Criminal

Он назвал её ребёнком. Р-е-б-ё-н-к-о-м. Сара всё ещё помнит, как её пошатнуло, как зашумела в ушах кровь, как тошнота подкатила к горлу, когда она услышала эти слова, слетевшие с его уст. Это мог быть эпичный и неравный, учитывая габариты Аарона, бой, но когда Хилл прижал Вишню к стенке и заорал: «Какого хрена ты притащил сюда ребёнка?!», Сара поняла — шоу отменяется. Никто не надерет зад этому голубоглазому, его, черт подери, отчитают. Он ведь просто привёл ребёнка в бар. Просто привёл ребёнка. Стыд смешался с разочарованием, смущением и обидой. Ей трудно было находиться среди всех этих «взрослых», и казалось, что все взгляды направлены на неё одну. И что все кругом смеются с неё. Даже Аарон. Наконец, немая сцена прерывается, все возвращаются к своим делам, а Хилл отрывается от Вишни, позволяя ему коснуться ногами пола. Тот фыркает, поправляя кожаную куртку, и, устремив взгляд голубых глаз в сторону Сары, отвечает: — Так сказал бы, что первый застолбил девчонку. Пардон, мадемуазель, месье сегодня слегка поддат, а потому бес его попутал. В жизни к вам не подошёл бы, зная, что вы на попечении у нашего великодушного босса. Позвольте откланяться. Изобразив очень, очень корявый реверанс, Вишня делает вид, будто снимает шляпу, а затем, схватив чей-то стакан с барной стойки, спешит слиться с толпой, перед этим пробормотав что-то вроде: «Чёрт, так и не потрахался сегодня». Сара в ошеломлении наблюдает за его удаляющимся силуэтом, не в силах поверить в произошедшее. Но Аарон вдруг подходит к ней, заставляя девушку переключить всё внимание на его персону. — Он непробиваемый, так ни черта и не понял из сказанного, — с досадой говорит мужчина, проводя ладонью по лицу. Только сейчас Сара понимает, что взгляды, направленные в её сторону — не её разыгравшаяся фантазия, а факт, и девушка обхватывает себя руками. Ведь разглядывают они её так, словно на девушке ни дюйма одежды. — Я тоже ничего не поняла, — вернув взгляд к Аарону, говорит Сара. — Как ты мог сказать, что я ребёнок? В тёмном янтаре отражаются блики прожектора, и выглядит это игриво, и ухмылка его игривая, так к себе притягивающая, заставляющая Сару сглотнуть слюну и смущённо опустить взгляд. Она уже не чувствует, как пылают щеки, но и земли под ногами не чувствует тоже. Пока он так на неё смотрит. — Хочешь это опровергнуть? Пламя мигом перебирается в голубые глаза Сары. Она смотрит на него из-под опущенных ресниц, с раскрасневшимися щеками и лёгкой улыбкой на искусанных губах, так что мужчина изо всех сил заставляет себя включить строгого папочку, который готов отчитать её за легкомыслие. Но... что мешает ему включить просто папочку? Они оба прокашливаются, словно в эту самую секунду их мысли пересеклись и всему миру показались. Аарон хмыкает и кивает в сторону выхода. — Докажи, что ты взрослая самодостаточная девушка, которой ничего не стоит свалить отсюда к чертям собачьим. Сара обескураженно приоткрывает рот. Она ждала, что он предложит ей выпить или что-то вроде того, но, черт, серьёзно? К чертям собачьим? Так грубо? — Но мне нравится здесь, — девушка выпрямляется, оглядываясь по сторонам. Нет, конечно же, ей здесь не нравится. Громкая музыка, алкоголь, какие-то уголовники в кожаных куртках и с пугающими лицами, обстановка мрачная и не внушающая никакого доверия. Ещё и эта барменша постоянно косится. — Никогда не была в баре байкеров, — выдохнув, снова говорит она, вызывая у Аарона улыбку. — Что? Улыбка переходит в смешок, а тот, между тем, в откровенный хохот. Сначала Сара обижается, но то, как меняется его лицо, когда он смеётся, заставляет девушку улыбнуться тоже. В уголках глаз появляются морщинки, а сам янтарь искрится таким светом, который непременно освещает весь этот мрак. — Байкеры, значит? — перестав хохотать, он проводит ладонью по тёмным зачесанным назад волосам, снова приковывая к себе её взгляд. — Это ты к байкеру в тачку села? — Не знаю. Ты скажи. От тона