***
— И где ты был? — когда дверь маленького двухэтажного домика захлопнулась, парень четырнадцати лет уже понимал, что его ждет еще один выговор о его поведении. — Разве не понятно? Гулял, дышал свежим воздухом, что тебе снова не нравится? — голос был раздраженный, а слова звучали грубо по отношению к матери. — Мог хотя бы предупредить о том, что вернёшься так поздно, а не отключать телефон после первого моего звонка, — слушал ли ее парень? Конечно же, нет, сейчас он думал совершенно о другом. Он не всегда вел себя так по отношению к родителям, ему просто не нравилось, когда к нему лезут, он думал, что справится со всем сам. Ох, конечно ему не нужны родители, да ему казалось и без них было бы спокойнее. — Я хочу спать. Можно я уже пойду? — монолог женщины был прерван на полуслове, а о продолжении не могло идти и речи. Кисти рук, такие утонченные точно, как у сына, были небрежно отодвинуты в сторону, а виновник сего события уже подходил к лестнице на второй этаж. — Однажды, когда нас не станет, а ты вырастешь, то, Торд, ты обязательно пожалеешь о том, как себя ведешь, — безысходность в глазах женщины полностью передавало ее настроение. Она надеялась, что однажды сможет снова наладить с ним тот контакт, что был в детстве, что в мимолетных моментах появляется на считанные минуты. Ей сложно, она не знает, с какой стороны подойти, но будучи уверенной в том, что у нее есть еще много времени не торопит события. Стало ли это ее ошибкой? Со стороны лестницы послышалось лишь недовольное цоканье и шаги стали потихоньку затихать. К сожалению, осталось слишком мало времени.***
— Ну и? Я жду объяснений, почему в час ночи ты разгуливаешь по улице босой и в одной футболке? — я могу уловить нотки раздражения в голосе, но почему они там были уже было не понятно, — я понимаю середина мая, все такое, но сейчас плюс десять не больше, да и дождь прошел недавно, — не понимаю, о чем он говорит, вроде смысл есть, но как это относится ко мне? Или наоборот, он прямым текстом говорит про меня, но что именно он имеет ввиду не очень понятно, — да хватит просто стоять здесь как истукан и молчать! Слова сказанные громче, чем ожидалось начали потихоньку приводить меня в чувство. Теперь я не понимал, образовавшуюся ситуацию еще больше. Хотя нет, понимал, вот только, то что я зашел так далеко заставляло нервничать. Сейчас я особенно начал ощущать холод темной улицы с парой фонарей. В окнах домов горело не более 5 окон, а человек, стоявший передо мной не обещал ничего хорошего. Он молчит, явно ждет ответа, я его прекрасно понимаю. Встретив своего знакомого ночью на улице в таком виде, ответов бы захотел получить каждый. Но что я должен ему ответить? — Ахах… Ну тут долгая история… — Я вытягивал каждый слог, стараясь увильнуть от вопроса и поскорее пойти обратно в квартиру, все-таки мокрый асфальт и босые ноги посреди ночи не самое лучшее сочетание, — не парься, я просто пойду домой и все, — отвернулся и пошел прямиком в подъезд, как осознание врезалось мне в голову, будто пуля. — Ну уж нет, сначала отвечаешь на вопросы, а уже потом топаешь домой, понял? — стоит ли ему говорить, что у меня нет ключей, а дома ни единой души. Еще в первый день, как я переехал к тете заметил ужасно неудобный замок на двери, ее можно было легко захлопнуть, а открыть только ключом, — хах, ты так легко остановился? Ну тогда я жду. — Будто ты не знаешь значения слова лунатизм… — это то, чем я начал страдать примерно с марта этого года, когда новая волна бессонницы из-за стресса настигла меня. Лживое признание, еще большие проблемы с социализацией вывели меня из колеи заново, в тот момент, когда я думал, что все пошло в гору. С марта и до сегодняшнего дня я пытался привести все в норму, Эдд помогал мне, за что я ужасно ему благодарен. И пусть я стал увереннее на публике, плохой сон все так же преследовал меня. Я помню, как однажды проснулся на кухне с очищенным бананом в руке. Так что еще тогда я понял, что все мои действия проходят на автоматизме, что я использую в реальной жизни, так что был уверен, что захлопнул эту поганую дверь. — Да ладно, как думаешь не останови я тебя, до куда бы твоя туша дошла? — и вправду, так далеко я еще не заходил, что уж тут говорить я даже за пределы квартиры не ногой, но сейчас я был от нее в кварталах двух не меньше. — Откуда я знаю? Отцепись, — я огрызаюсь, но мне сейчас не до этих шуток, меня буквально ждет ночь на улице в одной футболке и шортах. — Дай угадаю… У тебя нет ключей? — Чего? Как бы я закрыл дверь без клю… — Я криво улыбнулся, повернувшись на него, как же я сейчас все-таки жалко выгляжу. — Думаешь я не слушаю, когда ты разговариваешь с Эддом или Мэттом? — ах да, я же им как-то говорил об этом, но я удивлен, что кто-то как Том слушал меня. — Не твое дело и, кстати, ты тоже, что забыл на улице сейчас? — Родители куда-то уехали на пару недель, а еда закончилась в самый неподходящий момент, решил сбегать по-быстрому, — как бы странно это не выглядело, но еще пару месяцев назад мы не могли пару минут рядом простоять не поругавшись. Не знаю повлиял ли на это Эдд с Мэттом, но сейчас мы хотя бы не деремся, все еще не перевариваем друг друга, но уже терпимо. Хотя последнее время что-то странное начало происходить, будто мое видение Тома начало меняться, я усиленно отрицаю это, но факт остается фактом, — ну так что? — А, чего? — похоже я задумался и пропустил его фразу, неловко, но если так посудить, то вся эта ситуация такая. — Я говорю пойдем хоть ко мне, я знаю идея дерьмо, но ты же не собираешься ночевать здесь? — он махнул рукой на тускло освещенную улицу, намекая, что так или иначе он прав. В любом случае, как сильно я бы этого не хотел, у меня просто нет другого выхода. Раз уж я решил не лечить свой недуг, теперь поплачусь за это. Возможно, мы сможем называть себя просто приятелями после этой ночи, а не тупыми прозвищами и «одноклассник», как это было все время.***
