Черная Вдова

Как принято полагать было в обществе, то самым слабым звеном оказывались именно женщины — они могли изменить, снискать самую худшую жизнь, отвергнутую всеми, но никогда никто не мог подозревать в убийствах женский пол. «Им не хватает для этого ума и опыта», — однажды сказал какой-то юнец Холмсу, когда он взялся за очередное преступление. Однако в истории всегда оставались те, кто травил мужей, отправлял воевать, подговаривал других о преднамеренном убийстве ради мести или свободы. Так или иначе, у детектива не набиралось слишком много ответов на собственные вопросы. Мадам могла быть и не замешана в смерти мистера Латтимера, в отличие от ее прелестных девушек со второго этажа, но чутье подсказывало, что все ниточки вели именно к этой загадочной женщине и, как огромный моток пряжи, прочно вокруг нее обвивались. Его единственная опора в лице Ватсона уехала с женой в графство, он даже не помнил в какое, и Холмсу пришлось столкнуться с трудностями лицом к лицу. Первой задачей стало поставить незаметную слежку за миссис Адлер, поэтому мужчина незамедлительно послал мальчонку, у которого не было дома и ему приходилось скитаться по переулкам. Работа на Холмса спасала его все это время, пожалуй. Тихое преследование, ночной караул под окнами ее комнат, выходящих на основную улицу, и даже иногда перехват личных переписок с ателье, которое посещала довольно часто Мадам. — Что скажешь, Билли? — спросил спокойно Холмс, раскуривая трубку. — Если поведаешь мне что-нибудь интересное, получишь гинею. — Сэр, я почти целую ночь до зари наблюдал сегодня за ее комнатами. Иногда мне кажется, что Мадам чувствует на себе чей-то взгляд, поэтому ведет себя крайне осторожно. Но могу вас заверить, мистер Холмс, что я видел очень старый сундук, покрытый пылью, который она вытащила из своей спальни и начала доставать оттуда какие-то письма, а, может быть, и фотографии, — Билли с задумчивостью почесал свою рыжую шевелюру и спрятал волосы под шапкой, пытаясь держаться манер, которые иногда ему показывал Холмс. — Хорошо поработал, мой дорогой друг. А теперь время для важного вопроса — раз ты видел сундук, значит, к нему должен прилагаться и ключ. Ты его видел? — Сэр, поверьте, она его надежно прячет. Возможно, понадобится целый день, чтобы вы его отыскали в ее комнатах. Мадам — довольно умная женщина, чтобы заметать за собой следы, — Билли потупил взгляд в пол, рассматривая собственные ботинки, будто сказал что-то неправильное, а теперь ожидал злой реакции собственного наставника, который мог бы дать прутом ему по открытой ладони. Холмс знал, что больше он ничего не получит от Билли, кроме постоянных передвижений Мадам и ее девушек, а также некоторые детали, которые мальчонка мог разглядывать в кустах рядом с окнами «Ателье». Детектив должен был сам убедиться в том, что Билли ему рассказывал, только так он мог проверить кое-какие теории на практике. Конечно, он мог сыграть в переодевание и ему бы с блеском удалось провести свое небольшое расследование, но для этого надо оставаться настороже и показать весь свой актерский талант, отводя от себя все подозрения. Миссис Адлер ведь должна думать, что на время детектив и Скотланд-Ярд пока станут держаться от нее подальше. Искусный грим, парик, фальшивые усы и челюсть, побитый вид и грязная одежда — самый лучший способ маскировки одеться под бедняка, который слоняется по районам города в поисках пропитания или же ночлега. План детектива работал, и он даже разузнал, что миссис Адлер приносила записки в настоящее ателье, отдавая их владельцу заведения. Да, она и раньше говорила, что она вела дела со состоятельными мужчинами, которые никогда не отказывались от ее помощи, однако по суровому и решительному выражению лица женщины Холмс мог только заключить вывод, что приходила