Всего лишь человек

Магнус усмехается. Он спрыгивает с подоконника и идёт к дивану. Тело ломит от неудобной позы, в голове звенит пустота, и одинокая мысль прыгает внутри черепной коробки, врезаясь в гулкие стены. Алек делает пару осторожных шагов, а Магнус вытягивает ноги и крутит головой в разные стороны. Ему не хочется начинать разговор, но слон стал слишком большим и грозит разнести его квартиру в щепки. — Как ты думаешь, сколько? — спрашивает Магнус, скашивая глаза на переминающего с ноги на ногу Алека. — Сколько чего? — Не чего, а кого, — произносит Магнус, поднимая вверх указательный палец. — Сколько заключённых нужно, чтобы ты изменил своё мнение? Двадцать? Двести? Пятьсот? Тысяча? Мне правда интересно. Где та черта? — Ты злишься. — Неа. Я пытаюсь понять. Тебя, Маризу, Мокси, мэра. Садись и давай поговорим. Я хочу знать, Александр, какое количество невинно осуждённых заставит тебя изменить мнение. Очевидно, что двенадцати не хватило. Алек со вздохом опускается на диван и сжимает голову ладонями, а Магнус ждёт своего ответа. Проходит минута, вторая, но ни одного слова не звучит. Магнус закрывает глаза. В темноте легко спрятаться, там хочется остаться, но он не привык отступать. — Молчание тебе не поможет, Александр. Слушай, мне жаль, что она тебя обманула. — Не нужно. Ты предупреждал меня, — подаёт голос Алек, и Магнус хмыкает. — Надо было с самого начала тебе верить. — Алек, посмотри-ка на меня! — приказывает Магнус и встаёт с дивана, чтобы, ухватив Алека за подбородок, запрокинуть его тяжёлую голову. — Представь себе, что тогда она сказала тебе правду. В тюрьме тысяча человек. Твои действия, герой? Ты бы помчался их спасать? Или опасность перевесила бы? Я не зря спросил тебя о количестве. — Я не знаю, Магнус, не знаю. — Тогда выметайся и полетай ещё немного. Тебе не помешает. — Снова гонишь меня? — Да, вот такой я жестокий и бессердечный. Улетай, Алек. А потом возвращайся, неважно с каким решением. — Даже если я решу, что эти люди в любом случае должны быть в тюрьме? — Даже если. Переспи со своими мыслями, а я позвоню Джейсу, чтобы он доставил меня на работу. — На какую работу? — возмущается Алек, и Магнус закатывает глаза. — Тебе нельзя. — Нельзя людей ни за что в тюрьмах держать, — не может удержаться Магнус и фыркает. — Что ж ты такой упрямый, Александр. — Неожиданно это слышать от тебя. — Ты ещё здесь? Сгинь, Александр. — А маме моей сказал, что на этот вечер я весь твой. — Во-первых, вечер давно закончился, а, во-вторых, я сделал это, что позлить её и Мокси. — Я не хочу улетать, Магнус. Магнус закатывает глаза, щёлкает Алека по носу и отправляется на кухню, где возмущённо гремит посудой, хлопает дверцей холодильника, стучит ножом по доске и едва слышно ворчит. — Улетать он не хочет, надо же. А я, может, на работу не хочу. Кофе будешь? — громко спрашивает Магнус и вздрагивает, когда Алек обнаруживается прямо за спиной. — Чёрт! — Извини, я не хотел тебя пугать, но ты слишком активно пытался показать мне, что недоволен. — Если бы я пытался показать тебе, что недоволен, я бы пару тарелок об голову твою разбил. — Ну если ты так хочешь... С какой начнём? — Ни с какой. Каждая тарелочка, чашечка, ложечка на этой кухне была выбрана с любовью. Не хватало ещё их так бездарно потратить. — Магнус в очередной раз заглядывает в холодильник и поджимает губы. — Даже поесть толком нечего. Давай прогуляемся до кофейни? — Давай, — улыбается Алек, и раннее утро приветствует их белым инеем на серых улицах. Они молча идут, пока их обгоняют редкие автомобили, разбавляющие морозную свежесть запахом выхлопных газов. В маленькой кофейне безлюдно. Кажется, даже персонал решил спрятаться в подсобных помещениях, чтобы урвать пару часов сладкого сна. Магнус сидит на старом поскрипывающем стуле и вертит в пальцах замысловатую корзиночку для хлеба. В его руках она напоминает стеклянный шар гадалки. Он силится разглядеть будущее в переплетениях коричневых прутьев, но они молчаливы так же, как его собеседник. — Боже мой, простите, что заставила вас ждать, — начинает причитать официантка, едва