Нить

      Дрим ужасно устаёт на работе. Люди следуют за его аурой, словно за наркотиком. Они ранят его сердце, не осознавая этого, игнорируя его слёзы. Ему так хочется скрыться от этого. Он сбегает от них. Негативные миры были пристанищем для него. Пусть и очень опасным, но всё же хоть каким-то. Хранитель устраивается на снегу в корнях большого дерева и, свернувшись в комочек, тихо-тихо плачет, уткнувшись в колени и закрывшись руками. Он снова думает о брате, и раны на нежной душе снова начинают болеть. Он мысленно устилает их путь увядшими венками, вот только после ухода брата все цветы рядом с ним стали гнить, и это пугает его. Он так хочет снова укрыться мраком, созданным братом, таким тёплым и уютным. Так хочет вновь спрятаться в его сердце, совсем как раньше. Он корит себя за собственный эгоизм, но ничего не может поделать. Ему остаётся только сидеть под деревом и плакать.       Найтмер порой прогуливается по своим вселенным. Мрак, негатив, зачастую кровь. Ему нравится это, но сейчас не хочется видеть монстров и людей, поэтому он сворачивает в лес. Вот только он совершенно не ожидал увидеть в чаще леса знакомый жёлтый шарф. Что здесь делает Дрим? Но надо быть слепым, чтобы не увидеть дрожащих плечей и слёз на скулах. Да и позитив совсем слабый. Он тихо подходит, и мечтатель поднимает на него взгляд, вот только у него нет сил подняться. Найт вздыхает и садится, и осторожно обнимает брата, позволяя уложиться на себя, и ласково гладит его по подрагивающим плечам. Казалось бы: вот он, твой враг, возьми и убей, он ведь так открыт и слаб. Но Мар только продолжает успокаивать близнеца, молчаливо высказывая всю любовь, что осталась в том, кто сейчас почти здесь. Он не может убить брата. Не здесь. Не сейчас. Не в таком состоянии. «Братик, спой мне, пожалуйста» Дрожащий и срывающийся от слёз голос вызывает жалость и сочувствие. Он кивает и начинает тихо петь. Он ещё помнит пару песен из их детства, когда он так же успокаивал брата. «Тихо-тихо в сердце утро запоёт Раненое сердце плачет, но живёт Руки твои стали для меня тюрьмой Сотворённый нами мрак И голос твой» Голос кошмара на удивление тонкий, нежный и чистый. Дрим потихоньку успокаивается и закрывает глаза, сидя на коленях врага и уложив голову на его плечо, вслушиваясь в тихое пение. «Из венков увядших проложу наш путь Может, нам удастся навсегда уснуть Может, тише станет, обретёт покой Сотворенный нами мрак И голос твой» Мар накрывает их взятым из портала тёплым пледом: ему всё же не хочется отменять все планы из-за простуды. Он осторожно гладит хранителя по спине и также закрывает глаза, продолжая петь: «Сотни мирозданий, сотни миражей Сотворённых нами, украдёт Морфей Станут нам врагами, разорвав наш путь Стихнут океаны, чтобы нам уснуть» Он усмехается в душе. До чего эта песня похожа на их мир. От этого сходства и правда хочется смеяться. «Тихо-тихо в сердце утро запоёт Раненое сердце плачет, но живет Руки твои стали для меня тюрьмой Сотворённый нами мрак И голос твой» Дрим тихо допевает последний куплет вместе с братом. Это звучит как признание. Всё же его душа пока жива, пока отказывается сдаваться. Раны перестают болеть, и он едва не засыпает. Лорд видит это. Он улыбается и соглашается на вторую песню. Это будет и его признание. «В дверь постучались, скорей отвори Руки связали, рубаха в крови Есть только слёзы, их и бери Дай отогреться нам до зари Хочешь согреться в моих берегах Я вырежу сердце и душу отдам Сотни желаний, сотни замков Я вам обещаю вечность оков» Мечтатель удивлённо приоткрывает глаза, слыша вторую песню, но не решается прервать его, наоборот, слушает его внимательнее, чувствуя, что веки тяжелеют, а тело полностью расслабляется в тепле и объятиях. «Спрячь свои слёзы, забудь про тоску Я дверь приоткрою в родную страну Если останешься в моих руках Я имя впишу твоё в лист на дверях Хочешь согреться в моих берегах Я вырежу сердце и душу отдам Сотни желаний, сотни замков Я вам обещаю вечность оков» Лорд видит, что брат уснул, и осторожно оплетает его векторами. Нет смыла допевать песню. Дрим никогда не дослушивал до конца, это воспоминание вызывает у него улыбку. Его и самого клонит в сон, и он постепенно засыпает, прижимая брата к себе. Он знает: к ним никто не посмеет приблизиться, и спокойно, хоть и чутко, спит. «Пусть его сердце изранено, но всё же. Его душа пока отказывается сдаваться»