дамочка не за дорогими тканями или уже готовыми платьями, а зе нечто большим, что она скрывала либо в складках платья, либо в небольшой коробке, которую она постоянно носила с собой. Один раз он чуть не разоблачил себя, когда миссис Адлер резко обернулась и посмотрела в его сторону, но, кроме приветливой улыбки и чарующего взгляда глаз, он больше ничего не обнаружил. Либо Мадам уже все знала и просто притворялась, состроив из себя невинную дурочку, либо она действительно не догадывалась о том, что за ней уже который день ведут пристальное наблюдение. Так продолжалось на протяжении недели, пока вдруг, выйдя в своем теперь уже обычном амплуа маскировки, он заметил ее в совершенно несвойственном для ее круга платье, и ее сопровождал высокий худощавый мужчина, галантно подающий ей руку и везущий ее далеко не в центр города. Возможно, первым предположением стал бы очередной любовник, которого она не хочет принимать в своем борделе или, наоборот, который сам не принимает всю эту сторону жизни, видя в женщине лишь только самое лучшее. Вторым оказалось сотрудничеством либо с этим мужчиной, либо с людьми, которым он прислуживал. Третье Холмс рассматривал, как возможность спутать ему все карты, представив из нее женщину, к которой не сможет возникнуть ни малейшего подозрения в подобных злых деяниях. Он помчался за кэбом, ловя следующий, и следовал за ними длинный путь, пока повозка не остановилась у массивных ворот какого-то поместья, в которое приглашал мужчина, протягивая ей руку и несильно сжимая ее. И он никак не мог взять в толк, почему сейчас миссис Адлер так робела перед каким-то богатым идиотом, который с ее проницательностью ей и в подметки не годился. Ее юбки снова шуршали, ее движения были выверены и точны, но это никак не могло скрыть ее напряженности и тусклого взгляда глаз, будто что-то ее сильно разочаровывало. Холмс простоял в своем боевом наряде до самой ночи, пока миссис Адлер не вышла за ворота поместья и не села в кэб, провожаемая все тем же мужчиной. Да, у детектива оставалось слишком много вопросов, особенно касаемо прошлого миссис Адлер и то, как она стала владелицей весьма шикарного и огромного Дома во всем Лондоне. Что-то выведать про бордель Холмс мог лишь только у девушек, работающих там, хотя они сами не слишком много знали, как полагал сам сыщик. Билли снова стал следить за Домом, узнавая, в какой день Мадам отлучается ненадолго, чтобы детектив смог поговорить тет-а-тет с одной из ее девушек. Китти, кажется, ее так звали? Или это мог быть кто-то еще? Он помнил рыжие всполохи медных пышных волос, стройную фигуру и несколько запуганный взгляд, который она прятала за маской безразличности и равнодушия. Определенно, этому ее научила сама Мадам — она ходила грациозно, спокойно, ее речь лилась связным потоком, будто из русла течет река, а ее руки — пример отдельного подражания — полный контроль над своим телом и ситуацией. Годы тренировки и работы над собой, скажет любой другой человек, и окажется, пожалуй, очень даже прав, если дело заходило до этой загадочной Мадам. — Мистер Холмс? Мистер Холмс? — где-то издалека послышался мальчишеский голос. — Мистер Холмс, мне надо кое-что вам сообщить. Холмс с трудом разлепил глаза, осознавая, что лежит на полу, рядом с ним аккуратный бархатный чехол со стеклянным шприцом, а его тело до сих пор еще парило будто в облаках. Действие морфия не закончилось, но приходилось быстро браться за дела, хоть и детектив всем своим видом показал, насколько он возмущен и рассержен с самого утра. — Выкладывай по существу, или я за себя сегодня не отвечаю, — хриплым голосом прошипел он, пытаясь подняться с пола и усесться в кресло. — Миссис Адлер, сэр, сегодня рано утром уже покинула свой Дом и направилась в дом другой Мадам. По крайней мере, девушки