Романтика войны

      Готовясь ко сну, Гермиона снова и снова вспоминала этот поцелуй, все больше думала о нем. Ей потребовалось всё её гриффиндорское мужество, чтобы сделать это, и всё закончилось так быстро, что она едва помнила, как чувствовала его губы под своими. Выражение лица Северуса было не совсем шокированным, но девушка застала его врасплох, и когда она отстранилась, его губы были приоткрыты, как будто он хотел... сказать что-то? Продолжить поцелуй? Гермиона не знала, но ей было очень хорошо, и она хотела бы, чтобы это продолжалось дольше, насколько это возможно.       Лежа в постели, она думала о том, что скрывается под всеми этими проклятыми пуговицами его сюртука, представляла, как он мог бы выглядеть и чувствовать себя без пиджака или рубашки: каким бы стройным Северус ни был, под её руками он казался удивительно крепким и осязаемым. Гермиона пыталась отбросить подобные мысли с пятого курса. В довоенные годы она вполне рационально приписывала свой интерес незрелому и совершенно стереотипному увлечению школьницы, но эти чувства не исчезли, а скорее укоренились и созрели во время размышлений и писании о его действиях и мотивах. Что бы ни происходило сейчас, это уже давно вышло за рамки юношеского увлечения — оно превратилось во что-то совсем другое, в этом она была уверена, и меньше чем за полчаса до этого Гермиона начала действовать. Девушка только надеялась, что не испортила всё.       Мужчина не знал, сколько времени простоял в продуваемом сквозняками коридоре, но прошло лишь несколько минут, с тех пор как за ней закрылась дверь, и он углубился в размышления. Всё произошло так быстро, что Северус даже не успел обнять её за талию, не говоря уже о том, чтобы поздравить её. С Новым годом. У него пересохло в горле, и он с трудом сглотнул, но чего он действительно жаждал, так это снова ощутить вкус её губ и тепло её тела, прижимающегося к нему. И только когда Северус услышал, что она движется по другую сторону двери, он медленно устремился в подземелье. Следующие несколько месяцев будут просто мучительными. Мысли о том, как это будет, не давали ему спать большую часть ночи, и он встал рано, чтобы поработать в лаборатории и попытаться отвлечься.       Гермиона не могла заснуть — она была слишком занята мыслями о нём, — поэтому включила свет и стала писать. Выпуск истории продолжится в середине января, и она хотела, чтобы главы были как можно более яркими, чтобы разжечь интерес читателей. Однако по мере того, как часы приближались к десяти, её сосредоточенность ослабевала, и ей оставалось только мерить шагами комнату. Гермиона волновалась и нервничала, когда распахнула дверь в его комнату, но девушка решила вести себя так, как будто ничего не изменилось, и наблюдать за любой реакцией с его стороны.       Снейп уже был в лаборатории и выглядел так, будто уже пробыл там какое-то время. Она вошла с широкой улыбкой и пожелала доброе утро. Заметив ее появление, Северус поприветствовал ее кивком головы, но тут же опустил голову к пергаментам, которые читал, делая вид, будто ничего не произошло. Пока что всё шло так, как раньше. Северус положил перед ней инструкции по приготовлению зелья и велел ей начинать, сказав, что она будет варить его сама, так как он должен начать готовить планы занятий на новый семестр. Всё это было настолько прозаично, что Гермиона не знала, что и думать, но всё же принялась за работу, всё ещё не уверенная в том, как отнесся к тому, что произошло вчера..       Когда мужчина вернулся в свой кабинет и сел за письменный стол, явно не собираясь заниматься подготовкой материалов для занятий, он услышал, как она суетится в соседней комнате. Северус думал о том, как осторожно ему нужно было найти правильный баланс между тем, чтобы быть её профессором в течение следующих четырёх месяцев, и тем, чтобы медленно готовиться к переходу в роли её любовника, как только она сдаст свои несчастные экзамены. Это требовало деликатности и осторожности. Он уже решил продолжить их частные уроки: она будет помогать ему, но её инструктаж будет проходить в лаборатории или в его кабинете, где Гермиона будет готовить и обсуждать свою работу и другие задания. Северус был обязан ей хорошей подготовкой. Он сохранит свою публичную и профессиональную репутацию отвратительного, неприятного человека, продолжая фамильярность, которую позволял ей наедине. У неё было достаточно хорошая интуиция, чтобы понять необходимость этого соглашения, хотя ему фактически не нужно было объяснять ей это.       