Baby, don't be afraid of changes

Во всю цветущая и свежая весна медленно уступает место постепенно нагревающему землю лету, оставляя после себя приятные воспоминания о расцвете и пробуждении всей природы. Теперь, вместо освежающей голову утренней прохлады ожидаются тёплые, не остывшие после жаркого дня, вечера и ночи. Чувствуется запах отдыха в загородном домике или, кому повезёт выбраться из постоянно активного города, — на море, горячем песочке и в тёплой водичке, вперемешку с редко попадающимися зелёными водорослями и круглыми ракушками. Ну, а тем, кто прилежно трудится и пыхтит под кондиционерами на работе — приходится только мечтать об отпуске на лазурном пляже с ракушками, валяющимися на каждом шагу. Первый день лета встречает Тэиля солнечными лучами прямо в глаза, сообщением, даже своего рода напоминанием родителей о том, что они уехали на три недели в другой город наведать своих старых друзей, знакомых и приятелей; да вдохнуть запах свободы вдалеке от шумного города и целой горы обязанностей. Тэиль, еле раздуплив глаза, старается тыкнуть на нужный чат и не перепутать местами буквы, выдав какую-то сонную фигню. MoonTae: я не буду комментировать то, как бессовестно вы бросили меня и Доёна на три недели, пропуская мой же день рождения Папа: прости, детка, но этот день рождения ты можешь отпраздновать со своими друзьями и коллегами Отец: хата полностью в твоём распоряжении, так что, дерзай! устрой тусу, пати или как вы там эти собрания называете? Папа: отдохни просто от той рутины, в которую погряз последние двадцать три года) MoonTae: спасибо, папа, что в девять утра напомнил, что мне скоро исполнится двадцать четыре Отец: ну, это не сорок шесть, так что не бурчи MoonTae: -.- MoonTae: ну хорошо, устрою я тусу и т.д., а Доёна куда? MoonTae: он вместе со взрослыми не будет пить и обсуждать такую проблему человечества как возраст Папа: договорись с Джемином и Джено, они вряд ли будут против понянчить ребёнка и набраться опыта MoonTae: он у них наберётся всяких глупостей! особенно с шутейками Джено, от которых хочется спрятаться в песок, как это, судя по мифам, делает страус Отец: ты его недооцениваешь. может у него и шутки специфические, но из себя он вполне неплохой молодой человек Папа: так что, за Доёна не волнуйся, и смело тринадцатого июня сообщай им, что приедет их племянник, и они от восторга будут пищать, а особенно Джемин, который детей любит больше чем ананасовые мармеладки MoonTae: на которые у него в детстве была аллергия в виде прыщиков на щеках и попе, я это прекрасно помню Отец: смотри только, чтобы сына обратно отдали XD MoonTae: Доёна я никому не отдам, у них свой через семь месяцев родится — будет им счастье! MoonTae: хех, хорошо, я договорюсь Папа: вот и молодец! вы с Доёном куда-то пойдёте сегодня? MoonTae: да, у нас в парке открылись аттракционы для детей MoonTae: и, тем более, вы кинули нас на голодную смерть, так что придётся нам ещё прогуляться по магазинам и торговому центру MoonTae: и блеснуть, так сказать, своим умением готовить Отец: вот и прекрасно! Папа: хорошего дня и удачно вам повеселиться! ♡ MoonTae: а вам успешно отдохнуть в кругу друзей ♡♡ Папа: ♡♡♡ Отец: ♡♡♡ Тэиль, выходя из чата и блокируя телефон, сладко улыбается, хрустя всеми возможными косточками в теле, и бодро встаёт с кровати, уверенным шагом направляясь в сторону детской. Доён спит, высунув на показ маленькую ножку из-под одеяла и крепко обнимая плюшевого медвежонка, подаренного Тэилем на свой третий год рождения. Тэиль мягко щекочет нежную пяточку, которая полностью помещается в его ладонь и невесомо проводит кончиками пальцев от щиколотки до коленки. Когда его действия не приносят плодов, Тэиль устраивается у изголовья кровати так, чтобы было удобнее поцеловать сына в маленький лобик или пухленькую щёчку. — Просыпайся, солнышко, — Тэиль убирает колючие пряди волос с глаз и легонько проводит по спинке ровного носа, спускаясь к пухленьким губкам. Тэиль сдержан в эмоциях, но сына любит и обожает превыше всего и всех. Поэтому он понимает родителей, когда те запоминают детский образ своего ребёнка, до того как он вырастет, станет самостоятельным и независимым, поменяется кардинально как внешне так и внутри себя. Доён — точная копия Тэиля и, возможно, старшего альфы — такие же нежные черты лица, спокойный характер и любовь ко всему новому, интересному, не изученному; ничего он не взял со стороны второго своего "родителя", хоть Тэиль и боялся видеть отголоски печального прошлого. Возможно, безграничная любовь Тэиля к сыну и полная отдача как родителя приведут к тому итогу, на который парень надеется больше всего — Доён вырастет прекрасным альфой с большой буквы, проживёт свою жизнь имея достойное прошлое за плечами и богатый опыт во всех жизненных ситуациях, и будет счастлив со своей истинной парой и детками. От глубоких раздумий его прерывает активное движение только что проснувшегося Доёна, и он садится с краю кровати, с умилением наблюдая на сонным личиком сына. — Доброе утро, соня, — пропевает Тэиль пока Доён делает лёгкие «потягуси». — Сегодня прекрасный день, чудесный праздник и мы с тобой будем гулять целый день до отвалу. — Какой праздник? — мальчик молниеносно просыпается, и, устроившись в позу полулёжа полусидя, с интересом смотрит на Тэиля. — День защиты детей, — Доён без понятия, что это за праздник, поэтому удивлённо брови хмурит, пока вылезает из одеяла. — Это когда все взрослые выступают за то, чтобы абсолютно каждый