stella

Драко спокойно шёл к своей парте. Кабинет был почти пуст: они с Гарри пришли первые, и кроме Ремуса, профессора ЗоТИ, не было никого живого. Мальчик, заняв первые места, начал раскладывать вещи, но вдруг всё вывалилось из сумки на пол. Ремус фыркнул, а Гарри, полностью сонный, даже не засмеялся от непривычной неуклюжести друга. — Я слышу, как скрипят твои кости, — заметил мальчик, когда Драко стал собирать всё в сумку. — Это шестерёнки в твоей голове заскрипели от того, что их давно не смазывали знаниями, — заметил Малфой, после чего вновь выронил всё из рук. — C’est un fils de pute! (Сукин сын!) — выругался он, неосознанно переходя на французский, а Гарри лишь закатил глаза и пробурчал что-то отдалённо похожее на «выпендрежник». — Я не виноват, что ты не в силах нормально выучить даже английский, — Драко, видимо, прекрасно его услышал. Баночка с чернилами разбилась и он с неудовлетворением проследил, как чернила разливаются по гладкому полу. Ремус взмахнул палочкой и всё исчезло. — Спасибо. — Я даже не хочу знать, что ты говоришь на французском, но я догадываюсь. — Драко, неужели ты собираешься забрать у Гарри первое место в конкурсе «Самый косолапый года»? — удивлённо произнёс Лунатик, а Гарри в ответ снова закатил глаза. Этот «сучий жест», как говорил Сириус, он перенял у Драко, а тот в свою очередь подражал Люциусу. Но так же Бродяга говорил что Лили, мать Гарри, тоже часто закатывала глаза и громко вздыхала, на очередную безобидную шалость Джеймса с друзьями. — Это разовая акция, — пробормотал Драко. — Я просто всю ночь разбирал заклинания по домашнему заданию от Флитвика. Я думал, что заклинания в пятницу! Пятницу! — его тон был такой, словно он обвинял Директора и весь учебный состав за то, что они поставили Заклинания во вторник. — Я буду очень любезен и, так и быть, поделюсь с тобой своими чернилами, ведь ты, как всегда, взял только одну баночку. Я прав? — Драко поджал губы, но согласно кивнул. Он всегда брал только одну баночку с чернилами, потому что считал, что он, Драко Малфой, никогда не уронит свои учебные принадлежности, словно какой-то Невилл Лонгботтом. Как мы все видим, он чертовски ошибался. Он заранее поставил перо в чернильницу, но слишком неаккуратно, поэтому перо вылетело и забрызгало чернилами белую рубашку. Гарри успел схватить чернильницу, иначе было бы уже совсем нечем делать конспект. — bordel de merde… (полный пиздец) — Если ты думаешь, что если будешь материться на французком, то никто не узнает, то rien n'en sortira (ничего из этого не выйдет), — Драко удивлённо посмотрел на Лунатика. — Ты знаешь французский?! — На самом деле нет, только пару фраз. Как-то я поставил Бродяге ультиматум, чтобы он прекратил использовать матерные слова, то он заучил всю нецензурную лексику на французком, которую только смог найти. Думал, что я его не пойму. Он не мог предположить, что я могу купить французский словарь, — Драко вздохнул. — Лунатик, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? — он вскинул на преподавателя умоляющие глаза. — Я не расскажу Люциусу и Нарциссе, если ты будешь нормально спать. — Слово Малфоя! — Ремус закатил глаза, а потом стал резко читать учебник (вверх ногами, между прочим), когда стали приходить студенты.

