Романтика войны

      Он почувствовал, что что-то происходит ещё до того, как добрался до фойе Министерства: несколько сотрудников кинулись мимо него, пробегая лифты и спускаясь по лестнице. Когда он вошёл в атриум, авроры и члены внутреннего круга прибывали через камин, некоторые спотыкались, а после вовсе падали на пол. Очевидно, произошла какая-то стычка с приспешниками Вальмона: одежда людей была местами обожжена, а некоторые прикрывали незначительные раны на коже. За его спиной поднялась суматоха, когда другие члены внутреннего круга поспешили к своим пострадавшим коллегам. Прошло несколько мгновений, прежде чем его присутствие было замечено, а затем на него посыпались обвинения со всех сторон.       Кэри вскочил на ноги, единственное, что мешало молодому человеку напасть на него, был Редж, чьи руки крепко удерживали возмущенного.       — Во что, чёрт возьми, ты играешь?! — сердито крикнул Кэри. Судя по выражению лиц окружающих, это был вопрос, на который все они хотели знать ответ.       — Ты должен работать на нас, — прошипела Сильвия, когда Вольфганг остановил её.       — Сегодня ночью мы попали в засаду, — ядовито заявила Серена, пробираясь вперёд. — Зелёные Рубашки знали, что мы идём. Кто-то, — она сделала паузу, — предал нас.       — О, чёрт возьми! — выплюнул Домициан. — Вальмон знает, что за ним и его последователями следят. Я сам говорил вам об этом, предлагал стратегии прикрытия и защиты, но вы слушали? Кто-нибудь из вас когда-нибудь слушает меня? — прорычал он. — Значит, вас заманили в какое-то место сегодня под предлогом, что он устраивает очередное сборище, и поймали. Судя по тому, как вы толпитесь, он, вероятно, слышал, как вы приближаетесь даже за десять улиц, — едко ответил он.       Серену не смутила его оценка.       — Сколько он тебе платит, Домициан? — спросила она, обращая разгневанный взор к нему. Он слегка повернулся, чтобы держать её в поле зрения. — В чём же на самом деле заключается твоя преданность? — продолжала Серена обвиняющим тоном.       Дело приняло неприятный оборот, и спустя мгновение его палочка была наставлена на женщину. Остальные быстро последовали его примеру, и теперь более дюжины орудий были направлены прямо на Домициана.       — Как насчёт коктейля с коллегами, Домициан, со щедрой порцией Сыворотки правды? — угрожающе спросила она.       — Как ты думаешь, Серена, тебе это удастся? — усмехнулся он. Мужчина двинулся к остальным, которые подняли свои палочки выше и отступили на шаг, помня о его репутации непревзойденного дуэлянта, несмотря на то, что он был в меньшинстве, на лицах их было написано опасение. Домициан понимающе ухмыльнулся их оправданному страху перед своими способностями.       Он услышал стук каблуков Перси по мраморному полу за долю секунды до того, как она появилась перед ним. Женщина встретила нападавших с поднятой палочкой и вытянутой в защитном жесте рукой: им придётся сразиться с ней, чтобы добраться до него. На мгновение Домициан лишился дара речи от её поступка, но затем пришёл в ярость: ему не нужна была защита женщины, он был вполне способен позаботиться о себе.       — Прочь с дороги! — тихо прорычал он.       — И подставить вас под удар? — бросила она через плечо, свирепо глядя на товарищей по оружию.       — Довольно! — гневно рявкнула Альбиния, выходя из лифта и мгновенно оценив ситуацию. В зале воцарилась тишина, под тяжестью её неодобрительного взгляда палочки его соперников медленно опустились. — Должна ли я напоминать вам ещё раз, что всё, что мы делаем, когда обвиняем и нападаем друг на друга, укрепляет Вальмона? Он думает, что он непобедим, а когда вы так себя ведёте... — женщина понизила голос. — Я здесь, чтобы сказать вам, что мы столкнёмся с трудностями. Некоторые из нас отдадут свои жизни в этой битве. Если вы не можете справиться с этой правдой, тогда вам лучше уйти сейчас, — строго закончила она, оглядывая усталую толпу, прежде чем её взгляд остановился на Серене. Некоторым хватало такта выглядеть пристыженными, но многие — Кэри, Сильвия и особенно Серена — всё ещё смотрели на Домициана с нескрываемой ненавистью и подозрением.       Альбиния повернулась, чтобы обратиться к шпиону.       — Мне кажется, у вас назначена встреча, на которой вы должны присутствовать, — сообщила она, отпуская его.       