ребёнок в мире был счастлив, не одинок и окружён заботой родных и близких. — Аааа, — поняв, тянет Доён и перелазит на Тэиля, устраиваясь в надёжных руках. — Хочу гулять, пап, — бубнит мальчик, пока вытирает нос об мягкую рубашку родителя и устраивается поудобнее, обвивая ручками шею Тэиля. — Умоемся, позавтракаем, оденемся и пойдём, — Тэиль встаёт с кровати, и с ношей на руках отправляется прямиком в ванную, делать утренние процедуры и заработать брызги по всему телу. После вкусного завтрака Тэиль одевает Доёна в легкую кофточку и новенький комбинезончик, подаренный друзьями — Юно и Чэнлэ. На улице около одиннадцати утра когда они выходят, достаточно тепло и солнечно, и Тэиль с Доёном направляются в ближайший парк, где уже во всю играет малышня, резвясь на площадке и новых детских аттракционах. Доён, с восторгом в глазах спрашивает простое «можно?» и, после кивка, отпускает ладонь Тэиля, несясь к соседской ребятне и своим знакомым. Тэиль находит свободную лавочку в поле зрения Доёна и спокойно садится дочитывать роман, как неожиданно звонит телефон и приходится оторваться. На иконке звонящего по видеозвонку довольная морда Тэёна и Юты, и Тэиль отвечает на звонок, вздрагивая от громкого: — Доброе утро, хён! Поздравляю тебя и Доёна с праздником! Как говорится, пускай каждый из вас растёт большой, и не будет лапшой, ха-ха! — Тэиль приветственно машет Тэёну и Юте, сидящим в его кабинете, и меняет камеру, показывая во всю играющих деток на площадке. — О, вы уже гуляете? Повезло вам, однако, Мун Тэиль. Тэиль, как один из немногих сотрудников, имеющих право как родителя на сегодняшний выходной, показывает язык другу, получая в ответ то же самое, только с ещё большим ребячеством. — Прости, я забыл тебя сюда взять. А то знаешь, ребятам как-то скучно без такого заводного и энергичного ребёнка, — по ту сторону звонка обиженно фыркают, и Юта берёт телефон в свои руки. — Вы сегодня целый день гулять будете? — что-то в кабинете падает и Тэён на заднем фоне испуганно ойкает, пока Юта бесстрашно подымает с пола большую папку и ставит на место. — Да, надо по магазинам прогуляться, да и погода чудесная- На заднем плане виднеется макушка Енхо, и он прерывает Тэиля своим фирменным «добренького утречка, Тэиль-хён», показываясь через секунду в кадре. — Привет, Енхо, — Тэиль отрывает зрительный контакт, чтобы посмотреть на Доёна, и тот радостно качается на деревянном единороге, одновременно рассказывая что-то рядом стоящему мальчику. Вновь камера направлена на детей, и Тэён пищит от зависти, видя такое количество аттракционов, а особенно разноцветного единорога с жёлтым всадником, и журчащие миниатюрные фонтанчики, в которых кто-то уже успел «искупаться», и теперь стоит в мокрых штанишках греясь под солнцем. Пока взрослые дети с восторгом разглядывают происходящее веселье, Тэиль внимательно рассматривает каждого из них, задерживаясь на Енхо. Пока есть время, можно на него «попялиться», меняясь местами в гляделках и смущении друг друга. Тэиль с первого дня совместной работы понял, что Со Енхо — красивый, уверенный и умный альфа, и, возможно, у него толпы «фанатов» со влюблёнными взглядами и громкими «ах!» при каждом его действии. Если б Тэиль умел говорить с альфами без смущения, он бы обязательно сделал комплимент Енхо, как это делает сам парень. Правда, не навязчиво, и не в прямом контексте, но Тэиль это замечает. Что в нём Енхо нашёл, Тэиль понятия не имеет, ведь он совершенно ничем не выделяющийся омега, да и вряд ли тот почувствовал связь между ними — обычно омеги в этом деле специалисты, и, вместе с находкой своей пары, у них сразу начинается течка. Но, так как свой запах Тэиль скрывает за стойким парфюмом с ароматом ландыша, а Енхо — за чистыми рубашками с ароматом хлопковой акации и лёгкой цветочной отдушиной ополаскивателя, — он не может найти между ними истинную связь. Хотя, в глубоких и скрытых от чужого внимания мыслях, Тэиль был бы рад стать парой Енхо. Уже спустя несколько месяцев дружбы и совместной работы Тэиль сам себе признался, что совсем воздушные, словно пушинки, светлые чувства у него к альфе есть, но влюбляться он себе не позволяет — вдруг ошибётся, и останется потом с разбитым сердцем. Спасибо, ему это не надо. — Хён? — его снова вытаскивают из своих глубоких мыслей и Тэиль переводит взгляд с кустика, — на который бог знает, сколько пялился, — на экран, не ожидая увидеть одного только Енхо. Тот неловко улыбается, слегка открытая вид на свои ямочки на щеках, и Тэиль упрямо игнорирует забившееся в более активном ритме сердце. — Как там у вас? Скучно или наоборот, весело? — Какое весело? Ой, и не спрашивай, всё как всегда, только стало немного теплее, — Енхо показательно вздыхает, как будто сейчас в помещении плюс сорок, и откидывается на стул. — Такое чувство, будто не шесть человек не пришло, а пол офиса решило пойти на аттракционы. — Вот такие мы, родители... — Тэиль отводит смущённый взгляд, молча давая Енхо разрешение рассмотреть его профиль. — Я, кстати, сделал торт по тому рецепту, что дала твоя матуш- — Папа! Тэиль испуганно смотрит в сторону, откуда донёсся детский крик, мысленно молясь о том, чтобы с Доёном ничего не случилось. Но, ничего страшного не происходит, никто не поранился, и Доён, счастливый, топает быстро ножками по красиво выложенной плитке прямо к папе, оказываясь в крепких объятиях. — Божечки, напугал меня... Не кричи так, пожалуйста, а то я чуть чувств не лишился, — Доён шепчет виноватое «прости, папа» и с