***
1998г После завтрака Кикимер подал Кэтрин свежий номер "Ежедневного пророка", который та спокойно приняла, поблагодарив домовика. Убрав все тарелки со стола, Кикимер принёс Кэтрин чашку горячего чая. Девушка кивнула головой в знак благодарности, взяла чашку в левую руку и отпила немного чая. В это время глаза Кэтрин быстро бегали по статьям, первую полосу она уже миновала. Поставив чашку на блюдечко, волшебница перевернула страницу газеты и начала изучать мелкие статьи, обычно сообщающие уже не столь важные новости, как Поттер, Воландеморт и тайны Дамблдора, которые открывались всё больше и больше после его смерти. Внимание Кэтрин привлекла небольшая статья на семь строк, в незаметном заголовке которой было сочетание букв:Геллерт Гриндевальд
Кэтрин тут же принялась рассматривать её поближе, но стоило ей это сделать, как она пожалела об этом. Ведь статья была не про каких-то ещё пойманных сторонников Гриндевальда или архивы его планов в прошлом. Статья говорила о кончине Гриндевальда в собственной камере. Холод прошёлся по телу Кэтрин, а сама она застыла, замерла, сердце перестало биться, дыхание прервалось. Она на миг не поняла, как сделать новый вдох, будто забыла, как это нужно. Геллерта Гриндевальда объявили умершим после того, как не обнаружили в его собственной камере. —Мракоборцы не будут искать Гриндевальда,—заявляет министр магии.—Он никому не нужен, и уже ничего не сделает вследствие своего возраста и здоровья... Поэтому мы объявляем его как умершего. Лицо Кэтрин, в том числе её тело, задрожало от непонятных чувств, смешавшихся в одно целое после прочтения статьи. Кэтрин отшвырнула газету на стол так далеко, что та почти оказалась на другом конце стола. На лице девушки можно было заметить нарастающую злобу во всей её красе, щёки покраснели, зубы были сжаты так, что почти скрипели. Волшебница взяла чашку с чаем и швырнула её влево, прямо на стену с диким криком. Чашка раскололась при ударе, а чай растёкся по стене вниз. Эту же участь настигло и блюдце, которое Кэтрин крепко взяла в правую руку и бросила со всей силы прямо. Внезапно в холле послышались звуки быстрых шагов, спускавшихся по лестнице с верхнего этажа. В кухню вошёл Деаваль и Кикимер, которые увидели бешеное состояние Кэтрин, дышавшую слишком активно. Те хотели было спросить, что случилось, но девушка опередила их. —Гриндевальд мёртв!—выкрикнула Кэтрин диким голосом неожиданно. Кэтрин обошла угол стола, приманила газету к себе магией и, пока она шла к Кикимеру с Деавалем, разрывала её на части от гнева. Подойдя к ним двоим, Кэтрин не смирила свой пыл, кровь в её жилах закипела до предела, хотелось всё метать и убивать, что попадётся под её горячую руку. Куски газеты разлетелись по полу у ног Кэтрин. Кикимер взглянул на хозяйку с милосердным, нежным взглядом, как и Деаваль. —Кто-то убил его!—взревела Кэтрин, из глаз которой выступили горячие слезы. —С чего ты это взяла? Может... —Замолчи!—заткнула Деаваля Кэтрин.—Не притворяйся, что тебе не всё равно! Деаваль видел, что свирепый пыл Кэтрин не утихает, а потому подошёл к ней и крепко обнял, чтобы та не вырвалась и не натворила чего-нибудь ещё плохого. Кэтрин пыталась вырваться из его объятий, но тот держал её слишком сильно. —Отвали!—взревела Кэтрин вновь.—Я не хочу видеть ни тебя, никого! Перестань проявлять сочувствие ко мне, пытаясь успокоить! Ты всегда его ненавидел! Теперь ты доволен?! Он мёртв! Кэтрин оттолкнула Деаваля так сильно, что тот чуть не упал назад, споткнувшись о Кикимера. Девушка прошла на кухню, а те наблюдали, что же она сделает следующим. И пожалели. Из кухни Кэтрин вышла с белоснежными тарелками, которые тут же полетели в сторону Деаваля и Кикимера. —Вон!—выкрикнула Кэтрин, бросив тарелку в них, но те успели увернуться, и посуда раскололась о стену. —Прочь! Не хочу вас видеть!—продолжала Кэтрин, швырясь тарелками в Деаваля и эльфа.—Никчемные, ничтожные! Прочь с моих глаз! Кикимер схватил Деаваля за левый рукав и потащил его из кухни в холл, закрыв дверь за собой. Тарелка ударилась прямо в только что закрытую дверь, и раскололась. Когда вся посуда была разбита на кухне, Кэтрин сделала глубокий вдох и направилась к выходу. Она открыла дверь и вышла из кухни, начав подниматься по лестнице, чтобы запереться потом в спальне и больше не выходить оттуда. Кэтрин заперла дверь своей спальни, наложив несколько заклинаний. Кикимер несколько раз пытался проникнуть в комнату Кэтрин, но девушка кидала в него проклятиями, так что тому приходилось трансгрессировать обратно. Деаваль же, как волшебник, не мог аппарировать в комнату Кэтрин из-за действия заклинаний, поэтому доступ был только у домовика, так как у него было преимущество в магии, чем у волшебников. Каждый день Кикимер пытался войти в комнату Кэтрин, но та, на его удивление, боролась с этим. Он хотел принести ей даже еду, чтобы хозяйка не голодала, но девушка же отвергала и это. Несколько дней спустя дверь комнаты Кэтрин открылась. Из спальни девушка вышла вся бледная, под глазами виднелись синяки, живот урчал, болел от голода. Слабость настигла Кэтрин, которая уже двигалась к лестнице. Волшебница с трудом спустилась по лестнице в холл, едва не упав. Скрип двери гостиной заставил Кэтрин поднять голову и повернуть её в сторону звука. Деаваль вышел из гостиной и увидел призрачный вид девушки, которая едва держалась на ногах. Деаваль подошёл к ней стремительно и схватил Кэтрин, подняв на руки. Кикимер вышел из гостиной и увидел эту картину. Деаваль повернулся с ослабевшей Кэтрин, голова которой опустилась, а глаза закрылись, к эльфу. Тот мгновенно побежал на кухню, а Деаваль за ним. —Кладите её сюда,—приказал Кикимер, указав на стол. Деаваль положил Кэтрин на деревянный стол, а Кикимер уже прибежал к ним с бодрящим напитком. Эльф поднялся на стол и приблизился к хозяйке, приложив к её белым губам горлышко пузырька. Зелье потекло по уголками губ, но не внутрь. Потому Деаваль открыл рот Кэтрин, и эльф влил в глотку девушки зелье. Кэтрин закашлилась, но не открыла глаза, лишь морщинки на лбу показались, брови нахмурились. —Ей нужен покой,—сказал Кикимер сухо, переметнув свой взгляд с Кэтрин на Деаваля. Парень нежно взял Кэтрин на руки и понёс наверх. Деаваль отнёс её в спальню и положил девушку на кровать. Кэтрин пролежала несколько дней, Кикимер приносил ей еды и кормил. У девушки уже не было сил сопротивляться, а потому она сдалась, начав есть.***
