***
Округу оглашал дикий смех со всхлипываниями и подвываниями. Даже не пытаясь сдержать или скрыть своё веселье, Юмичика чуть отстранённо думал о складывающейся ситуации и противнике. Его реакция прочно вогнала аранкара в ступор, так что немного времени было… или не немного, если это нечто, явно нетрадиционной ориентации, отреагирует согласно предположению. Пятый офицер одиннадцатого отряда понимал, что о противнике ему ничего не известно. Вывести из равновесия, чтобы выболтал? Как вариант… Потому что подставляться под атаку неизвестного действия не хотелось. Да и светить перед столь неэстетичным противником — на вкус Аясегавы, конечно же — своим занпакто, да ещё и всех окружающих ставить в известность о его кидотипности… Нет, спасибо. Руриирукудзяку — а мысленно Юмичика теперь величал занпакто истинным именем, что несколько примирило того с причудами владельца — только насмешливо хмыкнул и заявил, что и он не горит желанием демонстрировать свой невероятно красивый шикай всяким выскочкам в розовой юбке. Во внешнем мире Аясегаву накрыло новой волной хохота от интонаций воплощения его клинка с такой силой, что он даже не поинтересовался при чём здесь юбка, если враг носит штаны. Аранкар пока что завис напротив, причём завис во всех смыслах этого слова — такой реакции на себя он не ожидал. А Юмичика тем временем сравнил ощущаемый уровень сил противника со своим и мысленно поморщился — если в ресурексионе аранкар станет значительно сильнее, то без истинного шикая будет уже не обойтись. «Так воспользуйся им, идиот. Или ты не знаешь ни одного кидо, что замаскирует ваш бой?» — с некоторым раздражением вздохнул занпакто. Юмичика знал, но… сначала всё равно собирался прощупать силы противника. Всё-таки в одиннадцатом отряде собрались те, кто так или иначе любил хорошие драки. И в бою никогда не отступал. А в этот раз… занпакто в кои-то веки полностью на его стороне и готов помочь, если будет надо. Аясегава мысленно усмехнулся, в это время парой фраз выводя аранкара из себя и заставляя с энтузиазмом втянуться в эмоциональный спор по поводу красоты. «Какая некрасивая разборка», — не слишком довольно протянул занпакто. Юмичика, в это время доводящий врага до белого каления, на секунду задумался, не прекращая словесную перепалку. Надо было ответить причём так, чтобы занпакто не потребовал прибить противника одним ударом, как посягнувшего на его чувство прекрасного. «Что поделать, Кудзяку… но ты же знаешь, что для меня это всё притворство и даже многое во внешности чисто ради прикола, в отличие от этого аранкара. Вот и приходится пользоваться очевидными рычагами влияния», — вздохнув, ответил синигами. «О, так ты ради прикола сплёл косичку у виска и закрепил на конце три моих пера?» — иронично хмыкнул занпакто. «Тебе не нравится? И разве так тебе не проще воспринимать происходящее во внешнем мире?» — наигранно обиделся синигами, вспоминая, сколько кидо он вплёл в эту треклятую косичку, чтобы ценнейшие трофейные пёрышки никуда не делись и смогли пережить даже прямое попадание серо в упор… не говоря уже о повышенном внимании Ячиру. «Проще. И ты наконец-то стал немного больше разбираться в красивом», — хмыкнул занпакто, а потом неожиданно сменил тон на опасно сочувствующий, — «Ты же поможешь этому несчастному созданию? На его фиолетовые космы смотреть без слёз нельзя…» «Конечно, Руриирукудзяку, не переживай», — хищно усмехнулся Юмичика, прекрасно зная искреннюю ненависть своего клинка к фиолетовому цвету. Бой пора было переводить в активную фазу.***
