***
Когда земля едва остыла от адского пламени, а жгучий пепел еще продолжал кружиться в воздухе, мир вновь погрузился во мрак. Ослабленные бесконечными войнами и эпидемиями империи были уязвимы перед новым возникшим противником. Его прозвали Мертвый Лорд — один из самых могущественных и страшных магов за всю историю. Посланник Дьявола! Некрещеный! Проклятый! Как только не называли бедного колдуна. Маг с самого рождения не знал себе места. Его никто не признавал, а дар, посланный свыше, обернулся проклятием. Отовсюду гонимый и озлобленный, он осел в Далеких Северных Землях в ожидании мести. Прошло несколько десятилетий, и о гонимом колдуне, способном к некромантии, все забыли. Но по истечение ровно половины столетия он напомнил о себе, явившись с непобедимой армией. Всего за несколько месяцев пали две могущественных империи, чьи владения находились ближе всего к Далекому Северу. Поднятых из земли солдат не брали ни стрелы, ни копья, ни топоры. Даровавший им жизнь некромант устраивал кровавые пиры на руинах павших империй и разбойничал в еще живых селениях. Все верховные жрецы в ужасе заявляли о передаче престола тому, кто осмелится выступить против мертвого легиона и его бессмертного предводителя. Но не соглашался ни один гладиатор или рыцарь. Что говорить об отдельных личностях, когда в подчинение Лорду в отчаянии сдавались целые города. Новый Владыка боле не встречал на пути никакого сопротивления, люди даже не пытались бежать. Все кровавые битвы и бойни закончились, все население встречало некроманта как единственного возможного господина. Войска неторопливо направлялись против последней империи, держащей оборону... Казалось, положение безвыходное. Еще совсем немного — и Мертвый Лорд взял бы под свой контроль весь материк! Но однажды во дворец к Верховному Жрецу последней империи явился одинокий рыцарь, закованный в тяжелые латы — только одна его правая рука, оголенная, была перемотана потемневшими от крови бинтами. Представился он Джонатаном и сразу заявил о своих намерениях. Рыцарь желал в одиночку остановить легион мертвых и самого Владыку. Однако для этого он попросил одну услугу — созвать всех проклятых на пустошь, что находилась прямо за городскими стенами. Империя находилась на грани краха, и аргументов против никто выдвигать не стал. Владыке Мертвых в тот же день донесли весть о вызове на сражение, и заскучавший за столько месяцев некромант охотно согласился. На рассвете следующего же дня все полчища проклятых, собранных с падших империй, рыскали по выжженной пустоши. Их Лорд, восседавший на костяном рысаке, усердно вглядывался в даль. По его расчетам, имперское войско должно было прибыть еще час назад. Негодование и злоба среди солдат нарастали, а когда на горизонте показалась лишь одна фигура, облаченная в старые доспехи, проклятые и вовсе обезумели. Слишком долго они простояли в ожидании войска под палящими лучами солнца. Мертвые топтались на месте в ожидании приказа, озлобленно рычали и скалились, устремив отупевшие взоры на рыцаря. А некромант, не увидев боле ни одной души, расплылся в уродливой кривой улыбке и залился сиплым истошным смехом, едва не падая с коня. — Разорвите и принесите мне черепушку этого славного героя. Из нее получится отличный кубок для пиршеств... — выдал Владыка, отдышавшись, и едва заметно махнул рукой. Мертвые отреагировали на приказ мгновенно. Неистово взревев, они целыми полчищами кинулись на рыцаря. Но Джонатан стоял совершенно спокойно — лишь медленно вытянул вперед свою замотанную правую руку. Земля задрожала, в воздух поднялся столп пыли. Полчища мертвых мчались, готовые валить, раздирать на куски и стирать в порошок, как вдруг весь легион окутал зеленоватый туман. Миг — и земля со страшным грохотом и треском разверзлась, и пустошь раскололась на две части. Обезумевший легион исчез за считанные мгновения, провалившись