Ночь Кэтрин ровно дышала, лёжа на кровати на левом боку. Еда дала ей немного энергии, теперь же пришло время спать. Однако всё было не так гладко, как Кэтрин того хотелось. Странный звук медленно подкрадывался откуда-то к Кэтрин, словно чей-то шёпот, навязчивый и слегка пугающий. Возможно, волшебнице лишь показалось, что что-то двигалось к ней. —Пора!—раздался эхом мужской, до боли знакомый голос. Кэтрин нахмурила брови сквозь сон, не понимая, что происходит... Она знала этот голос, тот самый, что причинял ей не раз боль, желая отомстить. —Кэтрин,—лелейно позвал её всё тот же голос. Кэтрин очнулась в каком-то тёмном месте, где ничего не было видно. Однако чьё-то присутствие всё же она чувствовала всем телом, которое напряглось до предела. —Думаю, ты понимаешь, что скоро начнётся,—сардонически усмехнулся мужской голос. —Кто ты? —Ты знаешь ответ, Мерлин!—выкрикнул он громко с нетерпением. Кэтрин оглядывалась по сторонам, не понимая, откуда исходит звук и где сам человек, который его издаёт. В помещении было настолько темно, что девушке не удалось распознать мага. —Ну же, Кэтрин,—мужские руки откуда-то появились и взяли ладони Кэтрин в свои. Эти руки были холодными, почти неосязаемыми, призрачными. Словно были мертвы. Кэтрин пыталась одёрнуть их, но мужские ладони сильно сжали её кисти рук. —Великий день близится,—Кэтрин ощутила его шёпот у своего левого уха, отчего у неё мурашки пошли по телу.—Скоро всё изменится... Затем мужчина усмехнулся в ухо Кэтрин, отчего та отдалилась в испуге, вырвав свои руки из его собственных. Его голос как гул врезался в уши волшебницы. Кэтрин открыла широко глаза и увидела очертания комнаты в доме Блэков. Как бы хотела она встать, но слабость не позволяла ей такой роскоши. Она безумно хотела сейчас встать, собраться и уйти назад, в Хогвартс, чтобы помочь тем, кто нуждается в помощи, лишь бы забыть этот сон. Когда она в действии, то забывается всё самое плохое, однако последнюю новость, которую она прочитала в газете... Нет, она её никогда не забудет. Это было хуже, чем полоснуть ножом по горлу, вонзить мечом в живот, страдать от физической боли. Эту боль нельзя было вылечить простыми лекарствами, она будет тебя разъедать изнутри до тех пор, пока ты не умрёшь или не поддашься безумству.***
Май Спустя несколько дней Кэтрин стало лучше, а потому она, почувствовав себя гораздо легче, тут же вскочила с кровати и направилась на кухню, чтобы поесть. После этого она немного отдохнула и надела свой боевой наряд, начав тренироваться. Разные заклинания летали в защитную стену, которую Кэтрин сама же создала в гостиной, чтобы комната осталась цела. Деаваль и Кикимер же как бы ни старались отговорить Кэтрин перестать заниматься, так как её организм ещё не до конца окреп, волшебница наплевала на это, лишь бы не сидеть в комнате одной и не остаться наедине со своими мыслями. Этой же ночью Кэтрин было видение. То самое видение, которое когда-то она видела очень давно. Так давно, что и забыла про его существование. Хогвартс горел, был разрушен до такой степени, что ни Фред, ни Джордж не смогли бы так напроказничать. Кэтрин понимала, что это всё не простое видение, а пророческое. Слишком было всё отчётливо видно, словно ведьма сама там ходила. Однако Кэтрин была не одна, она снова увидела тех лежащих на земле студентов, погибших в бою. Кэтрин очнулась ото сна, теперь она могла встать с кровати, чтобы протереть глаза и понять, что сейчас она в реальном мире. Утро для Кикимера и Деаваля выдалось тяжёлым. Кэтрин прямо за завтраком рассказала свои планы, которые тут же заставили их двоих застыть в глубоком удивлении. —Ты спятила?—выкрикнул Деаваль, когда Кэтрин рассказала им всё, допив чашку чая. Девушка встала из-за стола, схватила черную кожаную куртку со стула, на котором только что сидела, и надела её. —Нет,—безразлично ответила Кэтрин, направившись к выходу. Путь Кэтрин преградил Кикимер, бросившийся к ней со всей поры. Он выставил свои ручки так, чтобы девушка не смогла обойти его так быстро. —Отойди, Кикимер,—попросила его Кэтрин вежливо. —Нет! Хозяйка должна остаться здесь! Вам не следует этого делать! —Я не твоя хозяйка, Кикимер,—так же нежно ответила Кэтрин.—И никогда не была ей. Твой хозяин Гарри, а не я. —Несносный мальчишка не достоин быть во главе чистокровного дома Блэков! А ещё он оставил Кикимера одного на произвол судьбы!—горячо возражал эльф, но Кэтрин уже обошла домовика. Ведьма вышла в холл, застегнула куртку и проверила свою палочку в левом рукаве. Деаваль вышел из кухни, а эльф с негодованием за ним, явно был расстроен происходящим. —Я с тобой,—сказал Деаваль твёрдо и уверенно. Кэтрин повернулась назад и увидела в Деавале неподдельную храбрость. Кикимер обошёл его и встал рядом с ними. —Одевайся быстрее!—приказала Кэтрин Деавалю, ожидая, когда тот двинется. Парень мигом ринулся к лестнице, начав подниматься по ней. Кикимер со злым укором посмотрел на Кэтрин, словно она стала ему врагом. —Госпожа должна послушаться Кикимера. Кикимер знает, что делает и говорит. Хо... Госпоже не стоит уходить... —Все претензии к твоему хозяину, Кикимер, к мистеру Поттеру, а не ко мне... —Прошу,—эльф упал на свои колени прямо у ног Кэтрин.