Каким ветром на его территорию занесло раненого аранкара, Хисаги не знал. Впрочем, его неведение не продолжалось долго — вскоре за массивной тушей появился и виновник «заноса», с широкой ухмылочкой пообещав не сильно шуметь. Казешини во внутреннем мире раздражённо ругнулся и предложил убить обоих, чтобы не мозолили глаза. Шухей вдохнул, выдохнул и твёрдо заявил, что нельзя. Что поделать, если для его занпакто напавшего аранкара оказалось слишком мало… так что после очень короткого боя клинок вернулся во внутренний мир в крайне поганом настроении. Хозукимару же, судя по довольной физиономии «отжавший» у своего владельца противника, по всей видимости почуял настроение своего сородича и как-то быстро сместил бой из поля зрения лейтенанта девятого отряда. Шухей огляделся, отмечая, что до сих пор в бой не вступили ещё только Тоусен, Гин и одна из Эспады. Лейтенант чувствовал, что его клинок рвётся в бой хоть со всеми разом, но оставался на месте. Приказ не может быть нарушен, тем более этот. Казешини процедил нечто нецензурное и обиженно затих — у них так и не установились нормальные отношения, хотя дело чуть и выправилось после бунта. Первые два месяца своенравный занпакто и вовсе высказывал в лицо Хисаги, что с радостью бы пошёл по пути Хёринмару, если бы нашёлся подходящий кандидат. И уже куда тише, считая, что «мягкотелый владелец» не слышит, как-то раз добавил, что поступил бы так, если бы хватило духу. Шухей, старавшийся не принимать слова клинка близко к сердцу, тогда едва сдержался от колкого вопроса и просто помолчал. Просто потому, что впервые видел Казешини настолько сомневающимся в себе. С верхушки столба было видно, как сначала Мацумото в одиночку, а потом и вместе с присоединившейся к ней Хинамори, сражалась против троих аранкарш. Чаша весов с победой склонялась то к одним, то к другим, порой застывая в хрупком равновесии, а потом вновь начиная раскачиваться из стороны в сторону. Хисаги наблюдал, а внутри боролись желание помочь и необходимость выполнять приказ. У лейтенанта в эти минуты были свои собственные весы. На одной чаше покоились долг, необходимость и безопасность жителей целого города, на другой… А на другой беспокойно вспыхивали чувства, эмоции, привязанности и яркое нежелание наблюдать гибель товарищей… терять ещё кого-то. По правде говоря, весы не раскачивались, довольно быстро рухнув одной из чаш вниз. «Будет тебе бой, Казешини», — вздохнул, не отрывая взгляда от происходящего внизу чуть в стороне. Звякнули из внутреннего мира цепи, а потом голос раздался будто у самого уха. «Ну вот, умеешь же сделать верный выбор, напарник!»***
Невероятно быстрые движения, практически танец… только смертоносный. Удар, и на груди врага расцвела чёрным метка, заставив того удивлённо на неё глянуть, а капитана отскочить в сторону, уходя от атаки, с чувством некоторого удовлетворения. «А он ничего… жаль, что пустой, а то тебе бы подошёл…» — мечтательно протянула Сузумебачи, на что Сой Фон едва сдержала возмущённый ответ. Вместо этого, мстительно прищурившись, вновь позволила вихрю боя закружить её… И нанесла удар с противоположной стороны, замыкая в одну точку. Аранкар неверяще замер в воздухе… миг, и он растворился в яркой вспышке. Капитан удовлетворённо хмыкнула. «Бука ты, Сойка», — донеслось недовольно из внутреннего мира. Сой Фон только на миг прикрыла глаза в усталом раздражении. После восстания занпакто со своей она всё-таки нашла общий язык и как-то наладила более тёплые отношения. Да… она хорошо запомнила, как члены второго отряда норовили проверить стены на прочность, когда она позволила себе в один из выходных немного расслабиться и надеть что-то кроме привычной формы. Сузумебачи тогда просто ухахатывалась и сообщила, что «её хозяйка в кои-то веки произвела фурор, что просто замечательно!», при этом не постеснявшись материализоваться и носиться по кабинету, роняя на бумаги золотистые искры светящейся от радости рейрёку. И ладно это, сама капитан признавала подобное забавным, но вот то, что её занпакто пытается найти