Десять лет спустя

- Что?.. – и Бехлюль посмотрел на сестру так, словно сомневался уже в её душевном здоровье. – И он не рассказал мне?! - Представь себя на его месте! – горячо заступилась за младшего брата Нихал. – Ты снова остался возле её могилы на ночь, мы все постоянно боимся, что потеряем тебя! И тут он сообщает тебе, что видел женщину, которую ты по-прежнему любишь и которая уже десять лет как мертва. Да мы бы тебя не спасли! Бехлюль задышал ровнее, успокаиваясь. Нихал, шайтан её побери, была права. И его стали волновать совсем другие вопросы. - Как это было? И кого ты видела? - Мы тогда работали в одном маленьком городке, - торопливо заговорила сестра, - он весь давным-давно погряз в антисанитарии, и условия жизни далеки даже от сносных. Хотя, может, это я так привередлива. Там живут в основном шудры – это каста неприкасаемых, самое низшее сословие, им очень сложно найти работу. В некоторых районах Индии, как ты наверняка знаешь, до сих пор актуально деление на варны. Мы с Левентом решили немного им помочь, поэтому устроились на местный рынок. Он – грузчиком, а я – продавцом. Не за деньги, за еду и специи. Всё это мы приносили таким вот семьям неприкасаемых, ночуя в их же лачугах. Хвала Аллаху, при тамошнем климате в них невозможно замёрзнуть. Работа несложная, но там невыносимо жарко, а дух стоит такой тяжёлый, что противогаз не помогает. И в самые жаркие часы я просила соседку присмотреть за товаром, а сама шла к колонке, чтобы умыться. Умываться приходилось осторожно, нельзя чтобы вода попала внутрь, иначе на месяц сляжешь с дизентерией. И однажды, когда я умывалась, я заметила, что к колонке подошла женщина. Я бы и не отвлеклась на неё – была слишком занята тем, чтобы случайно не выпить воды, но она говорила по телефону по-турецки, чем и привлекла моё внимание. Тогда я присмотрелась и решила, что у меня тепловой удар случился! – при воспоминании об этом лицо Нихал побледнело от волнения. – Она была настолько похожа на Бихтер, просто копия!.. Только постарше. Я и вскрикнула тогда на всю улицу «Бихтер!». Она вздрогнула, глянула в мою сторону и быстро смешалась с толпой. Там огромное количество людей – и в помещениях, и на улицах, так что я сразу потеряла её из виду. - Так… - Бехлюля затрясло, на лбу выступили капельки пота. Он не смел надеяться на такой подарок судьбы. – Ты уверена, что это была она? Точно уверена? - Или её сестра-близнец. Но я никогда не видела, чтобы люди были так похожи. - Хорошо. А что тебе рассказал Бюлент? - Он приехал на кладбище за тобой. И пока ждал, обратил внимание на женщину, идущую к могилам – как раз туда, откуда ты должен был появиться. Но она была в тёмных очках, поэтому стопроцентной уверенности у Бюлента нет. Однако, заметив его в машине, она поспешила исчезнуть. - Так вот за кем он наблюдал, - понял Бехлюль. – А тётя Арсен знает про случай в Индии, ведь так? Поэтому вы так странно отреагировали на мой вопрос о встречах? - Я спросила у неё совета. Сомневалась, стоит ли говорить тебе. Она тоже боялась давать тебе надежду – вдруг она окажется ложной. Но всё-таки я решила тебе рассказать. - Спасибо, - с чувством произнёс брат, - спасибо, что понимаешь... Они уже вернулись обратно к дому. Он попросил Нихал оставить его ненадолго одного – осознать полученные сведения и наконец-то поверить… Едва сестра удалилась, как Бехлюль поднял глаза к небу и произнёс: - Бихтер… Если ты жива, то я найду тебя… и, клянусь, не знаю, что с тобой сделаю за то, что считал тебя мёртвой десять лет… «Аллах, только не отнимай у меня эту надежду, эту радость! Пусть будет возможным такое чудо, ведь это в Твоей власти! Ты знаешь, что все мои молитвы – лишь о ней одной… Я всё ждал, когда же Ты призовёшь меня, когда освободишь от земного ига, но Ты не отвечал. И я думал, что Ты перестал меня слышать. Но если, оставив меня здесь, Ты давал мне возможность снова стать счастливым, как когда-то… То благодарю Тебя, Аллах! Прошу, верни мне её! Подскажи, где искать?» С такой страстью Бехлюль молился впервые в жизни. Въехав в город, он тут же остановился у первой попавшейся мечети, чтобы напрямую обратиться к тому, кто мог ему помочь. И если прежние обращения к Аллаху были наполнены обидами и упрёками, то теперь они источали благодарность и просьбы направить его. Госпожа Арсен и Нихал терпеливо ждали в машине, не смея торопить. Затем он по очереди довёз их: одну – в холдинг, вторую – в дом Зиягилей. Бехлюля таким переполошенным, возбуждённым и вдохновлённым не видели уже много лет. Не говоря уже о том, что прежние его