Пламя сердца твоего

      Старичье, о котором Скуало не сказал ни слова больше, волевым решением было оставлено на потом. Мы возвращались обратно, и капитан Варии тоже пошел с нами, видимо, тоже желая узнать, что там за новые проблемы нелегкая принесла. У меня даже изредка возникало впечатление, что он знает о хранительстве Занзаса, причем даже задолго до того, как об этом узнала я. Раньше я себя одергивала, впрочем… Сейчас могла грешить моя паранойя, так как уже в принципе давно стало ясно, что мои проблемы часто становились и проблемами Варии. Но уж тут ничего не поделаешь — главной нашей общей проблемой оставалась Вонгола.        Поэтому и шли мы все с ощущением «чего-то», даже Хибари. Но он по крайней мере знал, чего нам ожидать.        — Кёя, введи в курс дела, — попросила я.       — Так вышло, что мне было тяжело попасть на остров. Меня задержали и, видимо, когда было получено разрешение Вонголы, пустили на остров, присоединив к направлявшейся туда же группе Сасагавы, — кивнул на Рёхея Хибари.        Я тоже кивнула. Становилось понятно, что азиата задержали под предлогом «проверки документов» или чего-то подобного. Подобного следовало ожидать, тем более при попытке попасть на такой защищенный остров. В смысле, тут, конечно, много семей приехало, но все это должно быть под отчетом. Тем более — если это Хибари Кёя, который на особом счету Вонголы. Не успела я развить эту мысль и задаться другим вопросом, как Кёя продолжил:        — Кроме Сасагавы Рёхея в группе также находились Сасагава Киоко, Миура Хару, Бовино Ламбо и Ямамото Такеши.        — Какого…?! — я проглотила продолжение фразы, вовремя вспомнив, что ругаться при Хибари нельзя, но возглас все равно получился чрезмерно громким.       Идущие нам навстречу по улице люди напряглись и стали пялиться. Поэтому я пыхтела, но старалась пыхтеть молча, пока не успокоюсь. Здесь промежуток до конца улицы был короткий, и я решила не продолжать разговор, пока мы не свернем, а едва мы свернули, откуда-то сверху спрыгнул, мягко спланировав, черный кот. По всем законам кошачьего жанра приземлившись на лапы, Бес настороженно обвел нашу компанию оранжевыми глазищами. Я сделала знак рукой, чтобы шел рядом, и дракончик в форме кота, видимо, почувствовавший опасность, все еще настороженно пристроился у правой ноги — между мной и Хибари.        Кёя пристально его исследовал взглядом. Я запоздало поняла, что он не видел Беса под иллюзией кота, но, судя по всему, уже обо всем сам догадался, но на всякий случай, я сказала коротко: «Это Бес» — и затем:       — Было какое-то обоснование от сопровождавших или они сами что-то знают?        — Сопровождавшие ничего не говорили, их задача была, как я понял, в доставке на остров, и после того, как они привели их к тому зданию, они ушли, — коротко отчитался Кёя, а я уже сама догадалась, почему я нашла его у того дома в некой растерянности: Хибари понимал, что оставлять такую компанию в одиночку опасно, и в то же время понимал, что Рёхей может конкретно влипнуть. Скорей всего, Кёя как раз собирался организовать наблюдение на расстоянии, когда появилась я с компанией.        Именно поэтому он сказал оставить в доме наблюдение, хотя я и догадывалась, к кому конкретно вели, а затем передали на руки данную группу.       — Сопровождаемые были отправлены на некий курорт, и больше им было ничего не известно.        Курорт! Посреди ноября месяца, чтоб его! Санаторий у моря, чтоб его.        Очевидно, заметив мою реакцию и общее возросшее напряжение в воздухе, Рёхей завертел головой, в непонимании хмурясь:       — Что-то случилось, Кира? — спросил он меня. — Что-то не так?       — Это не то место, где должны находиться раненые и те, кто не могут себя защитить, — хмуро ответила я, подобрав такую формулировку без нецензурных слов, а затем добавила:       — По крайней мере, без охраны — так точно.        — Киоко-чан в опасности?! — громко завопил он, уловив главное.        — Подожди, — придержала я его за плечо на всякий случай, так как Рёхей весь напрягся и одновременно приподнял свои плечи вместе с кулаками. — Мы оставили там охрану, я думаю, мы вернемся и с ними все будет в порядке.        — К тому же, — добавил неожиданно Хибари. — Аркобалено в том здании.       — Мы уже скоро будем там, — сказала я Рёхею, который от этого, было видно, все равно ничуть не успокоился, продолжая переживать, но не спешил кричать и ускорять быстрый шаг, каким мы шли, до бега.       Я понимала, почему Хибари сказал тогда о наблюдении. Если Реборн в здании, они под охраной, но с другой стороны, он может его покинуть в любой момент. Вряд ли он, конечно, их просто так бросит, он не такой человек, но все же… На того же Ламбо ему откровенно плевать. И я понимала теперь, почему Кёя не сказал всего сразу — иначе бы я точно разорвалась и могла бы не пойти за Рёхеем тут же, проворонив момент встречи, пока не убедилась бы, что все в безопасности. Если что-то случится, это ударит по Кёе в том числе, но я понимаю, что вряд ли я смогла бы что-то сделать быстро для девочек, Ламбо и Такеши, кроме как оставить для них охрану. И все же, как я понимаю, в здании слишком много обеспокоенных родителей. Как минимум надо их оттуда забрать в более безопасное место.        Что ж, поэтому, когда мы быстрым шагом добрались до дома, арендуемого школой, я уже знала, что там увижу, но все равно застыла, увидев такую картину.       Гостиная была очень многолюдна, но все ощущения твердили, что всеобщее внимание направлено в одну точку, и я быстро нашла взглядом нужное.       — Тсуна-кун, наверное, хорошо учится в этом летнем лагере, — улыбалась Киоко сидя на диванчике перед Тсуной.        Братец ерошил рукой затылок так, что было видно, что он то ли врет, то ли просто сгорает от смущения — и по лицу, и даже по неловкому смешку:        — Ну, не то чтобы хорошо… Но здесь много разных людей… И мы играем в спортивные игры…        — Тогда Тсуна-кун, наверное, хорошо себя показал на соревнованиях! — убежденно предположила Киоко. — Все так на тебя смотрят, Тсуна-кун.       Школьники, очевидно, собравшиеся в гостиной поглазеть, вряд ли понимали японский, но уж точно видели, как Тсуна мялся и смущенно отводил глаза. Правда, места было не так уж много. Эта компания занимала пару диванчиков со столиком с чаем, кроме них было еще несколько диванчиков, на которых неумело изображали праздное времяпровождение, а на деле так же неумело пытались украдкой глазеть. Остальные любопытствующие довольствовались тем, что делали вид, что проходят мимо гостиной, где не было дверей в двух арочных входах, ну а несколько особо находчивых везунчиков делали вид, что нигде, кроме как у стеночки в гостиной, газированные напитки из железных бутылок не будут такими же вкусными.       — Тсуна-сан наверняка поставил какой-нибудь рекорд! — с возбужденно загоревшимися глазами Хару схватила братца за плечи, подавшись вперед.       Тсуна еще более смущенно отвернул лицо, промолчав и пуще прежнего покраснев, издав неловкий смешок. Видимо, он пытался подобрать ответ, но ему не пришлось этого делать — Киоко заметила нас и ее глаза взволнованно заблестели:       — Братик! — она вскочила и помчалась к нам, почти сорвавшись на бег, Рёхей сорвался ей навстречу, и они остановились, только достигнув друг друга и взявшись за руки.       Оба выглядели счастливо и облегченно. Мне даже на секунду показалась промелькнувшая радуга. Я прищурилась. Нет, все-таки мне не показалось. Блеснуло. Кажется, мое ощущение пламени, иначе это никак не назовешь, стало лучше. Потому что я четко различила искру, что блеснула на секунду. Что это было — резонанс столкнувшегося пламени? Которое притом не отбилось, как обычно бывает во время боя с аурами пламени, а мягко смешалось. Пламя Солнца и там и там, но даже так обычно пламя легко не смешивается, если мы только не говорим о Небе.        Ко мне же подбежал Ламбо, незнамо откуда вылезши, и повис на штанине, привлекая внимание, громко и радостно завопив:       — Кира! Кира!       Киоко ахнула, прикрыв рот, взглянув на меня. Хару воскликнула: «Твои волосы!» — из-за чего я сразу поняла, что забыла об изменившейся внешности. Впрочем, Рёхей быстро положил им ладони на плечи, посмотрев сначала на одну, потом на другую. А, кстати говоря… Уж кто бы что ни говорил о мыслительных способностях моего старого друга-боксера, а его моя новая внешность не удивила и не вызвала вопросов, как и у Хибари.       Я подняла глаза к потолку, прикрыв глаза, понимая, что все в порядке, все целы. Конрад на видном месте. И даже Реборн тут же, рядом с Тсуной, глушит кофе. Такеши машет рукой с дивана:       — Хибари-сан, вы довольно быстро вернулись, — улыбается широко. — Вы наверняка хорошо постарались, раз нашли Киру-чан?       Кёя нехорошо прищурился в его сторону на такие подначки. Ямамото был уж слишком задиристый, как для того, кто не оправился от ран, хотя я знала, что это не первый раз, когда Такеши ненавязчиво подначивает. Но в целом он выглядел даже чересчур бодрым и повеселевшим для того, кто не так давно лежал в реанимации.       