Не 10-0

Темное тесное помещение. Душно, сыро, как и на любом другом корабле гринир. Но вот только этот корабль был особенным. Рыжеволосая девушка обняла протезы коленей, прижав их к груди. Странная поза. Но так безопаснее. Почему? Они там… За тяжелой дверью… Они не причинят ей вреда. Ведь ее сюда бросили чтобы забыть. Маленькое решетчатое окно практически не пропускало света. Все благоволило, чтобы вспоминать. Рыжеволосая уронила голову на колени. Даа. Доигралась, девочка? Впрочем, это все равно лучше, чем координировать троих ненормальных и проводить для них разведку боем… Что уж говорить о их разумности, если даже Тэнгус признал их слишком агрессивными? Впрочем, это не так важно. И она все равно пока еще не стала юванью для Королев. И не станет. Для чего нужны вообще Королевы, если… Если братья забыли, как их зовут, а их речь сократилась до слов, не несущих особого смысла. А ведь они были инженерами. Они были творцами. Строителями. Они создавали красоту. Вещи, достойные Королев, вещи, достойные Золотых, вещи… Которыми не гнушались пользоваться даже предатели, при чьих именах вздрагивал случайный механик. Для чего нужны Королевы, если они не видят, что Крепость не полетит без механиков? Для чего тебе твои галеоны, Саргас, если не будет тех, кто сможет управлять ими? Неужели вы действительно не видите общей картины? Или не хотите? Об этом можно было думать бесконечно. Но это настолько раздражало, что было впору сойти с ума. Неужели Королевы не видели общей картины? Может ли такое быть? Им, там, в Крепости, отлично видно будущее и прошлое, но настоящее может ускользать от них… Но разве такие, как Рук, дадут до них достучаться? Или эта… Кела Дэ Тэйм.... Опустившийся палач, которая, вместо того, чтобы стать и быть лицом правосудия, жила только ради собственных низменных развлечений! Это - Империя? Это то, чего должны бояться? Это та, которая должна служить примером? Да как, как они могли победить, если они стали аморальнее последних из последних. От этого было больно, уже практически физически больно, и казалось, что нет возможности дышать из-за слез, перехвативших горло. Девушка стукнула механизированным кулачком левой руки по койке. Скрипнула дверь. Что-то внутри сжалось в пронзительный, холодный комок. Есть тюрьмы, созданные не для заключения. И даже не для пыток. Тюрьмы-невидимки. Никаких списков заключенных. Никакого внешнего снабжения, только одна радиовышка на случай конкретных проблем, требующих вмешательства извне, да один полудохлый транспорт сопровождения. Все равно никто никуда не денется - ведь никого нет. Из защиты - только четыре турели. И те направлены внутрь дворика для прогулок, чтобы напомнить еще раз -церемониться не будет никто. И если вдруг на них решат напасть…Транспор просто передаст время уничтожения тюрьмы. - Еда. - хрипло каркнул громила, швырнув на пол несколько протеиновых батончиков. Батончики? Какая… Роскошь.Голос принадлежал не надсмотрщику. Дверь закрылась. Но тень и шумное дыхание давало понять - дверь-то, может, и закрылась, да только не с той стороны. -Чего тебе надо? -как можно увереннее и грубее спросила девушка, не поворачивая головы и стараясь не показывать страха. -Говорить. Грузные шаги эхом звенели в ушах. Несмотря на голод, касаться подношения не хотелось, хотелось лишь забиться подальше в угол, а лучше - под койку. Куда-нибудь где он ее не найдет. Тот самый, кто воет по ночам, если только в тюрьме, подобной этой, бывают ночи. -Говори.И проваливай. -Друзья? -механическая рука, с белыми полосами на металлических буграх ржавого цвета беспардонно ткнула в поле зрения девушки черными протезами пальцев. -Зачем? Рыжеволосая отвернулась. Все это попахивало очень некрасивой ловушкой. Иначе зачем… все это… В животе бурчало от голода. Сверху раздался недовольный рык. -Свобода! Моя. Твоя. Братьев. Ешь. Думай. Нет смысла умирать здесь. Волк сжал руку в кулак. Жалобно визнули гидравлические тросы. Он говорил надсадно, обрывочно, но… Говорил. Она так соскучилась по тем братьям, которые умели говорить, что… Что на короткий момент ей стало наплевать на то, кто он, и захотелось попросить его остаться, поговорить с ней подольше. Просто слышать звуки настоящей, пусть ломаной и хриплой, искаженной, но речи. Пока она думала об этом, Волк направился к двери. Его тяжелые шаги исчезли за металлическим листом. Речь… Она впервые с момента, как ее привезли сюда, услышала речь. Не слова, не обрывки слов… Речь. Последний раз с ней разговаривал Саргас. Этот милитаризированный идиот, который должен был стать куском расплющенного металла в астероидном