Изумрудный плен

После визита Райто я ещё какой-то время была в замешательстве. Почему он с самого начала яро отстаивал свою точку зрения, а когда я сказала, что вампиры зависят от людей, он ушёл, не сказав и слова? Это любому показалось бы странным, но мне было наплевать, почему он не ответил. Для меня это значило лишь то, что я выиграла в нашей словесной перепалке и обрела свободу на какое-то время. Закончив с водными процедурами, решила переодеться и погулять по округе, пока мои мучители заняты своими делами. Я высушила волосы оставила их распущенными, надела лёгкий свитер, который оголял левое плечо, было видно лямку белого бра, чёрные джинсы и лёгкие ботинки того же цвета, а на шее висел кулон в виде креста. И в таком виде я отправилась исследовать владения семьи Сакамаки. Когда я вышла из зданий во двор первое, что мне бросилось в глаза, — две большие клумбы алых роз, они стояли по бокам от тропинки, которая заканчивалась около пустых деревьев. Дальше тропинка вела в лес. В этой части особняка так тихо и спокойно. Тут чувствуется душевное спокойствие. Не знаю почему. Может, это запах цветов так влияет на мое сознание, а может, пение птиц, которые находятся где-то в лесу, но их песни доносятся до особняка. Давно я не была наедине с собой. Я так глубоко погрузилась в эту атмосферу, что даже не заметила, как уже шла по тропинке, окружённой густыми деревьями. Боже, как спокойно. Это, наверное, будет мой единственный день, когда я смогу морально отдохнуть. Пройдя немного в глубь леса, я увидела озеро. От берега отходил небольшой мостик, я прошлась до его конца и не смогла удержаться, чтобы не потрогать воду. Она была не такая холодная, если, например, сравнивать её с обитателями особняка, то озеро сейчас было намного теплее. В конце концов я села под одно из деревьев, не уходя далеко от озера, и просто наслаждалась видом, звуками и запахами. Это место навевает воспоминания, ведь когда-то мне было так же хорошо и легко, как здесь. Когда были рядом мама и брат. Их со мной так давно нет, но их лица очень хорошо отпечатали у меня в памяти. Они единственные грели мне душу в эти годы. Но в то же время их лица наводили грусть. Потому что их нет. Мне почти каждую ночь слышится истошный крик матери и брата. Я помню их последние слова, помню их уже мертвые тела и как в тот момент хотела умереть вместе с ними, но тот вампир решили иначе. От этих мыслей, я не заметила, как уснула. И снова этот дом. И та холодная зимняя ночь. На полу неподвижно лежит мама, вся в крови, и мои ноги тоже в её крови. «Не-ет! Пустите меня! Мама! — перевела взгляд на неподвижное тело своего брата. — Рони!» — Я кричала и плакала, упиралась ногами в пол, на котором была кровь мамы. На своих локтях я чувствовала ледяные руки тех двух парней, которые меня тащили куда-то. Они меня несли в одной сорочке, а на улице буран. Через несколько минут моя температура критически понизилась. Я чувствовала, как немеют ноги, кожа приобрела белоснежный оттенок и лишь ступни ног было алого цвета. Губы тряслись от холода. Я в буквальном смысле перестала чувствовать своё тело, будто у меня замерло все, включая кости. Парни швырнули меня в снег кому-то под ноги. Тело резко начало жечь от снега, в ушах стоял шум из-за того, что я ударилась головой о ледяную почву. Средь шума в ушах я смогла различить хруст снега под ногами. Через секунду перед моими глазами предстали дорогие мужские туфли и их владелец сел на корточки, своей рукой убрала волосы с моего лица, чтобы я смогла лучшего разглядеть. Это был молодой человек, очень красив собой, с белыми, как снег, волосами, но что больше всего мне в нем запомнилось, так это его изумрудные глаза. Это единственное, что в нем было хорошо. Во всем остальном он был хуже братьев Сакамаки. Он взял меня за подбородок и заставил посмотреть на себя: — Ну что дорогая, вот мы и встретились наконец, — на его