Открыв глаза, я подумала, что здесь слишком много глаз, и еще раз быстро окинула взглядом помещение, походя взъерошив кудри Ламбо, который, довольный, продолжал крутиться вокруг, рассказывая о том, как они добирались. Я его все же внимательно слушала, несмотря на обилие деталей типа: «а там во-о-от такая рыба на тарелке, но я больше ловил» — там могла быть более ценная информация. Тем временем брат и сестра Сасагавы вслух радовались встрече и рассказывали о том, как скучали, и о достижениях за это время — получалось все в куче из-за обилия эмоций, думаю. Кёя независимо застыл в сторонке, будто прикрыв глаза, и игнорируемый им Ямамото уже сошелся в перепалке с Гокудерой, который считал, что самым полезным тут может быть только он. Хотя, скорее, подрывник был уязвлен и решил на свой манер напомнить о себе. Было достаточно одной фразы от Такеши для колкого замечания от Гокудеры — и пошло-поехало. Ямамото не велся на подначки на грани приличий, отшучиваясь, но все же исподволь нарываясь дальше. Тсуна пытался остановить Гокудеру, пока его окончательно не занесло. Конрад выглядел даже по-взрослому, где-то даже как Скуало, который, скрестив руки перед собой, следил за этим, как за детским садом. Он тоже сильно привлекал внимание. Кстати говоря, о не привлекающих внимание. Мукуро незаметно исчез из поля зрения, как не было видно и Генкиши. Но они точно были где-то рядом, уверена.       Осматриваясь, я еще раз провела взглядом по Реборну. Он, заметив внимание, поднял голову и встретился со мной взглядом из-под полей федоры. Я с удивлением обнаружила, что его глаза выглядят почти обескураженными. Очевидно, его такой поворот тоже ввел в замешательство, что он успешно скрывал, делая вид, что наслаждается кофе, а тем временем, похоже, проводил мозговой штурм. Для меня это стало еще одним плохим знаком.       Все-таки не стоит задерживаться и нужно как можно скорее уйти. А уже затем разбираться. Благо повод я нашла довольно быстро:        — Так вы уже выбрали, где остановиться? Если нет, то присоединяйтесь к нам.       — Мы только приехали и не успели даже вещи разложить. Нам подбирают комнаты, — звонко и громко ответила мне Хару, оставшись немного не у дел.       Она кивнула за диван, где я действительно заметила пару чемоданов и две спортивные сумки.       — Если не успели, тогда точно давайте со мной, — я взглянула на Киоко, которая, очевидно, не понимала, к чему такая поспешность, и посмотрела на брата.        Рёхей не подвел и уверенно произнес:        — Да, Киоко, пойдем с Кирой! Уверен там комфортные комнаты.        — Да, и отдельная ванная, — со знанием дела закивала я.        — Тогда конечно! — быстро согласилась Киоко.        — Тсуна-сан, тут что, общие душевые? — Хару окинула взглядом комнату с преимущественно мужским населением.       — Ну, тут на каждом этаже отдельная ванная комната… — расплывчато ответил братец.        Конрад не подвел и неожиданно добавил, почесав подбородок:        — На пятьдесят человек.       Хару сидя подпрыгнула, очевидно, представив очереди с утра и вечером. Хотя рыжий немного, по-моему, приукрасил: школьников было едва ли двадцать, да несколько учителей… хотя, если обеспокоенные родственники прислали сюда хотя бы по еще одному человеку из охраны, а в этой же гостиной школьников куда меньше, чем взрослых… Занимательная математика. А я еще на Бьянки возмущалась, что она ванную долго занимает, в двухэтажном доме.       Я обернулась к Скуало, тот состроил раздраженное лицо, но промолчал. Ну, они же сами дали мне добро, чтобы притащить к ним «всех моих». Хотя это я так — думаю, Скуало сам понимал, что оставлять их тут небезопасно, и если уж они «мои», то у Варии нет выбора.       — П-подождите! — заволновался Тсуна, шокированный от перспектив. — Вы же не предлагаете Киоко-чан и Хару-чан жить с Варией?!       У меня возникло впечатление, что у всех присутствующих резко увеличились уши в размерах, хотя зрительно я подобного не заметила. Пусть разговор шел на японском, но определенные имена не могли не привлечь внимание.       — Прежде всего — это дом, арендуемый школой для школьников этой школы, — намеренно снисходительно пояснила я. — Ты в ней числишься, а они — нет, значит, они им не могут тут выделить комнаты. И раз уж меня пригласили в гости и выделили там комнаты, я смогу ими поделиться с девочками. Или ты предлагаешь своим соседям их приютить?       Привыкший к моему сарказму, Тсуна смущенно заткнулся, хотя мои доводы на этот раз были шиты белыми нитками. Реборн же, как я поняла, молчал, так как сам, очевидно, пытался решить, что делать с новоприбывшими. Его такой вариант, видно, больше устраивал, хотя особо радостным, конечно, от представления девочек под одной крышей с Варией он не выглядел. Думаю, именно он сказал девочкам и парням оставить пока вещи и дал учителям задание подобрать комнаты или освободить их поближе к комнате Тсуны. Было бы логично.       Также из путанного рассказа Ламбо я уже получила подтверждение, что группа сопровождения благополучно отбыла, передав новоприбывших на руки Реборну. Осчастливленный таким велосипедом без колес, Реборн тут же добавил:        — Почему ты так переживаешь, Тсуна? Никто не запрещает вам видеться и гулять всем вместе, просто девочки и Ламбо будут ночевать с Кирой.        — Устроим девичник? — поддержала я.        — Хару взяла пижаму! — Хару из тех, кто за любой кипеш, и тут же радостно улыбнулась, подскочив на ноги и подбежав к чемодану:       — Хару всегда хотела побывать на общей ночевке!        — Здесь наверняка найдется где-то магазин с местными сладостями, — поддержала воодушевившаяся Киоко. — Возьмем их с собой!        — Сладости! — загорелись глаза Ламбо.        Победа.       Девочки засобирались. Рёхей подхватил свою спортивную сумку и чемодан Киоко на колесиках. Такеши подхватил свою и предложил потащить также за собой чемодан на колесиках, принадлежавший Хару. Та согласилась, а Тсуна удивился:        — Ямамото-кун, ты тоже?        — Ну, я же тоже тут в качестве гостя, — широко улыбнулся тот, пожав плечами.        Слабенькая отмазка стала официальным поводом.        Кёя подхватил небольшой кейс, аккуратно прислоненный с торца дивана, рядом с Реборном. Как-то маловато он вещей взял… Подумала было я, а затем вспомнила о его безразмерных карманах.       Мы собирались уже покинуть гостеприимную гостиную под всеобщим вниманием, как откуда-то вылез до сих пор тихо и незаметно, при его-то габаритах, сидевший физрук:       — Подождите! Завтра в восемь утра официальное открытие и представление. Всем ученикам надо явиться.       Несмотря на уверенные слова, учитель выглядел сконфуженным и смотрел почему-то на Скуало. Капитан Варии скрестил руки перед собой и раздраженно цыкнул в сторону:       — Я-то тут при чем?       — Наверное, тебе придется меня разбудить, — не удержалась, улыбнулась я, хитро на него посмотрев.       — Разбежался! — еще громче и более раздраженно рявкнул он. — Я тебе не нянька!       — Ну ладно, я не приду, — помахала рукой учителю, продолжив идти на выход.       У меня уже были другие планы на завтра. Которые и так частично придется перенести.       — Я передам это, — сглотнул учитель, почему-то посмотрел на Реборна, как на последнюю соломинку.       Коротышка сделал вид, что ничего не заметил, бросив Тсуне:       — Идем, проведем остальных.       — Но, Реборн!.. — на этом выкрике Тсуна затих и не закончил, вздохнул и поплелся следом.       Мне кажется, он просто не нашел доводов возразить репетитору. Ну, по крайней мере, идя в окружении двух девочек, он не выглядел несчастным.       Наша компания быстро растянулась по улице. Скуало широким стремительным шагом вырвался вперед во главу процессии. Ямамото пристал к нему с расспросами о городе и ситуации. Так как явная добыча информации приняла шуточную форму, Скуало выглядел раздраженным. Следом кучкой группка из Тсуны, Гокудеры возле него, Рёхея, девочек и Ламбо, оттуда тоже явно слышались расспросы, но о школе, пляжах и местном досуге. Рёхей только помалкивал, изредка переглядываясь с сестрой. Если это не телепатия Сасагав, то я не знаю что. Позади них — Реборн, я, Конрад со мной, конечно, и Кёя замыкал. Я было подумала, что Реборн специально немного на расстоянии позади, чтобы присматривать за подопечным, как тут же буквально почувствовала спиной взгляд Хибари, явно думавшего о чем-то недобром. По крайней мере его аура пламени, небольшая, но колючая, ощущалась как взбучка.       Вспомнив о своих наблюдениях, решила немного получить информации, пока никто не греет уши, а щебетание впереди здорово гасит голоса:       — Реборн, есть какие-то мысли?       Коротышка поднял на секунду взгляд, взглянув, и тут же снова задумчиво засверлил черными глазенками идущих впереди. Я уж было подумала, что не ответит, как бывало раньше, но спустя долгую паузу Реборн собрался с мыслями:       — Дурно это все пахнет. Будь осторожнее тоже. Не выпускай их в одиночку никуда.       — Само собой, — я нахмурилась, так как желала все же услышать что-то большее. — Но зачем это все? Чего ожидать?       Реборн снова скосил на меня взгляд, но задержал дольше, будто решаясь:       — У знакомой тебе персоны ранее был гениальный план для придания мотивации. Проявил он себя результативно, так что, наверное, стоит рассчитывать на приключения.       Сведя брови к переносице, я обмозговывала следующий вопрос. Хоть ответил он расплывчато, то, на что Реборн намекал, я быстро поняла: мотивация Тсуны отработанными методами. Ради девочек он может хорошо постараться, да и Ламбо его может заставить действовать при угрозе своей жизни. Так это все идея отца? Он хочет создать инцидент для проявления героических качеств? Или Реборн пытается скинуть на него всю ответственность? Ведь он не может не знать, как я на это отреагирую, а, как я заметила, Реборн последнее время всячески пытается наладить контакт, считая, что с меня может получить что-то. Пока он не начал считать меня в чем-то полезной, то относился иначе. Во всяком случае, так я вижу его мотивы действий. Но сейчас не это главное.       