болтали, что ее не будет несколько часов, а вы, я помню, хотели поговорить с мисс Китти… — Достаточно, — оборвал его на полуслове детектив, скидывая с себя синий халат и быстро приводя себя в порядок. — Спасибо, Билли. На сегодня ты мне больше не понадобишься. Мальчик быстро сбежал по лестнице, пока Холмс искал нужный набор отмычек и лупу, хотя он с трудом верил, что хоть что-то понадобится из этого. Но если он умело отведет от себя внимание, то он сможет запросто попасть в комнаты миссис Адлер и достать оттуда тот самый пыльный сундук. Может быть, в нем находится что-то компрометирующее всех, или это тайны, которые бережно хранит Мадам, словно бежит от собственного прошлого? Ударив руку об руку и потерев от предвкушения ладони, сыщик забрался в кэб, понимая, как в данной ситуации ему сейчас не хватает Ватсона под рукой. Какая жалость же, что вместо него его компаньон выбрал собственную жену, а ведь Ватсон прекрасно помог бы расследовать это дело! В Доме стояла тишина, и никого, похоже, не было слышно, кроме тихих женских голосков на верхнем этаже, смеющихся и живо обсуждающих что-то. Холмса встретил лакей, который забрал у него цилиндр и пальто, а сам детектив смиренно сел ждать в огромном холле, рассматривая интерьер дома, в первый раз его это совершенно не интересовало ведь. Он сел на огромный диван и достал из закромов трубку, наполняя ее табаком и поднося к ней зажженную спичку. Дым приятно окутал его, часы уже не так громыхали, как до этого, показывая лишь девять часов утра. Да, наверное, после очередной ночи девушкам следовало бы спать, и такая опрометчивость, что Холмс об этом вовсе и не подумал. С лестницы послышались легкие, тихие шаги, будто к нему кто-то крался сзади. Он увидел именно ту самую Китти, которая робко ему улыбнулась, но потом быстро вошла в свое привычное амплуа, садясь напротив его и вопросительно вздернув бровь, пытаясь понять, зачем этот человек снова пришел к Мадам. — Если вы ищете Мадам, то ее сегодня не будет допоздна. К сожалению, очень часто нельзя предугадать, где она будет находиться в следующий миг, — начала спокойно Китти, поправляя аккуратно прическу. — Вы хотели с ней поговорить? — Жаль, что Мадам уехала, — притворно тяжело вздохнул Холмс, разыгрывая перед ней разочарование и мнимое сожаление. — Но если она не может со мной поговорить… Боюсь, что вы можете ответить мне на несколько вопросов. — Простите меня, сэр, за такую дерзость, но личные вопросы Мадам никогда не обсуждаются. Это запрещено правилами Дома, и тем более, она мало что рассказывает о себе. Или же, — она на мгновение задумалась, хотев понять, зачем пришел этот странный джентльмен. — Или же вы пришли, чтобы еще раз расспросить нас о той ночи, когда мы нашли мистера Латтимера? — По возможности хотелось бы совместить все вместе. Видите ли, мисс Китти, меня волнуют пока лишь причины того, почему ваша дражайшая Мадам стала таким человеком, почему леди, у которой явно была хорошая семья в детстве, теперь стала владелицей одного из самых богатых и лучших Домов по всему Лондону. Вот, что мне хотелось бы узнать в ближайшее время, — Холмс внимательно оглядел свою собеседницу, которая пыталась явно придумать какой-то план, чтобы избежать лишних проблем на свою голову. — Прошлое Мадам окутано тайной, никто не знает из нас здесь, почему она отказалась от той самой хорошей жизни, о которой вы говорите, однако лишь некоторым из нас известно, что у миссис за плечами несколько неудачных браков. Больше нам ничего она не рассказывает — предпочитает жить настоящим и будущими планами, — мисс Китти нервно разглаживала атласные складки собственного платья, не желая смотреть в глаза мистеру Холмсу. — У нее было несколько браков за плечами? — Да, из-за страха мужчины стали в обществе звать ее Черной вдовой, но мне