Я не помню ничего с того момента, как я лег спать и пока меня не разбудил Том, скорее даже с того момента, когда я пришел в чувство. Первые секунды после пробуждения сложно с чем-то сравнить: ты чувствуешь растерянность, непонимание и от этого панику, нужно время чтобы привести себя в норму. На данный момент я ощущал отвращение от всей ситуации в целом. Том идет рядом со мной, не издавая ни звука, сейчас он в одной футболке, так как кофту любезно одолжил мне. Мне, конечно, не нужны от него подачки, но сейчас я в невыгодном для себя положении и лучше его не бесить. Конечно, лишней пары кед у него с собой не было, так что сразу как мы зашли в дом я почувствовал облегчение от мягкого и теплого ковра. Пока Том разбирал пакет с продуктами, мы все еще стояли в тишине, я серьезно думаю о том, что эта ситуация максимально глупая, я выгляжу ужасно жалко. Странно, что он вообще позвал меня к себе домой, не думаю, что он мне доверяет, в общем, я-то точно считаю его еще тем скользким типом. Так или иначе не думаю, что он собирается меня здесь убивать, просто нужно постараться провести эту ночь как можно спокойнее. — Так… могу ли я… — я начал было говорить, чтобы хоть как-то прервать это неловкое затишье, но не придумал что именно собираюсь спросить, благо он прервал меня начиная уже свою речь. — Ванна прямо по коридору и налево, я принесу тебе сухую одежду, — он почесал затылок, осматривая меня начиная с пяток и до головы, — вроде размеры у нас примерно одинаковые. — Ага, без проблем. Я вышел из кухни и пошел прямо, если честно, то я боялся просто ходить по этому ковру, что тут говорить про мебель. Вид был ужасно дорогой, казалось сломай я что-нибудь — до конца жизни не расплачусь. Странно, что Том учится в обычной школе, кстати, насчет него. Если он сказал, что родители уехали, то получается он тут один. Разве ему не дискомфортно находиться в таком огромном помещении одному? Пока я стоял на кухне и наблюдал за ним, он выглядел довольно умиротворенно, но все-таки у меня закрадывается мысль, что у него тоже есть некие разногласия с родителями. В первую нашу встречу, он выглядел отстранённо от них, да и в последующих разговорах никогда не отзывался о родителях с лучшей стороны, если они были упомянуты в разговоре. Дойдя до конца коридора, я медленно повернул блестящую ручку двери и с опаской заглянул внутрь. Белоснежный кафель, и ковер, душевая кабина у правой стены у левой ванна. Между ними, прямо напротив двери, покоилась раковина и зеркало над ним, обработанное по контуру золотыми узорами. В нем я сразу увидел себя, да уж, пока я блуждал по улицам в спящем режиме попал под мелкий дождик и волосы выглядели мягко говоря не очень. Я до сих пор удивлен, что мне не встретилось не единой души по пути, ну или всем было просто страшно подходить ко мне, что тоже возможно. Уже выходя из душа, ужасно опасаясь что-либо сломать я заметил серую футболку и шорты на тумбе, и когда он успел войти? Даже не постучал, теперь мне даже стало стремно находиться здесь. В любом, случае стоять так вот голым было не самым лучшим решением, поэтому я взял одежду и быстро нацепил ее на себя, уже выходя из ванны, направляясь по уже знакомому мне коридору. Футболка сели идеально, в общем, как и шорты, похоже наши размеры все же одинаковые. — Я думаю будет логично позвонить твоей тете? Ты помнишь ее номер? — Том уже сидел за столом, жуя самый обычный бутерброд, среди всей этой роскоши это было странно, но говорить я ничего не стал, просто сел на соседний стул, выполненный из красного дерева и попросил телефон. Удивительно, но Том дал мне его без колебаний, он не боится, что я могу ему насолить, держа его телефон в руках? Ну началось, нужно прекращать думать о всякой чепухе, сейчас он просто помогает мне по доброте душевной. Если будешь настораживаться от каждого действия, то скорее всего, к концу ночи сойдешь с ума. Как и ожидалось телефон тетки был благополучно отключен, так что я просто написал ей смс, о том, что ей нужно быть дома к утру, если она не хочет моей смерти. Мне, конечно, попадет не только за такое сообщение, но и за эти ночные прогулки, но придет она домой скорее всего только при таком раскладе. — Так, давай сейчас я постелю тебе в гостевой, а к семи разбужу, — после того, как мне любезно предложили чай, Том решил, что хочет спать и мне тоже пора, — так уж и быть, дам тебе обувь и вызову такси, но чтобы в школе все отдал, — он явно не хотел этого делать, но похоже его мучила совесть, и он пошел мне навстречу. Сейчас, как много бы мы не говорили, в воздухе все время висит некое напряжение, никто из нас не хочет сейчас ругаться, но мы просто не можем воспринимать друг друга, так что, ложась в ужасно мягкую и удобную кровать, я не мог полностью расслабиться, уверен, что Том тоже…