любопытством заглядывает в экран телефона, где незнакомый ему мужчина сидит тоже весь перепуганный. — Я его тоже испугал? — Доён кивает в сторону Енхо и садится Тэилю на колени, складывая ладони в замок. — Так же сильно, как и меня, Доён-и, — Тэиль целует сына в макушку и возвращается к разговору. — Ох уж эти детки... — Простите, — Доён виновато склоняет макушку. — Я думал это Ёни, но это не он и не Нана... Кто это? — Малыш, это Енхо, — мой друг, коллега, и просто хороший человек, — Доён краем глаза оглядывает Енхо, всё время отвлекаясь на своих приятелей, пока тот сидит спокойно и внимательно рассматривает копию Тэиля. — Вы так похожи... — Кроме меня ему больше не на кого быть похожим, да, Доён-и? — мальчик кивает, послушно соглашаясь с папой и спрыгивает с колен, бросая на ходу «я к Джисону», и возвращается к своим приятелям. — Прости, если это неприятно, — Енхо замечает вмиг переменившийся тон Тэиля, и понимает, что зацепил больное место омеги. — Не ты первый, — Тэиль мысленно заканчивает фразу «но, надеюсь последний». — Когда один воспитываешь сына, все окружающие делятся на два типа: те, кто думает, что я нагулял, и вообще, являюсь позором семьи; и те, кто думает, что альфа меня просто бросил, оставив на плечах такой "тяжёлый груз", — Тэиль показывает кавычки, и вздыхает, беззаботно улыбаясь. — Никогда не воспринимал мнение посторонних людей как важное и нужное. — Люди порой глупые, и не знают настоящей причины того или иного случая, — Тэиль в согласии кивает Енхо и вновь даёт возможность парню поразглядывать себя — внимательно проверяет внешний вид лица, чуть-чуть наклоняясь ближе к экрану, чтобы словить солнечных зайчиков у себя на щеках. Енхо, пользуясь шансом, впитывает в себя образ Тэиля, окружённого ярким и тёплым солнцем на фоне красивых высотных зданий и ярко-зелёных деревьев. В голове у Тэиля крутятся последние слова альфы, и он мимолётно понимает, что, возможно, Енхо знает о его прошлом и уведомлен обо всех боязнях. Потому что Тэён не мог не рассказать, не предупредив таким образом альфу Тэиль даже в какой-то степени премного благодарен лучшему другу — Ты знаешь, что твой день рождения приходится на субботу? — Тэиль удивлённо хлопает глазами и проверяет календарь, сосредоточенно высунув кончик языка. — Это хорошо — праздновать будешь не на работе, а дома, с семьёй. — Нет, — Енхо выдаёт короткое «о» и Тэиль разъясняет: — Родители уехали к друзьям аж до двадцатых чисел, а Доёна я собираюсь привести на работу тринадцатого, и передать в руки Джено, и пусть он с Джемином развлекаются и учатся быть родителями до воскресенья. — Тэён говорил, что Джено без ума от детей. — Именно поэтому у него есть беременный Джемин и три жирных котяры, — Тэиль поочерёдно загибает пальцы и останавливается на пятом. — Ах, ещё коллекция цветущих кактусов и чуть не умершее в прошлом году гранатовое дерево, — Тэиль задумчиво хмурится, пытаясь вспомнить всех "детей" Джено, но его пугает неизвестно откуда взявшийся Тэён. — Ты что, один будешь праздновать своё день рождение?!? — тот машет головой, и Тэён выдирает свой телефон из рук Енхо, максимально близко наклоняясь к экрану. — А с кем тогда, Мун Тэиль? Признавайся, кого ты уже там нашёл!!! — Дурак ты, Тэён-и, — по ту сторону начинают обиженно возмущаться, но Тэиль прерывает. — Короче, в субботу всех приглашаю к себе на хату, кроме Джено и Джемина — они будут с Доёном нянчиться. Тэён на радостях роняет телефон на стол и пищит громкое «Yes», танцуя при этом какие-то незамысловатые движения. — Это надолго, — бубнит Юта, пока внимательно осматривает чужой телефон на наличие царапин и трещин. — Спасибо за такую прекрасную новость, хён! — Подробно я ещё напишу на следующей неделе. Всё, мне надо бежать с Доёном по магазинам, пока! — Тэиль отправляет воздушные поцелуи Юте и Енхо, и отключается, поднимаясь с нагретой скамейки и направляясь в сторону песочницы. Остаток дня Тэиль весело проводит время с Доёном, всё время проверяя себя самого на внимательность и умение отыскать ребёнка между численными стеллажами с фруктами и сладостями. К четырём часам дня, довольные покупкой килограмма киви, бананов и сухофруктов, Тэиль отводит Доёна в лапшичную, где половина тарелки бульона чуть не оказывается на ярком костюмчике мальчика, а Тэилю приходится делится ещё и своей порцией с изрядно проголодавшимся сыном. Ближе к полднику Тэиль обнаруживает новый книжный магазин и покупает пару книг для Доёна, которые он сам выбирал, ориентируясь на свою любовь к космосу, животным и растениям, и большим машинам. Уставшие, но довольные прогулкой, Тэиль с Доёном возвращаются домой в восемь вечера, и Тэиль сразу отправляет сына в ванную, мыть руки и ждать пока папа наберёт полную ванную воды и устроит куп-куп; а сам идёт на кухню прятать фрукты в холодильник, а сладкие батончики и шоколадку с орехами — в специальную корзинку на столе. Вечер проходит в уютной обстановке, и Доён засыпает на половине первого фильма «Гарри Поттера», а после отправляется в свою кроватку, и укутанный, с мягким поцелуем в щёчку, полностью окунается в мир волшебных снов. Тэиль же, планируя завтрашний рабочий день, заранее готовит себе обед и перекус, досматривает вторую часть фильма о волшебнике и, пообщавшись с друзьями и родителями, устало отключается в кровати, чуть не забыв включить будильник. Свернувшись клубочком, он во сне думает о предстоящем празднике и мельком всплывает образ Енхо, на котором Тэиль окончательно сосредотачивает своё внимание.