завидев их, и настаёт время дежурных улыбок. Магнус делает заказ, Алек даёт автограф, улицы заполняются людьми, словно кто-то снова запустил жизнь по кругу очередного дня. Магнус ест, не чувствуя вкуса, механически пережёвывает сэндвич, запивая его слабо заваренным кофе. Счёт и банкноты возле него ставят запятую в длинном предложении, и Магнус усмехается, когда Алек предлагает доставить его до работы. Здание Хантер выглядит мрачным, потрёпанным в боях монстром, у которого вместо ярких блестящих глаз зияют чёрные дыры выбитых окон. Одинокий воин среди расфуфыренных красавчиков, обвешанных разноцветными рекламными щитами. Алек зависает в воздухе, и Магнус легонько стукает его по плечу. — В мой кабинет, — говорит он, указывая на нужный этаж. — Не беспокойся, окна мне должны скоро вставить. — Я не поэтому. Здесь должен быть отряд супергероев, охраняющих здание. Но я ни одного не вижу. — У Арчи, наверное, пасутся. Тогда давай вниз. Сотрудников сегодня будет по минимуму. Только главные. Алек пикирует вниз, выдыхая, когда засекает команду супергероев, окруживших хмурых и недовольных охранников. — Мистер Бейн, — шепчет Арчи и расталкивает людей, чтобы подойти к Магнусу. — Как вы себя чувствуете, сэр? Магнусу нет нужды объяснять. Он пожимает плечами и оглядывает охранников. Вина плотно сомкнула их губы, сжала кулаки, и нарисовала глубокие чёрные круги под глазами. — Все сотрудники Хантер, за мной, — командует Магнус и ведёт понурых охранников за собой, оставляя Алека разбираться с супергероям, которые обмениваются между собой удивлённым взглядами. В конференц-зале стулья стоят ровными рядами, так, как будто не было вчерашнего нападения и сегодняшнего утра, наполненного супергероями разного пошиба. Жалкие остатки былого спокойствия. Магнус вспоминает, как в этом зале впервые услышал о своём назначении главным редактором, как здесь он убеждал инвесторов и запугивал их, как отправил свою команду в отпуск, а затем довёл злополучное расследование до конца. — У меня нет времени, — громко произносит он, когда все охранники занимают свои места. — Нет времени на ваши сожаления и страдания, на скрупулёзные разборы ваших действий, их оправданности, правильности и прочего дерьма. Прямо сейчас я говорю вам: «Вы не виноваты». Точка. Даже если вы считаете по-другому, даже если вы знаете, что это неправда. Мне плевать. Я ваш босс, и я приказываю вам перестать загоняться. Сегодня важнее, чем вчера. И сегодня мне нужен каждый человек. А теперь пошли вон отсюда. Ещё раз увижу ваши хмурые рожи, уволю нахуй. У меня нет времени. И у вас его тоже нет. Магнус шумно выдыхает, и Арчи поднимается с места. — Вы что не слышали босса? — суровым голосом спрашивает он, и шум отодвигаемых стульев служит ему ответом. — Свои обязанности каждый знает. За работу. Магнус прячет улыбку, когда первый из охранников робко пожимает ему руку, и терпеливо дожидается, пока поток благодарных сотрудников иссякнет. — Арчи! — окликает он охранника, и, когда тот поворачивается, манит его к себе. — У меня нет времени, — повторяет Магнус и крепко обнимает опешившего Арчи. — Спасибо. — Вам спасибо, мистер Бейн, — отвечает ему Арчи, стискивая его в объятиях. — Простите меня. — Никакого прошлого, — отвечает Магнус. — Но если на пару секунд отойти от этого правила, то ты прощён. Никаких обид. Арчи кивает и уходит, а на его месте возникает высокий темноволосый супергерой, который, закусив губу, стоит на пороге. — Пришёл попрощаться? — Пришёл пожелать тебе хорошего дня. Вечером я прилечу к тебе с ответом. Джейс уже здесь. Только не изматывай себя. — Могу дать обещание только от своего имени, а вот за остальных я отвечать не могу. Хорошего дня, Александр. Я буду ждать вечера. Алек исчезает, а вместо него Магнуса начинают окружать обязанности, и к его вящему неудовольствию это не обязанности редактора. Совместными усилиями Совета города, супергероев и акционеров он превращается в крепкого хозяйственника: новые окна, новые двери, срочный ремонт верхнего этажа и ещё тысячи мелких и не очень дел. Магнус пропускает обед, забывает об ужине и не