Его размышления были прерваны, когда Гермиона тихо проскользнула в комнату и направилась к бару с напитками. Северус вопросительно посмотрел на неё, когда она взяла бутылку вина, но ничего не сказал и не остановил ее. Через час девушка уже сидела за его столом и просила проверить её работу. Как обычно, он понюхал содержимое котла, прежде чем поднести образец к свету, затем окунул палец и попробовал. Это было не совсем неправильно, но она что-то сделала с зельем. Он посмотрел на неё и выжидательно приподнял бровь.       — Зелья обычно довольно неприятны на вкус, но это средство от головной боли особенно отвратительно, поэтому я добавила немного вина, — пояснила Гермиона, взглянув на бутылку, стоящую среди других ингредиентов. — Это в значительной степени инертная добавка, она не должна влиять на эффективность зелья, только на его вкус, хотя алкоголь действительно может немного продлить срок хранения.       — Вы пытаетесь превратить студентов в буйных алкоголиков? — поддразнил он её с насмешливой серьёзностью.       — Нет, сэр, только позволить им немного пригубить его, — дерзко возразила она.       Мужчина ухмыльнулся. Он не очень заботился о том, каково его зелье на вкус — плаксивые подростки могли принять своё зелье и быть благодарными за него, — но того, что это важно для не было достаточно, чтобы рецепт зелья сохранился.       — Запишите, сколько вы добавили к рецепту, — небрежно бросил Северус, вставая и почти улыбаясь тому, насколько довольной она выглядела.       — Обед, мисс Грейнджер? — спросил он, остановившись в дверях.       — Да, спасибо! — пробормотала она, принимаясь за уборку.       «Это будет легко», — подумал зельевар.       После ужина Гермиона сидела за обеденным столом, то и дело поднимаясь, чтобы взять или положить на место книгу, пока он занимался своими делами. На чай Северус предложил сходить к Хагриду, чтобы отогнать сонливость. Егерь приготовил чай и поделился с ними всеми мучительными подробностями своего бесполезного отпуска в горах во время каникул. Задолго до того, как Хагрид закончил, ему понадобилось зелье от головной боли, которое она сварила этим утром, и он извинился, настаивая, однако, чтобы девушка вернулась в замок вовремя.       Проходя через ворота, Снейп увидел Флитвика, который как раз возвращался в Хогвартс, и его поразило, как мало времени у них осталось до того, как начнут появляться преподаватели. Флитвик, без сомнения, рассчитывал поужинать с ним, и ему вдруг отчаянно захотелось провести последний вечер наедине с ней. У него был только один вариант, он был далёк от идеала, но вполне подходил.       — Северус, — сказал Флитвик, подходя. — Хорошо провёл отпуск?       Он шёл в ногу с профессором чар.       — Достаточно хорошо, — уклончиво ответил Северус. — А ты?       — Я провёл часть времени в Министерстве, пытаясь снять некоторые довольно неприятные заклинания, наложенные на различные предметы, изъятые у Пожирателей смерти и их семей: в основном книги, но там было несколько довольно ценных маггловских предметов искусства, что довольно удивительно, — ответил он как ни в чём не бывало.       Северус понимающе фыркнул.       — Я полагаю, что многое пришло из поместья Малфоев, — скорее прокомментировал Снейп, чем спросил.       Флитвик даже не вздрогнул и вообще не выдал никаких признаков удивления.       — Да, довольно многое.       — А что с ними будет?       — Министерство сохранит самые тёмные статьи и, возможно, уничтожит остальное. Однако я должен предупредить тебя, что авроры также нашли немаркированные зелья. До сих пор министерская лаборатория была в состоянии идентифицировать их и справиться с ними соответствующим образом, но Кингсли хотел, чтобы я спросил, не согласишься ли ты быть на связи, если они столкнутся с чем-то, с чем они не смогут справиться. Я введу тебя в курс дела за ужином.       — Мы можем обсудить это завтра? У меня есть дела на сегодняшний вечер.       — О, — сказал Флитвик, явно поражённый этой новостью. — А мисс Грейнджер всё ещё здесь? Возможно, я могу...       Северус оборвал его:       — Вообще-то она будет со мной. — Флитвик вопросительно поднял бровь, услышав столь необычное заявление. — Слизнорт устраивает званый обед, я откладывал его на долгие годы, но теперь, когда война закончилась, он не примет отказа в качестве ответа, — продолжил он только наполовину правдиво. — Если я возьму мисс Грейнджер... — Северус намеренно замолчал, предоставив своему коллеге закончить.       — Он не будет вам докучать, да, да, я понимаю, — отозвался тот пренебрежительно. — Ну что ж, тогда увидимся за завтраком, — бросил Флитвик через плечо, направляясь к лестнице.       Меньше всего на свете ему хотелось провести первый вечер Нового года со своим старым профессором зельеварения. Северуса приглашали каждый год после окончания школы, хотя оба они прекрасно знали, что он никогда не придёт. Сегодняшний вечер, правда, будет исключением, но сначала он должен перехватить Гермиону на обратном пути в замок. Мужчина увидел её вдалеке, когда она возвращалась, и встретил у ворот.       — Я думала, вам нужно принять зелье от головной боли, — пролепетала Гермиона, приближаясь.       — Прогулка прояснила мне голову, — ответил Северус. Когда они вошли, он быстро сформулировал стратегию.       — Я хотел сказать вам, что не приду сегодня к ужину. — Он наслаждался её взглядом, полным нескрываемого разочарования. — Видите ли, у меня назначена встреча с моим старым профессором по зельям.       — Профессором Слизнортом?       — Да, — ответил он. — Я не думаю, что...       Северус сделал эффектную паузу, и она выжидающе посмотрела на него.       — Вы ведь состояли в его клубе Слизней, не так ли? — спросил он, как будто только что вспомнил.       — Гм, да, да, я состояла там, — ответила Гермиона, хотя и без энтузиазма.       — О, теперь понятно. Ну что ж, тогда я пойду один… спокойной ночи, мисс Грейнджер, увидимся утром, — попрощался он, стараясь говорить с сожалением, и направился в сторону подземелий.       — Подождите! — пискнула она, догоняя его. — Простите, я не хотела вас прерывать... что вы хотели сказать?       Северус посмотрел на её взволнованное лицо. Ему должно быть стыдно, действительно должно быть стыдно, но он не чувствовал угрызений совести.       — Я подумал, что вы, возможно, захотите составить мне компанию. Вы сможете познакомиться с некоторыми бывшими выпускниками, и я уверен, что профессор Слизнорт будет рад вас видеть.       Хотя было ясно, что перспектива провести вечер со Слизнортом привлекала её так же, как и его, он испытывал некоторое удовлетворение, наблюдая, как она взвешивает варианты. Если Гермиона откажется, то, насколько ему известно, проведёт вечер в одиночестве, так что вопрос был в том, насколько сильно она хотела быть с ним. Стоило ли мириться с глупостями Слизнорта?       — А мы успеем? — осторожно спросила девушка.       — Ничего страшного, — протянул он, — утром нам обоим надо работать.       — Да, хорошо, — сказала она, слабо улыбнувшись ему.       Северус почти чувствовал себя виноватым: старый пердун будет демонстрировать её всем, как какой-то приз, но это также означало, что она захочет уйти пораньше, и тогда они смогут провести время в его апартаментах.       — Я предлагаю пропустить ужин: старина Гораций позаботится о том, чтобы вы не остались голодны, — заметил он, хотя, если Слизнорт окажется скупым, они могли бы поужинать с ней позже. — Я буду ждать вас у входа в семь часов.       Девушка кивнула и направилась вверх по лестнице, он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом. Мужчина ухмыльнулся, он не мог спланировать это лучше.       