посещения мечети можно было пересчитать по пальцам одной руки. Нихал радовалась за брата, а тётушка обеспокоенно думала о том, насколько разумно поступила племянница, дав ему поверить в то, что Бихтер всё-таки жива. Прибыв в офис, Бехлюль немедленно собирался разбираться с делами и проверить, как справился без него младший брат. Но, войдя в приёмную, застыл столбом от открывшегося ему зрелища. Приёмная, безраздельная вотчина Бельгин, теперь напоминала оранжерею. Невероятное количество цветов занимало всё возможное пространство. Цветы были разнообразные: розы, лилии, орхидеи, тюльпаны, маки, ирисы… Запах стоял такой, что голова едва не закружилась, это объясняло настежь распахнутые окна; среди всего это великолепия Бехлюль не сразу заметил секретаршу, которая сидела на своём месте с несколько одуревшим видом. В некотором опасении босс заглянул в свой кабинет, но там цветов не было. Сделав довольно логичные выводы, Бехлюль обратился к помощнице: - Твой поклонник представился? Девушка кивнула и протянула ему записку, которую посыльный из цветочного магазина принёс вместе с цветами. «Я очень хочу пригласить тебя на свидание. Но не знаю, как это сделать, чтобы ты не отказала. Может, цветы тебя убедят?» Да уж, лаконично и по делу. Зато понятно, какой сюрприз Бюлент готовил вчера вечером. Интересно, он ограничился только одним салоном цветов? Или напряг сразу нескольких владельцев? От обилия цветов и запахов рябило в глазах, так что так сразу было непросто сориентироваться. А считать букеты и корзины не было желания. Тем более, что лицо у Бельгин было самым несчастным. Её начальник встревожено спросил: - Я надеюсь, ты не аллергик? – она покачала головой. – Хорошо, а где сам этот последний турецкий романтик? – она пожала плечами. – Не пришёл ещё? – она снова не ответила, так горестно вздохнув, что, казалось, сейчас расплачется. Поняв, что этот жест со стороны Бюлента её сильно расстроил, он решил поговорить начистоту. - Пойдём в мой кабинет. Всё равно ты тут ещё долго сидеть не сможешь. Они прошли к нему, и он запер дверь изнутри. Дождавшись, пока Бельгин сядет в кресло, он без слов налил ей ракы, извлечённый из недр сейфа и хранившийся для особых случаев. Более подходящего случая он всё равно пока не представлял. Девушка, всё ещё обходясь без слов, приняла бокал и сделала приличный глоток – видимо, цветы доставили её массу переживаний, а Бехлюль, хоть убей, не представлял, почему. Себе наливать не стал – ему ещё предстояло работать. И, судя по всему, сегодня – без секретарши. - Бельгин, не объяснишь, что происходит? – проникновенно поинтересовался начальник, устраиваясь на соседнем кресле. Она потупилась. – Ты нравишься моему брату, и, поверь, это очень серьёзно. Он не глуп, образован, воспитан, из хорошей семьи. Что не так? Почему ты его отталкиваешь? Она по-прежнему молчала, уставившись в пол. Тогда он решил задавать вопросы, не требующие длинных ответов. - Ты влюблена в кого-то другого? - Нет. - Так, ладно. Бюлент тебе нравится? - Да. - Как друг? - Да. - А как парень? Снова молчание. Бехлюль смахнул со лба волосы и сказал, стараясь, чтобы его речь звучала убедительно: - Ты пойми, любой человек имеет право знать, почему его отвергают. А ты не хочешь объяснить, почему не даёшь ему возможности даже попытаться проявить себя. - Я не могу объяснить. Голос прозвучал так неожиданно, что он не сразу нашёл ответ. - Не можешь или не хочешь? - Считай, что и то, и другое. - Бельгин, почему бы тебе не подумать? Ты ведь знаешь, что нравишься ему. - Не настолько я ему нравлюсь. - Ты о чём? – не понял эту не совсем вразумительную ремарку Бехлюль, но Бельгин не стала вдаваться в подробности, поняв, что случайно сболтнула лишнего. Поэтому она ограничилась просьбой: - Поговори с Бюлентом. И попроси оставить меня в покое. Я устала сама пресекать его попытки позвать меня на свидание. Мне совсем не хочется быть с ним грубой, а все вежливые намёки он не понимает. - Хорошо, поговорю, - пообещал её начальник, а потом сказал: - Иди домой. Увидимся завтра. Девушка допила ракы и спешно покинула кабинет. Из офиса она уходила так быстро, что Бехлюль решил, будто она опасается столкнуться со своим букетодарителем. А тот явился через полчаса. Да с такой довольной физиономией, что становилось ясно: сам он считает идею с цветами очень удачной. В руках он нёс огромную коробку, которую с некоторым трудом поставил на стол. Затем открыл её, продемонстрировав неслабых размеров торт – очередной шедевр дядюшки Сулеймана. Бехлюль даже не представлял, во сколько проснулся