***

Тэиль внимательно всматривается в мимо проходящих людей в попытке найти человека по имени Ли Джено и, завидев в сотнях метрах высокую фигуру в знакомой борцовке и очках, громко окликает того. Джено вздрагивает, не ожидая услышать своё имя так неожиданно, и подходит к главному входу офиса, где его уже пятнадцать минут высматривает Тэиль. — Привет, Тэиль-хён. Долго ждёшь? — Джено тепло обнимает хёна, и улыбается своими фирменными глазами-полумесяцами, отстраняясь. — Нет, только пятнадцать минут, — Джено хочет что-то сказать, но Тэиль его прерывает: — Зато подышал воздухом. — Прости, Джемин долго не отпускал, — Тэиль понимающе кивает и они заходят внутрь здания, направляясь в сторону лифта. — Его беременные заморочки это просто что-то, хён... То он нежности и ласки хочет после целого дня одиночества, когда я на работе; то язвит, как та заноза в заднице и становится похожим на невыносимого Донхёка, моего двоюродного брата; то во время мытья посуды ему резко хочется чтобы его разложили на столе, а когда я мягко отказываю, идёт обижаться и жаловаться Боншик-и с Сори на то, какой я плохой альфа, и как много я работаю, не уделяя своей любви внимание... Но, зато его можно успокоить мятным чаем со сладостями и поцелуями. Джено вздыхает, пока они поднимаются в лифте, и Тэиль искренне сочувствует ему, зная характер Джемина. — Вы справитесь, — Тэиль утешающе хлопает Джено по лопаткам, в который раз чувствуя себя букашкой рядом с этими дылдами. — Ты когда успел вырасти, башня? — возмущается Тэиль, пока лифт оповещается о прибытии на нужный этаж. — Это ты просто с возрастом проседаешь, хён, — шутит Джено, за что получает пинок под тощий зад и обиженного Тэиля. — Прости, хён, — Джено строит виноватую моську, пока Тэиль открывает ему дверь, и, с видом глубокого оскорбления от такого непростительного отношения к своей персоне, подталкивает внутрь громким: — Проходим, не стесняемся! Сидящие внутри Тэён, Доён, Енхо подскакивают от неожиданности, а Юта в недоумении смотрит на скукоженого Джено и обиженного Тэиля, который нервно вытягивает из своего рюкзака пакет с детскими вещами. — Ли Джено, что уже случилось? — младший Ли смотрит на старшего и пытается схватить подходящие слова из воздуха, а когда взгляд брата становится серьёзным, тихо признаётся: — Я пошутил над Тэиль-хёном, — где-то в районе местонахождения Юты кто-то пускает несдержанный хохот, а Тэён, глядя на обиженку Тэиля, только тяжело вздыхает. — Ох, Джено, когда-то хён на тебе отыграется за твои шуточки про его рост, — Енхо тянет тихое «ооо», и Тэиль зло смотрит на него и тот поспешно обращает свой взор на красивую вазу. Только Доён, сидя уже на руках у дяди успокаивает Тэиля и, пока играется с чужими блондинистыми волосами, сладко пропевает: — Ноно хороший, папа. Не злись на дядю, — Джено прячет своё смущение в тёплой шее ребёнка, а Доён ещё крепче его обнимает. — Уже не обижаюсь, солнышко, просто иногда твой дядя такой дурачок в свой двадцать один год, — Тэиль отдаёт вещи Джено, и натыкается на щенячий взгляд. — Ой, Ли Джено, не строй из себя кота из Шрека — всё равно не похож; и прекрати думать, что я всерьёз обижаюсь на твои шутки, потому что я реально коротышка рядом с вами, дылдами, — Тэиль бросает взгляд на Тэёна, Енхо и притихшего Юту и продолжает: — Доёна береги как своего ребёнка, сладкого много не давать, на ночь окно на проветривание открой — он ненавидит духоту; так же не позволяй Джемину сжимать его до хруста костей, береги своих кошек — я не хочу присутствовать на похоронах и знать, что мой сын от большой любви задушил ходячий комок шерсти; и не учи его своим шуткам! Джено кивает в знаке полного понимания и согласия на исполнение всех обязанностей. Тэиль на прощание целует Доёна в макушку и шепчет «я буду скучать», и, как только собирается отстраниться, получает громкий чмок в щёку и весёлый детский смех. — Всем пока и до встречи! Тэиль улыбается в след уходящему Джено с Доёном, и складывает руки на груди, скрывая лёгкое волнение и переживание. Но, это чувство сразу пропадает, когда он понимает, что всё будет в порядке, и Доён в полной целостности и сохранности, и когда спиной чувствует пристальный взгляд Енхо. Потому что Енхо считает улыбку Тэиля неимоверной Вечером Тэиль разговаривает с Номинами и Доёном по видеосвязи, и, пожелав спокойной ночи, полностью успокаивается, и довольный, пишет родителям. MoonTae: Доён в надёжных руках Номинов Папа: ну вот, а ты зря нервничал Отец: уже наметил план действий на завтра? MoonTae: да, завтра в гости придут Тэён, Юта, Юно с Чэнлэ, и Енхо Папа: о, так у тебя будет полон дом людей! MoonTae: да, только этих людей надо накормить и предоставить достаточно выпивки Отец: Юта точно принесёт что-то алкогольное из своего запаса в качестве подарка MoonTae: а Чэнлэ не поленится и сделает мой любимый торт «Наполеон»... MoonTae: хех MoonTae: я лягу пораньше спать, чтобы всё успеть сделать Папа: хорошо, удачи завтра! Отец: весело провести время! MoonTae: спасибо ♡ Тэиль засыпает около одиннадцати ночи и резко просыпается в полночь, когда уведомления на телефоне пикают бесконечным потоком, разрывая гаджет. Чат: «Детский сад лучшего воспитателя Мун Тэиля» Ty-peach: С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, ХЁН!!!!!!!!! Ty-peach: я же первый, первый?!?!?? Prince_Nakamoto: с днюшкой, хён! желаю всего тебе самого наилучшего!!! Chonlo: 生日快樂!!!! Chonlo: ой, дико извиняюсь Chonlo: HAPPY BIRTHDAY HYUNG!!!! Chonlo: I LOVE U HYUNG (ღ˘⌣˘ღ) Chonlo: U KNOW?!? Jeffrey_star_: расти большой в карьерном смысле, и не будь лапшой в физическом:3 Ty-peach: надеюсь, я первый поздравил хёна Chonlo: надейся, lol ☜(˚▽˚)☞ American_boy: ну, а я соглашусь со словами ребят и просто добавлю от себя: желаю тебе, хён, банального здоровья, элементарного счастья и радости от каждого момента твоей жизни MoonTae: спасибо всем, я вас очень люблю и ценю ♡♡♡♡♡ MoonTae: и да, Тэён, ты первый Ty-peach: уряяяяяяяяя ᕙ(⇀‸↼‶)ᕗ MoonTae: всех вас завтра жду в восемь вечера MoonTae: кто хочет помочь — адрес мой знаете, приходите когда сможете American_boy: хорошо! MoonTae: всем спасибо за поздравления, всех люблю, целую (каждого!), я спать Тэиль, ответив ещё и на поздравления родителей, выходит из сети и, положив телефон на прикроватную тумбочку, засыпает радостный и счастливый.