её резкого снова хочется смеяться, но Аарон остаётся серьёзным, смерив её взглядом, не требующим возражений. Только сейчас он замечает её прикид, только сейчас в голову ударяет этот чёртов бурбон, только сейчас его вдруг начинает шатать. Удивлённый взгляд ползёт от её ровных стройных ног до приоткрытой груди, он даже замечает выглядывающий чёрный кружевной бюстгальтер, и тогда уж фантазия его пускается во все тяжкие, и все его мужское либидо пробуждается, и выпитые бокалы дают о себе знать... становится жарко, поистине жарко, и он поднимает потерянный взгляд к её приоткрытым губам, к её огромным голубым глазам, расширенным в удивлении, ведь Сара всё ещё не понимает, почему он так на неё смотрит. Не справившись со своим тестостероном, Аарон всё же позволяет себе наклониться к её уху, и, переложив длинные русые волосы на правое плечо, зашептать, едва касаясь губами её уха: — Не стоит разговаривать со мной подобным тоном, мисс Почемучка. Сара нервно сглатывает, уперевшись стеклянным взглядом в стену. Аарон отстраняется с улыбкой, и кожа её всё ещё помнит жар его губ, и мурашки никуда не делись, как и бешеное сердцебиение. Внизу живота все стягивается в тугой узел, когда его глаза её глаза находят, а сердце готово вырваться из грудной клетки, но Сара уверенно держится на своих двоих, не подавая виду. Наконец, когда эти странные бессмысленные игры Аарону надоедают, он хватает свой бокал с барной стойки, делает пару глотков и ставит его обратно. Этих нескольких минут достаточно, чтобы О'Нил окончательно пришла в себя и вернулась на Землю. — Я должен отвезти тебя домой, но я выпил. Как насчёт того, чтобы тебя подвёз кто-нибудь из моих ребят? Девушка немедленно хмурится. — Что значит «из твоих ребят»? И, погоди, что имел в виду этот, эм, Вишня, когда называл тебя боссом? Ты что, главный байкер? — Слишком много вопросов, — он устало вздыхает и на Сару не смотрит, выискивая из толпы пьяных, орущих и танцующих уголовников знакомые лица. — Чёрт, они все вхлам. Но я не могу сесть за байк, впрочем, ты тоже. — А машины у тебя нет? — с надеждой спрашивает она. — Какая машина? Забыла, я же байкер, — Аарон усмехается и резко хватает девушку за руку. — Ладно, пошли на улицу, может быть, кто-то более вменяемый там. За эти десять с лишним минут народу в баре стало гораздо больше, и Хиллу приходится расталкивать всю эту пьянь на пути к выходу. Он то и дело оборачивается, обводя обеспокоенным взглядом маленькую фигурку Сары, а затем толкает тяжёлую железную дверь, втягивая носом промозглый ноябрьский воздух. Пахнет ночью, сигаретами, чьей-то блевотиной. О'Нил морщит нос. Возле входа курят и о чем-то переговариваются двое. Оба в кожаных куртках, оба шатаются, оба ржут, как ненормальные. Аарон подставляет два пальца к виску, изображая выстрел. Лицо Сары почему-то озаряет победная улыбка. Она почему-то знает, к чему это ведёт. — Мне, чёрт возьми, просто не верится, что тебя придётся провожать пешком. Сара усмехается. Бинго! Но Аарон возвращает к ней свой взгляд, и она мигом становится серьёзной, невинно пожимая плечиками. — Где ты там сказала живёшь? — Эймонс-стрит, это возле школы. — Да уж, я помню, — взгляд снова падает на её прикид, и Аарон недовольно поджимает губы. — Застегнись и идём. Тысячи фейерверков взрываются в душе девушки, когда она послушно застегивает куртку и следует за Хиллом, едва успевая за его широким шагом. Они идут плечом к плечу, молча, выдыхая облака пара этой морозной ноябрьской ночью, и Сара молча ждёт, когда мужчина вымолвит хоть слово. Учитывая, что смена её закончилась меньше часа назад, сейчас не должно быть и девяти вечера. Этот бар находится у черта на куличиках, ехали они с Вишней около десяти минут, значит, десять минут от лавки миссис Хилл на запад — они где-то в районе старого Калм-парка. Отсюда до дома около получаса. Высчитав, наконец, количество времени, проведённого наедине с Аароном, Сара широко улыбается. Она