—Заберите у мальчишки договор! Я не хочу прислуживать этой полукровке! Хозяин дома Блэков должен быть только чистокровным! Всегда! —Но я же не Блэк,—отозвалась Кэтрин, увидев, как по лестнице спускается Деаваль со своей курткой, по дороге надевая её. —Я готов,—отрапортовал Деаваль, подойдя к Кэтрин. Кэтрин взглянула на бедного эльфа, прижавшегося к её левой ноге. Девушка посмотрела на Деаваля и кивнула ему. Они оба двинулись, но Кэтрин не смогла. Кикимер схватил девушку за левую ногу, вцепился в неё своими ногтями и не отпускал. —Нет!—завизжал эльф, который уже всем телом прижался к ноге Кэтрин. Кэтрин взглянула на Деаваля, а тот на эльфа, который нарочно не отпускал девушку. —Кикимер!—закричала Кэтрин.—Немедленно отпусти меня, иначе не заберу у Поттера документ! Лицо Кикимера застыло, было непонятно, то ли он был безумно рад, то ли испугался, что если он её не отпустит, то "будущая" хозяйка не вернётся к нему. Кикимер ослабил хватку и спустился с ноги Кэтрин, которая тут же устремилась вместе с Деавалем к выходу.***
Окрестности Хогвартса Кэтрин и Деаваль трансгрессировали в Запретный лес, а затем вышли к самому замку. Они вошли в него и прошли дальше, устремясь к Большому залу. Чем ближе путники шли к Большому залу, тем сильнее были слышны радостные, ликующие голоса. Кэтрин и Деаваль побежали туда, а когда пришли к воротам зала, то увидели огромную толпу учеников. —Да здравствует Гарри Поттер!—кто-то крикнул из студентов, так что было слышно и сквозь эти смешанные торжествующие голоса. Кэтрин увидела Отряд Дамблдора и Орден Феникса, которые радушно обнимали всех. Волшебница взглянула на Деаваля, стоявшего по правую сторону от неё. Его взгляд был полурасслаблен, но серьёзен. —Вы храбро сражались!—раздался мужской полушёпот по всему залу, так что все притихли разом, однако две девушки душераздирающе закричали, находясь по разные стороны зала; огонь факелов чуть ослаб.—Я не хочу убивать вас. Я оставлю вас в покое, если вы отдадите мне Гарри Поттера... А теперь я обращаюсь только к тебе, Гарри... Приходи в Запретный лес. —Чего же вы стоите?!—выкрикнула из слизеринцев Паркинсон, указывая пальцем на Поттера. МакГонагалл повернулась к факультету Слизерин и укоризненно взглянула на Пэнси. Кэтрин тоже перевела взгляд на свой факультет, её лицо явно выражало недовольство, немного стыда за действия слизеринцев. —Мистер Филч,—обратилась Минерва к старому завхозу,—проводите мисс Паркинсон и остальных слизеринцев в подземелье, раз они предпочли быть в безопасности. Филч вытаращил глаза, трясясь, и посмотрел на Минерву, а затем взглянул на родной факультет с сочувствием. Завхоз устремился к выходу, а слизеринцы нехотя последовали за ним. Когда Минерва провожала уходящих взглядом, то увидела в проходе стоящих Кэтрин и Деаваля. На лице профессора тут же появилась добродушная улыбка, радость затрепетала в её старческой груди. Минерва устремилась к ним, а подойдя, тут же обняла Кэтрин так сильно, что девушке стало трудно дышать. Несмотря на это, Кэтрин всё же так же была бесконечна счастлива увидеть профессора. Минерва отпрянула и взглянула в лицо Кэтрин с глубоким уважением, преданностью и радостью. Глаза женщины излучали тёплый свет. —Я очень рада видеть вас, мисс Мерлин,—отозвалась Минерва, а затем обернулась, услышав какой-то шум за своей спиной. Ученики увидели Кэтрин, а потому тут же устремились к ней. Минерва взглянула на Кэтрин вновь и увидела её восторженное лицо. Все стали пламенно обнимать Кэтрин, благодаря за помощь, которая им была так нужна, когда те получали раны и ушибы от зверств пожирателей. —Мисс Мерлин,—позвала её Минерва строгим уверенным голосом. Кэтрин повернула голову назад и увидела профессора, ожидавшего её. Девушка еле высвободилась от рук и объятий своих учеников и подошла к МакГонагалл. —Начинается война,—мрачно произнесла Минерва, видя, как лицо Кэтрин меняется от радостного к печальному.—Пойдемте со мной, нам нужно успеть ещё многое... Кэтрин уверенно кивнула и последовала за милой, но крепкой старушкой. Деаваль пошёл за ними, даже не бросив взгляда на учеников Хогвартса. —Нам нужно "разбудить" наших стражников,—хмуро сказала Минерва, придя вместе с Кэтрин к большому выходу из замка. Кэтрин видела, как ученики и учителя то входят, то выходят из Хогвартса. Минерва повернулась и увидела Молли Уизли, которая только что пришла к ним обеим. —Рада вас видеть, Миссис Уизли... Молли кивнула, её лицо было настолько напряжено, что морщины были не только на её лбу, но и около уголков глаз и рта. Внезапно Кэтрин увидела идящего к ним Горация Слизнорта, поседевшего, толстенького профессора с искривленным в ужасе лицом. —Гораций,—полушёпотом произнесла Кэтрин, кинувшись к нему. Гораций увидел Кэтрин, но не успел даже отреагировать, как почувствовал на своих плечах женские руки. Кэтрин крепко его обняла, из её глаз хлынули слёзы, покатившиеся с её щёк прямо на правое плечо Горация. Кэтрин вдруг осознала, что он—связь Дамблдора с ней. Он тоже знал его, так что понимает, какого это, потерять друга... Общая беда объединяет людей... Гораций грустно и мрачно обнял Кэтрин, положив свою морщинистую левую руку на её спину, слабо похлапывая. —Не умирай,—шёпотом произнесла Кэтрин ему на ухо, отчего у того ёкнуло что-то в сердце, будто ему пришло озарение, что война действительно начинается.