоб не упасть. — С-совок что ты делаешь?! — Нам через час на собрание, надо спешить, и прости если напугал. — Н-ничего… Просто больше так не делай… — Хорошо, солнышко) — после этих слов, немец покраснел и уткнулся в грудь русского, пытаясь спрятать так лицо. Второй же лишь улыбнулся и, поцеловав его в макушку, принёс на кухню и посадил за стол.   Достав из холодильника творог, Союз насыпал его в две тарелки и полил клубничным вареньем. Наци это показалось не очень аппетитным и он не захотел есть, из-за чего Совку пришлось его кормить, чего Рейх и добивался. Он с наслаждением ел, а иногда облизывал губы, из-за остающегося на них варенья. Ну и второму нравилось это. Он даже делал самолётики, как будто немец маленький ребёнок. Но время летит быстро и обычный завтрак растянулся на полчаса.   Наконец, последняя ложка и Совет, взяв тарелку, начал её быстро мыть. — Рейх, иди пока оденься, если что, твоя форма у меня в шкафу — Хорошо…   Встав, Наци быстро поднялся наверх и начал рыться в шкафах русского, ибо на комнату их было много. А много было потому, что он в один шкаф запихнул вещи детей, во второй всякий «ненужный-но-нужный» хлам, а в третьем уже его одежда, ну и вещи немца, которых было не много, ибо половина была разорвана и немного в крови. Хорошо, что осталась самая лучшая, например его форма и домашняя одежда: там свитеры, шортики, футболочки...   Найдя правильный шкаф, Веник взял форму, которая лежала на самом видном месте, и начал одеваться. Через десять минут зашёл Совок и, увидев, что Рейх уже оделся, улыбнулся, а после тоже оделся, накинул уже сухую шинель и надев шапку-ушанку, взял немца за руку и повёл к машине. На улице тем временем вовсю шёл дождь, из-за чего пришлось делать всё очень быстро. Завернув Наци в шинельку (если можно я её так назову) Союз подбежал к машине и, открыв её, залез на заднее сиденье вместе с немцем. — Может в-всё же не будем ехать…? — Слегка дрожа от холода, спросил Трейтий, сильнее укутавшись в шинельку. Он уткнулся носиком в тёплый мех на воротнике и посмотрел на Совка, который вытирал голову старой курткой, которая на всякий случай всегда висела на кресле переднего сидения. — Нужно — Кратко ответил русский и, одев куртку, перелез за руль на переднее сидение. Рейх же, вздохнув, кивнул и обнял маленькую подушку, повернуо голову, смотря в окно. Вставив ключ и заведя машину, Совет с Рейхом поехали к зданию ООН.   На машине быстрее, поэтому путь занял не час, а примерно сорок минут. Ливень продолжался, сопровождаясь сильным ветром, загинавшим деревья почти что до самой земли. Больно им наверное. Но сейчас проблема не в этом. Как выйти-то? Понятно дело, русский туда запросто дойдёт, а вот немец.. В старой куртке Союз на собрание не пойдёт и Рейх тоже. Задумавшись, СССР начал отбивать какую-то мелодию пальцами по рулю и, слегка нахмурившись, начал думать. Если одеть шинель на себя, взять Наци на руки и застегнуться, то он останется сухой. Но ведь тогда их так могут увидеть. А другого варианта нет. Что ж, придется.. И плевать, что подумают. Главное, чтоб его Рейхи не заболел. Поэтому Совок снова перебрался на заднее сиденье и сел возле немца. — Рейх, отдай шинель пожалуйста — В ответ лишь кивок. Он отдал тёплую и немного мокрую вещь её хозяину и обнял себя, ибо холодно. Союз же, получив шинель, одел её. Он притянул к себе Веника и, крепко обняв, застегнулся. — С-совок… Отпусти пожалуйста… — сказал немец и отвёл глазки. Первый на такое улыбнулся и прижал его к себе. — Всё будет хорошо. И я это делаю, чтоб ты не промок и не замёрз ~ –Успокаивающе прошептал ему русский и выйдя на улицу, подхватил его под ноги, и закрыв машину, пошёл ко входу в здание.