Домициан ухмыльнулся, прежде чем спрятать палочку. Развернувшись на каблуках, он направившись к ближайшему камину и исчез, объятый зеленым пламенем.       Перс на мгновение встретилась взглядом с Альбинией, прежде чем Министр едва заметно кивнула, и быстро побежала за мужчиной. Она вышла на улицу и успела заметить только край мантии, исчезающей за поворотом. Перс поспешила за ним, следя за тем, как он ловко пробирается по тёмным улицам Лондона.       Домициан кипел от злости, направляясь туда, где Вальмон проводил очередное собрание. Приближалось время — и раньше, чем они предполагали, — вся эта внутренняя борьба станет спорной. Альбиния покинет их, и внутренний круг будет вынужден попытаться осуществить её план, а когда это случится, его жизнь окажется под угрозой. Его так называемые товарищи по чести не колеблясь убьют его, как и Вальмона, если сочтут, что он обманывает их, а именно так они теперь и думают.       Он был всего в нескольких кварталах от места встречи, когда у него появилось отчётливое ощущение, что за ним следят. Всю неделю Домициан чувствовал, что кто-то преследует его, хотя и не мог поймать этого кого-то. Свернув за угол ещё одного тёмного переулка, мужчина скользнул в тень дверного проёма и стал ждать.       Он был полностью скрыт от улицы и, когда почувствовал, что воздух изменился от кого-то проходящего мимо, протянул руку и сильно толкнул неизвестного лицом вперёд, прошептав:       — Фините Инкантатем.       Перс невольно пискнула. Она почувствовала его дыхание на своей шее. Мужчина весь напрягся.       — Я должен был догадаться, — прорычал Домициан, грубо развернув её лицом к себе. — Любопытный всегда суёт свою палочку в чужие дела, не так ли? Какого чёрта вы здесь делаете? — он загнал её в угол, положив руки на дверь по обе стороны от её плеч, так что девушка была полностью заблокирована.       — Вам... нужен кто-то... — начала Перс.       — Кто-то... для чего? — резко спросил он.       Уставившись на него, Перс ответила не сразу.       — Вам просто... нужен кто-то, — тихо сказала она.       Её слова застали его врасплох, и Домициан почувствовал, что его гнев начинает рассеиваться. Они были так близко, что он чувствовал дуновение воздуха на своих губах, когда она заговорила. Мужчина слегка расслабился, когда кончик его носа коснулся её, прежде чем проследить вниз по её щеке и вдоль челюсти к уху.       — Почему вы думаете, что знаете, что мне нужно? — ответил он, прерывисто дыша. Мужчина знал, что должен грубо оттолкнуть её и равнодушно держать дистанцию, как он поклялся сделать, но вместо этого его руки сами собой переместились от шершавой поверхности двери к её рукам и проследили путь к её лицу. Он легонько коснулся её губ и ещё сильнее прижался к ней, когда едва слышный хлопок привлёк его внимание.       — Чёрт! Не дёргайся, — прошипел Домициан, схватил её руки и завёл их за спину, удерживая на месте.       Слева от него затрепетал слабый огонек.       — Кто здесь? — спросил низкий скрипучий голос.       Узнав в нём одного из приспешников Вальмона, он громко зарычал и медленно повернулся, скривив губы.       — А, это ты, Домициан, — сказал мужчина. Перс склонила голову, чтобы не было видно её лица. — Развлекаешься перед собранием? — мужчина похотливо рассмеялся. — Как раз то, что нужно, чтобы снять напряжение. Почему бы мне не заменить тебя, когда ты закончишь? — он ухмыльнулся.       — Когда я закончу, тут ничего не останется, — мрачно ответил он, — если только ты не пристрастен к некрофилии.       Похотливая ухмылка мужчины испарилась, и он недовольно нахмурился.       — Идиот — только ты наслаждаешься такими извращениями, — бросил он Домициану, прежде чем пойти на собрание.       Домициан оттолкнул девушку в тень, приблизился к ней сам, прижавшись губами к её уху.       — Ты станешь моей смертью, ведьма, — прошептал он, всё ещё держа её руки за спиной. Его слова были мрачными и жестокими, но губы — полная противоположность. Он вновь поцеловал её. Губы девушки приоткрылись, и она растворилась в поцелуе, мужчина целовал так, как будто это было его последняя встреча с ней, что вполне могло быть, учитывая растущую мощь Вальмона и непредсказуемость его действий. Перс знала это так же хорошо, как и он, и поэтому не сдерживалась, смело прижимаясь бёдрами к его возбуждённому члену и принимая его непроизвольный стон.       