ликует. А чего ликует — непонятно. Холодно, темно, она голодная, мама ругаться будет, ещё и Люк наверняка обиделся. Зато выходные впереди. Зато Аарон рядом. С ним, вообще-то, спокойнее. И веселее. — Кстати, я тут подумала... — Сара решает: как бы тактичнее ей сейчас намекнуть о своей сексуальности, ведь он не сделал ей ни одного комплимента. Но, запнувшись под его заинтересованным взглядом, девушка выдаёт нечто совсем иное. — То есть... я хотела сказать... я получила пятёрку за решенный тобой пример. Хилл ухмыляется, качая головой. — Хорошая девочка. Сара упирается взглядом в асфальт. Фразы, произнесенные таким глубоким тоном, по определению звучат двусмысленно. — Так ты байкер-бухгалтер? — Байкер, бухгалтер, зубная фея... у меня много талантов, — лениво отвечает он, заставляя девушку закатить глаза. — Сколько мне лет, Сара? Округлив глаза, школьница пытается не упасть в лужу со своими догадками. — Не знаю, тридцать? — Тридцать четыре, — быстро отвечает он. Девушка выпускает удивлённый вздох. Тридцать четыре... в два долбанных раза Аарон Хилл старше Сары О'Нил. С ума сойти. Ангел на плече рвёт на себе волосы. Демон ухмыляется, обводя Аарона красноречивым взглядом. Сара пожимает плечами. — Так ты байкер или бухгалтер? Аарон резко останавливается. Она уходит вперёд, задумавшись и не заметив пропажи, но затем вдруг останавливается, оборачиваясь на мужчину. — Что? — кричит она, разводя руки в стороны. Его силуэт почти сливается с темнотой, и если бы не фонарь на противоположной стороне улицы, Сара решила бы, что Хилл сбежал. Но он, наконец, возобновляет путь, подходя к девушке и хватая её за плечи. — Ты напоминаешь мне Вишню, — заглянув в огромные от удивления глаза, говорит он. — Также напролом идёшь и намеренно ничего вокруг себя не замечаешь. Она отвечает ему тихой девчачьей усмешкой. Когда Аарон её отпускает, Сара ещё несколько секунд чувствует тепло его рук на своих плечах, но внимание на этом долго не задерживается, так как мужчина снова уходит вперёд, оставляя её одну. — И как так вышло, что ты села к нему в тачку? Он тебе угрожал? — Нет, я сама села, — Сара, наконец, нагоняет Аарона. — Вообще-то, меня провожал друг, и он сказал, что я серая мышь... — Бред, — Аарон фыркает. — Кто он, чтобы так говорить? — Ну, он сказал немного иначе, это я сама додумала. И я решила доказать ему, что это не так. А тут мимо проезжал этот парень... Вишня. Вот я и села к нему. Мужчина молчит, обдумывая информацию, и, вероятно, выстраивая очередь вопросов. Всё это время Сара неотрывно следит за ним: за тем, как меняются эмоции на его лице, как он хмурится, затем ухмыляется своим мыслям, затем переводит свой взгляд на неё. Девушка мгновенно отворачивается, делая вид, что смотрит в другую сторону и вовсе в нем не заинтересована. Но она и не должна, не должна быть в нем заинтересована! В этом взрослом, таинственном мужчине, что вдвое старше её. — Я тебе никто, я пьян, а ещё мне плевать, поэтому не буду отчитывать тебя в стиле «нельзя так делать, Сара» или «получишь ремнем по заднице за такие проступки, Сара», хотя, с последним я бы поспорил... — они одновременно выдыхают и встречаются взглядами, а её вспыхнувшие щеки его только забавляют. — Перейдём к следующему вопросу. Сара неловко прокашливается, прикладывая ладони к лицу. Они переходят дорогу молча. — Так вот. И кто же этот парень, что даже не смог тебя проводить и возложил эту ношу на меня? Кто этот сопляк? Вы встречаетесь? Вопросы его не звучат резко, а, скорее, лениво, он словно пользуется неловким молчанием Сары. Наконец, засунув руки в карманы, девушка хмурится и подаёт голос: — Люк очень хороший, — румяного лица касается тень улыбки. — Но я бы не стала встречаться с ним даже под страхом смерти. — И почему же, просветишь? Недостаточно хорош для такой умницы, как ты? — Нет, просто он слишком во мне заинтересован. И он... мне не нравится. Я не влюблена. — А в кого влюблена? Сара переводит взгляд на