пожалуйста, прости мои самые страстные порывы

Как же сильно хотелось сейчас Ванцзи оказаться абсолютно другим человеком, совсем не таким, кто склонен оказываться в огорчающих ситуациях. Но нет. В клубе слишком громко и шумно, а от мигающих огней света появляется головная боль, пока он сидит на барном стуле, с идеально прямой спиной и аккуратно сложенными на коленях руками. Он едва может дышать. Новый ученик Ордена Гусу Лань рядом с ним, уже пьяный, и слишком громко разговаривает со своими друзьями из других орденов. Су Шэ, Лань Ванцзи думает, что его вроде так зовут. Он снова задумывается о том, что меньше всего хочет быть здесь - в гребаном стрип-клубе из всех возможных мест в мире прямо накануне официального начала занятий. Но Су Шэ новенький, и дядя попросил показать ему все вокруг, присмотреть за ним и тому подобное. А когда этот молодой человек настоял на том, чтобы пойти в Клуб Илин, несмотря на неоднократные протесты, Лань Ванцзи все же последовал за ним. Дело не в том, что он не мог оставить Су Шэ во власти его же гедонистических стремлений, просто он чувствует себя ответственным. Су Шэ и его друзья пришли бы в любом случае, у него нет иллюзий по этому поводу. Лань Ванцзи здесь как своего рода смягчитель, агрессивный регулятор их вечера, нацеленный препятствовать потере их здравого смысла. Хотя и со временем три тысячи правил ордена Гусу Лань становились все менее строгими: ученикам было позволено предаваться мирским удовольствиям, но с соответствующим проявлением самоконтроля и уважения - так что Су Шэ совершенно ничего не нарушает, просто находясь здесь. Но это определенно раздражает Лань Ванцзи. Нет. Он даже ненавидит это. Сичень был бы лучшим выбором, потому что его брат действительно хорош в понимании и взаимоотношениях с другими людьми. Сичень вел бы себя свободно и доброжелательно, ловко бы контролировал всех, и при этом, каким-то непостижимым образом, он смог бы завоевать всеобщую любовь и уважение и сохранил бы при этом свое лицо и репутацию кристально чистыми. Почему их дядя передал эту работу Ванцзи, остается загадкой. Все знают, что младший господин Лань - холодный и неловкий, настойчивый приверженец правил, который не знает, как повеселиться. Среди них двоих крутой брат - это Сичень. Ванцзи никогда не будет никем иным, как сварливым спутником. Тем временем, краем уха Лань Ванцзи слышит, что ди-джей объявляет о выходе на сцену танцоров, но их имена заглушаются громкими возгласами и криками вокруг него. Он морщится от такой какофонии звуков, посматривая на часы. Уже далеко за девять, но, кажется, вечер только начинается. Смирение - вот единственный выход для него сегодня вечером, поэтому он сидит, тупо уставившись в свой нетронутый стакан с водой, и анализирует, как конденсат собирается каплями и скатывается дорожками по сторонам. Но тут особенно яркая вспышка света отвлекает его, и он, вздрагивая от удивления, поднимает глаза. И как же это было ЗРЯ. Клуб Илин уникален тем, что там было много студентов. Было бы замечательно, если бы он не был столь уникален (мечтает Лань Ванцзи), когда он чувствует, как у него пересыхает в горле, пока глаза смотрят на выходящего танцора с самыми непристойными движениями бедер. Парень каким-то образом выбирает его из толпы и подмигивает ему темными глазами. Лань Ванцзи быстро переводит взгляд с танцора на стакан, на конденсат, на тающий лед и неподвижную воду. Его бешено стучащее сердце отзывается звоном в ушах, кровь со всей силы приливает к