***

Драко перебирал чужие волосы, не оставляя попыток привести их в порядок. Он каждый день пытался расчесать гриву Гарри, но ничего не выходило. Волосы оставались виться и путаться, даже не смотря на то, что возился он с этими волосами и утром, и вечером. Уже на первом курсе Драко перестал раздражаться из-за того, что не получается сделать из его головы что-то приличное, но тем не менее осталась привычка расчесывать его. — У тебя волосы отрасли, — удивлённо произнёс Драко, а Гарри тихо млел. В самом начале жутко бесило копошение в голове, было чувство, словно Малфой хотел вырвать его волосы, но сейчас процесс акта волос с расческой больше не походил на пытку. — Нужно будет попросить Кричера, чтобы состриг, — мальчик зевнул, пытаясь не заснуть прямо сейчас. Вдруг Драко резко дёрнул его за прядь, от чего Гарри громко ойкнул. — Больно! — Не смей стричь! — Почему нет? — его лицо выражало полное недоумение. — Если я не состригу, то стану второй миссис Блэк. Гарриэт Блэк. — Идиот, — Драко засмеялся, а потом вдруг задумался. — Значит ли это, что у меня две матери? Люциусса Малфой? — О-о, я всегда думал, что у меня дядя Люциус, а оказалось, что тётя. — Когда приеду домой, то обязательно расскажу отцу, что ты назвал его женщиной. — Не смей! — Почему нет? — передразнил его Драко. — Он же меня убьёт! — если не убьёт, то как минимум покалечит. Психику его он покалечит. Однажды Гарри со спины назвал его «Тётя Нарси!», из-за чего на протяжении месяца Люциус всем своим существованием источал яд и кидал на него злые (обиженные. они точно были обиженные) взгляды. — Тогда оставь свои волосы в покое, — Гарри хотел сказать, что тоже может нажаловаться Люциусу. Например на то, что Драко матерится, или имеет максимально маггловскую кожаную куртку, или что как-бы тоже назвал его женщиной (Люциусса), но он не стал этого делать. А вдруг у Драко был план, как утихомирить эти волосы? — Ладно, но ты мне поможешь с зельями. — Идёт, — Драко отложил расческу и кивнул. — Теперь ты похож на человека. — Я всё ещё не понимаю, зачем нужно расчесывать их на ночь. Чтобы подушке похвастаться? — Ты и не поймёшь, — Драко кинул на друга снисходительный взгляд, словно общался с ребёнком, на что Гарри лишь закатил глаза. — Отстойный жест, — вдруг произнёс Малфой и укоризненно покачал головой. — Ничего не отстойный, — начал защищаться Гарри, сложив руки на груды. — Нет, отстойный! — Сам отстойный, а закатывание глаз — это всегда круто. — Ничего не круто. Сириус говорит, что это «сучий жест». — Во-первых: Люциус тоже так делает. Во-вторых: Ремус так делает. И в-третьих: Ты так делаешь! — Я так не делаю! Это отстойно! — Ничего не отс… — Гарри не успел договорить. В них полетела чёрная подушка. — Заткнитесь! — прошипел Нотт. — Ты что, спать собираешься? — моментально переключился Драко. Нет, уже, конечно, одиннадцать, но Теодор обычно до полуночи сидит с учебниками. — Спасибо, что заметил! — Я, кстати, тоже, — произнёс Блейз, а потом добавил: — закатывание глаза и правда «сучий жест», — Гарри задохнулся от возмущения. — Отстой, — дополнил его Драко, радуясь, что на его стороне ещё один человек. — Отстой говорить так часто «отстой»! — крикнул Теодор и гневно вскочил с кровати. — Значит так: вы сейчас же замолкаете и больше не произносите своих маггловских выражений сегодня. Иначе я расскажу всё Снеггу. Или ещё лучше: я расскажу всё мистеру Люпину, — Драко, который хотел спросить, с чего они должны его слушать, резко замолчал. — Конечно. Мы уже собирались ложиться, — как можно более беззаботно произнёс Драко, а потом прошептал на ухо другу: — Я говорил, что не нужно болтать про Лунатика тут. Теперь он будет использовать этот туз против нас! — Я не знал! — А должен был! — Спать! — рявкнул Нотт и Гарри со вздохом подошёл к кровати Драко. Та, кажется, за всё это время стала ещё меньше и вдвоём там спать попросту было