Всё изменилось

      Несколько следующих дней Уилл всё же пытался вернуть всё к тому, что было раньше. Но Дастин где-то пропадал (пытался связаться со Сьюзи, может быть), а Майк и Лукас теперь, когда их девчонки их бросили, вместо того, чтобы забыть о них, пытались с ними помириться. Уилл всё ещё пытался быть частью команды, но он был уже не уверен, что она всё ещё существует.       Последней каплей стала их ночёвка у Майка. Пусть Дастин и отказался, ссылаясь на какие-то дела со Стивом, Уилл всё равно надеялся, что ночёвка старой компанией сможет снова объединить их. Но, как оказалось, надеялся он зря.       Весь вечер Майк и Лукас обсуждали Оди и Макс, а утром, когда Уилл кое-как вынудил их начать кампанию, Майк всё испортил. Майк, не дурацкий телефонный звонок.       Уилл выбежал на улицу, ливень окатил его почти тут же холодной и мокрой волной. Майк выбежал следом (ну, он хотя бы попытался).       «Я не виноват, что тебе не нравятся девушки», - стучало эхом в голове Уилла, когда он ехал домой. Глаза застилал и дождь, и слёзы от жгучей обиды. Как мог Майк, знающий, что Уилла и так всегда дразнили этим в школе, сказать такое ему? Как и когда его лучший друг превратился в этого придурка?       Уилл, всхлипывая, пытался не съехать со скользкой дороги. Идти домой совершенно не хотелось. Как и в прежние времена, когда ему было одиноко, и нужна была поддержка, Уилл доехал до своего «замка». Бросив велосипед снаружи, он спрятался внутри.       Через ветки в потолке капала вода. Кругом были их детские фото и рисунки. «Мы уже не дети», - некстати вспомнились слова Майка.       - Отстой! Отстой! – со злостью бормотал Уилл, срывая и разрывая рисунки, а затем и фотографии на части.       Замок перестал приносить ему спокойствие. Хотелось разрушить его, разрушить все, что напоминало о том, какой прекрасной была их дружба, и каким прекрасным было время, пока они не стали такими взрослыми, как считал их Майк.       Один удар, другой. Вместе со злостью, к Уиллу приходило осознание. Осознание того, почему он так злится именно на Майка. Почему винит во всем Майка. Почему ему так не нравится, что Майк проводит время с Оди.       Осознание того, что ему, Уиллу Байерсу, похоже, и правда не нравятся девушки, а нравится вполне так не женственный лучший друг, привело Уилла в ужас. Этот ужас, неправильность и непонятность ситуации заставили его застыть, пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха. И лишь когда из-за деревьев с грохотом и извинениями показались Майк и Лукас, Байерс понял, что к ужасу осознания прибавилось кое-что еще:       - Он вернулся. – Почти прошептал Уилл.

***

      Эту ночь они снова провели у Майка в подвале. Уилл лишь зашёл и взял сухую одежду из дома. Отпрашиваться уДжойс не было смысла, её самой не было.       Не сказать, чтобы они спали довольно хорошо. Майк остался с Байерсом и Синклером в подвале. Он всё ещё чувствовал свою вину. Это было видно по тому, как он пытался завести разговоры с Уиллом. Но разговоры не клеились. Байерс был задумчив и напуган, Лукас волновался за семью и Макс, а в довершении всего, на столе всё ещё стояла злосчастная игра, напоминая об утренних событиях.       Так как поспать им особо не удалось, мальчики встали рано. Под настойчивым влиянием Лукаса они принялись вызывать девчонок. Сначала по рации, потом по телефону. Когда те ответили, Лукас стал пытаться связаться с Дастином.       Уилл же просто сидел рядом и смотрел. Смотрел на Лукаса и не понимал, что же с ним такое. Да, он никогда не считал особо привлекательными девочек, но оказывается, он считал привлекательным своего лучшего друга. Хотя, вот рядом сидит Лукас. Он тоже его друг. Почему же при взгляде на него у Уилла не теплеет в груди и не бегут едва уловимые мурашки по телу? Хотя рассеянного взгляда Майка хватает, чтобы мурашки бежали табунами.       Уилл был напуган. Напуган так, что Демогоргон всё ещё казался ему далёким монстром из прошлого. А вот новое, пугающее его чувство, было в настоящем, что делало его важнее.       Важнее для Уилла, но не для всех остальных. Даже когда приехали девчонки, и он рассказывал о Демогоргоне, ему иногда казалось, что он говорит не об Изнанке. Когда он рассказывал, что не хотел верить в это, когда говорил, что впервые (осознанно) это случилось в кинотеатре, потом на холме и затем у замка Байерса. Когда Майк смотрел на него, на него! а не на Оди обеспокоенными, встревоженными глазами и Уилл понимал, что в глубине души абсолютно неправильно радуется тому, что ему не всё равно.       Тем не менее, Демогоргон оказался вполне реальной угрозой и, не справившись с ним в теле Билли, ребята снова собрались, чтобы решать, что делать.       Мама Уилла пропала куда-то вместе с Хоппером. Обратиться к взрослым они не могли, положение было безвыходное и почти отчаянное.       А Майка всё равно заботила Оди.       - Я думал, вы разошлись – со злостью кричал Уилл ему в лицо. Но Майк настаивал на том, что это была лишь пауза.       Не то, чтобы Уиллу хотелось, чтобы они расстались. Ему просто хотелось, чтобы Майк обратил своё внимание на что-то ещё, кроме неё! Например, на опасность, грозившую им всем!       От ссоры положение спасли приехавшие Нэнси и Джонатан. Они рассказали про Миссис Дрискол, Оди вспомнила про Хезер, и все решили поехать к начальнику Нэнси и Джонатана – Тому.       Как оказалось, Майк, видимо из-за роста, часто ездил в кузове, так как его длинные ноги не особо удобно располагались в салоне.       Почётное место рядом с ним, конечно же, досталось Уиллу. Но он не очень-то возражал. Всю дорогу они молчали, ещё не остыв от ссоры. И от мысли о Демогоргоне его отлично отвлекали голые коленки Майка, время от времени касавшиеся его собственных.       Он ни капли не пожалел об этом потом. Ему хватило Демогоргона в эту сумасшедшую ночь.