своей владелице пару… Вот это вызывало едва ли не нервный тик. Впрочем раздражение не помешало ей сделать несколько шагов в сюмпо, ориентируясь на реацу своего лейтенанта. Зацикленный на своём богатстве увалень, на деле являющийся довольно полезным… в некотором смысле… иногда. Капитан удержалась, чтобы не поморщиться. Подобные кадры — позор для второго отряда. Но его связи… Сой Фон и так сильно повздорила со своим кланом, когда «не смогла уберечь госпожу». А то, что та сама сбежала, конечно же никого не волновало… Но из-за всего этого Сой Фон не могла разбрасываться ценными ресурсами, которые мог предоставить клан Омаэда… Так что терпеть жирдяя и лентяя в качестве лейтенанта было наименьшим из зол. К тому же никто ведь не запрещал призывать к порядку подчинённого методом профилактических затрещин. Так и в этот раз капитан не удержалась от воспитательного пинка и разразилась бы длинной речью о неподобающем для лейтенанта поведении, но… Им не позволил это сделать аранкар. Эспада… причём один из сильнейших — Сой Фон трезво оценивала свои силы и понимала, что справиться будет непросто. Если вообще удастся. Мрачный старик в неком подобии короны фонил силой так, что невольно вспоминались Кёраку с Укитаке, в минуты крайне дурного настроения лишь немногим уступающие своему учителю. Изрезанное морщинами лицо кривилось в презрительном выражении, словно бы без слов говоря: «Ну давай, покажи, как такая букашка будет ползать у моих ног, прежде чем я её раздавлю». Раздражение колючей волной прошлось внутри, усиливаемое ещё и эмоциями занпакто. Впрочем, контролировала себя Сой Фон весьма хорошо, так что осталась на месте, пытаясь по привкусу силы хотя бы предположить, какая способность у врага. Вот только на ум не шло ничего, что могло бы вызвать ощущение старой пыли и чуть горьковатого пепла. Чутьё заставляло нервы буквально звенеть от напряжения в ожидании момента, когда аранкар нанесёт удар. Атаковать его первой… нет, капитан второго отряда самоубийцей не была, поэтому на подобную глупость идти не собиралась. Чуть позади застыл и потел от напряжения и страха её лейтенант, но о побеге явно даже и не думал, что всё-таки добавляло ему пару очков в глазах Сой Фон. Впрочем, аранкар не спешил атаковать, вместо этого начав говорить: — Не престало королю марать руки о мелких букашек. Но раз уж мои слуги оказались настолько бездарны, придётся мне взяться за это дело. О, сколько скучающего недовольства было в этих словах! Сузумебачи раздражённо проворчала во внутреннем мире что-то о непомерно завышенном ЧСВ, но Сой Фон практически её не слушала, уходя от первого удара. Несколько секунд на обдумывание плана, ещё несколько на пару коротких приказов, и вот уже появляется возможность выяснить, что за сила у аранкара. Хотелось бы капитану надеяться на то, что это управление какой-то стихией, но… реальность оказалась гораздо хуже. И теперь за ними по пятам неслась чистая смерть, норовя лёгким касанием иссушить саму душу и развеять по ветру оставшийся прах. Что и следовало ожидать от второго по силе в Эспаде… Конечно, у Сой Фон был ещё банкай, который по идее должен был разнести противника в клочья, так что сдаваться было рано. Вязь атакующего кидо хитро обошла защиту и вроде как даже попала во врага… В неожиданной тишине раздалось раздражённое: — Гний, Ароганте. Похоже, гонка со смертью только начиналась.***