замечает, как ночь без стеснения пробирается к нему в кабинет, не обращая внимания на новые противоударные и пуленепробиваемые стёкла. Лампа на большом столе, усыпанном бумагами, стойко сражается против черноты, которая сгущается за его спиной. Её мягкий желтоватый свет очерчивает линию, за которую тени не могут ступить. Тяжёлая ручка в ладони пляшет по страницам, оставляя угловатые буквы напротив длинных строчек. В здании почти никого не остаётся, когда раздаётся нерешительный стук. Короткое «Войдите» открывает дверь, пропуская Алека, но Магнус только хмыкает, продолжая работать. — Ты ел? — спрашивает Алек и получает в ответ скрип стержня по бумаге. — Хочешь куда-нибудь сходить? — Что ты решил? — А ты настоящий босс. — Алек закусывает губу и глядит на Магнуса, который кажется целиком поглощённым своим занятием. — Сразу быка за рога. — Алек. — А если я скажу, что у меня нет ответа. Я не знаю, Магнус. Сегодня я только и делал что думал. Что если этих людей с ментальными способностями очень много? Что если их большинство? И сколько это очень много? Я не знаю, — повторяет Алек. — Допустим, завтра мы поймём, что их миллионы. Что мне делать дальше? Армия таких людей способна поработить весь город. — Боишься, что они поступят с вами, как вы поступаете с ними? — Да. Я давал клятву защищать жителей этого города. — Мне нужно напоминать, что они тоже живут в Шэдоу Сити? — Нет, не нужно. Весь этот день я старался думать о них как о жителях. Если быть честным, я давно пытаюсь о них так думать. Но стоит мне хоть на секунду представить, что произойдёт, если их выпустить на свободу и рассказать всем о них... Мне страшно, Магнус. Сколько погибнет, сколько жизней мы разрушим? — А сколько ты разрушаешь уже сейчас? — Да, в этом весь вопрос. Сколько их? Где мне придётся провести черту, или я не смогу этого сделать. Разочарован? — Ты ведь видел этих двенадцать пленников? Общался с ними? — Видел, но не подходил близко. — Тогда поехали. — Куда? — Хочу тебя кое с кем познакомить. Заодно поужинаем. Магнус ведёт Алека за собой цепью одинаковых улиц, мимо разноцветных квадратов окон к большой двери, от которой у него есть ключ. На двенадцатом этаже четыре квартиры, но Алек уже слышит напряжённый голос Джейса. — Ты хочешь познакомить меня...? — С одной прекрасной девушкой. Её зовут Кларисса. Она художница. А ещё она очень добрая и милая. С ней не бывает скучно. А ещё она девушка Джейса и сестра Джонатана. — А ещё ты рассказывал, что она, — добавляет Алек, но Магнус шлёпает его по губам и качает головой. — Она человек, Александр. Не экспонат, не враг, не оружие, — Магнус запинается, — не оружие, — повторяет он, но внезапно возникшая мысль улетучивается, испугавшись звука открываемой двери. — Привет, — преувеличенно добродушно говорит Джейс, и Магнус улыбается. — Рита и Энн столько наготовили, просто ужас. Проходите. В небольшой гостиной светло и тепло. Алек останавливается на пороге, не в силах сделать шаг. У окна в инвалидной коляске сидит Клэри. Её нижняя губа закушена, ладони комкают плед, а на щеках расплылись красные пятна. Возле стоят две женщины, которые своим грозным видом могут испугать кого угодно. Но только не Магнуса. Он подходит к Энн и Рите, звонко чмокает их в щёки и присаживается возле Клэри. — Привет, Бисквитик, — воркует он, беря Клэри за руку. — Как дела? — Отлично. Вчера вот смотрела твои интервью. — И как они тебе? Понравились? — Нет. Не хочу больше никогда такого видеть, но реклама была прекрасна. — Я передам нашим инвесторам, — улыбается Магнус и манит Алека к себе. — Можно я познакомлю тебя с одним человеком? — С удовольствием. Это ведь твой парень? Магнус, не сдержавшись, хохочет, и Клэри краснеет, беспомощно переводя взгляд с Алека на Джейса. — Прости, солнышко. Просто в первый раз на моей памяти кто-то характеризует знаменитого героя Найта, кандидата Лайтвуда как моего парня. Слышал, Алек? Вот оно твоё величайшее достижение. Иди к нам, Клэри должна как следует рассмотреть соперника её брата на предстоящих выборах. Разрешаю затуманить ему голову видениями. Джейс хлопает