«я позвоню тебе через час?»
Бэкхён сглатывает. И отвечает нехотя. Потому что ему же и самому не нравится сообщение, которое он хочет отправить.«боюсь, я не смогу ответить. прости. давай не сегодня?»
Ответ приходит через минуту.«без проблем. всё в порядке?» «да»
Бэкхён стискивает зубы. Потому что лгать всем о самочувствии — привычка. Банальная привычка. Но лгать Чанёлю — это почему-то намного хуже сейчас. Бэкхён чувствует себя плохо из-за того, что не может пока рассказать всего. Чанёля нет рядом, но Бэкхён боится, что если расскажет сейчас — Чанёль будет руководствоваться злостью. И наделает глупостей. А Бэкхён не хотел, чтобы что-то случилось. Что-то похуже, чем вчерашний инцидент. Бэкхён совсем не хотел, чтобы случилось что-то ужасное. Поэтому он будет молчать. Пока что. Чанёль желает спокойной ночи, называя котёнком, и отправляет сердечко. Бэкхён улыбается. Всё же. Греет душу. А когда поднимает голову — видит, как Чондэ, не отрываясь, смотрит на него. — Давай поговорим, но не здесь, ладно? Чондэ кивает, соглашаясь. Потому что от него не отвязаться. Вообще. Они поговорили бы в любом случае, но Бэкхену больше не хочется скрывать от Чондэ то, чем он будет заниматься в недалёком будущем. Например, послезавтра, когда они снова поедут в лабораторию. Бэкхён теперь не уверен, что там будут крысы. Они уже встают и собираются пойти на крышу (по обоюдному решению), но около стола останавливается Сехун. Бэкхён кивает в знак приветствия. Чондэ здоровается, спрашивая, как его дела. А тот неловко мнётся на месте, вежливо говоря о том, что он в порядке. Чондэ хочет уже идти дальше, но звучит вопрос: — Вы уже закончили, да? — Да. — Чондэ улыбается. — Собираемся уходить. Сехун глядит на Бэкхёна и вдруг спрашивает, обращаясь именно к нему. — Можно с вами? Бэкхён смотрит пару секунд молча, а затем мягко отказывает: — Со мной пойдёт Чондэ. — Парень поник, но понимающе кивнул. А Бэкхён прикрыл на секунду глаза и добавил: — Ты не обязан следовать за мной по пятам, ладно? Сехун внимательно смотрит на Бэкхёна. А затем вежливо прощается с Чондэ, разворачивается и уходит. Чондэ ничего не говорит. Они молча доходят до крыши. И Бэкхён ловит себя на том, что больше никогда не хочет выходить на этот балкон. Он проходит мимо этого пролёта с огромной скоростью и выходит на крышу, вдыхая свежего воздуха. А затем садится и прислоняется к парапету. Чондэ молча опускается рядом. Несколько минут в полном молчании, пока Бэкхён достаёт смятую пачку сигарет и зажигалку. Чондэ наблюдает и морщится. — Выкинул бы эту дрянь, Бэкхён. Бэкхён лишь усмехается, выпуская дым. Именно по вечерам ему нельзя думать слишком много. Но на то он и Бён Бэкхён. Он выдержит эти мысли. А утром снова будет делать вид, что всё в порядке и собирать себя по частям. Как и всегда. Если бы так не делал — не дышал бы сейчас, а гнил где-нибудь под землёй, хотя в предпочтениях у него кремация. Чондэ вздыхает и всё же решается заговорить: — Ты так любезен с Сехуном. Почему? Бэкхён сглатывает. — Потому что он кое-что сделал для меня. Я ему благодарен. Ничего более. — И что же? Бэкхён смотрит на Чондэ, который явно решил устроить допрос. И не отвяжется ведь, пока всё не вытянет. Мужчина не отвечает, смотря на друга. Такое рассказывать он не будет. Ему хочется довериться. Он знает, что может это сделать. Но что-то тормозит внутри. Чондэ раздражённо отворачивается. — Знаешь, Бэк, мне иногда кажется, что мы не друзья вовсе. Ты мне никогда ничего не рассказываешь. Ни мне, ни Кенсу. Молчишь, скрываешь, делаешь вид, что всё прекрасно, но знаешь, смотря на тебя — мне кажется, что творится пиздец, о котором мы успешно не осведомлены. — Бэкхён закусывает губу, чувствуя, как вина подбирается к горлу. Чондэ немного повышает тон из-за своей импульсивности и