—Не смей умирать... иначе я найду тебя и нарушу все правила, воскрешу... Гораций слабо улыбнулся, узнав, что он не безразличен Кэтрин. Несмотря на их странное знакомство, она всё равно дорожит им, как настоящим другом, это-то и было приятно ему. Кэтрин отодвинулась от Горация, который увидел блестящие слёзы на её розовых щеках. Девушка видела в его глазах слабый огонь надежды, который едва горел. Профессор действительно изменился, по замечанию Кэтрин, время его не пощадило, морщин стало больше, волос седых не убавилось. За спиной раздался шум и грохот, из-за чего Кэтрин тут же обернулась в испуге. Она увидела стражей, которых Минерва призвала, чтобы защищать Хогвартс. Когда все каменные стражи оказались на земле, Минерва приказала им охранять Хогвартс. Девушка подошла к Минерве и Молли, а в это время появился Деаваль. Кэтрин подошла к Минерве с растерянным взглядом. МакГонагалл внезапно улыбнулась, глядя на стражников. —Всегда хотела попробовать это заклинание,—сказала женщина, а Кэтрин взглянула на неё, увидев полную надежд Минерву МакГонагалл. —Давно я такого не видела,—произнесла Кэтрин слабо, будто ещё не верилось ей самой, что это происходит на самом деле. Деаваль подошёл к Кэтрин и коснулся её правого плеча ладонью. Девушка повернула голову и увидела его. —Мы будем держать оборону, профессор,—сказала уверенно Кэтрин, смотря на Деаваля, видя его мрачно сдержанное лицо. МакГонагалл кивнула, но Кэтрин этого не видела, а сразу же схватила Деаваля за руку и повела на середину большой площадки. Она поставила Деаваля напротив себя, а затем взглянула на щит, который был создан Дамблдором для защиты Хогвартса. Он был прозрачный, призрачный, едва видимый, но мощный. —Смотри, чтобы я не потеряла контроль... —О чем ты?—тут же перебил её Деаваль, сильно нахмурив брови. —Я собираюсь использовать древнюю магию,—говорила Кэтрин доставая кинжал из чехла на левом бедре.—С ней шутки плохи. Кэтрин порезала себе левую руку, на что Деаваль тут же ужаснулся, попытался остановить волшебницу, но та лишь пригрозила этим же кинжалом. Вслед за левой последовала правая ладонь. Затем Кэтрин положила кинжал на место и села на колени. Деаваль повторил за ней. —Если ты увидишь, что мои глаза стали темнее, то это значит, что меня поглощает тьма,—на удивление Деаваля, говорила Кэтрин спокойно.—Некоторые... —Может, не стоит? —Заткнись, пока я тебя не убила сама!—рыкнула Кэтрин, а затем так же безмятежно продолжила:—Некоторые духи желают получить доступ к этому миру. Так быть не должно. Если увидешь, что мои глаза стали чёрными, то возьми за руки и скажи: Mori. Как можно больше говори. Не беспокойся, если мои радужки будут светиться золотым. У отца было так же... Кэтрин отодвинулась от Деаваля и положила окровавленные руки на каменные плиты, а затем закрыла глаза. Волшебница издавала странные, потусторонние звуки на языке друидов. Это зрелище завораживало. Деаваль увидел, как кровь растекается на плитах стремительно. Затем Кэтрин прекратила, и кровь перестала бежать в разные стороны. Кэтрин продолжила шёпотом что-то говорить, и это заклинание было ещё более пугающее воображение, чем предыдущее. Ведьма убрала руки с плит и поднесла их к своим щекам, что-то рисуя пальцами на коже, не открывая глаза. Это были руны, значение которых Деаваль не знал. Кэтрин резко открыла глаза, но они уже не казались теми прежними, которые были у девушки, словно её саму подменили, её душу. Волшебница закинула голову сильно, лицо было устремлено в небо. Кэтрин подняла руки, ладонями вверх и продолжила читать уже чуть громче на языке друидов. Какая-то сила излучалась от Кэтрин и той крови, что была на каменных плитах. Эта сила устремилась быстро вверх, к щиту, а коснувшись его, она расползлась, делая второй щит. Глаза Кэтрин были открыты сильно, радужка загорелась ярко-золотым, словно солнце, губы были слегка приоткрыты. Кровь на полу будто испарялась, превращаясь в невидимую силу, уходящую вверх. Когда второй щит образовался полностью, то Кэтрин опустилась к плитам на земле, а затем вновь приподнялась, положив руки на землю, где была ещё её собственная кровь. Кэтрин снова стала произносить другие заклинания, которые излучались изнутри неё. В этот момент показалось, будто всё замерло, были лишь Деаваль и Кэтрин, читающая заклинания. Речи Кэтрин были пламенными и завораживающими, так что мурашки не сходили с кожи Деаваля. Каждый, кто проходил мимо этого волшебного процесса, получал защиту, сам того не осознавая. Кэтрин дарила им часть себя, своей энергии, чтобы те могли воспользоваться ей, когда уже не будет сил, чтобы выжить и спастись. Это был отчаянный шаг, на который решилась Кэтрин, зная, что это может её истощить. Ей было уже всё равно, что произойдёт, только бы не чувствовать никакой боли... Кэтрин что-то выкрикнула, и пол загорелся пламенем в виде круга Мерлина. Девушка продолжала читать заклинания уже чуть тише. Деаваль же видел, как Кэтрин слегка дрожит. То ли от холода, то ли от слабости, невозможно было понять. Внезапно за спиной раздался сильный грохот, будто что-то взорвалось. Взрыв был настолько сильным, что Кэтрин и Деаваль отлетели. Связь с другим миром прервалась. Деаваль встал первым и увидел Кэтрин, пытающуюся подняться на ноги. Он помог ей и увидел её усталое лицо с кровью на щеках. —Ты в порядке?—взволнованно произнёс Деаваль. —Да, но связь прервалась,—печально произнесла Кэтрин, взглянув наверх, на щит. Тот был ещё целым. Кто-то поддерживал эти щиты. Кэтрин оглянулась и увидела Горация, Молли, Флитвика и других, кто поддерживал волшебный барьер. Волосы Кэтрин слегка выбились из косы. Взгляд был потерянным, пытающимся кого-то найти. —Они уже здесь,—произнесла Кэтрин.—Нужно идти сражаться... Она взглянула на него, и тот послушно кивнул, уже сделав шаг, но Кэтрин его остановила, схватив за левую руку. —Помни об ограничениях зелья... —Я знаю, знаю,—быстро проговорил Деаваль и тут же ушёл, достав палочку. Кэтрин достала свою и увидела кровь на ладонях, раны на которых уже почти зажили. Девушка вспомнила про щёки и размазала руны из крови. Волшебница взглянула на свою древнюю палочку, словно та придавала ей сил и уверенности. —Кажется, сегодня умрет тот, кто заслужил этого,—произнесла Кэтрин хладнокровно.