невозможно. Захотелось или уменьшиться до размера пикси, или быстро вернуться на каникулы, потому что ночевать одному на кровати, но не одному в комнате до сих пор казалось почему-то диким. Со злости он пнул кровать, а потом вернулся к себе и уставился в потолок, пытаясь уснуть. Серый, и как казалось самому Гарри, мраморный потолок совершенно не способствовал сну. Всякие заковырюшки и узоры заставляли искать картинки и слова, словно профессор Трелони хотела чтобы они что-то увидели в гуще на Прорицаниях. От скуки он даже начал стукать пальцем об тумбочку, в такт сопению Забини. Гарри завидовал его способности отрубаться когда угодно. Гарри думал о том, как классно быть друзьями: Драко расчесывает ему волосы, помогает с Зельями; они нарушают правила и остаются незамеченными; подкалывать друг друга по любому поводу; ссорятся по пустякам, но очень редко из-за чего-то серьёзного; обсуждают квиддич; думают, как скрыть от Лунатика новую выходку и думают, что же такое им подарит Сириус. Гарри решил, что если ему нравится быть лучшими друзьями, то он вовсе не влюбился. Подумаешь, приснился поцелуй. Может всем подросткам сниться поцелуй с его лучшим другом? Может это нормально и это тоже самое, что прыщи на лбу (спасибо Панси за то, что она жива, иначе я и не знал бы, что делать). С такими мыслями он и заснул, но не надолго. Он проснулся по среди ночи весь красный, от того, что ему снова приснился Драко. Они ходили по берегу, собирая ракушки и камни, как летом, и вот Гарри нашёл тот самый камень, который был похож на глаза Драко. Заиграла песня с дешёвого ларька и Малфой стал подпевать. Блэк, словно завороженный, слушал его голос. Когда Драко выразительно глянул на него, говоря, чтобы он тоже начал петь, и улыбнулся, то где-то в солнечном сплетении разлилось тёплое чувство. Он обхватил его лицо ладонями и прижался своими губами к чужим в неловком поцелуе. Во сне у Драко были немного твёрдые губы. Он не казался удивленным тем, что его поцеловал лучший друг, и лишь поцеловал в ответ. Их носы соприкасались, но никто не закрывал глаза. А потом какая-то противная чайка подлетела и начала клевать его в макушку, разрушая волшебство момента. Гарри начал отбиваться и в итоге проснулся. Вздохнув, мальчик зачем-то полез в почти собранный сундук. Уже в воскресенье они поедут домой, поэтому он решил заранее сложить половину вещей. Порывшись, он из самого дна вытащил шершавый серый камень. В темноте его не было видно, но он до сих пор пах морской водой. Обернувшись одеялом, Гарри прошептал «Люмос», надеясь, что светом не разбудит соседей. Камень был всё такой же яркий. Серый цвета сливались с голубым и синим, создавая что-то совершенно прекрасное. Сердце мальчика сжалось от чего-то совершенно непонятного, а глаза странно защипало. Он внезапно почувствовал совершенно иррациональную обиду на Драко и чайку. Словно те сговорились и ему нельзя было влюбляться ни во сне, ни в реальности. Он совсем забыл о том, что пару часов назад решил, что не влюблён. Может и не забыл, может ему было всё равно. Потушив заклинание, он положил палочку в чехол, а камень спрятал обратно в сундук. Гарри подумал, что раз уж у Драко и чайки такой бесчестный план, чтобы расстроить его, Гарри, то он может им отомстить. Поэтому, забрав одеяло, он тихо подошёл к кровати своего друга. Мальчик спрятал волшебную палочку под подушку (безопасность превыше всего, Гарри. твоя палочка всегда должна быть рядом) и забрался к Драко, которого попутно укрыл ещё и своим одеялом (разве это подобие одеяла может кого-то согреть? тем более, у Драко всегда тёплое одеяло дома и он легко мёрзнет). Видимо, кое-кому придётся потесниться за свои коварные планы. А Драко и всё равно: он что-то пробормотал во сне и по привычке обнял Гарри. Мальчик быстро заснул, а чувство было такое, словно уже воскресенье и он дома, а не в сотне миль в Чёрном Озере.