Омут любви

Глава 25: Тревожные думы; Вечерний разговор

      Зарядка проходила успешна для некоторых личностей. Но не для Джинни. Девушка думала над сложившийся ситуацией. И, видно, так сильно погрузившись в свои мысли, рыжеволосая не заметила, как сзади неё оказался беловолосый парень. Вздрогнув от легкого прикосновения к своему левому плечу, девушка не оборачиваясь, прошептала: — Абраксас…       Малфой невесело улыбнулся, осторожно обняв свою девушку за талию. Джинни сразу же расслабилась, правда немного поежилась от теплого ветерка. Ей было непривычно находиться в таком нервном и, встревоженном, состояние. — Всё хорошо? — осторожно спросил парень, прекрасно зная, что нет. — А ты как думаешь? — вопросом на вопрос спросила рыжеволосая, разглядывая серое небо, затянутое тучами. Поглядев ещё немного на него, девушка задумчиво произнесла: — Сегодня, наверное, будет дождь.       Абраксас нахмурив брови, посмотрел на макушку рыжеволосой, задаваясь вопросом, боится ли его девушка щекотки? Мысль была странная, а тем более не аристократичная, что заставило его задуматься. Однозначно — такое было с ним впервые. Но парень, в отличие от того же Тома, не пытался скрыть свои чувства, поэтому крепче сжал в объятьях свою Розье.       Джинни немного сморщилась; но, в целом, девушка была готова ко всему. Поэтому, осторожно наступив на ногу парня, она возмущено прошептала: — Если ты решил таким образом мне что-то сломать, то знай…       Что было бы после «знай» Малфой так и не успел узнать, потому что к его девушки и, естественно ему самому, рыжеволосом вихрем приближалась младшая сестра Пруэтта. Удивленно приподняв брови, парень тихо спросил: — Что ей от нас нужно?       Джинни лишь пожала плечами, мол, откуда ей знать, ведь она находилась всё время то с Гермионой; то с Абраксасом и Томом. В последние время: они чаще собирались всей компанией. Абраксас лишь тяжело вздохнул, почему-то ему казалось, что это их последние секунды спокойствия.       И как оказалось — он был прав.       Рыжеволосая Пруэтт (кстати, не с такими красивыми локонами как у Джинни!) резко остановилась перед ними, чуть ли не врезавшись в представителя древнего рода Малфоев, а так же еле как, не споткнувшись о подол своей длинной юбки.       Абраксас наблюдавший за неуклюжий девчушкой, мысленно отметил, что видок Сьюзен был так себе. Её волосы были взъерошены (или растрепанны?), лицо покраснело, напоминая спелый помидор, глаза то и дело лихорадочно смотрели на обоих представителей змеиного факультета, пытаясь будто что-то сказать. А гриффиндорский шарф, который она всегда носила при себе, даже на удивление летом, был где-то обмотан на руке; а если быть точнее, то девушка просто его привязала на запястье, как какую-то простую ленточку.       Судя по глазам Джинни, которые были по пять галеонов, Бракс понял одно: девушка не разделяет его мыслей. Розье младшая, и правда думала в одном направление, что и её парень; но да, конечно, рыжеволосая не признавала это. — Что случилось? — наконец-то решилась спросить Джинни. — Профессор Дамблдор пропал! — прокричала в страхе рыжеволосая, а потом продолжила: — Игнотиус сегодня пошёл к нему, чтобы спросить, можно ли вернуться нам домой по личным причинам, но обнаружил пустую палатку и его перевёрнутые вещи!       От услышанного Джинни резко нахмурилась, но потом нацепила на лицо сдержанную маску, чтобы не показать Пруэтт свои эмоции. — Остальные об этом знают? — спросил резко Абраксас.       Младшая Пруэтт вздрогнула, но уверенно ответила, смотря прямо в глаза слизеринца: — Кроме Игнотиуса, меня и вас больше никто не знает.       Бракс задумчиво кивнул. Это было хорошо, ведь паника никому сейчас не нужна, особенно третьекурсникам с Пуффендуя, которых лучше не трогать, а иначе начнется всеобщая паника барсуков. — Это не совсем, конечно хорошо, но, — начала Джинни, заметив смятение гриффиндорки, — но… Сьюзен, пожалуйста, не говорите с братом об этом ни кому, это… пока что должно оставаться в секрете. — А насчет дома, вы можете вернуться без разрешения профессора, путь назад указан на карте, но так-как в экземпляре их три, то можешь одну взять у Тома или Гермионы. — закончила Джинни.       