почтенный эфенди, чтобы приготовить это чудо. Наверное, поэтому и сам братец опоздал. - А где Бельгин? – закрыв коробку, спросил он. - Офисный психолог отправил её домой, - с непередаваемым выражением лица просветил его Бехлюль. Парень не услышал иронии. - У нас есть психолог? - Ага. В моём лице, - и пока Бюлент переваривал, добавил: - Ты о чём вообще думал, когда решил устроить из моей приёмной оранжерею? - Так классная же идея! - Очень. Там теперь находиться невозможно! Значит, слушай меня внимательно. Сейчас ты приводишь приёмную в изначальный вид, куда хочешь, туда и уноси это безобразие. А потом весь день будешь исполнять обязанности моего секретаря. И только вечером мы поговорим! Лицо Бюлента приобрело уныло-кислое выражение. Он собрался уже поднять со стола водруженную туда коробку, как его остановили: - Торт-то оставь. Во время обеда разрежешь и лично угостишь каждого сотрудника – не пропадать же трудам дяди Сулеймана. Эти сердечные неразберихи не заставили Бехлюля забыть о собственной обретённой надежде. Разобравшись в течение первой половины дня с делами, он задумался о том, где ему искать ответы о нахождении Бихтер. А потом ему пришло в голову, что, пожалуй, есть один человек, который может ответить на его вопросы. Надо лишь узнать место нахождения этого человека. Ответ был получен через несколько минут. После обеда, предупредив Бюлента, чтобы не вздумал уходить до его возвращения, Бехлюль отправился в одну крупную компанию. Он заявился незваным и нежеланным, но его разговор не требовал отлагательств. Поэтому, когда вежливая девушка, встретившая его, поинтересовалась, к кому пришёл господин, тот ответил: - Я бы хотел встретиться с Нихатом Оналом. - У вас назначена встреча с господином Нихатом? - Нет. Но я прошу вас сообщить ему обо мне. - Как вас представить? - Бехлюль Хазнедар. Девушка кивнула и предложила ему присесть на один из диванов в просторном фойе, а сама отправилась звонить начальству. Бехлюль не обольщался, он понимал, что Нихат может и не захотеть с ним встречаться. Оставалось надежда на то, что длительный перерыв в общении как-то сгладил неприязнь мужа Пейкер по отношению к её же бывшему кавалеру, по совместительству ещё и соперника в работе на холдинг Зиягиль; и, разумеется, делал ставки на такую вещь, как любопытство. Конечно, они были слишком разными людьми, к тому же недопонимая между семьями Онал и Зиягиль, судебные тяжбы и роман Бехлюля с Бихтер – замужней женщиной! – всё это увеличивало между ними пропасть в разы. Но должно же Нихата заинтересовать, зачем Бехлюль пришёл к нему. Заинтересовало. Не прошло и двадцати минут, как Бехлюлю предложили подняться в кабинет главы компании. Нихат ждал его за рабочим столом. - Вот уж кого не ожидал увидеть, - поприветствовал он визитёра и жестом указал на стул напротив своего. Тот кивком поблагодарил и присел. Нихат не изменился. То же открытое, но строгое, лицо, сдержанные движения и добрый нрав. Кажется, он даже не постарел ни на день. Бехлюля всегда удивляло благородное начало в этом человеке. В своё время он не захотел подвергать себя подозрениям со стороны господина Аднана и обвинениям в предательстве со стороны отца. Но остался, узнав об инциденте, произошедшим с его тёщей. Так же он не воспользовался ситуацией, чтобы заполучить часть акций компании, которые ему предлагал Аднан. Пейкер могла с уверенностью сказать, что сделала правильный выбор, решив доверить именно ему, Нихату, свою судьбу и своё сердце. Её муж никогда не сомневался, и между лёгким и правильным неизменно отдавал предпочтение последнему. Наверное, они были счастливой парой. - Ты зашёл просто поздороваться? – прервал затянувшееся молчание нынешний хозяин компании Онала, когда они вдоволь рассмотрели и оценили друг друга - Нет, но всё равно – я рад тебя видеть, - улыбаясь, ответил Бехлюль. Нихат усмехнулся: - Не могу сказать о себе того же. - Я не удивлён. Сочувствую тебе в потере отца. Как Пейкер и дети? - Всё хорошо. Они со мной не поехали, остались в Лос-Анджелесе. А ты, как я слышал, теперь владеешь собственной компанией? – он задавал их беседе вполне светский тон и не спешил избавиться от гостя. Наверное, ему и в самом деле хотелось узнать, зачем тот пришёл. - Ничего особенного, просто небольшое производство. - Ну не скажи, - оказывается, Нихат знал гораздо больше и в делах разбираться умел. – Как я слышал, полтора года назад тебе предложили очень выгодную сделку. Настолько выгодную, что уже сейчас ты мог бы иметь филиалы своей компании в нескольких странах. Но ты почему-то отказался от