***
Машина тормозит, задевая боком мусорные баки и царапая капот. Арсению пришлось заехать в переулок на скорости, и он был безмерно благодарен судьбе за то, что они не впечатались в стену. Попов пулей выскочил из машины и принялся вытаскивать Антона. У них было немного кое-как выкроенного времени, пока бандиты гонялись не за теми. Профессионализм парней босса, которые сопровождали машину Арса, был несомненен. Без их помощи лежали бы уже они с Тошей двумя телами где-то на берегу Невы. Открыв заднюю дверь, Арсений увидел, что Антон от испуга забился чуть ли не под сиденье. — Вылезай, — рявкнул мужчина, пытаясь выковырять парня из его логова. Но тот похоже ничего не слышал, пребывая в прострации. Арсений тяжело вздохнул, пытаясь прийти в чувство. Эмоции сейчас ни к чему. Простреленная в погоне рука не позволяла силой вызволить Антона. Значит, нужно успокаивать. Рука мягко коснулась плеча, облачённого в бордовую ткань худи. Пальцы поглаживали напряжённые мышцы. — Тсс, Тоша, всё хорошо, мы оторвались. Слышишь, Ангел? Всё почти закончилось, ты только должен выйти из машины, и мы будем в безопасности. Арсений почувствовал, как тело парня, ведомое его движениями и голосом, начало оттаивать. Судорога неторопливо сходила на нет. — Б-безоп-пасности? — несмело выдохнул Антон, всё ещё не в силах внятно говорить. Он поднял голову, глядя прямо на мужчину. Два изумруда сверкали из-под тени глубоко надвинутого капюшона. — Обещаешь? — Обещаю, Тош, — кивнул Арсений и взял парня за локоть, помогая подняться. Двое медленно прошествовали к ближайшей двери. Она была совершенно неотличима от других, расположенных в этом переулке. Покрытый ржавчиной металл, никаких вывесок, рядом свален мусор. Будто чёрный ход для рабочих очередной кофейни. Арсений, приобнимая Антона, чтобы тот не упал, ритмично постучал в дверь. Она тут же приоткрылась, и кто-то несколько секунд пристально смотрел на незваных гостей через образовавшуюся щёлку. — За мной тут погоня, — бросил Арс. Дверь приветливо распахнулась. Грозного вида вышибала кивнул. — Понял, проходи, разберемся. Небольшой тёмный коридор, ведущий в просторное помещение. Антон плёлся за Арсением, упорно тянущим его вперёд, к приглушённому свету, приятной фоновой музыке и неразборчивым разговорам. Наконец вынырнув из-за надёжной спины, Шастун понял, что находятся они в чём-то наподобие ночного клуба. Барная стойка у дальней стены, мягкие диванчики, окутанные кальянным дымом и увешанные роскошно одетыми людьми, отсутствие окон. Только вот, в отличие от клубов, которые Антон посещал довольно часто, практически у входа обнаружилось несколько игровых столов, за которыми вовсю шёл покер, среди валяющихся тут и там толстых пачек купюр. Да и контингент. В основном это были люди среднего возраста, а то и старше. Обеспеченные, в костюмах с иголочки и сигарами в зубах; оборванцы в потёртых свитерах и с засаленными волосами. Никакой молодёжи с модными причёсками, зачёсанными на одну сторону, и рваными джинсами. Увидь такое раньше, парень бы решил, что ему причудилось в пьяном угаре. Но, зная Арсения, Антон лишь сильнее надвинул капюшон, и шёл вперёд, уткнувшись носом в тёмную макушку, стараясь лишний раз ничего не разглядывать. Мужчина подвёл Антона к бару и заставил сесть за стойку. — Серёг! — позвал он бармена. Невысокий мужчина армянской наружности подскочил к месту, где стоял Попов, и приветственно мотнул стянутым на затылке хвостиком. — Какими судьбами, Арс? Давно ты сюда не захаживал. — Ты имел в виду: давно в неприятности не попадал? Есть такое, — Арсений измученно потёр лоб окровавленной рукой и тяжёло вздохнул. — Это Тоша, проконтролируй, пожалуйста, чтобы он ни на миллиметр никуда не сдвинулся, пока я не вернусь. Мне нужно кое-что уладить, — Попов достал ключи от машины и потряс ими перед барменом. — Понял-принял-отъебался! — задорно