в образовавшийся раскол. Оставшиеся единицы солдат были безжалостно разбиты мечом, окропленным святой водой. Какие-то пара мгновений — и от непобедимого проклятого легиона не осталось и следа. Лишь густой зеленый туман, ползущий по выжженной траве, и глубокая пропасть. Некромант, не слышащий больше отклика от своих солдат, усиленно вглядывался в дымку, как вдруг к копытам лошади с глухим звуком что-то подкатилось. Лорд, настороженно повернув голову, перевел непонимающий взор на... кажется, старый замызганный шлем? Но стоило только некроманту отвлечься, как тот был выбит из седла и повален на землю. Перепуганный рысак мгновенно сорвался с места и сиганул прочь. — Запомни мое лицо. Запомни, от чьих рук ты падешь, — в воздухе, рассекая густой туман, блеснул клинок. В следующее же мгновение раздался сиплый вскрик — освященное лезвие вонзилось точно под сердце. Некромант, исказившийся от ужасной боли, залился кровавым кашлем и принялся в отчаянии дергаться и биться. Но все оказалось тщетно. Жизнь в нем угасала с каждой секундой. Джонатан, ухватив умирающего Лорда за горло, медленно поднял на уровень своего лица и заглянул в темные, лихорадочно блестящие глаза. Сопротивляться уже не было сил — некромант обмяк, обхватив дрожащими пальцами чужую руку. Ее пламя, окрашенное в ядовито-зеленый цвет, невыносимо жгло тонкую шею. Рыцарь, не сводя с мага взгляд, в несколько широких шагов достиг раскола в земле и вытянул руку, намереваясь сбросить. Спустя пару секунд тишины, Джонатан, заметив, как блекнет лицо павшего Лорда, тихо спросил: — Последние слова? Некромант поднял погасший взгляд и скривил дрожащие окровавленные губы в чем-то наподобие ухмылки. Значит, ему в кои-то веки позволили выговориться? Так пусть тогда слушают... — Отныне, ты... и вс-се т-твои потомки, несущие в себе т-такой дар, будут обречены на пожизненные мучения. Ни один из тебе подобных не избежит проклятия... но слушай дальше, — шептал некромант, чувствуя, как чужие пальцы сдавливают горло все сильнее. Рыцарь, во внимании уставившись на мага, внимал предсмертному лепету. А Лорд, выждав паузу, судорожно глотнул воздуха и едва слышно добавил. — А еще... на лицо ты просто урод. В ту же секунду Джонатан, рассвирепев, швырнул поверженного Лорда в раскол. Тьма была одолена. Туман медленно разносился ветром, вновь раздался грохот. Сухая выжженная земля в пустоши принялась медленно сходиться, закрывая пропасть. Однако слова некроманта и правда обернулись проклятием — в воздух поднялась сухая пыль, что вмиг окутала правую руку рыцаря. Вены почти моментально почернели и вздулись, мелкие сосуды полопались, заливая конечность кровью и принося невыносимую боль. Чем быстрее Джонатан пытался закрыть раскол, тем сильнее начинала ссыхаться и ныть его рука. Но рыцарь, рыча от невыносимой боли, все же завершил начатое — на месте бездонной пропасти теперь был глубокий сухой овраг. Говорят, что только Джонатан вступил на трон, империю накрыли благодатные обильные ливни, озеленившие всю округу. Лишь местность у того оврага оставалась сухой и безжизненной. Виной этому было образовавшееся озеро, прозванное Мертвым. Вода в нем оказалась отравлена, а ее испарения губительны для всего живого...***
— Что, прямо все-все умирали от этой воды? Даже просто находясь рядом с озером? — рассеянно пробормотал Людвиг. Малец отказывался верить в услышанное. Ну как может простая жидкость погубить человека? — И ты вновь не позволил мне договорить, — сухо усмехнулся Гилберт, покачав головой, — научись выслушивать до конца. Младший, насупившись, покорно замолчал. — Вот, совсем другое дело. Итак, губительна вода была для всех живых существ. Достаточно было лишь вдохнуть ее испарения, чтобы получить смертельную дозу яда. Но исключениями стали маги, подобные падшему Лорду. Лишь только человек, владеющий некромантией, мог без последствий