stella

Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеварения. Всё прошло неплохо: Драко помог справиться Гарри с уменьшающим зельем. Вот только Снегг был всю лекцию на взводе и был злобнее, чем обычно. Да ещё и Гермиона стала вести себя подозрительно: стоило кому-то заговорить о том, что у неё слишком много предметов, то она сразу переводила тему. Более того, сегодня они выходили из кабинета Зельеварения все вместе. Они заговорились, поэтому не заметили исчезновения Грейнджер, но в ту же секунду поняли, что что-то не так. Осмотревшись, они заметили, как девочка выходит из другого кабинета, с кучей учебников. Прошло меньше минуты, она не могла там оказаться! Но на все вопросы она не отвечала, сказав, что пора поспешить на обед. После обеда был первый в этом году урок защиты от темных искусств. Слишком много совместных лекций у них было в этом году. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошел, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нем была та же, потрепанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов. — Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки. С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от темных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: Локонс принес клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули все в классе вверх дном. — Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдемте со мной, — школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину. Заметив Люпина, полтергейст задергал ногами в воздухе и заорал: — Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин! — Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесется к выходке Пивза. Люпин спокойно улыбался. — Я бы на твоем месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, — приветливо сказал он. — Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щетки, — Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук. Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку. — На этот случай есть одно полезное заклинание, — сказал он ученикам через плечо. — Ваддивази! — жвачка пулей выскочила из замочной скважины и прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь. Гарри и Драко пораженно вздохнули. Лунатик очень и очень нечасто пакостил, поэтому они были удивленны. — Круто! — воскликнул Гарри, едва ли не хлопнув в ладоши. Они ведь с Драко похожий трюк вытворили год назад, только тогда там было жиле и мёд. — Спасибо, Гарри. Пошлите дальше, — Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него. Ремус был высокий, в тёплых свитерах и, часто, бесформенной одежде, поэтому с момента назначения его профессором ещё не вызывал подобного уважения у студентов. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской. — Ну вот мы и пришли. Заходите, — он открыл дверь. В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел профессор Снегг. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошел последний и хотел было закрыть за собой дверь, но Снегг остановил его: — Постойте, Люпин, — его фамилию он выплюнул так, словно это было самое ужасное в мире оскорбление. — Я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных, — видимо, Снегг хотел как-то съязвить, но сдержался и всего лишь прошёл мимо своих студентов и нового профессора. До Гарри внезапно дошло, почему их декан был так зол на весь мир сегодня: видимо, у них с Лунатиком недомолвки. — Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Он подошел к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задергалась. Студенты в переднем ряду отшатнулись. — Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего. — и всё-таки, большинство считали, что бояться боггарта всё-таки стоит. Гарри внезапно стал переживать о предстоящей практике. Что у него может быть за боггарт? Он никогда не боялся чего-то определённого, только, может, пару раз, а вселенского страха ничто у него не вызывало. За своими размышлениями, он не заметил, как схватил Драко за руку, а тот сжал её в ответ. — Боггарты любят темноту, — рассказывал Люпин. — И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашел в футляре напольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. Кто ответит, что такое боггарт? — Теодор поднял руку. — Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится. — Замечательно, даже я не ответил бы точнее, — похвалил его Люпин. — Так вот, боггарт в гардеробе еще ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит, неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. А это значит, что у нас перед боггартом огромное преимущество. Можешь сказать, Гарри, какое? — он посмотрел на мальчишек, что крепко держали друг друга за руку. — Нас здесь много, — не задумываясь ответил Блэк. — Верно, поэтому с боггартом лучше сражаться группой. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: ридикулус! — Ридикулус! — хором воскликнули студенты. — Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут-то как раз мне и понадобится, ваша помощь. Миллисент, подойди сюда. Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете? — Собак. — Отлично, сейчас, когда я открою шкаф, то ты должна будешь представить собаку в чём-то смешном, и произнести заклинание. Договорились? — девочка кивнула. — Тогда, давайте. Если у Миллисент получится, то боггарт будет пугать вас по очереди. Лучше представьте заранее, как высмеять свой страх. Всё поняли? — все кивнули, кроме Гарри. — Ты чего? — шепнул ему Драко. Гарри неопределённо пожал плечами. — Ну что, придумали? — спросил Люпин. — Профессор Люпин, — вдруг встревожено произнёс Гарри. — А если я не знаю то, чего боюсь больше всего, как мне это высмеять в своей голове? Импровизировать? — теперь начал волноваться и Ремус. — Можно импровизировать. Но если ты не хочешь, то можешь не участвовать, Гарри, — мальчик отрицательно покачал головой, говоря, что тоже будет исполнять практику. Ремус вздохнул. — Тогда давайте, я считаю до трёх и открываю. Раз… Два… Три! — боггарт выскочил из шкафа и немедля принял вид… чихуахуа. Миллисент боялась чихуахуа. Вот эта большая девочка боялась вот это маленькое и назойливое существо. В голове не укладывалось! — Ридикулус! — произнесла девочка и вдруг маленький пёсик заимел круглый красный нос, как у клоуна, и стал прыгать на одной лапе, пританцовывая. Все засмеялись, а боггарт замер на месте. — Гойл, теперь вы! — крикнул Лунатик и Грэгори подошёл к боггарту, который мгновенно принял вид пустой тарелки. Дальше студенты начали подходить один за одним и произносить заветное заклинание. Крэбб ушёл не далеко от своего друга: его боггарт — книга. Боггартом Нотта оказался он сам, только он падал прямо с горы. Тед выкрутился из этой ситуации и представил, что он падает на батут, который издавал противный звук, когда Нотт-боггарт на него падал. Панси, оказалось, боялась инвалидного кресла, она представила, как кресло кричит: «ШЕСТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ БАЛЛОВ С ГРИФФИНДОРА», вызвав у всех смех. Блейз боялся одного, из любовничков матери, но он представил его с леопардовым макияжем. Внезапно очередь дошла до самого Гарри. Боггарт медленно стал принимать образ студента, видимо, первокурсника. У этого студента оказались короткие платиновые волосы. Лицо ещё не приобрело свои черты (боггарт растерялся, из-за такого количества людей, поэтому с каждым разом всё дольше превращался), но на бледной шее было кроваво-красное пятно. Это была рана, она продырявила нежную кожу насквозь. Тело первокурсника оплела огромная змея, которая уставилась на Гарри и прошипела: «Нужно было думать быстрее, Поттер. Нужно было думать быстрее…». Гарри сразу понял: это был Драко. Он хватался за рот и пытался вздохнуть, но у него никак не получалось. Серые глаза с отчаяньем и злобой смотрели на него, Гарри, обвиняя. Он передавал во взгляде всё то, что чувствует, и Блэк тоже начал задыхаться. — Ридикулус! — крикнул Люпин и существо растворилось в воздухе. Гарри стоял на месте и громко дышал, пытаясь взять себя в руки. — Лекция окончена! — все, кроме двух мальчишек, незамедлительно покинули кабинет, под строгим взглядом профессора, но всё-таки шептались о том, что произошло. Драко крепко обнял друга, который ничего не говорил, просто пытался вздохнуть. Внезапно он сел на корточки и снизу вверх посмотрел на Гарри. Тот всё ещё задыхался. — Тише… Что ты… Это только боггарт, это всё ложь, иллюзия. Ну же, Гарри, пожалуйста… — мальчик