Черная Королева

      Он знает, что виноват, ему стыдно, он ходит за Джоном по пятам и просит прощения. А Джон чувствует, что чаша его терпения переполнилась, и он устал его прощать. Он прощает раз за разом, а все повторяется с завидной регулярностью, как будто все эти слезы, обиды, примирения ничего на самом деле не стоят. Джон ненавидит его, это ненависть буквально обжигает все внутри, а сердце все равно ноет, пока еще безуспешно пытаясь справиться с образовавшейся пустой. Фредди садится рядом, и Джон хочет уйти, но Фредди не пускает, удерживает за руки, чуть выше локтя, вжимает в диван. Джон пытается вырваться, но у него не получается, он отворачивается и тяжело вздыхает. — Прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя, Дикки. Только тебя! Верь! Джонни! Посмотри на меня. Прошу. Джон ещё старательнее отворачивается. Фредди развернул бы его лицом к себе, но боится отпустить руки, вдруг он оттолкнет его и убежит. Ему нужно поговорить с Джоном немедленно, его гнетет чувство недосказанности, его гнетет напряженное молчание и неизвестность. — Ну, что ты, как маленький! — с досадой восклицает Фредди. — С кем я разговариваю! Можешь повернуться ко мне лицом! Хочу посмотреть в твои глаза. — Я видеть тебя не хочу, Фредди! Отвали! Слышишь! — Джон дернулся, хотел скинуть руки Фредди, но не смог. Когда Джон сопротивлялся, Фредди вцеплялся в него только сильнее, чтобы удержать! — Мне больно! Отпусти! — Не могу, ты уйдешь, и я не смогу сказать главного. — Говори и отпусти меня, наконец. — Посмотри на меня, пожалуйста! — С мольбой в голосе. — Мне смотреть на тебя противно! — Прорычал Джон и снова попытался освободиться. — Отпусти меня, чертов маньяк! Что сделал я тебе такого, что ты меня так мучаешь? Джон невольно разворачивается, невыносимо злиться, но обидные слова бросать куда-то в сторону, не глядя на собеседника. Джон видит перед собой огромные, блестящие глаза Фредди. Поднятые, словно в мольбе, брови. Фредди вот — вот расплачется. Но Джон не хочет его утешать, он, с радостью, влепил бы ему пощечину. Со всей силы, чтобы голова сильно дернулся в сторону. Чтобы остался на щеке пылающий красный след. Чтобы увидеть, как Фредди ошеломлён и потрясен.       Фредди отпускает руки Джона, ему кажется, что теперь он не сможет вот так просто встать и уйти. Джон никогда не мог видеть Фредди в расстроенных чувствах. Это всегда разбивало ему сердце. И Фредди этим умело пользовался. И вот сейчас он с трепетом и надеждой ждет, что Джон бросится его обнимать, целовать, и все ему простит. Потому что… А как же иначе?       Но в этот раз что-то идет не по плану. Джон так зол на него, что ему хочется сделать Фредди только больнее. Пусть поплачет. Ему это даже полезно, не все же Джону убиваться из-за возлюбленного. — О, прости меня, Джонни, я так виноват. — Растерянно шепчет Фредди, взгляд Джона не смягчается, и он не знает, что предпринять. Фредди осторожно дотрагивается до щеки Джона. — Любимый мой! Хороший. Какой же я дурак! Накажи меня. Я заслужу прощения. Обещаю. Джон не отталкивает руку, Фредди думает, что это хороший знак. Приближает свое лицо к лицу Джона, хочет поцеловать. Прикрывает глаза, приоткрывает губы. Джон ждёт, чтобы оттолкнуть его в самый последний момент. — Я не хочу больше прощать тебя, мне надоело. Фредди послушно отстраняется, растерянно смотрит на Джона, широко раскрытыми глазами. От поцелуя отказался? Не может такого быть! — Джон, он сам ко мне пристал! — прошептал Фредди. — А ты что же? — Закричал Джон. — А я ничего не смогу сделать, он был сильнее меня. — Фредди опустил глаза. — Я не виноват, честное слово. — Ты никогда не виноват, все тебя сами насилуют. Может и я тебя насиловал? — Джон кричал во весь голос, гнев заливал его бурлящими красными волнами. Фредди молчал, только сильнее сжимал сплетённые на коленях пальцы. — Что ты молчишь? — голос Джона подобен раскаты грома. — Что ты молчишь, Фредди? Отвечай! Я тоже тебя насиловал? Фредди покачал головой и поднял на Джона полные слез глаза. Он больше не сдерживал слезы, и они бежали по щекам. Он так надеялся, что Джон сейчас сотрёт их нежным прикосновением. Прошепчет: " Не плачь, мой прекрасный, пожалуйста». Обнимет его и за все простит. Но взгляд Джона не смягчился. — Как мне надоело, Фредди! Боже, как мне все это надоело! — Обессилено на выдохе сказал Джон. Он встал, Фредди хотел его остановить, но не смог. Джон ушел. Громко хлопнул дверью. Раздалось слабое эхо от удара, Фредди замер на месте.