воскликнул Серёга и отсалютовал уже скрывшемуся в толпе Арсению. Антон, так и не вымолвив ни слова, сидел за барной стойкой, опустив голову, и увлечённо рассматривая свои скованные наручниками руки. — Чего грустим, Тох? — спросил Серёга, проходясь тряпкой по стакану, натирая его поверхность до блеска. — Я Антон. — Ну Антон, так Антон. Парень оглянулся по сторонам. Менее странно зал выглядеть не стал. — А что это вообще за место? — решил попытать удачу Антон. — Пристанище для всех, кто сумел заработать себе хоть какое-то имя, совершая преступления. Ну, знаешь, воры, наркодилеры, наёмники, мошенники, ищейки. Тут своеобразная безопасная зона, когда кому-то нужно отсидеться, скрываясь от полиции или других уголовников. — А полиция совсем не знает про это? — Знает, конечно. Но зачем им сюда соваться? Даже если вторгнутся всем скопом, то всего лишь распугают. Представь, вся преступная аристократия, вместо того, чтобы сидеть себе в одном месте, разбежится по всему городу в поисках нового такого места. Неудобно, однако. Антон кивнул, переваривая новую информацию. — А почему тогда те, кто нас преследовал, сюда не сунутся и не убьют? Они же не полиция, им можно. — Ну, во-первых, тут нельзя никого убивать, бить, даже сраться на повышенных тонах не рекомендуется — вышибалы сразу выпрут, и проход сюда навеки закрыт. А, во-вторых, как раз на случай внутренних конфликтов есть правило: кто первый сюда припёрся, тот и под защитой, пока не выйдет. Соответственно, ваших преследователей даже на порог не пустят. Немного успокоившись, Шастун задумался. После пары секунд тишины, он поднял голову и сверкнул глазами, полными надежды, из-под капюшона. — А вы мне случайно сбежать не дадите? Бармен усмехнулся и посмотрел на него, как на клянчившего конфетку ребёнка. — Вообще нет. Ни случайно, ни специально. А тебе есть куда? Антон скис и отрицательно покачал головой. — Ну и чего ты тогда зря воду мутишь? Лучше расскажи, какого хрена ты с Арсом забыл, первый раз вижу его не одного, — заговорщицки подмигнул Серёга. — Да я типа его заложник. Насколько я понял, он меня пасёт, чтобы другие не убили. Якобы я могу дать какие-то супер важные показания в суде, — разговорился Антон. Он только сейчас осознал, насколько истосковался по нормальному человеческому общению. Несмотря на то, что он встретил бармена всего пару минут назад, Шастуну казалось, что Серёга — старый друг, с которым можно легко болтать на любые темы. Особенно чувствовался контраст с вечно сдержанным и напряжённым Арсением, из которого слова вытягивать себе дороже. — И давно Арс за тобой следит? — Неделю или около того. Бармен присвистнул, заставив брови Шастуна сойтись на переносице. — Нехило. Слышал, у него дольше двух дней не задерживаются. — Ага, он упоминал, — скривил губы парень. Сергей пристально посмотрел куда-то за спину Антона, наклонился к нему и перешёл на шёпот. — Возможно для тебя есть один вариант, — задумчиво протянул он, сводя брови к переносице, — видишь того мужчину в серебристом костюме? Антон обернулся и оглядел зал. На одном из кожаных диванов действительно обнаружился вальяжно разлёгшийся мужчина. Ухоженное лицо, русые волосы с вкраплением седых прядок, сытое брюхо, обтянутое белоснежной рубашкой. Он выдыхал кольца дыма в потолок, а к его рукам, обвешанных перстнями, льнули два симпатичных парня. Крепкий блондин и худощавый брюнет. Последний был так татуирован, что рисунок выползал из-под воротника футболки, заполонил шею, и уже обрамлял лицо. В то время же у блондина тату проглядывали лишь на руке. По их холеным лицам было видно, что жизнь ни в чем им не отказывает. Один из мальчишек заметил Антона, игриво подмигнул ему и принялся сладко шептать что-то мужчине на ухо, проводя своим бесстыдным языком по мочке. Тот заинтересованно обернулся. Шастун покраснел