до сих пор непонятен смысл того, о чем они говорят. Ее мужья умирали очень рано, едва она только выходила за них замуж. Это так драматично и печально, не правда ли? Мадам понять можно в ее желании быть независимой и одинокой, мистер Холмс. — У Мадам осталось что-то от прошлой жизни? — Не имею ни малейшего представления, сэр, она слишком скрытная, чтобы показывать нам хоть что-то или рассказывать. Когда она меня подобрала с Черч-Лейн, у нее уже был этот Дом, но он не до конца был отремонтирован. За полгода она его полностью передела под свой вкус, хотя, как мне кажется, для этого нужно очень много денег. Нет, не спрашивайте меня об этом, сэр, она богатая женщина, но откуда у нее такое наследство, только Богу лишь известно… — Вы могли бы мне показать ее комнаты еще раз, пока ее нет? Не волнуйтесь, я не собираюсь делать ничего такого, что могло скомпрометировать вашу Мадам, — Холмс мягко улыбнулся и встал с софы, направляясь к большой массивной двери, которая вела к комнатам миссис Адлер. — Стойте! — взмолила она, пытаясь схватить его за рукав его пальто. — Вы не можете туда войти, как и я! Единственный ключ от своих комнат Мадам носит с собой, — Китти была слишком обеспокоена наглым поведением мужчины, поэтому всячески пыталась отговорить его от авантюры, на которую он шел. — Вы же не собираетесь использовать отмычки? — Вы умны, мисс, — Холмс посмотрел с любопытством на нее, видя, насколько напряжена его собеседница, которая не могла найти себе места, когда он начала доставать приборы. — Мне нужна ваша помощь. — С какой стати? — вдруг неожиданно громко произнесла Китти, складывая руки на груди. — Вы не будете утверждать, что Мадам причастна как-то к этому. — Или что? Будете мне угрожать, мисс? Мисс Китти резко развернулась на небольших каблуках и отправилась на поиски лакея, который мог бы выпроводить назойливого мужчину из Дома. В конце концов, секреты миссис Адлер — это секреты и девушек, которые здесь оказались по счастливому случаю. Испытывать гнев сыщик не решился, однако он точно знал, что у него еще будет возможность проникнуть в этот дом, когда никого не будет, или сумеет сыграть в маскарад, как делал это в последние дни и, представившись не тем, кем он является, разузнает больше о ней самой. Он вернулся на Бейкер-стрит, сопоставляя то, что ему удалось узнать, с прошлой информацией, и был убежден, что Мадам в этом более чем замешана — оставался лишь вопрос «как» и «когда». Холмс даже и не заметил, как быстро прошло время, когда он выбрался из собственных чертогов разума. Он сидел лицом к камину, сложив руки «домиком» под подбородком, и смотрел, как догорали последние поленья, лежавшие друг на друге. Тихие шаги раздались по лестнице, комнату тут же наполнил аромат знакомых духов, но детективу до сих пор казалось, что он пребывал в своих чертогах. Юбки вновь шуршали по полу, напряженная фигура остановилась в дверном проеме и пристально уставилась на спину мужчины, который так и не стал к ней оборачиваться. В воздухе чувствовалась напряженность и скованность, в голове не оставалось ни одной связной мысли, но Холмс точно знал, кто пришел к нему так поздно, сомнений просто в этом не оставалось. — Добрый вечер, миссис Адлер, — начал он, не поворачивая к ней головы. — Вероятней всего одна из ваших девушек уже сообщила вам, что я к вам приходил. — Нет, не сообщала, — в ее голосе чувствовалась издевка, но она продолжала стоять в дверном проеме, не сдвинувшись с места. — Я и так достаточно много успела понять за это время, как только вы установили за мной слежку. Даже не прикидывайтесь, мистер Холмс, ваш наряд бездомного был слишком смешон, чтобы поверить в вас, как в талантливого игрока. — Вы так и будете стоять там, или все же присядете в кресло моего компаньона и поговорите со мной, миссис