***

      Джон ложится спать в их общей квартире. Пока еще общей. Джон еще не нашел, куда съехать, а сегодня Фредди домой не пришел. Видимо, и не придет. Какое облегчение! Поразвлекается с очередным своим дружком, а завтра Джон съедет и оставит квартиру в полное распоряжения бывшего любовника. Джону хочется быстрее провалиться в сон, не мучится тягостными мыслями. Как подумает о днях их безмятежного счастья, об их первом свидании, первом поцелуе, первом сексе, так тяжелый ком подкатывает к горло. Даже если представить, что чувства давно умерли, осталась какая-то жалость, что такое яркое и красивое закончилось таким больным и мучительным. Как бы Джон не берег, как бы ни боялся потерять Фредди, он его потерял. Ему хочется спросить: « Почему он так с ним поступил? Неужели, не был счастлив? Неужели, не любил?» Не верит, его глаза не лгали ему никогда. Они светились счастьем и любовью. А сегодня источали боль от того, что все так глупо закончилось, а Фредди не хотел этого… Глупость. Фредди сам не знал, чего хотел, он желал всего и сразу. А Джон, пусть и младше его и совсем неопытный, точно знал. Он хочет семью. И любовь, так чтобы один раз и на всю жизнь, так чтобы без предательства, так, чтобы находить в любви своей утешения, а не эти ножи, что вонзают тебе в сердце, проверяя твое терпение и силу духу. Сон не шел. Джон находился на границе между явью и слабыми ночными иллюзиями. Он лежал и не думал о времени, но в тоже время не спал, хотя и проваливался в свои мысли, как в кроличью нору.       Фредди вломился в квартиру внезапно, Джон еще не понял, что это за шум в коридоре, а Фредди уже запрыгнул к нему в кровать и навалился на Джона. От него пахло чем-то сладким и дурманящим. Дыхание перехватывало, голова кружилась. А он непрестанно что-то говорил. Притворялся, что все хорошо, что никакой ссоры между ними не было. Джон пытался закрыть голову одеялом, но это не помогало, Фредди тянул одеяло на себя. Прижимался к Джону, ложился сверху, давил всей тяжестью своего тела так, что дышать становилось тяжело. Лез с поцелуями, дышал горячо в шею и губы, шептал слова любви. И против воли мурашки бежали от звуков его голоса, и боль, смешанная с ненавистью, просыпалась и выла, и грызлась, терзая сердце. Джон отворачивался. Сонно и равнодушно просил Фредди отстать от него. Но Фредди не отставал, делал вид, что все это такая игра. Джон кокетка и недотрога, а Фредди должен его соблазнить. Фредди лез Джону под футболку и за резинку трусов, а Джон пытался скрутить ему руки, успокоить, отстранить, но у него ничего не получалось. Фредди одним легким движением освобождал свои запястья из пальцев Джона и скручивал руки Джона в ответ, доказывая, что он сильнее и сопротивляться бесполезно.       Наконец, Джон перестал сопротивляться, Фредди поднял руки, чтобы снять футболку. И в этот момент Джон скинул его с себя на другую половину кровати. Сел ему на ноги и прижал руки к подушке по обе стороны от лица. Фредди не сопротивлялся. Джон думал, что он легко мог бы освободиться, но почему-то не делал этого. Он повернул голову, посмотрел на свои руки, которые Джон сжимал слишком сильно, особенно если учесть то, что Фредди не просто не пытался вырваться, но даже пальцами не шевелил. Фредди думал, что Джону нравится, когда он играет роль беззащитной барышни, когда позволяет Джону делать ему больно, а потом жалеть. Вот сейчас он увидит, как сильно сдавил ему запястья, и будет каяться, целовать, просить прощения. А может выкинет что-нибудь похуже. Ударит, привяжет к кровати… Фредди все стерпит, он сильный и готов понести наказание. И Джон знает, что он сильный и все разрешает ему лишь на правах того, кто сильнее. На правах того, кто любит его так, что позволяет причинять боль.       