этого предложения. - Меня просто оно не заинтересовало, - как можно равнодушнее пожал плечами Бехлюль. - А что тебя заинтересовало? Благополучие семьи Зиягилей? – взгляд Нихата стал ещё проницательнее, и до посетителя дошло, что перед ним – сын Хельми Онала, того самого, что увёл все выгодные проекты у дяди. В силу характера господин Хельми наверняка продолжал следить за своим врагом, и был весьма удивлён, когда тому удалось найти выход из очень сложной ситуации. - Сам догадался или отец? – мирно спросил Бехлюль. - Сам. Но отец, я думаю, тоже знал. Ещё бы, он столько времени строил ловушку Аднану Зиягилю, всё просчитал и продумал, и тут такая неприятность! Конечно, ему стало любопытно, кому его злейший конкурент обязан своим спасением. Разумеется, я не поддерживал с ним подобные разговоры, они мне опротивели очень давно, но, как ты понимаешь, далеко не всегда получалось заткнуть уши или заставить его замолчать. - Господин Аднан ничего об этом не знает, - предупредил на всякий случай дальний родственник обсуждаемого. - Это и так было понятно. Через госпожу Арсен действовал? Хотя через кого ещё… - Нихат, а что с госпожой Фирдевс? Она жива? Тот удивлённо ответил: - Жива, конечно. Её вообще очень сложно уморить. - Но Пейкер тогда говорила про инсульт… - Ну да, она попала с ним в больницу. А потом господин Четин дождался, чтобы она могла переносить перелёт, и увёз её из Турции. - Господин Четин всё-таки женился на ней? - Да. Не сразу, конечно. Он больше четырёх лет возил её по врачам и клиникам. Через год она смогла говорить относительно нормально, а ещё через два – передвигаться, пусть и очень медленно. У госпожи Фирдевс невероятная жизненная сила, как и у всех женщин их рода. Она сумела подняться, а любая другая на её месте сдалась бы и продолжала лежать. Я не знаю, каким терпением обладает Четин Оздер, но он не бросил её, даже когда с ней было особенно тяжело. Он создавал ей все условия, заботился об её комфорте, сделал всё, чтобы она не чувствовала себя ненужной. И продолжал искать способ, чтобы она совсем выздоровела. В конце концов, в Китае ей помогли. После четырёх месяцев она вернулась прежней. Пейкер тогда так радовалась, да и дети тоже! – по лицу Нихата скользнула тёплая улыбка. - Мы уже и не надеялись, что она оправиться окончательно. А пять лет назад госпожа Фирдевс стала женой господина Четина. Сейчас они живут в Анкаре, иногда приезжают к нам, иногда путешествуют по Европе. Мне кажется, она на самом деле любит его. Даже если это чувство родилось из глубокой благодарности. Во всяком случае, и он, и она выглядят вполне счастливыми. - Значит, у госпожи Фирдевс тоже всё хорошо, - тихим зловещим голосом произнёс Бехлюль. Собеседник пристально взглянул на него и сказал: - Ты зря думаешь, что она всё забыла и беспечно радуется жизни. Не забывай, что она потерла дочь. - Она сама приложила немало усилий, чтобы её потерять. - Поверь, она это знает. Господин Четин рассказывал, что она раскаивается в том, что не дала Бихтер нужной опоры тогда… и жалеет, что влезла в твою голову. - Не будем говорить о госпоже Фирдевс, - поморщился от воспоминаний Бехлюль. - Тогда поговорим о том, зачем ты пришёл, - предложил Нихат. Но Бехлюль уже понял, что его предположения о том, что родные люди Бихтер могут что-то о ней знать, абсурдны. Нихат никогда не умел притворяться и лгать. И о свояченице говорил бы по-другому, иным тоном, иным голосом, если бы знал, что она жива. И всё же кое-что уточнить можно было. - Я пришёл спросить о том, что произошло в день смерти Бихтер, - в лоб ответил он. Как и следовало ожидать, Нихат не сразу обрёл дар речи. - Ты же был там, когда она… - с трудом подбирая слова, произнёс муж Пейкер, -…когда она стреляла… - Я плохо помню, что было потом. Кто-то из слуг вызвал «скорую», а я, кажется, не хотел отдавать им её… вцепился в тело как безумный… Тогда врачи вкололи мне транквилизатор, и я начал отключаться… Её забрали и вынесли из комнаты. Потом я проснулся уже у себя и увидел Пейкер. Ну, дальше ты знаешь. - Нам позвонила госпожа Дениз – мы как раз занимались последними приготовлениями перед отъездом, - после тяжёлой паузы начал рассказывать Нихат. – Её объяснения были такими сбивчивыми, что мы сначала не поняли, что произошло. А когда поняли, то принялись обзванивать все больницы. Нам сказали, куда отвезли девушку с огнестрельным ранением из резиденции Зиягилей. Выяснилось, что в морг. По поводу инсульта у госпожи Фирдевс мадемуазель звонила уже не нам, а Четину Оздеру. Так что об этом мы узнали от него. Он срочно