***

Пока в духовке мирно печётся курица с яблоками, а свежие овощи, ровно порезанные на кубики покоятся в глубокой тарелке, Тэиль припевает себе под нос очередную песню 90-х, что идёт по радио, и проверяет уровень влаги в комнатных цветах, что расставлены по всему большому балкону. За очередной песней Майкла Джексона (от которого, кстати, балдеет Донхёк), слышится звонок в дверь и Тэиль идёт открывать ранним гостям. Глазок ничего не показывает, но Тэиль всё-таки решает проверить обстановку за дверью, и, скрипнув ею, встречает только пожилую соседку Хван, которая бегло читает первые столбцы новостей в утренней газете. Она отрывается от своего занятия, когда слышит как двери открылась, и радостно приветствует соседа. — Доброе утро, Тэиль! Как я помню, у тебя сегодня день рождения, так что я тебя поздравляю, желаю всех благ и много всего хорошего, — Тэиль смущённо благодарит женщину, и тихо спрашивает: — А вы никого не видели? А то мне в дверь позвонили... — Нет, дорогой; ты же знаешь, без очков я вообще ничего не вижу, — женщина отводит взгляд в сторону, пока Тэиль пожимает плечами и поправляет бордовый коврик. — Ой, знаешь, я так спешу... Так что, удачи и хорошо отпраздновать! — женщина быстро упархивает в сторону лифта, а Тэиль продолжает стоять в дверях, провожая чужие отдаляющиеся шаги. Тэиль тихо вздыхает, вслушиваясь в слова знакомой песни и начинает закрывать дверь, как неожиданно высокая фигура буквально нависает над ним, и, со знакомым голосом и больно узнаваемым лицом, начинает что-то говорить перепугавшемуся Тэилю. — О, Тэиль-хён, бу! Испугал? Ха-ха, с днём рождения тебя, мой любимый хён!!! — Енхо заканчивает громко и на весь этаж говорить, только сейчас замечая испуганного Тэиль. — Упс?.. — Ты меня когда перестанешь пугать, гребанный ты, Со Енхо?!? — Тэиль отмирает и подавляет желание впустить друга в квартиру, наигранно дуясь. — Я скоро из мира простых смертных уйду с тобой. — С днём рождения?.. — Енхо протягивает большой и толстый пакет с подарком, делая милые глазки, и Тэиль, сжалившись, открывает дверь и впускает гостя. — Ура! Тэиль помогает Енхо раздеться и, только собирается зайти на кухню, как его мягко целуют в щеку, прямо возле уха, и громкое «чмок» раздаётся по телу мелкой дрожью. — Ой, ну ты чего? — и снова Тэиль смущается, но смотрит добро на Енхо и направляет того в ванную. Тэиль ставит подарок на стол, собираясь рассмотреть его чуть-чуть позже и вынимает из холодильника застывшее тесто для вишнёвого пирога; так же достаёт баночку с мукой, скалку и специальную круглую формочку для десертов. Енхо заходит тихо, в надежде ещё раз испугать Тэиля, но тот его вовремя замечает, предотвращая ещё один испуг. Парень заглядывает через плечо, и внимательно следит за тем, как Тэиль постепенно добавляет муку сверху на тесто и раскатывает слегка скалкой. Енхо дышит прямо в шею Тэилю, и реально начинает мешать, без перебоя спрашивая подробный рецепт семейного пирога семьи Мун; и, когда Тэиль случайно высыпает муку мимо, шикает незлобно и слегка бьет по руке Енхо, затыкая его бесконечно открытый рот. — Со Енхо, ты помогать пришёл? — кивок, и Тэиль указывает на баночку варенья и пакетик сахарной пудры рядом. — Раз так, смешай пожалуйста, вот эти два ингредиента. Енхо смиренно хмурится и отворачивается, начиная делать начинку для пирога. Первые пять минут они стоят в тишине, нарушаемой только музыкой из радиоприёмника, и потением птиц из открытого окна; и, как только духовка принимает нового посетителя, Енхо возобновляет прерванный разговор. Тэилю приходится смириться и включиться в разговор, отвечая на весьма любопытные вопросы младшего, одновременно убирая гостиную и спальные комнаты. Интересуется параллельно прошлым Енхо, и внимательно впитывает в себя рассказы о родном городе парня — Чикаго, начальной и старшей школе, старых друзьях, с которыми парень частенько списывается, и много чего ещё интересного. Пока Енхо с энтузиазмом показывает свои детские фотографии и рассказывает ещё о своих приключениях с соседским бульдогом, Тэиль мечтательно смотрит на него, и с печалью понимает, что вероятность исполнения его тайных желаний равна нулю. Так же, как и результат поисков истинного. Енхо наблюдает за задумчивым омегой, и игнорирует навязчивое чувство будто что-то сегодня произойдёт. Тэиль с восхищением разглядывает цветные фотографии Енхо, и мило улыбается на смешных моментах, а Енхо, кажется, заново влюбляется. В который раз

***

С наступлением вечера в квартиру по очереди заваливаются Юта с Тэёном, а затем приходят Чэнлэ с Юно, и последний чуть не падает с тортом в руках, ослеплённый ярким светом коридора, отражающимся от глянцевых шариков, которые они притарабанили. Дом постепенно наполняется шумом, гамом, гиперактивным движением с кухни в гостиную, поздравлениями, сказанными в тысячный раз и, наконец, в девять вечера все усаживаются, поднимая первый тост за здоровье именинника. Тэиль особо не пьёт — вместо него соревнуются Юта с Тэёном, поочерёдно выпивая залпом соджу вперемешку с саке; Чэнлэ с Юно отнекиваются от шестой рюмки, аргументируя тем, что вместе с машиной разбиться они не хотят; а Енхо пьёт умеренно, занимая первое место среди лучших тостов, и уже в ближе к полночи начинает кунять, чуть ли не падая на рядом сидящего Тэиля. Наконец, в полночь уходят Чэнлэ с еле стоящим Юно, и они, мило чмокнув старшего в обе щеки, ещё раз, для точности, желают здоровья, счастья, альфу с детками, и прекрасной жизни. Дверь закрывается, и Тэиль провожает взглядом садящихся в такси парней, когда убирает посуду со стола. На кухню, шатаясь, заходит Тэён, и, многозначительно глянув на кувшин с