Но сегодня Джон понял, что ему этой любви недостаточно, это жалкие крохи от того, что он хотел бы получить. А иметь можно либо все, либо ничего. Фредди не привык к полумерами, Джон тоже. Джон просит не так уж и много, а Фредди думает, что отдает ему достаточно. Это так глупо! — вздыхает Джон. Отдавать каждому по чуть-чуть и думать, что все этим довольны, думать, что каждому ты отдаешь всего себя!       Фредди выжидает. Смотрит на Джона с вызовом, но сегодня он готов покориться. Джон думает, что выглядит глупо, он ужасно напряжен, прилагает все усилия, чтобы прижать Фредди к кровати, а Фредди и не думает вырываться. У него у самого уже пальцы болят, а Фредди даже не просит ослабить хватку. Он хотел унять Фредди, чтобы он больше не приставал к нему. Но такое ощущение, что сейчас Джон к нему пристает сам. Нависает над ним, его волосы едва ни касаются лица Фредди. — Прости. — - Выдыхает Джон и отпускает руки Фредди. А потом и вовсе сползает на свою половину кровати. Фредди трёт запястья. Джон чувствует себя виноватым. Опускает глаза, снова просит прощения. — Фредди давай просто поговорим, хорошо? — Да, дорогой. — Поджимает под себя ноги, садится. В комнате темно, но фонарь за окном освещает лицо Фредди. Очерчивает жёлтым цветом острые скулы и нос, отражается в волосах, спадающих волнами на плечи. — Фредди, завтра я съеду с нашей квартиры. Подыщу себе что-нибудь… — П…п…почему? — Едва выдавливает из себя вопрос. Смотрит на Джона большими глазами, в которых читается ужас и удивление. — Я не хочу так жить. Я не хочу быть сотым любовником в твоих бесконечных списках. — О, нет, ты мой единственный. — Фредди наклоняется к нему, хочет погладить по щеке, но Джон ловит его руку, отстраняет от себя. — Хватит! Мне надоел этот спектакль! — Джонни, ведь мы почти всегда вместе, кто у меня может быть? — За исключением тех дней, когда ты ночевать не приходишь! — Я был в клубе, ты знаешь. — Я знаю так много, что предпочел бы ничего этого не знать. — Тяжело вздыхает Джон. — Дикки, ну, хочешь, я никуда больше не пойду? — Придвигается, как можно ближе, обнимает за плечи. — Я ничего больше не хочу, Фредди. Ты не моя собственность, ты волен делать, все что хочешь. — Джон скидывает его руку, освобождается из объятий. — Значит, ты уходишь? — Брови сошлись на переносице. — Да. Завтра… — Нет, уходи сейчас. — Фредди вскакивает с кровати. — Я хочу, чтобы ты ушел немедленно!       Джон на мгновение пугается. Останется ночью на улице, один. Но вида не подает. Встает. Зажигает свет, достает чемодан, начинает собирать вещи. Фредди идет к выходу, кричит, обернувшись в дверном проеме: «Чтобы через 5 минут тебя здесь не было!» Гремит чем-то на кухне. Ему хочется напугать Джона, чтобы он взмолился, просил не прогонять его. Как будто не Джон бросает Фредди, а Фредди прогоняет Джона, но Фредди может быть великодушным, если его разжалобить. Если Джон хорошо попросит. Но Джон не просит, он поспешно скидывает вещи в чемодан. Он торопится собраться быстрее, чем истекут, отведенные на сборы, 5 минут. Джон в коридоре надевает ботинки, вещи собраны. Фредди выходит к нему из кухни. — Дверь закрой! — Не поднимая глаз, бурчит Джон, надевая куртку. — Джонни, не уходи! — Жалобно шепчет Фредди. Джон поднимает на него глаза. Фредди хочет сдержать слезы, но у него ничего не выходит. Джон делает несколько шагов навстречу. — Не плачь, не плачь, мой прекрасный, я очень люблю тебя, Фредди. Целует в губы, едва касаясь, и уходить. Дверь оглушительно хлопает. — Джон, я скажу Браю и Роджу, чтобы они не пускали тебе переночевать! — Кричит вдогонку Фредди, который тут же бросился к двери. — Скажи, мой милый, скажи. — Спокойно отвечает Джон и улыбается, но Фредди не видит его улыбки, Джон уже почти спустился вниз.