и отвёл взгляд, вернувшись к Серёге. — Вижу. И что это должно значить? — Это — Большой Папочка. Не последний человек в мафиозном бизнесе, но суть не в этом. У него какая-то нездоровая страсть к парням, попавшим в беду. Те двое, что сейчас с ним, когда-то были чуть ли не живыми мертвецами. Тонкая полупрозрачная кожа на острых костях, синие вены, впалые глаза, следы от шприца. Ужас, одним словом. Он подобрал их с улицы никому ненужными дворнягами, а превратил в породистых жеребцов. Антон ещё раз обернулся, уже заинтригованный. — А ему какой прок? — А то ты не понимаешь, — усмехнулся Серёга, но наткнувшись на недоумённый взгляд, поспешил объяснить, — спит он с ними. Но, насколько я знаю, никакой извращённой жести, кроме пушистых розовых наручников и нелепых костюмчиков. Эй, не смотри на меня так оскорблённо! — встрепенулся бармен под тяжелым взором, сверкающим из-под капюшона, и буквально прожигающим насквозь. — Арс тебя может и защищает сейчас, но явно не для того, чтобы отпустить. Я не предлагаю тебе нестись Папочке на коленки и слёзно умолять о спасении, но других вариантов, честно, не вижу. Так что просто подумай, пока есть шанс. Армянин растерянно окинул взглядом вмиг погрустневшего гостя и почесал затылок, выбивая прядки из хвостика. Он по натуре был не в состоянии наблюдать, как кто-то уничтожает себя изнутри тяжёлыми мыслями. Особенно, если это одинокий мальчишка, попавший в такую пиздецовую ситуацию, о которой никогда подумать не мог, и стоящий теперь перед нелёгким выбором. — Ну, чего опять раскис? — бармен сделал попытку исправить ситуацию. — От меня никто разочарованным не уходит, так что выбирай что будешь. — В смысле? — не понял Антон. — Ну там пиво, водку, виски, джин, может маргариту или кровавую мери? — заманчиво перечислил Серега и обвёл рукой полки за его спиной, уставленные алкоголем. — Мне нечем платить, — пробурчал Антон, сглатывая подступившую слюну. Он очень хотел бы сейчас напиться, и ничего не вспоминать. — Так я на счёт Арсу запишу. Ты же его гость, так что, просто наслаждайся, пока он там решает свои серьёзные дела. — Ага, а он потом разозлится, и мне достанется. Спасибо, не надо, — ответил Шастун и провёл пальцами по грязному бинту, стягивающему ладонь. Сергей проследил за рукой и стиснул зубы, поняв, откуда взялась рана на руке. — Да как ты вообще можешь от чего-то отказываться сейчас? — Чего? — А вдруг это твой последний коктейль? Вдруг это твой последний в жизни глоток. Ведь этот момент однажды наступает у каждого. Ты идёшь в бар, как обычно, заказываешь свой любимый напиток, давно переставший возбуждать рецепторы и радовать глаз, и бездумно вливаешь алкоголь в себя. Даже не догадываясь, что это был твой чёртов последний коктейль. Всё проходит мимо тебя, потому что к жизни давно привык, краски потускнели, а запахи больше не чаруют. А потом, за считанные секунды до смерти, ты вспоминаешь его. Его сладковатые нотки, нежный, будто внеземной аромат, щекочущий нос, то, как он сияет на свету. И тогда, вот именно тогда всё и возвращается к истоку! Становится снова, как в первый раз. Нервы оголяются, мир приобретает забытые в детстве краски. Он будто льется по языку прямо в горло, сжигает внутренности дотла, оставляя на зубах тот самый вкус, что сносит крышу ко всем чертям и окончательно и бесповоротно влюбляет. Так что, пей, пока можешь, улыбайся, вопреки всему, и наслаждайся жизнью. Покажи этим ублюдкам, что тебя не сломить. Твою мать, да просто будь счастлив, сколько бы тебе не осталось! Разве не в этом смысл? — в сердцах воскликнул Серёга. Он сбил дыхание, воздух шумно вырывался через нос и возвращался в лёгкие. Зато он увидел это. Искорки жизни в глазах сидящего перед ним Антона. Глубокий вдох полной грудью и несмелую улыбку. Бармен улыбнулся в ответ, ловко плеснул алкоголь в стеклянный стакан, специально