Аарона, чуть задрав голову, рост-то внушительный. Он некоторое время смотрит на неё, пытаясь найти ответ в огромных голубых глазах, но там лишь любопытство, смешанное с каким-то детским восхищением. — Ни в кого, — девушка сглатывает, мысленно возвращаясь во все прочитанные сказки о любви. — Но я уверена, что скоро встречу того, с кем все будет как в книжках, от которых я с ума схожу. — О чем эти книжки? О спящих принцессах, прекрасных принцах? — с усмешкой спрашивает Аарон. — И о драконах, — добавляет Сара. Поперхнувшись воздухом, мужчина вдруг останавливается и немигающим взглядом смотрит на беззаботную девушку. Он щурится, пытаясь найти в её словах подвох, но Сара продолжает путь, снова не заметив отсутствия Хилла. Придя в себя, Аарон догоняет её, отмечая про себя, что они почти пришли к её дому, где в каждом окне горит свет. Они останавливаются в нескольких ярдах от него. Сара оборачивается к мужчине с улыбкой, но на её лице нет радости. Время, проведённое с ним, пролетело как один миг. Аарон разводит руки в стороны. — Что ж, принцесса, тебе пора в кроватку, смотреть свои разноцветные сны, — Хилл поднимает брови, улыбаясь уголком губ, на что девушка закатывает глаза. — Ладно, иди уже, у меня, чёрт, весь бурбон выветрился, а я хочу ещё. Немного поколебавшись, Сара все-таки отвечает: — У меня есть бурбон дома. Наверное, папа забыл, когда уезжал. — Уезжал? — Ну да, — она вздыхает, прикусив нижнюю губу. — Он сказал, что у него проблемы с деньгами, вернулся в Балтимор... но я думаю, что у него просто появилась другая. Лицо Аарона непроницаемо, не выдаёт никаких эмоций и даже его-её любимую ухмылку. Она не понимает, о чем он думает, а оттого и её мысли начинают путаться и направляться в совершенно иную сторону. — Так вот, у меня есть бурбон... — Но я же не твой отец, Сара, — отмечает он, наконец, ухмыльнувшись и проведя языком по нижней губе. Этот маленький жест окончательно запутывает девушку. Она качает головой и усмехается, не отрывая от него взгляда. — Но это не мешает мне называть тебя папочкой. Выстрел в лоб. В очередной, мать его, раз. Аарон находится быстро, усмехаясь и качая головой, пока пара невинных глазок испепеляет его своей наивностью. А затем Сара, как ни в чем не бывало, пожимает плечиками, словно не сказала ничего, что могло бы заставить волну возбуждения и мурашек пробежать по напряжённому телу Аарона. — Это я к тому, что ты так всем интересуешься, прямо как мой папа, — сладко лепечет она, наматывая на пальчик светлый локон. Ведь это правда, правда то, что она имела в виду. Никакого скрытого смысла, ничего пошлого, что уже развилось в пьяной голове Аарона Хилла. И это добивает его прикладом по голове. — Как твой папа, ну да, — он выдыхает холодный ночной воздух и переводит взгляд на окна её дома. — Ладно, можешь идти. Уже поздно. — Ладно. Она невинно улыбается, подходит к нему, встаёт на носочки, и, касаясь обеими ладонями его тяжело вздымающейся широкой груди, вдруг целует ошеломленного мужчину в щеку. Аарон приоткрывает рот, получив очередной удар по лицу от этой девчонки, но той уже и след простыл — убегает, чёртовка, к своему дому, и даже не оглядывается. Но взбежав на порожки и прикусив губу, позволяет себе мило помахать ему рукой и прокричать: — Спасибо, что проводил! Он усмехается, и, не отвечая девчонке, разворачивается и уходит. Проводив его взглядом, Сара поднимает горящие глаза к потолку веранды и опирается спиной о деревянную дверь, касаясь пальцами горящих губ. Щетина его колючая, крепкий запах мужского парфюма, смешанный с бурбоном, удивлённый взгляд карих глаз... всё это поднимает целую волну радости в душе, захлестывает с головой и заставляет табун мурашек пробежать по всему телу. Не переставая улыбаться, замёрзшая школьница, наконец, входит в дом. Улыбка мгновенно пропадает с лица. Ведь в прихожей, сложив руки на груди и недовольно сжав губы, стоит мама. Сара нервно сглатывает. — И где тебя носило?