водой, культурно наливает себе стаканчик водички. — Спать хочу, пипец... Гребанный Накамото со своим алкоголем, — Тэён бумкается лбом об спину Тэиля, и, обняв всеми конечностями словно панда, намеревается уснуть на старшем. — Лучше б он так отсасывал качественно, как пьёт своё японское пойло. А то: «но-но, я актив, альфа-самец»... Бу-бу-бу, Юта варёный холодец, а не альфа-самец... Тэён прекращает бурчать и сладко зевает, использовав плечо Тэиля как подушку, и начинает окунаться в мир Морфея. Тэилю приходится его разбудить и выслушать возмущения на тему «бессовестное поведение с уставшим человеком», и, кое-как дотащив пьяное тело в комнату родителей, укладывает его на мягкую кроватку. Тот моментально отключается, и, свернувшись калачиком, посапывает в подушку, и в то же время заходит Юта, в полной прострации падая на край кровати, и начиная звать Тэёна. Тэиль, вздохнув, укладывает и второго балбеса, укрывая обоих тёплым одеялом, и тихо выходит из комнаты, оставив из щедрости и милости пачку таблеток от гудящей утром головы, и чашки с минеральной водичкой, что отлично действует на ранее пьяный организм. Когда свет во всех комнатах выключен, а Тэиль вымыт благодаря собственному ещё соображающему мозгу, он направляется в свою комнату, наблюдая очень интересную и, в некотором роде милую картину. Енхо, не сняв домашние тапочки, полулежит на краю тэилевой кровати, и мирно храпит, собственнически обнимая одну из подушек хозяина, беспардонно пуская слюни во сне. Тэиль, откровенно задолбавшись с пьяными друзьями, начинает снимать тапки и чуть не получает в нос пяткой. В отместку, он бьет звонко по голени, и Енхо то ли просыпается, то ли во сне ещё находясь, начинает возмущаться, и в попытке устроиться поудобнее чуть не сбивает со стола кактус и рядом стоящие стаканы с водой. — Господи, Енхо, угомонись, — тот, на удивление, сразу успокаивается, и Тэилю удаётся его уложить так, чтобы было удобно. — Пьяный засранец. Бурчит Тэиль и ложится к стеночке, радостно обнимая плюшевого медведя, и вдыхает слабый лавандовый запах. Ленивое копошение рядом и Енхо жмётся к Тэилю в поиске живого тепла, и, когда носом утыкается в чужую макушку, облегчённо вздыхает и успокаивается. — Спокойной ночи... Тэилька... Тэиль, улыбнувшись, мягко перебирает чужие пушистые волосы, и, с особой любовью, которую никто в темноте не видит, целует Енхо в макушку, ощущая приятный запах гранатового шампуня. Засыпает он около часа ночи, после того, как сердце, неожиданно оказавшись рядом с крашем, перестаёт неистово биться, а тело окунается в приятную негу. На электронных часах три ночи, когда Тэиль в холодном поту резко просыпается, и чуть не взвизгивает, когда низ живота сводит от знакомых порывов возбуждения, а штаны начинают прилипать к заднице из-за вязкой смазки. Он сильно зажмуривает глаза, надеясь на то, чтобы рядом спящий альфа не проснулся, и не стал кидаться на него, хоть он и уверен в Енхо. Разноцветные пятна летают перед глазами, и Тэиль утробно стонет, когда новая волна безумия окутывает тело, намереваясь достичь ещё здравого рассудка. — Тэиль?.. Сбоку раздаётся шёпот, и Тэиль ошарашено смотрит на застывшего Енхо, и губу кусает, когда живот от испуга внутри сковывает, заставляя дёрнуться от неприятного покалывания. — Где у тебя таблетки? — Енхо сглатывает, пока Тэиль пытается усесться поудобнее. — На кухне... верхняя полка возле холодильника, — Тэиль тихо стонет, и, пока Енхо путешествует по кухне, сжимает в кулаках одеяло; и смущается, когда вернувшийся парень прокашливается, протягивая ему флакончик с таблетками и стакан с водой. Когда два колёсика запито водой, Тэиль устало откидывается на стенку сзади, из-под опущенных век наблюдая за Енхо. Они сидят в полной тишине несколько минут, пока Енхо нервно теребит краешек одеяла, а Тэиль внутри облегчённо выдыхает, когда возбуждение притупляется кратковременным действием таблеток. — Вообще, у меня на следующей неделе должна быть течка, — тихо шепчет Тэиль, пока Енхо обеспокоено за ним наблюдает. У старшего костяшки ярко-белые от того, как сильно он сжимает кусок ткани в попытке успокоить дрожащие руки. — Если тебе некомфортно и моё присутс- Тэиль, найдя в своём неконтролируемом и слабом теле силы, хватает Енхо за ворот рубашки и наклоняет к себе, носом утыкаясь в тёплую шею, глубоко вдыхая родной чужой запах. — Наконец-то нашёл, — шепчет тихо, ероша волосы на затылке своим тёплым дыханием, и заставляет покрыться кожу мурашками, когда вплетает свои холодные пальцы в густые волосы. — Господи, Енхо, я так долго искал... Енхо, до этого отчаянно задерживающий дыхание настолько, насколько может, позволяет себе вдохнуть, сразу заполняя лёгкие цветочным запахом омеги. Его омеги. Тэиль замирает где-то в районе основания чужой шеи и с радостью позволяет Енхо обвить себя руками, в то время как альфа чувствует мокрые дорожки, стекающие по плечу и исчезающие в ткани пижамы. — Тэиль... — Енхо слышит тихий всхлип и успокаивающе гладит ладонями по спине, скользя по лопаткам и выпирающим позвонкам. — Я не верю... Не верю тому, что мой истинный — это ты; я наверно сплю и вижу прекрасный сон, а когда проснусь — вновь буду один, — Тэиль сильнее жмётся к альфе, и снова дышит сладким запахом цитрусовых вперемешку с терпким шоколадом; снова, снова и снова. Наполняет себя волшебным ароматом, и отстраняется, когда лёгкие начинают болеть. Тэиль смотрит неотрывно в глаза Енхо, и прикрывает их, когда тот подушечками пальцев мягко стирает дорожки слёз по щекам. — Ты... рад? — Енхо хочет что-то нормальное спросить, но ничего не получается, и он пытается заглушить бешено бьющееся сердце, что хочет проломить