его голове. Он вонзает ногти в ладонь. Не то чтобы он никогда в своей жизни не видел привлекательного мужчину: в мире много привлекательных мужчин. В его собственном ордене много привлекательных мужчин. Но Лань Ванцзи - второй молодой господин в семье. Он не может смотреть на мужчин. У него есть ответственность. - Держи себя в руках, - резко говорит он самому себе, слишком сурово, когда Су Шэ издает громкий визг. Ванцзи так и не получается проверить, подобающе ли он выглядит. Вместо этого он пытается обуздать свое дыхание: один длинный вдох, один длинный выдох. Он чувствует себя обнаженным и раскрытым, так, что любой, кто посмотрит на него, сможет увидеть… И поскольку леди удача уже явно покинула его с концами на эту ночь, кто-то толкает его спину, Лань Ванцзи нехотя поднимает глаза на сцену во второй раз. Снова. Мужчина стоит прямо перед ним, ухмыляясь как чеширский кот с дьявольской усмешкой. Его глаза сияют озорством, щеки сверкают от блеска для тела, который мерцает при попадании на него мигающего света. Лань Ванцзи собирается отвести взгляд, да, но затем ОН издает звонкий смех, открывая при этом вид на длинную шею, и Лань Ванцзи оказывается не в состоянии перестать смотреть. Он танцует как мечник, отмечает эту деталь Лань Ванцзи сквозь дымку ужаса признания своей виновности и поглощающей похоти. Он пытается сосредоточиться на шагах, схемах этих шагов. Здесь что-то напоминающее парирование, там - нападение. Рубашка на танцоре развязывается, полностью раскрывается, затем ее снимают, изящные пальцы цепляются за тонкий галстук, а после - и он отброшен в сторону. Танец не переходит в дальнейшее раздевание, парень только расстегивает пуговицу на штанах и опускает пальцы под пояс на короткую секунду... прежде чем он снова засмеется, нежно покачивая пальцем толпе, чтобы та смеялась и добродушно кричала. Лань Ванцзи чувствует, что его глаза словно прикованы к фигуре мужчины, к его ключицам, прогибу его позвоночника. Он знает, что на сцене есть другие танцоры - даже очень красивые мужчины, но ... Это было подмигивание? Это потому, что он заметил, что Лань Ванцзи уставился на него, и узнал его? Это из-за того, что Лань Ванцзи настолько подавлен, что одного этого достаточно, чтобы заставить его разум сбежать по грязным улочкам и плескаться в канаве? - Привет, - говорит мужчина, и Лань Ванцзи требуется целых пять секунд, чтобы осознать, что с ним разговаривают: парень стоит перед ним на коленях, чуть выше уровня глаз, когда наклоняется близко. - Как тебя зовут? Ванцзи чувствует, как его рот открывается, прежде чем его мозг догоняет, что происходит. - Лань, - говорит он автоматически. Звучит предельно устойчиво и холодно для того, у кого насколько хаотичен на данный момент его внутренний эмоциональный пейзаж. Мужчина поднимает бровь, изогнув губы. Похоже, он на грани смеха. Лань Ванцзи хочет стащить его через край сцены. - Просто Лань? - повторяет он. - Ну, я спрашивал твое имя, но фамилия тоже подойдет, Лань-Гэгэ. - Я второй брат, - поправляет Лань Ванцзи, потому что его мозг, по-видимому, полностью отключился. "Я второй брат??" Он хочет ударить себя по лицу. Мужчина смеется, и Ванцзи отчаянно пытается не считать это победой... над ним. - Хорошо, Лань-эр-Гэгэ, - дружелюбно говорит танцор, наполняясь радостью. - Если ты так говоришь. - А ты? - спрашивает Лань Ванцзи, хватаясь за соломинку, словно тонущий человек. - Разве ты не обратил внимания, когда они нас представили? - спрашивает мужчина, надувая