ресницами, пока Алек усмехается, отпуская страхи. Клэри робко протягивает руку, и Алек с чувством пожимает её. Он присаживается рядом и молчит, не зная с чего начать, но Магнус и здесь приходит на помощь. — Между прочим, — громким шёпотом говорит он, подмигивая то одним глазом, то другим. — У Клэри была твоя фигурка. Ты был её любимым супергероем. Потом тебя, конечно, потеснили. — Кто? — наигранно возмущается Алек, и лёд, сковывавший его ещё несколько минут назад, тает, превращаясь в весёлое бульканье Джейса. — Конечно же я, — горделиво возвещает он. — А вот и нет, — возражает Магнус. — Клэри, нам нужно серьёзно поговорить. Я прощу, только если это Джонатан. — Магнус познакомил меня с Бэтменом, простите. — С кем? — не понимает Джейс. — Брюс Уэйн, — щеголяет своими познаниями Алек, и тут же попадает в цепкие ручки Клэри, которая начинает рассказывать ему о приключениях тёмного рыцаря. Наивные и бесхитростные, они смешат Алека и Джейса, заставляют их пускаться в пространные объяснения, почему то или иное невозможно, а колкие подначки Магнуса только повышают градус спора. — Да он непроходимо туп, этот ваш Человек-Бита! — возмущается Джейс, но Магнус быстро осаживает его. — Зато он богат. И костюм у него круче. — Ну мне-то костюм не нужен. — А вот пара миллионов на счету не помешает, — парирует Магнус. — Ты проиграл. — Ну в принципе, — встревает Алек, — твой Бэтмен — выдуманный, а значит и деньги его выдуманные, так что никакой он не миллионер. — Так-так-так, Александр, значит решил поднять ставки. Ну что ж, будь по-твоему. Значит, Бэтмен выдуманный. А с чего нам думать, что мы все настоящие? Клэри радостно хлопает в ладоши, и Магнус даёт ей пять. Энн ворчит, и спор заканчивается обильным ужином. Простой дружеский вечер. Магнусу нравятся такие, но сегодня в отлаженной схеме что-то замкнуло, дорожка контакта отслоилась, и ток больше не течёт, перегружая остальные элементы. Магнус вполуха слушает, как Клэри рассказывает о своей способности, вполглаза наблюдает за Алеком, который впервые ощущает на себе, каково это. Вечер заканчивается, но для Магнуса всё только начинается. Он бредёт за Алеком, не разбирая дороги, держится за руку, которая несколько раз спасает его от падения, хотя мысленно он давно летит в бездну. Ещё один камень попадается под ноги, и Алек не выдерживает: — Магнус, что случилось? Всё же было хорошо. — Я думаю. Никак не могу выкинуть из головы наш спор. — Думаешь, что все мы выдуманные? — Нет, наоборот. — В смысле наоборот? — А что если за тем же Суперменом стоял реальный прототип? — Думаешь, на Землю в сороковых упал метеорит с пришельцем? Ты когда успел ударится в мистику? — Чёрт тебя дери, Александр. Пока я это не произнёс вслух, всё было достаточно логично. — Логично? Ты уверен? Слушай, это были те ещё дни. Ты просто... — Я не схожу с ума и не переутомился, как ты мог подумать. Ясно? Слушай, Алек, это просто мысли. — Ладно, давай выкладывай свои просто мысли. Магнус закусывает губу и тянет Алека за собой в первый попавшийся мотель. — Магнус, ты в курсе, что это за место? — тихо спрашивает Алек, пока Магнус рассчитывается с молоденьким пареньком-администратором. — Это отель для парочек, — огрызается Магнус. — Мы пара, так что нам подходит. — Угу, и именно поэтому челюсть этого администратора скоро встретится с полом. Он нас узнал. — Плевать. Я должен как-то упорядочить всё, что есть у меня в голове, иначе взорвусь. Алек морщится, когда видит большую круглую красную кровать с видавшим виды постельным бельём, но Магнуса таким не смутить. Он плюхается на одеяло и сцепляет руки в замок. — Помнишь историю? — спрашивает он, и Алек кивает. — Первые люди со способностями появились после мировой войны четырнадцатого-восемнадцатого года, тогда как первые супергерои комиксов появились в конце тридцатых, начале сороковых. Они как бы предвосхитили появление людей с мультиспособностями. И тут хорошо прослеживается попытка осознать то, куда двинется общество. Когда-то давно я читал диссертацию, которая была посвящена этим древним супергероям. Если коротко, то комиксы предлагали