пить воду из Мертвого озера. Но таковых находилось немного — любого уличенного в этом виде магии, объявившегося близ империи, местные, вопреки запрету Первого верховного Инквизитора Джонатана, стремились как можно скорее казнить. Все опасались повторения произошедшей трагедии... — Но ведь это неправильно! — возразил Людвиг, — Мертвого Лорда тоже гнали и ненавидели, и из-за этого он и озлобился! — Я знаю, братик. И Джонатан тоже это знал и пытался предотвратить повторение трагедии. Людвиг ненадолго замолк, обдумывая услышанное. — Получается, все инкз... инк-ви-зи-то-ры, — по слогам выдал тот, — страдают от проклятия одного единственного некроманта? И это проклятие до сих пор не сняли? — Увы, нет. Для всех последователей Джонатана процесс открытия Разлома между двумя мирами опасен и болезнен. Они каждый раз рискуют, воюя с нечистью и выполняя свой долг, ведь без должной сноровки и навыков может случиться всякое. Бывали случаи разрывов и обугливания конечностей до локтя вследствие переоценивания собственных возможностей или простой неосторожности, — Гилберт вдруг перевел взгляд на младшего брата. Людвиг скривился, заерзал на месте, не силясь представить описанное братом. Как рука может сгореть или взорваться? А просто получить повреждения? Даже подумать страшно, насколько живописно это выглядит после инцидента и как сильно потом отягощает инквизитору жизнь. — ...Поэтому, чтобы такого ни в коем случае не произошло, — усмехнулся Гилберт, — инквизиторы тренируют не только свое тело, но и силу воли. Таких выносливых и одаренных людей не уважают лишь одни храмовники, да и то из страшной черной зависти. — А если инквизиторы не пожелают этого делать, а захотят мирной и спокойной жизни среди обычных людей? — любопытно спросил Людвиг, заглядывая брату в глаза, — Они же могут отказаться от этого героического пути и карающего их проклятия? Гилберт несколько смутился. — Я бы так не сказал. Эти люди рождены уже готовыми исполнять свой воинский долг. Очень немногие отрекаются, зная, что их может ожидать. Дар, подобно проклятию, сопровождает их до самой смерти. Ломящие боли, донимающие их целыми сутками, осуждение со стороны будут преследовать отрекшегося... Этим отважным людям, избранным самим Создателем, служба, даже временная, обязательна. Если бы не они, то кто бы нас защищал от темных сил и другой напасти? — улыбнулся Байльшмидт, потрепав по голове младшего брата. — Они могущественны... Я хочу быть как инквизитор! — Хочешь уйти от братика на постоянную службу и оставить его одного? — Гилберт наигранно грустно посмотрел на младшего. — Нет! — Людвиг гордо вскинул голову и на полном серьезе заявил, — я бы защищал своего старшего братика от злых крестьян и нежити и взял его с собой на службу! Байльшмидт старший, поднявшись с кровати, расплылся в улыбке. Все-таки некоторые решения маленького Людвига поражали. — Пойдем, защитник. Завтрак сам себя не приготовит. — Но ты же маг! — резко сменил тему младший, — Наколдуй покушать, ты же так легко все остальное делаешь! — Людвиг спрыгнул на пол и с долей недовольства взглянул на брата. — Ты сам только что подметил: я маг, — усмехнулся Гилберт, накидывая на плечи рубашку, — Я тоже колдую и знаю заклинания на разный лад, но увы. По одному лишь повелению приготовить что-либо невозможно, я не сказочная фея. Гилберт, спешно одевшись, направился к двери: — И советую тебе поторопиться. Учти, — важно подметил Байльшмидт, подняв вверх когтистый указательный палец, — кто последний прибыл за стол и впоследствии так же убыл из-за него, отмывает посуду и убирает кровать. Договорив, Гилберт быстро скрылся в дверном проеме и неслышно зашагал по коридору. Людвиг, уловив суть сказанного братом, возмущенно запыхтел и пулей понесся следом. Солнце за окном поднималось все выше, заливая маленькую комнатку светом, а старые ходики показывали восьмой час.