Всего лишь человек

Слэш
NC-17
В процессе
172
Награды от читателей:
172 Нравится 590 Отзывы 89 В сборник Скачать

Глава 13

Настройки текста
Свинцовое небо, затянутое облаками, совсем не способствует романтической атмосфере, а, скорее, навевает мысли о бренности всего сущего и вгоняет в депрессию. На этой поляне, которую Алек выбрал для их полуночного пикника, очень неуютно: зябко, промозгло, пугающе тихо и темно. Алый плащ, небрежно кинутый на пожухлую траву, кажется, светится в этой ночной мгле — кровавая метка будущего преступления. Магнус ёжится от мыслей, что прокрадываются в его голову, и переводит взгляд на Алека, который жестом фокусника извлекает из ниоткуда пару сэндвичей. — Выглядят не очень. Но Иззи сказала, что они вроде съедобные. Прости, это единственное, что нашлось. Я не успел никуда заскочить. — Почему? — Что? — Почему ты не успел? — Спешил к тебе. Боялся, что ты уйдёшь. Магнус нервно сжимает руки, уговаривая себя перестать искать подвох в каждом слове, но воспалённое сознание, работающее последние двое суток на страхе, подозрительности и кофе, проводит параллели, разворачивает доказательства, делает выводы. — Мы правда прилетели сюда, чтобы устроить пикник? — А для чего ещё? — совершенно искренне удивляется Алек, а потом икает от неожиданности и пару раз жадно глотает воздух. — Я не собираюсь заниматься с тобой сексом. Магнус против воли улыбается тому, как отличаются их представления о возможных угрозах, но Алек истолковывает его улыбку по-другому. — Не в смысле вообще нет, а в смысле не сегодня. Или ты рассчитывал на другое? Магнус подозрительно принюхивается к результату кулинарных усилий Изабель и качает головой: — Твоя сестра не очень-то умеет готовить сэндвичи для свидания, Александр, иначе бы не взяла для них чесночный хлеб. Конечно, если ты не сказал ей, что идёшь охотиться на вампиров. Поэтому ... Магнус откладывает злополучный бутерброд в сторону и решительно пересаживается к Алеку на колени. — На секс меня точно не хватит, я почти двое суток на ногах, но на пару поцелуев, почему бы и нет. К тому же, кажется именно их я и задолжал тебе. Магнус умеет возвращать долги: нежно и трепетно, легко касаясь губ, не настаивая, а только предлагая, кончиками пальцев, скользящими по щеке, тихим вздохом предвкушения. Магнус и сам умеет выдавать кредиты: жаркими поцелуями, глубокими и долгими, горячими ладонями, обхватывающими голову, сильными ногами, непроизвольно сжимающими бёдра, на которых он сидит. Алек откидывается на спину, не выдерживая напора, и Магнус шипит от боли, когда сильные пальцы задевают запястье. — Что случилось? — Алек пытается поймать ускользающее чувство неправильности, но Магнус быстро прячет руку, подтверждая неясные опасения. — Магнус? Ты поранился? — Обжёгся, когда готовил, — отшучивается Магнус и поигрывает бровями. — Видишь, какой я самоотверженный. Но Алека не проведёшь. Он слишком быстрый и слишком опытный. Магнус пытается вырвать ладонь из крепкой хватки, но легче бороться с ураганом. — Это ожог от теплового зрения. Свежий. — Алек тяжело дышит, проигрывая в голове сегодняшнее утро, а Магнус обречённо ждёт его вывода. — Почему Монтеро это сделал? Магнус усмехается и молчит. Ответы, которые потянут за собой всё новые и новые вопросы, но избежать ещё одного допроса не удастся. — Магнус! Я должен знать! Монтеро не имеет право так поступать. Если ты не ответишь, я всё равно узнаю правду. Спрошу у него. — Я могу сказать, что это сделал неизвестный до моего посещения музея. Героев с тепловым зрением не так много, но он далеко не единственный. Я даже могу обвинить тебя. А ещё я могу сказать, что не имел ничего против такого рода действий. Твои обвинения не будут иметь силы, Александр, особенно, если я откажусь подтверждать твои слова. А