—Наконец-то появилась возможность отыграться... выпустить весь гнев... Кэтрин блаженно вздохнула, словно это придало ей невероятную силу и удовольствие. Почти так оно и было. Кэтрин желала уничтожить кого-нибудь, особенно чёртовых пожирателей. Боль будет спутником и мощью Кэтрин, особенно после стольких ужасных дней и ночей, проведённых без него. Волшебница крепко сжала палочку в руке и с грозным видом направилась ко входу в Хогвартс, где как раз шли бои. Разумеется, они были ещё и снаружи, не только с пожирателями, но и с великанами, которых Воландеморт призвал на свою сторону. Кэтрин прошла по коридорам, выйдя к большой лестнице. Она увидела, как несколько пожирателей атакуют бедную студентку-когтевранку с последнего курса. Кэтрин подбежала к ним и со всей ненавистью ударила заклинаниями в пожирателей, которые тут же отлетели от молодой девушки к стене. Кэтрин подбежала к своей студентке и увидела у той ссадины на лице, а потом направила на неё палочку, отчего когтевранка испугалась. Возможно, она так отреагировала, увидев, как Кэтрин резко нацелила палочку с жестоким видом. Раны на юном лице тут же зажили. Как только студентка почувствовала, что боль исчезла, то дотронулась до лица и поняла, что больше ран и ссадин нет. —Большое спасибо, профессор,—слабо и тихо поблагодарила когтевранка, смотря на Кэтрин с миловидным лицом. Профессор будто сняла жестокую маску, и её лицо вновь приобрело тёплый, дружеский характер. —Уходи, спрячься,—произнесла Кэтрин уже с серьёзным видом, смотря на студентку. Пожиратели очнулись, застонали, отчего Кэтрин тут же повернулась и увидела два ничтожества перед собой. Она закрыла собой девушку, но та попыталась выйти вперёд, чтобы профессор знала, что она не из трусливых. Кэтрин остановила её и смерила взглядом, выражающим строгость и напряжение. Она желала, чтобы когтевранка оставила ей это дело. Молодая особа поняла, что лучше действительно отдать их Кэтрин, а потому отступила и ушла скорее отсюда. Первый пожиратель уже встал более-менее крепко на ноги, держа палочку перед собой. Его лицо было чумазым от земли и пыли, волосы грязными и взъерошенными. Взгляд Кэтрин снова приобрёл гнев, ярость, глубокую ненависть во всех проявлениях. Вместо добродушной улыбки была дьявольская. —Надеюсь, что ад существует и ты там сгниёшь,—произнесла Кэтрин почти сквозь зубы, не переставая ухмыляться. Сердце бешено стучало, сама девушка была в предвкушении убийства, будто это решило бы все проблемы на свете. —Пока,—усмехнулась Кэтрин и направила свою волшебную палочку на тёмного мага, который тоже был готов обороняться. —Авада Кедавра!—крикнула разъяренно Кэтрин без капли жалости в сердце, которое и так обливалось кровью от боли. Пожиратель не успел даже взмахнуть палочкой, как Кэтрин его опередила и убила. Второй пожиратель очнулся и сделал попытку встать, но Кэтрин тут же убила и его. Теперь два тела валялись друг с другом в пыли и крошке камня. Кэтрин не понимала, что она сейчас чувствовала, лишь адреналин ещё был в крови. Сердце продолжало быстро биться, тело дрожало, мысли слегка путались, слух был навострен, глаза бегали. Кэтрин очнулась и тут же вспомнила свою миссию, убежав на помощь к другим бойцам, стараясь как можно сильнее калечить врагов, чтобы те не умирали, а сильно мучились перед смертью. Бои длились около часа, может, больше. Кэтрин уже потеряла счёт времени, была вся измождена. Все лицо и тело было покрыто потом и грязью, которая прилипла к коже. Рука, державшая палочку, болела от мозолей и сильных, резких движений кистью. Кэтрин кинула мощным проклятием в пожирателя, который отлетел назад, а упав, испытал дикое жжение по всему телу, на коже которого появились большие волдыри. Они лопались, разъедая жидкостью кожу, словно кислотой. Внезапно раздался голос Воландеморта по всему Хогвартсу: —Вы все храбро сражались... Мои войска должны отойти... Я даю вам проститься с вашими любимыми и родственниками ровно час... А теперь я обращаюсь только к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил своим друзьям жертвовать собой ради тебя... Некоторые умерли, ты их больше не вернёшь... Приходи ко мне в Запретный лес, чтобы решить раз и навсегда, кто должен остаться в этом мире, иначе все страдания твоих друзей будут напрасны... Все будто очнулись, Кэтрин была последней, кто двинулся с места и устремился в Большой зал, где располагался госпиталь. Кэтрин с померкшим взглядом, усталым видом пошла в Большой зал. По дороге встретила Горация, всего измученного, с болезненным видом. Девушка тут же побежала и обняла его, так что тот даже не успел понять, что произошло с ним. —Ты живой,—прошептала Кэтрин, а затем оторвалась, её взгляд смягчился. Гораций слабо улыбнулся. Затем Кэтрин мгновенно вспомнила о Деавале. —Ты не видел случайно Деаваля?