Что-то не сходится. Если все дело в пострадавших жертвах, то достаточно было и «дев в беде», что же тогда здесь делают Рёхей и Такеши? Не будь уже прошедшей церемонии наследования, можно было бы опять подумать на попытку объединить первоначальный состав хранителей. Хотя ее скорей бы инициировал Реборн, а он явно этого не делал. И дед Рёхея… Так просто Вонгола не сможет объяснить, почему нарушены их договоренности по поводу Рёхея с Торрегросса. Может быть, будут какие-то новые договоренности? Нужна яркая демонстрация инициативы неподчинения именно от парней, чтобы показать, что Вонгола ни при чем? Но тогда чего стоит ожидать?       Новый вопрос к Реборну так и не придумывался до самого дома Варии. Охрана из рядовых заставила расшумевшуюся компанию притихнуть, но рявкнувший Скуало быстро выдал новые задания. Новоприбывших пошли распределять по комнатам. Если девочек и Ламбо можно было разместить в комнате со мной, и то Ламбо рвался к остальным парням в мужскую компанию, то как раз парней разместили рядом с другими мужчинами на первом этаже. Рядовых пришлось переместить в одну комнату, потеснив, а всех остальных во вторую.       Далее последовал долгий процесс разбора вещей и осмотр помещений, представление варийцам, чтобы они знали, кто тут в здании теперь проживает и кого надо пропускать, оханья и аханья, тяжкие вздохи лично от Тсуны и…       — Ну что, босса сама пойдешь обрадуешь? — уперев руку в бок, кивнул подбородком на одну из дверей Скуало.       — Не-не, — замахала я руками, любезно отказавшись. — Давай сам. Я пойду им еще город покажу, а вы тут… побеседуйте.       — Меня отдуваться оставляешь?! — возмутился Скуало.       — Ты справишься, — уверенно закивала я, спеша смыться. — Я верю в твои силы.       — Эй! — Скуало поторопился догнать меня и даже успел крепко схватить за плечо.       Но не тут-то было. Его руку перехватил вышедший откуда-то из поворота коридора Леви-а-тан. Ну как перехватил. Он появился и как-то так тяжело опустил ладонь уже на плечо Скуало. Громила засверлил узкими черными глазами Скуало. Как ни странно, я не заметила проскочившей угрозы, и Скуало быстро и легко дернул плечом, сбрасывая его руку и заодно отпуская меня. Он фыркнул:       — Я хоть и капитан, но по должности не должен самостоятельно разруливать такие ситуации без ведома босса.       Хоть мечник и выглядел раздраженным, но собрался и пояснил. И я даже поняла: Скуало не хочет меня отпускать восвояси не потому, что не хочет лично объяснять вряд ли довольному от этого факта Занзасу, что у него теперь под боком будет проживать выводок подростков и их еще охранять надо, а в том числе потому, что должен соблюдать субординацию. Я также не могла не заметить, что Скуало и так заведует очень многим и, думаю, Занзас перекладывает на него много обязанностей, но, даже несмотря на их доверительные отношения, видимость иерархии и подчинения требуется соблюдать, хотя бы потому что, когда Занзас чувствует себя главным и контролирующим ситуацию, он спокоен, а когда спокоен Занзас — спокоен и Скуало, а при спокойствии Занзаса и Скуало спокойны все вокруг.       — Тогда поясню так, — я прокашлялась:       — Я пойду погуляю с девочками, — натужно моргаю одним глазом, — поболтаем о своем, девичьем, — снова моргаю тем же глазом для недоходчивых. — А вы пока о своем, о мужском, побеседуйте.       У Скуало дернулся глаз и искривились губы. Мне кажется, раз это уже не в первый раз, то, наверное, ему надо попить какие-то успокоительные травы. Он скрестил руки перед собой, но не ответил, и я добавила:       — Вечером встретимся.       Большего я сделать не успела — появился из ниоткуда Мукуро с вежливой улыбкой и таким же вопросом, показавшимся наводящим:       — Что это вы тут делаете с моим Небом?       Повисло молчание, но какое-то неуютное, колючее. Как будто что-то почувствовав — хотя почему «будто»? Мукуро не скрывал своей тягучей ауры, — из комнаты, где помогал размещаться остальным, выбежал Конрад, а за ним Хибари. Со своим чемоданчиком.       Скуало и Леви практически одновременно напряглись. Выглядело и правда не очень, если так подумать: как будто меня зажали в коридоре две высокие шпалы.       — Вы тут не слишком наглейте, мелюзга, — сообщил капитан Варии довольно спокойно на удивление. — Все-таки мы предоставляем вам убежище.       — Разумеется, — немного шире и слаще растянул губы в улыбке Мукуро.       — Босс, все в порядке? — осведомился Конрад.       — М-м-м… — протянула я в растерянности, — да.       Все-таки, смотря на эти переглядывания, я слышала безмолвный диалог, понятный практически всем. И вот Мукуро выглядел так, что ему-то не очень и надо предоставленное убежище, если кто-то нарушит его условия.       Со всей возможной удачей в этот момент появился Тсуна, спустившийся по лестнице на первый этаж. Он застыл, покрывшись испариной от царившей ауры. Но успел только издать негромкое «Хи» и напряженно вцепиться в перила, как Реборн любезно пнул его в спину в прыжке, заставив совершить длинный прыжок, размахивая руками для равновесия.       — Не тормози, Тсуна, — сказал коротышка. — Если будем долго сидеть, наступит вечер и мы не успеем прогуляться.       — Д-да…       Следом за ними спускался по лестнице Гокудера, но, кажется, он как-то уже привык к пинкам для Тсуны от Реборна и только окинул острым взглядом нашу компанию, скорчив мину.       — Вро-о-ой! — привлек к себе внимание Скуало. — Чтобы до девяти все, кто тут остается, вернулись!       Видимо, ответ не подразумевал отказа, потому что Скуало коротко бросил Леви: «Пошли» — и пошел к комнатам босса. Я пожала плечами, к девяти на ковер — так к девяти, и пошла на выход.       Тсуна испуганно осмотрел всех присутствующих, потянувшихся лениво к выходу, и поспешил на выход тоже, Гокудера за ним. Проводив их взглядом и дождавшись, когда дверь на улицу закроется, спросила:       — Такеши, как самочувствие? Может, тебе лучше остаться и отлежаться?       — Нет, все в порядке, — Ямамото на секунду приподнял брови и тут же улыбнулся широко:       — Меня быстро поставили на ноги.       — Уверен? — нахмурилась я, внимательно осматривая его лицо и подозревая, что он может только делать вид, в духе Мукуро и Кёи.       Даже пламя Солнца, если его им перекачали до ушей, не даст ему возможность настолько быстро восстановиться. Нет, оно, конечно, сильно ускорит процесс, но я не знаю, сколько действительно должна затягиваться такая глубокая рана. И лучше бы не напороться снова на чье-то желание не показаться слабым.       — Ну, в боях лучше не участвовать, но небольшая нагрузка даже полезна, — взъерошил Такеши волосы на затылке под моим взглядом.       — Похоже, нужно пройтись по улицам, чтобы показать, что все новоприбывшие с нами, — в пространство заметил Конрад.       Так вот, что мог задумывать Реборн, когда выпихивал Тсуну на прогулку. Выглядит довольно логично — если окружающие так или иначе будут знать, что эти девочки с нами, то не должно возникнуть неловких ситуаций и недопониманий. С другой стороны, по крайней мере у все еще относительно гражданской Хару уже не будет обратного хода. Хотя, по сути, уже нет. Ее лишили выбора. Побывав в будущем, столкнули с реальностью, а раз не сбежала, то будь добра лезть в петлю. Хотя, если так подумать, то и раньше Хару постепенно вводили, позволяя тусоваться рядом. Очень непохоже на Вонголу. Хотя… Хару ведь не вводили в Намимори, как прочих, а значит, это больше похоже на самостоятельный план Реборна, просто потому, что больше некому. Ну, не буду переживать на этот счет, у Хару было много возможностей свернуть обратно, а теперь поздно.       Будто в подтверждение моих слов, по лестнице сбежала Хару. Спрыгнув с последней ступени, она прокрутилась на месте, разметав подол коротенького платья:       — Та-да! Как Хару выглядит? — спросила она.       — Хорошо, — ответила я.       Похоже, она вместе с быстро спустившейся Киоко решили даже переодеться, сменив повседневную одежду, что они использовали в поездке, на более нарядную. На Хару еще была также легкая курточка и туфельки с каблучками. Киоко выбрала комплект из куртки и юбку.       Я опустила глаза на свои кроссовки, выглядывающие из штанов, похожих на спортивные. Есть ли у меня выбор? Конечно, нет.       — Может, тебе одолжить что-то, Кира-чан? — спросила Киоко. — Я взяла много вещей, что-нибудь тебе подойдет.       — Хару тоже может что-то одолжить! — проявила участие Хару.       — Спасибо, но не надо. Идемте, чем раньше выйдем, тем больше успеем погулять.       Не желая придумывать еще отмазок, я направилась на улицу первая. Выбора у меня в одежде не прибавится, пока я не договорюсь о поставках пламяустойчивой одежды. Пока что у меня есть только уже потрепанная одежда и этот комплект, выданный Варией. В случае чего мне может понадобиться использовать пламя, и лучше не пренебрегать мерами пожарной безопасности.       На улице мы снова скоро выстроились как-то в прежний порядок: впереди теперь шла широкая толпа, растянувшаяся почти на всю неширокую улицу, из Рёхея, держащегося рядом с сестрой, собственно, Киоко с Хару и носящегося, как электровеник, Ламбо, Такеши, Тсуны и Гокудеры. А за этой толпой Реборн, держащийся немного позади них, Конрад и я, а за моей спиной Хибари. Меня немного напрягает его сверление моей спины глазами. Но, думаю, это может подождать, раз Кёя все еще не выгадал момент, чтобы оттащить меня в сторону. Мукуро опять исчез, по ощущениям где-то рядом с Хибари.       — То есть я правильно понимаю, что даже ты не в курсе, что придумал Емитсу? — придумав наконец наводящий вопрос, обратилась я к Реборну.       — Я собираюсь это выяснить, — твердо, с достоинством ответил Реборн, неожиданно как будто задетый этим наблюдением. — Мы встретимся с Дино. Он присмотрит за вами, пока мне надо отойти.       Мне не кажется, что Дино надежная защита… но с толпой своих людей, которая его постоянно преследует, нам может и не понадобиться защищаться: они будут отпугивать всех своим видом. Понятно, что задумал Реборн. Видимо, он уже связался с Дино и договорился обо всем. Думаю, я уже могу присоединиться к остальным и выпытать, как прошла дорога, но, раз Реборн такой разговорчивый, нужно пользоваться моментом. Обычно он бы не выдал ни своих мыслей, ни планов.       — Давно хотела спросить, Дино правда справляется со своими обязанностями босса? — я с сомнением опустила глаза на Реборна.       — Он хорошо справляется, и у него есть много верных людей, на которых можно положиться, — ответил коротышка, поправив назад шляпу, которая, видимо, мешала ему следить за моим выражением лица.       Что-то он меня не переубедил. Прозвучало так, как будто Дино лишь ширма, красивое лицо для использования теми, кто более хитер. Даже если эти люди действительно заботятся о благополучии семьи Каваллоне. Мне помнится, Реборн обмолвился, что натренировать Дино — это было последнее желание его отца, босса этой семьи, поэтому Реборн не смог отказаться. Реборн и натренировал, так как, судя по словам того же Дино, он мало чем отличался от Тсуны в начале обучения. Хотя сейчас Дино ведет себя так, как будто что-то в своей семье все же решает, а не просто идет на поводу у кого-то остающегося в тени.       — Я помню, мне говорили, что Дино, когда стал боссом, даже сделал свою семью сильнее или больше, — заметила я, хмурясь от того, что в моей памяти данный факт расплывался как незначительный, и я даже не могла вспомнить, кто об этом мне говорил: Реборн, сам Дино или Конрад. — Ты, как его учитель, наверняка знаешь об этой истории чуть больше. Поделишься подробностями?       — Ты обращаешься не совсем по адресу, — ответил Реборн. — В дела их семьи я не лезу. Это не мое дело. Если так хочется — расспроси его сама об этом.       — А если общедоступными фактами или слухами? — зашла я с другой стороны. — Если так подумать, я о нем вообще мало что знаю, поэтому хотелось бы узнать чуть больше, прежде чем спросить лично.       Все-таки интересно, кому же пророчил меня отец. И кого решили допустить в Намимори.       — Дино известен как молодой босс, что заботится о подчиненных. Из-за этого численность его семьи выросла до пяти тысяч, когда он стал боссом. Раньше они были куда меньшей семьей, в которой было от силы двести человек, а может, и того меньше. Их территория на востоке Италии, у побережья. Тот город любит семью Каваллоне, фактически семья дает им доходы на жизнь, так что жители поддерживают его тоже. Семья Каваллоне даже в непростые времена сохраняла нейтралитет, не нуждаясь в займах, и держалась обособленно.       Мне кажется или эта оговорка неспроста? Если мои предположения верны и Каваллоне вынуждены были связаться с Вонголой, то речь также могла идти о деньгах. Наверное, даже в первую очередь о них. Но если семья за это время выросла, то и доходы должны были вырасти. Или наоборот, выросли расходы?       — Так он хороший управленец, раз ему удалось поднять семью выше, чем раньше? — спросила я.       Реборн скосил на меня черные глазки-бусинки, видимо, пытаясь понять, почему я интересуюсь.       — Разумеется, он стал хорошим боссом для своих людей. Даже когда я закончил его обучение раньше, чем следовало, и отправился к вам, он не остался в одиночестве. То, чему я его обучил, он смог грамотно использовать со связями, доставшимися от отца, и верными подчиненными рядом.       Так, но если Реборн его учил так же, как Тсуну, то он научил его разве что сражаться и не отступать. То ли Реборну не очень понравилось сравнение его ученика с обычным управленцем, когда он явно учил его боевым навыкам, то ли коротышка специально ушел от вопроса.       — Все, должно быть, устали с дороги, — повысил голос чуть громче Реборн. — Сделаем перерыв в этом кафе.       — Отличная идея, Реборн-кун! — воодушевилась Хару, глядя на уютную терассу, обвитую сверху все еще бодрым зеленым плющом, несмотря на довольно прохладную погоду.       Мы зашли в это кафе. Столики тут были маленькие, предназначавшиеся для небольших компаний, которые желали провести время в уютной тишине. Хотя в зале внутри стоял старомодный музыкальный аппарат, в котором тихо играла расслабляющая музыка.       Посетителей было немного, и они предпочитали сидеть с чашечкой кофе по укромным углам. Наша шумная, выглядящая даже кричаще-суетливой, компания и Хибари выделялись. Решено было разделиться на небольшие группки и сесть рядом, чтобы и местные десерты вкусить и обсудить их. За один стол сели Киоко, Хару и Ламбо. Тсуна смущенно раскраснелся и выглядел так, как будто его кто-то сейчас выгонит, но сел с ними. Так как больше четырех стульев за столик не помещалось, Гокудера поднял крик, что хочет непременно сидеть с Десятым. Если кто-то из редких посетителей еще не обратил на нас внимание, то теперь уж точно глазел на представление. Тут, кстати, было, видимо, позволено курить в зале, но так как терраса практически открытая, только под лиственным навесом, то неудобств это не доставляло.       Сошлись на том, что Киоко взяла на руки Ламбо, завершив конфликт на ровном месте, и подрывник, ворча, сел рядом с явно стыдящимся чего-то Тсуной. На мой взгляд, с четырьмя стульями им даже было тесновато за одним маленьким столом. По крайней мере, локти им придется держать поближе к себе точно.       Рёхей сел за соседний с ними столик, чтобы оставаться рядом с сестрой, туда же Такеши и Реборн, присевший на любезно принесенную официантом подушечку. Я уже хотела присоединиться к ним, но Кёя взял меня под локоток, потащив к столику подальше от остальных. Рыжий пошел следом.       — Я с боссом, — упрямо взглянув исподлобья на Хибари, когда тот предостерегающе прищурился, заявил Конрад.       — Нам нужно перемолвиться парой слов, тебя это не касается, — твердо ответил ему Кёя, всем видом давая понять, что, если рыжий будет и дальше упрямиться, он не постесняется треснуть.       — Конрад, присмотри за остальными, — решила я, присев за столик.       Рыжий выглядел недовольным, но послушался, не спуская глаз с Хибари. Я подозревала, что Кёе есть, что сказать, и, похоже, он не хочет распространяться об этом слишком сильно.       Хибари, таскавший с собой чемоданчик, поставил его под стол и сел сам за него, напротив от меня.       — Если разговор серьезный, я попрошу Мукуро позаботиться о том, чтобы нас не слышали, — предложила я.       — Я бы предпочел, чтобы и он не грел уши, — заметил в пространство Хибари.       Воздух вокруг стал немного расплываться в дымке, и Рокудо подал голос, не проявив себя:       — Не могу этого обещать, — сладко, уверена, улыбнулся он, судя по голосу. — Но довериться мне вы можете, я позабочусь о приватности беседы. Если вы встанете из-за стола, отвод глаз будет снят.       Кёя засверлил недовольным взглядом исчезающую на глазах и так расплывавшуюся фигуру иллюзиониста. Странное условие снятия иллюзии, может, это он так просил нас подать знак, когда закончим?       — Почему здесь, а не подождать, пока мы вернемся в дом Варии? — не поняла я.       — Там нас могут услышать ровно с тем же успехом, — ответил Кёя. — Не думаю, что здесь есть хоть один безопасный угол.       Я взглянула на остальную компанию. Реборн сейчас там, да и я недалеко, чтобы не беспокоиться об их безопасности. Хотя те же посетители, официанты и бармен, протирающий стаканы, явно следят глазами и греют уши. И вообще:       — Это нормально — отводить глаза прямо в кафе, когда видно было, что мы зашли и куда-то пропали?       — Разве они выглядят удивленными? — спросил голос Мукуро откуда-то позади от меня.       — Ты еще здесь? — поинтересовался Кёя. — Изволь хотя бы не напоминать о своем присутствии.       Ответом ему послужил смешок, вызвавший изрядное раздражение Хибари. Но я не могла не отметить, что официанты, и бармен, и даже управляющий или охранник, стоящий у стенки, не выглядели удивленными и не искали нас взглядом по всему помещению.       — Как хочешь, но ты же все равно не забудешь, что я здесь, — насмешливо ответил Мукуро.       — Я бы с удовольствием забыл бы вообще о твоем существовании и даже помог бы его стереть.       — Очень любезно с твоей стороны, но я не нуждаюсь в подобных услугах.       — Так о чем ты хотел поговорить? — прервала я их обмен любезностями.       — Прежде всего у меня вопрос: почему от тебя пахнет алкоголем?       Я так опешила, — как пахнет, почему пахнет, при чем тут алкоголь, как он почуял? — что запоздало дернулась назад, когда Хибари подался вперед, дернул меня за кофту вперед, подтянув к себе через короткую столешницу, и второй рукой схватил за ухо.       — Ай, блин! — зажмурилась на секунду, едва ухо оказалось в тисках. — Кёя!       — Я жду ответа, — спокойно сообщил Хибари, сев ровнее и заставляя меня наклоняться вперед.       Так вот почему было дано условие не вставать из-за стола! Мукуро, зараза!       — Ты точно это хочешь обсудить? — уточнила я.       — Раз я спрашиваю, значит, хочу услышать ответ, — Кёя дал понять, что не намерен отступать.       