я откажусь. — Но почему? — Не трогай Джонатана, Александр. — Ты даже знаешь, как его зовут! — Он сын Валентина, а я лучший журналист Хантер Интертеймент. Конечно, я знаю, кто такой Монтеро, причём уже довольно давно. У меня с Джонатаном есть общие дела, и я настоятельно не советую в них лезть. — Какие у тебя могут быть дела с ним? — А какие у меня могут быть дела с тобой? Кроме того, что ты отлично целуешься и можешь стать хорошим любовником? У всех есть тайны, Александр. У Маризы, у Джонатана, у Валентина, у меня. — У меня их нет. — Поэтому я и сижу здесь, несмотря на то, что место и время романтичными явно не назовёшь. — То есть ты со мной, только потому что я простой парень? И тебе не нужно бояться, что я сотворю что-то за твоей спиной? Только поэтому? Горький смех Магнуса звучит хриплым карканьем, и Алек сжимается, чувствуя, что только что прозвучавшие слова сломали тонкий лёд, на который они оба ступили. — Ты самый опасный человек, которого я встречал Александр. Тот, кого я боюсь больше всего на свете. Потому что ты наивен и верен. Твои глаза смотрят так далеко, но ничего не видят, у тебя отличный слух, но ты ничего не слышишь. Огромная сила, которой так легко управлять. С Валом и то легче встречаться, чем с тобой. Я знаю, кто он такой, чего от него ждать. А вот ты... Ты другое дело. Вал делает всё ради своей выгоды, а ты ради высшей цели. Если Мариза скажет тебе завтра, что я безжалостный убийца, ты поймаешь меня и без единого сомнения убьёшь при попытке побега. — Я не сделаю это без доказательств. — Да ну? И ты думаешь их не будет? Ты не видишь дальше собственного носа, Алек. — Нет, это вы слепы в своём стремлении добраться до власти любыми способами, как будто в ней есть что-то привлекательное. Вы с мамой похожи в этом желании нырнуть как можно глубже в болото, называемое политикой. — Уууу, — тянет Магнус и усмехается. — Тебе стоит снять белое пальто, герой, и внимательно меня послушать. Если ты не занимаешься политикой, то она занимается тобой. Твои силы впечатляют, и только вопрос времени, когда они понадобятся одной из коалиций. Ты можешь быть самым быстрым кораблём в армаде, но цели достигнет лишь то судно, которое ведёт опытный лоцман. Это раз. — Есть два? — Есть два, три, четыре и до бесконечности, Алек. Дело не только в том, что тебя могут использовать. Ты видный представитель супергероев, пример для многих, твоё положение в обществе, то, какой линии поведения ты придерживаешься, многое решает для этого города. Ты пойдёшь за матерью и будешь претендовать на место в правительстве? Или поддержишь развитых? Встречаешься с примитивным Магнусом Бейном или с милой супергероиней блондиночкой. Каждое твоё действие — прецедент, каждое имеет последствия, а они потом имеют тебя. Но это жизнь. А встречаюсь я с тобой, потому что ты мне нравишься. Вот и вся причина. Никаких заумных объяснений. Но это только мои слова. Я бы рекомендовал не доверять никому, в том числе и мне, а в особенности сэндвичам твоей сестры. Она хочет отравить тебя и занять твоё место. Алек против воли улыбается, и Магнус придвигается ближе. — Я мог подложить тебе любой наркотик, а потом вывернуть дело именно таким образом. То, что я говорю лишь кажется шуткой, но тебе лучше действительно опасаться всех в этом городе. А меня — особенно. — Зачем бы тебе это понадобилось? — Правильный вопрос. Мотив — вот, что тебе всегда нужно искать, когда пытаешься понять чьи-либо действия. У Валентина есть на меня компромат, и он хочет вывести Маризу из игры, опорочив её детей. Звучит вполне правдоподобно? Нет? А если так? Изабель наняла меня, чтобы я тебя убил, но в последний момент моё сердце дрогнуло. — Это почти комплимент. — Мы сговорились с Голдменом устранить вас обоих, чтобы впоследствии взять власть в свои