занялся её госпитализацией, и только потом связался с нами. Я не знаю, как Пейкер со всем этим справилась, но я боялся, что её рассудок не выдержит… Мы срочно вызвали мою маму, чтобы она побыла с детьми, и поехали в дом господина Аднана, а там такое светопреставление… Куча народу, все суетятся вокруг Нихал, она орёт на весь дом. Объяснений мы только от госпожи Дениз и добились. И тогда Пейкер решила остаться и дождаться твоего пробуждения, чтобы взглянуть тебе в глаза. А я в это время выслушивал от господина Аднана всё, что он о тебе думает. - А… как вы забирали тело? - Господин Четин всю организацию взял на себя, иначе не знаю, как бы мы это пережили. Госпожа Фирдевс доступными ей способами упросила взять её на похороны, хотя он и уговаривал её остаться в больнице. Кроме нас четверых, больше никого не было. Прессе и прочим любопытным оставалось наблюдать издалека. Нихат замолчал. Те дни были страшным испытанием для его семьи. Пейкер в одночасье едва не осталась сиротой и лишилась сестры. Хорошо, что его мать, Айнур, во всём ей оказывала поддержку. Но он недооценил силу духа своей жены. Она не собиралась предаваться отчаянию, хотя у неё были для этого все основания, и никто не посмел бы сказать, что со стороны этой женщины неуместна скорбь. Но Пейкер была женой, матерью и невесткой, и она отчётливо понимала, что она нужна тем, кто остался рядом с ней. Она должна сохранить себя ради своих любимых. В ней возникла особая стать, делающая её чуть-чуть иной, словно проявились черты, дремавшие всё время, но не умалявшие её природной красоты, а подчёркивающие её. Но в этом, наверное, и не было ничего странного. Теперь ей предстояло быть сильной и за мать, и за сестру. Глядя на поведение Пейкер в это нелёгкое для неё время, Нихат смог в полной мере оценить жизненную энергию, присущую женщинам их рода. Тогда-то он и увидел, что его жена, его свояченица и его тёща похожи намного больше, чем казалось ему раньше. Бехлюль не подавал голоса, размышляя об услышанном. Он понимал, что рассказ несостоявшегося свояка рушит его заново обретённую надежду. Бихтер никак не могла выжить при всех обстоятельствах. Опять же, он действительно там был и всё видел собственными глазами. И Аднан тоже. Но всё-таки сдаваться не хотелось. - Почему ты спрашиваешь меня об этом? – нарушил молчание Нихат. - Потому что уже два человека в этом месяце видели девушку, невероятно на неё похожую, - и он поднял задумчивый взгляд, ожидая реакция. Она последовала незамедлительно. Нихат стремительно поднялся со своего места и приблизился к Бехлюлю. - Кто и когда её видел??? - Бюлент и Нихал, - и он повторил то, что вчера услышал от сестры, стараясь воспроизвести дословно. Нихат пришёл в сильнейшее волнение. Он стал ходить взад и вперёд по кабинету, не зная, как воспринимать информацию. - Я потому и пришёл к тебе, - объяснил по окончанию Бехлюль, - думал, что вы-то должны точно знать, что с ней случилось. - Как она могла выжить?! Она же стреляла в упор себе в грудь!!! И даже если поверить в чудо Аллаха… Но почему она тогда не дала знать о себе в течение всех этих лет?! – воскликнул Нихат. – Почему никак не намекнула сестре и матери, что жива?! Они обе с таким трудом пережили её смерть! - Не вздумай ничего им сказать, - осадил его Бехлюль, - пока я её не найду. - Так ты… будешь её искать?.. - Я десять лет жил без неё! И мечтал о том, что, останься она в живых, я бы нашёл её и больше никуда не отпустил. Я сразу же сообщу тебе, не беспокойся. Сколько ты ещё пробудешь в Стамбуле? - Я не знаю. Отец умер почти полтора месяца назад, и с тех пор я разбираюсь с делами. Мне нужно что-то решать с его компанией, а она мне не особо нужна, - лицо Нихата стало озабоченным. – Сейчас приведу дела в порядок и понятия не имею, что делать дальше. - Продай кому-нибудь. - Кому? Господину Аднану она не нужна, его таким предложением уже не соблазнишь – при положении, которое он занимает сейчас. А другие не дотягивают по цене. - Ладно, сейчас не об этом речь. Значит, пока ты остаёшься? - Да. - Как будут новости – я позвоню. Мужчины обменялись телефонами и рукопожатиями, и Бехлюль покинул компанию Хельми Онала. Он вспомнил, что не обедал, и отправился поесть манты. Сидя в их с Бихтер кафе, он лихорадочно думал. Ведь если она не открылась родным, то и никому из своего прошлого окружения. Тот, кто ей помог, из её теперешней жизни, и вряд ли Бехлюль или кто-то из знакомых вообще его знает. Не было сомнений, что если она осталась жива, то наверняка с чьей-то помощью… Кто, когда и как мог ей помочь?! И кто