Так Мукуро же сам все видел! Или поэтому и сделал подставу? Хотя, скорее, тут ограничение для Кёи, но и я встать теперь не могу! Почему я вообще должна отчитываться перед Хибари?!       — Занзас в кружку с чаем долил вчера вечером, но там было совсем немного. Тебе Мукуро рассказал?       — Нет, у меня тонкий нюх, — ответил Кёя.       Я нахмурилась. Не верить Кёе на слово нет повода, да и Мукуро обещал сохранить все услышанное в тайне. Правда, что ли, запах слышно?       — С обезьяном я потом еще поговорю отдельно, — пообещал Кёя. — Второй вопрос, я ослышался или ты сказала в лицо дону что-то из лексикона дворовых лягушек, стоило мне отпустить тебя на неделю?       Скосив глаза, я заметила, что ребята уже вкушают местные сладости с чаем. Тоже хочу тортика.       Но как сказал-то. Вроде ни одного нецензурного слова не сказал, а чувствую, даже как будто немного стыдно. Это, наверное, он мне пример подает, как оскорбить цензурно.       — Как я и сказала, я неправильно поняла перевод словосочетания vecchio bacucco, вот и квакнула.       — То есть тебя не смутило, что в сочетании с существительным, скорее всего, идет прилагательное?       На замечание Кёи вкрадчивым тоном я поджала губы и отвела глаза к соседним столикам. Ответить честно, что даже не задумалась над этим, не было желания.       — И откуда же ты это услышала? — не дождавшись ответа, Хибари сам ответил:       — Дай угадаю, кто-то из подпевал обезьяна, или этот рыжий не следит за словами?       — Ну, Занзас так обращался к Девятому, вот я и подумала… — нашлась я.       — То есть тот, кто известен своей политкорректностью, особенно к тому, кого он явно, мягко говоря, недолюбливает, — Кёя смотрел прямо-таки страшным взглядом. Он прищурился:       — Ничто ни в коей мере не намекало на значение фразы.       Я, конечно, знала, что получу нагоняй за глупость, но надеялась, что удастся оттянуть этот момент, а потом и вовсе о нем забыть.       — Кёя, может, отпустишь ухо? — предложила я, чтобы перевести тему. — Я ведь все равно никуда не буду сбегать. Да и драться тут на улицах запрещено.       — Что-то мне подсказывает, что ты узнала об этом правиле на своем опыте, — Кёя, похоже, включил свою подозрительность на полную. Если вообще не развил ее еще до гиперпаранойи.       — Не надо меня подозревать во всем подряд, — проворчала я.       — Я не прав? — Кёя потянул за ухо в сторону, чтобы лучше видеть мое лицо.       — Прав, — вынуждена была признать я, наклонившись в сторону и вынужденно развернувшись лицом. — Но мне за это ничего особо не было. Ерундой отделались.       — И с кем ты дралась? — продолжал Кёя допытываться.       — Не совсем и дралась, так, в догонялки с Занзасом бегали, — сделала я самое невинное выражение лица, которое могла.       На что Хибари как-то похолодел и многообещающе припечатал:       — Кажется, у меня есть несколько поводов для беседы с ним.       Потом он подумал немного и уточнил:       — И какие же последствия были у ваших… «догонялок»? — Кёя произнес последнее так пренебрежительно, как будто видел все воочию.       — Да что ты начинаешь, — возмутилась я. На особо пристальный взгляд все же ответила:       — Чисто символически посидели по камерам в местном подвале одни сутки.       Хибари как-то намеренно медленно, даже как-то спокойно моргнул, вдохнув воздух. Мне показалось, переваривал услышанное, по крайней мере, лицо и взгляд у него были застывшие, как будто он целиком погрузился в мысли.       — Отпустишь ухо? — негромко предложила я, чтобы не тревожить его мыслительный процесс.       Кёя сфокусировал взгляд на мне и припечатал:       — Нет.       Я картинно закатила глаза:       — Да ладно тебе, Мукуро там тоже за компанию пришел, так что я точно была в безопасности.       У Кёи всегда непроницаемое лицо, но при взгляде на него я сразу поняла, что не проняло. Вот вообще.       — Я тебе хочу кое-что объяснить, — тяжело, как-то давяще, очень похоже на его отца, выронил Кёя. — Но сначала еще один вопрос: ты помнишь, о чем мы говорили до того, как ты отправилась в школу?       Я поджала губы. Конечно, я помню его более чем серьезное внушение о том, что я должна быть более осторожна. Его хватило… ну, дня на два.       Просто как-то так получилось, что школа, едва я немного освоилась в ней, перестала казаться мне таким уж опасным местом. И все, кто был напряжен, ожидая от нее Чего-то, с большой буквы, казалось, просто зря беспокоились. Да и на фоне маячащего Деймона и даже людей Емитсу, школа сама по себе казалась почти родным двором.       По прибытии на остров я тоже помнила о том, что от меня зависят жизни других. Я перебралась в более защищенный дом, арендуемый Варией, я держала в уме, что остров просто переполнен мафиози и людьми прочих подобных профессий. Как так получилось, что я вернулась к обычной схеме в своих действиях, когда я теряюсь и действую по наитию, чтобы выбраться из передряг?       — Помню, конечно, — проворчала я в сторону. — Печенье Бьянки я с того момента не ела.       Кёя дернул за ухо так резко, что я вскрикнула, но не успела даже на него возмущенно уставиться — выставила блок рукой, так как он явно собрался меня ударить. Но Кёю остановил древком трезубца Мукуро, попросту крутанув его с такой силой, что не отпусти ухо и не оттяни Хибари руку обратно, то, наверное, мог бы и сломать запястье. Либо у меня точно на одно ухо стало бы меньше.       Они застыли, сверля друг друга взглядами. Я сидела ошарашенно, пытаясь найти правильные слова и потирая пострадавшее ухо.       — Это уже слегка перебор, Хибари-кун, — прямо сообщил Мукуро, не просто недовольно, а опасно глядя на Кёю сверху вниз.       — Мне напомнить тебе, что ты должен был следить за ее безопасностью, или ты сам догадаешься? — отчеканил Кёя, явно свирепея.       Это отражалось на его лице слабо, но я уже знала эту бледность кожи и острый взгляд. И особенно пронизывающий холодом тон.       — Я слежу каждую секунду, — голос Мукуро был ровен и спокоен, — и защищаю, чтобы даже известный нам обоим иллюзионист не подобрался близко. Даже тебе я не могу позволить чересчур много.       — Вао, а ты, я смотрю, не ценишь того, что тебе позволяю я, — Кёя отодвинул стул, поднявшись на ноги.       — Я же только что сказала, что тут нельзя драться, — наконец нашла я повод вставить слово и тоже встала. — Успокойтесь, здесь не место и не время. Мы не в Намимори.       Они не прекратили меряться взглядами, не желая уступать, но обмен репликами прекратился. Понимая, что выступаю, скорее всего, яблоком раздора, я сказала тоном, дающим понять, что отказ не принимается:       — Я пойду к остальным. Предлагаю поговорить позже.       Тем не менее Кёя таким же тоном сообщил:       — Мы не закончили.       — Тогда что ты предлагаешь? — я нахмурилась, отвечая на его напор довольно резко. — Выяснять отношения, как в Намимори? Ты мне только что сам сказал, что я должна вести себя осмотрительно. Так возьми себя в руки тоже.       Хибари очевидно не успокоился, но в руки себя все-таки взял. Хотя и назад не сдал:       — Я сказал, что хочу тебе кое-что объяснить, так дослушай меня до конца.       Я остановилась, скрестив руки перед собой:       — Слушаю.       — Я судил тебя по себе и поверил тебе на слово, что ты будешь вести себя разумно и осторожно. Но вижу, что зря. Стоило мне отвернуться на минуту, как уже случился инцидент, да еще и не один.       Зачем он это так произнес, как будто имел в виду белого пушистого зверька?       — У меня сам собой напрашивается вывод, что словами с тобой говорить бесполезно, — продолжил Кёя.       У меня возникли смутные подозрения, что Хибари сейчас не оправдывается, но спорить с ним сейчас как минимум бесполезно, и я решила на всякий случай спросить:       — И что ты собираешься тогда делать?       — Даже не думай, что сможешь от меня избавиться, — отрезал он. — Я просто перейду к более надежным способам вразумления, которые доказали свою эффективность.       То есть мы возвращаемся к самому началу, когда Кёя продвигал свое мнение кулаками, точнее тонфа? Мои вопросы он игнорировал, и с ним всегда надо было быть настороже.       Думаю, на моем лице отразилось не только огорчение, но и разочарование. Тем не менее, я все еще понимала, что лучше сейчас ничего не говорить, о чем потом можно пожалеть, и сказала:       — Ты же понимаешь, что сейчас мы не можем это обсуждать, поэтому я и предлагаю отложить этот вопрос на потом.       Кёя кивнул. Думаю, это большее, на что можно было рассчитывать. Потому что «потом» — это такое время, когда все может забыться. Ну или хотя бы эмоции улягутся.       Я отправилась не к остальным, а к свободному столику неподалеку, но чтобы видеть и Хибари, и остальных. Расспросов сейчас не хочется, а я понимаю, что мой хмурый вид эти вопросы может вызвать.       Кёя остался за тем столом, тоже хмуро следя взглядом. Его взгляд чуть сместился в сторону от меня.       — Хочешь, я подую на ухо? — услышала я справа от себя вопрос.       Мукуро присел за свободный стул. Иллюзией он немного изменил свою внешность, спрятав хохолок и красный глаз за челкой. В остальном остался прежним.       — Не надо, не сейчас, — ответила, заметив, что остальные ребята тоже посматривают то на мой столик, то на Хибари, и вообще как-то притихли.       — Прости, я не думал, что все так обернется, — повинился иллюзионист. — Я думал, он, как обычно, перебесится и сдуется.       