громко сглотнул, выравнивая дыхание. Его глаза были абсолютно стеклянными. --Гарри… — он обнял его, а Ремус, подошедший сзади, обнял обоих мальчишек. Он понимал, что для Драко это тоже потрясение: видеть себя с продырявленной шеей, но он отлично держался, переживая за друга. — Прости, я дурак, должен был догадаться, что это не лучшая тема для лекции, — Гарри отодвинулся, заглядывая в глаза оборотня. Он пару секунд молчал, собираясь, а потом осмысленно выдал: — Мы должны знать наши страхи, иначе они нас победят, верно? — Ремус пораженно кивнул, а потом улыбнулся и достал из кармана молочную шоколадку. Он указал на стол, говоря им сесть, и дети послушались. Спустя секунду он позвал эльфа и тот принёс им по чашке тёплого какао. Драко снова сжал руку Гарри, сплетая их пальцы между собой. Так он выражал поддержку. — Хочу сразу сказать, что-то, что ты не победил боггарта, не делает тебя слабым, — произнёс Лунатик в тот момент, когда в голове Гарри начались закрадываться эти мыслишки. Оттесняя картину произошедшего, он мимолётом подумал, что абсолютно никудышный волшебник, раз не смог справиться с боггартом. — Но ведь остальные легко победили… — Это значит, что твой страх… слишком страшный. Достаточно тяжело победить боггарта, если он превращается в близких для тебя людей, особенно если тебе тринадцать, — он разломал шоколадку на две части и отдал их детям. — Ешьте. А потом бегите в Большой зал и уже нормально поужинайте, — Гарри представил, как все будут шептаться о том, какой он неудачник, что не смог победить боггарта, как все начнут смеяться. Как каждый будет говорить, что его боггарт — лучший друг. Что может и Драко перепадут смешки. Он представил, что друзья откажутся от него, потому что он такой слабак. Он представил и отрицательно помахал головой. Тем более и есть не хотелось. Его аппетит помахал ручкой и уехал куда-то во Францию, подальше. Оборотень вздохнул. — Нельзя отказываться от ужина, даже в таких случаях. Это плохо повлияет на ваш организм, — он вновь позвал эльфа и попросил, чтобы сюда принесли что-то съедобное, две порции. — А ты? Не будешь есть? — удивлённо спросил Драко, которого от слова «еда», казалось, вывернет. Он хотел сейчас обнимать Гарри долго, хотел увидеть радостную улыбку, хотел, чтобы перед глазами перестало мелькать красное пятно на бледной шее. И совсем не хотел есть. — Я уже ел, — солгал Ремус. Всё это время Лунатик пытался отвлечь их от темы боггарта. Они сначала молчали, приходя в себя, потом обсудили последнюю выходку Сириуса, потом рассказали, как прошёл день. Гарри даже почти пришёл в себя и спросил, почему профессор Снегг так ненавидит Ремуса. Лунатик пообещал рассказать как-то позже и им принесли по тарелке горячего супа. Они посидели тут до самого отбоя: в гостиную возвращаться не хотелось. За это время они так и не разорвали рук, даже когда вернулись в спальни. Тед и Забини где-то шлялись, поэтому спальня была пуста. Правила нарушали, ведь было уже около десяти. Наверное, решили подшутить над кем-то. Неудивительно. Гарри был всё ещё подавлен, из-за того, что увидел, тем не менее его очень клонило в сон. Драко подошёл и крепко обнял друга. Они молча обнимались около десяти минут, думая о своём. Гарри считал, что Драко, наверное, было неприятно быть его боггартом, а Драко наоборот был благодарен, что за него боялись, но тем не менее он был расстроен, он не хотел, чтобы его друг грустил. — Всё таки, я рад, что ты мой друг, — внезапно произнёс Драко, ложась рядом с Гарри. — Я люблю тебя, — Гарри улыбнулся. — А как иначе? Я тоже люблю тебя, Дрейк, — мальчик поцеловал своего друга в висок, пытаясь выразить свои чувства. Он всегда целовал бабушку, тётю Нарциссу, Бродягу, Лунатика, Драко и даже Люциуса, когда был переполнен чувствами любви. Он так их, чувства, показывал. Драко лишь глухо засмеялся и взъерошил его чёрные волосы. Так они и заснули: обнимаясь и чудом не свалившись с одноместной кровати. Мальчишки вмиг забыли о том, что произошло, вспоминая детство, когда спали вместе. Сейчас было всё равно, что подумают Блейз и Нотт, всё равно, на будущий шепот за спиной. Единственное важное: холодный потолок с чудными узорами и тихое дыхание рядом.