похоронен под именем Бихтер Йореоглу?! Теперь ему нужно было только убедиться, что она жива. Точно знать, чтобы никто не записывал его в сумасшедшие! Чтобы быть уверенным в том, что он не гоняется за призраками. Впервые за эти годы жизнь начала наполняться смыслом, раскрашивая прежде безысходное его существование. Он не мог, не хотел допускать того, что его вера окажется тщетной, а молитвы пропадут втуне. Если есть хотя бы самая слабая возможность вернуть свою любовь, он это сделает. Как, как узнать точно, не обманывают ли его несдержанные и самые прекрасные мечты, вступая в спор с собственным здравым смыслом?! И внезапно, по какому-то наитию, он извлёк её фотографию из портмоне и показал официантке. - Скажите, у вас недавно не бывала эта девушка? Она взглянула на фотографию, пожала плечами и ответила: - Я не помню такую, господин… Но… Вполне возможно, в другую смену… - Когда вы сменитесь? Я тогда же приду и спрошу, - лицо Бехлюля было таким напряжённым и полным самых разнообразных чувств, что официантка поняла, насколько ему важен ответ. Потому учтиво улыбнулась и сказала: - Не нужно ждать. Сегодня у нас на подмене работница из другой смены, подождите, - и она отошла от его столика. Те мгновения, пока она ходила за другой девушкой, растянулись для Бехлюля в часы. Но вот они вернулись, и первая обратилась к мужчине: - Господин, покажите ей фотографию. – Он незамедлительно это сделал. – Внимательно посмотри: в вашу смену никого похожего не было? Та не задумалась ни на миг. - Да, она была на прошлой неделе. Кажется, в среду. Пульс участился. Именно в среду Бехлюль слышал её голос. Боясь дышать, он уточнил: - Вы уверены? - Уверена, господин. Я её, правда, не обслуживала, но такую красавицу трудно не заметить и не запомнить. - Вы не знаете, что она заказывала? - Почему же, знаю. Та официантка, что принимала у неё заказ, болтлива, и она рассказывала, что девушка очень хвалила наше заведение, говорила, что рада тому, что оно до сих пор открыто. Ещё сказала, что у нас самые вкусные манты во всей Турции, и что она последний раз ела их у нас несколько лет назад, до отъезда из Стамбула. Их она и заказала. Ну, ещё кофе. Что-то ещё желаете узнать, господин? Он покачал головой и поблагодарил девушек не только словами, но и щедрым вознаграждением, и обе они с улыбкой отошли. Прикрыв глаза на несколько секунд, Бехлюль попытался угомонить сердцебиение… Он обязан был понять раньше… Чувствовал ведь, что не просто так не в силах смириться с потерей… Вот оно – его Бихтер оставалась в этом мире. Она никуда не ушла. Она в одном городе с ним! И он ни за что не успокоиться, пока не отыщет её!.. Пока не прижмёт к своему истосковавшемуся сердцу, не скажет, как ждал её, и не вымолит её прощения… То, что она до сих пор не встретилась с ним, говорит о том, что Бихтер далека от того, чтобы простить его. И как раз этому Бехлюль не удивлялся. Он прошёлся по её душе асфальтовым катком – кто бы простил после такого?! Он позволил ей выстрелить в себя, не остановил, не уберёг! Он выжал из неё все жизненные силы, не дав ничего взамен, а остатки сил она досуха вычерпала на тщетную борьбу за их любовь… Но он изменился. Он теперь не отступится, и сумеет доказать, что достоин её. Тот сон был знаковым… Стоп. А сон ли?.. Теперь Бехлюль подвергал сомнению всё, что с ним случилось за последнюю неделю. Слишком уж много совпадений, он в такое не верил. Но как она могла попасть в его сновидения? Он ведь и не выпил ничего, кроме стакана виски, чтобы случился горячечный бред, и ему показалось, что он спит, а на самом деле он с ней разговаривал в реальности… Да уж, звучит совсем не здраво. Прямо дневник сумасшедшего! «Благодарю тебя, Аллах! Благодарю, что не отнял её у меня! Что сохранил ей жизнь! Клянусь, что дальше мы пойдём вместе, по той дороге, что ты предназначил нам! Только дай мне найти её!» Бехлюль вышел из кафе, пытаясь удержаться на ногах от нахлынувшего на него чувство счастья. Сейчас ему было уже всё равно, что Бихтер не давала знать о себе долгие десять лет. Это казалось настолько неважным по сравнению с окрепшей надеждой на то, что его судьба совсем рядом. Сейчас он думал о том, как ему встретиться с ней… Нет, она не разлюбила его! Он не представлял, что случилось в Риве, но она появилась там, потому что тоже тосковала по нему все эти годы. И не выдержала, сдалась, прошлась по тем же местам, что когда-то связывали их… А потом пришла к нему… якобы во сне. Внимательно оглядев улицу, Бехлюль спросил восхищённо и насмешливо: - Как же ты всё это проделала, любимая?