Адлер? — У вас довольно милая квартирка, — она оглядела комнату вокруг и провела пальцами по пыльным полкам, — но сразу видно, что женской руки здесь днем со огнем не сыщешь. Или у вас правило не убираться, потому что пыль — источник информации? — Мадам усмехнулась, наконец-то усевшись в кресло и снова приподнимая юбки, позволяя увидеть взору Холмса элегантные чулки и туфли. — Не смотрите на меня так, я вам присылала недавно записку о том, что вы на удивление были заинтересованы моими изящными ногами. Проходят эпохи, а мужчины не меняются. — Вы догадливы, Мадам, однако что вы забыли в столь поздний час у такого человека, как я? — Холмс прищурился, пытаясь понять, что на уме у этой странной женщины. — Хотела спросить, по какой причине вы следили за мной и зачем пытались проникнуть в мои комнаты в Доме, когда знаете, что я не имею никакого отношения к тому, что произошло с бедным мистером Латтимером. — О, вы делаете вид, что вам все равно, однако я точно могу сказать, что в теле мужчины был яд, действие которого быстро испаряется из организма. И я не думаю, что у него случился по дороге сердечный приступ, только потому что он свалился у крыльца, — Холмс видел, как была раздражена женщина, однако он продолжил свою пламенную речь, зная, что если бы сейчас здесь был Ватсон, то он бы давно ему уже хорошенько бы дал кулаком по лицу. — Скорее всего, его в таком положении положили у крыльца и сделали вид, что его обнаружили рано утром лишь. А вы загадочная особа, миссис Адлер, и я бы не удивился, будь вы причастны к этому, точнее, если бы вы были главной подозреваемой. — Хотите сказать, что я причастна к этому? Что вы уже успели понять обо мне? — она невинно улыбнулась, а потом с прямой, несгибаемой спиной наклонилась ближе к мужчине. — И как вы докажете, что это яд, если у вас практически нет никаких доказательств и улик для этого? — Вы задали мне вопросы, теперь сделаю то же самое я: почему в обществе вас зовут Черной вдовой? — Проблемы моего прошлого никого не касаются, кроме меня, мистер Холмс. Однако могу вас уверить, что три несчастно пережитых брака не имеют к делу никакого отношения. Лучше быть одинокой, чем в четвертый раз выйти замуж за еще кого-нибудь. — Что с ними произошло такого, что вас так называют? Они развелись с вами или же, наоборот, умерли… — Сложное время было, мистер Холмс, однако могу вас заверить, что все они, как ни странно, умерли от одного и того же — приступы. Может, и в правду люди говорят, что на мне стоит крест? Хотя могу вас заверить, что деньги, которыми я владею, не достались мне по наследству от мужей. Нет, я сама сделала свое состояние и в полной мере могу гордиться этим, — она дерзко посмотрела на него, дьявольски улыбаясь. — А теперь попробуйте угадать, где я приврала? — Я все равно думаю, что это вы, и у меня есть веские причины полагать, что на такое убийство могла пойти лишь самая умная и искусная женщина, которая знает, как от себя отвлечь внимание, — миссис Адлер встала на этих словах и подошла близко к нему, кладя ладонь на подлокотник кресла, а другую ему на плечо, отчего Холмс мгновенно напрягся. — Да, вот только вы так и будете ходить кругами, пока узнаете правду. Иногда, чтобы разоблачить кого-то, требуются годы, чтобы понять что к чему. Доброго вечера, мистер Холмс. Она ушла, цокая каблуками, и лишь только слышался аромат ее тонких духов и решимость женщины идти до конца, пока он будет барахтаться в болоте в поисках правды. Она знала, что ему не удастся вывести хоть кого-то на чистую воду, но самое важное теперь оставалось прятать подальше деревянный сундук от тех, кто любит подгладывать по разным окнам. Мадам знала, что правда будет на ее стороне, поэтому она лишь ждала нового подвоха от детектива, который был не согласен спокойно отказаться от дела…