Всего лишь человек

Магнус с опаской смотрит на Ли, протягивающего ему чашку. На него устремлены десятки взглядов, но он всё же решается задать вопрос: — Что это? — Кофе, чёрный, крепкий, без сахара, — с удовольствием поясняет Ли. — Я подсмотрел, что Элиас тебе такой приносил, чтобы подлизаться. Я подумал, надо не отставать. А вообще, это моя благодарность. Не скажу, что все сомнения пропали, но ты сумел удивить меня. — Спасибо. Магнус делает большой глоток и улыбается, пока его желудок утробно мычит, протестуя против такого обращения. — Ну, тогда хорошего дня, — желает ему Ли, и Магнус хлопает его по плечу. — За работу, — командует Магнус, отпивает из чашки и заходит в свой кабинет. Элиас застывает на пороге, когда видит, как его начальник изображает из себя кота, пытающегося отрыгнуть шерсть. Он осторожно прикрывает дверь и вальяжно разваливается в кресле, ожидая, когда Магнус справится с отвращением. — Между прочим, это всё твоя вина, — припечатывает его Магнус, судорожно опустошая бутылку с водой. — Сказал бы ему, что пьёшь такой, только когда тебе хреново. — И разрушить наши зарождающиеся отношения? Ты чего припёрся? Да ещё и без стука. — А сам как думаешь? — Я не повышу тебе зарплату. — Ты к Валентину только за этим и ходил, да? — Элиас! — Проблемы, Магнус. Это то, с чем подчинённые приходят к боссу. — Я тебя не отпущу, даже не надейся. — Нет, я к тебе с расписанием, нужно обмозговать. Обычно мы это делали на ежедневных совещаниях, но сейчас не до этого, а вот без утверждённого расписания я как без рук. — Дай мне хоть ноут включить, — просит Магнус, и Элиас благородно дарит ему три минуты, а после вгрызается в начальника, не давая ему выдохнуть. Рабочий день длится и длится, но Магнусу нравится такая жизнь, нравятся такие будни, наполненные обязанностями и заботами. Ему нравится даже кофе, который становится для него утренним испытанием. Элиас только тихонько ржёт над боссом, видя, как тот мужественно отпивает из чашки, чтобы порадовать очередного сотрудника. Проходит неделя, а Магнусу кажется, что он жил так всё это время: приезжал с Джонатаном на автомобиле, прощался с водителем, приветствовал охранника, поднимался на лифте, получал порцию горечи и широкую улыбку в награду, и работал, работал, работал. Но выходные уже несутся на него, словно поезд, которому отказали тормоза. Магнус делает всё, чтобы отвлечь Джонатана от предстоящего приёма и ненужных мыслей: рассказывает ему о Хантер, надеясь увидеть искорку интереса в глазах, навещает вместе с ним Клэри, чтобы хотя бы на несколько часов подарить ему ощущение семьи, но взгляд Джонатана с каждым днём становится холоднее и холоднее. И в большом поместье Джонатан больше не ворочается во сне, не хватает за руки, не мечется по постели, зовя отца и мать. А Магнусу страшно, и он готов обменять чужой серый лёд на свои бордовые кровоподтёки и боль. Он дёргается, когда Элиас снова вваливается в кабинет без стука, и едва не швыряет в него папку, впервые жалея об отсутствии тяжёлой пепельницы на столе. — Сколько раз, — гремит его голос, — сколько раз я говорил, что нужно стучаться? — А ты не дрочи в одиночестве, тогда нечего будет бояться, — отвечает ему Элиас, и Магнус возводит очи к потолку, прося высшую силу покарать слишком наглого сотрудника. — Почему, Элиас, ну почему? — Потому что ты не на своём месте, Бейн. Твой кабинет ждёт тебя, хватит ютиться в этой каморке. — Давай я без тебя