—спросила Кэтрин, взгляд которой стал ясным и чистым. —Да, кажется он поднимался на верхний этаж,—с лёгкой улыбкой ответил Слизнорт. Кэтрин поблагодарила, кивнула головой и обошла Горация, проходя по небольшому коридорчику, отделявшему погибших, лежавших на полу, и живых, сидевших на скамьях. Слизнорт провожал Кэтрин взглядом, но внезапно увидел что-то мокрое на её правом бедре. Оно оттенялось красным цветом. Гораций понял, что это была кровь. Он начал искать пузырек с укрепляющим зельем в карманах жилета, но почувствовал что-то влажное на своём животе. Он поднял руки и увидел кровь, но он знал, что это была не его собственная. Значит, это была кровь Кэтрин. Неужели она не чувствовала, что что-то болит, что она сама ранена и ей нужна помощь? Волшебница старалась не обращать внимание на других, иначе она бы не выдержала очередной боли, видя, как родные, друзья оплакивают умерших. Для начала она решила, что найдёт Деаваля, а после уже узнает, кто остался в живых. Кэтрин поднялась на самый верхний этаж, рядом с астрономической башней. Стены были разрушены, так что можно было без труда глянуть по сторонам. Ветер гулял по всем коридорам и помещениям. Девушке приходилось убирать большие булыжники на своём пути. Кэтрин осматривалась по сторонам, пытаясь увидеть Деаваля, но того почему-то нигде не было. Кэтрин вышла на более чистое от обломков место и стала оглядываться по сторонам, но никого не увидела, кроме черного образа, лежащего на полу. Она едва заметила это из-за камней и раскрошенных каменных стен. Кэтрин прошла вперёд, ей стало более чётко видно. Она поняла, что это был не пожиратель, а Деаваль. Девушка ринулась к нему и села на колени. Правая рука Деаваля, на которой лежала палочка, была расслаблена на полу, как и вторая вдоль тела. Лицо было гладким, нежным, словно он спал. Кэтрин тут же прильнула левым ухом к его груди, но ничего не услышала, а потом к его носу, но тоже ничего не было. Тогда девушка схватила его левую руку и попыталась нащупать пульс—безрезультатно. —Нет, нет, нет,—заговорила Кэтрин и предприняла попытку растолкать Деаваля, давая ему небольшие пощечины, но тот не просыпался ото сна. Кэтрин трясла его, но Деаваль не реагировал. Он был мёртв. Кэтрин не могла поверить в это. В её груди что-то порвалось, будто тоненькая ниточка жизни. Казалось, что девушка могла лечь замертво вместе с ним из-за того, что сердце бы отказало. Но Кэтрин живёт вечно. Этому не бывать... А Кэтрин желала этого. Она желала быть мёртвой... Теперь никого нет. Всё опустело окончательно. В груди, в сердце, в душе, в жизни. Слёзы выступили из её глаз. Стало больно дышать, глотать, будто в неё возили кол, меч. Кэтрин потеряла самообладание и заревела, закричав пронзительно. Она легла на грудь Деаваля и продолжила плакать. Девушка подняла голову и яростно взглянула на спокойное лицо Деаваля. —Ты бросил меня! Оставил!—крикнула Кэтрин душераздирающе. Она ударила кулаком по полу рядом с левым плечом Деаваля. Ком образовался в горле Кэтрин, так что было уже трудно говорить. —И ты покинул меня,—произнесла Кэтрин с большим усердием, взглянув на Деаваля уже нежно.—Почему ты ушёл и оставил меня, как и они?.. Кэтрин уронила голову на его грудь и громко закричала от боли, пробирающей её по всему телу и в душе тоже. —Кэтрин,—произнёс знакомый голос где-то сверху. Это был голос Деаваля, но звучал так эфемерно, раздался эхом. Кэтрин резко подняла голову и увидела Деаваля. Она приподнялась и резко встала, не отрывая взгляд от стоящего Деаваля. Девушка бросила взгляд на мёртвое тело, а затем на Деаваля, находящегося перед ней. —Деаваль,—бросилась Кэтрин к нему, крепко обняв, даже забыв, что призраки не имеют плоти, однако она почувствовала его, могла ощутить. Кэтрин не поверила своим глазам и ощущениям. Как призрак может иметь плоть? Она оторвалась и схватила его лицо руками. Слёзы продолжали течь по грязным щекам девушки. —Я тебя прощаю,—произнесла Кэтрин с дрожащими раскрасневшимися губами.—За всё тебя прощаю... Кэтрин тут же пылко поцеловала его в губы, чувствуя, что он живой, но холодный. Она оторвалась от него на пару сантиметров и посмотрела ему в глаза, в последний раз. Деаваль тоже уже не сдерживал эмоций, прижал Кэтрин к себе и поцеловал её в лоб, закрыв глаза. Его тело дрожало, как и Кэтрин, от слез и тяжести этого камня на душе. Девушка закрыла глаза. —Спасибо,—поблагодарил её Деаваль с трудом из-за нахлынувших чувств и эмоций. Кэтрин впервые поцеловала его искренне, осознанно, не поддаваясь похоти или давно покинувшему её чувству любопытства, которое она испытывала, когда они были ещё парой. —Прости меня, но не скорби обо мне, это больно,—сказал напоследок Деаваль шёпотом. Кэтрин почувствовала, как тело Деаваля становится всё легче и невесомее, оно исчезло у неё из-под рук. Деаваль исчез, когда Кэтрин открыла глаза. Казалось, какое-то время девушка не дышала, была неподвижной статуей. Кэтрин упала на колени и повернулась на них к Деавалю, который так и лежал бездыханно. Теперь она осталась одна... Слизнорт?.. Он не имеет такого значения, как Дамблдор, Колетт и Гриндевальд... Больше уже ничего не имеет значения.***
Несколько часов спустя обе стороны стояли друг напротив друга. —Гарри Поттер мёртв!—выкрикнул торжествующе Воландеморт, ехидно засмеявшись. Кэтрин стояла с растрепанными после очередного боя волосами, теперь она была похожа на бродяжку с ранами на лице и по всему телу. —Ну же, присоединяйтесь или умрите, как ваш драгоценный Гарри Поттер,—продолжал Воландеморт уже с серьёзным взглядом. Невилл с мечом Гриффиндора сделал неловкие шаги вперёд. Кэтрин бросила на парня пронзительный взгляд, а затем сама двинулась через толпу. Девушка вышла первее Невилла к врагу, взглянув на Воландеморта с пустым, но яростным взглядом. Кроме гнева там ничего не осталось. —Какой же ты слабый и ничтожный, Реддл,—съязвила Кэтрин безэмоционально сквозь зубы. Ухмылка сошла со змеиного лица Тёмного лорда. Он сжал Бузиную палочку в руке крепче. Кэтрин же была сейчас безоружна, её собственная палочка была в кармане прожженной куртки. —Ты так жалок... У тебя нет даже тех, кто смог бы тебя оплакивать после смерти... Воландеморт снова разразился сардоническим смехом. Кэтрин, как и остальные, никак не отреагировала. —Я бессмертен!—дико выкринул тёмный маг, будто пытаясь вразуметь Кэтрин, словно та не знала об этом. —Ещё рано радоваться, Том,—ухмыльнулась слабо Кэтрин, видя, как его бесит, что она до сих пор его так называет. Внезапно из рук Хагрида вырвался Поттер, упав на землю. Воландеморт, услышав шорох позади, обернулся и увидел мальчишку живым. Всё перевернулось внутри тёмного мага. Студенты, друзья и родные были рады Поттеру, видя, что тот всё-таки выжил. Снова. Воландеморт разозлился и начал кидать в Поттера заклинаниями, так что ему пришлось убежать подальше, чтобы никто не смог пострадать.***