выбирая что подороже и поизысканней. Он любил Арса, как друга, но за то, что губит жизнь мальчишки, хотелось хоть как-то отомстить. И пусть Попов не обратит внимание на цену за выпивку, пусть даже не поймёт, что Сергею, последние несколько лет проработавшему среди воров, насильников и убийц, всё ещё присуще чувство жалости и сострадания. Просто Серёга не знал, что ещё он мог сделать. Антон отсалютовал поданным стаканом, разливая капельки голубой, цвета глаз Арсения, жидкости, и выпил залпом до дна. Живот скрутило и будто охватило пламенем. Парень блаженно улыбнулся. И правда, почему он должен запрещать себе последние маленькие радости, которые у него остались? «Пошёл ты, блять, Арс, в жопу, далеко и надолго».***
Арсений обессиленно плюхнулся на барный стул, упёрся локтями в стойку, и обмяк, обхватив голову руками. — Всё так плохо? — поинтересовался вмиг подоспевший Серёга, только закончивший обслуживать других клиентов. — Да. Нет. Не знаю, — промычал Арс, потирая виски. — Тех, кто за нами гнался сюда не пустят, так что тут безопасно. Машину отогнали и спрятали. Но я видел их ищеек неподалёку, без слежки не обошлось. — Здесь ночевать будете? — Придётся, — пожал плечами Арс и наконец поднял голову. Его взгляд уткнулся в сидящего неподалёку Антона, не замечающего ничего вокруг. Он с блаженным видом потягивал алкоголь и глупо смеялся, наблюдая за происходящим на телевизоре, висящим над баром. По тв шло какое-то шоу, где четверо мужчин импровизировали кто во что горазд на потеху улюлюкающей публике. «Ну как можно быть такими дурачинами? Никогда бы не стал заниматься подобной ерундой», — подумал Арсений и пренебрежительно отвернулся. — Матвиенко, я, когда просил приглядеть за пацаном, немного не это имел в виду, — он скептически поднял бровь. — Ну, насколько я помню, а помню я хорошо, ты просил, чтоб он отсюда никуда не делся. Как видишь, сидит на том же месте, так что я свою работу знаю. В ответ Арсений добродушно фыркнул и опрокинул в себя протянутый Серёгой стакан, даже не разбирая, что в нём. — Ну, нам пора пожалуй. — Так рано? Арс, ты чего? — взбунтовался бармен. — Ничего личного, нужно поесть, передохнуть, и весьма хотелось бы в душ. А ещё у меня рука прострелена, если ты не заметил, — выставил плечо вперёд Арсений. — Заметил. У него, кстати тоже, — нахмурился Серёга и кивнул на Антона. Арс закатил глаза. — Только не читай мне нотации, словно армянская бабушка учит внучка жизни, ей-богу. — Идите уже, — усмехнулся бармен и махнул на Арсения грязной тряпкой, от которой тот брезгливо увернулся.***
Арсений подошёл к парню со спины и положил руку ему на плечо. Антон вздрогнул, но не обернулся. Он молча встал, понимая, что от него хотят, и, прихрамывая, поплёлся за мужчиной через кишащий людьми зал. Они прошли мимо танцующих людей, явно ничего не соображающих и наслаждающихся жизнью вовсю. — Я полагаю, мы не на танцпол идём? — спросил Антон до того, как успел подумать. Алкоголь давал о себе знать. — А ты хочешь танцевать? — усмехнулся Арсений. — С твоей-то ногой? Антон пожал плечами. — Возможно. — Ну вот заживёт нога и потанцуешь. А сейчас пойдём. Особо не разбирая, что происходит, Шастун шагал, погружённый в раздумья, отравленные тёплыми пьяными парами, дурманящими мозг. Поэтому, когда он вдруг упёрся во внезапно остановившегося Арсения, парень растерянно выглянул из-за спины мужчины и захлопал ресницами, пытаясь сфокусировать взгляд на том, что их затормозило между рядов диванчиков. Для этого пришлось даже задрать голову, ведь, несмотря на рост, он не мог разглядеть верхушку той горы, что так нежданно-негаданно нарисовалась посреди пустого до этого прохода. Антон наконец понял, кто загородил им путь, и ойкнул. Арсений стиснул челюсть и напрягся. Он прекрасно осознавал единственную причину, по которой этот человек мог их задержать.