неприкрытой раздражённости вперемешку с беспокойством. — Я не могу видеть, как мой друг снова впадает в депрессивное состояние, тухнет на глазах и выглядит как зомби. Мне тяжело видеть тебя таким и понимать, что я попросту не знаю, что с тобой и могу ли я что-нибудь сделать для тебя. И если ты думаешь, что я дурак и не замечу синяки на твоих запястьях и шее, когда мы встретились сегодня в душе — тогда я не знаю, что вообще думать. Я чёрт возьми, вообще не знаю, что происходит с тобой, и это пугает меня, Бэк. Я не хочу, чтобы ты переживал в одиночку, если случилось что-то плохое. Бэкхён выбрасывает окурок, придавливая носком ботинка. Чондэ замолкает, взъерошивая свои волосы. — Глава Ким. Даётся с трудом. Бэкхён смотрит в одну точку. Он смотрит в одну точку и ждёт реакции Чондэ, который хмурится и спрашивает: — Глава Ким? Бэкхён делает глубокий вдох. А затем закатывает рукава и ослабляет шнурки на капюшоне, чтобы кожа смогла свободно дышать. Чондэ тут же переводит взгляд на следы. И открывает рот в немом вопросе. Бэкхён молчит. Но через минуту прохладные пальцы Чондэ касаются одного из запястий, и слышится вопрос: — Это он сделал? Кивок. Бэкхён по сути не знает, как объяснить, потому что если придётся сейчас это сделать, то Чондэ узнает абсолютно обо всём, что случилось. Потому что всё повязано вместе. Череда всех этих событий. Это целая цепочка, которая привела к таким последствиям. — Что он тебе сделал, Бэкхён? Что он сделал? Бэкхён вытаскивает ещё одну сигарету. Сегодня он намерен выкурить не меньше пяти штук. Так он отвлекается от паники, которая где-то близко. Возможно, даже за спиной. — Он хотел отомстить Чанёлю за прошлое. И узнал про нас перед этим. Я попался весьма кстати. Вчера между нами произошла стычка. Он был пьян. И могло произойти ужасное, но не произошло. Чондэ смотрит в одну точку, переваривая. — Потому что появился Сехун и оттолкнул его, закрыв меня собой. — Сехун? — Бэкхён кивает. — Теперь я тоже ему благодарен. Бэкхён замечает перемену в голосе друга. И хочет спросить, но его опережают: — Прости, что наорал на тебя, когда тебе и так тяжело. Я не знал, что происходит пиздец в такой тяжёлой степени. Я даже не знаю, как реагировать сейчас. Я, можно сказать, в шоке. Бэкхен вдруг улыбается и двигается к Чондэ, кладя голову ему на плечо. Чондэ тут же прикасается щекой к его макушке, обнимая рукой. — Всё в порядке, Чондэ. Ты же знаешь, что я та ещё недоверчивая задница. — Просто прошу, Бэк, не скрывай такое от меня. Кенсу тоже расстраивается, что ты ему ничего не говоришь. Не переживай такое в одиночку. Мы же столько лет друг друга знаем. Бэкхён сглатывает. — У тебя же есть ещё вопросы, верно? — Дохера. — Я буду откровенен. Чондэ поглаживает рукой плечо Бэкхёна и обдумывает вопросы. А Бэкхёну так спокойно. — Ты сказал, что он хотел отомстить Чанёлю. Во-первых — откуда они знают друг друга? А во-вторых — месть? За что? Бэкхён начал рассказ с самого начала. С лаборатории. И пока Чондэ слушал — не перебивал. Он вообще ничего не спрашивал. Он молча слушал и пытался переварить. Только пальцы иногда останавливались, переставая поглаживать плечо. Особенно на моменте, когда Бэкхён рассказывал о лаборатории и о том человеке. Когда Бэкхён закончил, то отодвинулся и посмотрел на Чондэ, пытаясь понять его реакцию. Но Чондэ лишь нервно закусывал губу и молчал. Бён ждал. И дар речи вернулся к Чондэ только через две сигареты, выкуренные Бэкхёном в полной тишине. Бэкхён выкидывает бычок, и Чондэ выдаёт свои мысли: — Вот же ж твари. А я ещё восхищался их лабораториями. Идиота кусок. — Бэкхён поджал губы. — Чанёль знает про всё это, но он знает про вчерашний инцидент? Бэкхён ясно даёт понять, что нет, когда отводит взгляд. И Чондэ снова начинает возмущаться. — Бэкхён, ему нужно