Да, перебесится… Хоть Мукуро думал отделаться малым, рассчитав, что Кёя только за уши потягает, но мы оба с ним забыли, что Хибари на самом деле другой. Он, видно, долго переступал через себя и даже шел на уступки. Хотя это было не слишком заметно, но, вспоминая Хибари Кёю на момент нашего знакомства… По сравнению с тем, что было, этот Кёя максимум бурчал и иногда взбрыкивал, делая выбор в пользу сохранения добрых отношений, ну, или просто не портить их еще больше. Да сделай я ему то замечание про клан сгоряча тогда, он бы не успокоился, пока меня бы в блин не раскатал, а после моего возвращения из будущего — ничего.       Минутку… Если это возвращение к первоначальным настройкам Хибари, то не сделал ли ему, так сказать, сброс до заводских настроек какой-то другой Хибари? К примеру, его отец, с которым Кёя и должен был как раз перед отъездом встретиться.       Конечно, это не отменяет моей вины в том, что я вляпывалась во все эти истории. Даже на Занзаса, как зачинщика, все не скинешь, хотя я и не знаю, что лучшее я могла в том случае сделать. Попробуй я тогда с ним поговорить спокойно, не дав выпустить ураганистый пар, босс Варии в лучшем случае меня встряхнул, схватил подмышку и утащил, дав по ребрам или пятой точке.       — Как видишь, не перебесился… — рассеянно пробормотала я спустя долгую паузу.       Рокудо хоть, может, и вправду сожалел о принятой позиции, но сейчас бдительно следил за Хибари и участвовал в переглядываниях. А я пыталась развить мысль дальше.       Не совсем понятно, чего добивался отец Кёи в данном случае. Обратно в клан Хибари у Кёи дороги нет, а он так еще дополнительно посеял раздоры, что для небольшого Феникса вообще может печально закончиться. Нас и так не много, и ресурсов немного. Если мы еще и с Кёей начнем собачиться, а остальные хранители будут либо пытаться нас разнять, либо принять чью-то сторону… Даже не факт, что мою, потому что Кёя опять не сказать чтобы совсем не прав. Даже, скорее, во многом как раз прав, как, например, в том, что я вела себя, пожалуй, не очень осмотрительно. Определенно не как босс только растущей молодой семьи, ответственный за других.       Надеюсь, все же Кёя всех нас не поубивает.       По крайней мере, Кёя уже решил пригрозить мне и напомнить, что «избавиться» от него, то есть прервать связь Небо-хранитель, не получится. Не то чтобы я собиралась это делать, но Хибари над этим задумался и решил сначала дать понять, что даже при моих самых категоричных действиях, то есть в случае разрыва связи, он никуда не исчезнет и, вероятно, попытается мне как минимум вломить, а затем уже перестал сдерживаться.       То есть самый худший вариант был им рассмотрен и проработан. Просто так теперь его остудить таким шантажом не выйдет, потому что он явно дал понять, что настучит мне по голове в любом случае, будет он хранителем или нет. Не то чтобы я этим злоупотребляла, но это был всегда весомый козырь.       Я прикрыла рот рукой и чуть повернулась, чтобы никто умеющий не прочитал по губам, если вдруг Мукуро не обеспечил иллюзией скрытие от Хибари:       — Ты не мог бы с ним не собачиться сейчас? Мы определенно не в том месте, где стоит специально провоцировать Кёю.       — Не беспокойся об этом, — ответил мне Рокудо не скрываясь, хотя воздух опять загустел, и заверил:       — Даже если не похоже, что мы ладим, на самом деле разногласия между нами мы уже обсудили.       — Когда это и каким образом? — не поняла я, нахмурившись.       — Видишь ли, корень непереносимости меня у Кёи-куна рожден не от его паршивого характера и не от нелюбви к иллюзионистам, а от вполне конкретного случая в прошлом. Возможно, это было также частью плана Вонголы, так как после случившегося в Намимори меня очевидно недолюбливали и опасались бы все хранители, но Кёя-кун особый случай. Только оскорбленный до глубины души своим проигрышем мне, он никогда больше не пойдет со мной на сотрудничество.       Я нахмурилась. Может, и так, если Вонголе действительно нужен был разрозненный костяк хранителей. Мне показалась эта мысль абсурдной, но ровно до того момента, как я подумала, что новоиспеченный Десятый был таким же обособленным, как и его хранители. Обособленный и без реальной силы в руках — прекрасная управляемая фигура, держащаяся на силе в руках другого. Похоже, Мукуро над этим долго думал… Хотя он сказал «проигрыш», а на деле это было жестокое избиение. Причем избиение Кёи и большей части его комитета.       — И что ты сделал? — уточнила я.       — Сам пошел навстречу, — спокойно смотря мне в лицо, ответил иллюзионист. — Мы поговорили. — Мукуро смотрел пристально. — Простить он, конечно, не простил, и не забудет никогда, но общего консенсуса мы достигли.       — Это когда? — не поняла я, так как не могла представить, когда они могли вот так просто сесть и поговорить, да еще и без посредника.       — Перед отправлением в школу, — Мукуро смотрел прямо и уверенно, значит, правда, не приукрашивает.       Это получается, они тогда сели и поговорили, как раз когда я их застала. Я действительно не смогла пройти мимо, почувствовав, что их пламя ну уж очень долго некоторое время находится в одной комнате и я при этом не слышу звуков разрушений. Хотя, возможно, не стоило тогда совать свой нос и дать им договорить. Я подумала, что Хибари давал наставление, чтобы Рокудо с меня глаз не спускал, тем более что услышала обрывок фразы, но они обсуждали там что-то более интересное.       — Ты молодец, что первым пошел навстречу, — серьезно сказала я, не сумев подобрать лучших слов для того, чтобы выразить то, насколько я действительно считаю его шаг правильным… и просто очень важным.       Надеюсь, что он видел это по моему выражению лица и даже по моим эмоциям. Недоговоренности и взаимные обиды не должны мешать нам. Конечно, как и сказал Мукуро, Кёя этого не забудет, и они и дальше будут с трудом терпеть друг друга, но все же терпеть и сотрудничать. Все-таки Мукуро действительно золотце, как ни крути — сам пошел и попытался решить проблему.       — Мне приятно… — растянул он губы в улыбке и быстро скосил глаза в сторону. — Хотелось бы поговорить подольше с тобой, но Кёя-кун определенно требует к себе внимания.       Я перевела взгляд на стол, где сидел Хибари, и заметила, что тот будто свирепел еще больше. С таким остервенением, как будто вбивал гвозди.       — Убери иллюзию, не будем его провоцировать еще больше, — решила я закончить с серьезными разговорами.       Марево, окружавшее наш столик, исчезло, и мы с Рокудо сидели теперь молча, не смотря друг на друга. Я старалась не смотреть на Кёю и подозвала официантку, чтобы отвлечься на заказ. Мукуро заказал кусочек шоколадного торта, я остановилась на сырнике. И пока отвлекалась на еду, пыталась придумать, что мне делать с Хибари.       Если так подумать, то даже если директор завода по производству и сделал сброс настроек, после всего случившегося на острове, Кёя просто в принципе не мог бы сказать «ты молодец, продолжай в том же духе». А в последующем разговоре я не могу ему соврать или скрыть какие-то факты. Может быть, где-то и придется приукрасить или не договорить, но врать я точно не могу. Надо подумать над этим. Тем более что спокойно этот разговор вряд ли пройдет.       Уф… Надо было тренироваться укреплять пламенем прежде всего уши.       Двери заведения открылись, зазвенел колокольчик. Каваллоне быстро окинул взглядом зал, и его лицо расслабилось. Он дружелюбно расплылся в ослепительной улыбке:       — Вот вы где! Рад вас всех видеть.       — Дино-сан! — воскликнул, обрадовавшись, Тсуна, подпрыгнув на стуле.       Девочки удивились тише, но тоже выглядели вежливо-обрадованными, ребята кто кивнул, кто поздоровался. Каваллоне прошел в помещение, а следом за ним Ромарио, который уже мне примелькался довольно сильно, лысый мужчина, примелькавшийся лицом и лысиной, но имя я его не удосужилась узнать, и еще парочка мужчин в черных костюмах. Я заподозрила, что снаружи все же ожидает толпа, вопрос только в том, сколько их — десять или пятьдесят?       — Оставляю их на тебя, Дино, повеселитесь, — коротко обозначил Реборн руководства, оставив свою чашку кофе, спрыгнул со стула на пол и прошествовал к выходу.       Каваллоне посторонился со своими людьми, пропуская коротышку:       — Можешь на меня рассчитывать! Мы пройдемся если не по всему острову, то точно посетим все достопримечательности, — весело отрапортовал Дино.       Аркобалено скрылся за дверью, а Каваллоне сориентировался:       — Вижу, вы только пришли. Тогда я тоже выпью чашку кофе, пока вы едите. Насладитесь десертами не спеша.       — Дино-сан, присядешь с нами? — с явной надеждой обратился Тсуна.       Дино действительно выглядел довольно презентабельно из-за присутствия своих людей и, конечно, излучал ауру уверенности пополам с аурой пламени Неба. Девочки тоже смотрели на него со светящимися глазами. Определенно, он привлекал внимание.       — Я бы присоединился к вам, ребята, но у меня все же есть ученик и мой долг… — Каваллоне неожиданно заткнулся, встретившись взглядом с Хибари, который едва не прошивал его насквозь еще более сузившимися серыми глазами.       Определенно, Дино лучше было не продолжать разыгрывать из себя ответственного наставника.       — Можешь присоединиться к нам, — предложила я.       Мукуро растянул губы в улыбке, как у питона, но тянувший дружелюбную лыбу Каваллоне ее не заметил, деревянной походкой проходя мимо стола Хибари, с трудом отводя от того глаза.       — С удовольствием приму твое приглашение, — отодвинул он стул, присев, и заказал чашку кофе.       Ромарио с другими подчиненными не стали рассаживаться, отойдя к стенам на небольшое расстояние от босса. Ну и хорошо.       