губы и хлопая длинными ресницами. - Мне больно, Лань-эр-Гэгэ! Ванцзи говорит самому себе, что может сохранить достоинство, отказавшись на это отвечать, но правда в том, что его разум - это абсолютно белая пустота, которая никак ему не помогла бы с ответом. Он просто смотрит. - Я WiFi, - говорит мужчина, жалея его. - WiFi? - Лань Ванцзи чувствует, как его брови слегка нахмурились. - Мой сценический псевдоним, - уточняет WiFi. - WiFi? - повторяет он. Это нелепое сценическое имя. Он не может называть этого человека WiFi. - Эй, не критикуйте его, - ругается парень. - Мне сказали, что оно очень милое. - Кто? - спрашивает Лань Ванцзи. - Разве ты не хотел бы знать, - дразнит он. - Тебе не нравится? Ты не будешь так меня называть, Лань-эр-Гэгэ? -Нет, - беспристрастно говорит Ванцзи. WiFi еще сильнее наклоняется, стоя на четвереньках, спиной глубоко выгибаясь, как кошка, пока он приближается своими губами так близко к уху Лань Ванцзи, что тот может почувствовать тепло его дыхания. - Тогда ты можешь называть меня Усянь, - шепчет он, словно самый большой секрет. - Усянь, - неосознанно повторяет Ванцзи. - Хороший мальчик, - шепчет Усянь прямо в раковину его уха. Лань Ванцзи почти чувствует кожей изгиб его губ. Он с остервенением пытается растоптать маленький трепет в своем сердце. В этом нет ничего особенного - каламбур очевиден теперь, когда это было сказано. Усянь, вероятно, делает так со всеми клиентами. «Это хороший трюк», - с горечью думает Ванцзи, прежде чем тут же попытаться вырвать эту самую горечь без остатков. Ему нужно взять себя в руки. - Я вернусь, - говорит Усянь, отстраняясь. В его голосе слышен намек на сожаление, и Лань Ванцзи старается оценить просчитанную утонченность его поступка, вместо того, чтобы позволять себе погрузиться в надежду и тоску. Усянь встает и подходит к небольшой группе женщин, которые аплодируют и машут ему. Он наклоняется, и Ванцзи ловит издалека вспышку яркой улыбки, настолько широкой и искренней, что это причиняет боль. Лань Ванцзи возвращается к своей воде. Су Шэ и его друзья заигрывают с женщиной с круглым, но симпатичными лицом с мягкими чертами. Лань Ванцзи надеется, что они были слишком заняты, чтобы заметить его взаимодействие с Усянем. Краем глаза он смотрит, готовый сделать замечание в ответ, если кто-то из них станет слишком смелым. Технически он не имеет права наказывать кого-либо из них, кроме Су Шэ, но его репутации достаточно для того, чтобы осуществлять свою власть давать наказания напрямую. Так проходит несколько минут без происшествий, его сердце постепенно снижает темп по мере того, чем дольше Усянь остается в стороне от него, перебегая от клиента к клиенту. Несколько женщин-танцовщиц приходят поговорить с Лань Ванцзи, но он отвечает им только из вежливости, отвергая любые кокетливые побуждения тихими отказами. Они уважают его пространство и оставляют его, что приносит ему небольшое облегчение. Внезапно появляется рюмка ​​в его поле зрения. Он резко смотрит вверх, чтобы обнаружить Су Шэ и его друзей, пьяно улыбающихся ему. - Второй молодой господин! - говорит Су. - Выпейте! Вы не можете прийти в клуб и не выпить хотя бы одного напитка. - Алкоголь запрещен, - говорит Лань Ванцзи, не задумываясь. Су Шэ громко цокает от этих слов. - Второй молодой господин, это не так. Уже нет. - Я придерживаюсь правил, - твердо говорит Ванцзи. - Я не пью. - Да ладно вам, второй молодой господин Лань! - уламывает его ученик из другого клана. Лань Ванцзи смотрит на него