Черт, Радио-Демон – часть моей загробной жизни

Прошло несколько недель, прежде чем Хаск снова получил весточку от Аластора. Он ни на секунду не обманывал себя, полагая, что они уже закончили, но он действительно ценил время предоставленное ему для размышлений. Как раз таки этим он и занимался. Было все еще трудно понять, что демон радио был честно заинтересован в дружбе со случайным никто, как он. Но он совершенно ясно дал понять, что так оно и есть, и что никаких условий не существует. Никто не угрожал ему физической расправой, Аластор даже сделал все возможное, чтобы заверить его в своей безопасности. Никакие хитрые сделки не заключались без его согласия; позиция Аластора явно подразумевала, что он даже не предложил бы их в данный момент, и Хаск должен был бы сделать все возможное, чтобы не попросить об этом, иначе он чувствовал бы себя самым большим дураком в аду. Никаких предложений помочь Хаску подняться в обществе или какого-то другого дерьма не подразумевалось, Аластор просто, казалось, хотел друга, а не делового партнера или прихвостня. Хаск тоже не делал никаких попыток лизнуть сапог демона радиосвязи, по крайней мере, не больше, чем то, что он изначально считал необходимым для обеспечения своей безопасности, и Аластор развеял эту мысль в конце прошлого визита. Итак, это действительно выглядело как искренняя попытка завязать дружбу. Это было чертовски странно. Почему именно он, из всех людей в аду? Из-за дротика? Неужели Аластор думает, что это был альтруизм или что-то в этом роде? Стал бы он дружить с любым, кто сделал бы это, или было что-то интересное в Хаске в частности? Это было другое. Аластор был чертовски счастлив рядом с ним. Был ли он таким со всеми, кого считал друзьями? У него же были ещё друзья? Неужели он... заинтересовался Хаском? Похоже, он действительно наслаждался мехом Хаска больше, чем это было необходимо или уместно. Что вообще за хуйня была с этим предложением насчет объятий? Действительно ли обниматься – это значит обниматься, или он ожидал чего-то большего? Блин, неужели этот обед был открытым приглашением считать, что они двое встречаются, хотя Хаск специально сказал, что это не свидание? Теперь Хаск определенно больше интересовался мужчинами, чем женщинами. И он был бы грязным лжецом, если бы назвал Аластора не чертовски красивым; этот щегольской костюм сочетался с тем, как он держал себя с такой уверенной харизмой, и эти пушистые красные волосы были охуительным зрелищем для воспаленных глаз. Но Хаск не был рад идее встречаться с этим парнем. Он не хотел ни с кем встречаться. За свою жизнь он достаточно натерпелся от разбитых сердец и насмешек, он не собирался иметь ничего общего с этим дерьмом в своей загробной жизни. Он покончил с любовью, свиданиями, потенциально опасными отношениями на одну ночь и всем этим. Он едва терпел идею дружбы, черт возьми. Он очень надеялся, что Аластор не ждет от него ничего подобного. Здесь ему придется подвести черту. Хотя... что-то в Аласторе было немного не так в этом плане. «Нет, благодарю, я этого не делаю» Кто, черт возьми, так отвечает на "иди нахуй"? И был ли какой-то подтекст в этих словах? Теперь Хаск уже не помнил точных слов, но во время их первой встречи он почувствовал угрозу со стороны Аластора, и ответом демона радио на его полуоткрытый страх было что-то вроде, что ему никогда не придется беспокоиться именно об этой конкретной вещи с Аластором. Это могло просто означать, что он не был той злой личностью, которой хотел казаться, но учитывая тот второй случай... Аластор был холостяком? Или евнухом? Возможно, это было слишком поспешное умозаключение; возможно, он просто не любил мужчин. Хотя, опять же, он был ужасно близок к Хаску, так что это было странно. Может быть, он был тайно женат и не стал бы изменять своей... супруге. Хотя быть таким любвеобильным и каждый раз предлагать обниматься с Хаском чертовски хорошо подходило под понятие обман, даже если в этом не было никакого сексуального подтекста Что за чертовщина. Ему, вероятно, придется спросить Аластора, если он хочет получить реальные ответы, а этого, черт возьми, в этой смерти не произойдет. Он просто должен быть чуть более наблюдательным и посмотреть, сможет ли он собрать больше улик. Или, если ему не повезет, Аластор сам поднимет этот вопрос, рассказав ему, действительно ли он так заинтересован им. Хаск очень надеялся, что до этого не дойдет. Он не хотел иметь дело с неловкостью отказа кому-то, хотя, возможно, это заставило бы Аластора оставить его в покое и сосредоточить свою безграничную энергию на ком-то или на чем-то другом. Это было бы большим облегчением... По большей части. Не то чтобы Хаск был готов признать, что уже чувствует себя немного привязанным, черт возьми, нет. Таким образом, недели пассивного размышления ни к чему хорошему его не привели, но, по крайней мере, это была столь необходимая передышка, чтобы он мог привести свои мысли в порядок и более-менее смириться со своей судьбой. Судьба сказала, что он не избавится от Радио-Демона, если только тот сам не решит уйти, а Хаску просто придется смириться с этим и пытаться адаптироваться. Может быть, это было его отсроченное наказание, которое пришло с его появлением в аду.