Конец битвы настал. Воландеморт пал. Смерти учеников были отнюдь не напрасны, Хогвартс одержал победу. Кэтрин шла по полуразрушенному мосту, увидев предварительно троих друзей. Золотое трио стояло и о чём-то болтало. Когда Кэтрин к ним подошла, то те повернулись к ней. Профессор постаралась изобразить улыбку радости за победу, но тщетно. Следы от слёз на грязных щеках выдавали её душевную боль и страдания. Внимание Кэтрин привлекла Бузиная палочка в руках у Поттера, но сейчас девушка попыталась отогнать всё лишнее, чтобы сосредоточиться на разговоре. —Я рада, что всё закончилось. Спасибо большое тебе, Гарри,—начала Кэтрин.—И конечно же вам, Рон и Гермиона... Я бесконечно благодарна вам всем... М-да... Хогвартс разрушен. Никогда не видела его таким. Кэтрин повернулась и увидела полуразрушенный замок, а затем обратилась к троице. —Там был мой дом, а теперь... получается... больше негде жить...—печально произнесла Кэтрин. Когда она шла к ним, то вспомнила про Кикимера, который так желал быть с ней, да и самой волшебнице действительно негде было жить, а тут есть возможность выпросить у Поттера дом Блэков. —Возьмите квартиру на площади Гриммо, профессор,—сказал Гарри, видя разочарованное лицо девушки.—Я всё равно пока не собираюсь там жить... да и Кикимер меня не охотно принимает... Вы можете подписать договор, чтобы дом был ваш... Я могу приходить туда...иногда... Кэтрин добродушно улыбнулась Гарри, видя, насколько он искренен с ней. Затем волшебница взглянула на Бузиную палочку в руках Гарри, и тот увидел её прикованное внимание к предмету. —Я слышала, что вы не знаете, что делать с этой палочкой,—спокойно произнесла Кэтрин, взглянув на Поттера. Гарри взглянул на палочку, и девушка увидела, что вещь ему так же дорога, как и ей. Только он не хочет, чтобы та попала не в те руки. —Я могу её взять, Гарри, и поклясться, что палочка не будет воспользована во зло. У меня много древних артефактов, но ещё ни один из них не был утерян или украден... Эта палочка тоже много значит для меня... Гарри взглянул на Кэтрин с искрящимися глазами и встретил тепло и добросердечность со стороны девушки. —Да,—подтвердил Гарри,—Дамблдор говорил о вас как о старом друге... Скажите, вы знали Дамблдора? Это действительно правда, что писала Скитер?.. Кэтрин немного замешкалась, не зная, стоит ли говорить правду. —Отчасти... Но я не хочу говорить об этом сейчас, Гарри,—Кэтрин помрачнела, почувствовав нарастающий ком в горле. Гарри увидел её состояние, а потому не стал больше пытать вопросами профессора и вручил ей палочку. Кэтрин взглянула на палочку, а затем на Поттера уже благодарным взглядом. Девушка приняла палочку, осматривая её и чувствуя в ней мощь, но больше всего сила её состояла в воспоминаниях, связанных с этой палочкой. —Благодарю, Гарри,—сказала Кэтрин напоследок. Резкое воспоминание пришло ей в голову. Гораций. Что с ним? —Вы не видели Горация?.. —Он жив и здоров, профессор,—тут же опередила её Гермиона. Кэтрин более-менее успокоилась, выдохнув и вдохнув глубоко воздух. Ненадолго закрыв глаза, Кэтрин ощутила, что всё-таки остался рядом с ней тот человек, который был с Дамблдором, был с ней. Единственный человек после Дамблдора, Гриндевальда и Колетта, которого она знала дольше, остался жив. Кэтрин развернулась и тяжело пошла в сторону Хогвартса, чтобы увидеться с Горацием и забрать тело Деаваля. Золотое трио видело, как Кэтрин с трудом шагала из-за раны на правом бедре, ткань на котором была насквозь пропитана кровью. Друзья не понимали, как та могла сражаться, не чувствуя боли. Но они не знали, что страшная боль была не снаружи, а внутри, и она разъедала её сильнее, уничтожала. Кэтрин дошла до Большого зала и увидела, как волшебники и волшебницы прощаются с умершими, кто-то на носилках уносил раненых и уже почивших. Девушка увидела сидящего на скамье Горация, а потому двинулась в его сторону. Тот находился глубоко в своих мыслях, смотрел куда-то в пол, где никого и ничего не было. Кэтрин села рядом с ним по правую сторону и стала смотреть, как медсестра ухаживает за больными. —Я рада, что ты жив, Гораций,—произнесла слабо Кэтрин, и тот повернул неожиданно голову, словно очнулся ото сна. —Да-а,—натянуто произнёс Слизнорт печально, будто был недостаточно доволен чем-то. —Если что-то понадобится... Гораций положил старческую, морщинистую руку на левое колено Кэтрин и взглянув на неё дружеским, заботливым взглядом. Девушка посмотрела ему в глаза и чувствовала, что этот человек живёт, в нем есть надежда на лучшее. Может, просто он не потерял стольких близких, как остальные? —Спасибо,—поблагодарил Гораций и убрал руку с колена Кэтрин на свои ноги. Кэтрин слабо улыбнулась, но эта улыбка была натянутой, девушке было трудно улыбаться в такой момент. Она повернула голову и глазами стала искать своего старого друга, которого уже больше нет. Кэтрин увидела лежавшего в одиночестве на полу Деаваля и тут же вскочила со скамьи, двинувшись к нему. Пока она шла, то думала, что было бы с ним, если бы она не дала ему зелье и отказала в любви с первого раза? Как бы сложилась его жизнь? Нашёл ли бы он истинную любовь? Обрёл бы её? Кэтрин подошла к телу Деаваля и склонилась над ним, нежно пригладив его смольные волосы. Казалось, что Деаваль просто уснул. Только мёртвым сном. Кэтрин крепко взяла его за плечи и трансгрессировала из Хогвартса, в котором уже не было никакого запрета от аппараций. Они оба