поясе, но не стал. Который готов был бросить все, чтобы противостоять высшему свету Корпуса, чтобы бросить к ногам Королев всю Систему… вот только… Нужна ли им была когда-либо эта система? В животе снова погано забурчало. В глазах выступили слезы. Рыжая утерла их, и подобрала с пола один из запаянных в тонкую фольгу батончиков. Она уже не помнила, когда именно узнала о том, что вкус пищи, как и голод от ее нехватки, ощущают далеко не все братья. И если ранее она их жалела, то теперь, скорее, завидовала им. Пальцы, дрожащие от сырости и слабости, разорвали фольгу. Здоровые зубы вгрызались в темную практически безвкусную, но, тем не менее, сытную массу. От нее, по крайней мере, не несло тухлятиной. Девушка догрызала последний батончик, когда в дверь снова вошли. Дернув рыжей головой, девушка кувырком спрыгнула под койку, забившись в угол подальше. Приклад лани ударил по ногам, затем, нащупав равномерными ударами, под ребра. Надсмотрщик выковыривал ее из укромного места, как умел и как мог. Она не знала, зачем. Ей было страшно… За то время, что она была здесь, она уже успела заметить, что многие исчезают без следа. И, хоть вряд ли где-то могло быть еще хуже, лучше бы ей точно не сделали. Плюс жизнь уже неоднократно доказывала: стоит лишь подумать о том, что хуже не будет, хуже тотчас же становится. Снаружи раздались шаги и звук драки. Если там восстание, то… Может получиться убежать, ведь транспорт совсем недалеко. Волк прав. Нет смысла умирать здесь. Вернее умирать так. Как насекомое, зажатое между стальными плитами, как семя, размолотое машиной. Если умирать - то как галеон. И продать себя подороже. Страх колотился в груди, заменяя сердце, обливающееся кровью с каждым ударом. Сжавшись в пружину, девушка выскочила из под койки, бросившись на надсмотрщика, выбивая из его рук оружие и сбивая бронированную тушу с ног. Туда, наружу, где не так душно, где есть… Есть хоть что-то. Три выстрела вонзились в металлический лист над головой. Он не мог промазать с такого расстояния. Значит кому-то она нужна живой. Но кому? Неужели Саргас понял, что нельзя бесконечно клепать рабочих солдатиков, и нужен кто-то, кто разбирается в том, как добывать породу? Ха! Да он скорее позволит пробурить все казармы насквозь, чем засунет свою гордость в задницу и попросит помощи. Все проще. Королевам все же нужна Ювань. Даже такая, как она. Стальная дверь отворилась наружу, и разреженный воздух общего внутреннего помещения ударил в грудь благодатной свободой. Не так далеко, по лестнице наверх, к двери. Замкнуть два провода на консоли, отжать стальную пластину вниз, и там уже внутренний двор. Небольшая дверь, там площадка. А за ней транспорт. Все просто. Через парадный вход, как и подобает галеону. Мышцы, оставшиеся в ее теле, горели огнем, механические протезы ног жалобно скрипели, оставшись на время заключения без нужного ухода. Бежать отсюда! Куда угодно, даже если к Тилу с его нравоучениями. Тил… Если это ты… К черту все… Она была согласна на любое безумие, которое предлагал исследователь. И если это означало ковыряться в непереведенных остатках практически уничтоженных хроник - только допустите. И к черту регламент… Если это все устроил Тил… Первое, что она бы сделала, увидев его - обняла и назвала отцом. Ведь если у тебя нет родителей, их всегда можно выбрать. Сзади стучали металлические башмаки охраны. Воздух снаружи разрежен, еще больше, чем здесь. Шесть миль внутри атмосферы, никаких гравитационных полей, без маски она просто задохнется. Но это все равно лучше, чем жить здесь вечно! Дверь во двор оказалась незапертой. Когда рыжеволосая выбежала наружу, то изумлению ее не было предела. Синие робы. Металлические квадратные светлые головы. Тетры. Корпус. Корпус был всюду, и они явно чувствовали себя здесь как дома...Их было слишком мало для нападения, да и не выглядели они, как регулярные войска… Что они тут забыли? Секундное замешательство стоило слишком дорого. Удар прикладом лани в затылок повалил неудавшуюся беглянку на землю. Гул в голове, запах металла и темнота. Последним, что она увидела, был Волк. Волка держали. Держали крепко. И гринир, и Корпус. Закованного в металл, сверкающего единственным видимым в разбитых металлических пластинах шлема алым глазом, они боялись его, как его все боялись. Связанного и безоружного. И держали на прицеле, не меньше двадцати человек. Он смотрел ей в глаза, и не было в нем ничего, кроме злобы и нечеловеческой ненависти. Такой, которая заставит выбраться даже отсюда. Но он сидел спокойно… А потом завыл. Так воет тот волк, который потерял стаю.