ледяным взглядом, обращая внимание на золотые цвета его одежды. Ланьлинь Цзинь. В памяти всплывает имя - Цзинь Цзысюнь. Двоюродный брат наследника. - Я не пью, - повторяет Лань Ванцзи, двигая стакан обратно в их сторону. - Спасибо за ваше предложение. - Да ладно, разве это не слишком неуважительно? - спрашивает Цзинь Цзысюнь. - Это знак союза наших орденов. Лань Ванцзи сдерживает первый ответ, который приходит на ум, позволяя ярости поутихнуть, прежде чем дать ответ. - Это не нужно. Альянс наших кланов не будет уничтожен бокалом алкоголя у его юниоров. - Кто сказал, что в этом нет необходимости? - Цзинь Цзысюнь еще пьянее, чем прежде предполагал Лань Ванцзи: его щеки покрыты красными пятнами, его слова агрессивны и невнятны. - Второй молодой господин Лань. Я настаиваю. А после рюмка резко оказывается перед лицом Ванцзи, расплескиваясь немного в стороны. Он поднимает салфетку и вытирает капли алкоголя со стола. - Я отказываюсь, - говорит он. - Спасибо. Прежде чем Цзысюнь сможет открыть рот, чтобы возразить, чья-то рука врывается в его поле зрения и выхватывает напиток. Лань Ванцзи поднимает взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Усянь одним махом выпивает все, как дернулось адамово яблоко на его шее. Пустая чаша с грохотом опускается на стол. - Вот так, вот так, ребятишки, - говорит он. - Разве вас никто не учил, что давить на своих сверстников нехорошо? Он весело улыбается, делая свой голос опасно низким. Колени Лань Ванцзи слегка дрожат. Радостно, что он все же сидит. - В любом случае, я выпил это за него. Никаких обид, ладно? - Ты…! - Цзинь Цзысюнь выглядит крайне яростно. - Мы заплатили за это! - Ну, тогда тебе следовало спросить, действительно ли твой молодой господин хотел этого, - говорит Усянь, комично пожимая плечами. - Мы могли бы выпить это, - Су Шэ сердито огрызается. - Ты не собирался, - возражает Усянь, широко разводя руки. - Разве это не хорошо? Ликер выпит. Ваш союз не поврежден. - Что может знать шлюха как ты об альянсах сект? - рычит Цзинь Цзысюнь. - Молодой мастер Цзинь! - Лань Ванцзи практически вскакивает на ноги, когда Усянь всего лишь безрассудно смеется. - Что я могу знать? Достаточно того, что я тебя даже не вспомню, - он поворачивается, чтобы подмигнуть Ванцзи. - Спасибо за защиту моей чести, Лань-эр-Гэгэ, - говорит он, посылая ему воздушный поцелуй. - Как ты смеешь обращаться к нему таким образом, ты, шлюха… - Су Шэ выплевывает слова, прежде чем он обнаруживает, что его губы крепко закрыты, его глаза расширяются в шоке. Лань Ванцзи не чувствует ничего, кроме холодной ярости внутри себя, когда он опускает руку. Его слегка трясет. Он чувствует остатки заклинания на кончиках своих пальцев, покалывающих от гнева. "Недисциплинированный", он ругает сам себя, потряхивая их. "Неконтролируемый". Цзинь Цзысюнь снова начинает открывать рот, и Лань Ванцзи еще раз заставляет его замолчать. Их приглушенная перепалка привлекает внимание их друзей, но у Ванцзи нет ни времени, ни терпения на них. Усянь усмехается, медленно и злобно. - Что, больше нечего сказать? - невинно спрашивает он. - Пожалуйста, не провоцируйте их дальше, - просит Лань Ванцзи. Он вытаскивает свою сумку с деньгами, хватает пачку денег, не глядя, и отдает ее Усяню с официальным извинением. - Я прошу прощения за свои действия. Они были ребяческими и недостойными. Пожалуйста, примите это как возмещение за доставленные неудобства. - Лань-эр-Гэгэ! - говорит Усянь, вытягивая слоги с преднамеренной игривостью, из-за