грудную клетку и радостно выпрыгнуть. — Я... Всегда сомневался и отрицал возможность нашей истинности... Знаешь, влюбиться в тебя как по щелчку пальцев и мечтать о том, чтобы быть твоим — тяжело, и больно, когда осознаёшь, что можешь не подойти. Енхо губу кусает, внимательно слушая Тэиля, которому тяжело даётся высказать всё, что он держит в себе. — Это наверно галлюцинации, потому что такое счастье со мной невозможно, — тонкие дорожки слёз спускаются по щекам, и старший поднимает взгляд на Енхо, и слабо улыбается, когда на чужих щеках виднеются маленькие ямочки. — Тэиль... Ты веришь мне? — Енхо смотрит неотрывно в глубокие глаза напротив, пока пальцы скользят от складочек век до скул, изучая. — Верю, — шепчет в ответ Тэиль и ловит вторую руку Енхо, переплетая пальцы. Его маленькую ладошку греет большая, и омега ещё крепче сжимает руку. — Ты... согласен быть моим? Готов воплотить в жизнь то, что не успел сделать за последние девять лет? Согласен прожить эту жизнь вместе со мной? Согласен ли ты... принять свои чувства и просто открыться мне, в унисон сказав самые прекрасные слова в мире? — Енхо буквально задыхается, пока осыпает Тэиля вопросами, и неотрывно смотрит на омегу. — Избавься от тяжёлого груза и ответь, — Тэиль нервно губу прикусывает, интуитивно прижимаясь к горячей ладони у себя на щеке. — Пожалуйста... Тонет в напряжённой тишине, пока Тэиль отчаянно пытается вымолвить хотя бы слово замершему в ожидании Енхо. Внутри сидит надоедливый и противный голос, твердящий о его боязни привязанности и полной замкнутости. Тэиль любит, действительно любит, и совсем не по-детски, и сам хочет быть любимым. Откинув сомнения и заткнув противный голос, тихо вздыхает, на секунду прикрывая глаза и наклоняется вперёд. Мягко касается чужих пухлых губ, и отстраняется, только чтобы подсесть ближе к парню, и вновь припадает к губам, слегка захватывая нижнюю. Тэиль целует в уголок губ, щёк, и глаз, невесомо проходясь возле них. — Люблю тебя, — шепчет тихо на ухо, обнимая Енхо, и еле сдерживает слёзы от радости и облегчения. — Влюбился в тебя чуть ли не с первого дня, и как дурак отрицал чувства из-за банального страха. Енхо окольцовывает Тэиля в крепких объятиях, носом ероша волосы на затылке, пока старший комкает рубашку пижамы на спине. — Ты, зараза такая, влюбил в себя, заставил дрожать от каждого своего прикосновения, и милого «Тэилька-хён»; а твои взгляды, боже мой... Енхо ещё крепче обнимает Тэиля, пряча улыбку в тёплой шее, пока тело в его руках слегка дрожит. — Ты тоже, хён, влюбил в себя и бегал как от огня, — Тэиль фыркает, и укладывает голову на плечо Енхо. — Дураки мы, — младший тихо угукает, и спрашивает шёпотом смущённое «мы вместе?». Тэиль, глубоко вздохнув, укладывает их обратно в лежачее положение. — А куда я от тебя денусь? — Правильно, никуда. Никуда ты уже от меня не сбежишь, — Енхо поправляет упавшую каштановую прядь и целует в нос, отстраняясь с глупым «буп». — Не представляешь, как внутри всё пляшет от радости и любви к тебе. Тэиль, словно смущённая девица улыбается, и, быстро чмокнув Енхо в губы, прячется в тёплую шею, скрывая свои румяные щёки. — Спокойной ночи... Любимый медведь чикагский. Тэиль засыпает на плече Енхо, а тот, аккуратно обвивая чужое хрупкое тело, зарывается носом в макушку, тоже отправляясь в царство Морфея. И там встречается с Тэилем, гуляя по окруженному разноцветными цветами парку, смеясь в унисон.

***

Поздним утром, выбравшись из крепких объятий, Тэиль выпивает спасающую таблетку, и, шатаясь, надевает домашние штаны, пока Енхо хлопает сонно по пустому месту рядом с собой, и недовольно мычит. — Я здесь, соня, — Енхо, будучи ещё в прострации сна, поворачивает голову в сторону донёсшегося голоса Тэиля. — Доброе утро, как говорится; я иду будить пьянчуг, а ты пей таблетки. Енхо согласно угукает, и Тэиль звонко целует в губы, сразу же убегая в соседнюю комнату, оставляя Енхо наедине. Он пол часа тратит на тормошение двух тушек своих друзей, и, отправив их поочерёдно в душ, принимается готовить лёгкий завтрак в виде жидкой каши и зелёного чая. Когда Юта и Тэён, наевшись и набравшись сил, выбираются из квартиры, Тэиль ещё раз благодарит за приход, поздравления и подарки, и, как только дверь закрывается на два замка, спокойно выдыхает, взлохмачивая беспорядок на голове. Енхо любезно помогает ему в уборке посуды и даже её моет, отказываясь от помощи и усаживает Тэиля спокойно допивать свой чай. Вскоре вода прекращает журчать, и Тэиль этого не замечает, внимательно разглядывая птичек на дереве, что растёт возле детской площадки. И Енхо, воспользовавшись этим, тихо подходит к нему, и прижимается, крепко окольцовывая руками вокруг талии. Целует со всех сторон в шею, не захватывая кожу зубами, — хоть и ужасно хочется пометить омегу. Тэиль вздрагивает, когда поцелуи с шеи переходят на плечи, а руки, до этого спокойно лежащие на его талии, медленно и уверенно скользят то вверх то вниз, покрывая кожу мурашками. Тэиль поясницей чувствует жёсткие бёдра Енхо, выпирающие тазовые косточки, и то, как быстро альфа заводится. Тело начинает реагировать на ласки, и Тэилю приходится опереться руками об край подоконника, чтобы не упасть от новых ощущений. Енхо медленно ведёт от бёдер к слегка выпирающим рёбрам, и, аккуратно подцепив края рубашки, ныряет под неё, укладывая свои ладони на тёплом животе. Тэиль шумно вдыхает воздух и старается контролировать ситуацию, но ладони Енхо увереннее его дрожащих, и он лишь облизывает пересохшие губы, когда одна ладонь мягко изучает плавные линии грудной клетки, а вторая опускается ниже, невесомо скользя по худым ягодицам, что прикрыты тканью