— Иро: белый, — в очередной раз выбрал цвет Кёраку и атаковал аранкара, краем глаза не прекращая следить, как идут дела у Джоширо. Удар пришёлся на воздух — Примера неплохо читал намерения и траектории. Впрочем, так даже интереснее. …Было бы, будь у них обоих действительно серьёзное желание сражаться друг с другом не на жизнь, а на смерть. Вот только этот бой был не нужен ни капитану восьмого отряда, ни Эспаде. Кёраку даже ловил себя на мысли, что они неожиданно похожи. Вот только это не отменяло необходимости всё-таки сражаться. Однако всё шло поначалу как-то вяло, без огонька. Было видно, что аранкару просто и банально лень совершать лишние телодвижения, так что удары наносились едва ли в пол силы. А Кёраку, в свою очередь, даже если бы и хотел, всё равно не смог вкладывать в атаки достаточное количество силы — Катен Кьёкоцу заупрямились и вещали, что им скучно. Точнее капризничала только дух большего меча, называя своего владельца сонной мухой и ленивым ничего не понимающим пнём. Противнику тоже от неё досталось немало: были и стандартные высказывания про скуку, и довольно красочные мысли по поводу внешнего вида и выражения лица. Шунсуй был очень благодарен своему опыту в удержании лица, поскольку нет-нет да уголки губ дёргались в намёке на улыбку от особенно живописных сравнений. Вот только, как бы то ни было, а ударов нормальной силы, пока занпакто развлекалась таким образом, можно было не ждать. Так и кружили они вдвоём с аранкаром, периодически обмениваясь атаками и чуть ли не позёвывая в перерывах между ними. Откровенно говоря, абсолютное нежелание Примеры сражаться и выражение вселенской усталости на его лице чем-то очень импонировали Кёраку. Не будь они врагами, точно стали бы хорошими приятелями. Но судьба распорядилась иначе ещё с момента раздачи «видовой принадлежности». Впрочем, вспоминая одного рыжего синигами и его привычку в случае необходимости объяснять неправоту противника с использованием силы пустого, вложенной в Гецугу… это было не так уж и критично. Вот только сейчас было не место и не время предаваться размышлениям на тему «а если бы…», ведь вокруг бои были в самом разгаре. И помощь Кёраку уже требовалась в паре мест. До этого не нашедшая себе противника Эспада внезапно увидела, что её собратьев по виду… точнее сестёр, причём к тому же ещё и подчинённых — уж для капитана такие моменты были очевидны — методично размазывают тонким слоем по окружающему ландшафту. И если троицу аранкаров уровня так называемых нумеросов четверо лейтенантов сообща уделывали вполне успешно, то с представительницей верхних номеров Эспады им было не справиться даже теоретически. Вообще. Без каких-либо шансов. А значит… Шунсуй подавил тяжёлый вздох. Как же он этого не хотел… — Вы стали серьёзнее, — отстранённо и вежливо прокомментировал аранкар располосованный рукав. — Увы, мирно решить ситуацию не получится, так что стоит разобраться со всем поскорее, — немного мрачно отозвался капитан. — Что же… вы правы, — Эспада мгновенно стал куда более сосредоточенным и требовательно позвал, — Лилинет! — Ну чего тебе, Старк?! — раздражённо отозвалась девчонка, пришедшая с ним. — Не видишь, я занята?! — Хватит развлекаться, — строго оборвал её аранкар. — Скучный ты, — фыркнула та и за долю секунды оказалась рядом. — Ладно уж, давай! — … — тяжёлый вздох был крайне красноречив, а потом Примера положил руку на шлем девочки и на фоне вспыхнувших ореолов силы спокойно произнёс, — Сокрушите, Лос Лобос. Кёраку многое повидал за свою более чем долгую жизнь, да и сам обладал уникальным клинком — Катен Кьёкоцу тут же отреагировали волной довольного одобрения на его мысли, словно бы говоря «да, хвали нас, хвали!», на что он только мысленно улыбнулся. Вот только к тому, что два аранкара сольются в один ресурексион, капитан оказался не готов. Правда объяснение, что они изначально были одним целым, несколько расставило всё по своим местам, но первый удар Шунсуй чуть было не пропустил. Скорость аранкара увеличилась в разы, а от силы начал подрагивать воздух, так что капитану пришлось сбросить маску добродушного раздолбая и начать выкладываться если и не на полную, то уж точно качественно. Жить ещё хотелось, причём