***

Это был еще один обычный день в жизни Хаска. Он был дома, пил водку и читал одну из своих потрепанных книжек, ожидая, когда алкоголь сделает его расслабленным и пьяным, прежде чем отправиться в бар. В конце концов, дешевле было начать все дома, чем покупать все подряд в баре. Его планы были выброшены в канализацию, когда его радио включилось само по себе. — Хаскер, ты дома? — Черт возьми, — он швырнул книгу на кофейный столик лицом вниз и залпом выпил остатки водки из своего стакана. — Ошибся номером, придурок, — сказал он в сторону рации, но все равно встал. Он все еще не знал, нужен ли ему физический контакт с радио, поэтому продолжал считать, что это так. Он хлопнул лапой по крышке устройства. — Да, я дома. Что тебе надо? — Ну и отлично! Скоро увидишь! — Какого хуя? Внезапно Хаск обнаружил, что он оказался не дома. Сначала все, что он увидел, была куча красных и жутко странных отметин в воздухе вокруг него, а когда они рассеялись, он оказался в углу очень переполненной и шумной комнаты. Там была громкая музыка – на самом деле живая группа – и тут было чертовски жарко даже по стандартам ада, что делало это совершенно откровенно ужасным местом, чтобы появиться здесь без предупреждения. Его уши повернулись назад, а крылья встрепенулись в тревоге и смятении. — Какого черта? — спросил он вслух, и его голос растворился в окружающем шуме. — Рад, что ты смог прийти! — жесткий голос Аластора закричал на него, и он был втянут в традиционное боковое объятие, которое так понравилось его чересчур счастливому знакомому. Он зарычал на Аластора и отстранился. — Какого хрена тут происходит? Ты что, черт возьми, только что просто телепортировал меня сюда? Я ни на что такое не соглашался! Аластор рассмеялся, выглядя слишком довольным собой. — Если бы Вы были просто дома, я уверен, что не делали бы ничего важного! Мой друг, я прогуливался по городу и случайно услышал музыку здесь. После расследования я обнаружил это прекрасное маленькое место, и я просто не мог удержаться, чтобы не разделить удовольствие с тобой! Хаск ударил себя ладонью по лицу в явном отчаянии. Ну ладно, значит, желания Аластора оказались с добрыми намерениями. Но это их исполнение оставляло желать лучшего. — Черт возьми, — пробормотал он и вздохнул. По крайней мере, он был достаточно пьян для всего этого, или надеялся, что скоро будет. Он огляделся, чтобы посмотреть, где находится бар, но, к своему ужасу, не смог разглядеть ничего похожего со своего дерьмового наблюдательного пункта. Он повернулся, чтобы посмотреть на Аластора, который пристально смотрел в направлении группы, держа микрофон высоко в одной руке. Он транслировал это? Хаск решил оставить его в покое и сам отправился на поиски бара. Он избегал проходить через густую толпу, зная, что она была для группы, а не для бара, и вместо этого последовал за стеной к многообещающему дверному проему. Воздух был намного свежее в соседней комнате, и, к счастью, там был настоящий бар. Он уселся на табурет и заказал выпивку. А потом еще одну. И еще одну. После того, как он, наконец, выпил достаточно, чтобы начать наслаждаться музыкой, он вспомнил, что оставил Аластора одного в другой комнате. Стоит ли ему беспокоиться? Аластор, конечно, мог сам о себе позаботиться, ведь он был демоном радио. Но он также в первую очередь был мудаком, который заставил Хаска появиться здесь. И он был занят радиовещанием. Хм, и... и он мог бы найти Хаска сам, если бы захотел с помощью своего жуткого вудуистского дерьма. Но, может быть, он хотел пить? Хаск пьяно задумался об этом на мгновение, а затем решил, что если он все еще испытывает жажду после того, как много выпил, то Аластор должен быть иссушен там, в горячей комнате. Приняв решение, он заказал два мартини и побрел обратно в концертный зал. Он прошел вдоль стены туда, где, как он был почти уверен, оставил Аластора, и довольно скоро увидел его. Но теперь он был уже не один. Хаск замедлил шаг, а затем остановился у маленького круглого столика неподалеку от парочки и поставил бокалы так, чтобы можно было незаметно наблюдать за ними. Человек, который стоял с Аластором, был одним из тех самых настоящих адских демонов. Вполне вероятно, суккуб, судя по... ее изгибам и языку тела. Она опиралась на одну ногу так, чтобы ее бедро выступало в сторону настолько, насколько это вообще возможно, что