разберусь. Чего ты хотел? — Ты идёшь с Джонатаном на приём, посвящённый памяти жертв. Возьми интервью у родственников. — Ошалел? — Элиас хочет вставить пару слов, но Магнус не даёт ему это сделать. — Это уже по десять раз пережёванная тема. Сколько таких статей вышло у других? Это только выставит меня бездушным монстром. Ещё «оригинальные и смелые идеи» будут? — А у Вэлишн? Она по-родственному не может тебе слить что-то интересное? — Выметайся, — приказывает Магнус. — Слушай, но нам... — Нет, это ты послушай. Ты опять заходишь на запретную территорию. — У тебя этих территорий на пару городов хватит. — Да, вот так тебе не повезло с начальником. А теперь руки в ноги и на свой этаж. И не показывайся мне на глаза до конца рабочего дня. Я забегу к тебе вечерком. — Звучит многообещающе. — Очень, — подтверждает Магнус и зловеще улыбается. — Подготовь плётку, пороть буду. — Но я предпочитаю нежный секс. — А я предпочитаю, чтобы мои поручения выполнялись. Отчитаешься за вчерашний прокол. — Будет сделано. Но о переезде тебе всё-таки стоит задуматься. Элиас выскакивает за дверь, спасаясь от гнева Магнуса, и тут же попадает в цепкие объятия Стеллы. — Вы опять прорвались к мистеру Бейну? — спрашивает она елейным голоском, и Магнусу немного жалко Элиаса, которому не повезло разозлить его секретаршу. У Стеллы хватка может посоперничать с бульдожьей. — Стелла, душа моя, — тянет Элиас, но дверь закрывается, и Магнус остаётся без окончания этой сцены. Зато можно снова углубиться в дела. И так по кругу, пока утро воскресенья не обжигает веки ярким солнечным светом. Магнус тщательно собирается. Прошлый смокинг пыльной тряпкой висит в шкафу в квартире, а нынешний похож на него как две капли воды. Магнус надевает его и пару минут стоит, приходя в себя. Воспоминаний слишком много, они скользят по рукам, заковывая их в плотную ткань, обнимают за плечи, стискивая их в своих объятиях. Магнус отходит от зеркала и залпом выпивает стакан воды, но беспокойство только растёт и растёт. Джонатан рядом: галантно приоткрывает дверь, пропуская вперёд, придерживает за талию, не отходит даже на шаг, но Магнусу физически плохо. Алек в противоположном углу большого зала кидает на него обеспокоенный взгляд, но Магнус сразу отводит глаза, чтобы не спровоцировать гнев Джонатана. Вечер проходит под этим девизом. Не спровоцировать. Магнус отслеживает малейшие поползновения в сторону Джонатана, переводит темы, ограждает его от опасных вопросов, но шёпот возле уха обнуляет все его усилия. — Ты слишком стараешься, Магнус. Расслабься. Джонатан хватает с подноса официанта стакан с бурбоном, и Магнус сглатывает. — Не надо, — просит он. — Пей, — приказывает ему Джонатан. — Он умер. Пей. — Я не хочу. — Тогда я выпью. Магнус перехватывает руку Джонатана и забирает бокал с янтарной жидкостью. Алкоголь прокатывается по пищеводу, не принося никакого удовольствия, и плюхается в желудок, заставляя Магнуса скривиться от вкуса. — Умница, — склоняясь к нему, говорит Джонатан. Пальцы подрагивают, и лёд в бокале едва слышно стучит о толстые стенки. Магнус греет стекло, чтобы разбавить бурбон водой, но его руки слишком холодные. К микрофону подходит представитель Совета, и Джонатан притягивает Магнуса к себе. Горячая ладонь давит на бок, прожигая сквозь одежду. Магнус оглядывается и замечает Алека. Он стоит неподалёку и пристально следит за Джонатаном. Магнусу неуютно. Нижняя губа Алека закушена, а сам он походит