Я дернула коленкой под столом, на секунду легонько пнув Мукуро, чтобы держал лицо хотя бы нейтральным. Совсем хорошо бы было, если бы меня не подслушивали чужие уши, но накрываться иллюзией без предупреждения может быть воспринято людьми Каваллоне не так.       — Как тебе остров, Кира-чан? — обративший на Рокудо внимание Дино вернул его ко мне.       — Нормально.       — Все в порядке? — судя по пристальному взгляду на как-то полностью изменившего даже ауру Мукуро, Дино, наконец, понял, кто перед ним… Ну, или пытался понять, что задумал Рокудо, так как у иллюзиониста лицо было намеренно невинное, как будто он раньше ни разу не провоцировал Каваллоне.       — В полном.       Ковыряясь в сырнике, я подождала, пока направляющаяся к столу официантка поставит на стол заказанный кофе.       — Не ожидал тебя здесь увидеть, — продолжил Дино, взяв чашку в руку. — Ты прибыла со школьниками, как я понимаю. У тебя все хорошо?       — Да, сейчас я живу в доме у Варии.       Собравшийся делать глоток Дино глотнул кофе, но поспешно, и глоток вышел явно больше, чем следовало отпивать из маленькой чашки. Да еще к тому же и горячий. Впрочем, он, ввиду присутствия своих людей, виду не подал, слегка только шевельнув явно обожженным языком, и опять вежливо поинтересовался:       — Одна?       Я просто не смогла не улыбнуться:       — Нет, там еще Скуало, Леви и Луссурия. Ну и Занзас, конечно. Не переживай, обо мне заботятся хорошо. С утра тортиком кормили.       Улыбка Дино стала выглядеть застывшей и какой-то натянутой, но он снова уточнил:       — А твои друзья где остановились?       Ладно, это, конечно, забавно над ним подшучивать, но Кёя выглядит так, как будто сейчас в меня чем-то бросит, и так как он ничего не заказывал, а с чемоданом не расстанется, то остается только стол или стул. Надо проявить себя достойно.       — Они тоже туда вещи переносят, — сказала я. — Так что мы там поживем все вместе. Девочки со мной в комнате, а ребята отдельно.       Дино ощутимо беззвучно выдохнул. За соседними столиками тоже постепенно расслабились и о чем-то уже велся разговор. Я на секунду задумалась, насколько на общую расслабленность влияет аура пламени Неба, исходящая от Дино, как Каваллоне отвлек:       — На самом деле, я не очень понимаю, как ты попала сюда, Кира, — вежливо заметил Дино довольно повседневным выдержанным тоном, явно предлагая мне дать этому объяснение.       — О, это ничем не примечательная история, — ответила я вежливой улыбкой. — Мы пробрались на корабль и тайно покинули школу.       Дино вежливо, но снова натянуто улыбнулся, не изменившись в лице.       — Хорошо, что здесь есть Реборн, — в конце концов промолвил он. — Но пока его нет, можете положиться на меня. Будь уверена, я обеспечу вас защитой и вы будете в безопасности на острове. Может быть, есть что-нибудь, что бы ты хотела, Кира?       Я задумчиво положила ложку в рот, чтобы оттянуть ответ. На самом деле прогулка мне сейчас была не нужна. Надо бы расспросить прибывших о проезде, а затем переговорить с Хибари. А еще завтра встретиться на полигоне с дедом Рёхея и затем с отцом Мураками, как бы вообще не пришлось отложить эту встречу… Довольно много всего, и избегание навязчивого внимания Каваллоне только добавит мне не нужных проблем. Реборн за мной бы следил, но поняв, что я с Рокудо и Хибари, скорей всего, оставил бы в покое, чего не скажешь о Дино, который будет руководствоваться исключительно добрыми намерениями, в чем его не упрекнуть. Хм, а почему я должна вообще перед ним скрываться? После острова и заварушки с Шимон для определенного круга лиц я и так уже растеряла образ невинной девочки-цветочка. Выступив против Емитсу, я конкретно обозначила свою позицию. И даже если всей правды об острове Дино не знает, что довольно странно, но объяснимо, и принимая за факт, что его присутствие согласовано с Емитсу, мне нет смысла строить из себя кого-то другого. Могу… Могу ли я превратить его из мешающегося под ногами в теоретически полезного? Тем более что Реборн говорил о большой численности семьи Каваллоне…       Пока я думала, Дино ответа не дождался и решил поговорить о местной влажности и обманчивой теплой погоде, заметив, что купаться тут не стоит, даже если покажется, что вода у берега теплая, ведь ветер довольно опасен. А я заметила, что он уже долго держит в пальцах чашку, где одна заварка от кофе — видимо, выпил все в первый же глоток, ведь чашка рассчитана максимум на два. Но тут оказалось, что все доели сладкое, и беседа о климате вынужденно прервалась: Каваллоне со своими людьми повел нас с экскурсией по острову.       Улочки выглядели довольно однообразно, удивляя лишь в первый момент, после прибытия, когда ничего подобного раньше не видел в архитектуре. Вот и новоприбывшие с интересом вертели головами. Дино не мог, вопреки ожиданиям, рассказать что-то интересное, отделывался общими фразами об утонченности и традиционности построек, но на помощь ему пришли подчиненные, употребляя малопонятные термины и делая интересные отсылки к истории возникновения стиля, попутно вставляя какие-то истории из жизни, к счастью, вне работы. Я не особо вслушивалась, так как Дино незаметно сбавил шаг и постепенно оказался позади всех — ровно там, где шла я, Рокудо и Конрад, а за всеми нами — Хибари. Не удивлена, что Дино выбрал встать недалеко от Конрада, несмотря на невинную улыбку Рокудо, специально не спрятавшегося в иллюзию и не спускавшего с Каваллоне взгляда. К тому же Конрад хотя бы смотрел просто мрачно, а не как Кёя — как будто сейчас укусит.       — Кира-чан, ты заметила, что здесь распространены другие виды цветов? Возможно, тебе какие-то особенно приглянулись?       Я прям поражаюсь его самообладанию и приветливой улыбке на его лице несмотря на этого трехголового цербера. Дино просто повезло, что Рёхей идет впереди и не слышит, либо просто не понял ничего.       — Хмн… — задумчиво изрекла я, ведь понравиться здесь мне мог разве что завтрак Занзаса.       — Не подумай ничего дурного, но мне кажется, тебе хорошо подойдет лаванда, — изрек Каваллоне, взглянув почему-то на Мукуро.       После чего улыбка Мукуро стала еще более сладко-натянутой, а взгляд давал понять, что приговор уже вынесен. К счастью, я не заметила чего-то, что навело бы меня на мысли о готовящейся к броску змее, но пламя Тумана ощутимо изменило ауру. Но как ни странно, и Конрад отреагировал, став мрачнее, а вот Кёя ни капли не поменялся, хотя я даже рискнула скосить на него назад взгляд.       Я без труда догадалась, что наверняка это что-то значит, что поняли те, кто долго жил в Италии. Да и это было сделано в пику Мукуро, который недавно вел себя очень провокационно… и, к слову, кажется, об этом Хибари тоже лучше не знать.       Я в общем-то думала об этом всю дорогу и решила, что надо рискнуть, а не стоять в стороне.       — На самом деле, Дино, я хотела с тобой поговорить начистоту. Один на один, — я скосила глаза на секунду на Мукуро с намеком.       Каваллоне удивился, но почти сразу собрался и понятливо кивнул, явно соглашаясь, и весь подобрался:       — Конечно, если есть что-то, что тебя беспокоит, или тебе нужна помощь, ты всегда можешь ко мне обратиться.       Вокруг нас сгустился плотнее воздух, но мы все еще могли разглядеть, что снаружи. Похоже, Мукуро, на секунду сосредоточившись, окутал иллюзией меня, Дино, себя, Конрада и Кёю. К счастью, Каваллоне кивнул своим людям, и те не успели занервничать достаточно сильно, тут же принявшись отвлекать идущих впереди подростков. Между нами уже было метров десять.       — Мне надоело это хождение вокруг да около, — продолжила я. — Будучи честной, хоть ты и хороший человек, хочу сказать, что у тебя нет шансов даже на договорной брак со мной.       — О чем ты, Кира-чан? — будто бы даже удивился он, при этом как-то нервно улыбнувшись. — Мы об этом с тобой никогда даже не говорили.       — Не обижай мою искренность с тобой сейчас, — нахмурилась я, прекрасно понимая, что он-то своими словами, конечно, не врет, мы действительно не обсуждали. — Поговори со мной прямо один на один, как с равным.       — Я всегда честен с тобой и отношусь с уважением, Кира-чан, — ответил Каваллоне, не обидевшись, но как будто возмутившись слегка. — О каком браке идет речь?       Я нахмурилась. Неужели я не угадала? Не может быть. Итальянцы, конечно, куда более свободных нравов, чем японцы, но его действия сложно иначе расшифровать.       — Тогда что тебе сказал мой отец? — прямо спросила я.       Дино не ответил сразу. Замешкался. Значит, точно что-то сказал.       — Я забочусь о тебе, как о сестре Тсуны, и считаю своей обязанностью немного… притормозить парней вокруг тебя, — спустя долгую вдумчивую паузу ответил Каваллоне, из которого полностью исчезла веселость.       — Я прекрасно с этим справляюсь, твоя помощь не требовалась и не потребуется, — отчеканил Хибари. — Если это все, то займись тем травоядным.       Я могла даже не оглядываться на Кёю, чтобы понять, о ком он, я смотрела только на Дино. Каваллоне растерялся, натужно создавая складку бровями. Его подчиненный — Ромарио — вдруг решительно нырнул в туманную иллюзию. Видимо, он мог видеть достаточно через нее. Он только зашел внутрь и встал возле Дино. Действительно, не очень правильно было говорить «один на один», когда у меня тут выводок церберов, но уж не я ставила этот небольшой полог иллюзии. В любом случае никто не был против.       — Так что? — снова спросила я.       