Гриффиндорка неуверенно кивнула, а потом попрощавшись со слизеринцами побежала к брату. Наблюдая за отдаляющимся силуэтом, Джинни тихо сказала: — Нужно срочно сказать это нашим старостам-вожатым. Думаю, наш, слишком странный поход, скоро закончится.       Малфой кивнул в знак соглашения. И, не задумываясь, произнес: — Том будет «восторге».       Джинни на его слова усмехнулась, мысленно говоря: «Гермиона тоже». Пара молча переглянулась, им многое нужно будет друг другу сказать, рассказать и объяснить. Особенно Абраксасу, ведь ему надо знать, кто был тот старик, который сказал им с Томом быть осторожными и, так сказать, оберегать двух девушек-сестёр.       От чего? Старик не ответил, исчезнув (или испарившись?) тогда. Юноше, честно сказать, было не по себе. Его девушка, которая казалось простой, (ну почти) обыкновенной аристократкой, тоже что-то скрывала. И это «что-то» было очень важное и личное для неё. Естественно, парню хотелось узнать, что она скрывает, но почему-то ему кажется, что придется тогда и ему взамен открыть свою тайну. А этого категорически делать нельзя, иначе Том, точнее Тёмный Лорд, по головке за это уж точно не погладит. Да и пока идёт война с Грин-де-Вальдом, который хоть немного, но отвлекает Тома от его «фееричных планов на будущее», представитель рода Малфой (будущий глава рода, который уже, кажется, выбрал и нашел себе супругу), остается ненадолго спокойным.       Кстати, если речь зашла о Томе, то почему-то блондину казалось, что у него всё не так просто в «дружеских» отношениях с Гермионой. Парень, довольно-таки быстро отмел от себя мысли, что они просто «друзья». Если бы кто-нибудь внимательнее присмотрелся, то мог бы заметить, что со стороны отношения темноволосого слизеринца к Розье, выглядели совсем иначе. Даже слишком.       Ведь до всего этого, а если быть точнее, знакомства с Розье-Роузье: Реддл был зациклен лишь на своих планах, изучение тёмных искусствах и, насколько Бракс знал, поисках своей семьи. Абраксас, как ни странно это говорить, считал Тома не просто приятелям, а другом. Другом, с которым можно многое обсудить, не зависимо от того, что он — полукровка. Слизеринец, честно говоря, хоть и не по-слизерински, был не просто предан, но и честин с Лордом. Малфой не замечает, как за ним наблюдает его девушка, но за то это замечают подошедшие Том и Гермиона.       Когда Гермиона спрашивает: что с Абраксасом? Джинни, лишь спокойно улыбаясь, отвечает: — С ним всё отлично, кажется, просто о чем-то задумался.       Гермиона переглядываясь с Томом, удивлено хмурится, наблюдая за тем, как Джинни расплывается в глупой улыбке. Через несколько секунд, на лице слишком уж задумчивого Малфоя, появляется та же глупая улыбка, что и у его девушки. А всё дело было в том, что белокурый блондин случайно выдал свои мысли вслух, ну те, которые были о будущей супруги. Рыжеволосая же не могла скрыть глупую улыбку, как у Рона, если быть честной с собой, то рыжая бестия была почему-то рада такому раскладу дел.       Не понимающие, что здесь произошло за время их отсутствие, Реддл и Розье молчали, присматриваясь и наблюдая за парочкой. Гермиону распирало от любопытства, но она умело всё скрыла; Том же, наоборот, находился в замешательстве, но по безэмоциональной маске на лице — это было сложно понять. — Думаю, нам стоит поговорить об этом кинжале, — спокойно произнес Том, выводя только девушек из своих мыслей. Абраксас до сих пор летал где-то в своих мечтах.       Гермиона, которая сразу пришла в себя, согласна кивнула. Вся эта ситуация, в целом ей, да и не только ей, не нравилась. Поэтому подойдя к Абраксасу, девушка с косичками, не особо на что-то надеясь, произнесла: — Малфой приходи в себя, а то Джинни уже перед твоим носом, кто-то уводит!       Стоило ей это сказать, так блондин сразу вернулся в реальность, инстинктивно схватив стоящую рядом Джинни, за талию. Девушка тихо пискнула, этот писк заставил Малфоя ослабить хватку, но никуда не опустить рыжеволосую. Гермиона же чуть отшатнулась от парочки возлюбленных, споткнувшись. Том поймал её, осторожно притянув к себе. Косички девушки подпрыгнули, немного задев Реддла по лицу, но в целом, с Розье всё было хорошо.       Гермиона покраснела, отведя взгляд в сторону. Когда она, более менее успокоилась, то сказала: — Мы вроде бы хотели поговорить о кинжале? Так давайте уже нормально поговорим и разойдемся по своим делам.       