лице появилась зловещая улыбка. Это парень сказал, что его зовут Тори. Говорил, что теперь я его личная кормушка и что он убьёт любого, кто посмеет питаться мной. Я всегда слушала его вполуха. Он забрал к себя в дом. Он очень богатый человек. И год я прожила с ним под одной крышей. Это год я жила в аду. Хоть и была хорошо одета и все время сытая. Но Тори все время хотел крови и был жутким садистом. Он всегда говорил мне, что любит меня и что за всю свою долгую жизнь он никогда не хотел завладеть человеком. Но один раз увидел, как я гуляла с братом в городе и захотел меня так сильно, что решил убить всех, кто со мной связан, чтобы я принадлежала только ему. Говорить такое трёхлетней девочке это довольно жутко. Но никогда не пытался насиловать меня. Он издевался надо мной физически. Один раз он запер меня в подвале и морил голодом четыре дня, потому что во время прогулки я ушла далеко от дома. Когда меня нашли, он дал мне пощечину, сказал, что я хочу уйти от него и что если я такая непослушная маленькая дрянь, то прекрасно себя буду чувствовать в подвале. Часто было, что он наказывал меня тем что, избивал меня, а потом пил мою кровь до потери сознания. Когда мне исполнилось четыре года, он отправил меня в приют, по каким-то причинам. Но он велел мадам Утер, чтобы за мной больше других воспитанников и чтобы не пускали меня ни к одному вампиру, кроме него. Потому что вампиры приходили в наш приют, чтобы взять ребёнка поиграться, выпить кровь, а если вампиры убивали ребёнка, то просто доплачивали за утрату подопечного и никто им ничего не говорили. Ведь эти дети никому не нужны. Тори всегда приходил, пил кровь и уходил. А когда мне исполнилось шестнадцать лет, он пришёл, у меня перед глазами до сих пор стоит эта картина. Это была комната, которую он видимо попросил выделить для уединения со мной. Когда я вошла туда, Тори стоял ко мне спиной, но как только я закрыла дверь, он сразу оказался около меня, прижал к стене и произнёс: — Знаешь, Эрика, я всегда знал, что из тебя вырастет прекрасная девушка, но я же не знал, что ты настолько будешь привлекать меня, — после этой фразы он запустил свой нос в мои волосы, при этом одной своей рукой держал две моих руки над моей головой. — Тори, ты все время, что мы с тобой знакомы говорил мне это, — ответила я. Вампир поднял свои изумрудные глаза на меня и улыбнулся: — Раньше я хотел тебя как очень хорошую игрушку и как личный сосуд с кровью, а теперь даже не знаю. Ты становишься слишком привлекательной, — после этой фразы он провёл языком по моей шее. От этого жеста, я вздрогнула, потому что обычно он так не делает. — Дорогая Эрика, неужели после стольких лет со мной ты все ещё боишься меня? — Ты убил мою семью, Тори, как ты сам думаешь? — Твоя семья просто была преградой для меня, чтобы ты стала моей, их нужно было убрать из твоей жизни. После этих слов я резко дернулась, рука вампира ослабила хватку, и смогла освободить руки и дать пощёчину Тори. После этого он толкнул меня назад, и я ударилась головой об стену: — Я до этого момента был с тобой ласков, Эрика. Но если ты настолько глупа, что не воспринимаешь мои слова всерьёз, то я тебе докажу, что все что я говорю серьезно. После этого я очутилась на кровати, даже не успела ничего сказать, как Тори заткнул мне рот поцелуем, этот поцелуй был грубый и требовательный, во время него он прокусил мою нижнюю губу, лизал кровь с губы и начал спускаться ниже. Я пыталась сопротивляться, но на каждую мою попытку оттолкнуть его он очень сильно кусал меня. Он расстегнул мою рубашку, которая быстро полетели на пол, как и лифчик. И я оказалась перед ним голая по пояс. Он положил свою руку меж моей груди и сказал: — Так быстро бьется. Прекрасно. Это сердце мое. Больше никто не может слушать его стук, — на этой фразе он вонзил свои клыки мне в левую грудь. И с того дня он пил мою кровь, только таким способом.