Дино собрался, вытянулся, распрямив плечи:       — Клянусь, я не заключал никаких договорных браков с твоим отцом.       — А кто заключал? — сразу же выпалила я, пристально следя за шагающим Каваллоне.       — В любом случае, твое мнение бы спросили, Кира-чан, — решительно ответил Дино.       Я прикусила губу. Он понял, что мне это не по вкусу. Слишком резко спросила или слишком прямо задала вопрос, что сразу стало все понятно. Теперь он ни за что не признается, что там на самом деле было. В любом случае непринужденной беседы как и не было, и я спросила:       — Значит, ты заплатил чем-то другим за помощь Вонголы?       — Кира, это сложные экономические вопросы. Это слишком долго объяснять, даже если бы я мог, но это касается неразглашаемых вопросов моей семьи. В любом случае, даже если бы кто-то и подбирал к тебе пару, это было бы скорее наградой, чем жертвенностью, ведь ты такая прелестная девочка.       Несмотря на его попытку явно в конце расслабить обстановку и улыбнуться обезоруживающе, я только с новыми силами искала в только что им сказанном предпосылки.       Интересно, поймай бы я Дино без его людей, отвечал бы он так же твердо и уверенно?.. В любом случае я решила до этого, что это будет лучший вариант — поговорить с ним именно как с боссом его семьи. Хотя я и хожу по грани приличий сейчас, не выйди я из образа девочки-подростка, на серьезные ответы вряд ли вообще стоило рассчитывать.       Подумав немного, я заметила:       — Интересно, касаются ли эти вопросы того, что Вонгола явно намеренно скрыла от тебя подробности о том, что произошло при битве с Шимон? И даже, похоже, запретила Реборну говорить тебе об этом.       Дино уже давно был непривычно собранным, а тут прямо-таки очень внимательно осматривал мое лицо. Но я закинула крючок и не собиралась больше говорить ни слова.       Сразу он так и не решился ничего спрашивать, да и вряд ли уже спросит. Я понимала, что дальше не стоит дразнить, так как в этой информации было, кажется, довольно мало для него полезного. По крайней мере он знал о том, что был бой, но считал, что я в нем не участвовала. Кто знает, что еще ему рассказали из правды. Я лишь уверена, что могли умолчать о возможностях Спейда, и это собиралась выдать только в обмен на честность, а скажи я о моем участии, он может просто не поверить.       Дино не решился сразу, и даже если бы захотел что-то спросить, просто не успел, тут Хару решила обернуться спросить, можем ли мы найти тут где-то уборную, так как Ламбо, похоже, уже туда надо. Судя по виду раскрасневшегося мальчика и его походке, он усиленно и безуспешно пытался делать вид, что ему никуда не надо.       Иллюзию Мукуро то ли развеял, то ли сама спала, но Дино натянул дружелюбную улыбку и, конечно, повел всех к нужному месту. Ламбо отвели мальчики, а я зашла с девочками, мысленно надеясь, что у Мукуро есть хоть капля совести, чтобы подождать снаружи. Не особо, впрочем, надеясь, так как его расчетливый мозг, явно взвесив все, придет к заключению, что опасность Спейда перевешивает.       Там я начала расспрашивать девочек, а когда мы вышли, то продолжила, зайдя по второму кругу, теперь слушая рассказ ребят. Особо любопытного или подозрительного я не услышала. Путь следования состоял из самолета, а затем корабля. Сопровождающие были тихими и незаметными. К тому же представились как сопровождавшие в туристической поездке. Фамилий не назвали, только имена. Это все, что было полезного из всего рассказа, хотя я, забавляясь, послушала о том, что вытворял Ламбо. Ну, и поняла, что Кёю они таки встретили по пути и его явно долгое время мурыжили ожиданием, из-за чего становилось понятно, почему Хибари на взводе.       Попутно также выяснила, что потеряли Базиля. Причем не прямо сейчас, а давно. Ну как — потеряли? Я за ним не особо следила и не поняла, когда и как он исчез, но Тсуна сообщил, что Базиль отправился к Емитсу. Я подумала было, что стоит напомнить братцу, что хранители должны оберегать Небо… но решила, что не стоит. Во-первых, это только мои получили морально-психологическую травму после моего похищения Деймоном и теперь от меня не отходят, а во-вторых, стоит ли огорчаться, что человек Емитсу не находится в непосредственной близости?        Улочки сменились небольшой площадью и парковой зоной. Таких было несколько по всему острову, как сообщил Каваллоне, поэтому было достаточно места, где отдохнуть без толпы людей. В парке на удивление даже обнаружились передвижные киоски, похожие на телегу, где продавалось мороженое. Ламбо стал инициатором покупки, а Дино всех желающих любезно угостил, дав еще и небольшую лекцию о местной валюте — евро — и небольшой экскурс по стоимости продуктов. В частности, он решил угостить, потому что все — аренда, продукты, еда в кафе на острове ощутимо дороже, иногда едва не в два раза. Вот в три — это уже грабеж и стоит возмущаться. Мне кажется, тут кто-то конкретно наживается за эту неделю.       Еще я продолжала обдумывать открывшиеся подробности, которые просто не приходили ко мне в голову раньше, а если и приходили, то очень вскользь. Очевидно, что ситуации Дино и Тсуны, когда им привалило наследство, очень схожи. И к обоим был отправлен Реборн на воспитание стойкости духа и характера. Но Реборн сегодня обмолвился о верных людях и хороших связях, доставшихся Дино от отца… и я вдруг задумалась, а не имеется ли у Каваллоне тоже какого-то одного, а то и нескольких старичков, которые комфортно сидят на своих местах? Это было бы логично. Не в упрек Ромарио, но если бы он был единственным верным и опытным в делах семьи человеком Каваллоне рядом с Дино, то вряд ли бы у них дела пошли хорошо. Хотя бы по той простой причине, что во время, пока Дино с толпой своих людей летал в Японию, его семья фактически оставалась бы без руководства. Одно дело — чтобы обеспечить охрану их территории на этот период, но кто-то же должен был следить все это время за их бизнесом? Хотя мне еще не удалось выяснить, что это за бизнес, наверняка он немаленький, чтобы содержать такую большую семью.       Тогда решение отца Дино передать его на воспитание Реборну даже логично выглядит: если большинство людей в семье Каваллоне верны именно Дино, то он не мог оставаться неуверенным в себе. Если ему помогли и хотя бы поддержали семью в первые годы, не представляй он из себя более-менее уверенной фигуры, со временем его управление полностью могло сойти на нет.       Ну, это всего лишь домыслы, я слишком мало знаю и обычно проживаю довольно далеко от Италии. Так я подумала, потягивая через трубочку лимонад, который был куплен вместе с кучей хотдогов и мороженого.       Благостная погода располагала к прогулке, воздух был свеж — пах соленой водой, хотя ветра практически не было. Я расслабленно перекусывала, и занималась пережевыванием хотдога, когда Киоко вздохнула:       — Уф, действительно все такое дорогое. Спасибо вам, Дино-сан, за угощения. Может быть, стоит сделать какое-нибудь печенье или пирожных к пижамной вечеринке самостоятельно?       — Действительно, спасибо, Дино-сан, — Хару согласилась в смятении, но тут же обрадованно добавила:       — Мы и вам, Дино-сан, в знак благодарности что-то приготовим!       — Что вы, не стоит утруждаться, — вежливо отказался Каваллоне, замахав руками. — К тому же вам сегодня еще предстоит вещи разложить, так что считайте это моим добрым дружеским жестом. Я ведь сам предложил.       — Нам действительно, думаю, уже пора возвращаться. Пойдем обратно, Кира-чан? — вдруг спросила меня Киоко.       Я с набитым ртом не сразу смогла сориентироваться и ответить. Хару добавила:       — Хорошо, что те мужчины в форме сказали, что сами продукты закупят. Думаю, они уже вернулись обратно, ведь надо успеть все приготовить на обед. Что-нибудь быстрое и питательное, — ее лицо стало выглядеть задумчиво.       — Местные продукты могут отличаться от знакомых, но если здесь есть рыба, я бы мог помочь сделать суши, — добавил вдруг Такеши.       — Что ты, Ямамото-кун, — вежливо улыбнулась Киоко, отказываясь. — Нам все равно нужно чем-нибудь полезным заняться, да и за гостеприимство отплатить надо.       Я чуть хотдогом не подавилась. Надеюсь, меня к этому не припашут? У меня и так достаточно много планов.       — Как скажете, — улыбнулся Ямамото. — Но, если что, зовите на помощь.       — Ей, тебе бы о себе подумать, — заметил вдруг Конрад.       — Бейсбольный придурок, тебе стоило бы вообще отлеживаться и не встревать, — по-своему проявил участие Гокудера.       — Ох, — вдруг опомнился Тсуна. — Правда, Ямамото-кун, как твое самочувствие?       Да неужели? То есть мы прошли такой путь и только сейчас?..       Пока Ямамото смущенно благодарил за беспокойство и отнекивался, я вдруг поняла, что это же уже было. В смысле, в будущем девочек быстро заняли готовкой и прочими домашними делами, чтобы всякие мысли в голову не лезли и при деле были. Я, конечно, согласилась, что в принципе можно уже и обратно возвращаться, но… они что, не так уж и хотели прогуляться по округе, и шли лишь потому, что я предложила? Чувствую себя самой безответственной…       Хотя Кёя уже затылок не просверливает, просто внимательно следит за окружающим пространством.       — Сегодня столько вкусного съела, — вздохнула Киоко, продолжая разговор, когда мы уже пошли обратно.       — Понимаю тебя, Киоко-чан, а ведь сегодня не день самоблагодарения, — Хару тоже выглядела огорченной. — Не хотелось бы поправиться, да, Кира-чан?       — Да…       У меня просто быстрый метаболизм. Просто метаболизм на пламенном реакторе.