руки. Или это был Митхэд? Не помню. Магнус возвращает себе полуигривый тон, но Алека это не спасает. — А тебе никогда не хотелось бросить всё это и сбежать? — Я хочу этого каждый день. Я просыпаюсь с этой мыслью, я засыпаю с ней. — Магнус откидывается на спину и смотрит в нахмуренное небо. — Однажды я даже попробовал. Купил билет далеко, бросил всё и сел в поезд. А потом сошёл на ближайшей станции и вернулся в этот город. — Почему? — Пожилая пара читала мой очередной репортаж и выразила надежду, что я провалюсь в глубины ада, туда, откуда я вылез. И я подумал, что пока такие существуют, я не доставлю им такого удовольствия. Каждый божий день они будут открывать газету с затаённым страхом, боясь увидеть, как я мешаю с грязью имя очередного супергероя. Каждый божий день они будут знать, что где-то рядом есть я, готовый перерыть тысячу помоек, чтобы после вытряхнуть всё грязное бельё. А ещё в этом городе есть люди, которые будут открывать газету с надеждой. И пока остаётся хоть один такой человек, я не уйду. Но всё это слова до первой стопки, потом я уже не такой человеколюбивый и решительный. Магнус замолкает, вспоминая сколько раз он доходил до грани, смотрел, что там, за этой чертой, а потом возвращался и под понимающее хмыканье Валентина продолжал совать свой нос туда, куда не следует. Осторожное покашливание рядом, и Магнус закусывает губу: настроение уже не вернёшь, да и внутренние инстинкты почти кричат о том, что свидание давно превратилось в ещё один тяжёлый диалог, которых в его жизни и так предостаточно. Магнус мысленно отмеряет три секунды, а потом слушает, как Алек, запинаясь, спрашивает его о секрете, который он не готов раскрыть: — Джонатан часто позволяет себе такие выходки? — Нет. Это была первая и единственная, — Магнус даже не поворачивает головы, когда отвечает, продолжая рассматривать цепь облаков, которые не дают луне вырваться на свободу, и Алек ложится рядом. — Четыре шрама на спине. Два из них, это даже не тепловое зрение. Такие бывают от лазера. Магнус вздрагивает, а мышцы на спине отзываются отзвуком далёкой боли, что толкнула его в темноту. Магнус насмешливо приподнимает брови и нападает: — Откуда такие глубокие познания, Александр? Откуда ты знаешь, как ведёт себя человеческая плоть, когда тонкий луч рассекает твоё тело, словно горячий нож масло? Почему ты решил, что такие раны могут зажить? — Могут, если тот, кто их оставляет, плохо владеет своим зрением или владеет им слишком хорошо. Пару раз мы с Голдменом практиковали лазерное зрение друг на друге. — Поэтому он никогда не применяет его в битве, в отличие от тебя? — Джонатан тоже не применяет. В такие ночи луне даже не стоит пытаться выбраться из плена чёрных туч: их слишком много, а ночь слишком коротка. Да и кому нужен её свет, который и не её вовсе. Магнус смотрит в пустоту, пока его чётко отмерянные слова размечают новые границы для них обоих: — Бойся его, Александр, если он решит его использовать. Я не знаю никого, включая тебя, кто управлялся бы с этим видом зрения так умело, как он. Шрамы — это его глаз дело, но я повторю то, что сказал раньше. У нас у всех есть секреты, и Джонатан — один из моих. Ты спросил, почему я не сбегаю. Почему бы нам вместе не сбежать. Ты ведь чем-то увлекаешься, герой? Мы можем просто встречаться, болтать о том, о сём. Ты вне политики, у меня тоже полно других интересов. Нравится тебе такой вариант развития событий? Только удовольствие и приятное времяпрепровождение. — Я думаю, что тебе пора домой, — уходит от ответа Алек, и Магнус переворачивается на бок. — Почему? — Потому что ты не видишь для нас будущего. Лучше всё прекратить сейчас. — Такой наивный. — Магнус протягивает руку и касается щеки, ласково проводя по ней кончиками пальцев. — Время рассудит, Александр, кто