на сжатую пружину, которой достаточно одного движения, чтобы распрямиться. Мэр начинает говорить. Магнус выдыхает, узнавая каждую фразу, словно писал их сам. Но полная сочувствия и выверенная до последней запятой речь не длится долго, и к трибуне поднимается Мокси. Магнус сглатывает ком в горле, сжимает запотевшее стекло бокала и ждёт. Её речь беспрепятственно льётся, огибая все противоречия, пока не наталкивается на стену: — Здесь присутствует сын погибшего Валентина Моргенштерна со своим подзащитным. Нам очень жаль, что у Монтеро не хватило сил спасти отца. Но это жизнь, и она продолжается. Уверена, твой папа гордился бы тобой. Спасти примитивного — исполнить долг, несмотря ни на что. Пальцы Джонатана стискивают ткань смокинга так, что она трещит, расходясь на волокна. Магнус чувствует чужую решимость, кожей ощущает ярость и знает, что взрыв неизбежен. Стеклянный бокал врезается в трибуну, разлетаясь на сотню осколков, и коричневая жижа стекает с трибуны, пачкая белые цветы. Магнус расправляет плечи и высоко задирает голову. — Простите, из пальцев выскользнул, — говорит он. — Речь была такой проникновенной, что пробила меня на слёзы. Магнус хватает ладонь Джонатана и тащит за собой, а за спиной зал взрывается аплодисментами. Безумная выходка приходится по вкусу многим развитым, которые потеряли родных и близких и которым опостылели официальные пустые речи. Но Магнусу не до успеха. Он надеется, что успеет, только Джонатан слишком быстро приходит в себя. Он толкает Магнуса к стене и злобно шипит: — Что ты натворил? — Не дал тебе сорваться на неё, — отвечает Магнус, пытаясь рукой нащупать ручку ближайшей двери. — А кто тебя просил? Джонатан ударяет по стене кулаком, и она покрывается уродливыми трещинами. — Никто. Но я не дам тебе похерить твою карьеру, не дам тебе упасть и никому не позволю причинить тебе боль. В том числе и тебе самому. Магнус нащупывает ручку, поворачивает её и затаскивает Джонатана в небольшую комнату. Заполненная поломанными стульями и столами, она освещается только лучами, пробившимися через небольшое пыльное окно. Магнус ойкает, когда Джонатан впечатывает его в тонкое полотно двери, и глотает воздух открытым ртом, стоит ему услышать стук. — Твой бывший, — говорит Джонатан. — Так переживает. Весь вечер не сводил с тебя глаз. Привет, Найт. — Отпусти его, Джонатан. Давай поговорим, — раздаётся за дверью голос Вортекс, и Джонатан хмурится. — Решил подключить тяжёлую артиллерию, Лайтвуд? Как низко и как безрезультатно. Мне нужно полетать. Эмоции зашкаливают. Как правильно заметил мистер Бейн, речь была слишком проникновенной. Думаю навестить нашего общего с мистером Бейном друга, чтобы поделиться мыслями. Джонатан отходит от Магнуса и в два шага оказывается у окна. — Нет, — шепчет Магнус, но Джонатан распахивает створки и манит его к себе. — Давай, Магнус, ты же не хочешь, чтобы я делал это в одиночестве? Магнус послушно кивает, позволяет рукам Джонатана сомкнуться на талии, закрывает глаза и цепляется за скользкий воротник тёмно-синего смокинга. Но Джонатана не радует такая покорность. — В последнее время с тобой слишком скучно, — сообщает ему Джонатан, отталкиваясь от подоконника. — Пожалуй, обойдусь без тебя. Магнус вскрикивает, когда Джонатан стряхивает его с себя, словно прилипчивую букашку, ловит спустя мгновение, а потом швыряет в комнату. Крышка стола некстати оказывается на пути, и плечо обжигает боль. Магнус