Раздавшийся в конце переулка автомобильный сигнал вырвал их из объятий, и мужчина быстро пришёл в себя. Отступив назад, он позволил ей отойти от стены.       — Я видел тебя, — рявкнул Домициан. Притянув её к себе, он сделал ей ещё одно предупреждение. — Никогда больше не вздумай следить за мной! — резко бросил мужчина, прежде чем оттолкнуть её.       Перс бросила на него разочарованный и в то же время решительно вызывающий взгляд, прежде чем развернуться и исчезнуть.       Чёрт. Она действительно станет его смертью, так или иначе, если он не будет более осторожен. Мужчина быстро преодолел небольшое расстояние до места сбора и попытался очистить свой разум: ему нужно было быть готовым на случай, если Вальмон захочет проникнуть в его разум, как это часто бывало в последние дни. С течением времени паранойя его хозяина становилась всё хуже, и он часто вторгался в разум своих последователей, чтобы узнать, что они замышляют и что на самом деле у них на уме. В дополнение к этому, теперь ему придётся еще больше скрывать своё отвращение, когда Вальмон начнёт злорадствовать по поводу ран, нанесённых его последователями в тот вечер.       Войдя в зал, где собрались сторонники Вальмона, Домициан наткнулся на мужчину, который остановился около него. Тот посмотрел на него с отвращением, но, когда его взгляд скользнул по лицу Домициана к его рту, он заметно побледнел. Внезапно почувствовав что-то мокрое, Домициан поднял палец и провёл им по нижней губе. Взглянув на него, он увидел ярко-красное пятно: Перс, должно быть, прикусила губу, когда он толкнул её к двери. Домициан мерзко улыбнулся, медленно облизал палец и осторожно провёл языком по губам, словно боялся пропустить хоть каплю.       — Восхитительно, — заметил он с непристойной ухмылкой. На мгновение ему показалось, что его сейчас вырвет. В целом, это было неплохое представление, и Домициан знал, что не займёт много времени, прежде чем... его вкусы станут общеизвестными среди остальных его коллег. На самом деле было бы неплохо, если бы Змей поверил, что он способен на худший вид разврата: это укрепило бы его лояльность в сознании Вальмона, не прибегая к каким-либо действиям.       «Да, этот поцелуй был очень… полезным», — подумал он.       Северус бросил журнал на столик и бессознательно провёл пальцем по нижней губе. Что ж, ей определённо удалось привлечь его внимание. Он размышлял над главой, поправляя брюки. Ещё неделю он в безопасности, но Северус знал, что истинная личность Домициана будет раскрыта очень скоро, и он надеялся, что Минерва справится с этим, а именно - сумеет отсрочить разоблачение.       Наблюдая за Гермионой в классе, а затем за работой в лаборатории в течение этой недели, зельевар был неохотно впечатлен её способностью разделять — это слишком напоминало ему самого себя. Ни малейшего намёка на то, чем она занималась в свободное время: по всем внешним признакам она была всё той же умной всезнайкой, которая так часто задирала нос, только Гермиона уже не раздражала его так сильно, как когда-то. Как раз наоборот, на самом деле. Преподавание студентам изо дня в день не подпитывало его интеллектуальными знаниями. Но девушка держала его в напряжении, как морально, так и физически.       Мерлиновы яйца. От одной мысли о ней, когда Северус сидел за ужином, у него начинал пульсировать член. Если он не предпримет что-нибудь в ближайшее время, его голова взорвётся. Выйдя ещё до того, как подали десерт, мужчина направился прямиком в ванную, сначала добравшись до своей комнаты, пытаясь подавить нарастающую настойчивость, пока методично раздевался; когда-нибудь он хотел бы сделать это в другом месте, и не в одиночестве. Когда Северус, наконец, добрался до душа, то ненадолго подумал о том, чтобы принять холодный и остыть, но это никогда особо не помогало: каждое возбуждение было более болезненным, чем предыдущее. Он упёрся руками в стену, когда вода заструилась по его спине, и запах геля для душа окутал комнату. Это не заняло много времени. Яркий, искрящийся свет затмил его глаза, и, когда зрение, наконец, начало проясняться, он всё ещё тяжело дышал, а его ноги дрожали. Повернувшись, мужчина соскользнул вниз по стене, и вода хлынула ему на лицо.       