***

Когда Бехлюль появился в офисе, Бюлент ощутил приступ здоровой зависти к брату: лицо последнего дышало таким счастьем, что по сравнению с ним Бюлент выглядел скорбящим на чьих-то похоронах. Можно было не задавать вопросов – произошло что-то значительное, чудесное, раз Бехлюль выглядит как двадцатишестилетний парень, каким он был одиннадцать лет назад, когда его роман с Бихтер был в разгаре. Босс, не говоря ни слова, прошёл к себе в кабинет. Бюлент, огорошенный его видом, последовал за ним. - Просто расскажи, что случилось, чтобы я не ломал себе голову, - не размениваясь на приветствия, потребовал он. Бехлюль не спешно что-то высматривал на своём столе и, обратив внимание, что торт исчез, поинтересовался: - Всех угостил? - Да, как ты и велел, - нетерпеливо ответил помощник, - так что случилось? - И как, оценили наши сотрудники кулинарное произведение искусства дядюшки Сулеймана? – не обратил внимание на вопрос старший брат. - Ну конечно! Решили, что я специально заказал этот торт, чтобы сделать приятное всем работникам офиса! Рассказывай давай, чего ты такой довольный! - В какой-то мере ты действительно попросил испечь его, чтобы сделать приятное работникам офиса. Правда, с небольшой поправкой: только одному работнику. Вернее, работнице, - Бехлюль как будто не слышал последнего предложения. - Кто же знал, что ты её домой отправишь, - несколько смущённо произнёс парень, - начинай уже признаваться, что у тебя такого хорошего случилось, иначе я лопну от любопытства. - Так, а где цветы? – «вспомнил» начальник. - Да хватит уже издеваться! – возопил Бюлент. – Объяснишь ты наконец причину своей внезапной радости?! - Объясни, где цветы, - непререкаемо приказал начальник. - Да по кабинетам я их разнёс! Теперь у нас образцово-показательный офис – везде цветы, везде красиво, очень оживляет канцелярскую обстановку! Бехлюль, завязывай изводить меня неизвестностью!!! - Да что ты говоришь, - невозмутимо отозвался тот, демонстративно отворачиваясь к окну, - так ведь неизвестность – это самое лучшее. Ты же этим принципом руководствовался, когда не сказал мне, что видел Бихтер возле кладбища? Младший брат осёкся. Нихал не предупредила его, что рассказала Бехлюлю о собственной встрече в Индии с двойником Бихтер, и о том, что кого-то похожего на неё Бюлент увидел возле кладбища. - Я ведь не уверен, - тихо, словно оправдываясь, произнёс он, - не уверен, что это была она… - Это была она, Бюлент. Бихтер жива. В глазах парня промелькнуло то самое сочувствующее выражение, которого опасался Бехлюль. Оно говорило о понимании и сильном переживании за старшего брата, особенно за его психику. Чтобы не усложнять ситуацию, он пояснил, почему он в этом твёрдо уверен. Услышав о том, что Бехлюлю сказали в кафе, Бюлент упал в кресло. - Но если… если она жива, почему же до сих пор… почему она всё ещё не с тобой?! - А сам ты как думаешь? Я предал её! Предал всё, чем дорожил, забыл всё, в чём ей клялся! Я не просто растоптал её доверие, я уничтожил в ней желание жить! С чего бы ей хотеть меня видеть?! - Бехлюль, ты не только ей причинил боль, - брат стал рассуждать как самый настоящий адвокат, - из-за тебя пострадало много людей. Но и Нихал, и тётя – они же простили тебя. - Потому что та ситуация, в конце концов, послужила к пользе твоей сестры, и они обе прекрасно это знают, - бросил мужчина, - а твой отец, к примеру, до сих пор запрещает упоминать моё имя в своём доме. - Папа не знает, что именно ты спас его холдинг. - Ты думаешь, ему приятно будет узнать, что он обязан человеку, которого ненавидит? Или ты настолько не дорожишь его здоровьем? Но даже если ты прав, и господин Аднан забудет и простит мне все прегрешения, то какое значение это всё будет иметь для Бихтер? Тут Бюлент застыл с открытым ртом. А, в самом деле, какое? Всё, что сделал Бехлюль – всё было сделано для семьи Зиягилей. Он старательно искупал свою вину, оплачивал долг и жаждал получить прощения за совершённый грех. Для Бихтер он не сделал ничего. Ни для её семьи, ни для неё самой. Об её семье позаботился Четин Оздер, чья любовь к госпоже Фирдевс доказывалась его неустанными заботами по восстановлению её здоровья. Нихат был прав: рядом с матерью сестёр Йореоглу было невероятно тяжело и в лучшие её дни, когда она была полна сил и у неё случайно было хорошее настроение, когда её склад ума не требовал всем и вся говорить гадости и портить другим если не жизнь, то настроение. Каково было находиться с ней, разбитой инсультом, сложно даже представить. И господин Четин, не стеная и не проклиная такую участь, просто взялся за то, что считал своим долгом по отношению к любимой женщине. И наверняка ему не всегда давалось легко спокойствие в этих трудах. Но он выстоял, справился и теперь наслаждался заслуженным счастьем. А было ли право на счастье у самого Бехлюля? Именно эту мысль он и старался донести до младшего брата. И тот понял, потому что спросил после молчания: - И что же теперь делать? Как ты собираешься доказывать ей свою любовь, если даже не знаешь, где она? - Достаточно того, что она в Стамбуле, - последовал ответ, - и я должен найти её. Если не ради себя, то ради её семьи. Я сегодня говорил с Нихатом и убедился, что они ничего о ней не знают. И он был в дичайшем недоумении, никак не мог понять, за что Бихтер так жестоко обошлась с матерью и сестрой. - Ну, с матерью – понятно, - тут Бюлент как раз не удивился, - её мало тревожили мучения младшей дочери, её интересовал только выгодный брак. Наверное, Бихтер решила, что раз она не была важна для матери при жизни, то