мычит, когда по скуле проезжается головка не до конца закрученного шурупа. Дверь слетает с петель, и горячие руки осторожно поднимают его с пола. — Магнус, Магнус, Магнус, — шепчет Алек, прижимая Магнуса к себе. — Я за Джонатаном, — говорит Вортекс, закусывая губу. — Позаботься о нём. — Не повезло мне, — произносит Магнус, пытаясь пошевелить рукой и отходит к стене. — Плечо выбил, — отстранённо информирует он Алека. — Поможешь? Алек смотрит, как слёзы смешиваются с грязью и кровью, и закрывает глаза. Насмешливый тон никак не вяжется с тем, что произошло, не вяжется с разодранным костюмом и вывихом. Воспоминания о точно таком же Магнусе настигают и сжимают длинные костлявые пальцы на горле. — Алек, вправь мне плечо, — приказывает Магнус, но в комнату влетает Джейс и ошалело смотрит на них. — Что произошло? — спрашивает он, и Магнус сразу отвечает: — Неудачно упал. — Джонатан избил его, — говорит Алек и подходит к Магнусу, разворачивая его к себе. Пара отработанных движений, и сустав встаёт на место, но Алек не отпускает Магнуса. — Ты не станешь покрывать его. Он за это заплатит. Джейс, найди мне антисептик, бинты и пластырь. Быстро. Джейс исчезает, а Магнус пытается объяснить, пока Алек осматривает рану на скуле. — Послушай, Алек. Он правда не хотел. — Замолчи, — велит ему Алек. — Я не позволю тебе его оправдывать. Пальцы Алека жёстко фиксируют подбородок Магнуса, не давая пошевелиться. Джейс возвращается, держа в руках небольшую аптечку, и щёлкает выключателем. Магнус моргает, пытаясь привыкнуть к яркому свету, но не пытается двинуться. — Смочи ватный тампон, — просит Алек Джейса и осторожно очищает повреждённую кожу от грязи. Магнус шипит от боли и лихорадочно обдумывает ситуацию, которая со всех сторон смотрится одинаково отвратительно. И все расчёты, сделанные на песке, постоянно стирают приливные волны беспокойства. Ещё одна переменная прибавляется, и Магнус сдаётся — доверяется случаю, надеясь, что выплывет. — Я упустила его, — говорит Вортекс, залетая в окно. — Куда он мог направиться, Магнус? — Не знаю, — честно признаётся Магнус. — Я думала, что ты знаешь, про какого друга он говорил. — Примерно представляю, но где живёт этот друг, не знаю. Алек выдыхает сквозь стиснутые зубы, но продолжает методично обрабатывать рваные края глубокого пореза. — Будем надеяться, что его Джонатан не изобьёт, — добавляет Вортекс и подходит к Магнусу. — Алек, отойди-ка на минуточку. Я пару ласковых твоему парню скажу. Алек колеблется, но Вортекс мягко отстраняет его от Магнуса и закусывает губу. — Ты понимаешь, что он опасен? — Он не опасен для других. Я в этом уверен. Магнус смотрит Вортекс прямо в глаза, и она усмехается. — А себя ты уже вычеркнул? Я не знаю, что между вами двумя происходит и почему ты так цепляешься за него, почему так настойчиво тянешь его из ямы, в которую он сам себя закапывает. — Вот именно. Ты не знаешь. Алек фыркает сбоку, узнавая Магнуса-журналиста, что берёт чужие слова и идёт с ними в атаку. — И мне плевать, — продолжает Вортекс. — Но не всех можно спасти, больше того, ты никогда не вытащишь человека, который этого не хочет. Он потянет тебя за собой, Магнус. Поверь мне, я уже видела такое. Забудь обо всём, что ты ему должен. Твоя жизнь не разменная монета, которой ты платишь за его решения. Уходи. Пройдёт совсем немного времени, и ты сам упадёшь. — Спасибо за заботу, Вортекс. Я ценю. Но я знаю его лучше тебя. Он не хотел