рассказать, понимаешь? Это важно. — Нет. Я не могу, Чондэ. Пока не могу. Потому что тогда он будет в опасности, понимаешь? — Тогда держи Сехуна рядом, когда нас с Кенсу не будет поблизости, понял? И подумай над тем, чтобы сказать Чанёлю всё-таки. Потому что то, что случилось — это мерзко. Я даже представить не могу, чем всё могло закончиться, Бэкхён. И я не хочу представлять. А Чанёль тебя любит. И вы должны доверять друг другу. Бэкхён порывисто обнимает друга. — Чондэ, перестань говорить об этом, ладно? Я буду в порядке. В любом случае. Ты же меня знаешь. Чондэ отстраняется и качает головой. — Я согласен с Чанёлем. Этому ублюдку нужно руки вырвать. Или на эксперименты отправить в лабораторию. Пусть будет первой крысой в испытаниях. А насчёт лабораторий мы ещё разберёмся. Я этим дерьмом заниматься не хочу. Бэкхён хлопает по плечу. И понимает, что ему стало легче. Ему действительно стало легче. Он рассказал всё Чондэ. И теперь ему кажется, что он не один. Что он может положиться на друга. И вместе они могут что-то придумать. Бэкхён не думал, что обычный разговор может так облегчить эту ношу. Эгоистично вешать на кого-то свои проблемы. Но Чондэ это тоже касается. К сожалению. И Бэкхён на самом деле рад, что Чондэ теперь осведомлён, но также — он опасается, что с ним может что-то случиться. Они сидят на крыше ещё пару минут, разговаривая о будущем ребенке Чондэ и его невесте. Пытаясь хотя бы в этот вечер больше не думать о плохом.***
Они расходятся в коридоре. Чондэ замечает Сехуна неподалёку и со спокойной душой скрывается за поворотом, зная, что Бэкхён в безопасности. А интерн молчаливо следует за Бэкхёном. На расстоянии нескольких метров. Бён чувствует, но продолжает идти дальше. Так на самом деле спокойнее. И безопаснее. Бэкхён уже почти подходит к двери в свою комнату, как из-за поворота выходит Донён, направляясь прямо к нему. Сехун оказывается рядом за одну секунду. Ким останавливается в метрах трёх, косясь на интерна. Тот снова закрывает Бэкхёна собой. Но Бён сам выходит вперёд, понимая, что сейчас он в безопасности. А ещё — он очень зол. Хочется вырвать кадык. Бэкхён пристально смотрит в глаза. И уже готовится к тому, что будет говорить резко, но совсем не ожидает, что Донён произнесёт: — Прости меня, Бэкхён. Бэкхён изгибает бровь. Первым не выдерживает Сехун: — Какого хера? — Сехун, подожди. Интерн поджимает губы. И Бэкхён подходит ближе, смотря Киму прямо в глаза. — И это твои способы меня заполучить? Ты вчера ясно выразил все свои намерения. Поэтому просто вали к чертям собачьим. И не смей больше трогать меня. — Я же попросил прощения. Хватит так к этому относиться. Я ничего тебе не сделал. Бэкхён делает шаг назад, понимая, что извинения были абсолютно не искренними. И сглатывает. Мимо проходят врачи, здороваясь с ними, и когда в коридоре снова пустеет, Бэкхён возвращается к разговору. — Ты вообще понимаешь, что хотел сделать? — Но не сделал же. Донён полностью растоптал себя в глазах Бёна. Который просто разворачивается и уходит в свою комнату, быстро открывая дверь, заходя внутрь и щёлкая щеколдой, чтобы никто не смог его побеспокоить. Что творится за дверью — он уже не слышит. Он падает в кровать, зажмуривается и закрывает уши руками, потому что паника бьёт с такой силой, что хочется сгинуть. Сердце бьётся где-то в горле, его начинает трясти и он душит в себе всхлипы, на ощупь находя в тумбочке аптечку. Бэкхён взял с собой те самые таблетки, никогда не думая, что снова начнёт их пить. Справляться с собой стало совсем сложно. Он глотает таблетку, запивая водой из бутылки, стоящей на тумбочке, еле поднимая себя с кровати для этого. На фоне слышит звук приходящего уведомления. И паника снова сжимает его горло голыми руками, когда Бэкхён видит короткое сообщение от Чанёля:«я его убью»