долго и с удовольствием. Очень вовремя подключился Укитаке, принимая на свой клинок мощное серо и отправляя усиленный заряд обратно. Как и много лет назад, два капитана понимали друг друга без слов и в бою работали в паре, как хорошо отлаженный механизм. Да, у них давненько не было хорошей практики в подобном, но вплавленные пройденными битвами навыки так просто никуда не девались, выходя наружу в нужный момент. Вот только Примера не испытывал серьёзных неудобств от боя сразу с двумя противниками, порой даже переговариваясь с Лилинет, принявшей вид двух пистолетов. Так что технически их было двое против двоих… Впрочем, если Укитаке больше всего ценил честный бой и соблюдение определённых правил, то Кёраку, пряча усмешку в тени соломенной шляпы, всегда добивался победы любой ценой… И даже с шикаем, вынуждающим играть по определённым правилам, Шунсуй имел множество уловок и не самых честных приёмов в своём арсенале, никогда не чураясь их использовать и бить в слабое место врага. Пожалуй, именно это и помогало загонять в ловушку Старка. Помогало. Но ровно до определённого момента. В какой момент во взгляде противника что-то изменилось, осталось для капитанов загадкой. Одно было понятно точно — теперь сдерживаться он не намерен ни капли. Как показала практика, победить Эспаду без банкая даже довольно опытным бойцам тяжело. Но если той же Сой Фон использовать банкай не позволяла только упёртость, помноженная на убеждение, что личная ракетная установка ну вот никак не соответствует главе отряда тайных операций, то здесь были совершенно иные причины. Укитаке, конечно, если совсем прижмёт, активирует вторую ступень высвобождения меча, но Кёраку прекрасно знал, что после этого капитан тринадцатого загремит к Унохане минимум месяца на три. А банкай самого Шунсуя… Нет, если бы он хотел избавиться от всех, кто сражался совсем рядом, то его активация с лёгкостью бы это устроила. Так что этот бой приходилось тянуть на способностях шикая, опыте, навыках и сработанности с Укитаке. И всё равно было тяжело. Ситуация стала и вовсе патовой, когда неприметный аранкар, явно не от мира сего, неожиданно и непонятно отчего выстрелил серо в спину Укитаке. Тот, в этот момент как раз перенаправляющий атаку Примеры, просто не успел среагировать должным образом, хотя и сместился так, что урона получил меньше, чем мог бы. В любом случае Джоширо оказался временно выведен из строя. Кёраку стало совсем сложно, и порой даже проскальзывали мыслишки, что можно рискнуть и попробовать как-нибудь уменьшить поражающий радиус своего банкая. Впрочем, он тут же себя одёргивал, напоминая, что если не смог добиться нужного результата за несколько веков тренировок, то в бою уж точно не стоит пытаться. Краем глаза Шунсуй всё равно отслеживал, что происходит у других, и увиденное его совсем не радовало. Четвёрка лейтенантов не иначе как чудом держалась против скучающей Трес, Айзен с Ямамото всё ещё не вступили в открытое противостояние, хотя главнокомандующий уже был в шаге от активации шикая, так что Кёраку уже через несколько секунд почувствовал жар, исходящий от распечатанного Рюджинджакки. Комамура выступил против Тоусена, но там всё было совсем неясно и пока больше сводилось к разговору, хотя у Шунсуя были серьёзные опасения, что теперь бывший капитан девятого уже не по зубам капитану седьмого… Сой Фон вместе со своим лейтенантом на максимальной скорости старались избежать встречи с силой Сегунды, от которой несло смертью… Одно радовало — столбы ещё держались, так что все разрушения не выходили за пределы искусственно созданного города. Но это не отменяло того, что любая шальная атака способна это изменить. И в этот момент, словно в насмешку, небо прочертила гигантская гарганта, из которой стало появляться нечто гигантское.