навредить. — Позволишь ему так с тобой поступать, и он захочет. — Тогда я и задумаюсь. — Тогда может быть поздно. — Я рискну. Вортекс отходит назад и качает головой. — Он убьёт тебя, Магнус. Если тебе плевать на свою жизнь, подумай о тех, кому ты дорог. — Он тоже мне дорог. — Я сказала всё, что хотела. Если понадобится помощь, позови. Я помогу тебе, не ему. — Я уже заметил, что ему вы помогать не намерены. Голос Магнуса сочится ядом, и Изабель, присоединившаяся к обеспокоенным супергероям, не может промолчать. — Мы не помогаем таким как он. — Зато помогаете таким как Мокси. Никто из вас не прервал её, никто не отговорил, просто стояли и смотрели. Супергерои, которых заслужил этот город. Прежде чем осуждать его, займитесь вашей главой. Очень благородно было с её стороны проехаться по человеку, который потерял отца. Всего хорошего. Вортекс, спасибо. Я услышал тебя, правда. Джейс, проводишь меня? — Да. — Нет, — возражает Алек. — Иди сюда, нужно закончить с раной. — Алек, тебя ждут с речью, — не соглашается Изабель, но Алек притягивает Магнуса к себе и запрокидывает его голову. — Я занят. — Алек, с этим ему помогут другие. — Я сказал, что занят. Вернись к гостям. — На кону твоя кампания, ты и так отказался от неё на две недели. — И они ещё не прошли. Изабель, уходи. — Доволен? — зло кидает Изабель Магнусу, и тот закусывает губу. — Алек, — зовёт он, но получает в ответ предупреждающее «Помолчи» и терпеливо ждёт, пока Алек закончит и закрепит пластырь. — Джейс, вечером повторишь. Возьми в аптечке заживляющую мазь. Она должна помочь. Порез глубокий, но шрама не будет, если правильно ухаживать. А теперь на пару минут оставьте нас наедине. Вортекс тянет за собой сопротивляющуюся Изабель и впавшего в ступор Джейса и плотно прикрывает за собой дверь. Магнус обхватывает себя за плечи, готовясь к ещё одному сложному разговору, но Алеку не до слов. Он осторожно разводит его руки в стороны и начинает медленно расстёгивать рубашку. — Алек? — Мне нужно осмотреть тебя. Я быстро. Магнуса бьёт крупная дрожь, но он не сопротивляется пальцам, которые стягивают с него сначала смокинг, а затем сорочку, пробегаются по ноющему плечу, переходят на рёбра и нежно скользят по боковым мышцам и пояснице. Алек облегчённо выдыхает и спрашивает: — Вроде в порядке. Ноги не задел? — Нет. — Точно? — Точно. Алек помогает Магнусу одеться и строго наказывает ему: — Подержи руку в покое. Ты ведь этим плечом ударился тогда? — Да. — А теперь посмотри на меня. — Магнус нехотя поднимает голову, и Алек бьёт его наотмашь каждым своим словом. — Это в последний раз. Если он позволит себе ещё одну выходку, я просто запру тебя у себя. Даже зная, что ты возненавидишь меня, я всё равно это сделаю. Единственная причина, по которой я не буду сегодня вмешиваться — Мокси. Ты прав. Мы должны были остановить её. Но больше не надейся на моё понимание. Ты рискуешь собой ради него. Отлично. Я рискну нашими отношениями ради тебя. А теперь бери Джейса и бога ради отдохни. — Спасибо. — Не за что. Будь я посмелее, этого бы не случилось. Алек переживает секунду тишины, вслушиваясь в сбитое дыхание Магнуса, выдерживает гнетущее чувство растерянности, но тихий всхлип отметает все сомнения. Магнус в его объятиях глухо стонет и обречённо утыкается носом в плечо. Алек касается влажного виска губами, борясь с желанием закрыть глаза и остаться в этой пыльной комнате навечно. — Иди. — Алек отталкивает Магнуса от себя. — Иди.