оказались около моря, которое било волнами о берег, дул прохладный, бодрящий ветерок. Кэтрин на миг закрыла глаза, вдыхая соленый воздух, а затем открыла их вновь, взглянув на всё то же спокойное лицо Деаваля. Кэтрин встала с колен на ноги и сделала глубокий вдох и выдох. Девушка осмотрелась по сторонам, увидев красивое место с правой стороны. Кэтрин достала свою палочку из кармана потрепанной грязной куртки и взмахнула ею, так что тело Деаваля в два счета поднялось вверх. Волшебница вместе с телом Деаваля поднялась на небольшой холмик, заросший травой и кустарниками. По мановению магии тело умершего легло на землю. Кэтрин наколдовала лопату и убрала свою палочку обратно во внутренний карман прожженной куртки. Девушка мельком взглянула на Деаваля и шмыгнула носом, чувствуя, как слезы вновь накатывают на неё. Отбросив все мысли и воспоминания, Кэтрин принялась рыть могилу. Она не стала использовать магию для этого. Она хотела сделать хоть что-то сама, для него. Кэтрин упорно и усердно рыла могилу, с каждым звуком вонзенной лопаты во влажную землю боль уходила из сердца. Возможно, что это лишь на мгновение девушка почувствовала какое-то облегчение. Вырыв достаточно глубокую могилу, Кэтрин вышла из неё с трудом, бросила лопату на землю и отряхнула грязь с рук. Затем она взяла свою палочку и с помощью магии аккуратно положила в могилу Деаваля. Сама она бы не справилась, так как едва вылезла оттуда. Затем волшебница в последний раз взглянула в безмятежное, спокойное лицо Деаваля, которое будто стало ещё красивее, словно к нему вернулись жизненные силы после боя и он готов был уже очнуться. Кэтрин зарыла могилу, переступив через себя, убеждая, что он действительно мёртв. Слезы вновь выступили из её глаз. После того, как девушка закопала Деаваля, создала надгробие из простого камня с помощью магии и выцарапала даты, фамилию и имя, написав благодарность за всё, что он для неё сделал. Кэтрин отошла подальше и села лицом к морю, её растрепанные замусоленные волосы развевались на ветру. Девушка закрыла глаза и попыталась представить, что же будет с ней. Будет ли у неё будущее? Одна. Больше никого нет. Кэтрин не знала, сколько она сидела там, у моря. Она старалась не думать, что за её спиной в нескольких шагах был похоронен тот, с кем она провела почти целый век бок о бок. Да, она простила его за всё. Что же ей ещё оставалось делать? Она знала, что он жаждал любви, которую она ему не подарила. Её чувства к нему охладели, и за это она винит себя, за то, что он остался без той любви, которую испытала она... с Гриндевальдом.***
Ближе к вечеру Кэтрин вернулась на площадь Гриммо, с трудом трансгрессировав, да ещё и так, чтобы магглы не заметили. Волшебница постучалась в дом, и перед ней открылась дверь. Кэтрин взглянула вниз, увидев настороженного Кикимера, и тут же распахнула дверь сильнее, пройдя через порог. Эльф был удивлён видом Кэтрин, будто той не было несколько дней или недель и та шаталась где попало. Кэтрин прошла по длинному коридору на кухню, не желая ничего сейчас слушать и слышать. Девушка прошла в глубь кухни и нарыла там остатки джина из запасов Сириуса, достала их вместе со стеклянным бокалом. Кэтрин вернулась к длинному деревянному столу и поставила на него стакан. Она откупорила бутылку со спиртным и налила в стакан содержимое. Поставив бутылку, девушка тут же схватила в руку бокал с джином, выпив всё залпом. Кикимер уже был на кухне и видел, что делает хозяйка, по крайней мере он смел её так называть, как сам думал. Сейчас же он понимал, что лучше воздержаться от вопросов насчёт Поттера и дома Блэков. —Госпожа,—на удивление мягко обратился Кикимер, начав мять свои костлявые пальцы.—Что произошло?.. Где мистер Деаваль? Кэтрин, опустошив стакан, громко поставила его на поверхность стола, так что казалось, что стекло могло разбиться, и повернулась к Кикимеру. —Его... его больше нет с нами... Он погиб,—произнесла Кэтрин, стараясь избавиться от предательской дрожи в голосе. Кикимер посуровел, услышав это и увидев, что с Кэтрин произошло. Теперь он мог увидеть её в анфасе, а не только в профиле. Домовик вглядывался в ссадины на лице Кэтрин, далее его взгляд опускался по телу девушки вниз, замечая кровь на животе и ногах. Возможно, Кэтрин сама ещё не знала о своих ранах, так как была слишком озабочена своим моральным состоянием, да и к тому же ткань костюма была чёрной. —Прошу, не беспокой меня,—сказала слабо напоследок Кэтрин и обошла эльфа, направляясь в свою комнату, где когда-то спала не только она, но и сам Деаваль. Поднявшись в свою комнату, Кэтрин сняла с себя верхнюю одежду, оставшись только в нижнем белье. В комнате было темно, девушка не хотела включать свет, а потому она не видела своих все ещё кровоточащих ран. Кэтрин ушла в ванную комнату, чтобы принять душ и смыть с себя всю грязь и кровь. После душа девушка снова вошла в свою комнату, скинула всю грязную одежду с покрывала на пол и улеглась на кровать под одеяло. Ей было уже всё равно на раны, которые болели и сильно щипали. Теперь Кэтрин, закрыв глаза, почувствовала тишину в этом доме, истинное одиночество везде. Кэтрин зажала рану на животе, лёжа на спине, и попыталась заснуть. Не получалось. Мысли гуляли в её голове, заставляя вспоминать ещё свежие моменты. Теперь она поняла, что Деаваль, хоть и надоедал ей сильно, был человеком, который находился с ней всегда, вне зависимости от локации. Гриндевальд, возможно, тоже мог, но его личность, статус не позволяли сделать этого. Девушка попыталась заснуть, но, закрыв глаза, вновь и вновь проживала битву за Хогвартс, в особенности видя смерти невинных людей. Раны на теле разболелись сильнее, потому Кэтрин постаралась сконцентрироваться на них и залечить, что далось, однако, с трудом.