решение проблемы интеграции подобных людей в общество. Они делали из них не врагов, а защитников. С какой-то стороны это могла быть попытка избавиться от страха перед неизвестным. — Хорошо, допустим. Кажется, я даже слышал подобную версию. Вполне возможно, что она правдива. И что же тебя так мучает? — Меня мучают люди с ментальными способностями. Любое мало-мальски важное событие в истории человечества находит своё отражение в творчестве. Но про ментальные способности нет ни единого упоминания, даже чего-то хоть отдалённо могущего отсылать к подобным людям. — Думаешь, они появились совсем недавно? — Не знаю. Сколько времени прошло между появлением первого человека со способностями и первого человека с двумя способностями? — Первый со способностями — это тысяча девятьсот пятнадцатый год, с двумя способностями — девяносто пятый, если я не ошибаюсь. — Не ошибаешься. Но вот проходит больше трёх веков, и ни единого упоминания о людях с ментальными способностями. — Это другой вид, неудивительно, что ему могло понадобится больше времени. Если честно, я не очень разбираюсь в биологии. — Да я тоже далёк от такого. Я просто никак не могу увязать всё в единую картину. Вот возникают люди со способностями, вот человечество пытается решить эту внезапную проблему, откинув все былые распри и объединяясь перед лицом новой опасности, вот их начинают изучать, вот в разных странах поднимаются движения в защиту этих людей, — Магнус делает паузу, и Алек берёт его руки в свои. — Вот некоторые их этих людей приходят к власти, — продолжает он, — вот их становится больше, вот вся экономика начинает перестраиваться под нужды большинства. И вот случается Великая Атака Нового Поколения, которая уничтожает практически всё, что было создано до. Магнус фыркает, и Алек заглядывает в тёмные глаза. — Я читал твоё эссе, где ты назвал Атаку величайшим бедствием человечества. — Они же уничтожили буквально всё, Александр. Не только электронные носители информации, но и почти всю печатную продукцию. В одну ночь сожгли прошлое людей. Всё, что не сожрал вирус, сожрал огонь. Если до этого у примитивных были шансы, то после не осталось ни одного. То, что могло бы поставить примитивных в один ряд с развитыми, все технологии канули в Лету. Больше никаких Бэтменов, только Супермены и Чудо Женщины. Прогресс окончательно сменился стагнацией, мы уже не изобретаем ничего нового, пользуемся только старыми наработками. Их достаточно, чтобы города функционировали, чтобы мы не нуждались ни в чём. Но больше двух веков мир стоит без изменений. Это больно, когда понимаешь, что сейчас у примитивных могла бы быть совершенно другая жизнь. — Поэтому Бэтмен, да? — Он единственный без способностей, но он один из самых ценных членов Лиги. И он был создан одним из первых. Такой вот парадокс. — И ты заставил Клэри полюбить его. — А он помог тебе найти с ней общий язык. Выдуманные герои тоже бывают полезны. — Магнус, насчёт этого. Я не изменил своего мнения. Это красиво, это завораживает, и это страшно. Если вдруг она станет моим врагом, я буду бессилен. Ни одна моя способность не сможет мне помочь. — Может, мне стоит заделаться писателем и начать строчить комиксы, где Клэри и ей подобные станут новыми героями? — Давай. До тебя никто такого не делал. Станешь первопроходцем. — Или делал, а до нас просто не дошло. Блядь, архивы! — Уже внёс в список, — откликается Алек, и Магнус недоумённо косится на него. — Пункт первый. Понять, где держат остальных заключённых. Пункт второй. Поймать оставшихся членов банды Зеро. Пункт третий. Проследить за ротацией в тюрьме и придумать способ выяснить, у кого из заключённых есть ментальные способности. Пункт четвёртый. Влезть в архив. Ничего не забыл? Магнус восхищённо присвистывает и прислоняется своим лбом ко лбу Алека. — Пункт пятый, — тихо произносит он, — выспаться. — Только не здесь, — добавляет Алек, и через три минуты стойко игнорирует громкое «Уже?» от администратора. Но пункт пятый остаётся без заветной галочки, потому что у дома Алека дежурят Мариза и Мокси, и они явно настроены на долгий разговор.