женщины обычно делали, когда откровенно флиртовали, и она явно вторгалась в личное пространство Аластора, несмотря на то, что тот, казалось, медленно отступал. Хаск прищурился. Да, Аластор определенно отступал каждый раз, когда суккуб наклонялась ближе, и его улыбка выглядела очень натянутой. Его губы шевелились, но Хаск был слишком далеко, а в комнате все равно было слишком шумно, чтобы он мог услышать, что говорит Аластор. Но, судя по всему, все сводилось к одному: «Нет, спасибо. Пожалуйста, уходите». Аластор действительно должен был быть евнухом или кем-то вроде того, если он был способен сопротивляться суккубу с таким небольшим усилием, даже выглядя так, будто он испытывал отвращение. Однако суккуб явно не поняла намека. Это может скоро обернуться резней, если она не отступит к чертовой матери. Отлично, как раз то, что нужно Хаску. Или он мог бы… Ну, он был достаточно пьян, чтобы считать это хорошей идеей. Он вытащил зубочистку из своего бокала с мартини, проколол оливку и зажал один из кончиков зубочистки между зубами, а затем подошел к парочке. — Эй, малышка! — закричал он, стиснув зубы, и сильно шлепнул ее по заднице. Она подскочила и обернулась, чтобы посмотреть на него с вполне буквальным огнем в глазах. Ха, он видел и похуже. Он ухмыльнулся и обошел ее, чтобы оказаться рядом с Аластором, а затем обнял его за плечи рукой и крылом. Аластор дернулся, напрягся, но в конце концов остался на месте. — Почему бы тебе не убраться отсюда и не пойти сосать чей-нибудь член, — сказал Хаск и плюнул оливкой ей в лицо. — И я совершенно уверен, что этот человек не должен быть замешан в этом. Ладно, теперь она выглядела достаточно взбешенной, чтобы убить его. Та оливка, вероятно, была плохим ходом. Дерьмо. Она сделала шаг, чтобы... ну, она сделала шаг, но была остановлена микрофоном Аластора, внезапно направленным прямо на ее лицо. — Тебе надо подышать свежим воздухом, — сказал Аластор, и черт побери, он звучал намного жутче, чем обычно. Хаск не обернулся, чтобы посмотреть на него, но краем глаза он увидел красные символы, и нет, он не собирался смотреть на это. Суккуб посмотрела на Аластора и явно побледнела. А потом она ушла. Торопливо. Ладно, почему, черт возьми, Аластор не сделал этого с самого начала? Вероятно, он был слишком вежливым и правильным или что-то в этом роде. В нем действительно была эта джентльменская штука, когда он не был преднамеренно мудаком. — Да, тебе лучше бежать! — Крикнул Хаск вслед суккубу, а затем повел Аластора к их новому столу с их благодарно нетронутыми напитками – все в комнате были слишком заняты группой или друг другом, чтобы заботиться о столах в задней части зала. — Вот, я думал, что ты захочешь пить, — сказал он и подвинул к Аластору стакан, в котором все еще оставалась оливка. Потом он вспомнил, что нужно отпустить парня, и быстро сделал несколько шагов в сторону, чтобы создать некоторое расстояние между ними. Черт возьми, Хаск практически только что обнял Аластора сбоку! Неужели эта чертова привычка заразна? Аластор без всякой надобности расправил пальто и закатал рукава, вновь обретя более удобный вид. На этот раз его улыбка казалась действительно искренней. — Спасибо, — сказал Аластор и взял стакан. Он вынул оливку из стакана и долго смотрел на нее. Затем он со смешком перебросил ее через плечо. Он, вероятно, вспомнил выражение лица того суккуба, когда Хаск плюнул в нее оливкой. Что, по большому счету, было действительно вполне впечатляющим. Хаск фыркнул. Аластор посмотрел на него, и его улыбка стала еще шире. Откуда-то из ниоткуда донесся смех. Здесь Хаск растерялся. Он оперся локтями о стол, подпер голову одной из ладоней и принялся хохотать во все горло. Смех Аластора смешался с его смехом, и вскоре они уже не могли слышать музыку из-за собственного шума. Он понятия не имел, как долго они просто смеялись вместе над этой нелепой ситуацией, но это было восхитительно. — Знаешь, Хаскер, — сказал Аластор, когда их смех наконец стих, — я впервые слышу, как ты смеешься. Ты действительно должен делать это чаще. Хаск фыркнул и отхлебнул мартини. — Я и так достаточно смеюсь. Это твоя компания препятствует этому. Просто иди нахуй. Аластор не мог пропустить ни единой колкости из уст Хаска. — Ну хватит, мне действительно такое не интересно! Хаск даже не мог вспомнить, когда в последний раз так сильно смеялся.