Он хорошо спал — как обычно после такого сильного расслабления — и в его походке, когда он шагал на завтрак, было что-то почти ритмичное и бодрое, он чувствовал себя свежо. Когда Северус сел, перед ним появилась тарелка картошки, когда он потянулся за кофе, его взгляд упал на предмет его желания. Это был редкий солнечный зимний день, и девушка сидела в луче нежного утреннего света, который окутал её распущенные волосы. Мгновение он смотрел на неё, и, будто почувствовав его взгляд, Гермиона подняла глаза и посмотрела на него. Она улыбнулась немного застенчиво, стараясь чтобы не заметили окружающие, и снова опустила их, и Северус почувствовал, как под салфеткой начинает распространяться покалывание. Он с минуту сидел, созерцая свою тарелку. Минерва прошла мимо него на своё место, бормоча что-то о диете. Снейп медленно стянул салфетку с колен и отодвинул стул. Он положил салфетку на стол и направился к выходу. Его явно убьёт не еда — до ТРИТОНов чуть больше двух месяцев.       Гермиона подняла глаза во второй раз, но профессора уже не было на месте. Если только у него не была какая-нибудь чрезвычайная ситуация, она не видела его до конца выходных, кроме как во время еды, да и то лишь на расстоянии. Проведя с ним так много времени на каникулах, а теперь встречаясь с ним всего несколько раз в неделю, Гермиона чувствовала себя... опустошённой — самое подходящее слово, чтобы описать то, что она ощущала, не видя его по выходным. У неё мелькнула мысль: «Может, он пошёл в библиотеку?» Ей нужно было выполнить учебное задание, и она сразу же решила заняться этим там, на всякий случай, ведь существовала возможность встретить его в библиотеке.       С каждым скрипом двери библиотеки девушка поднимала голову, чтобы посмотреть, кто там, но она не видела Северуса до конца выходных — даже во время еды — и знала ещё до того, как пришла на ужин в воскресенье вечером, что его место за главным столом, скорее всего, будет пусто. Однако в середине ужина Гермиона увидела его и Флитвика у боковой двери, но, вместо того чтобы занять места, они подозвали профессора Макгонагалл, и втроём вышли в холл. Через несколько минут директриса вернулась и заняла своё место, но остальные профессора не вернулись. Гермиона была несколько удивлена, когда глаза Минервы, которые изучали гриффиндорский стол, остановились на ней. Почти в тот же момент ученики, сидевшие вокруг неё, замолчали, как будто дементор каким-то образом сумел проникнуть в зал. Вырванная из задумчивости знакомым покашливанием, она резко повернула голову и наткнулась на взгляд профессора Снейпа.       — Хм, вы хотели поговорить со мной, профессор? — спросила она немного робко и испуганно.       — Если вы сумеете оторваться от своих товарищей по обеду, — сердито ответил он, и эти товарищи побледнели, внезапно вспомнив, как они голодны, и сосредоточились на еде.       Гермиона перешагнула через скамью, когда профессор указал на дверь. Мужчина рефлекторно ухмыльнулся студентам, которые явно были рады, что их не вызвали, чтобы поговорить с ужасным профессором зелий.       — Я сожалею, что вынужден оторвать вас от еды, мисс Грейнджер.       — Нет-нет, всё в порядке, профессор, — торопливо перебила она, слегка запыхавшись.       — Похоже, на этой неделе мне придётся покинуть замок на несколько дней, — раздражённо начал он. — Возможно, вы помните, что профессор Флитвик работал над снятием некоторых очень неприятных чар с предметов, конфискованных у многих последователей Тёмного Лорда. — Гермиона кивнула. — В последней партии они также нашли довольно много зелий все без маркировки, и Министерство не может избавиться от них должным образом, не зная, что это такое, поэтому меня попросили прибыть в Лондон на несколько дней.       — Вам нужна помощь, профессор? — нетерпеливо спросила она.       Уголки его губ слегка скривились при мысли о том, что они вдвоём будут далеко от школы — наедине, — но затем Северус быстро отогнал эту мысль. Он не мог валять дурака.       — Нет, мисс Грейнджер, это слишком опасно, но, тем не менее, вы можете мне помочь.       Она взволнованно ждала, пытливо уставившись на него.       — Мои занятия не должны прекращаться. Профессор Макгонагалл и я согласны, что вы более чем способны провести их.       Глаза девушки расширились, и она уставилась на него.       — Но... но... — пробормотала Гермиона.       — Вы сомневаетесь в нашем решении? — прервал он её.       — Я никогда не сомневалась в ваших решениях, — сказала она нерешительно.       — Конечно. В течение шести лет вы не давали Поттеру и Уизли вылететь из этого заведения и были ответственны за успехи мистера Лонгботтома. — Когда девушка собралась запротестовать, Северус поднял руку, останавливая её. — Я составлю для вас подробный план занятий. Мне нужно быть в Министерстве в девять, и ваш первый урок начнётся в это же время, так что будьте в моём кабинете завтра в восемь утра: это даст время подготовиться. Но сначала поешьте, а до тех пор вы должны немного поспать, — посоветовал он. И с этими словами мужчина ушёл: у него было много дел перед отбытием, и он не собирался нянчиться с ней, так как Гермиона прекрасно справлялась со всем, знала она это или нет.       Гермиона не спала совсем. Одно дело — обучать друзей, и совсем другое — классы. Она могла внушать благоговейный страх младшим ученикам, но старшие, скорее всего, бросят вызов её авторитету. К тому же, многие не воспринимали ее всерьез. Гермиона только надеялась, что угроза мести профессора будет достаточной, чтобы держать их в узде. Кроме того, её беспокоила работа, которая ждала его в Лондоне. Зелья, которыми располагало Министерство, должны были быть действительно очень тёмными, раз сотрудники вызвали Снейпа для консультации.       Как обычно, при её приближении дверь в его кабинет открылась сама. Снейп поднял глаза, когда она вошла, и скривился: её форма с каждым разом становилась всё ужаснее. Пока он, по крайней мере, осознавал, что под одеждой скрывается женская фигура, для студентов она, без сомнения, выглядела немного нелепо. В ближайшие несколько дней у неё будут поблажки, но, по крайней мере, Северус сможет рассчитывать на то, что по возвращении сможет вычитать баллы за плохое поведение и назначать отработки — если, конечно, она не доведёт нарушителей до лазарета. Как только девушка выходила из себя, она становилась огромной угрозой дураков, особенно в потенциально опасных ситуациях — он не хотел бы быть шестикурсником или семикурсником, делающим что-то глупое.       Они сидели за столом и ели в тишине, пока Гермиона читала план занятий. Младшие курсы должны были заниматься базовым зельеварением — никаких непредвиденных форс-мажоров быть не могло — но у старших курсов было несколько сложных и опасных зелий. Для человека с её способностями работа была совершенно простой, но с некоторыми студентами, вероятно, будут проблемы.       Снейп закончил есть раньше неё и встал, чтобы просмотреть бумаги на столе, прежде чем отправиться в лабораторию. Гермиона присоединилась к нему, пока он собирал вещи, которые могли ему понадобиться.       — Вопросы, мисс Грейнджер?       — Не совсем, профессор, — ответила она. — Полагаю, вы хотите, чтобы я работала с зельями и проверяла их, но не хотите ли вы, чтобы я оценивала эссе?       Снейп помолчал. Ему и в голову не приходило, что, несмотря на свои успехи, она могла бы снять с него некоторые из наиболее обременительных аспектов обучения — например, проверку заданий.       — Конечно, мисс Грейнджер, это часть работы, не так ли? — он должен был бы чувствовать себя виноватым, но ей пора было понять и увидеть, что такое великая профессия на самом деле.       Мужчина провёл палочкой по футляру, запечатал его и, схватив с рабочего стола, направился обратно в кабинет — девушка следовала за ним по пятам. Снейп обернулся, чтобы посмотреть, не забыл ли он что-нибудь, прежде чем его взгляд остановился на ней. Она выглядела обеспокоенной.       Снейп нетерпеливо вздохнул.       — Мисс Грейнджер, большинство студентов — идиоты. Они могут быть изобретательными шутниками, и я допускаю, что ошибки, которые они делают, иногда могут быть опасными, но вы имели дело с худшим, позвольте мне заверить вас, будучи студенткой, — добавил он многозначительно. Мужчина потянулся за щепоткой летучего пороха, но помедлил, прежде чем бросить его в камин. — Мисс Грейнджер, я полностью доверяю вам, — сказал Северус, подавляя ухмылку, прекрасно понимая, какое впечатление это произведёт на неё.       — Я не подведу вас, профессор, — сказала она более уверенно, чем чувствовала на самом деле.       Её прощальные слова всё ещё звенели у него в ушах, когда он вошёл в вестибюль Министерства.       — Я знаю, — сказал Северус себе, быстро шагая к лифтам.