Джинни услышав это, молча положила голову на плечо Абраксаса, зевнув и тихо сказав: — Ну давайте тогда *зевок* начнём. — Только заглушающие не забудьте поставить, — произнес вслед за Джинни блондин.       Том молча взмахнул левой рукой с палочкой, правой рукой приобнимая девушку, явно не дружескими обнимашками. — Итак, — начал он. — кинжал, насколько вы помните, состоит из алмазов (или изумрудов?). Я его немного изучил, когда занимался зарядкой с нашими однокурсниками. Темной магии в нём и правда много, но, как мне кажется, этот кинжал гоблинской работы. — Это всё? — резко спросила Гермиона. Том сдержанно кивнул, смотря на девушку. — На этом пока что всё, теперь нам можно вернуться в свои палатки? Или ещё поговорим? — спросила Джинни, которая успела немного подустать. — Поговорим ещё немного, а потом уже можем уходить, — спокойно сказала Гермиона. Джинни устало взглянув на неё, вяло пробормотала: «хорошо». — Сьюзен к нам заглядывала, прежде чем вернуться с братом домой. — начал Том, но Абраксас его осторожно прервал, сказав: — Дай угадаю, она сказала вам, что Дамблдор пропал? — Да, — ответила Гермиона за Тома. — Замечательно, — буркнула рыжеволосая, зевая. — Не совсем, — хором ответили Реддл и Розье.       Приподняв в удивление бровь, Джинни косо взглянула на парочку «друзей», прошептав на ухо Браксу: — Из них выйдет идеальная парочка. — Когда-нибудь, — произнёс юноша.       Джинни хоть и ненавидела Реддла, но почему-то ей казалось, что эти два гения своих столетий, вместе свернут горы. Хотя, один уже свернул, да так «хорошо», что в итоге стал страшным кошмаром для всех. Это было в будущем, а сейчас они в прошлом, сейчас Реддл ещё не запачкал свои руки в крови. И не запачкает, потому что Гермиона ему не даст. Джинни это знала. — Нам придется возвращаться в Хогвартс, а так-как лето ещё не закончилась, то мы вернемся домой. — произнесла задумчиво Гермиона, то и дело бросая на Тома взгляды.       Эти взгляды для него казались странными, хотя подросток совершенно не знал, что это были обеспокоенные взгляды. Гермиона переживала за Реддла. Именно за Реддла, а не Волан-де-Морта. Почему? Даже она сама не знала. Но понимала: отпускать в приют его нельзя. А раз Дамблдор исчез, то теперь можно уговорить Диппета не отправлять Тома туда. Гермиона была настроена решительно, ни Реддл, ни она с Джинни не отправятся не пойми куда. Да и если Дамблдор в будущем сунул им «маховик» — ожерелье, то значит он всё продумал, и если Джинн пришла такая мысль с фамилией Роузье-Розье; то, возможно тогда, у них есть хоть какие-нибудь хоромы, куда они с Джинни могли отправиться на это лето и на последующие?       Если это и вправду так, то возможно, что профессор оставил послание или хоть что-нибудь для них. Гермиона резко дернулась, вспомнив про сказки Бидля, если она на правильном пути, тогда она может найти письмо, послание, да всё что угодно! Наверное. Ей нужно будет проверить и пролистать сборник заново, ведь насколько она помнит, то там было письмо*, которое было запечатано в конверт и не открывалось. Может, это и есть то, что им поможет?       Это были лишь догадки, но Грейнджер чувствовала своим нутром, что на верном пути. Поэтому постаравшись расслабиться, девушка облокотилась на что-то. А вернее на кого-то. И этот кто-то был совершено не против. Когда до Гермионы дошло что она сделала, то густо покраснела, прошептав неразборчиво: — Думаюпоразакругляться (думаю пора закругляться).       Джинни поняв всё это, радостно кивнула, при этом разборчиво переведя всё парням. — Ладно поговорим об этом завтра, а сейчас пока никто не знает о его исчезновение, кроме Пруэттов, можем немного задержаться тут, — окончательное решение произнес Том. Подумав, Малфой и сестры Розье согласно кивнули, а потом и попрощавшись спокойно разошлись в строну своих палаток.       Этот день был спокойным, не считая пропаже известного чародея. Но впрочем, сейчас ни путешественницы во времени, ни злые волшебники, которые в будущем девушек, многое натворили как ужасного, так и страшного — ни о чём думать не хотели. Ну разве если только о здоровом сне и тёплом спальном мешке, который находился в палатке. Больше их ничего на этот вечер не волновало, кроме спальных атрибутов...