штанов. Тэиль чувствует, как знакомый комок натягивается внизу живота, и как начинают смешиваться их запахи, образуя цветочно-цитрусовый коктейль. Он откидывает голову на плечо Енхо, и млеет от поцелуев на челюсти, которые иногда переходят в лёгкие укусы. — Енхо... Тэиль срывается на стон, когда короткий ноготок царапает напряжённый живот, и Енхо, улыбаясь возбуждённо, разворачивает омегу к себе лицом, припадая сразу к сухим губам. Целует настойчиво, вжимая Тэиля в край подоконника, но тому даже и не больно, потому что всё своё внимание он обращает на руки и губы Енхо. Так Тэиль целуется впервые: громко, мокро, пошло и с языком, который несмело касается чужого. Тэилю не хватает воздуха, но отстраняться желания нету вообще, поэтому он дышит кое-как носом, постепенно набирая оборотов. Отстраняется, бешено и загнано дыша, и слизывает тонкую ниточку слюны между ними, целуя на этот раз первым. Живот с хорошо виднеющимися мышцами напрягается от холода чужих пальцев, и Енхо сильно сжимает талию Тэиля, вероятнее всего оставляя там синяки. Тэиль аккуратно водит ладонями по чужому прессу, восхищаясь, и неприлично громко стонет в поцелуй, когда Енхо опускает руки на ягодицы, с силой сжимая их, выбивая весь воздух из лёгких. Тэиль чувствует, как сильно начинает течь смазка между ягодиц, и ловит себя на том, что Енхо довольно улыбается, когда чувствует, как намокает одежда. — Да ты весь течёшь, — Тэиль фыркает и, подняв кофту, кусает за выпирающую ключицу, проводя языком мокрую дорожку поцелуев аж до плеча. — Боже... — Енхо ныряет под одежду Тэиля, и, аккуратно скользнув вниз по копчику, сжимает худую половинку, чувствуя, как начинает дрожать Тэиль. — ЕнхоЕнхоЕнхо, — парень наклоняется, вновь целуя, и пальцами щекотно проводит по мягкой коже, скользя по смазке. — У меня защиты нету. Енхо быстро реагирует и свободной рукой шарит по карманам, но там пусто, и, рыкнув, находит лоб Тэиля своим. — Я думал, Тэён как хороший друг на каждый день рождения дарит тебе коробку презервативов и какую-то баночку со слащавой смазкой, — Тэиль хмыкает, и, вновь притупив наросшее возбуждение, укладывает руки на плечи Енхо. — Последний раз дарил три года назад, но тогда они мне были не нужны. Сходишь? — Тэиль смотрит нежно и слегка зазывающе, и поднимается на носочки, мягко целуя опухшие губы напротив. — Пожалуйста? Енхо согласно кивает и, оставив поцелуй на щеке, направляется в коридор, быстро одевая кроссовки. — Стой тогда возле окна — там свежий воздух, тебе будет легче. Я сейчас, — кричит Енхо из коридора и, прихватив связку ключей, выбегает из дома, быстро направляясь в ближайшую аптеку. — Боже... — Тэиль ещё чувствует тепло от рук и запах Енхо, и это делает только хуже; но он всё равно вдыхает его, позволяя ногам стать ватными, а животу скрутиться от нестерпимого ожидания и нарастающего возбуждения. Открытое окно пропускает внутрь квартиры тёплый солнечный свет и ласковый ветерок, что трепещет волосы, и Тэиль жмурится, опираясь лотками об подоконник, и стараясь найти удобную позу, для уменьшения ноющего ощущения. Тэиль не знает, сколько он так стоит; по внутренним ощущениям уже прошло пол часа с ухода Енхо, а возбуждение внизу живота никуда не девается, наоборот, — усиливается, стоит только омеге подумать об альфе. Тёплая ладонь на животе никак не помогает, и вскоре Тэиль её убирает, лбом бумкаясь об поверхность подоконника. Из открытого окна обрушивается новый поток свежего воздуха и это немного отрезвляет Тэиля, и он глубоко вдыхает запах свежескошенной травы, что в обилии растёт на площадке и за её территорией. Тэилю невтерпёж. Тэилю кажется, что идёт бесконечная минута того самого «долго», и организм, яростно требующий к себе внимания, — вновь всё сжимает внутри, и он чувствует, как новая порция тёплой и вязкой смазки начинает течь уже по бёдрам, щекоча нежную кожу. Тэиль терпеливо ждёт, мучаясь в ожиданиях и в сладостных мыслях ближайшего будущего. Тэиль случайно вспоминает про апельсин, увидев наклейку с фрукта, и тихо стонет, когда волна напряжения окутывает всё тело. Спина уже начинает болеть от положения «стоя чуть ли не раком», но так хоть есть опора в виде подоконника для того, чтобы не упасть, свернувшись калачиком. Парень настолько сосредотачивается на ощущениях внутри, что не сразу замечает, как к нему сзади прижимается кто-то тёплый. Он просыпается когда складочки кофты оттягивают и сжимают в крепкий узел в кулаке, притягивая к себе, шлепая ягодицы об крепкие бёдра. Открытую полоску кожи между штанами и кофтой дразнит чужая майка и твёрдая бляшка ремня, а рука, до того покоившаяся на его тазобедренных косточках, мягко обвивает Тэиля вокруг талии, и разворачивает к себе. Тэиль еле успевает ухватиться за плечи Енхо, когда резкий запах альфы ударяет в мозг и заставляет ноги резко подкоситься. Ничего надежнее своих рук Енхо не знает, поэтому прижимает омегу максимально близко к себе, удерживая на весу, и, ловя губами чужой стон, направляется в спальню, обходя каким-то чудом все углы, пока усиливающийся с каждым моментом запах цветов действует как пьянящий наркотик. Когда Тэиль, аккуратно уложенный на свою кровать чувствует, как его выпирающие косточки лодыжки мягко поглаживают, а Енхо смотрит с такой неподдельной нежностью в паре сантиметров от его лица, то понимает: точка невозврата давно в прошлом, механизм запущен как только Енхо начинает жадно целовать и с позволения вылизывать шею, оставляя на ней яркие метки; а шанс на счастливую жизнь он добровольно отдал ещё прошлой ночью, так же как и своё любящее сердце. Взаимно, без возврата и навсегда, избавляясь от железных рамок, держащих его в неволе столькие годы