её пребывание в смерти больше устроит госпожу Фирдевс. Но сестра… Они ведь всегда были привязаны друг к другу. Не думаю, что Пейкер легко пережила потерю. - Насчёт Пейкер, я, кажется, тоже могу понять причины, - было видно, что Бехлюль уже успел подумать на эту тему. – Она всегда была слишком зависима от мнения матери. И ни за что не скрыла бы от неё тот факт, что любимая сестра жива. А ещё Бихтер, скорее всего, считала, что без неё всем будет лучше, - и тут его голос упал до шёпота, - она же именно поэтому захотела уйти… Чтобы никому не мешать… - Ладно, давай будем решать задачи по мере их поступления, - сдался Бюлент, - самое первое и сложное: надо найти Бихтер. Может, попробовать подождать возле могилы её отца? Она часто к нему заглядывала раньше. Не думаю, что в этом смысле что-то изменилось. - Если она тебя там заметила, то будет осторожна с походами на кладбище, - не согласился Бехлюль, - судя по всему, она не желает быть обнаруженной. - Но для чего-то же она пришла в ваше кафе! Если бы она выбрала другое место, мы бы не были уверены, что она жива! - Она пришла туда, потому что, как ты правильно подметил, кафе – наше с ней место. И оно много для неё значит. Только вот, - он горько вздохнул, - вряд ли она думает, что оно и для меня имеет не меньшее значение. - Думаешь, она пришла туда, потому что уверена, что ты там не появляешься? – парень нахмурился, не очень доверяя такой версии событий. - Не исключаю этого, - кивнул Бехлюль. Ему и самому совсем не нравилось думать, что Бихтер похоронила не только себя, но и их историю любви. Ей пришлось пережить слишком много, и, кто знает, чем она жива сейчас. С чего он решил, что сон в Риве сном не был? Почему так уверен в том, что её чувства остались такими же, как и десять лет назад? Вдруг она простилась с прошлым навсегда, вышла замуж и сейчас вполне счастлива? Он судил по себе – это он несколько лет ночевал на её могиле, купил дом в Риве, и не мог смотреть на других женщин, потому что в каждой искал черты своей погибшей любви. А что же она? Он не знал. Он ничего не знал про её нынешнюю жизнь. Но должен был узнать. - Я напишу ей письмо, - решил мужчина. Бюлент посмотрел на него как на сумасшедшего. - И как ты собираешься это письмо доставить? - Оставлю на могиле её отца. Если она появится там в ближайшее время, то, по крайней мере, прочитает его. - Она может и не ответить. - А может и вообще не прочитать. Но я всё равно напишу. Мне нужно, чтобы она знала, что я предан ей одной. Принятое решение повлияло благоприятно на настроение Бехлюля. Он быстро сел за стол, собираясь заняться сочинительством немедленно. Но, как выяснилось, у Бюлента были ещё к нему вопросы. - Слушай, брат, а что случилось с Бельгин? Почему она ушла домой сегодня? Бехлюль замер. Он позабыл об утреннем происшествии и просьбе своей секретарши. Рвущиеся наружу чувства потопили под собой всё, что не касалось его и Бихтер. Так что с одной стороны хорошо, что брат невольно напомнил ему о данном обещании. Просьбу Бельгин нужно было выполнить незамедлительно. С другой стороны, он отлично понимал, что сейчас испортит настроению Бюленту и, вероятно, надолго. Но лгать нельзя. Ложь ни к чему хорошему не приведёт, он отлично это знал. - Она была очень расстроена твоим знаком внимания, - проговорил он, стараясь, чтоб его голос звучал как можно мягче, - я пытался выяснить, что не так, и почему она не желает с тобой встречаться, но так ничего и не добился. Она только просила сказать тебе, чтобы ты больше не пытался за ней ухаживать.

Бихтер!

Единственная любовь моей жизни! Не знаю, как описать свои чувства, когда я узнал, что ты жива!.. Ты не можешь представить, как все эти годы я тосковал по тебе и как мечтал всё изменить. Неоднократно мне хотелось освободиться и уйти туда, в другой мир, чтобы хоть там встретиться с тобой. Но ты здесь… И я счастлив тому, что могу ходить с тобой по одним улицам, и надеяться, что однажды наши дороги пересекутся. Бихтер, я знаю, что виноват – я предал тебя. Предал нашу любовь и попытался предать забвению наши чувства. Я причинял тебе боль, и не знаю, любимая, почему раз за разом ты всё равно хотела быть только со мной! Прости, что не смог оценить силу твоей любви, прости за то, что оставил тебя одну, что отказался от тебя! Я знаю, что не заслуживаю твоего прощения, и не стою твоих чувств, но я раскаиваюсь… Если ты примешь моё покаяние, мне больше нечего будет желать. Ты знаешь, о чём я хочу просить. Позволь мне с тобой встретиться. Позволь увидеть тебя, поговорить с тобой. Может, я и не имею права на эту встречу, и не имею права даже просить о ней – но хотя бы скажи мне об этом! Напиши и оставь там же, где найдёшь это письмо. Или позвони, ниже я напишу телефон своего офиса и мобильный. Умоляю, не оставляй меня без ответа! Я люблю тебя, ты мой свет и моя жизнь.

Бехлюль.

Бехлюль перечитал послание несколько раз. Оно получилось сумбурное, пафосное и молящее. Хотя он понимал, что ничего другого сейчас не напишет, слишком много в голове мыслей, на душе – ураган чувств, а сердце переполняется попеременно то счастьем, то тревогой. Подумав, он решил: пусть остаётся таким, какое есть, он не изменит ни строчки. Бихтер поймёт, в каком душевном смятении оно было написано. Возможно, она действительно ответит ему. Он запечатал письмо, написав на конверте «Бихтер Йореоглу». Потом положил его в небольшую шкатулку, зная, что такая вещь сразу обратит на себя внимание. И отправился на кладбище, предварительно велев удручённому собственными сердечными неурядицами Бюленту ехать домой.