которой Лань Ванцзи поджимает губы. - Пытаешься откупиться от меня? Ванцзи смотрит вверх, хмуря брови. Усянь смеется. - Я шучу, я шучу. Я понимаю. Он наклоняется, и Лань Ванцзи понимает, правда слишком поздно, что тот собирается взять деньги зубами. Он не позволяет этого. - Ты дразнишь меня, Лань-эр-Гэгэ? - спрашивает он, надув губы. - Ты на самом деле не собираешься давать мне деньги? Бедный-бедный я. - Это негигиенично, - говорит Лань Ванцзи, изо всех сил стараясь сохранить ровный тон голоса. - Вы заболеете. Пожалуйста, возьмите правильно и положите в карманы. Усянь чуть ли не падает, завывая от смеха. - Что? - Лань Ванцзи чувствует, что хочет сбежать. Немедленно. Люди начинают смотреть. Он хочет уйти, вот прямо сейчас. - Карманы? - парень задыхается от смеха. - Положить это в мои карманы?? Лань-эр-Гэгэ, разве это похоже на настоящие карманы? Усянь во всей красе показывает свои плотно прилегающие джинсы, низко опущенные на бедрах, со все еще расстегнутой верхней пуговицей. Лан Ванцзи чувствует, как у него краснеют уши, но он остается спокойным. - Тогда, пожалуйста, возьмите и положите их туда, где вы должны хранить свои деньги, - поправляет он свое требование. Смех Усяня ясный, яркий и восхищенный, он протягивает руку, чтобы элегантно взять купюры двумя пальцами, соблазнительно засовывая их в пояс. Он вызывающе облизывает губы, глядя на Лань Ванцзи, который старательно игнорирует это, и вместо этого слегка кланяется танцору, прежде чем развернуться и утащить Су Шэ за воротник наружу. - Вернись скорее, Лань-эр-Гэгэ! - слышит он, когда Усянь кричит позади него.   Лань Ванцзи ничего не говорит Су Шэ, когда он ведет его обратно к кампусу общежития, пока и тот нехотя молчит, но Ванцзи ощущает, как он подавляет гнев от унижения. Лань Ванцзи все равно. Он оставляет его у входа в его здание. - Вы поступили недостойно нашего ордена, - говорит Ванцзи. - Подумайте о своих поступках и доложите в офис моего дяди завтра в шесть часов утра для принятия дисциплинарных мер. Он не ждет ответа и уходит, вдыхая прохладный ночной воздух, пытаясь очистить свои легкие от запаха дыма клуба Илин и остатков неприятного тепла и беспокойства. Это вроде работает, а вроде и нет. Он возвращается в свою комнату, пишет полный отчет об инциденте, несмотря на поздний час, запечатывает его и кладет его в почтовый ящик своего дяди, чтобы все было готово к утру. Он отправляет дяде короткое сообщение, информирующее его о дисциплинарной встрече, которую он запланировал, прежде чем отложить свой телефон в сторону для зарядки. Ванцзи находится в растерянном состоянии, рассеянно расхаживая взад-вперед перед своей кроватью, тревожа нервную энергию в своих венах в размеренных шагах. Это не сработает. На автомате он раздевается для сна, моется, выключает свет и ложится. Он проверяет время. Уже очень поздно. Он касается уха, закрывает глаза, вспоминая голос Усяня: "Хороший мальчик", призрачное ощущение чужой улыбки и вздрагивает. Он вытаскивает руку, сжимая ее в кулак. Недисциплинированный. Неконтролируемый. Он пытается успокоить свое дыхание и терпит неудачу. Все, что он может видеть, это кошачьи глаза Усяня, его улыбку, длину его пальцев, золото его кожи… "Да иди ты на хер, Су Шэ", - злобно думает Лань Ванцзи, и какая-то неправедная, уродливая часть его тела наслаждается руганью этого человека. "Да пошло это всё!". А затем он дотрагивается между ног, содрогаясь от стыда и в то же время задыхаясь от имени Усяня, когда он сдается.