из тех людей, что пели мне в уши, был прав. Но если их слова были не пустым звуком, ты появишься у моей двери. Помни. Я открою. Если не будет слишком поздно, я открою. Алек хмурится, не понимая, что Магнус имеет в виду, и на всякий случай кивает. А затем взлетает вместе с ним в небо и успевает доставить его домой вместе с первыми каплями дождя. — Что-то не выглядит он счастливым, да и тебя довольным не назовёшь. — Рафаэль поднимает голову с дивана, и Магнус спрыгивает с широкого подоконника, подходит к огромному креслу, забирается в него с ногами и жалобно глядит на своего друга. — Надо было послушать тебя и подцепить какого-нибудь стриптизёра. — Есть хочешь? — Нет. Хочу выпить. Знал же, что всё так получится, и всё равно сунулся. — Я приготовлю спагетти, а потом будем пить. Вал тебя не убьёт за похмелье утром? — На хуй его. — Иду разогревать соус, кстати, он у тебя получился отменный. — Ну хоть что-то, — бурчит Магнус, отправляясь в душ. Крупные капли тарабанят по крыше, две пустые тарелки сиротливо примостились на краю низенького столика, а наполовину наполненная бутылка ловит в прозрачную ловушку свет уличных фонарей. Магнус медленно прокатывает по нёбу с трудом добытый виски, смакуя его вкус, и слушает, как наступает утро. Мерный стук дождя перекрывается уличным шумом просыпающегося города и храпом давно заснувшего Рафаэля. Новый день уже близко, и Магнус, пошатываясь, встаёт с пола, отправляясь привычным путём за кофе. Рафаэль нечленораздельно ворчит, когда тёплый плед опускается на него, но не открывает глаз, и Магнус отдаёт должное подобной силе духа. Кофе горчит на языке неоправданными надеждами, но Магнус допивает его до дна, а затем в том же неопределённом состоянии отправляется на работу, натыкаясь на босса в лифте. — Да ты в край оборзел, Бейн. Ты же пьяный в хлам. Я велел тебе отдохнуть, а не нажираться вусмерть. Или ты думаешь, что тебе всё сойдёт с рук? Магнус сжимает голову, боясь, что звуки, которые издаёт человек напротив, взорвут её изнутри, и ойкает, когда Вал берёт его за грудки и грубо встряхивает. — Я тебя спрашиваю, пьянчуга ты недоделанная, какого хрена ты в музей попёрся? — Сам же туда отправил, — обиженно возражает Магнус, морщась от боли, и Валентин приоткрывает рот от удивления. — Магнус, ты путаешь. Я дал тебе выходной утром. — Ну да, а потом прислал билет на экскурсию. — Я ничего тебе не присылал. Валентин раздражённо выдыхает, когда двери лифта открываются под аккомпанемент смачного ругательства от Магнуса: — Дерьмо. — Лиза, таблетки от головной боли, стакан воды и горячий завтрак в мой кабинет быстро. — Вал? — Ты сейчас приходишь в себя и всё по порядку мне рассказываешь. — Вал... — Благодарности потом. — Вал! — Что? — Мне нужно домой, срочно. Выходной за мой счёт. Я расскажу всё, но потом. — Едем вместе, — командует Валентин, выдирает таблетки из рук своей секретарши, и под его грозным взглядом Магнус покорно закидывает их в себя, запивая водой. — Полиция будет нужна? — Нет. Или да. У меня дома Сантьяго. — Его не жалко, — хмыкает Валентин и садится за руль. Магнус в корне с ним не согласен, поэтому пытается дозвониться до Рафаэля и радостно выдыхает, когда слышит в ответ испанские ругательства. — Я уже у себя дома, сплю. И пары часов без меня не можешь? — Спи, — улыбается Магнус и прикрывает глаза. — У меня дома никого нет, — сообщает он Валентину, когда они поднимаются на верхний этаж, на что тот только усмехается. — Ну в принципе и так можно выразиться, — цедит Валентин, указывая на тёмный силуэт возле окна. — Зеро! Какая неожиданность! Вчера заявился ко мне, сегодня к моему сотруднику. И оба раза без приглашения. И где те старые добрые злодеи, которые имели понятие о манерах?
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.