На этот раз Северус надел свою парадную одежду. Она ничем не отличались от его обычной повседневной мантии, за исключением того, что была новее и не имела отличительных признаков, указывающих на его профессию. Как и ожидалось, Гермиона была готова и ждала его, когда он достигнет входа, и, хотя она была одета в свою длинную мантию, он заметил высокие каблуки и голые лодыжки — это было хорошим предзнаменованием. Ну хорошо. Северус предложил ей свою руку, и они пошли к точке аппарации.       Они оказались в переулке довольно малонаселенной деревни. Дом перед ними был скрыт большой живой изгородью с потрёпанной дверью. Она распахнулась при их приближении, и за ней оказался позднесредневековый особняк, свет призывно лился из множества решётчатых окон. Когда Северус проводил её ко входу, девушка сняла мантию, и он увидел, что на ней медное платье, которым он восхищался накануне. Домовой эльф, взявший их верхнюю одежду, указал на вход в приёмную.       — Северус! — раздался удивлённый голос, когда они остановились в дверях.       В комнате воцарилась зловещая тишина. Мужчина нахмурился, когда его глаза прошлись по гостям, которые ответили ему полными отвращения взглядами. Большинство из них были людьми, которых он знал со школьных времён, хотя некоторые были ближе к возрасту Гермионы. Единственное, что у них было общего, так это то, что все они были занозой в заднице, и их коллективное чувство собственного достоинства всё ещё заставляло его стискивать зубы.       — Северус, — снова воскликнул Слизнорт, ставя свой бокал и натягивая улыбку на лицо, когда он подошёл, чтобы поприветствовать его. — Какой неожиданный сюрприз! И… и… и вы привели мисс Грейнджер, — пробормотал он, пытаясь сохранить жизнерадостность. — Полагаю, вы здесь всех знаете, — Слизнорт обвёл рукой комнату, — но позвольте мне кое-кому представить мисс Грейнджер, — сказал он, беря ее за локоть. — Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, здесь есть виски и… и… другие напитки… — хозяин дома замолчал, направляя своего бывшего ученика к группе людей, стоявших у камина.       Разговоры возобновились, но Северус продолжал украдкой поглядывать в его сторону, пока угощался одним из прекрасных односолодовых виски. Он ещё несколько минут наблюдал, как его бывший профессор демонстрирует свой трофей, прежде чем отправиться в библиотеку, чтобы изучить коллекцию. Северус как раз усаживался за книгу, когда услышал сердитый женский голос. Сразу же поняв это, он вскочил со стула, вернулся в приёмную и обнаружил Гермиону лицом к лицу с тремя бывшими учениками Слизнорта; ему не нужно было объяснять, о чём они говорили.       — Ну-ну, мисс Грейнджер, я уверен, что они имели в виду не совсем то, что сказали, — нервно вмешался Слизнорт.       — Конечно, они это имели в виду, — возразила она, глядя на них с нескрываемым презрением. — Где вы трое были, когда мы столкнулись с Волан-де-Мортом и его последователями? — резко спросила Гермиона у троицы, стоявшей перед ней. — На самом деле, — продолжила она, медленно поворачиваясь, чтобы оглядеть теперь уже тихую комнату, — я не помню, чтобы видела кого-то ещё из вас, — она швырнула в обвинение в лицо обескураженным гостям. У некоторых, по крайней мере, хватило такта переступить с ноги на ногу и отвернуться. — Боюсь, мне пора, профессор, — сообщила она как можно вежливее, прежде чем выйти из комнаты. Слизнорт поставил свой бокал на каминную полку и последовал за ними.       Северус уже приготовил ей мантию и накинул её на плечи, когда Слизнорт остановил её, положив руку ей на плечо.       — Мне очень жаль, дорогая, — сказал он, его взгляд скользнул дальше и остановился на её спутнике. — Вы правы, конечно, их поведению нет оправдания, — добавил Слизнорт в качестве извинения, больше для себя, чем для неё.       — И мне тоже очень жаль, профессор, — слегка смягчилась она, когда мужчины посмотрели друг другу в лицо. — Меня не приглашали, и я не должна была приходить. — Гермиона слабо улыбнулась и повернулась, чтобы уйти. Слизнорт отступил в сторону и придержал дверь открытой, они вдвоём исчезли в переулке, оставив старого профессора смотреть в холодную ночь.       Она споткнулась после того, как они вернулись, хотя Северус крепко держал её за руку и не дал ей упасть. Только когда они почти дошли до ворот, Гермиона нарушила молчание.       — Почему вы решили пойти сегодня к профессору Слизнорту?       — Раньше я этого не делал, — ответил он, — но теперь, когда война закончилась, мне это показалось невежливым. — Это была не совсем ложь...       — Но вы же знали, какие люди там будут, — настаивала она.       — У Слизнорта есть первоклассная библиотека, — ответил он, зная, что эта информация, скорее всего, положит конец её расспросам.       Несколько мгновений она молчала.       — Вы ведь ничего… не одолжили, правда? — спросила она, стараясь не хихикать.       Он ухмыльнулся.       — Старина Слизнорт тщательно охраняет эти книги: я не смог бы пронести их через парадную дверь без его ведома.       — Но ведь ваши книги не охраняются, правда? — с надеждой спросила она.       — В этом нет необходимости: кому из студентов Хогвартса интересно читать о зельях и арифмантике ? Кроме вас, конечно? — шутливо добавил он. Девушка снова хихикнула.       Они как раз проходили через ворота, когда их окликнул знакомый голос.       — Северус! Мисс Грейнджер! — обернувшись, они увидели Флитвика, поднимающегося на холм. Гермиона услышала быстрый вдох и почувствовала, как мужчина крепче сжал её руку, прежде чем полностью отстранился.       — Вы рано вернулись от Слизнорта, — запыхавшись, заметил Флитвик, догоняя их.       — Да, — согласился он, не желая посвящать его в подробности. — Я ходил туда только для видимости. К счастью, пройдёт ещё двадцать лет, прежде чем мне придётся посетить ещё один приём, — сказал Северус скучающим, отстранённым тоном.       — Вам понравилось, мисс Грейнджер? — спросил Флитвик, когда они подошли ко входу.       — Не особо, — честно ответила она. Флитвик рассмеялся в ответ.       — Северус, я ужинал с Хагридом, но, может быть, вы захотите зайти ко мне выпить. Я могу рассказать вам больше о моём пребывании в Министерстве и о том, с чем вы можете столкнуться в плане конфискованных зелий.       Чёрт побери, он никак не мог отказаться — в его апартаментах не будет ужина для двоих.       — Да, конечно. Я только провожу мисс Грейнджер в её комнату.       Они молча поднялись по лестнице. По крайней мере, он мог быть благодарен Флитвику, что тот вернулся в свою комнату, а не последовал за ними.       — Простите, мисс Грейнджер, вы пропустили ужин, — заметил Северус, когда они шли по коридору. — Пусть Тимбер принесёт вам что-нибудь поесть.       Она кивнула, и он с мрачным удовлетворением отметил, что Гермиона тоже выглядит разочарованной. Когда они подошли к её двери, она взмахнула палочкой, чтобы снять защиту, прежде чем повернуться к нему.       — Простите, профессор, — начала она извиняющимся тоном. — Моё поведение сегодня вечером...       — Спор был обо мне? — прервал Северус. — Гермиона? — подтолкнул он её, когда она не ответила.       Она подняла голову, услышав своё имя.       — Да, — наконец вызывающе ответила девушка. — Они не имели права, их там не было, они ничего не знают об обстоятельствах...       Он приложил пальцы к её губам, чтобы остановить готовую вырваться тираду. Она замолчала на полуслове, её широко раскрытые глаза удивлённо уставились на него.       — Вчера вечером, мисс Грейнджер, вы пожелали мне счастливого Нового года, — мягко сказал Северус, придвигаясь к ней ближе. — Я хотел бы пожелать вам то же самое.       Он убрал руку, опёрся ею о дверной косяк и наклонился, слегка касаясь губами её губ. Когда она испуганно вздохнула, мужчина воспользовался своим преимуществом. Шанс был идеальным, и он не мог удержаться, чтобы не прикоснуться кончиком языка к её губам совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы попробовать её на вкус и заставить её позже задуматься, действительно ли это произошло. Северус оттолкнулся от стены, запечатлевая в памяти выражение изумления и желания на её лице. Он оставил её задыхающейся и явно желающей большего, как и намеревался. Этот поцелуй должен был поддерживать их обоих в течение долгого времени, нескольких месяцев, фактически, и он, по крайней мере, не был полностью уверен, как собирается вытерпеть это.